Текст книги "Невидимое правительство США. ЦРУ и другие разведывательные службы в годы холодной войны"

Правительство оказалось перед трудной дилеммой.

Оно не могло делать более откровенных признаний относительно четырех летчиков, иначе стало бы ясно, что оно вводило в заблуждение миссис Шембургер и скрывало правду от американской общественности.

Если бы оно обнародовало документы, относящиеся к деятельности четырех летчиков, встал бы вопрос: почему базирующиеся на авианосце реактивные истребители ВМС и самолеты В-26, на которых погибли четыре американца, не прибыли к побережью Кубы одновременно?

А это, в свою очередь, подняло бы вопрос о том, почему президент, который заявил 12 апреля 1961 года, что вооруженные силы США не будут использованы ни при каких обстоятельствах, через семь дней настолько отошел от своей позиции, что разрешил поддержать операцию в течение одного часа реактивными истребителями ВМС США без опознавательных знаков.

Короче говоря, в марте 1963 года случай с четырьмя летчиками ЦРУ давал повод задавать Белому дому множество чрезвычайно щекотливых вопросов. Но эти вопросы носили политический характер. Сохранение в тайне сведений о летчиках было бы оправданным только в том случае, если бы затрагивались интересы национальной безопасности. А они больше не затрагивались.

Необходимость прибегать к мерам безопасности до операции в заливе Кочинос была понятна, раз президент принял на себя обязательства в связи с вторжением на Кубу. Можно было бы отстаивать мнение, что сразу после вторжения все еще необходимо было скрывать роль летчиков для защиты позиции США. Но как только Роберт Кеннеди в двух интервью в 1963 году публично признал роль правительства США и ЦРУ в этой операции, трудно было объяснить, почему фактор безопасности делает необходимым сохранение в тайне истории с четырьмя летчиками из Бирмингема.

Правительство было связано своими предыдущими ответами, посланными миссис Шембургер. Оно уже сообщило ей письменно о том, что оно ничего не знало о ее сыне. И кто мог бы сказать, что эта настойчивая женщина не захотела бы опубликовать наиболее компрометирующие места из этой переписки?

Что касается Карлсона, то он по-прежнему придерживался своего «сценария». В частном интервью в Майами-Спрингс летом 1963 года он заявил, что продолжает считать, что эти четверо американцев летали в основном из-за денег. Он вытащил толстое дело и, просмотрев его, заявил, что Шембургер и Рей получали в месяц по 2200 долларов, Грей – по 1500 долларов и Бейкер – по 1700 долларов.

«Вербовщики, – сказал Карлсон, – пришли ко мне и сказали, что нуждаются в летчиках для авиалиний, и спросили, не могут ли они воспользоваться для этого услугами какой-нибудь частной компании. Я просмотрел свои дела и нашел „Дабл-Чек корпорейшн“. Они хотели использовать частную компанию в качестве посредника или своего рода агентства по найму рабочей силы. После этого „Дабл-Чек“ приступила к вербовке летчиков для „центральноамериканского фронта“». Следующее, о чем ему стало известно, сказал Карлсон, был вызов по телефону из одной центральноамериканской страны и сообщение, что разбился транспортный самолет С-46 и четыре человека погибли. Его просили съездить в Бирмингем и известить вдов. Он согласился.

Карлсон делал вид, что ему неизвестно, откуда вдовы получают пенсию. Он сказал, что сначала «Дабл-Чек» имела счет в «Хайли-Майами-Спрингс Бэнк» и он был лицом, уполномоченным подписывать чеки. После этого «кредитный счет» был открыт в «Бэнкерс-Траст» в Нью-Йорке. «Полагаю, – сказал он, – что туда положена кругленькая сумма, и проценты с этой суммы идут на выплату вдовам».

И действительно, чеки продолжали поступать из Нью-Йорка.

Через три года после операции в заливе Кочинос вдовы из Бирмингема все еще не получили официального уведомления от правительства Соединенных Штатов о судьбах своих мужей. Не было письменного уведомления женам о том, что их мужья погибли при исполнении служебных обязанностей, сражаясь за Соединенные Штаты. У них не было никаких официальных документов, которые могли бы для их детей стать свидетельством того, как погибли их отцы.

Глава 5. История Центрального Разведывательного Управления

Невидимое правительство родилось 7 декабря 1941 года в дыму пожарищ и в развалинах Пёрл-Харбор. Оно было еще ребенком, когда после Второй мировой войны началась холодная война; в пятидесятых годах превратилось в подростка и достигло совершеннолетия через год после того, как президентом стал Кеннеди.

Расследования причин катастрофы в Пёрл-Харбор доказали, помимо всего прочего, что Соединенные Штаты крайне нуждаются в централизованном разведывательном аппарате. До катастрофы в Пёрл-Харбор поступало множество предупреждений о предстоящем нападении японцев, но вся эта информация не была должным образом проанализирована и доведена до сведения правительства.

«Своим существованием, – отмечала комиссия Гувера в 1955 году, – ЦРУ может считать себя полностью обязанным внезапному нападению на Пёрл-Харбор и послевоенному расследованию той роли, которую сыграла разведка (или ее отсутствие) в том, что нашим вооруженным силам не удалось получить соответствующего своевременного предупреждения о готовящемся нападении Японии».

После Второй мировой войны Соединенные Штаты отказались от своих изоляционистских традиций и выдвинулись в качестве лидера Запада. Независимо от катастрофы в Пёрл-Харбор новая глобальная ответственность и цели в любом случае привели бы к созданию глобальной сети американской разведки. Помимо этого, выдвижение Советского Союза как противника США практически еще до того, как окончились празднества по случаю победы над Японией, сделало рост невидимого правительства в Соединенных Штатах фактически неизбежным.

Даже при отсутствии столкновений между Западом и Востоком осуществление внешнеполитического курса Соединенных Штатов в послевоенном мире потребовало бы разведывательной информации, исходя из которой политические деятели могли бы принимать решения. В 1952 году президент Трумэн сформулировал это весьма характерным образом. 21 ноября, вскоре после того, как президентом был избран Эйзенхауэр, Трумэн незаметно покинул Белый дом и произнес речь за закрытой дверью в ЦРУ на заседании, посвященном вопросам обучения.

«Несколько дней назад я имел удовольствие, – сказал Трумэн, – ввести в курс дела генерала, который 20 января должен вступить в должность президента, и его серьезно напугал объем всего того, что необходимо знать президенту для принятия решений, даже решений в области внутренней политики. Для поста современного президента, – утверждал далее Трумэн, – характерна полнота власти, которая не имеет прецедента в истории; президент, например, обладает большей властью, чем обладали в свое время Чингисхан, Цезарь, Наполеон и Людовик XIV.

Когда я стал президентом в 1945 году, – продолжал Трумэн, – не существовало никакой центральной разведывательной организации. Всякий раз, когда президент нуждался в информации, ему приходилось обращаться в два-три министерства, а затем поручать кому-нибудь разбираться в ней, чтобы подготовить необходимые данные.

Состояние дел в президентской канцелярии по части, касающейся информации, было таково, что, когда я вступил в должность президента, мне необходимо было прочитать большую кипу документов и понадобилось три месяца, чтобы ознакомиться с ними».

Эта же проблема беспокоила президента Рузвельта. В 1940 году он послал Уильяма Донована, бывшего в то время адвокатом в Нью-Йорке, в Англию, в Средиземноморские страны и на Балканы с неофициальной миссией по сбору разведывательной информации. Донован (Дикий Билл) возвратился с информацией, в которой нуждался Рузвельт, и заодно представил рекомендацию о необходимости создания центральной разведывательной организации.

В результате возникло управление по координации информации во главе с генералом Донованом. 13 июня 1942 года оно было разделено на управление стратегических служб (УСС) во главе с Донованом и управление военной информации. Задачей УСС являлся сбор разведывательной информации, но прежде всего оно стало известным благодаря проведению операций по сбрасыванию парашютистов в тылу противника во Франции, Норвегии, Италии, Бирме и Таиланде. Так был определен характер деятельности управления – сочетание специальных операций со сбором информации. Этого принципа ЦРУ придерживается до сих пор.

В 1944 году Донован подготовил для Рузвельта план создания Центрального разведывательного управления. План передали Комитету начальников штабов и на время о нем забыли. Однако после того, как Трумэн стал президентом и разобрался в кипе бумаг, из-за чего он позже выражал неудовольствие, он пригласил адмирала Уильяма Леги и попросил его изучить эту проблему.

Одновременно Трумэн издал приказ от 20 сентября 1945 года о расформировании УСС. Некоторые сотрудники УСС перешли в разведку армии. Другие были переведены в Государственный департамент и составили там ядро того, что впоследствии превратилось в управление разведки и исследований – важную часть невидимого правительства.

Через четыре месяца после того, как перестало существовать УСС, 22 января 1946 года, Трумэн издал директиву о создании национального разведывательного управления, которому должна была подчиняться центральная разведывательная группа, ставшая предшественником ЦРУ. Членами управления были государственный секретарь Джемс Бирнс, военный министр Роберт Петтерсон, военно-морской министр Джеймс Форрестол и адмирал Леги. Центральная разведывательная группа была исполнительным органом управления. Главой группы Трумэн назначил заместителя начальника разведки ВМС контр-адмирала Сиднея Сауэрса. До войны Сауэрс был бизнесменом в Сан-Луи. Первый руководитель центральной разведывательной службы страны когда-то управлял универсальным магазином в Мемфисе. Сауэрс стремился вернуться к своему довоенному занятию, и через пять месяцев, в июне, Трумэн назначил на этот пост генерала авиации Хойта Ванденберга. Последний занимал этот пост до 1 мая 1947 года, когда Трумэн назначил на эту должность контр-адмирала Роско Гилленкёттера. Выпускник Аннаполисского военно-морского училища, прекрасно знавший три языка, Гилленкёттер к этому времени обладал семилетним опытом работы в военно-морской разведке. Он был ранен на борту линейного корабля «Уэст Вирджиния» при нападении японцев на Пёрл-Харбор. Позднее он создал разведывательную сеть на Тихом океане для штаба адмирала Честера Нимица.

Когда по закону о национальной безопасности 1947 года было создано ЦРУ, Гилленкёттер стал первым его начальником. ЦРУ было официально учреждено 18 сентября 1947 года. Этот закон был сходен с законом, по которому было создано министерство обороны и объединены виды вооруженных сил. Согласно закону был создан также Совет национальной безопасности[19]19
  В 1964 году в Совет национальной безопасности входили президент США, вице-президент, государственный секретарь, министр обороны и начальник управления чрезвычайного планирования.


[Закрыть], которому было подчинено ЦРУ. Функции ЦРУ были изложены в пяти коротких параграфах:

«1) Консультировать Совет национальной безопасности по вопросам, относящимся к такой разведывательной деятельности правительственных учреждений и ведомств, которая имеет отношение к национальной безопасности;

2) давать рекомендации Совету национальной безопасности в отношении координации такой разведывательной деятельности;

3) сопоставлять и оценивать разведывательную информацию, имеющую отношение к национальной безопасности, и обеспечивать соответствующее распространение разведывательных данных среди членов правительства, при условии что управление не должно иметь ни полицейских прав, ни права привлечения к судебной ответственности, ни права приведения закона в исполнение, ни функций органов внутренней безопасности;

4) осуществлять в интересах существующих разведывательных органов такие дополнительные функции общего характера, которые по решению Совета национальной безопасности можно более эффективно выполнить централизованным порядком;

5) осуществлять по указанию Совета национальной безопасности другие функции и обязанности, имеющие отношение к разведке и связанные с обеспечением национальной безопасности».

С первого взгляда может показаться, что закон просто возлагает на ЦРУ задачу координации сбора разведывательных сведений, их сопоставления и оценки. Но тогда каким же образом ЦРУ могло организовать в заливе Кочинос высадку 1400 человек при поддержке военной авиации и флота США? Как могло оно свергать иностранные правительства, как делало это раньше и как пыталось сделать в заливе Кочинос?

Ответ на этот вопрос можно найти в словах «другие функции», которые ЦРУ может осуществлять согласно закону 1947 года по усмотрению Совета национальной безопасности.

Почти с первого дня своего существования управление было занято проведением специальных операций, достигавших иногда размаха настоящих военных действий. В 1948 году, после прихода к власти коммунистов в Чехословакии, первый министр обороны Джеймс Форрестол был встревожен признаками возможной победы коммунистов на выборах в Италии. Пытаясь повлиять на выборы в пользу Соединенных Штатов, он начал проводить кампанию среди своих богатых коллег по Уолл-стрит с целью сбора в частном порядке средств, достаточных для проведения тайной операции. Однако Аллен Даллес считал, что частные лица не смогут достаточно эффективно справиться с этой проблемой. Он энергично настаивал на том, чтобы правительство создало тайную организацию для проведения различных специальных операций.

Так как в законе 1947 года не было специальных положений о проведении тайных политических операций, Совет национальной безопасности по следам событий в Чехословакии и Италии выпустил летом 1948 года документ, разрешающий проводить специальные операции. В нем было два важных директивных указания: операции должны быть тайными и проводиться так, чтобы правительство могло достаточно убедительно отрицать свою причастность к ним.

Было принято решение создать в ЦРУ организацию по осуществлению секретных политических операций.

Бывший сотрудник УСС Фрэнк Уиснер был переведен из Государственного департамента в ЦРУ. Он должен был возглавить эту деятельность, прикрываясь фиктивной должностью, которую сам же для себя придумал. Он стал называться помощником начальника управления по координации политики.

Под этим прикрытием в США широко развернулась деятельность по организации тайных политических операций. Другой орган – управление специальных операций – проводил тайную деятельность только с целью сбора разведывательной информации. Весь аппарат этого управления входил в состав ЦРУ, но контроль за его деятельностью осуществляли ЦРУ, Государственный департамент и Пентагон. 4 января 1951 года ЦРУ объединило оба управления и создало новое управление по планированию, которое с тех пор и осуществляет руководство проведением тайных операций всех видов.

Вряд ли многие законодатели из числа голосовавших за закон 1947 года могли предвидеть, какого размаха достигнет в своей деятельности ЦРУ во всем мире. Президент Трумэн позднее утверждал, что он не предполагал, что так случится. В газетной статье, датированной 21 декабря 1963 года, он писал: «В течение некоторого времени меня беспокоило то, что деятельность ЦРУ отклоняется от первоначально намеченных задач. ЦРУ стало оперативным органом правительства, временами определяющим политический курс страны.

Создавая ЦРУ, я никогда не думал, что оно в мирное время будет заниматься организацией операций „плаща и кинжала“. Некоторые факты осложнений и замешательства, которые, как мне кажется, нам пришлось испытать, отчасти объясняются тем, что этот чисто разведывательный орган президента так отклонился от предназначенной ему роли, что теперь рассматривается как символ зловещих и тайных интриг за рубежом и как объект вражеской пропаганды в холодной войне.»

Но именно при президенте Трумэне ЦРУ стало проводить специальные операции.

Хотя аппарат управления был создан только в 1948 году, намек на характер его предстоящей деятельности уже имелся в меморандуме, представленном Алленом Даллесом конгрессу еще в 1947 году. В нем подчеркивалось, что ЦРУ должно «пользоваться исключительным правом осуществления тайных разведывательных операций».

Оговорка в отношении «других функций» в законе о национальной безопасности позволила ЦРУ распространить свою деятельность на такие области, о которых в законе нет и намека. По-своему интерпретируя закон, ЦРУ могло проводить тайные политические операции. Далеко не всем ясно, что согласно закону и соответствующему распоряжению президента начальник ЦРУ выступает в двух лицах. Он не только является главой Центрального разведывательного управления, но и возглавляет всю систему разведки, в которой ЦРУ является лишь одной, хотя и самой мощной, составной частью.

В 1949 году был принят закон, по которому на ЦРУ не распространяется действие федеральных законов, требующих сведений о «функциях, фамилиях и именах, занимаемых должностях, заработной плате и численности персонала, находящегося на службе в управлении».

Это дало начальнику Центрального разведывательного управления беспрецедентное право расходовать средства, «не обращая внимания на положения закона и инструкций о расходовании правительственных фондов».

Это дало ему исключительную возможность тратить сотни миллионов долларов из секретного ежегодного бюджета, просто ставя подпись под документами. Законом разрешалось «отчетность по таким расходам составлять на основании только письменного подтверждения начальника». Это, и только это, гласил закон, «должно считаться достаточно оправдательным документом»[20]20
  По закону 1949 года начальнику ЦРУ разрешалось ввозить в страну ежегодно сто иностранцев секретным порядком в обход обычных иммиграционных законов.


[Закрыть].

Сенатор Миллард Тайдингс, демократ от штата Мэриленд, главный инициатор закона 1949 года, объяснил, почему он считал необходимым принять такой закон: «Люди из этого управления часто жертвуют своей жизнью. Было уже несколько таких случаев, и происходили они не в очень приятной обстановке. Если мы будем заставлять управление составлять оправдательные документы, то иностранные агенты могут получить информацию, которая позволит раскрыть наших агентов, а также узнать, чем они занимаются».

В 1950 году контуры невидимого правительства стали расширяться. Был создан консультативный комитет по разведке в качестве руководящего органа скрытого правительства. Затем он был переименован в разведывательный совет США. Хотя фамилии людей (и названия некоторых учреждений), представленных в совете, изменились за это время, основной состав скрытого правительства остался почти без изменения. Его общие размеры, конечно, возросли в огромной степени. Службы шифрования и дешифрования были в 1952 году объединены в новом управлении национальной безопасности, которое вошло в состав министерства обороны. И наконец, органы военной разведки были объединены и подчинены созданному в 1961 году разведывательному управлению министерства обороны. Эти мероприятия носили, по существу, чисто административный характер. Что действительно изменилось с 1947 года, так это, конечно, не общие, довольно расплывчатые контуры невидимого правительства, а его состав, методы работы, сфера деятельности, мощь и значение – все это росло и множилось в геометрической прогрессии в условиях отсутствия должного внимания со стороны конгресса и общественности.

В течение первых лет существования ЦРУ его начальником оставался адмирал Гилленкёттер. В период кризиса, наступившего в боевых действиях в Корее, его заменил генерал Уолтер Беделл Смит – начальник штаба Эйзенхауэра во время Второй мировой войны, бывший посол в Москве, первый полный генерал в армии США, который не заканчивал ни военного училища в Вест-Пойнте, ни какого-либо другого военного учебного заведения.

При Смите, который сыграл важную роль в корейском конфликте и в изучении последствий этого конфликта для разведки, деятельность управления стала более агрессивной. Но человеком, который оставил наиболее яркий отпечаток своей личности на деятельности невидимого правительства, был Аллен Даллес.

С Даллесом советовались, когда конгресс в 1947 году принимал решение о создании ЦРУ. Через год Трумэн поставил его во главе комиссии, которая состояла из трех человек и в обязанности которой входила проверка деятельности нового управления.

После того как Трумэна избрали президентом на второй срок, Даллес представил ему отчет. В 1950 году генерал Смит вызвал Даллеса в Вашингтон. Он приехал с расчетом пробыть там шесть недель. Вместо этого он оставался там одиннадцать лет. 23 августа 1951 года Даллес был назначен заместителем начальника ЦРУ, Эйзенхауэр, вскоре после того, как его избрали президентом, назначил Смита заместителем государственного секретаря, а Даллес 10 февраля 1953 года был назначен начальником Центрального разведывательного управления. Через шестнадцать дней он приступил к исполнению обязанностей. До того времени на этом посту сменились два адмирала и два генерала, Даллес был первым гражданским лицом, ставшим во главе ЦРУ.

Он пришел на этот пост с блестящей репутацией руководителя УСС в Швейцарии во время войны. Но, видимо, особую роль в его назначении на этот пост сыграло то обстоятельство, что его брат был государственным секретарем.

Джон Фостер Даллес и его младший брат были сыновьями Аллена Мейси Даллеса, пресвитерианского священника из Уотертауна, штат Нью-Йорк. Аллен Уэлш Даллес родился там 7 апреля 1893 года.

Некоторым казалось, что они обнаружили признаки присущего священнику рвения в жесткой моралистической публичной позиции Фостера Даллеса, госсекретаря в годы правления Эйзенхауэра. По его утверждениям, внешняя политика Соединенных Штатов будет направлена на сдерживание международного коммунизма, поскольку он стремится подорвать слаборазвитые страны, но Америка при этом будет избегать любого вмешательства во внутренние дела других стран. Короче говоря, Соединенные Штаты не стали бы прибегать к порочной тактике подрывной деятельности и тайных манипуляций, практикуемой коммунистическим врагом.

В этом Фостер Даллес отразил американскую этику; мир таким, каким мы хотели бы его видеть. Пока он занимал высокую общественную должность, его брату приходилось сталкиваться с более неприятными реалиями, свергать правительства и участвовать в закулисных политических маневрах по всему миру с помощью почти неограниченных средств ЦРУ. Как однажды выразился Аллен Даллес, он был способен «бороться огнем с огнем» в далеко не идеальном мире. Поскольку он был в высшей степени предан секретной сфере своей деятельности, именно под руководством Аллена Даллеса ЦРУ достигло наибольшего расширения, особенно в области секретных операций, сотрясавших правительства за рубежом.

При проведении двойной внешней политики эти специальные операции в значительной степени держались в секрете от американского народа. Исключением, конечно, были случаи, когда что-то шло не так, например в заливе Кочинос.

Это не означает, что такая же двусторонняя внешняя политика никогда бы не появилась, если бы директор ЦРУ и госсекретарь не были братьями. Скорее всего, так и было бы. Но естественные противоречия между целями и методами дипломатов и секретных агентов, между Государственным департаментом и ЦРУ были в некоторой степени уменьшены благодаря тесным рабочим отношениям братьев Даллес. Следовательно, было меньше сдержек и противовесов.

В некотором смысле можно сказать, что братьям Даллес было предопределено взять в свои руки властные рычаги в ведении иностранных дел США. Их дед по матери, Джон Уотсон Фостер, был государственным секретарем при Бенджамине Харрисоне в 1892–1893 годах. Роберт Лэнсинг, дядя по браку, был государственным секретарем при Вудро Вильсоне. Другой дядя, Джон Уэлш, служил послом в Англии при Резерфорде Б. Хейсе. С таким наследием неудивительно, что Фостер и Аллен были воспитаны на бурных обсуждениях государственных дел.

Аллен Даллес получил образование в Оберне, Париже, Нью-Йорке и Принстоне. Некоторое время был преподавателем английского языка в сельскохозяйственной школе в Аллахабаде в Индии, а также в Китае и Японии. В 1916 году поступил на дипломатическую службу, служил в Вене, а во время Первой мировой войны – в Берне, в качестве сотрудника разведки. Через три года оба брата были в Париже как референты американской делегации на Версальской мирной конференции. Их дядя – государственный секретарь Лансинг – был членом делегации. В следующем году Аллен Даллес женился на Кловер Тодд, дочери профессора Колумбийского университета. У них был сын Аллен Мэйси и две дочери – Кловер Тодд и Джоан.

В 1926 году, после службы в Берлине, Константинополе и Вашингтоне, Даллес покинул мир дипломатии, с тем чтобы вместе со своим братом начать пятнадцатилетний период юридической практики в фирме «Салливен и Кромвелл» на Уолл-стрит. Будучи юристом-международником, он знал выдающихся политических деятелей и промышленников Европы, в том числе Германии. Эти связи пригодились ему во время Второй мировой войны, когда генерал Донован назначил Даллеса начальником миссии УСС в Швейцарии. В качестве прикрытия он использовал официальное положение помощника посланника в американской миссии. Однако подлинную свою деятельность в качестве главы шпионской сети Даллес развернул в Берне.

С его именем связаны два выдающихся достижения УСС: во-первых, проникновение в абвер (разведывательную службу Гитлера) и, во-вторых, ведение переговоров о капитуляции германских войск в Италии.

После окончания войны Аллен Даллес отошел от юридической практики и занялся шпионской деятельностью. Хотя невозможно вынести какое-либо определенное суждение о талантах человека, который действовал по большей части вне поля зрения, постоянные и ожесточенные личные нападки на него со стороны коммунистического блока являются одним из важных показателей его эффективности. Он, безусловно, беспокоил их.

Начальник ЦРУ казался добродушным дедушкой. В Вашингтоне не было более обаятельного чиновника. Но под этой внешностью скрывался человек, увлеченный разведывательной деятельностью, тайными операциями и шпионажем во всех его формах. Даллес сам, вероятно, втихомолку наслаждался несоответствием между своей внешностью и призванием.

Иногда утверждали, что для главы секретной службы Даллес слишком видная фигура в обществе.

В 1955 году члены комиссии Гувера критиковали его за то, что он возложил на себя слишком много обременительных обязанностей из оперативной области деятельности ЦРУ. «Аллен, – прокомментировал один сотрудник ЦРУ, – не мог управлять собой». И если при Даллесе ЦРУ управлялось в расслабленной, «твидовой», манере «трубка-тапочки», то верно и то, что моральный дух был чрезвычайно высок и Даллеса любили как в управлении, так и за его пределами.

За исключением самых близких друзей, мало кто знал о большой личной трагедии в жизни Даллеса. Его сын, раненный в Корее, получил повреждение головного мозга, из-за которого почти не узнавал людей и не помнил события, и в конце концов пришлось поместить его в лечебное учреждение в Германии на Боденском озере, недалеко от швейцарской границы.

На протяжении почти всех девяти лет руководства деятельностью разведывательных органов Даллес работал в ЦРУ с одними и теми же тремя помощниками.

Чарльз Пирр Кейбелл, седовласый, с моложавым лицом генерал ВВС, выпускник Вест-Пойнта, был первым заместителем начальника управления. Ранее он возглавлял разведку ВВС, а в ЦРУ пришел в 1953 году.

Ричард Биссел, заместитель начальника по планированию, работал в ЦРУ с 1954 года.

Роберт Эмори, брат писателя Кливленда Эмори, бывший профессор юридической школы Гарвардского университета, высокий темноволосый человек с опытом работы в разведке и боевым опытом, приобретенным во время Второй мировой войны, в 1953 году стал заместителем начальника ЦРУ по информации.

Такова была группа лиц, руководившая ЦРУ в период наиболее широкого развертывания его деятельности в пятидесятых годах. Впрочем, и до этого было очевидно, что управление занимается самой разнообразной деятельностью во многих частях мира.