Текст книги "Путешествие во времени с хомяком"

Глава 27

Сейчас половина первого ночи, и я еду на такси в Кальверкот. Я держу в руках пакет – там внутри хомяк Алан Ширер. На самом деле он сидит в твёрдой картонной коробке от смартфона Стива – я продырявил её карандашом с боков, чтобы он мог дышать.

Он первым отправится в путь на машине времени. Мой хомяк станет, так сказать, подопытным кроликом.

Мопед дедушки Байрона так и стоит с цепью у водосточной трубы. Дедушка ещё не повесил ключ от нового цепного замка на кухонный крючок. Я обнаружил это, когда заходил к нему после школы, – тогда я и придумал новый план. Кроме того, я бы не рискнул второй раз поехать на мопеде. Что, если на дежурстве будут те же полицейские?

В моей копилке было восемь фунтов мелочью – и ещё сорок, которые дедушка подарил мне на день рождения.

Мне разрешено использовать мобильный только в случае крайней необходимости. Я счёл, что это именно такой случай, и через Интернет заказал себе такси из Ашингтона – это небольшой город чуть дальше по побережью. Я не хотел пользоваться местным такси и отметил в заказе, что меня нужно забрать на углу улицы. Увидев приближающуюся жёлтую лампочку, я разволновался, но вышел на свет и помахал водителю. Он опустил стекло и осмотрел меня с ног до головы.

– Ты заказывал такси, сынок?

– Да, – я постарался ответить спокойно и потянулся к ручке задней двери.

– Подожди-подожди, – сказал он, и я услышал щелчок центрального замка. – Ты слишком молод, чтобы разъезжать на такси посреди ночи, так ведь?

К счастью, я был готов к этому. Мы с Карли обсудили все вопросы и проблемы, какие только могли предвидеть.

– Мне пятнадцать, – солгал я. – Мои деньги ничем не хуже других. И я оставлю чаевые.

Я показал ему двадцатифунтовую купюру. Поездка стоит всего пятнадцать – и его жадность взяла верх над сомнениями.

– Залезай тогда поскорее, – сказал он и разблокировал двери.

Мы спланировали и следующий шаг. Из такси я набираю номер Карли – она отвечает сразу. Я держу свой телефон так, чтобы водителю был слышен её голос.

– Мам, привет, это я, Фредди… Да, я уже в такси… Нет, не надо, я пройду через гараж… Да… Хм… Только на час?.. Хорошо, мам, как скажешь… Я спрошу, сможет ли он отвезти меня назад.

Теперь я обращаюсь к водителю – он смотрит на меня в зеркало заднего вида:

– Вы могли бы через час отвезти меня обратно? Я еду к папе, но мама хочет, чтобы я поскорее вернулся домой.

Согласно моим подсчётам, ему выгоднее совершить две поездки с разницей в час и получить за каждую двадцать фунтов, чем метаться туда-сюда по Кальверкоту после полуночи. Думаю, он согласится подождать. Я, конечно, рискую и ещё не придумал, что делать, если он мне откажет.

– Я подожду полчаса, но точно не час, – говорит он.

– Он говорит, полчаса, мама, – сообщаю я Карли. А потом снова водителю: – Она согласна.

Он долго смотрит на меня в зеркало, но больше ничего не говорит. У меня на всякий случай заготовлена история: родители развелись, а папа живёт с тётей Элли, это мой единственный шанс увидеть его, и всё такое. Если честно, мы с Карли не проработали историю до последнего штриха, потому что надеялись – и правильно, как выяснилось, – что рассказывать её не придётся.

Спустя двадцать минут мы около дома номер сорок по Честертон-роуд. Я отдал водителю деньги, едва мы повернули на нужную улицу, и теперь хочу скорее выйти. Я думал попросить его высадить меня в начале улицы, но это могло вызвать подозрения. Кроме того, таксист наверняка захочет убедиться, что ребёнок благополучно зашёл в помещение.

Итак, такси стоит на улице около дома – двигатель тихонько работает, – а я уже бегу по дорожке к воротам гаража. Дверь такси захлопнулась громче, чем я планировал, – и вот, когда я уже пролезаю через щель в гараж, происходит страшное. В спальне наверху загорается свет, и у меня замирает сердце.

Через зазор в воротах я вижу и такси, и дом. В окне наверху раздвигаются шторы.

Ситуация ухудшается. Таксист машет рукой тому, кто выглядывает из-за штор, показывает на гараж и подаёт знак, подняв вверх большой палец. Легко догадаться, что это значит: «Я довёз вашего сына – он сейчас зайдёт».

Такси отъезжает на парковку дальше по улице – мы должны встретиться там через полчаса. Свет наверху ещё горит. Теперь отодвигается штора на боковом окне: оттуда выглядывает женщина, чтобы посмотреть, куда показывал водитель. На ворота гаража падает полоска света, и я тут же прячу голову. Она могла меня увидеть? Заметит ли она, что ворота приоткрыты?

Я не осмеливаюсь даже шевельнуться – и вдруг слышу поворот ключа в замке: это дверь, соединяющая дом с гаражом. Она распахивается, в гараже загорается свет, и тот, кто стоит на пороге, видит… Никого он не видит. Ведь в последний момент я успел выскочить из гаража и сижу на корточках между изгородью и «Шкодой». Если они решат посмотреть снаружи, всё будет кончено. Из дома доносится женский голос:

– Тебе нужно заняться этими воротами, Грэм!

– Да-да-да, – и дверь за Грэмом захлопывается. Я слышу, как он запирает дверь на ключ, и через минуту свет в доме гаснет. Я решил выждать хотя бы десять минут, поэтому теперь мне придётся делать всё вдвое быстрее.

Невероятно, сколько всего можно успеть, когда на сомнения не остаётся времени.

Я действую быстро и тихо: поднимаю доски, спускаюсь в подвал, прохожу через металлическую дверь со штурвалом – и вот я уже за столом. Я смотрю на стену и глубоко дышу, стараясь немного успокоиться, но моё сердце громко стучит: бум-бум-бум. Алан Ширер всё ещё сидит в коробке внутри пакета, и я выпускаю его чуть-чуть побегать по столу: кажется, с ним всё в порядке.

Передо мной стоит жестяной таз со стареньким «макбуком» внутри. Ноутбук соединён проводом с чёрной металлической коробкой размером с книгу, а от неё отходят два шнура со странными рукоятками – типа огромных болтов – на концах.

Я щёлкаю зажимом на чёрной коробке и снимаю с неё крышку. Внутри я вижу печатную плату – такая была у меня в наборе электроники – и два крошечных золотистых прямоугольника. К плате присоединён длинный провод, другой его конец залеплен синим шариком офисного пластилина.

Вся эта конструкция выглядит так, словно её сделал шестилетний ребёнок.

У меня трясутся руки, когда я включаю ноутбук в розетку на стене: он тихонько жужжит и минуту-другую загружается. И вот экран оживает: на рабочем столе стоит картинка с Доктором Кто и ТАРДИС[24]24
  «Доктор Кто» (англ. Doctor Who) – очень известный британский сериал, главный герой которого путешествует во времени. Машина времени Доктора называется ТАРДИС – выглядит она как синяя полицейская будка.


[Закрыть], но на ней не тот актёр, который играет Доктора сейчас, а предыдущий. Я не помню его имени – ведь я никогда не увлекался «Доктором Кто».

На экране только одна папка: маленький синий квадратик под названием «Ал». Я кликаю по папке: внутри ещё две – «Карта» и снова «Ал». Сначала я захожу в папку «Карта»: открывается упрощённая «Гугл Планета Земля» с наложенной поверх сеткой и окошком для ввода координат. Всё это выглядит довольно серьёзно: я быстро закрываю карту, чтобы никуда случайно не ткнуть, и кликаю по папке со своим именем. Внутри один-единственный документ: чтобы открыть его, нужен пароль. В окошке указано:

Введите название известной вам самодельной машинки

Я улыбаюсь, набираю: Маленькая быстрая зелёная машина – и документ открывается.

Глава 28

Привет, Ал,

и добро пожаловать в машину времени.

Я понимаю: она выглядит странно, но что ты ожидал увидеть – космический корабль?

(Вообще-то да – что-то вроде.)

Теперь, когда ты продвинулся так далеко, у тебя наверняка появились вопросы.

Что ж, можно сказать и так.

Тестировал ли я её? Ответ: да, и потому ты сейчас здесь.

Я пишу это 14 мая 2010 года. Два дня назад тебе исполнилось восемь, и мы ходили в боулинг: ты, я, твоя мама и твой одноклассник Кэмпбелл. Вы ещё дружите?

(Нет. Я никогда не был в восторге от Кэмпбелла Макросса, если честно, но он входил в мамину программу «Алу нужны друзья». Он отлично играл в боулинг и настоял, чтобы мы не использовали детские бортики по краям дорожек. И конечно же, все мои шары попадали в желоба, а он выигрывал каждую игру. Я делал вид, что не расстраиваюсь, но всё же…)

Вчера я впервые испробовал своё устройство. Для начала я соединил таз проводами с ноутбуком и разместил в нём часы. В программе на ноутбуке я перевёл время на час вперёд и нажал «ввод».

Все предметы: жестяной таз, ноутбук, часы растаяли в воздухе – как по волшебству.

Затем я засёк час. И ровно через час они были на своих местах.

Я снял видео на телефон – посмотри.

Папа оставил ссылку на видеофайл прямо в тексте – я кликаю по ней.

И на экране появляется папа. Он сидит на том же стуле, что и я сейчас, а его телефон стоит на столе в режиме съёмки. Все селфи-видео начинаются одинаково: человек только что нажал на кнопку записи и отодвигается подальше.

Я охаю от изумления и не отрываю взгляд от экрана.

– Привет, Ал, – говорит он. Он машет мне и улыбается своей кривой улыбкой. – Следи внимательно, – он протягивает руку к телефону и переключает камеру: вот жестяной таз – здесь фокус теряется на пару секунд – и часы на его дне, которые видны уже очень чётко.

– Посмотри на время, – говорит папа. Это аналоговые часы: стрелки указывают на десять пятнадцать.

– Теперь наблюдай, – в кадре появляется его рука, он нажимает «ввод» на ноутбуке. Я не могу понять, что именно происходит на экране – он мерцает, как все экраны компьютеров на видео. Потом картинка отдаляется: папа встаёт и отходит подальше от компьютера. Тогда это и происходит: таз со всем содержимым просто тает в воздухе за секунду. Я словно смотрю фильм со спецэффектами.

Папа переключает камеру на себя: его лицо занимает весь экран – он радуется, как ребёнок.

– С ума сойти, да? Теперь я подожду час.

Картинка резко меняется – папа опять сидит за столом.

– Итак, прошло пятьдесят девять минут и сорок пять секунд, – говорит он. – Смотри, что сейчас случится, – и снова направляет камеру на стол. Голос за кадром ведёт обратный отсчёт: – Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один…

И так же внезапно, как исчезли, таз и всё его содержимое снова появляются на столе. Папа наводит камеру на часы, которые так и показывают пятнадцать минут одиннадцатого.

На этом видео заканчивается, и я сразу запускаю его заново. После третьего просмотра я понимаю, что с трудом дышу – может, оттого, что увидел и услышал папу, или потому, что стал свидетелем настоящего перемещения во времени (ладно, я пока в этом не уверен).

Я читаю дальше.

Само собой, я хотел повторить эксперимент – я действовал точно так же, но на этот раз… ничего не вышло.

Я ещё и ещё раз пытался отправить эти часы на час в будущее, и раз за разом проваливал эксперимент. Не происходило вообще ничего.

После нескольких неудачных попыток я выставил время на ноутбуке на ДВА часа вперёд. И стал ждать, как раньше. На этот раз машина сработала. Я экспериментировал дальше – всегда с одинаковым результатом: я не мог отправить часы дважды в одно и то же «время».

Этот результат, если задуматься, вполне логичен. Именно с ним связано то, о чём я собираюсь тебя попросить.

Предмет (или живое существо) может занимать то или иное измерение пространства-времени ТОЛЬКО ОДИН РАЗ.

Конечно – это абсолютно закономерно. Иначе в одном и том же пространстве и времени могло бы оказаться два, три, сколько угодно одинаковых людей или предметов.

И возник бы вселенский космологический хаос.

Представь себе: ты (чисто теоретически) можешь перенести (например) Биг-Бен на год назад в то же место, где он стоит сейчас. Но куда он встанет? Ведь пространство для Биг-Бена уже занято Биг-Беном!

Законы пространства-времени – пусть мы ещё не до конца их понимаем – выстроены так, чтобы предотвратить хаос.

Но это значит, что ты можешь переместиться в определённое место и пространство ТОЛЬКО ОДИН РАЗ.

Однако сработает ли это с человеком? Был только один способ выяснить, Ал. Я поставил таз на пол и встал на дно. Я перевёл время в программе на час вперёд и нажал «ввод».

Сейчас я пишу об этом так, словно не делал ничего особенного. Это, конечно, неправда. Я проводил важный опасный эксперимент – и мне было очень-очень страшно. Но это была кульминация моей шестилетней тайной работы. Я должен был узнать.

И что произошло, когда я нажал «ввод»? Ничего.

Я проверил числа в программе и попробовал ещё раз. Снова ничего. С опаской я переставил время на два часа вперёд вместо одного. И опять ничего. Сутки в будущее? Нет.

Я проверял и перепроверял систему и уже был готов сдаться, но решил попробовать в последний раз. В этот последний раз я запрограммировал машину на двести часов в будущее – плюс-минус восемь дней.

И это сработало.

Глава 29

Я совершенно забыл о реальном времени и ни разу не взглянул на наручные часы. Папина история просто заворожила меня – затаив дыхание, я читал дальше.

Это не больно, Ал. Ты вообще ничего не чувствуешь, только видишь не так чётко.

В первый момент я даже не был уверен, что у меня получилось, а потом вышел из таза и проверил дату на телефоне: прошло восемь дней.

Мне нужно было больше доказательств – я хотел знать наверняка. Я вышел из подвала и направился к дому.

Я совершенно не знал, чего ожидать, но и в самом страшном кошмаре не мог представить себе, что я умер.

Был ранний вечер. Я зашёл на кухню и услышал голоса из гостиной: мамин и мужской – мне незнакомый. Я хотел вбежать в комнату с криком: «Привет, я из прошлого!» – но что-то меня остановило. К тому же я боялся столкнуться с самим собой. Будущим собой. Я ещё не знал тогда, что так не бывает, – но об этом позже.

На кухонном столе лежал выпуск «Вестника Уитли-Бэй», и я решил перепроверить дату.

То, что я увидел тогда, всё изменило.

Мне бросился в глаза заголовок: «Трагическая гибель местного жителя: “ходячая бомба”, по словам следователя».

Газета была открыта на странице с фотографией моего папы, которую я раньше не видел. Хорошая фотография: на ней он в галстуке.

ТРАГИЧЕСКАЯ ГИБЕЛЬ МЕСТНОГО ЖИТЕЛЯ: «ХОДЯЧАЯ БОМБА», ПО СЛОВАМ СЛЕДОВАТЕЛЯ

Крошечный металлический осколок в голове жителя Кальверкота стал причиной его внезапной смерти, как установило на этой неделе следствие Тайнсайда.

Доктор Пифагор Чаудхари, 39 лет, скончался на прошлой неделе у себя дома от субарахноидального кровоизлияния[25]25
  Субарахноидальное, или подпаутинное, кровоизлияние – это попадание крови в подпаутинное пространство мозга. Подпаутинное пространство расположено между мягкой и паутинной оболочками мозга.


[Закрыть], вызванного смещением в его голове металлического осколка длиной в несколько миллиметров.

Следователь Тайнсайда госпожа Хезер Нил дала комментарий: «Это могло произойти в любой момент. Доктор Чаудхари был ходячей бомбой замедленного действия».

Покойный работал инженером по вычислительной технике, был единственным сыном мистера и миссис Б. Р. Чаудхари-Рой, у него остались жена Сара и маленький сын Альберт.

Похороны состоятся в следующий четверг в церкви Св. Георгия в Кальверкоте.

Это стало для меня сильным ударом, скажу я тебе, Ал. Мало кому доводится прочитать собственный некролог.

Как в тумане я пошёл на звук голосов.

Твоя мама разговаривала с Деннисом Харрисоном, ритуальным агентом. Я попятился из комнаты – думаю, она не увидела меня.

– Нет, папа: она тебя увидела, – говорю я вслух и вздрагиваю от звука собственного голоса.

Я запаниковал.

Схватил газету с кухонного стола, поспешил обратно в подвал и ввёл в программу на ноутбуке координаты – место и время – начальной точки своего эксперимента. Таким образом, я вернулся на восемь дней назад.

Я сидел на том же стуле, на котором сейчас сидишь ты, в полном ступоре. Я хотел разобраться в причинах своей смерти и понять, есть ли у меня шанс её предотвратить.

Помнишь мои приступы мучительной головной боли? Я думал, в них нет ничего страшного: ведь у всех же иногда болит голова, правда? Я никак не мог сравнить свою головную боль с чужой – и не знал, что в моём случае она была очень опасным симптомом. Я принимал обезболивающее и однажды сходил на приём к врачу. Тогда приступ длился два дня – я был буквально разбит. Но врач просто прописал мне обезболивающее посильнее. Я положил таблетки в шкафчик в ванной и забыл о них – ведь острая боль уже отступила.

Этот осколок перемещался внутри моей головы с того самого дня, как попал в неё – случилось это 1 августа 1984 года, когда я упал с Маленькой быстрой зелёной машины и в кровь разбил лицо. Помнишь, я рассказывал тебе, что мне в нос воткнулась скоба? Её вытащили, но крошечный металлический кусочек остался – и он убьёт меня через несколько дней.

И вот сейчас твой выход, Ал.

Мне нужно, чтобы с помощью моего устройства – крайне внимательно следуя инструкции – ты предотвратил это происшествие.

Убери с дороги кирпич – авария случилась из-за него.

Выброси искорёженную металлическую тележку – она валяется где-то у дороги.

И возвращайся назад целым и невредимым, Ал. Помни: ты должен всегда держать ноутбук при себе.

Всё, что ты положишь в жестяной таз, перенесётся вместе с тобой в назначенное измерение пространства-времени.

Скажу начистоту: без ноутбука ты, считай, пропал.

Готов поспорить – у тебя полно вопросов. Давай я попробую их предугадать.

Почему именно ты, почему сейчас? Когда я попытался отправиться на час в будущее, то обнаружил: нельзя переместиться туда, где ты уже находишься. Назовём это Папин закон о доппельгангерах[26]26
  Доппельгангер (нем. Doppelgänger) – двойник человека или же его призрак, чаще всего олицетворял собой тёмную сторону личности.


[Закрыть]. Доппельгангер – это твой двойник. Они были героями множества историй, но по какой-то причине – мы обязательно выясним её, когда продолжим моё исследование, – законы вселенной не позволяют столкнуться с самим собой. Поэтому ты не можешь пойти вперёд или назад во времени и встретить там себя.

Таким образом, два других человека, которым я мог бы доверить моё спасение, никак не смогут мне помочь. Я говорю о дедушке Байроне и твоей маме.

Твоя мама – чудесная, Ал, но не думаю, что она решилась бы помочь тебе в том, что я затеял. Защищать своего ребёнка – материнский инстинкт. Она бы остановила тебя. И я не могу её за это винить – да и тебе не стоит. Просто ничего не говори ей, ладно?

А твой дедушка? При всей моей любви к нему могу сказать лишь одно: он не одобрял это направление моей работы. Однажды я попытался поговорить с ним о своём исследовании, но он даже не стал слушать.

– Это неподходящий объект для изучения, Пай, – сказал он мне. – Это выход за пределы человеческих возможностей.

Вот только я не считаю, что у человеческих возможностей есть пределы, Ал. Кто может ограничить их?

– Отличный вопрос, папа, – думаю я. – Но меня сейчас занимает совсем другой.

И вот какой: зачем впутывать меня во всё это? Почему бы тебе не отправиться в будущее и не остаться там? Ты мог бы, я не знаю, прийти на свои собственные похороны, сыграв роль давно пропавшего брата-близнеца или что-то в этом роде. Я думаю об этом – а папа, кажется, читает мои мысли.

Придётся ли тебе это делать? Ну… я надеюсь, что нет. Я пишу и надеюсь, что один из двух других моих планов сработает. Ты прочтёшь эти строки, только если ничего не выйдет.

Итак, что по плану А?

Завтра я пойду к врачу с жалобой на сильную головную боль и потребую провести полное обследование: анализы, рентген, томография – что угодно, чтобы остаться в больнице. Если – или, вернее сказать, когда – произойдёт кровоизлияние, я буду под наблюдением, и у меня появится шанс выжить. Если я не выживу, ты получишь это письмо в свой двенадцатый день рождения. Рискованно? А то.

Есть ещё и план Б. (Как однажды сказал великий математик Джеймс Йорк: «У самых успешных людей всегда есть хороший план Б».)

План Б – отправиться в то будущее, когда я уже умер, и… жить дальше. Не существует (как я выяснил на своём опыте) такого физического закона, который не позволил бы мне находиться в одном измерении пространства-времени со своим умершим телом.

Могу только предположить: это как-то связано с понятием сознания – или «бессмертного духа», по определению твоего дедушки. Чтобы выяснить это и многое другое, я отчаянно хочу продолжить своё исследование.

Я плохо представляю себе, как воплотить этот план. Мне нужно немного времени, чтобы взвесить все «за» и «против». Появиться ли мне через несколько дней после собственных похорон…

Я киваю и заканчиваю фразу за папу:

– Как брат-близнец!

(Наверное, я видел такой сюжет в фильме или читал об этом. Это был бы эффектный ход: особенно если бы он отрастил усы или ещё как-то изменил внешность.)

…или постараться рассчитать точное время – и оказаться в будущем точно в момент смерти. Тогда я смог бы незаметно избавиться от тела и жить дальше, будто и не умирал.

Вот тут я невольно открываю рот от удивления.

Знаю: звучит неправдоподобно, или нелепо, или невероятно – или всё это вместе. Скажи честно, Ал, ты можешь представить, чтобы я втайне прятал куда-то собственное тело?

Нет. Вот и я не могу.

И при этом смертный приговор не отменяется: мне всё равно придётся жить с металлическим осколком в голове – даже если план Б как-то сработает.

Что ж, Ал, ещё давай поговорим о тебе – моём плане В.

Опасная затея – да, безусловно. Но я доверяю тебе, Ал. Тебе уже двенадцать, и я верю, что в таком возрасте ты способен, если потребуется, выполнить эту необыкновенную задачу.

И потом мы вместе продолжим работу над моим исследованием: оно изменит наш мир – мы пока и представить себе не можем, как именно. Мы найдём ответы на вопросы, которыми человечество задаётся с тех самых пор, как появилось на Земле.

Я не хочу, чтобы тебе пришлось за это браться, Ал. Но если ты читаешь эти строки, то можешь быть уверен: другого выхода нет.