Текст книги "Свободная основа (Халявинг.eхe)"

Я ничего никому не скажу о нашем маленьком договоре. Вот, взгляни одним глазком.

Дженни запустила видео, начавшееся с изображения круглолицего индийца, предположительно Рамануджана, дающего подробные объяснения по поводу своего нового замечательного Уравнения Мозаики. Было видно, что Рамануджан находится в лаборатории и позади него на стене висит математический экран. Только увидев написанное, Тре мгновенно понял, что это глобальный прорыв и что этот прорыв вдохновлен его 40-"3абавными цыплятами". Ощущение было подобно тому, какое испытываешь, осушая стакан воды после того, как долго брел по пустыне. В тот же миг Дженни остановила запись.

– Ну как, интересно? Да?

Что-то неестественное и синтетическое в голосе Дженни навело Тре на мысль о том, что на самом деле Дженни – это софт-конструкт, а вовсе не живой человек. И Бог только знает, на кого она работает.

– Пожалуйста, Дженни, покажи мне всю запись.

– А ты расскажешь мне о том, что придет тебе в голову после этого? Обещаешь?

– Обещаю.

4. РЕНДИ

Март 2052 – Август 2053

Все осень и зиму 2051 года Парвати ходила к Ренди.

Они занимались сексом и вместе отправлялись в трипы на камоте и ДИМ-пиявке, а иногда Парвати брала Ренди с собой на продолжительные прогулки в разные места за городом. Один раз они побывали в джунглях, где катались на диких слонах; другой раз перелетели над Западным Хатом и занимались подводным плаванием в Арабском море. В тот раз вместе с ними отправился Шива; после того как Ренди начал приносить Парвати каждый месяц по целому килограмму имиполекса, Шива научился терпеть Ренди, ведь они создавали своего с Парвати третьего сына.

Для того чтобы заработать деньги на имиполекс, Ренди много работал сверхурочно в «Личинке Носорога». Он изучил, а точнее «впитал», интенсивный ювви-курс по электротехнике и начал выполнять в подвальной части фабрики работы с электричеством помимо своих прежних обязанностей водопроводчика. Он не употреблял алкоголя, и благодаря еженедельным камотно-ДИМ-пиявочным трипам с Парвати Ренди не покидало чувство, что его разум расширяется с каждым днем все больше и больше.

Большую часть накопленного имиполекса Парвати хранила у себя в животе, и спустя несколько месяцев у нее стал такой вид, словно бы она была на приличном месяце беременности. Шива тоже растолстел за счет имиполекса, который ему удалось раздобыть своими способами.

Через одиннадцать месяцев после их первого свидания Парвати появилась в квартирке на Типа Бхарат в своем прежнем виде, иначе говоря, худая словно призрак. Незадолго до этого она и Шива сложили свой с трудом заработанный имиполекс, произведя на свет тело нового молди, своего сына, которого они назвали Ганеша – своего последнего ребенка.

Как только молди производил на свет троих детей, он, как правило, умирал.

– Пожалуйста, помоги мне снова набраться сил, – попросила Ренди Парвати. – Если ты принесешь мне достаточно имиполекса, я смогу сделать апгрейд своего собственного тела. Без имиполекса я скоро начну разлагаться, как Анжелика и Сэмми-Джо. От Шивы уже пахнет разложением – он смирился со смертью, но я не смирилась. Ренди, если ты принесешь мне сорок килограммов имиполекса, я смогу обновить свое тело. Я знаю, что я уже не так привлекательна, как Раньше…

– Не печалься, Парвати, – ответил Ренди, лихорадочно прижимая ее к себе и глубоко вдыхая запах имиполексового тела, уже смешанный с легким духом разложения. – Ты моя единственная вонючая любовь. Я что-нибудь придумаю. Я возьму ссуду. Или добьюсь повышения!

– О, Ренди, я знаю, что это не правильно и этого не может быть, но иногда я получаю удовольствие от того, что прикасаюсь к тебе. Да, обними меня, дорогой. Попроси меня заняться с тобой любовью.

В приподнятом настроении Ренди просмотрел внутренний список свободных вакансий в «Личинке Носорога» и подал заявление на должность процесс-инженера – помощника главного исследователя «Личинки Носорога», самого Шри Рамануджана.

Когда Ренди обратился к Нираджу Пондишери за рекомендациями, тот был настроен скептически.

– У тебя нет высшего образования, Ренди, ты не окончил даже колледж. Ты просто водопроводчик, рабочий. Ты хотя бы имеешь представление о том, что входит в обязанности процесс-инженера?

– Черт, думаю, что там будет нужно присматривать за трубками и проводами, только и всего. Мне нужно повышение, Нирадж, потому что я хочу купить для Парвати имиполекс для полного обновления тела.

– На твоем месте я бы нашел себе молодую свежую молди, Ренди. Например, однолетку. Вместо того чтобы по-глупому бухнуть целую кучу рупий на то, чтобы поддержать жизнь в четырехлетней старухе.

– Так ты поможешь мне или нет?

– Конечно, я тебе помогу, – вздохнул Нирадж. – Я напишу Рамануджану, что ты надежный и чрезвычайно восприимчивый ко всему новому служащий. Та работа, которую ты выполнял по электрической части субфабрики, произвела очень хорошее впечатление; эта работа свидетельствует о твоей способности экстраполировать себя гораздо дальше водопроводного дела. Знаешь, сейчас мне кажется, что Рамануджан может согласиться взять тебя к себе. Он довольно странный человек.

Еще через неделю Ренди начал работать у Рамануджана в лаборатории, в просторном зале, протянувшемся вдоль одной из стен фабрики. Половина лаборатории Рамануджана представляла собой отдельное стерильное помещение для опытов, во второй половине размещался совершенно захламленный офис, где имелась даже маленькая кухня. Рамануджан был приземистый, грубоватый и странный человек, крепкого сложения, всегда небритый и не всегда мытый. Однако в его карих глазах всегда светился невероятной интенсивности разум.

– Итак, мистер Такер, вы тот самый новичок, который должен помогать мне, – приветствовал Ренди Рамануджан. – Не стесняйтесь, я тоже буколистического происхождения – хотя я, конечно же, брамин. Нирадж Пондишери сказал мне, что вы хорошо схватываете суть сложных систем. В вашем случае полное отсутствие академических знаний скоре плюс, чем минус. В связи с секретностью производства и в целях безопасности я предпочитаю, чтобы у меня в помощниках находился человек, который бы совершенно ничего не понимал в том, чем я тут занимаюсь.

– Мне не терпится начать, Шри. Можете вы устроить мне экскурсию по лаборатории и объяснить, что тут к чему? И объясните, чем занимается процесс-инженер.

– Ученый-исследователь кладет начало процессу; процесс-инженер следит за тем, чтобы процесс продолжался в течение необходимого времени. В этой исследовательской лаборатории я создаю экспериментальные образцы имиполекса, из которых потом делаю ДИМ-пиявок. На текущем этапе я создаю этих пиявок по одной за раз; моя проблема в настоящее время заключается в том, чтобы снять с себя часть рутинной Работы и сосредоточиться на усилении функциональных возможностей моих пиявок. Вы уже знаете, что представляет собой ДИМ-пиявка?

– Можете не сомневаться, – отозвался Ренди. – У меня есть подружка-молди, и я часто пользуюсь с ней своей ДИМ-пиявкой. После того как мы потрахаемся, я обычно глотаю пару шариков камота, а на нее сажаю ДИМ-пиявку, и потом мы…

Ренди замолчал, заметив потрясенное выражение на лице у Рамануджана. Ведь сейчас он впервые в жизни попытался рассказать живому существу о своей интимной жизни с Парвати.

– Пожалуйста, продолжайте, – сухо проговорил Рамануджан. – Мне не терпится узнать подробности.

– Так вот, Шри, чувство бывает такое, словно бы я и Парвати видим Бога. Все превращается в белый свет, после чего наполняется прекрасными красками, разбиваясь на части. И Парвати там вместе со мной. Это не похоже на волшебство или магию, хотя в некоторые моменты такое чувство тоже бывает – просто пока мы вместе трипуем, Парвати оборачивает собой мою голову, и мне кажется, что я слышу эхо того, как она через ювви наблюдает за моими галлюцинациями на камоте. От ДИМ-пиявки все мысли Парвати словно бы выступают наружу одновременно – она сама так говорит. Вы когда-нибудь думали о том, что Ничто и Все – это одно и то же?

Рамануджан нахмурился и покачал головой.

– Цель моей работы по созданию ДИМ-пиявки, мистер Такер, снабдить людей надежной защитой от молди. А вы занимаетесь тем, что кайфуете от камота, как какой-то садху, да еще и оборачиваете себе голову телом молди при этом. Я хочу прямо сейчас, прежде чем мы продолжим, попросить вас пройти полное сканирование головы, на предмет наличия мыслительных колпачков, потому что я ни в коем случае не могу позволить молди наблюдать за моей работой посредством моего ассистента. Меры безопасности в вашем случае требуют пройти сканирование первым делом.

– Мы с Парвати любим друг друга, и она обещала, что не станет ставить мне мыслительный колпачок. Но если вам от этого станет спокойнее, то давайте, Шри, я готов, сканируйте меня. Где у вас сканер для головы?

– Вот он, – ответил Рамануджан, указывая на небольшой круглый люк, установленный в стене его офиса на уровне пояса. – Просто нагнитесь и засуньте голову внутрь.

– У вас сканер встроен в стену?

Внезапно в руке Рамануджана появился нидлер.

– Пожалуйста, немедленно засуньте голову в сканер, мистер Такер. Идите к стене и засуньте голову в сканер. До тех пор вы для меня человек-марионетка под управлением молди, который прикидывается невинной овечкой.

– Вот дьявол, – слабо вздохнул Ренди и засунул голову в круглое отверстие в стене. Раздалось жужжание, вспыхнул красный свет, потом все закончилось.

– Все хорошо, у вас в голове ничего нет, – объявил Рамануджан, уже убрав нидлер с глаз долой. – Прошу прошения за то, что мне пришлось вас немного испугать. Вы не станете возражать против ежедневного сканирования?

– А это не вредно? – спросил Ренди. – Как это отразится на моем здоровье?

– Вред крайне малый, и на здоровье именно это не отразится почти никак, – ответил Рамануджан. – В особенности по сравнению с остальными вашими привычками.

– Вы не любите молди, Шри?

– Я восторгаюсь молди, мистер Такер. Но я же и боюсь их. Сейчас я занят поиском наиболее эффективных способов подчинения молди воле человека. Конструкция моих первых ДИМ-пиявок была грубой – эти пиявки обнуляли все нейронные хранилища молди, результатом чего, как я могу телерь догадываться, являлся эффект, подобный тому, что вы мне описали, иначе говоря, встреча с Единственным. Я рассчитываю, что в будущем мне удастся разработать ДИМ-пиявки, которые позволят пользователю напрямую управлять Действиями молди. Сказать легко, но создать логику процесса не так-то просто.

– И как вы делаете ДИМ-пиявки?

– Пространный ответ потребует использования большого количества высшей математики, которой вы все равно не поймете. Конкретный же ответ находится вот здесь. – Рамануджан указал в сторону пустой и чистой половины лаборатории, отделенной от захламленной части прозрачной перегородкой со шлюзом, банни-скафандрами и воздушным душем.

– Не изволите ли взглянуть?

В лаборатории имелись два длинных рабочих стола с каждой стороны: с одной стороны – химический стол, с другой – биологический.

На ближнем к ним конце химического стола была сооружена из стеклянных деталей перегонная система, исходные компоненты к которой поступали по трубкам с нижнего подуровня завода. Насколько теперь это было известно Ренди, по трубкам поступали вода, глицерин, этанол, полистирол, этилбензол, тетрафторэтилен, поли-М-изопропилакриламин, полиметилвинилэфир и растворы натуральной смолы и алкалоидов, экстрагированных из растений и животных в джунглях Гайя и в океане.

Перегонная установка булькала и дрожала, извергая приготовленные по рецептам Рамануджана химические смеси, представляющие собой варианты имиполекса, в разнообразии маленьких колб, кюветов, подносов, предметных стекол и тиглей, расставленных по химическому столу.

В центре комнаты находился просторный аквариум. Находящиеся внутри аквариума разноцветные кусочки имиполекса ползали и плавали подобно ярким нудибранчам, гребешкам и медузам, которые водились в Индийском океане, – но более всего они были похожи именно на кентуккийских пиявок – подобно пресноводным конькам, пиявки лениво вытягивали и сокращали свои тела в ожидании добычи.

– Я держу здесь своих пиявок, пока работаю над ними, – объяснил Рамануджан. – Когда я считаю, что какая-нибудь из пиявок готова, я высушиваю ее до состояния гибернации.

– Вы делаете их из специального имиполекса, и все?

– Конечно, нет. Для того чтобы получить усиленные расчетные способности, я ввожу этим маленьким порциям имиполекса дополнительное количество металла и грибка-чипоеда. В главной фабрике этот процесс разбит на несколько этапов, но здесь у меня есть наноманипулятор, при помощи которого я могу производить все операции одновременно.

Возле дальней стены лаборатории стоял трехмерный наноманипулятор с топографическим проектором впереди, в данный момент передающим изображение от мощного электронного микроскопа, нацеленного на внутренность ДИМ.

Прибор был также оснащен виртуальной ювви-приставкой, позволяющей пользователю буквально летать внутри и собственными руками управлять и программировать различные нанодатчики и нанозахваты наноманипулятора.

– Мне ничего не стоит запрограммировать наноманипулятор так, чтобы он выполнял последовательность определенных операций, – продолжал объяснять Рамануджан. – Будь у этого наноманипулятора еще чуточку ума, и он превратился бы в полноценного молди, и моя система безопасности полетела бы ко всем чертям. Таким образом, я нахожусь в очень неудобном положении. Быть может, мне удастся обучить тебя некоторым обязанностям молди в аналогично-эффективной степени. Вот, можешь попробовать ювви.

Ренди надел ювви. Он оказался в океане имиполекса, где во все стороны простирались пустые трубы-тоннели. Некоторые из труб были отмечены ярким геометрически правильным значком кристаллов металла редкоземельных элементов.

Тут и там внутри массы имиполекса заметны были огромные мохнатые шары – это были споры морских водорослей или чипоеда. Миллионы крохотных клешней виднелись повсюду – нанозахваты.

– Металл и споры должны быть распределены особым образом, – объяснял Рамануджан. – К счастью, средства управления сгруппированы. Таким образом, можно организовывать группы и каскады. Словно бы на кончик пальца каждой руки помещается еще одна рука – после чего еще и еще раз, таким образом.

Ренди немного поиграл с пространством наноманипулятора. Трубы перед ним очень напоминали водопроводные, а каскадные средства управления мало чем отличались от рукояток водопроводного пистолета.

– Я тоже смогу этим управлять, – объявил он наконец. – Но что вы хотите, чтобы я тут выполнил, какой рисунок? У вас есть какое-то задание или спецификации?

– Все вот здесь, – ответил Рамануджан и похлопал себя по голове.

– И как же я узнаю, что мне делать?

– Для этого тебе придется изучить последовательности рисунков, которые я организовывал до сих пор, и для начала попробовать сделать что-то простое. Как зачастую бывает, отдельные детали процесса на самом деле не являются критически важными. В целом процесс больше напоминает фермера, выращивающего урожай в поле, – сначала поле нужно вспахать до определенной статической плотности, потом вы транслируете в него свое семя. Как показывает опыт, поле и семена оказываются гораздо мудрее самого фермера.

– Спасибо, Шри. Теперь расскажите мне вот про тот другой стол.

На другом, биологическом, столе стояли мензурки и колбы, в которых выращивались культуры чипоедов. В одной большой колбе находился имиполексовый гель, полупрозрачный от миллионов волокон грибницы. Выбираясь из геля, по стенкам колбы ползли вверх пряди чипоеда, словно побеги опят по стволу дерева.

– Это один из классических штаммов, – объяснил Рамануджан. – Каждый слой моих ДИМ-пиявок опыляется спорами этого дружка. Но настоящая расчетная сила приходит от вот этих культур, что находятся в колбах.

В колбах находились пластины имиполекса с растущим в них чипоедом. В большей части пластин содержалось несколько различных видов чипоеда, отличающихся даже зрительно, разнообразные пряди переплетались на поверхности имиполекса, как трава на густом лугу или же как кораллы на поверхности рифа. В нескольких колбах участки особо окрашенного чипоеда передвигались с видимой скоростью, заходясь водоворотами и спиралями, словно одна несмешиваемая жидкость в другой.

Нагнувшись, Ренди заглянул в один из маленьких флаконов и увидел, как похожие на городские постройки желто-зеленые структуры оформлялись, затвердевали и рассыпались на части – геометрически правильные ульи непрерывно складывались вместе и тут же дефрагментировались. В пространстве между рассыпающимися постройками носились настоящие смерчи, величиной со шляпку маленького гриба или медузу. Медузообразные фрагменты были темно-синего цвета, с киноварными штрихами на головке. Пульсируя, они прокладывали себе дорогу в междоузлиях и промежутках основных структур, в некоторых местах разделяясь пополам, в других сливаясь в одно.

– Как красиво, – прошептал Ренди.

– Да, да, – подтвердил Рамануджан. – Довольно сложный процесс. Вы готовы к тому, чтобы я объяснил вам весь процесс шаг за шагом? Как я думаю, нам придется пройти через весь процесс несколько раз. Вы готовы к тому, чтобы сконцентрироваться на работе? Как я прикинул, каждый рассказ займет около четырех часов.

– Я готов, – ответил Ренди.

В течение следующего дня Рамануджан провел Ренди через весь процесс производства ДИМ-пиявок несколько раз, так что в конце концов Ренди смог самостоятельно понимать отдельные части и уверенно выполнять все сам. Работа Ренди была похожа на обязанности поваренка при главном шефе поваре. По мере того как он все больше и больше знакомился с тонкостями рецепта, он изобретал более экономные пути, однако Рамануджан постоянно противился попыткам Ренди внедрить автоматизацию на некоторых участках. Больше всего Рамануджан боялся того, что стоит только ему начать внедрять у себя автоматизацию, как молди выкрадут у «Личинки Носорога» оригинальные программы и другие промышленные тайны, чтобы использовать для себя или продать другим заинтересованным сторонам.

Например, наследникам. Вечером первого дня работы у Рамануджана Ренди лег вечером рано. Парвати была слишком слаба, чтобы прийти к нему, да и сам Ренди здорово устал от рассказов Рамануджана об изготовлении ДИМ-пиявок, ведь они прошли всю последовательность два раза подряд. Но как только Ренди оказался в кровати, его ювви зазвонил. В надежде на то, что это может быть Парвати – он был рад возможности сообщить ей, что сумел добыть себе новую должность, – Ренди соскочил с кровати и пришлепнул ювви себе на шею.

– Привет, Ренди. Ты совсем мало думаешь о своих старых друзьях.

Он видел перед собой дурацкую девчонку-гусыню с дурным телосложением. В первую минуту Ренди даже не узнал ее.

– Эй, привет! Солт-Лейк-Сити на связи с Бангалором!

Девчонка помахала обеими руками и широко и нагло улыбнулась.

– Помнишь Дженни из Совета Человеческого Наследства?

Дженни, которая нашла для тебя чистенькую клевую новую работенку?

Вся прошлая жизнь с наследниками, полная потерь, унижений и дурного секса, опять нахлынула на Ренди, накрыв его с головой, словно волна. С тех пор как он оказался в Индии, он почти полностью позабыл наследников и свой далекий и убогий Шивели – с новой интересной работой в «Личинке Носорога» и сказочной любовницей Парвати, а тем более с бесконечной чередой психоделических камотных видений, немудрено было позабыть прошлую серую и глупую жизнь. Время от времени Ренди, само собой, писал матери, но о том, что он обещал отправлять регулярные отчеты Дженни, он совершенно и напрочь забыл. Упс!

– Маленькая птичка нашептала мне, что ты перебрался выше по служебной лестнице «Личинки Жука-Носорога», – сказала Дженни. – В покои к самому Шри Рамануджану, ни больше ни меньше. Мы очень гордимся здесь тобой!

– Да, Дженни, извини, что я так ни разу не позвонил. Я помню, что обещал рассказывать тебе обо всем, но первое, что хочу тебе сказать, что я больше не наследник.

– Вот как! – Дженни перестала улыбаться.

– Да, поэтому нам лучше прекратить теперь разговор.

Бледная улыбающаяся физиономия Дженни стала вытянутой и злой.

– Это мы добыли для тебя эту работу, Ренди, и в наших силах отобрать эту работу у тебя. И теперь, когда ты наконец оказался на том месте, где можешь добыть полезную информацию, ты должен давать нам отчеты. Иначе… сам понимаешь.

Мне нужна запись всей последовательности процесса изготовления ДИМ-пиявок Рамануджана, и чем скорее, тем лучше.

– Но я только сегодня приступил там к работе! И потом, Рамануджан просто убьет меня, если узнает, что я создал утечку данных из его лаборатории. Да и зачем вам это, неужели вы, уроды, так злы на молди? Они так прекрасны!

– Мне нужна информация, Ренди, я хочу получать ее от: тебя по ювви, или мы устроим так, что завтра же тебя выкинут из «Личинки Носорога» – можешь поверить мне, тебе даже лучше будет не выходить на работу. Ты потеряешь работу, Ренди, и твоя маленькая подружка-молди сгниет заживо.

Даже не сомневайся. Я буду звонить тебе раз в месяц, и раз в месяц ты будешь передавать мне запись всего процесса изготовления ДИМ-пиявок. После того как мы изучим весь процесс, я буду указывать тебе, какая часть к следующему месяцу Должна быть переснята еще раз, с большими подробностями.

Я здесь не для того, чтобы спорить с тобой, я здесь для того, чтобы получить информацию.

В результате Ренди передал Дженни весь рецепт изготовления ДИМ-пиявок, после чего постарался больше не расстраиваться из-за того, для чего наследники могут применить эту информацию.

В ту же самую неделю на складе «Личинки Носорога» Ренди отпустили в кредит сорок килограммов имиполекса, после чего Парвати снова стала как новенькая. Примерно в то же самое время умер Шива, и Парвати переехала к Ренди на постоянное житье, стала убираться и готовить для него, а также ежедневно носить по воздуху на работу и обратно.

Другие жильцы Типу Бхарата ни словом не возражали против того, что в доме появилась молди. Жильцы хорошо относились к Ренди, поскольку тот в свободное от работы время починил в доме водопровод, заделал все течи в трубах и канализации. Как оказалось, большинство канализационных труб в доме было сделано, по сути дела, из вощеного картона; как только Ренди заменил трубы, Типу Бхарат стало гораздо более приятным местом для обитания. Благодарный владелец разрешил Ренди и Парвати переехать в квартиру из трех комнат, при этом лишь немного увеличил оплату.

По уик-эндам Ренди и Парвати, как и раньше, отправлялись к морю на подводную прогулку или исследовали джунгли, словно женатая пара. Постепенно Парвати стала открывать Ренди разные тайны.

Однажды в субботу, через три месяца после того, как Парвати переехала к нему, Ренди проснулся от запаха сладкого чая с молоком и пряностями.

– Доброе утро, дорогой, – улыбнулась ему Парвати. Она была округла собой и прекрасна, с чертами красивой индийской женщины. Обращаясь к Ренди, Парвати двигала руками и пальцами в последовательности ритуального танца. Она протянула Ренди чашку чая и блюдце с кузнечиками: тамильскими печеньями, жаренными на решетках, с начинкой из свежего манго внутри.

– Сегодня я предлагаю совершить путешествие в одно удивительное место. Я хочу показать тебе, дорогой, где живут молди, которым удалось разбогатеть. Мы называем их набобами.

Пока Ренди завтракал, Парвати подкрепила свои силы несколькими нанограммами квантовых капсул; у Ренди всегда имелся запас этих компактных источников энергии, используемых молди, в дополнение к солнечной энергии.

Покончив с завтраком, они поднялись по лестнице на крышу Типу Бхарат. На каждом шагу Парвати звенела колокольчиками хунгру, которые вырастила на щиколотках. На крыше Парвати обняла Ренди сзади, вырастив поддерживающие петли и обхватив ими впереди грудь и пояс Ренди, таким образом прикрепив к себе своего наездника. Остальную часть своего тела Парвати превратила в пару огромных крыльев, словно распахнувшихся у Ренди за спиной. Ренди сделал шаг вперед и ступил на низкий парапет крыши. Свежий утренний бриз подул ему в лицо. Внизу под ним раскинулась заполненная народом рыночная площадь, часть Ганди-Базара. Вверх к ним поднимался скрипучий, то нарастающий, то опадающий, звук раздутой посредине в шар дудки бин заклинателя змей – казалось, что индийцы мало внимания обращали на то, насколько резким и режущим слух был звук, лишь бы он был громким и настойчивым.

Прижав свой ювви-переходник к затылку Ренди, Парвати разговаривала с ним. Как только она просигналила Ренди, что готова к полету, он оттолкнулся ногами и прыгнул с крыши, раскинув в стороны руки. Внизу посреди рыночной толчеи женщина вскрикнула и указала на них рукой; сотни лиц повернулось к ним, и на глазах у народа Парвати развернула свои крылья и выправила полет. Пролетая над рынком, они постепенно набирали высоту.

Отказавшись от частых широких взмахов, Парвати заставляла свои крылья трепетать с небольшой амплитудой, но часто, добиваясь при минимальных затратах энергии максимальной подъемной силы. Над дальней стороной площади она заложила поворот и дальше держала поворот так, чтобы они поднимались все выше и выше по восходящей спирали. Внизу под ними Бангалор уменьшился до размеров карты города, окруженной квадратными заплатами полей и заводов. Потом Парвати выправила полет и взяла направление на юго-запад.

– Полет займет почти час, – сказала она Ренди. – Мы, молди, называем это место Замок Кург. Это находится в джунглях неподалеку от Нагархола.

Полностью расслабившись, Ренди наслаждался ощущением проносящегося со всех сторон вокруг него ветра и зрелищем медленно проплывающего внизу ландшафта. Но потом напор ветра стал ему надоедать, и Парвати вырастила из своего тела небольшой защитный экран, прикрывший голову и грудь Ренди. Купив Парвати новое тело, он сделал самое лучшее в своей жизни вложение денег. К тому же, получая теперь гораздо большую зарплату, чем прежде, он выплатит весь кредит чуть больше чем через месяц.

Замок Кург оказался высоким изрезанным ветрами утесом, со множеством древних пещер, скрытым в недоступной части джунглей в глуби государственной резервации. Парвати рассказала Ренди, что самые богатые молди живут здесь вопреки закону, гласящему, что это место предназначено для того, чтобы сохранять здесь первозданную природу в неприкосновенности. У молди был договор, согласно которому они охраняли это место от посягательства людей, не позволяя тем приближаться.

– Кроме того, само собой, этим молди пришлось заплатить немалый бакшиш местной администрации.

Парвати и Ренди опустились на травянистом склоне внизу у подножия утеса, где повсюду росли цветы. Выпустив Ренди на свободу, Парвати снова приняла человекообразную форму. Но вместо того, чтобы принять привычный облик отягощенной драгоценностями секс-богини, Парвати предстала пред Ренди в облике состоятельной, принадлежащей к высшему обществу вдовы, завернутой в скромное сари из белого шелка, всего с парой браслетов на запястьях и большим, по моде, пятном бинди на лбу.

Парвати оповестила по ювви обитателей Замка Кург об их с Ренди прибытии, и вскоре многочисленные молди выбрались из своих пещер, слетели вниз и принялись кружить у своих гостей над головами, с интересом рассматривая пришельцев. Ренди был потрясен зрелищем огромных разноцветных созданий, с прозрачными для солнечного света крыльями, парящих на фоне голубого с курчавыми белоснежными облаками неба. Летающие молди были похожи на гигантских бабочек, вид их заставлял звучать в сердце чарующую музыку, слышимую только во снах, полных покоя и мира.

Двое молди опустились рядом с ними на траву и приняли человекоподобный вид; как видно было, и тот и другой были молди мужского пола. Обратившись с несколькими короткими вопросами по-английски к Ренди, они беззвучно переговорили по ювви с Парвати, пока Ренди бродил вокруг, пытаясь срывать с ближних деревьев фрукты. На душе у него было приятно и весело, но только до тех пор, пока он не заметил промелькнувшего в зарослях джунглей тигра. Ренди со всех ног бросился обратно, но Парвати куда-то исчезла. Весь дрожа, Ренди прижался спиной к утесу, со страхом прислушиваясь к доносящимся из глубины джунглей звукам. Ему показалось, что он слышит из-за деревьев звук ступающих тихо лап, под которыми шуршат листья. Несколько раз раздавался резкий треск ломающегося сучка или сухой ветки. Время тянулось мучительно медленно. Уже почти стемнело, когда Парвати появилась вновь – распахнув крылья, она спустилась вниз от одной из пещер.

– Почему ты не пришла раньше? – потребовал ответа Ренди. – Чем ты там занималась?

– О, просто нанесла визит вежливости, – пропела в ответ Парвати. – Теперь, когда у меня есть новое здоровое тело, эти набобы очень рады встретиться со мной! Я узнала, что среди них есть мои дальние родственники. Да, я чудесно провела день. Ты готов лететь обратно домой?

– Конечно, готов, – резко отозвался Ренди. – Конечно, если только ты не собираешься скормить меня тиграм!

– Глупый мальчик! – рассмеялась Парвати. – После всего того, что ты сделал для меня? Я до сих пор не могу поверить в то, что ты с такой готовностью заплатил за мое новое тело.

Парвати крепко, но осторожно обняла грудь и талию Ренди, выпустив дополнительный отросток, который нежно сжал его ягодицы.

– Ты говоришь, что расплатишься за мое тело через несколько недель?

– Верно, – ответил Ренди, доверчиво прижимаясь к Парвати. – Я теперь получаю столько, что могу покупать хоть десять килограммов имиполекса в месяц.

– Какой ты молодец, дорогой, – пропела ему Парвати. – Давай полетим сейчас домой, и я приготовлю тебе хорошее карри на обед.

К тому времени Ренди уже неплохо освоился с наноманипуляторами Рамануджана; благодаря тому, что у него теперь появился помощник-Ренди, Рамануджан мог производить запланированное месячное количество ДИМ-пиявок всего за неделю. Высвободившееся теперь время Рамануджан посвящал необходимым расчетам и попыткам изобрести новые варианты имиполекса.

В начале июля из Калифорнии пришла весть о том, что Тре Диез наконец-то сумел разработать столь давно ожидаемых четырехмерных «Забавных цыплят», ювви-фильтр. У «Личинки Носорога» имелся договор об одностороннем раскрытии информации с работодателем Тре, «Апекс Имеджес», благодаря чему Рамануджан смог почти в тот же день получить исходный код фильтра. Немедленно с этой минуты Рамануджан с головой ушел в работу. Он просматривал голографическое ювви-изображение плывущих в воздухе сфер «Забавных цыплят». Сферы парили над письменным столом Рамануджана, который рассматривал их днями напролет, рассматривал и без устали занимался расчетами.