Текст книги "Королева Хакеров"

Глава пятнадцатая
из которой следует, что счастье действительно не в деньгах, а в их количестве.

Воздух на улице стал холоднее. Весной в Питере время климатических парадоксов. Особенно в середине весны. Днем может быть жарко и пригревшее солнце заставляет людей сбрасывать плащи и куртки, а ночью температура падает до нуля, и на лужах появляется искристая ледяная корка. Женя поежилась и подумала, что пора возвращаться домой. Корнецкий наверняка уже вернулся и с нетерпением ждет момента обнять свою женушку. Но домой не хотелось. Не хотелось покидать это место.

Несмотря на то, что клуб байкеров находился в подворотне дома на Петроградской стороне, недалеко от Петропавловской крепости здесь было хорошо и чисто. Усилиями Бэмса возле дома была оборудована площадка для мотоциклов и в каждом фонаре над площадкой обязательно светила лампочка. Дом, в котором помещался клуб принадлежал управлению водоканала, а вокруг находились только склады и предприятия. Поэтому рев мотоциклов не тревожил уши добропорядочных жителей города. Бэмс поддерживал в своей бригаде строжайшую дисциплину и был в хороших отношениях с местной милицией.

Женя не хотела уезжать отсюда. Здесь было спокойно. Здесь пахло свободой. Здесь было хорошо.

Женя прошла между рядов мотоциклов на площадке. Молодой байкер дежуривший возле байков, смерил Женю взглядом, но ничего не сказал.

Вернувшись к своему байку, Женя с сожалением открыла сумку достала шлем, в последний раз оглянулась, посмотрела вверх и чуть не выронила шлем из рук.

Небо над городом полыхало. Оно переливалось всеми цветами радуги. Пламя было тусклым и не бросало отсвета на землю. Радужные волны катились в разные стороны, затмевая звезды. Небо пульсировало и дышало. Оно было как живое, словно там, в небесах поселилась гигантская медуза, накрыв своим фосфорицирующим капюшоном весь небосвод.

– Ты это видишь? – оторопело спросила Женя дежурного байкера.

Байкер посмотрел на небо, пожал плечами и произнес:

– Ничего особенного. Северное сияние. Ионизация атмосферы. В наших широтах это редко, но случается, – он еще раз посмотрел вверх.

– Немного необычное, но все-таки – северное сияние.

– Все-то ты знаешь, – Женя с интересом посмотрела на осведомленного по части атмосферных явлений байкера.

– А я на метеоролога учусь в институте, – с таким же безразличием ответил парень.

– Ну-ну, – сказала Женя и уже было хотела надеть шлем как услышала странный звук. То ли кто-то плакал, то ли скулил.

– Что это? Ты слышишь?

– Ничего особенного, – скучающим тоном сказал непробиваемый ничем байкер и зевнул. – Это Копеечка сам себе на свою жизнь плачется.

– Копеечка? Лука, что ли? – переспросила Женя.

– Ну.

– А где? – она оглянулась, ища источник звука.

– Вон, за углом бара, на ящике, – байкер снова зевнул и вскинув руку посмотрел на часы, определяя, сколько осталось до конца его смены.

Женя пошла в указанном направлении.

Лука действительно сидел на ящике и плакал, скуля себе под нос:

– «Опора», «Опора»… Я «Пташка-14»… Прием… «Духи» в ущелье, прием… «Опора», «Опора», я «Пташка-14», прием… " Духи» в ущелье… Жду подтверждения. Прием… Жду подтверждения… Жду подтверждения…

Плечи его мелко вздрагивали, он то и дело, всхлипывая, утирал нос рукавом.

– Жду подтверждения… Жду подтверждения…

Женя подошла к нему совсем близко. Лука ничего не замечал и продолжал плакать, причитая:

– «Опора», «Опора»… Я «Пташка-14»… Прием… «Духи» в ущелье… «Духи» в ущелье… «Духи» в ущелье…

– Лука! – осторожно окликнула его Женя.

– А!? – Лука испуганно вскинул голову и снизу вверх посмотрел на Женю.

– Лука, не бойся, это всего лишь я. Я хоте… – у Жени вдруг защемило сердце. – Свет от фонаря попал на лицо Луки, и она увидела как на его длинных, пушистых, почти девичьих ресницах, блестят крупные как у ребенка слезы.

Лука суетливо вытер глаза и сказал:

– Мадам, скажите, почему Бэмс Луку обидел? Лука хороший. Лука ничего плохого Бэмсу не делал. Лука Бэмса любит, – он всхлипнул. – Почему, мадам? Почему?

Ну как она могла объяснить полусумасшедшему, по-детски наивному существу, что Бэмс вовсе не хотел его обижать? Что сделал он это не нарочно. Просто обстоятельства требовали от вожака байкеров резкости и решительности. Что ему было не до игр Луки, в конце концов. Когда каждое резкое слово было для бедного Луки, словно камень брошенный в глубину души, как в пруд, по которому побежали волны от этого камня.

– Лука, Бэмс… – Женя задумалась. – Забудь про Бэмса, – сказала она. – Хочешь, мадам даст тебе копеечку?

– Копеечку? – с надеждой спросил Лука сквозь слезы и улыбнулся.

– Тогда две копеечки, хорошо? – он всхлипнул.

– Хорошо, Лука, мадам даст тебе две копеечки, – улыбнулась Женя, положила шлем на бетон рядом с ящиком, расстегнула куртку и достав тоненькую пачку сложенных пополам пятидесятитысячных купюр отлистала две и протянула Луке.

Слезы на глазах Луки высохли моментально. Он взял деньги, с завистью посмотрел на пачку в руке Жени, и спросил, протягивая к пачке руку:

– А не могла бы мадам дать Луке еще две копеечки? У мадам их много, а у Луки всего две. Если мадам даст ему еще две и у него будет четыре. Хорошо, мадам? А Лука за это покажет мадам свой супербайк. А? – он заискивающе заглянул в глаза Жени.

Женя рассмеялась.

– Ох, Лука! Прав Бэмс, говоря, что ты жук!

– Бэмс хороший, – сказал Лука. – Лука знает. Бэмс не хотел обидеть Луку. Бэмс как чеснок – горький, но полезный. Лука любит чеснок. И Бэмса любит, – он снова с надеждой посмотрел на пачку денег в руке Жени. – Мадам даст Луке две копеечки или нет?

– Давай, так, Лука, – предложила Женя. – Я потом поменяю эти копеечки у одного человека на много-много копеечек и дам тебе. И у тебя будет гораздо больше копеечек, чем у меня сейчас.

– Сколько? – спросил Лука. – Десять?

– Больше, Лука, больше! – рассмеялась Женя.

Лука просиял.

– Больше? Это сколько? Сто восемнадцать тысяч? Лука знает, что сто восемнадцать тысяч самое большое число! – с гордостью сказал Лука.

– Лука, так ты, что? Считать не умеешь? – спросила пораженная Женя.

– Почему не умею? – удивился Лука. – Лука умеет считать. Вот пусть мадам посмотрит, – и Лука стал загибать пальцы сначала на правой, потом на левой руке. – Один, два, три, четыре, пять, шесть семь, восемь, девять, десять… Сто восемнадцать тысяч! – гордо сказал Лука, когда пальцев на руках не осталось. – Лука хорошо считает!

– Лука, ты – прелесть! – Женя покачала головой.

– Мадам тоже очень хорошая, – с какой-то теплотой в голосе сказал Лука и вдруг спросил озабочено. – Мадам правда даст Луке сто восемнадцать тысяч копеечек?

– Правда, Лука, – улыбнулась Женя. – А зачем тебе столько копеечек.

– Лука знает, что не в деньгах счастье, а в их количестве, – назидательно сказал Лука. – Лука хочет быть счастливым!

– Какой ты милый, – сказала Женя, чувствуя, что ощущает к этому человеку нежное почти материнское чувство. – Хочешь я тебе шлем подарю? – спросила она, подняла с земли шлем и протянула Луке.

– Луке не нужен шлем, – сказал он. – У Луки есть свой шлем, – Лука указал на свой потертый кожаный подшлемник. – Луке нужны очки как у Бэмса.

У Бэмса были защитные очки для езды на мотоцикле. Настоящие американские байкерские очки, похожие на защитные очки газосварщика.

Вожак байкеров никогда с ними не расставался и не променял бы ни на какие другие.

– Хорошо, я привезу тебе такие очки, раз ты не хочешь шлем.

– У Луки есть шлем. Но у него нет очков, как у Бэмса, – повторил Лука. – А мадам правда привезет мне такие очки?

– Обещаю, – сказала Женя.

– Тогда Лука покажет мадам свой супербайк! – радостно воскликнул Лука и вскочил с ящика. – Пойдем! – Лука схватил Женю за руку и потащил.

– Лука, но…

– Мадам никогда не видела супербайк Луки. Это хороший супербайк! – убежденно восклицал Лука, волоча за собой Женю.

За клубом байкеров стоял старый щитовой металлический гараж.

Лука подвел Женю к гаражу, достал ключ, который висел у него на шее на шнурке и со скрипом открыл дверь.

– Смотрите, мадам! – гордо сказал Лука, включая свет в гараже.

– Это супербайк Луки. Лука сам его собрал!

Глава шестнадцатая
в которой выясняется, что гениальное не всегда просто и порой не совсем гениально, а даже наоборот.

Жене показалось, что она потеряла дар речи.

Посреди гаража на грубо сколоченном деревянном помосте из необрезанных досок стоял… Стояла… Стояло… В общем, на нем находилось неопределенное устройство о трех колесах, причем все три колеса были разными. Назвать это устройство – средством передвижения можно было с большой натяжкой. Оно скорее напоминало кучу металлического хлама, части которого были как-то соединены между собой. Однако между этим устройством и дощатым помостом был некоторый зазор, существование которого позволяло предположить, что означенный предмет все-таки мог, если не передвигаться самостоятельно, то, во всяком случае, катиться. В целом «супербайк» Луки производил впечатление этакого сложного гибрида стиральной машины, пылесоса, самовара, газонокосилки, газовой плиты, унитаза бойлерного водонагревателя, аэросаней, газокомпрессорной станции ракетной установки, ядерного реактора и черт знает чего еще, но никак не мотоцикла, и даже не автомобиля. Создавалось такое ощущение что все мыслимые и немыслимые приборы, когда-либо созданные человеком, были каким-то непостижимым образом собраны в единую конструкцию. Конструкция имела внушительные габариты и занимала большую часть гаражного пространства. Остальную часть гаража занимали: расположенные вдоль стен столы, заваленные всевозможной рухлядью; верстак, газосварочный аппарат, сверлильный станок, в общем все то, что можно найти в каждом гараже.

– Ну как? – спросил довольный Лука. – Мадам нравится?

– Ну… Кхм. Как тебе сказать… – Женя замялась. – Очень хороший супербайк, Лука, – сказала она и покраснела.

– Пусть мадам не боится, – Лука снова взял Женю за руку. – Пусть посмотрит поближе. Лука разрешает.

Женя осторожно вошла в гараж, и, подойдя к сооружению Луки осмотрела его со всех сторон.

Вблизи «супербайк» выглядел еще ужаснее. Переднее колесо было от мотоцикла, задние – от легкового автомобиля, но разного диаметра.

Внутри супербайка отдаленно угадывались отдельные хорошо знакомые предметы: спаянные между собой канистры, шланги и трубки, куски рам мотоциклов, электрическая духовка, бак от стиральной машины водопроводный кран со шлангом от душа, заляпанный маслом двигатель манометр, какие обычно бывают в котельных, обувные щетки, сцепленные попарно, и много, много других вещей, назначение которых, в принципе было понятно, то есть понятно чему они служат в обычной жизни, но как они действуют применительно к созданному Лукой средству передвижения – оставалось загадкой.

Женя огляделась.

– Лука, а где ты спишь?

– Как где? – удивился Лука. – В супербайке! У Луки хороший супербайк! В нем можно спать.

Женя присмотрелась и увидела, что в центре конструкции действительно была натянута сетка от гамака.

– А зачем щетки? – спросила Женя.

– Это для того, чтобы чистить одежду. Когда супербайк едет щетки чистят куртку Луки…

– А это?

– Это, чтобы комаров отгонять. Луку очень сильно кусают комары.

И когда супербайк едет, он…

– Отгоняет комаров, – закончила за Луку Женя. – А это, что? – Женя указала пальцем на духовку. – Подожди Лука, я сама догадаюсь, – Это, чтобы пирожки печь. Когда супербайк едет, он печет…

– Нет, мадам. Это шкафчик. Там Лука хранит свои вещи, – Лука развел руками. – Луке негде хранить вещи.

– Ага, – многозначительно сказала Женя.

– А пирожки пекутся вот здесь, – Лука указал на предмет напоминающий противень.

– Да!? – удивилась Женя. – А это, для чего?

– Это руль. Как у вертолета. Лука – летчик! – с гордостью произнес Копеечка.

Руль скорее напоминал рычаг, за который надо было держаться обеими руками.

Женя нагнулась и заглянула под агрегат Луки.

– Там находятся камеры, – Лука опередил вопрос Жени. – Когда супербайк едет, он может надуть камеры и плыть по реке… А это лыжи, их можно опустить и супербайк поедет по снегу.

– А летать он случайно не умеет? – разгибаясь, спросила Женя.

Лука вздохнул.

– Нет, не умеет… Лука не может сделать, чтобы супербайк летал. У Луки нет дюралюминия.

– Чего нет? – не поняла Женя.

– Дюралюминия. Лука знает, что из дюралюминия делают крылья. У мадам нет дюралюминия?

– А, что это такое, Лука?

– Не знаю, – пожал плечами Лука. – Но, чтобы сделать крылья нужен дюралюминий. Лука знает.

– Кхм, – кашлянула Женя. – Лука, расскажи еще что-нибудь про свой супербайк, – попросила она.

– Вот это, чтобы пилить дерево, – с энтузиазмом начал объяснять Копеечка. – Вот это, чтобы кипятить чай. Лука любит чай. Вот тут машинное масло. Много масла. Двигатель супербайка не очень хороший.

Много масла кушает. Вот тут бензин. Вот тут вода. Вот сюда можно писать и какать…

– Чего, чего?

– Писать и какать, – нисколько не смущаясь, по-детски сказал Лука. – Вот здесь собираются какашки. Вот это, – он указал на педаль и колесо от швейной машинки, приделанное под какашкосборником. – Чтобы супербайк делал «чух-чух»…

– А зачем? – спросила Женя.

– Что – зачем? Лука не понимает.

– Зачем «чух-чух»?

Лука удивленно уставился на Женю.

– А разве мадам не знает? Супербайк обязательно должен делать «чух-чух». Иначе ничего не будет работать!

– Понятно, – кивнула Женя.

– Вот, – продолжил Лука. – Здесь берется электричество. Здесь светится. Оттуда идет дым. Все очень просто. Лука знает.

Женя кивнула.

– А где ты брал детали? – спросила она.

– Байкеры выбрасывали, Лука подбирал. На улице находил. На свалке.

– Лука, скажи, – Женя еще раз обошла сооружение Луки. – А зачем тебе супербайк?

Копеечка подошел к Жене поближе и шепотом спросил:

– А мадам никому не расскажет?

Женя непонимающе пожала плечами.

– Никому, если ты хочешь.

– Честное слово? – прошептал Лука и оглянулся.

– Честное слово.

– Честное-пречестное?

– Лука, ты, что мне не веришь? – Женя искренне посмотрела на Копеечку.

– Лука верит мадам. Мадам хорошая… Никто не знает. Лука говорил только Бэмсу. Остальным байкерам не говорил. Они плохие. Они смеются над Лукой и не дают ему копеечку. Пускай умирают.

– Почему – умирают? – не поняла Женя.

– Пошли! Лука покажет, – Копеечка вышел из гаража и поманил Женю. Женя осторожно подошла к нему. Лука посмотрел в небо и спросил:

– Мадам видит, то, что видит Лука?

Женя посмотрела вверх.

Небо над городом продолжало полыхать всеми цветами радуги. Жене показалось, что яркость свечения немного усилилась.

– Это северное сияние, Лука… Это электричество светится в воздухе.

– Нет, мадам, – воскликнул Лука, испуганно оглянулся и снова перешел на шепот. – Это не северное сияние. Лука видел северное сияние. Это не северное сияние… Это… – Лука набрал в легкие воздух. – Это – Вриль! – выдохнул он.

– Что значит Вриль? – спросила Женя.

– Вриль это… Это как… Как… – Лука наморщил лоб пытаясь подобрать объяснение. – Это как Вриль. Лука не может объяснить. Лука знает.

– От него можно умереть? – спросила Женя.

– Да, – с жаром ответил Лука. – Вриль хочет разрушить город. Он молодой и глупый. Он не знает, что нельзя разрушать города. Лука построил супербайк, чтобы сбежать от Вриля. Вместе с Бэмсом.

– И Бэмс согласился? – скептически спросила Женя.

– Нет, – вздохнул Копеечка. – Бэмс не верит Луке. Но Лука постарается его уговорить. Мадам тоже надо бежать из города. Лука слышал, как Бэмс говорил, что у мадам хороший байк. Мадам сможет сбежать из города на своем байке. – Лука посмотрел в небо и задрожал от страха. – Вриль сильный, – сказал Копеечка. – Луке страшно.

– Лука, – Женя улыбнулась, взяла Луку за плечо. – Нет никакого Вриля. Успокойся. Это всего лишь северное сияние.

– Нет. Мадам не понимает. Это – Вриль. Он злится на город.

Город делает ему больно. Вриль убьет город. Ему надо расти. Город ему мешает.

– Ну, хоть какой он, этот твой Вриль, – Женя криво усмехнулась.

– Лука не знает. Лука только видит. Лука видит больше, чем видит мадам, больше, чем Бэмс, больше чем все люди, – дрожа, прошептал Копеечка. – У Вриля длинные тонкие лапы. Они светятся. Он тянет их ко всем проводам. Ко всем машинам. У Вриля сто восемнадцать тысяч лап. Он везде. Он везде, где есть электричество. Он может управлять машинами. Вчера Лука видел, как Вриль развел мост через Неву. Лука боится Вриля.

– Мост?

– Да, мост. И с моста упала машина. Вр-р-р-р-р-и-и-и-и-у-у-у-у-у! – и Копеечка ладонью показал, как это было. – Лука слышал, как байкеры говорили, что сегодня Вриль тоже развел мост.

– Лука, – сказала Женя. – Этого не может быть. Твоего Вриля нет.

Копеечка внимательно посмотрел на Женю.

– Мадам не верит Луке? – удивленно спросил он. – Что ж, Луке никто не верит. Даже Бэмс, – пожал он плечами. – Но Лука предупредил Бэмса. И мадам предупредил. Потому, что мадам и Бэмс хорошие. Если мадам увидит, что-то странное, то пускай бежит из города на своем байке. Луке будет жалко, если мадам умрет.

Копеечка сказал это с такой убежденностью, что у Жени мурашки побежали по спине.

– Лука, а ты боишься смерти? – почему-то спросила Женя.

Лука пожал плечами.

– Лука не боится смерти, – просто сказал он. – Лука много раз умирал. Смерть – это не страшно. Просто Лука хочет жить. И любить.

Любить Бэмса. Любить мадам, – Копеечка вдруг спохватился и испуганно посмотрел на Женю. – Если мадам захочет, чтобы Лука ее любил. Мадам нравится Луке. Она хорошая. Она дает Луке копеечку. Она подарит ему очки как у Бэмса… Можно Лука будет любить мадам?

– Хорошо, Лука, – Женя почувствовала себя неловко, словно ей только что, поручили хранить нечто большое, теплое, нежное и ранимое. – Мы будем дружить. Только давай ты меня не будешь больше называть мадам? Хорошо?

Лука непонимающе захлопал ресницами.

– А как Лука должен называть мадам?

– Ну… Зови меня просто – Женя… О'кей?

– Же-ня… – по слогам сказал Лука и причмокнул языком, как бы пробуя слово на вкус. – Луке нравится. Вкусное имя. О'кей, мадам Же-ня.

Женя улыбнулась и взяла Копеечку за руку.

– Тогда до встречи, Лука. Рада была с тобой познакомиться…

– И Лука был очень рад… Ой! А, что мадам Женя уже уходит? На лице Копеечки появилось выражение растерянности.

– Да. Мне надо идти, – вздохнула Женя.

Лука погрустнел, как ребенок, которого первый раз привели в детский садик и оставили там одного.

– Хорошо, – тоже вздохнул он. – Лука понимает. Лука будет ждать Женю.

– До свидания, Лука! – сказала Женя, отпуская его руку.

– До свидания, – вздохнул Копеечка.

– Пока, – Женя взяла шлем под мышку и пошла к стоянке мотоциклов, почему-то стараясь не оглядываться. Она чувствовала, что Лука стоит у своего гаража и с надеждой смотрит ей в след.

Сияние над городом, тем временем, стало еще ярче.

Глава семнадцатая
из которой ясно что, йогурт – вкусная вещь!

– Коля! Коля, ты дома? – Женя открыла дверь квартиры и включила в прихожей свет. Муженьком и не пахло.

«Слава богу»! – подумала Женя, поставила в прихожей кейс с компьютером, расшнуровала высокие ботинки, пинком отбросила их под вешалку и пошла в ванную, на ходу снимая с себя одежду.

Женя с наслаждением приняла душ и, обмотав мокрую голову полотенцем наподобие чалмы, накинув на себя халат, и сунув ноги в теплые пушистые шлепанцы, она вернулась, подобрала кейс и унесла его на кухню.

Там она поставила компьютер на стол, включила кофеварку и достав из холодильника стаканчик йогурта, уселась на мягкий стул перед компьютером, подогнув под себя одну ногу.

– Ну, иди ко мне мой хороший. Иди к мамочке, – сказала она включила «комп», и сняв прозрачную крышку с пластикового стаканчика опустила туда чайную ложечку. Дисплей «компа» как обычно засветился и компьютер стал выдавать на экран сообщения о загрузке сервисных программ. Женя зачерпнула ложечкой розовую, ароматную, сливочную жидкость и отправила ее в рот, глядя на экран.

Я МАЛЕНЬКИЙ ВИРУС!

Я ВОЛЬНЫЙ ПИРАТ!

ПЛЫВУ ПО СЕТЯМИ САМ ЧЕРТ МНЕ НЕ БРАТ!

И-ХО-ХО! И БУТЫЛКА РОМА!

Сказал компьютер.

Женя чуть не поперхнулась йогуртом.

– Чего!? – удивленно воскликнула она, глядя как по экрану пляшет смешной человечек с сабелькой и повязкой на глазу. Она поставила стаканчик с йогуртом на стол, воткнула в него ложку и нервничая, забарабанила по клавишам. Компьютер не реагировал.

Человечек-пират продолжал отплясывать свою тарантеллу на экране.

КОГДА ВАШИ ФАЙЛЫПУЩУ Я ПОД НОЖ НИКТО ВАМ НЕ ДАСТ ЗА НИХЛОМАНЫЙ ГРОШ!

И-ХО-ХО! И БУТЫЛКА РОМА!

– Все, пиздец, дожилась мать! – в полном расстройстве фыркнула Женя. – Подцепила-таки заразу! – она нажала соответствующую комбинацию клавиш, чтобы перезагрузить компьютер, но безрезультатно.

Человечек продолжал плясать.

ДАЕШЬ АБОРДАЖ!

КОРРИДА! КАРАМБА!

И СКОРО, РЕБЯТА НАСТАНЕТ ВАМ АМБА!

И-ХО-ХО! И БУТЫЛКА РОМА!

– Я те покажу – амба! – в запале воскликнула Женя. – Ты сейчас у меня попляшешь! Мерзавец! – она выключила и снова включила питание. Компьютер пошел на перезагрузку. Все повторилось. Дисплей замигал, по нему поползли сообщения, но вместо стандартного меню вновь появился человечек.

Я МАЛЕНЬКИЙ ВИРУС!

Я ВОЛЬНЫЙ ПИРАТ…

Женя выругалась.

– Ах, ты, засранец одноглазый! Рано радуешься! Пляши, пляши! Я сейчас тебя выкорчую! – она поднялась со стула, ушла в комнату и вернулась со специальной загрузочной дискетой. Вставив дискету в дисковод, Женя снова выключила и включила питание. Компьютер перезагрузился на этот раз с дискеты, но с тем же результатом.

Человечек продолжал танцевать.

Женя бессильно откинулась на спинку стула и задумчиво стала поедать йогурт. Она как зачарованная смотрела на экран, наблюдая пляску человечка вируса. Стаканчик с йогуртом быстро опустел. Женя достала из холодильника еще один и в задумчивости опустошила и его.

Дверца холодильника хлопнула еще раз…

Вдруг Женю осенило. Она ушла в дальнюю комнату и вернулась с Чехольчиком, в котором лежали разные инструменты, разнокалиберные отвертки, кусачки и плоскогубцы. Выбрав нужную отвертку, она выключила комп, отсоединила от компьютера основную батарею и сняла с него пластмассовый кожух. Женя долго смотрела в электронные внутренности компьютера, соображая, что к чему и даже не заметила как съела еще один йогурт.

Наконец, сделав в уме кое-какие заключения, она подобрала отверточку и выковыряла из потрохов компа маленькую батарейку отвечающую за начальную загрузку системы. Замкнув контакты батарейки, она разрядила ее и водворила на место. Коварно ухмыляясь она привинтила кожух компа, вставила батарею и включила питание.

Затаив дыхание она наблюдала за процессом загрузки и когда на экране благополучно появилось меню, Женя облегченно вздохнула и воскликнула:

– Есть! Вот тебе! Выкуси! – и она изобразила правой, согнутой в локте рукой такой характерный недвусмысленный жест, который не каждый мужик отважится воспроизвести.

Далее Женя с азартом забарабанила по клавишам бормоча себе под нос:

– Ну, давай милый, теперь покажи, где ты прячешься.

Женя знала, что вирус по-прежнему остается в компьютере прячась где-то в паутине файлов, и терпеливо ждет своего часа. Поэтому она запустила специальную антивирусную программу, которая в поисках вируса стала прочесывать все информационные массивы.

В ожидании Женя слопала еще один йогурт.

Наконец, из динамиков компьютера раздался вой сирены и комп сказал:

ВНИМАНИЕ! ОБНАРУЖЕН ВИРУС! ГРУППА СЛОЖНОСТИ: ВЫСШАЯ…

– Ого! – сказала Женя.

…СПЕЦИФИКАЦИЯ: НЕИЗВЕСТНО. МОДИФИКАЦИЯ: НЕИЗВЕСТНО. АНАЛОГИ: НЕ СУЩЕСТВУЕТ…

– Какой красавец! – воскликнула пораженная Женя. Я еще легко отделалась.

РАЗРУШЕНО ИНФОРМАЦИИ: 38 ПРОЦЕНТОВ. НЕ ПОДЛЕЖИТ ВОССТАНОВЛЕНИЮ: 38 ПРОЦЕНТОВ

– А парень, оказывается, успел хорошо потрудится, – заметила Женя.

СПИСОК РАЗРУШЕННЫХ ПРОГРАММ: Компьютер выдал на экран список программ испорченных вирусом.

Женя внимательно прочла список, основную часть которого составляли программы для работы в сети. Всевозможные отмычки.

Взломщики паролей и тому подобное.

– Ну, – Женя досадно поморщилась и покачала головой. – Опасно но не смертельно.

На дисплее появилась следующая надпись.

СПИСОК СКОПИРОВАННЫХ ФАЙЛОВ:

– Список каких файлов? – воскликнула Женя.

По экрану поползли названия файлов, которые были скопированы вирусом в сеть. Женя ужаснулась. Это были файлы, которые она специально оснастила защитой от копирования. В этих файлах содержалась информация, которой Женя особенно дорожила и которую не хотела бы разглашать. Здесь были списки ее личных паролей персональные коды, электронные подписи, созданные Женей программы.

– А это уже серьезно, – сказала Женя и открыла холодильник.

Теперь тот человек, который создал вирус Человечка-пирата, мог не только беспрепятственно посещать ее компьютер во время сеансов связи с сетью, но и совершать в сети действия от ее имени.

ВИРУС ЛОКАЛИЗОВАН, – сказал в завершении компьютер и указал Файл, в котором был теперь заточен вирус-человечек.

– Сейчас мы тебя препарируем, – Женя ушла в комнату и вернулась с набором комакт-дисков, на которые были записаны сетевые программы и программы, необходимые для взлома и редактирования других программ, а также всевозможные справочники по кодам и языкам написания.

– Для начала попробуем вот эту програмульку! – Женя вставила в дисковод первый компакт-диск.

И закипела работа. Быстро щелкали клавиши. Металась по экрану стрелка курсора. Менялись компакт-диски в дисководе. Выстраивались ряды и колонки цифр. Фыркала кофеварка, распространяя по кухне запах ароматного, свежесваренного кофе. Хлопала дверца холодильника.

Металлическая ложечка стучала по дну очередного стаканчика йогурта.

Скоро Женя синтезировала на своем компьютере структурную модель вируса и поняла принцип, по которому он работает. Единственное что оставалось загадкой – это имя его создателя. Но колонки распакованных Женей кодов показывали, что в файле вируса содержится такая информация. Но как ее расшифровать, Женя не знала.

– Чего же ты хочешь? – спрашивала она компьютер, глядя, как по экрану пляшет забавный пиратик, без конца повторяя, как заезженная пластинка:Я МАЛЕНЬКИЙ ВИРУС!

Я ВОЛЬНЫЙ ПИРАТ!

Я МАЛЕНЬКИЙ ВИРУС!

Я ВОЛЬНЫЙ ПИРАТ!

Я МАЛЕНЬКИЙ ВИРУС!

Я ВОЛЬНЫЙ ПИРАТ!

– Да-а-а… – протянула Женя. – Будь ты царь или король, все равно введи пароль… – А где ж его взять пароль-то? – Женя остановила злорадную пляску человечка и вывела на экран список кодов на котором была написана его программа. В одном из кодов, отвечающем за пароли, было пропущено пятнадцать неизвестных символов. Чтобы компьютер подобрал их, понадобилось бы месяца этак два. Этими символами могло быть что угодно. Буквы любого алфавита, цифры просто какие-нибудь закорючки.

«Только король хакеров мог написать подобную программу», – подумала Женя и вдруг подпрыгнула на стуле как ужаленная.

– Постой, Женька! – воскликнула она. – А кто у нас король хакеров!? А? Мегазоид!!! Мегазоид! Гребаный Мегазоид! Компьютерный воришка! Гроза банков и компьютерных сетей! У-р-р-ра!!! Стоп, – Женя осела на стул и потерла виски. – Допустим, у тебя есть версия, что программу-вирус создал Мегазоид… Так? – в голос размышляла Женя. – Допустим, что это действительно так.

– Ну?

– Что, ну?

– А то ну, что он король хакеров и тебе, Женька, до него, как до Орлеанской девственницы!

– Подумаешь, король хакеров!!! Тоже мне шишка. Не боги горшки обжигают. Это мы их обжигаем для богов…

– Женька, окстись! Это же Ме-га-зо-ид!!! Король!

– Подумаешь – король! – фыркнула Женя. – Да будь он хоть царь хоть король… Король! Говно на палочке!

– Да ты послушай… Ой! – Женя вдруг, как бы со стороны услышала свой голос и оглянулась. В кухне, естественно, больше никого не было.

«Совсем, ты, мать, сдурела! – подумала Женя. – Уже сама с собой разговариваешь»…

– Так, чего я про короля то? – снова вслух спросила Женя сама себя. – Будь он царь или король, все равно… Введи пароль? Черт вот привязался стишок! Кто его только придумал, этот стишок?

– Как кто? Мегазоид и придумал. Ты сама давеча пыталась открыть его файл, а он…

– Стоять! – вскрикнула Женя, чтобы не потерять блеснувшую в туманной мгле рассуждений мысль.

– Стишки! Все правильно. Тут стишки и там стишки. Тут пароль и там пароль. А какой там был пароль? – Женя наморщила лоб. – Что-то про морского зубоскала… Нет, скалогрыза… Нет! Камнееда! Подожди – она защелкала по клавишам и нашла стенограмму прошлого сеанса работы в сети. – Вот! Так. Вопрос: кто живет на дне озер. Камни ест и не бобер? Ответ: все равно не дашь ответ, то озерный камнеед! Вот!

Есть! Пароль – ОЗЕРНЫЙ КАМНЕЕД! Уррр-ра-а-а!

Женя, задыхаясь от возбуждения, ввела в код запуска программы человечка-вируса словосочетание «озерный камнеед», затем сохранила файл и зажмурив глаза, запустила его. Компьютер тоненько пискнул.

Женя приоткрыла один глаз и увидела, как человечек-пират замер затем стал расти, расти, пока его изображение не заняло весь экран.

Его черты стали меняться, с головы исчезла косынка, а с глаза повязка, из-под тельняшки проступил обыкновенный свитер, а из-под красных шаровар, обыкновенные джинсы. С человечка, словно мокрой губкой стирали нарисованные черты, а под ними проступали реальные запечатленные на фотографии. И скоро Женя с удивлением обнаружила вместо мультяшного человечка, фотографию молодого мужчины, лет двадцати пяти, аккуратно причесанного, статного и вполне привлекательного. Женю поразило то, что Мегазоид оказался не таким каким она себе его представляла: компьютерным жучком, плюгавеньким в роговых очечках, с испуганным болезненным взглядом, а вполне нормальным парнем, с цепкими, немного лукавыми глазами широкоплечим, подтянутым, спортивного вида мужиком.

– Так вот ты какой, северный олень, – медленно проговорила Женя. – Мегазоид хренов, – внутри Жени вдруг вспыхнул огонек злости и стал разгораться все ярче и ярче. – Хакер сраный! Ублюдок самодовольный! – все больше расходилась она. – Стырил мои файлы!

Паршивый юзер! Думал, никто тебя переплюнуть не сможет!? Козел! Вот тебе! – она зло захлопнула крышку ноутбука, чтобы не видеть изображение ненавистного хакера и открыла дверцу холодильника, чтобы достать себе еще йогурта. Йогурта в холодильнике больше не было.

– Черт! – Женя грохнула дверцей холодильника и, вдруг, новыми глазами взглянула на место сражения с компьютерным вирусом. – Мама родная!

Кухонный стол вокруг компьютера был завален десятком пустых стаканчиков из-под йогурта, уставлен чашками с недопитым кофе, и тарелочками с недоеденными пирожными.

– Ну, ты и свинья! – констатировала Женя. – Это же надо!

Сожрать две упаковки йогурта и не заметить! Ой! Мамочка! Я ж поправилась! – в панике воскликнула девушка, ощупав свою талию и убежала в ванную, где стояли весы.

– Йошкин кот! – послышалось из ванной. – Свиноматка!