Текст книги "Император 2025. Изначальные. Книга вторая"

– Расть, с Велькой что-то плохое происходит. Уже 5 часов мы чувствуем от нее только ярость и боль. Нам страшно за нее. Такого раньше не было. А Иры не чувствуем – Веля всегда была проводником для чувств Иры.

– Девочки, мы уже ничего изменить не в силах. Через тридцать минут штурм. Там и будем разбираться – сказал я, волевым усилием сдерживая желание тут же ринуться в бой, сжав зубы до скрежета. Но не имеет права командир даже ради самого близкого человека ставить под опасность судьбу всей операции. Я это знал, хоть и не мог принять сердцем.

В рации послышались щелчки готовности. Рисковать и работать открыто в эфире я побоялся: вдруг есть радиосканеры? Потеряем эффект внезапности. Щелчки сообщали, что все на позициях. Готовы. Я смотрел на секундную стрелку. Начали. Через пятьдесят три секунды все отчитались: часовые мертвы. Пошел новый отсчет. Штурмовые группы при поддержке снайперских пар начали подходить к своим объектам. Я тоже метнулся к костелу – серой громадине, стоявшей отдельно от остальных зданий. Впереди меня шли вои, по бокам – Дункан и Елизавета. Оба с винторезами и АКМ за спиной. Позади скользили Сруб и девочки. Группу замыкали шесть девушек из эскорта с АКМ, направленными в разные стороны. В костел вошли спокойно. На входе никого не было. Тепловизор показал двоих наверху, туда скользнули два воя, подстраховать их пошли две эскортницы.

Мы спускались в подземелье. Из-за угла неожиданно вышли два монаха. Застыв от изумления, они только хватали ртом воздух, даже кричать не могли. Через долю секунды в горле у одного из них торчал боевой нож, второй был распластан на земле, я смотрел ему в глаза.

– Один вопрос – один ответ – и будет тебе счастье, – шипящим голосом сказал я ему на ухо. – Где пленные?

– На третьем и четвертом ярусе и в пыточном зале на этом этаже. Но там только ведьмы, – замямлил урод в серой сутане. От него стало припахивать. Обгадился, все-таки. – Там сегодня Его Превосходительство изгоняет бесов из одной ведьмы, – продолжил он.

– Где пыточная? – меня трясло.

– В конце этого коридора, большая окованная дверь. Но она закрыта. Мы туда шли, нас вызвали.

Я одной рукой поднял слизняка и рявкнул:

– Веди. Не дай тебе черт что-то сделать не так, и дверь не откроется. Ты пожалеешь, что не попал в ад. Ад для тебя будет манной небесной.

Слизняк поскребся в большие, окованные металлом двери. Потом отстучал несколько раз в одинаковом ритме костяшками пальцев. С обратной стороны послышалось металлическое звяканье и звук отодвигаемого засова. Меня накрыла боль. Накрыла так, что не мог вздохнуть. Я ударил в дверь, и она слетела с одной петли и хлестнула человека, стоящего за ней, снося его к противоположной стене.

В зале пахло. Нет, не пахло, а смердело. На дыбе висело обнаженное женское тело. Груди не было – она была вырвана. Паха тоже не было – там зияло отверстие. Из вскрытого живота вывалились кишки. Я с содроганием посмотрел на лицо. Эту бедную женщину я не знал.

Я осмотрел большой зал, весь уставленный какими-то столами, стульями с шипами и лезвиями. Посередине стоял ящик с торчащими из него бывшими руками и ногами, все суставы на них были размозжены. Я отметил, что они не принадлежат ни Вельке, ни Ире. В глубине за решетками были видны обнаженные женские фигуры. Они были прикованы за руки, а во ртах у всех – деревянные кляпы. Напротив этой решетки стоял стол, и на нем лежало женское тело. Бросив на него взгляд, я узнал. Велька. Она молчала. Я как во сне преодолел пятнадцать метров до стола…

– Боже! Твари! Нелюди! – орало все внутри меня.

Она силилась что-то сказать, но ей нечем было говорить. Ни губ, ни языка не было. Я дотронулся до нее. Глаза широко открылись. Эмоция удовлетворения прошла через меня.

– Ты все же пришел. Я его победила. Любимый. Живи и уничтожь всех нелюдей, всех темных. И их слуг. Всех уничтожь. Прощай. Позаботься… – пропел голос Вели у меня в голове и на последнем слове остановился. Ее не стало…

Позади меня рыдали девочки. Сруб тащил за сутану серого Джакомо. Я разрезал кожаные ремни, стягивавшие тело Вельки, стараясь делать это аккуратно, чтобы не повредить и не сделать больно. Освободив ее от ремней, я снял куртку, завернул в нее тело Вельки и понес на улицу. Мне нужно было срочно вынести ее на воздух, ей как будто мешал мерзкий затхлый запах подземелья.

На улице светало. Посреди площади перед костелом стоял постамент с каким-то камнем наверху. Камень слетел вниз, а я положил Вельку на постамент, прикрыл получше своей курткой, а сам на негнущихся ногах пошел обратно. На первом этаже подземелья жили те слизни, которые решили, что имеют право творить такое с живыми людьми. Я заходил в каждую комнату и рвал руками на части. Монотонно. Как механизм. Когда двери закончились, я хотел выломать стену, но она не поддавалась. Я был с ног до головы в крови. Я рычал и скулил одновременно. Тут я вспомнил о сером Джакомо. Вот кто должен страдать больше всех. Мне нужно его разорвать на части. Каждый сустав вырвать, выгрызть по очереди. У меня аж слюни потекли от этой мысли. Я вошел в пыточный зал. Что-то вспыхнуло в голове, и я провалился в небытие.

Очнулся я от знакомого упругого свиста винтов: где-то рядом садился вертолет, – это Алонсо выполнил часть уговора и прислал трех представителей армейской разведки, пронеслось в мыслях. Осмотрелся вокруг и рывком сел. Я был покрыт запекшейся коркой крови. Одежда от этого стала жесткой. Тяжело поднялся на ноги. Меня шатало и мутило.

– Да, брат. Ты красив, – услышал я голос, похожий на Иркин. Я обернулся и хотел броситься к ней.

– Расть, ну пожалей меня. Пожалуйста, – проговорила она. – Пойдем. Я знаю, что нужно.

К нам шли Яна с Юлей, они несли в руках вещи и медицинскую сумку. Подошел Сруб.

– Как обстановка? – поинтересовался я тихим и бесцветным тоном.

– Полностью уничтожены все бандиты, за исключением троих главарей. С ними уже работаем. Выпотрошим полностью, отдадим Алонсо. Он скоро будет здесь. Уже летит. Взяли громадное количество оружия. Нового. И достойного, даже удивительно видеть такое у революционеров. И новой техники тоже много. В основном багги и квадроциклы. Все в военном исполнении. Похоже, они собирались серьезно воевать. У нас потерь нет. Двенадцать тяжелораненых и тридцать один с легкими. Пленников освободили, в том числе и семью Алонсо Энрикеса, его дочь рвется к тебе, но мы не стали к тебе такому ее пускать. Испугается.

– Не испугается. На ней мой знак, хоть у меня с ней ничего и не было. Он появился за две недели до нашей встречи в Лиме.

– Ого-го. Расть. В первый раз такое слышу. А ты в курсе, что она магиня и ясновидящая?

– Да. В курсе, Саш. Пошли, я помоюсь. А то я как в дерьме.

Отмываться пришлось долго. Потом Юля обработала меня всего обеззараживающим раствором и разрешила одеться в чистое.

Собрались, чтобы подвести итоги операции, в пристройке костела. Скорее всего, ее использовали для общих обедов. За столом собрались все командиры участвовавших в операции отрядов для доклада о раненых.

– Хорошо, что обошлось без убитых, но я не готов терять столько людей даже ранеными, нам всем необходимо серьезно проанализировать, в чем мы ошиблись при планировании и разведке, дабы впредь такого не допускать, – начал я совещание ничего не выражающим тоном. – В первую очередь, считаю необходимым извиниться перед всеми вами за свое поведение. Я не имел права терять контроль над собой. Прошу прощения. Больше я такого себе не позволю.

Харлампиев кивнул. Саша посмотрел мне в глаза:

– Ты мудреешь, Воин. И растешь как вождь. Быстро это не происходит. Мы тебя поняли и поддерживаем. Если честно, я на твоем месте сделал бы то же самое. Если не хуже. По раненым – наша ошибка. Подавляющая часть раненых – это сводная группа штурмующих домики на реке, мы не доразведали количество бандитов на двух катерах и барже. И не нашли мин-сигналок вокруг. Да и сам состав бандитов оценили не совсем правильно. Все, кто там был, наемники. Матерые бойцы. Мы изъяли их документы. Это ЧВК из США. Их наняли инструкторами в охрану морских перевозок. Здесь, по их планам, должна была быть сформирована пятитысячная революционная армия. Нам досталось много трофеев. Все новое. Судя по оружию, их снабжали богатые люди. Очень бы хотелось узнать о них побольше. Попробуем сегодня взять катер с баржей, который должен прийти вечером. Мы взяли в плен радиста. Он наркоман и всю операцию просто был в отключке.

– Сейчас он держит связь с корабликом, идущим по реке, и с самоходной баржей, – продолжил Саша доклад. – Ну а мы их встретим. Я поэтому отбил прилет сеньора Энрикеса со спецназом. Пусть завтра прилетают, а нам нужно решить, что делать с такими подарками. Например, квадроциклы и багги в военном исполнении я не готов отдавать. И «тойоты» в рейдовом исполнении – тоже. После инвентаризации и дополнительных поисков мы нашли двести пятьдесят квадроциклов, сто сорок багги и сто рейдовых машин марки «Тойота», пятьдесят надувных рейдово-разведывательных моторных лодок, американское новейшее оружие, многое даже еще не попало в их армию, а уже здесь. Множество различных мин, ПЗРК «Стингер», «Джавелины», гранатометы и еще много всего. Одного снаряжения, причем лучшего мирового качества, на шесть вагонов. Нам необходимо все это дома для наших целей.

– Хорошо. Я поговорю с Алонсо. Думаю, мы сумеем выторговать себе это у местных властей. О Бо и Агнии ничего не слышно?

– Я оставил это на конец. Они нашлись. Ждут нас в Лиме. Это Алонсо передал.

– Фух, – выдохнул я, – ну и слава Богу. Хоть они живы. По окончанию рейда предлагаю всем без исключения подготовить аналитические записки по улучшению планирования, обеспечения и выполнения операций и рейдов. Все свободны. Благодарю.

Темнело. Это был мимолетный период, когда все вокруг становилось серым. Скоро наступит ночь. Здесь она наступает мгновенно, как будто выключили лампочку. По операции захвата двух судов, везущих имущество, все было решено. Мы решили дать проверить себя в реальном бою ребятам из моего взвода.

В домиках горел свет. Внутри и снаружи ходили люди. С реки определить, кто ходит, было невозможно. Тем более, радист штатно вел все переговоры. Даже радовался, что на барже им везут проституток, аж шесть штук. Звук работающих дизелей мы услышали давно. Сначала швартоваться возле причала начал немаленький речной катер – метра тридцать четыре длиной, а за ним подошла самоходная баржа.

Началом операции было определено касание баржи к причалу. С двадцати подготовленных позиций тут же выстрелили снайперы. На катер и баржу полетело по десять светошумовых гранат. Я прикрыл глаза ладонями. Все равно яркий магниевый всплеск засветил по глазам, а звук добрался до перепонок через вставленные в уши валики из ваты и ткани.

«Не повезло бандитам. А еще больше – проституткам», – подумал я.

К катеру и барже метнулись группы захвата. Боевые тройки были сформированы так: один спецназовец и два суворовца. Задача стояла выбить всех рядовых и взять в плен капитанов. Все прошло штатно. Взяли в плен полностью дезориентированных капитанов, двоих непонятных мужчин, явно непростых, и проституток.

– Куда проституток девать? – спросил у меня подошедший Ким. – Молодые совсем, лет по пятнадцать, а то и меньше. Кораблик и баржа заполнены сухпайками и аптечками. Есть индивидуальные и групповые. Богатство.

– Проституток к Юле и Яне, пусть осмотрят. Может, заберем с собой, в эскорт. Всех остальных допросить. Очень мне интересно, откуда это все сюда возится. Наверняка, где-то есть накопительные склады, а там еще что-то полезное можно найти.

– Понял. Займемся. Сейчас только Сашу найду. И Дункан не помешал бы. Эти двое, похоже, амеры. Их колоть нужно умеючи. Ребят из взвода обкатываем по экспресс-допросу?

– Да. Пусть видят. Им через это неоднократно проходить придется.

Новости, рассказанные двумя амерами, оказались сенсацией. Сначала они пытались кричать про гражданство США и разные кары, но мы оказались более убедительными, и очень быстро они заговорили взахлеб.

Оказалось, что ЦРУ совместно с госдепом США спланировали смену правительств в четырех государствах Южной Америки. Первая армия для этого уже формировалась, на это выделялся год. На ее базу мы и совершили успешное нападение. Еще три таких же армии были сейчас на стадии накопления запасов. К нам же пожаловали весьма высокие люди. Главный куратор по тыловому обеспечению и главный куратор по финансам. Саша с Дунканом теперь ходили вокруг них, как вокруг куриц, несущих золотые яйца, и даже прижгли им места, где еще недавно были пальцы.

Ребят из взвода сильно потряс процесс экспресс-допроса. Пришлось их увести. Я посоветовал майору Киму сводить их в пыточный зал. Нужно было перебороть у них такое отношение к активному принуждению к сотрудничеству более сильной эмоцией и дать четкое понимание, где необходимость, а где извращенная жестокость и сумасшествие.

Саша с Дунканом продолжили и выяснили, что в городе Порту-Велью и в городе Макапа созданы склады, куда ступенчато завозятся грузы для формирования революционных армий. Сначала – океанскими контейнеровозами, потом – большими речными баржами. Финансирует все фонд, который специально для этого создан в США.

На вопрос, как происходят закупки и перевод средств, главный финансист замолчал. Саша завздыхал и начал состругивать пласты кожи с его паха заточенным скребком. Через тридцать минут мы знали все коды, счета и пароли фонда, а также – всех задействованных лиц из правительства и бизнес-среды. Все это мы засняли в виде чистосердечного признания и раскаяния. Но про финансовую сторону и материальные запасы решили умолчать.

Утром прилетел Алонсо с пятью местными высокими чиновниками. Двое из них – министры. Мне удалось спокойно решить вопрос о нашем праве на все взятые нами бандитские трофеи. Попросил бумагу с разрешением на провоз всего этого добра без таможенных досмотров и пошлин. Кроме того, мы передали властям целый контейнер с наркотиками и показали уничтоженных бандитов. Я передал Алонсо кассету с признаниями и прокомментировал вопрос списка фамилий замешанных в подготовке к госпереворотам.

Алонсо взял меня под руку и отвел в сторону.

– Расти, вы отдаете мне просто так большущие деньги. Здесь фамилии с общим капиталом в десятки, а может, и в сотни миллиардов долларов. Вы уверены, что вам это не нужно?

– Я не альтруист, Алонсо. Я попрошу вас кое о чем. Мне будут нужны ваши тяжелые транспортные вертолеты, штук тридцать. На неделю. И ваши связи по найму без оплаты сорока самых больших речных барж.

– Вы много чего нашли здесь?

– Да. Это военное имущество. И мне оно нужно для моих проектов на Родине.

– Хорошо. Я все сделаю. И сделаю так, чтобы вам никто не задавал вопросов. А где моя семья?

– Вы знаете, я ни разу с ними еще не виделся. Так получилось. Пойдемте, поищем их.

Семья Алонсо была в общем лагере. В одной из палаток, поставленных для пленных. Мы вошли в палатку. В ней были расставлены разборные деревянные топчаны, а поверх лежали новые спальные мешки защитного цвета, видимо, из накопленного снаряжения. В палатке находилось четырнадцать человек. Исабель, Мария Хуанита и Хуан Карлос сидели в углу и что-то обсуждали. Первой меня увидела Исабель. С криком она перелетела через несколько топчанов, на которых спали и лежали люди, и повисла на моей шее, проигнорировав стоящего рядом отца.

– Я знала, что ты нас спасешь! Я всем говорила, что ты придешь и уничтожишь их всех. И ты пришел. Я больше не отпущу тебя. Я заменю тебе погибшую за нас Велю. Я поклялась ей в этом, когда она сама пошла к этому выродку, чтобы дать тебе время и он не успел добраться до нас. Она вытерпела все и дала тебе время прийти. Она – великая. Ей нужно ставить памятники везде! – говорила Исабель по-испански, прижимаясь ко мне всем телом.

– Папа, – обратилась она к Алонсо, не отпуская меня, – девушка по имени Веля спасла меня и маму от страшной смерти. Ее пытали трое суток, а она смеялась им в лицо и обзывала. Эта девушка достойна всех почестей в нашей стране. И еще. Мы с Хуаном Карлосом едем в Россию учиться. Он будет военным, как ты хотел, а я буду учиться с Ирой, сестрой Расти, на врача.

Я, конечно, обалдел от такой экспрессии. В груди онемело при воспоминании о Вельке. Снова стал накатывать красный туман ярости. Я прислонился к столбу, поддерживающему палатку.

– Вам плохо, Расти? – спросила Мария Хуанита, подошедшая к нам. – Хуан Карлос, придержи Расти, он, похоже, сейчас упадет. Исабель, веди себя прилично. Отпусти сейчас же нашего спасителя и поприветствуй отца.

Хуан Карлос подошел ко мне и посмотрел в глаза долгим преданным взглядом.

– Сеньор Гаврилевский. Я прошу вас принять мою преданность и дружбу. Прежнего меня больше нет. Есть новый я, всеми силами желающий быть достойным вашей дружбы и стать похожим на вас. Прошу вас взять меня с собой в Россию. Я хочу стать хоть чуть-чуть похожим на ваших воинов.

– Хорошо, Хуан Карлос. Мы еще поговорим на эту тему с вашим отцом. Мне уже лучше. Поддерживать меня больше не надо.

Люди в палатке поняли, кто к ним зашел, и все хотели высказать мне свою благодарность. Кто-то трогал меня, кто-то пытался поцеловать. Я кинул просящий взгляд на сеньору Энрикес. Она весело мне подмигнула и с присущей ей сверхаристократичностью просто вывела меня из палатки под руку. Передала мою руку Исабель и подошла, наконец, к мужу. Они обнялись и долго стояли так, о чем-то шепотом переговариваясь.

– Мои родители любят друг друга, – тихо сказала Исабель. – Я хочу, Расти, чтобы вы любили меня так же, а я вас уже люблю. У меня такое ощущение, что я вас люблю всю жизнь, как родилась. Я все знаю про ваших жен и готова делить вас с ними, хоть и не знаю, как это. Я их уже видела. Они валькирии. Я видела вашу Велю. Я даже мизинца ее не стою. Но я все сделаю, чтобы стать такой же достойной, – она гладила меня по руке, а сама плакала.

– Исабель! Ну чего ты плачешь? – удивленно спросил Хуан Карлос.

– Я плачу от горя и счастья, брат, – повернувшись к нему, сказала Исабель. – Я скорблю по жене Расти, Велемире, но и трепещу от радости, находясь рядом с ним.

С Сашей и Дунканом мы присели поговорить через пару часов. Алонсо с местными чиновниками улетел утрясать формальности по нашим трофеям. Ожидалось их, по словам пленного куратора по снабжению, в разы больше. И по снаряжению, и по технике. Оружия на складах осталось мало, и все оно было для отрядов разведки и диверсий, то есть для спецов. Сюда его не везли, так как место их подготовки было в другом районе. Таких групп должно было быть всего десять по пятьдесят человек. Их оружие ждало на приморских складах. А вот техника и снаряжение были практически все доставлены на морской терминал.

Саша предложил мне лететь в Лиму вместе с Дунканом и девочками и забрать с собой майора Кима со взводом. С нами должны были улететь и все освобожденные пленники. Все остальные оставались на операцию по вывозу материальных ценностей. Пройти она должна была сверхсекретно, чтобы до поры до времени не взбаламутить кукловодов в Вашингтоне и Лондоне. Саша спал и видел, чтобы, кроме имущества, забрать и все, что было на счетах фонда. Причем с его слов выходило, что все дорожки будут вести к лондонским финансистам. Всего на разных счетах фонда лежало около восьмисот миллионов долларов, и нам они, со слов Саши, были крайне необходимы. Еще вчера и свет был без них не мил. А уж ему, после того как он их в уме и посчитал и потратил, вообще теперь не спать и не есть, пока их не приведет в тихую гавань в Москве…

Перелет оказался муторный. Садились дозаправляться на каком-то частном аэродроме. Первую половину полета я спал как в бреду, а вторую половину слушал рассуждения Алонсо о том, как повлияют события награждения стольких людей из России на политический расклад в Южной Америке и на взаимоотношения с США. Алонсо собирался подать всю историю под соусом наших с ним дружеских отношений и просил меня поддержать эту версию. Мне, собственно, было все равно, но я молчал до встречи с дядей Эдиком, который ждал нас в Лиме.

Там уже находилась моя «Елена». В аэропорту меня встречала целая делегация: Бо и Агний, капитан «Елены» Джагдуш Шахрияр, пилот вертолета с яхты и помощник президента Республики, который вручил мне приглашение на завтрашний торжественный ужин в президентском дворце. Алонсо при этом скривился, как будто проглотил три лимона за раз.

– О-о-о, – с сарказмом протянул он, – наш президент наконец выздоровел? Видимо, пора мне его навестить. Расти, вы, надеюсь, сегодня почтите нас своим присутствием на торжественном ужине в честь освобождения моей семьи? Мы все будем безмерно рады вам.

– Да, Растислав, пожалуйста. Приезжайте. Будет только узкий круг, и обещаю, что морских свинок в меню не будет, – с улыбкой по-дружески попросила Мария Хуанита, взяв меня под руку. – Пообещайте, что будете.

Я пообещал быть к девятнадцати. И пошел обниматься с Бо и Агнием.

10.

Мы сидели в библиотеке «Елены» и слушали захватывающий рассказ Бо с дополнениями Агния. Девочки каждый раз вздыхали. Оказалось, Бо и Агний вышли из пещер вдвоем, потеряв всех людей, которые с ними пошли. Началось все с того, что они нашли приемник накопителя энергии на третьем ярусе большой рукотворной пещеры. Он был сделан из того же металла, что и кинжалы у девочек. Группа чуть не осталась там навечно в полном составе. Совсем обессиленные от того, что приблизились к нему, они еле-еле нашли в себе силы двигаться дальше, и, судя по высохшим трупам, не они первые находили этот артефакт… Агний, чувствовавший движение энергий, довел всех до громадного куба. Это и был накопитель.

Первым погиб вой из сопровождения. Он прикоснулся к кубу и взорвался – в буквальном смысле слова. Со слов Агния, его разорвала энергия, попавшая в него. От огромного внутреннего давления во всем теле у него сначала выступила кровь через кожу, а потом тело просто разлетелось на мелкие частицы. Все произошло за десять секунд, никто даже придумать ничего не успел. Отличное состояние всех было свидетельством того, что высвободившаяся энергия из воя, каким-то образом напитала всех остальных. Они собрали то, что от него осталось, и похоронили на месте.

Возле куба нашли мерцающую карту подземных катакомб и пошли уже не наугад. Чем дальше шли, тем больше встречали доказательств того, что строили эти подземелья люди с высочайшим уровнем развития. Появились подсвеченные указатели с непонятными иероглифами, а чуть дальше по потолку, стенам и полу пошли светящиеся разными цветами дорожки. Так они продвигались несколько суток. День или ночь определяли только по часам. И вот, утром они вышли в циклопических размеров зал с оплавленными стенами и полом. Потолок огромного зала терялся в высоте, и его было не рассмотреть. Они нашли двенадцать лифтовых шахт, все лифты были внизу и реагировали на появление людей открытием дверей вниз. Потом в лифте звучал мелодичный голос, он что-то спрашивал или говорил на неизвестном языке. Тогда они потеряли второго воя. Он вошел в кабину и его разрезал пополам луч синего цвета – просто прошел через него, и две половины упали на пол. Дальше идти было некуда, и они решили обойти пещеру…

Разошлись в поисках других путей. Одна из девушек эскорта нашла техническую лестницу, ведущую наверх. Поднимались долго и, наконец, вышли на площадку, от которой шел коридор. Все двери были открыты. В каком-то зале, обшитом белыми и зелеными панелями, нашли шар, в точности повторяющий нашу планету, – он вращался над полом. Все мельчайшие подробности можно было разглядеть, фокусируясь на любом участке Земли, как будто увеличивающемся под невидимой лупой. На этом глобусе были выделенные точки с иероглифами.

Ближайшая находилась на острове Пасхи, причем иероглиф был такой же, как и на том месте, где они сейчас находились. Они сфотографировали все на «Полароид» и решили идти дальше. Одна из девушек захотела потрогать орнамент, который светился возле летающего макета планеты и провалилась в открывшуюся под ней поверхность пола. Первым отреагировал Агний. Он ухватил за рюкзак Бо и выкатился с ним за пределы комнаты с парящей планетой. Все остальные бросились за ними, но не успели – их разрезало лучами так же, как воя в лифте. Заходить обратно в комнату Бо с Агнием не стали. Пошли дальше вверх по лестнице и вышли на поверхность. Там был выход к вершине одного из горных массивов. По горам шли одиннадцать суток и дошли до Мачо-Пикчу, ну а дальше было совсем просто.

Мне показали множество фото с «Полароида», я сидел, переваривая информацию, и автоматически просматривал фото. Взгляд упал на табличку, указывающую движение. Под неизвестным мне иероглифом был другой, известный, на санскрите. Что значит это слово, написанное на алфавите древнего санскрита, я не понимал, но это был точно он, умерший язык, который являлся прародителем множества диалектов в мире.

– Бо, а вот это ты не заметил? – спросил я.

– Нет, не заметил!

– Я не знаю, что это означает, но зацепка у нас теперь есть. Копай и подключай Амина. Их с Ирой, кстати, нужно сюда переселить сегодня. Все. Я пойду, приведу себя в порядок, а потом полечу на ужин к Энрикесам. Саша выйдет на связь – узнайте у него полную информацию о том, как проходит операция по обдиранию как липки революционно-бандитского заговора. Да! По поводу погибших. Необходимо сделать так, чтобы их близкие и родные никогда и ни в чем не нуждались. Я лично поеду к каждому из них и сообщу о гибели.

– Расть, по погибшим все понял-понял и все сделаем, как ты сказал. Доложу, – ответил Бо, ритуально поклонившись.

– Ты нас не хочешь куда-нибудь с собой взять? – спросила Яра. – А то мы уже скоро состаримся, дома сидючи.

– Завтра возьму вас с собой в президентский дворец. Готовьтесь. И нужно узнать, что здесь носят в таких случаях, чтобы не выглядеть деревенщиной. Ну и заказать это все. Особенно вам, – ответил я отстраненно, глядя в пустоту.

– Хорошо, тогда мы берем машину и поедем по магазинам, а заодно посмотрим, как здесь с порядочными салонами красоты. И ждем тебя сегодня. Все-все ждем. Тебя, кстати, уже представляют как султана с четырьмя женами и тысячей наложниц! Не читал? – и, улыбнувшись, чмокнула меня в губы. – Все, мы поехали. Будь на связи, чтобы мы не волновались. И еще. У этой девочки, Исабель, правда твой знак? Ты видел?

– Да, видел. Чуть выше паха, – тихо ответил я, думая о том, что у меня теперь три жены, как их называли. Мысль о Веле снова поглотила весь мир. Шип длиной во вселенную проткнул насквозь сердце и из него потекла кровь.

– Это как ты умудрился рассмотреть? – игриво прощебетала Яна. – Только отвлекись – и он тут как тут! Уже успел.

– Ничего я не успел. Она ясновидящая. Она уже знала, кто я. Затащила меня на балкон и скинула платье. Как ты, когда меня соблазняла. Вот и увидел. Но я убежал, чтобы вам не изменять. Вельке не изменять.

– Ладно, ладно, соблазнил уже девочку, очаровал своей харизмой, а теперь бегать от нее собрался. Забирай ее сюда. Будем учить и знакомиться. Султан наш доморощенный! – уже хохоча, закончила она. – И, если ты думаешь, что мы о Веле не думаем и нам не больно так же, как тебе, – ошибаешься. Мы все держимся, и ты обязан держаться. Ради нее держаться и победить. Иначе ее самопожертвование будет напрасным. Бери уже себя в руки, Расть.

Я внимательно посмотрел в глаза Яне. В них плескалась боль, похожая на мою. И мне стало от этого легче. Шип пропал, и горло смогло выдавливать из себя звуки.

– Как вы себе это представляете? Что я ее родным скажу? Мол, так и так, пусть живет со мной и еще тремя моими девушками, младшей из которых чуть ли не в два раза больше лет, чем ее отцу?

– Все само собой сложится. Не дергайся и не делай поспешных шагов, – спокойно сказала Юля. – Все, мы пошли собираться по магазинам. У тебя в номере висит одежда для ужина. Ты же на вертолете полетишь? Мы тогда обе машины заберем и возьмем с собой трех девочек из эскорта. Нужно завтра фурор произвести.

– В смысле – из эскорта? – удивился я. – Они же вроде все остались с Сашей?

– Не все. Трех мы взяли с собой. Завтра у тебя в свите будем мы втроем и по три человека от воев и эскорта. Ну и Дункан, конечно, и Бо с Агнием. В общем, в обиду тебя не дадим.

– Расти, пожалуйста, пока не думай о Велемире, – тихо и грустно произнесла Яра. – Придет время, и мы ее оплачем и отомстим, выполнив ее наказ. Сейчас нужно делать дело. Пожалуйста, не закрывай сердце, я чувствую, как ты холодеешь ко всему вокруг.

– Яр! Не могу я справиться с этим чувством! – в сердцах ответил. – Как будто вытащили у меня сердце и заморозили его, что-то делаю, двигаюсь, отдаю команды, а сам как робот. Я стараюсь держаться и никого не подводить. Ну и постараюсь справиться, если получится, – снова прорвало меня.

Девочки молчали и внимательно смотрели на меня.

– Ну ладно, Расть. Позже поговорим. Лети. А мы пойдем готовиться к завтрашнему приему, – тихо сказала Яна. – Иди уже, не могу я больше, сейчас расплачусь и вообще все испорчу.

11.

Перелет с борта «Елены» до дома Энрикесов занял двадцать минут. Садились на той же площадке. Со мной летели два воя, полностью экипированных для ведения боя. В полной бронезащите, в шлемах. С винторезами в руках и АКМ за спиной. В набедренных кобурах были АПСы. Пилот тоже был вооружен. АКМ и АПС, но без бронезащиты. Меня встречали так же, как и в прошлый раз, стоя на площадке перед ступенями. Я пожал руки Алонсо и Хуан Карлосу, поцеловал руки Марии Хуаните и Исабель.

– Вы решили взять с собой охрану? – уточнил Алонсо. – Я окружил свой дом двойным кольцом секретов с солдатами отряда специальных операций.

– Алонсо, вы же знаете, что я не лучшего мнения о ваших спецах. Не обижайтесь. Мои люди не помешают, а мне будет спокойнее. И за себя, и за всех вас. Тем более, что мне не понравились взгляды помощника президента в вашу сторону.

– Я не обижаюсь. Наоборот, хотел попросить на короткое время приютить мою семью на вашей яхте. Я видел ее сегодня. Кораблей красивее я, признаюсь, не встречал.

– Хорошо. Конечно, я буду рад принять вашу семью на «Елене». Вам будут предоставлены достойные каюты. Правда с точки зрения развлечений на борту не так много интересного. Есть библиотека, два бассейна, хороший спортзал и кинотеатр. Хотите сегодня переехать?

– Спасибо большое, Расти – сказала Мария Хуанита. – Алонсо настаивает на нашем немедленном отбытии. Он хочет, чтобы на ужин собрались только мужчины. Я не понимаю зачем, но привыкла ему доверять.

– Тогда я сейчас дам все необходимые распоряжения. – Внимательно посмотрел на Алонсо: он был встревожен. – И дам команду привезти сюда еще охрану, – закончил я.