Текст книги "Любовь – не чипсы"

– И не картошка, не выбросишь в… в….… – чтобы прекратить начавшуюся было истерику, Виолетта еще ожесточеннее закрутила педалями велотренажера.

Вот уже который месяц, три раза в неделю, каждое посещение Виолеттой тренажерного зала начиналось именно так – обильные слезы в качестве разминки, и далее – немыслимые нагрузки в течение двух долгих мучительных часов.

А на последние тренировки Виолетта украдкой, так, чтобы никто не заметил, приносила в фитнесс-центр еще и компактные вибротренажеры для накачивания мышц брюшного пресса. Такие чудесные пластиковые бабочки самых невероятных расцветок. И теперь эти «чудо-насекомые», впившись в нежную кожу живота липкими присосками, весело вибрировали под спортивной формой и поскрипывали между собой на незнакомом языке пластиковых мутантов.

Издали казалось, что под сердцем измученной Виолетты бьется и толкается в стенки живота…

– Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли? – услышала за своей мокрой спиной Виолетта и обернулась.

Ольга Стеллерова – умница и красавица, какими и на самом деле являются все владелицы самых модных фитнеc-центров, пружинистым шагом приблизилась к своей замученной подруге и переключила велотренажер на более щадящий режим.

– При-стре-ли-ва-ют! – произнесла по слогам Ольга, сложила свой крепкий кулачок пистолетом и приложила его к виску. – Бах! И всё.

– Легче самой застрелиться, – кисло улыбнулась Виолетта, размазывая слезы по щекам тыльной стороной ладони. – Ничего не ем, даже воду стараюсь не пить, а меня прёт во все стороны. Не знаю, что и думать.

– Причины могут быть самыми разными. Но мы с тобою немедленно во всём разберёмся и обязательно её отыщем. А чего откладывать?

Ольга была тех же лет, что и Виолетта, но отличалась от полнеющей с каждым днем Виолетты более спортивной наружностью, более высоким ростом и более оптимистичным взглядом на жизнь.

«Жизнь – как гвоздь. Чтобы закрепиться, его нужно просто вбить в стену. Расчетливо, крепко. без всяких ненужных истерик и сомнений» – всегда повторяла Ольга, когда нужно было что-то сказать очередной отчаявшейся подруге.

– Для начала – вопрос: для чего худеем? – спросила Ольга.

– Скоро бал. Настоящий, с вальсами и мазурками. Повезло первый раз в жизни, – Виолетта обреченно махнула рукою. – И если я не влезу в платье….

– От вида и запаха пищи тошнит? – Ольга оглядела подругу со всех сторон.

– Тошнит, – Виолетта вяло кивнула в знак согласия.

– Усталость?

– С каждым днем все больше и больше.

– Боли внизу живота? – Ольга посмотрела своей пациентке прямо в глаза.

– Иногда, – насторожилась Виолетта, пытаясь прочесть во взгляде многоопытной Ольги диагноз своему бедственному положению. – Не так, чтобы очень, но …

– Врачи?

– Не нашли никаких отклонений от нормы.

– Не знаю, что и сказать, – Ольга ласково улыбнулась и покачала головой. – Может, тебе перестань общаться с беременными подругами. Если ты, конечно, сама не беременна.

– От кого беременна? Или ты думаешь, что я могу переспать с кем угодно? – возмутилась Виолетта столь неожиданному предположению Ольги. – Я не какая-нибудь… И у меня нет беременных подруг! Ни одной беременной подруги во всей Москве и во всём Подмосковье. Скажи, что ты пошутила!

– Конечно, пошутила! – засмеялась Ольга. – Но, если ты не беременна, то может быть…

Она задумалась.

Точно в предчувствии чего-то не самого хорошего, Виолетта нервно заёрзала на кожаном сидении тренажера. А пластиковые вибро-бабочки и вовсе «упали в обморок» и брякнулись под ноги Ольги к явному неудовольствию Виолетты.

– Вот, например, некоторые мужчины, чьи жены должны вот-вот родить, испытывают все характерные для женской беременности симптомы. – Ольга подняла с пола бесчувственных «бабочек». – И это называется Синдром Кувад. А вдруг у тебя развивается мужской Синдром Кувад?

– Перестань! – оборвала её Виолетта. – Ты же знаешь, как я боюсь всякой заразы! Я даже яблоки мою с мылом.

– Синдром Кувад незаразен, – поспешила успокоить её Ольга. – Это совокупность психогенных и телесных нарушений, развивающихся у мужчин, имеющих беременных жен. Таким образом, будущий отец испытывает те же неприятные ощущения и переживания, что и его беременная жена.

– Фу ты! Напугала! – облегченно вздохнула Виолетта. – Так этот синдром развивается только у мужчин? Не так ли?

– Женский синдром пока не выявлен, – ответила Ольга. – И хорошо, что не выявлен. Очень интересная штука этот Синдром Кувад. Вот так забеременеешь, посмотришь на мужа и сразу поймёшь, любит он тебя или нет.

Нелепые умозаключения Ольги мигом развеселили усталую Виолетту.

– Я, кажется, поняла, – рассмеялась она. – Это, как в анекдоте. Перед самыми родами женщина заявляет врачу: «Доктор! Я с огромным трудом терплю даже самую пустяковую боль. Нельзя ли мне прописать какой-нибудь препарат, чтобы мне при родах не чувствовать никакой боли вообще?». «Отчего же нельзя? – отвечает доктор. – Вот вам две таблетки. Выпьете перед родами. И все боли будет ощущать ваш муж». Женщина выпила таблетки и без всякой боли родила ребенка. Наутро в роддом является муж. А на нем лица нет. «Ты что?» – спрашивает жена. «Да голова болит». Жена: «Вот как подействовали таблетки, которые я приняла перед родами». А муж и говорит: «Да какие там таблетки! Голова болит от того, что всю ночь не спал, потому что за стеной сосед орал так, будто рожает».

Весёлое настроение подруги мигом передалось и Ольге.

– И самое смешное, что эти самые мужики страдают не меньше нашего, – Ольга едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться вместе с Виолеттой. – У них и ежедневная утренняя слабость, и снижение или повышение аппетита, практически ежедневная тошнота и рвота, иногда натощак, иногда при виде или запахе какой-то определенной пищи, частые запоры или, наоборот, поносы, желудочные или кишечные колики, боль в низу живота, в области поясницы и даже зубная боль. И сопровождается это болезненное состояние эмоциональной, а иногда даже и сверх эмоциональной психической неустойчивостью, повышенной раздражительностью, жуткой депрессией, каким-то внутренним напряжением, мучительной бессонницей, капризностью, крайним эгоцентризмом, нетерпимостью к мнению других людей. Вот!

– Тоже мне новость! Какой мужчина не раздражителен, не депрессивен, не эгоцентричен, не капризен? – сказала Виолетта. – А уж поверь мне на слово, мнение другого человека для него и вовсе пустой звук. Особенно, если этот другой человек – женщина.

– Однако, как говорится «Не было бы счастья, да несчастье помогло», – Ольга весело подмигнула Виолетте. – Оказывается, что при Синдроме Кувад у такого вот ненормального мужа почти всегда появляется чувство вины перед своей женой?

– Представляю! – Виолетта состроила на лице ироническую гримасу и произнесла мужским басом. – О, дорогая! Губная помада? На рубашке, дорогая? Так это мой друг Вовка Сидоров внезапно сменил пол, и его помада теперь везде – на сигаретах, на пивных кружках, на рубашках друзей.

– Правда, в отличие от своих беременных жён, таким вот мужчинам гораздо легче, – сказала Ольга. – Ощущение тошноты они снимают коньяком и курением.

– А также чудовищными дозами пива, водки, виски, портвейна, ночными клубами, стриптиз-барами, борделями самого низкого помойного типа и даже гей-парадами. – Виолетта продолжила за подругу лекцию по психологии.

– Гей-парадами в день десантника! – Ольга не сдержалась и рассмеялась.

– Хорошо, что мы – женщины! – Виолетта поправила грудь, точно намекая на свой настоящий пол. – И хорошо, что этот Синдром Кувад развивается у мужчин. Таких нормальных настоящих мужчин.

– Хорошо то хорошо. Только развивается он, судя по всему, на бумаге, в каком-нибудь медицинском справочнике. Где они – эти нормальные настоящие мужчины? Нету! – Ольга разочарованно свистнула. – Оглянись вокруг. В каком времени ты живешь?

– Время, как время. Не лучше, и не хуже.

– Ну-ну, – буркнула Ольга. – Ты обернись, обернись назад и всё увидишь сама.

Виолетта послушно повернула голову.

То, что она увидела, заставило её несколько поумерить пыл, а где-то даже и насторожиться.

На огромном, сверкающем никелированными трубами тренажере громадная женщина комплекции тяжелоатлета и бицепсами Мистера Вселенная, лежа на могучей спине, толкала вверх-вниз тяжеленную штангу с несколькими металлическими «блинами» с каждой стороны.

Если бы Виолетта вдруг решилась поднять только один-единственный «блин» – боюсь из неё посыпались бы не только пластиковые бабочки, но и …

Одета гигантская баба была в спортивную форму серо-голубых расцветок.

Рядом на дорожке для бега трусцой – тонкий, женственного вида мужчина в спортивной экипировке розовых расцветок едва передвигал худые ножки и постоянно прихорашивался.

– Ну и кто из них кто? А? Я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик! – Ольга усмехнулась. – Мир давно и безнадежно переменился. Всё встало с ног на голову. Бабы хлещут виски, а мужики делают себе маникюр. Могу даже показать журнал, на обложке которого уже красуется беременный мужик. Вот до чего мы дожили.

– Ты хочешь сказать, из-за того, что в мире всё переменилось в моем мозгу развиваются мужские синдромы?

– Слушай, – Ольгу как будто осенило. – А может твой Вадим…

– Мы расстались четыре месяца назад, – отрезала Виолетта.

– Я знаю, что вы расстались, – Ольга вдруг сделалась серьёзной. – Почему мы, женщины, взяли да и отняли у мужчин право на нежность, на глубокие чувства? На любовь, в конце концов! Да-да, как ни банально это звучит в реалиях сегодняшнего дня! А что, если твой Вадим до сих пор хочет от тебя ребенка? Ты сама говорила, что вы оба – ненормальные. Он хочет, а ты толстеешь.

Вместо ответа Виолетта лишь нервно икнула.

В РЕСТОРАНE. НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ.

На следующий день, после разговора с Ольгой, Виолетта, ценой невероятного упорства наконец-то дозвонилась до Вадима и назначила встречу в ресторане. И Вадим, который и раньше ни в чем ей не отказывал, согласился и назначил время встречи.

Виолетта, разумеется, опоздала.

Когда она вошла в зал, он уже сидел за столом, разложив на груди накрахмаленную салфетку. Даже не привстал, как делал обычно.

Виолетта подошла к обеденному столу и встала рядом с Вадимом, не зная с чего начать.

Начала с вопроса: «Хочет ли он от неё ребенка до сих пор? Или как?»

– Уже не хочу! Не хочу! – заявил Вадим и как-то намеренно зло улыбнулся. Как будто хотел, чтобы Виолетта заметила его злобу.

В его взгляде, как показалось Виолетте, появилось равнодушие.

– Уже не хочешь? – Виолетта схватила его за рукав.

Вот и вся любовь.

А ведь совсем недавно, всего полгода назад, Виолетта была уверена, что они с Вадимом просто не могли не встретиться, что это, как говорится, судьба толкнула их в объятия друг друга. И что они с Вадимом – идеальная пара. Как на обложке самого модного свадебного журнала. Пусть даже их идеальности мешает некоторая неуклюжесть Вадима в постели.

Но Виолетта считала, что виною такой неуклюжести Вадима – незначительная полнота его тела.

К своим тридцати семи годам Вадим действительно прибавил в весе, хотя и не стал толстым парнишей в костюме и галстуке. Полнота Вадима была, как говорится, обычным для его возраста делом.

Словом, к своим тридцати семи годам Вадим выглядел точно так же, как выглядят миллионы мужчин его возраста, не утруждающие себя модными диетами и предпочитающие спортивному залу уютный барчик. С коньячком на дне бокала и пухлой сигаркой во рту.

К тому же, с некоторых пор, после во многом забавного и немного скандального знакомства с Виолеттой, полнел он с её молчаливого согласия.

Почему с её согласия?

Во-первых, Виолетта, как женщина разумная и привыкшая расставлять все вещи по своим местам, вполне справедливо считала, что именно так и должен выглядеть сегодняшний бизнесмен. А Вадим и был человеком бизнеса.

Во-вторых, Виолетта, как женщина, доверяющая только логике, понимала, что без еженедельных обильных обедов с деловыми партнерами никакой бизнес не возможен в принципе. И что обеды в первом классе салона самолета столь же калорийные, что и обеды в эконом-классе.

И, в-третьих, стоя рядом с полноватым Вадимом, Виолетта выглядела гораздо стройнее, чем если бы она выглядела, стоя рядом с костлявым любителем вареной морковки и раздельного питания.

И потому в её возрасте Виолетте давали от силы двадцать шесть. А она прилагала все усилия, чтобы как можно дольше пребывать в этом счастливом возрасте. И ей это удавалось.

А вот Вадим вовсе не стремился молодеть. Как раз совсем наоборот. Вадим работал днем и ночью, не вылезал из деловых командировок, не пропускал ни одного делового обеда, ни одной деловой попойки и курил, как паровоз. Вадим из кожи вон лез – только бы не помолодеть.

Вот каким был её Вадим всего полгода назад. Таким, о котором грезят завистливые подруги и утомленные ожиданием внучатого потомства родители. Идеальным мужем.

Ну, если пока и не мужем, то женихом точно.

ДЕНЬ ВСТРЕЧИ ВИОЛЕТТЫ И ВАДИМА. ПОЛГОДА НАЗАД,

Тот невероятный день…. Стоп!!!

Все влюбленные парочки, рассказывая о первой встрече, говорят примерно одно и то же: тот день, а вместе с ним и вечер, оказались сконструированы из самых невероятных и ошеломляющих событий, и… так далее, и тому подобное в самой превосходной степени.

Ох уж, эти влюблённые парочки!

«Однако почему, – делая хитрую рожу, вопрошает в какой-то пьесе один неунывающий драматург. – Почему до свадьбы те же самые влюбленные верят, что «кроме тебя у меня никого нет» – это чистейшая правда, а после свадьбы, что «кроме тебя у меня никого нет» – это чистейшая ложь?»

«Не верьте ему!» – в один голос заявляет многомиллионная армия влюбленных. – «Вспоминая о первой встрече, у нас и сегодня кружатся головы!»

Кружатся, ещё как кружатся. Это – чистейшая правда. Если, конечно, не чистейшая ложь.

Итак…

Тот невероятный день так невероятно и закончился бы. Виолетта не встретила бы Вадима, ну а Вадим, разумеется, как всякий свободный и не имеющий о семейной жизни никакого понятия, мужчина мог встретить совсем другую женщину.

Но, напомним ещё раз, как говорится в пословице: «Не было бы счастья, да несчастье помогло». Для Виолетты этим несчастьем являлся каждый телефонный звонок Бориса. Каждый. Без всякого исключения!

Борис числился давним и, разумеется, порядком надоевшим поклонником Виолетты. Пусть даже, он был высок ростом, привлекателен лицом, имел мужественный низкий голос и парализующий женскую волю взгляд удава.

Хотя, увы, большинство нынешних женщин привлекает не внешний вид мужчины, а цвет его кредитной карточки. Золотой, например.

В выборе цвета для кредитной карточки Борис тоже преуспел. У него был свой хорошо отлаженный бизнес. И вновь, увы, до мирового кризиса.

Но Виолетте Борис совсем не нравился. Ну ни капельки. Ни его привлекательный вид, ни цвет его кредитки. Даже запах его дорогого парфюма заставлял ее морщиться и зажимать нос.

Может, из-за этого запаха у нее не хватало духу что называется «отшить» назойливого кавалера, чьи ухаживания с каждым последующим днем начинали походить на пугающее домогательство.

О, женщины!

Как сказал поэт: «Это мужскую любовь женщина может купить – улыбкой, большим декольте, изгибом бедра, ложью, наконец. А женскую любовь купить нельзя. Ни за деньги, ни за тряпки, ни за обман. Она вас не любит и всё тут!»

Что ж, поэт как всегда прав.

И еще. Иногда Виолетте казалось, что для Бориса она – как вещь, как хорошее красивое платье. И он доволен, что это платье красиво и особенно красиво тогда, когда нужно пойти куда-нибудь вместе. А во все другие дни платье висит себе и висит в том шкафу, в который его повесил Борис. Не считаясь ни с чьим мнением. Такой вот обладатель «красивого платья» по имени Борис.

«Несовместимость!» – скажет позже Вадим. Но это гораздо позже. А пока…

– Прислали два билета в оперу, – начал Борис.

Ни «здрасьте», ни «доброго утра» – он всегда и со всеми разговаривал подобным образом. С Виолеттой тоже.

– Кто прислал? – разозлилась Виолетта.

– Я думал, что – ты, – заржал Борис и тут же закашлялся. – Шучу.

Увы, шутки Бориса часто были не удачнее, чем шутки барана у новых ворот. А бросить трубку нельзя. Не потому, что бросать трубки невежливо. А потому, что без толку – он всё равно перезвонит.

– Когда ты оставишь меня в покое? – спросила Виолетта.

– Никогда – проговорил Борис своим густым басом. – Я настаиваю. Я прошу. Если ты откажешь мне, я не знаю что сделаю…

– Вот только пугать не надо. Пожалуйста, – низкий тембр голоса Бориса почему-то особенно раздражал Виолетту. – Я пойду с тобою в театр. Причина простая. Купила новый клатч, а показать негде. Клатч – это такая невероятно красивая маленькая дамская сумочка по невероятно смехотворной цене. Все другие стоили кучу денег, а этот клатч мне отдали за бесценок. Как будто …

– Мой водитель будет у тебя в восемнадцать-пятнадцать, – прервал её Борис. – Поторапливайся. А я задержусь.

Связь прервалась. Ни тебе опять «здрасьте», ни тебе «прощай». Хам, одно слово.

– Пора наконец, выяснить отношения. Это не может длиться вечно, – вздохнула Виолетта и пошла собираться в театр.

Но как выяснить отношения? Как? Сколько раз Виолетта пыталась заставить его перейти на дружеский тон. Бесполезно. А порвать с ним отношения у неё не хватало духу.

К тому же она немного боялась вспыльчивого Бориса. Боялась и не могла понять причину своего страха. Как она решительная, острая на язык и, ко всему этому, не зависящая от Бориса ни на одну копейку, могла его бояться? И ладно если бы он напоминал лицом крысу или паука. Тогда понятно. Так нет же! Борис был писаным красавцем, с какой стороны ни посмотри.

Чтобы стряхнуть невесёлые мысли о предстоящем разговоре с Борисом, по пути к гардеробному шкафу Виолетта заглянула в англо-русский словарь.

Существует такая игра. Хочешь узнать, что тебя ожидает в ближайшее время? Открой любую книгу на любой странице, прочти первое попавшееся слово, а затем целый день ломай голову: «К чему это слово?»

Виолетта открыла нужную страницу и прочла:

Clutch Ι (анг.) – (часто) схватить, зажать

Clutch ΙΙ (анг.) – выводок (цыплят)

– Выводок цыплят? Почему цыплят? И какая из меня курица? – Виолетта отложила словарь и взялась за новую упаковку черных чулок.

Виолетта давно никуда не выходила. И отчасти потому и приняла приглашение парфюмированного Бориса. Хотя, как девушка приличная, свое согласие объясняла только желанием поскорее закончить с ним все отношения. Хотя, опять же, никаких отношений известного рода между ними не было и не могло быть. Как, скажите на милость, можно поцеловаться с флаконом из-под одеколона? Фу!

Мысль о прочитанном в словаре слове не давала покоя. На всякий случай Виолетта заглянула в сонник. К своему стыду.

Виолетта, клялась никогда в него не заглядывать, и даже прятала его в кипах старых журналов. А потом находила, заглядывала и перепрятывала сонник вновь. До следующего раза.

Сонник сообщал, что:

Выводок цыплят – к незначительным хлопотам, некоторые из которых могут оказаться полезными.

Выводок цыплят (если они входят в курятник) – ваши недруги и враги что-то замышляют против вас.

– Вот если бы все относились так же внимательно к русским народным суевериям и приметам, – разочарованно зевнула Виолетта, вынимая из шкафа платье для вечернего скандального представления перед Борисом. – Как эстетически выигрышно смотрелся бы фасад здания Федеральной налоговой службы, если бы на его дверях была начертана народная мудрость вроде: «Быть неузнанным при встрече – это к богатству!»

Первая удачная фраза за день. Маловато.

– Увы, но каждый раз встречаясь с Борисом, сразу вспоминаешь о скучной стороне жизни, – снова зевнула Виолетта и принялась внимательно разглядывать платье.

Платье идеально подходило к новенькому клатчу, пусть и было куплено случайно, на распродаже.

Стоило его надеть, как сразу вспомнилась смешная фраза из какой-то книжки, прочитанной совсем-совсем давно.

Виолетта считалась девушкой начитанной. Но особенно она любила разного рода шуточки, афоризмы, литературные курьёзы, одним словом, всё то, что можно потом применить к той или иной жизненной ситуации.

Итак, о случайно купленном на распродаже платье.

«К сожалению, мне никогда не удается купить что-нибудь случайно», – жаловалась расфуфыренная героиня прочитанной книжки. – «Потому я никогда не надеваю одну и ту же вещь дважды».

«А что, если в театре не удастся расставить все точки над «I»?» – подумала Виолетта, оглаживая платье ладонями. – «Придется пойти с Борисом в ресторан. Но есть я не стану. Клянусь! Никогда не ем после семи вечера».

И вновь вспомнилась расфуфыренная книжная героиня.

«Никогда и никому не говорите о своей диете!» – предупреждала расфуфыренная героиня. – «Иначе по вечерам Вас перестанут приглашать в рестораны и на званые ужины».

«Борис не перестанет!» – вздохнула Виолетта и закрутилась перед зеркалом.

В пользу вечернего платья, пусть купленного по случаю и на распродаже, был тот факт, что морозным вечером ранней весны, поверх платья можно накинуть новенькую шубку. А когда еще представится такой случай?

Во все другие дни Виолетта одевалась, как одеваются миллионы обычных российских граждан. В весенние и летние месяцы – цветастые кофточки, оранжевые блузочки, коротенькие, чтобы продемонстрировать идеальный вид пупочной впадинки, маечки и расшитые шелковыми цветами джинсы, чтобы спрятать от посторонних глаз еще не обласканные солнцем ножки.

В прохладную погоду согревала курточка из тонкой светло-бежевой кожи, и этот цвет, как нельзя кстати, гармонировал с перламутровым маникюрным лаком на её аккуратных пальчиках. В холодные зимние дни в гардеробе Виолетты нашлось бы немало теплых вещей, которые она…

В общем, надев вечернее платье, Виолетта, как в сказке, из обычной симпатичной девушки под тридцать, чистенькой и стройненькой, из брюнеточки после сеанса в солярии, из черноволосой Кармен после очередного посещения парикмахерского салона, превратилась прямо таки в настоящую леди. Смуглую леди сонетов, как сказал бы поэт.

– Carmen, voulez-vous venir avec moi? – пела леди Виолетта, собирая волосы назад, накладывая темно-красную помаду на губы, подводя глаза.

Эх, ей бы еще пурпурную розу в волосы, звонкие кастаньеты или, за неимением роз и кастаньет, хотя бы сменить перламутровый цвет коготков на более подходящий!

Но время, отведенное благоухающим Борисом на сборы в театр, давно вышло, и его водитель, наверное, уже давно ждет у подъезда, мрачно курит одну за одной и, от нечего делать, трет сухой тряпкой мутные зеркала служебного автомобиля.

Виолетта накинула на плечи шубку, еще раз взглянула в зеркало, щелкнула замками входной двери, толкнула дверь ногой и… вскрикнула от неожиданности!

Перед её дверями, опустив голову вниз, стоял если и не карлик, то уж очень низкорослый человечек. Лицо низкорослого человечка скрывал широкий козырек бейсболки.

– Что Вам нужно? – с тревогой в голосе выдохнула Виолетта и попятилась назад.

Карлик медленно поднял голову.

И, к радости испуганной Виолетты, оказалось, что широкий козырёк скрывал не страшную рожу злобного гнома, а розовое, почти детское личико жителя сказочного Цветочного Города – лукавые ямочки на яблочных щеках и озорные искорки в светло-голубых глазках.

Вот только множество мелких морщинок указывало на то, что карлик-нос давно не дергает своих одноклассниц за косички и не покуривает тайком от завуча в кабинке школьного туалета.

– Здравствуйте. А это Вы… – карлик старательно прочел на конверте в его руках фамилию, имя и отчество Виолетты.

– Да, это я, – кивнула Виолетта, всё еще готовая хлопнуть дверью перед носом крошки-картошки на двух ножках.

– Поздравляем Вас! Вы выиграли пригласительный билет на ежегодный бал! – механическим голосом говорящей куклы сообщил посыльный, но уже с некоторым подозрением спросил. – Вы участвовали… простите, Вы заполняли специальные бланки на ежегодной распродаже?

– Заполняла, – еще не веря в неожиданное счастье, пролепетала Виолетта. – Заполняла, кажется.

– Ну вот! – обрадовался карлик-нос. – Пожалуйста, распишитесь в получении. Все необходимые разъяснения и номера контактных телефонов Вы найдете на бланке внутри конверта.

И посыльный исчез, оставив в руках, ошалевшей от неожиданного подарка судьбы, Виолетты тонкий конверт. Внутри конверта прощупывался пригласительный билет.

Виолетта тут же вскрыла конверт, достала пригласительный и, шевеля подкрашенными губами, стала читать: « … имеет честь пригласить Вас на ежегодный бал, который пройдет в Москве…».

Виолетте были известны два вида балов: Венский бал – пышный, роскошный, искрящийся блеском надменных взглядов, многокаратных бриллиантов и бал выпускников средних школ – с газированной бурдой вместо шампанского. Вот только Венский бал проходит каждый год, а бал выпускников – только раз в жизни.

Вспомнился интересный исторический анекдот. Беда с этими воспоминаниями. Уж не возраст ли сказывается? Тьфу, тьфу, тьфу три раза!

В 16-ом веке французский король Карл ΙХ, помимо французской знати, приглашал на свои балы обыкновенных воров-карманников из самых незнатных и, можно сказать, обыкновенных воровских семей. Воры, в паузах между менуэтами, таскали кошельки и украшения у герцогов и герцогинь, потешая тем самым короля. Король разрешал ворам уносить с собой всё наворованное ими за вечер.

– Нынешним барышням совсем необязательно быть герцогинями. – Виолетта еще раз поглядела на свое отражение в зеркале. – Достаточно отучиться от курения на ходу, а также от жевания и надувания жевательной резинки за рулем тех автомобилей, чья стоимость во много раз превышает…

Она тут же набрала номер телефона, указанный на пригласительном билете.

– Добрый вечер, – ответил приятный голос молодого человека. – Организационный центр проведения ежегодного бала рад приветствовать Вас. Сообщите, пожалуйста, номер Вашего пригласительного билета, чтобы мы могли внести Ваше имя в список гостей ежегодного бала, которые уже подтвердили своё намерение участника.

Виолетта продиктовала требуемый номер и переспросила о дате проведения бала.

Голос молодого человека подтвердил дату, указанную на пригласительном и, в самых любезных выражениях выразив всё то счастье, которое ему доставил звонок Виолетты и надежду на непременную встречу, отключился.

Дата проведения бала, привела Виолетту в еще больший восторг.

– У! Через полгода! – обрадовалась она и поцеловала пригласительный билет. – Хорошо, что не завтра. Тут вечерним платьем не отделаешься.

Но восторг вмиг сменился разочарованием. Где взять деньги на шикарное бальное платье? Кучу денег! У Бориса? Ни за что на свете! Нет, нет и тысячу раз нет!!!

И тут она вспомнила о Наташке. Уже не один десяток лет Наташа работала закройщицой у самого модного, самого доброго и самого непредсказуемого кутюрье России. За свою непредсказуемость его так и называли: Stupor Mundi – Изумление Мира.

«Гений не может отказать своей сотруднице, – соображала Виолетта. – А договориться с Наташкой о сходной цене проще простого».

Она уже собралась звонить подруге, как вдруг услышала снизу автомобильный сигнал. Подобрав платье правой рукою, она выскочила на лестничную клетку.

Всю дорогу от дома до театра Виолетта нервно теребила шубку и сокрушалась, что не надела что-нибудь полегче.

Но, вылезая из автомобиля, она поняла, что все её сожаления оказались напрасными, а шубка, как нельзя, кстати, и весенний морозный вечер совсем не располагает к вальяжному дефиле от распахнутой дверцы до театрального входа, где её должен был ожидать Борис.

Прекрасную дневную погоду резко сменили противные сумерки с противными московскими сквозняками, которые имеют дурную привычку осыпать чистую обувь липкой пылью и забираться под платье. Словом, чтобы не замерзнуть на холодном ветру, Виолетте пришлось прибавить в шаге. Она так и сделала, но тут же запуталась в подоле платья, едва удержала равновесие и уронила свой замечательный клатч на тротуар.

Но едва её расчудесный клатч коснулся грязного тротуара, на него сверху вмиг опустилась тяжелая мужская ступня в лаковом ботинке.

Виолетта подняла свой недоумевающий взгляд.

Мужская ступня в лаковом ботинке принадлежала высокому седовласому мужчине лет шестидесяти. Господин «Лаковый Ботинок» был в смокинге, с бабочкой на шее, в дурацком кашемировом пальто бежевого цвета и в клетчатой шляпе на своей дурацкой седой макушке, ко всему прочему ещё и забитой по эту самую макушку разного рода клише о России и её обитателях.

– Что все это значит? – возмутилась Виолетта. – Эй, Вы там всё раздавите, ненормальный!

Но к удивлению Виолетты, седой мужчина в дурацком кашемировом пальто бежевого цвета не убрал ногу с её клатча, а нагло, забыв о европейских приличиях, да к тому же и очень больно схватил ее за руку и заорал во все горло:

– Полис! Полис!

И случилось чудо! Обыкновенное российское чудо!

Не успел иностранец озвучить последнюю букву своего истошного вопля, как вдруг из-за его спины, словно из-за ширмы опытного фокусника, возник милиционер.

– Капитан Фуранцев, – милиционер взял ладонью под козырек. Только что не щелкнул каблуками.

Услышав фамилию бравого милицейского капитана, иностранный крикун заметно обрадовался.

– О! Франс, Франс! – закукарекал он, взмахивая «кашемировыми крыльями». – Bien sur! Я лететь из Франс! А мадемуазель есть русский мафия!

В свою очередь, из-за спины свирепеющей с каждой секундой Виолетты, возник благоухающий всеми духами мира Борис. В смокинге, с бабочкой, в дурацком кашемировом пальто, но уже темно-синего цвета, и без клетчатой шляпы на голове.

– Ну, надо же! Она не опоздала, – нагло заявил он, не обращая никакого внимания ни на нелюбезного иностранца, ни, тем более на бравого стража порядка. Хозяин жизни, иначе не скажешь.

– Если уж покупаешь билеты, то не заставляй себя ждать. – раздраженно произнесла Виолетта, не сводя глаз со своего растоптанного клатча.

– Да не покупал я никаких билетов! Мне принесли! – возмутился Борис, но тут же задумался. – А кто принес?

– Ты смешон!

– Может Григорьев? – не унимался Борис. – Он у нас любитель оперы.

Виолетта презрительно смерила взглядом парфюмированное «облако в штанах».

– Мне повезло больше. Сегодня я получила пригласительный билет на ежегодный бал, – сквозь зубы процедила она. – Заполнила анкету на распродаже и выиграла. А тут этот – Марсель Марсо в котелке!

– Гуд ивнинг, мистер Марсо. Айм Борис, – представился Борис и уставился на Виолетту непонимающим взглядом бараньих глаз. – Слушай, а кто это?

– Твоя бабушка! Не узнаешь?– взвизгнула Виолетта. – Да вы что сегодня, рехнулись?

Милиционер принял взвизгивания Виолетты на свой счет и обиделся.