Текст книги "Без ума от виконта"

Музыка звучала вокруг нее во всем своем волшебном очаровании. Она и лорд Моттон двигались вместе легко и гармонично, а прикосновение его ладони к ее спине и успокаивало, и в то же время будоражило Джейн. Ей так хотелось, чтобы вальс никогда не кончался, но, увы, он кончится очень скоро.

– Чем вы теперь предполагаете заняться, милорд? Мы должны что-то предпринять. Я не забыла об опасности, которая угрожает мисс Барнетт.

Он привлек ее немного ближе к себе. С нежностью.

– Я не столько сосредоточен на опасности, которая угрожает мисс Барнетт, сколько на той, которая угрожает вам, мисс Паркер-Рот. Вы должны быть очень осторожной.

– В самом деле?

Холодная струя тревоги пронизала тепло, которым окутывала ее забота виконта.

– Да. И я намерен поговорить о создавшемся положении с вашим братом.

Ее брат не из тех, от кого можно было ожидать помощи.

– Стивен уезжает в Исландию и не может изменить свои планы чуть ли не накануне отъезда. Слишком много соглашений уже заключено.

– Мне это известно. Я уверен, что он согласится доверить мне заботу о вас и, разумеется, о вашей матери.

– Ох!

Джейн охватило бурное возбуждение. Что бы такое все это могло значить? Но как минимум ей следует ожидать от лорда Моттона еще очень многого.

Джейн прикусила щеку, чтобы не заулыбаться во весь рот.

Моттон закружился с ней в последнем туре вальса. Едва музыка умолкла, Джейн поспешила окинуть взглядом бальный зал. Леди Ленден и леди Таркингтон откровенно глазели на нее. Джейн постаралась удержаться от усмешки.

Ей бы ужасно хотелось узнать, изображены ли они на рисунке Кларенса.

– Не собираетесь ли вы сегодня ночью поискать другую часть рисунка Кларенса, милорд?

Лорд Моттон кивнул:

– Собираюсь. Вы ведь слышали, Стивен сказал, что Кларенс нарисовал какое-то растение. Как только я отведу вас к вашей матери…

Джейн схватила лорда Моттона за рукав.

– Ох нет! Вы не должны отделываться от меня таким способом. Я пойду с вами.

– Но, мисс Паркер-Рот…

– Я вам пригожусь, милорд. Как еще вы собираетесь отыскать эту самую Magnolia grandiflora? – Она улыбнулась. Теперь он у нее в руках. – Я, может, и не такой знаток растений, как Стивен и Джон, но не могла же я жить в одном с ними доме и не усвоить некоторых основных понятий!

Лорд Моттон хмыкнул и заявил:

– Я не нуждаюсь в вашей помощи, мисс Паркер-Рот. Я могу найти растение сам. Как сказал ваш брат, Кларенс все на своих рисунках изображал в мельчайших подробностях.

Она в конце концов отпустила бы этого самонадеянного человека блуждать по саду хоть целую ночь, но леди Ленден и леди Таркингтон знали чего хотят. Если бы Моттон удалился в темноту в одиночестве, то один он пробыл бы там недолго.

– Это был бы отличный план, лорд Моттон, если бы не тот факт, что Magnolia grandiflora не зацветет раньше, чем через месяц или даже через два.

– Ох! – Огорченное выражение на физиономии у Моттона выглядело почти комичным. – Понятно. Ладно, в таком случае я пригляжусь к листьям. Ведь их Кларенс тоже нарисовал.

– Милорд, в саду темно, а нетренированному глазу многие листья кажутся одинаковыми. И кроме того, вы не можете настолько не быть рыцарем, чтобы оставить меня на милость этим двум старым ведьмам.

– Что? – Он посмотрел в ту сторону, куда указывала Джейн. Леди Ленден и леди Таркингтон находились теперь не далее чем в двадцати ярдах от них.

– К тому же вряд ли вы захотели бы, чтобы, обнаружив, что вы в одиночку, без всякой защиты отправились в парк, эта парочка явилась туда с целью придать вам побольше храбрости.

Он рассмеялся:

– Совершенно верно. Победа за вами, мисс Паркер-Рот. Идемте!

Он взял ее под руку, и они вышли в темноту.

Глава 5

Моттон оглядел террасу. В пределах видимости находилось всего несколько парочек, и все они настолько были поглощены разговорами между собой, что им явно не было никакого дела ни до Моттона, ни до его спутницы. Отлично.

Особенно хорошо то, что мисс Паркер-Рот не считает нужным прибегать к каким-либо хитростям и уловкам. Она прямиком направилась к лестнице, которая вела в парк, увлекая Моттона за собой примерно так же, как охотничья собака на поводке увлекает хозяина к тому месту, где скрывается преследуемая дичь.

Виконт остановил Джейн, удерживая за руку, и проговорил ей в самое ухо:

– Помедленней. Нам нежелательно привлекать к себе внимание кого-нибудь из особо любопытствующих, которому вдруг захотелось бы узнать, что такое мы намерены найти в зарослях… или чем заняться.

Джейн охнула, остановилась, с испуганным видом присмотрелась к тем, кто присутствовал на террасе.

Из нее мог бы получиться опасный шпион. Моттон слегка подтолкнул ее к балюстраде. Там они могли немного постоять и взглянуть на парк сверху до того, как спуститься по лестнице и начать обход с одной из дорожек. Насколько Моттон мог судить, другие парочки пока не проявляли интереса к их с Джейн поведению, но, пожалуй, стоило несколько минут постоять и поболтать, чтобы стороннее любопытство окончательно угасло, если оно и было.

К несчастью, ничего нельзя было поделать с тем любопытством, которое поступок Моттона несомненно пробудил в бальном зале. Тетушки и не в меру охочие блюстители светских приличий, вероятно, уже вовсю принялись судачить о его уходе из зала вместе с мисс Паркер-Рот. Собственно говоря, ничего скандального и не было в том, что кто-нибудь удалялся из душного и многолюдного зала на террасу, чтобы передохнуть немного или даже прогуляться по дорожкам в парке, наслаждаясь вечерней прохладой и чистым воздухом.

После нынешнего вечера он станет соблюдать дистанцию между собой и мисс Паркер-Рот до тех пор, пока не умолкнут сплетни.

Его желудок и еще один орган при этой мысли пришли в упадок.

Он со злостью взглянул на каменную ограду.

Будь оно проклято, что это с ним происходит? Он никогда еще не реагировал подобным образом на женщину, по крайней мере со времен своей ранней молодости. Единственный орган, который нуждается в стимуляции, – это его мозги, его бедные, заблудшие мозги. Налицо загадка, которую необходимо разгадать, а учитывая то обстоятельство, что художественными произведениями Кларенса интересуется целая группа людей, разгадка имеет серьезное значение. И непозволительно тратить время на попытки соблазнить женщину, которая находится сейчас рядом с ним.

– Magnolia grandiflora находится вон там, – произнесла Джейн, указывая налево. – Отсюда вам ее не увидеть, но если вы пойдете вот по этой дорожке, вы на нее наткнетесь.

В голосе мисс Паркер-Рот было нечто особенное, от его звуков у Моттона трепетало сердце, пропади оно пропадом. Моттон оперся о балюстраду руками – в данный момент более подходящее для них место, нежели то, которое он предпочел бы, а именно грудь мисс Паркер-Рот.

– Я просто поражен вашим столь детальным знакомством с парком Палмерсонов.

Джейн подняла на него глаза и пожала плечами.

– Но ведь это мой восьмой сезон. Меня уводили на прогулку по парку Палмерсонов много раз. – Джейн усмехнулась. – Я изучила каждый из таких парков до мельчайших подробностей.

– Вот как? – Ее слова резанули Моттона, словно острый нож. Господи милостивый, неужели он ревнует? Положение становилось все более и более скверным.

Джейн насупилась.

– Да, но вовсе не в том смысле, на который намекает ваш тон. Мои старшие братья известны всем как большие знатоки растений.

– А, да. – Он подавил улыбку. Назвать Джона и Стивена «большими знатоками растений» – это все равно что назвать архиепископа Кентерберийского большим знатоком религии. – Насколько я понимаю, вы не разделяете энтузиазм ваших братьев.

Джейн сморщила нос.

– Верно, однако многие почему-то считают, что разделяю. Меня водило по всяким зарослям куда большее число помешанных ботаников, чем мне хотелось бы. – Уголки ее губ опустились. – Я могла бы с тем же успехом бродить по кустам с моим братом Джоном. Все они были такими же уравновешенными и скучными, как и он.

Что означала эта странная нотка в ее голосе? Хотелось ли ей заниматься чем-то более… интересным в гуще деревьев? Приступ страстного желания охватил все тело Моттона, прежде чем сосредоточиться в само собой разумеющемся месте.

«Возьми себя в руки, Моттон, возьми себя в руки! Думай о загадке. О рисунке Кларенса».

– Я уверена, что Стивен не обсуждает проблемы ботаники, когда уводит женщину в парк, – сказала Джейн. – Ведь как-никак он – Король Сердец.

Моттон был совершенно уверен, что Джейн права. Он был не прав, глядя на нее свысока. Судя по всему, она весьма неглупа.

Нет, он и должен был ошибиться. Мисс Паркер-Рот была хорошо воспитанной девственницей. Она вовсе не желала заниматься шалостями по кустам.

А впрочем…

Нет, никаких шалостей. Только серьезные поиски. Работа, а не игра. Отыскать недостающую часть рисунка – он обязан думать только об этом.

– Мисс Паркер-Рот, вы меня поражаете.

Она пробормотала что-то похожее на «очень плохо».

Дьявол его побери, этот выход на террасу оказался большой ошибкой. Он должен немедленно вернуться в бальный зал. Он слишком глубоко разобрался в девушке, которая стоит с ним рядом.

Разобрался? Ха! Это все равно что сказать об охваченном огнем человеке, будто он хорошо разобрался в жаре пламени.

А Моттон пылал. Всю прошедшую ночь он бредил ею – ее бесстрашием, когда он в первый раз схватил ее, нежным телом, когда целовал ее. Он думал о вкусе ее губ, об ощущении ее тела, о запахе ее возбуждения. О смелости, с какой она взирала на его задницу, считая, будто он этого не замечает. О ее примечательном уме и чувстве юмора.

Он жаждал увести ее в заросли и заняться совсем не разговорами о растениях и поисками статуи. Он хотел целовать и ласкать ее, хотел обернуть подол ее платья вокруг талии, прижать спиной к стволу дерева и своим…

Нет, нет! Неужели он совсем спятил? Это соображение подсказывало ему мысль о том, что Джейн девственница. Ему никогда не приходилось иметь дела с невинными девушками, а его женатые приятели были слишком скрытными, чтобы обсуждать подобные темы, зато прочие мужчины скрытными не были. Если даже половина того, о чем они рассказывали, была правдой, то он хотел бы находиться в мягкой постели, в комнате с запертой дверью в свою первую ночь с…

Да, он определенно помешался. Единственную возможность уложить мисс Паркер-Рот на свои простыни давал ему законный брак с ней.

Он подождал, пока его оставит возникшее состояние паники.

Ничего. Он больше ничего не чувствовал… Ладно, это не совсем так. Один из его органов безусловно готов был заплатить любую цену за возможность погрузиться в прелестное тело мисс Паркер-Рот. Причем этот злодей при такой мысли увеличивался еще больше.

Что же это с ним происходит? Одно только слово «брак» совсем недавно превращало внутренности в ледышки, а сегодня оно вызывало у Моттона что угодно, только не холод. Черт побери, если бы внутри у него сейчас образовалась ледышка, она растаяла бы в мгновение ока и превратилась в водяную струю.

Ему уже за тридцать. Ему же надо когда-то жениться. Почему не теперь? И почему бы не на мисс Паркер-Рот? Его женитьба осчастливит тетушек.

Однако он до сих пор еще не думал о женитьбе всерьез.

Моттон вцепился в балюстраду. Он стукнулся бы головой об этот красивый, твердый камень, дабы проверить, не обретет ли от этого удара хоть капельку здравого смысла… Надо возвращаться в бальный зал…

Однако он не мог туда вернуться. Необходимо проверить, не красуется ли одна из непристойных статуэток в парке у дома Палмерсонов, и если да, то извлечь порнографический листок бумаги из фаллоса этого произведения. Господи Боже…

Положение абсурдное, и чем дальше, тем абсурднее оно становится. Он даже не успел на этом сосредоточиться, как вдруг услыхал позади себя несносный голос леди Ленден, а это значило, что времени уже терять нельзя. Он схватил Джейн за руку и увлек ее к лестнице.

– Если все считают, что вы до безумия увлечены растениями, никто не удивится тому, что вы увели меня в парк Палмерсонов.

А если они скроются в зарослях… Нет! Он сам зайдет в кусты, только если они обнаружат нужную им статую Кларенса. Он не может позволить себе роскошь пофлиртовать с мисс Паркер-Рот в зарослях.

– Я считаю, что вы правы, – сказала Джейн. – Я…

– Вы не видели лорда Моттона, мисс Педдингли?

Джейн примолкла. То был голос леди Ленден.

– Давайте поспешим, а? – Лорд Моттон сделал еще один шаг. Его буквально трясло от нетерпения. – Ведь вы не хотите, чтобы эти две гарпии настигли нас здесь?

Джейн оглянулась. Да, леди Ленден и леди Таркингтон в самом деле разговаривали с мисс Педдингли и мистером Бодрином, парочкой влюбленных. Они познакомились в самом начале сезона и все время с того момента, как их представили друг другу, только и делали, что смотрели друг другу в глаза. Даже если бы Принни, как все привыкли запросто именовать принца-регента, прошелся по террасе совершенно голым, они бы и этого не заметили. Джейн и лорд Моттон в данные минуты находились в полной безопасности, но Моттон прав: нельзя терять время.

– Правильно, – согласилась с ним Джейн и почти бегом спустилась по оставшимся ступенькам на дорожку. Magnolia grandiflora находилась неподалеку.

– О, посмотрите! – Голос леди Таркингтон далеко разнесся в ночном воздухе. – Кажется, я вижу мисс Паркер-Рот.

– Проклятие! – неистово ругнулся Моттон за спиной у Джейн. – Ох, простите, мисс Паркер-Рот. Я не должен был…

Не дослушав, Джейн только отмахнулась от него.

– У меня три брата, милорд. Я слышала кое-что и похуже.

Деревце должно быть где-то поблизости… а-а, вот оно. Прекрасное растение, но листва у него не столь густая, чтобы укрыть их обоих от преследования двух леди. Однако как раз за этим деревцем кусты разрослись очень пышно.

– Идемте. – Джейн схватила Моттона за руку и повела по дорожке. – Думаю, здесь мы можем спрятаться.

К счастью, в ровной линии кустов оказался достаточно широкий проход, чтобы они могли миновать его, не зацепившись одеждой за сучья. Но какая-то колючая ветка царапнула Джейн по обнаженной шее над корсажем. Царапина тотчас налилась кровью.

– Вот беда, у меня нет носового платка! Могу я позаимствовать ваш?

– Ай!

Голос Моттона прозвучал так, словно у него что-то застряло в горле. Джейн подняла на него глаза. Он смотрел на ее грудь. Что он, крови никогда не видел?

Может, ей стереть кровь перчаткой? Крови не так уж и много, пятен, может, и не останется…

Лорд Моттон удержал ее руку, прежде чем Джейн успела осуществить свое намерение.

– Позвольте мне, – сказал он.

Голос его по-прежнему звучал странно – очень хрипло. Ему бы сейчас стакан воды. К несчастью, здесь, в кустах, она не могла предложить ему ровным счетом ничего.

Его носовой платок казался в темноте ослепительно белым. Не слишком ли он заметен со стороны?

– Секундочку, вы не могли бы…

Он не дал ей договорить, обнял одной рукой за плечи и повернул так, чтобы заслонить своим телом.

Крошечная часть ее разума, которая сохранялась трезвой, приветствовала его находчивость.

Ой, он осторожно приложил платок к царапине. Перчатки Моттон снял, и его крепкие темные пальцы четко выделялись на белой ткани платка, более светлой, чем ее кожа. Пальцы двигались медленно, бережно, от ключицы к левой груди.

Джейн перестала дышать. Потрясающая, удивительная, шалая мысль пронеслась в ее застывшем мозгу. Что, если его пальцы продвинутся ниже? Если они проникнут под корсаж и его мягкий платок дотронется до нее там?

За такие скандальные мысли Бог мог бы покарать ее смертью прямо тут, в парке лорда Палмерсона.

Что, если его губы заменят носовой платок?

Кончики грудей у нее превратились в невыносимо твердые маленькие точки.

– Вам больно? – прозвучали возле ее щеки негромкие слова.

– Да.

Правда, больно. Но как он догадался? Джейн раньше понятия не имела, что соски могут так болеть.

«Идиотка! Сообрази! Эдмунд вовсе не имел в виду твои соски, он говорил о твоей небольшой царапине». Ей надо собраться с мыслями, пока она не сделала или не высказала что-нибудь оскорбительное. Она слышала болтовню леди Ленден и леди Таркингтон, которые все еще следовали за ними по дорожке. Если они обнаружат ее вместе с лордом Моттоном, скандал выйдет ужасный. Джейн будет вынуждена немедленно выйти замуж за виконта.

Прекрасно!

Нет, совсем не прекрасно. Вынужденные браки, как правило, оказываются неудачными. А стать героиней самой новой сплетни в высшем обществе – это хуже некуда. Лорду Моттону в особенности ненавистными стали бы все эти хихиканья и перешептывания. И ей это было бы тоже ненавистно, ясное дело.

Ей бы сейчас встревожиться. Она угодила в настоящую опасность. Нужно повести себя разумно и отойти от лорда Моттона, чтобы их не обнаружили во взаимной близости, да еще такой, как эта.

Почему же она не может встревожиться?

Очевидно, в ее охваченном болью, дрожащем теле нет места для тревоги.

Его пальцы теперь коснулись шеи у ворота платья. Что, если она немного откинет голову? Не побудит ли это продвинуть пальцы ниже? Может, застонать?

– Думаю, наши леди совсем близко.

– Что?

– Думаю, леди совсем рядом.

Моттон принудил себя выпрямиться и отступить. Слава Богу, что леди еще тут. Он был готов совершить по отношению к мисс Паркер-Рот нечто весьма глупое. Он скомкал свой платок и сунул в карман. Нечто и в самом деле дурацкое.

Она тоже должна отойти от него подальше. Надо бы сказать ей об этом. Она стояла рядом с ним, послушная как овечка. Черт возьми, да она почти дрожит и дышит часто-часто.

Почему бы ему не обнять ее? Она не такая уж юная, неопытная девочка. И за семь сезонов наверняка разок-другой поцеловалась с кем-то тайком в парке. Что за беда, если одним поцелуем станет больше?

Однако одним поцелуем он ограничиться не сможет. И даже двух ему будет мало. Он станет целовать ее без конца, стоит только начать.

Но Джейн не до такой степени опытна в подобных вещах. Он догадывался, что у нее вообще нет никакого опыта во флирте, несмотря на семь сезонов. Она не вела себя в кабинете у Кларенса как опытная девушка. Возбужденная – да, опытная – нет.

Она хорошо воспитанная молодая леди. Она сестра двух его друзей. Она…

Красивая. Очаровательная. Пленительная.

И отнюдь не склонная к легкомыслию в любовных играх. Моттон мог бы овладеть ею, только вступив в законный брак, однако он не готов принять подобное решение здесь, в парке Палмерсонов. Особенно теперь, когда перед ним стоит такая задача, как поиски рисунка Кларенса, задача если и не более важная, то более обязывающая.

Джейн посмотрела на него так, словно он заговорил с ней на хинди.

– Мисс Паркер-Рот, леди Ленден и леди Таркингтон вернулись в бальный зал. Они больше не ищут нас.

– О, это хорошо, – отозвалась Джейн, которая все еще выглядела то ли сильно озабоченной, то ли смущенной.

Моттон ощутил странную смесь досады и гордости… Так, но ведь они не могут всю ночь отыскивать статую Кларенса. Кто угодно может появиться в парке и помешать им, а так как в картинке Кларенса заинтересованы многие, может случиться и такое, что кто-то обнаружит недостающий обрывок изображения скабрезной сцены раньше их. Медлить с этим никак нельзя. У них с Джейн есть преимущество – по крайней мере Моттон считал, что оно есть, но вполне уверенным в данном случае быть невозможно. Им необходимы все части рисунка для того, чтобы полностью оценить, с чем они имеют дело. Нужно, чтобы мисс Паркер-Рот сосредоточилась на этой проблеме немедленно.

– Сейчас наиболее подходящее время для того, чтобы отыскать нужное нам деревце, мисс Паркер-Рот. Вы хотя бы имеете представление, где оно?

Джейн посмотрела на него так, словно он был законченным глупцом, и рассмеялась.

– Хорошо, что вы не решились заняться этими поисками самостоятельно, милорд, – сказала она.

– Почему это? – нахмурившись, спросил Моттон.

– Да потому, что вы не отличите магнолию от шелковичного дерева. Мы с вами только что миновали ее, когда сошли с дорожки.

– Что?

Он обернулся и посмотрел на дерево, на которое указывала Джейн. Ничего особо примечательного он в нем не заметил, и к тому же среди листвы не оказалось ничего похожего на неблагопристойное творение Кларенса.

– А где Пан?

– Не здесь. Я не думаю, чтобы лорд Палмерсон установил этого божка на столь открытом месте, а вы как полагаете? Только вообразите, как реагировали бы на это дебютантки и их дуэньи. Во всей Англии не нашлось бы достаточного количества нашатырного спирта, чтобы вывести из обморочного состояния тех, кого потрясло бы подобное зрелище.

Пропади все пропадом, а ведь она права.

– Но я мог бы поклясться… Я хочу сказать, что изображение очень ясное, четкое…

Проклятие! Он был так уверен, что Кларенс нарисовал цветок в качестве ключа к разгадке. Что, черт побери, теперь делать?

Мисс Паркер-Рот протянула руку и сказала:

– Позвольте мне взглянуть на это. Может, я увижу то, что вы упустили из виду.

– Я не могу позволить вам увидеть рисунок Кларенса.

– Почему? – спросила она со злостью. – Ведь вам нужна помощь.

– Нет.

Мисс Паркер-Рот насмешливо хмыкнула.

Он не стал с ней спорить. Разумеется, ему нужна помощь, но только не ее.

– Я не могу показать вам рисунок Кларенса.

– Но почему? Я, может, и не эксперт в ботанике, но тем не менее более вас осведомлена в этой области.

– Дело не в ботанике, а в анатомии.

– В анатомии? Что это значит?

Но ведь она, само собой, знает ответ на этот вопрос! Она ведь успела взглянуть на рисунок Кларенса, когда они оба находились у него в кабинете.

– Мисс Паркер-Рот, рисунок являет собой образчик самой возмутительной порнографии. На него не следует смотреть молодой незамужней леди, подобной вам.

Джейн до предела округлила глаза.

– Милорд, я глубоко признательна вам за рыцарское благородство, но если вы полагаете, что рисунок может подсказать, где находится статуя, мы можем пренебречь моими нежными чувствами. Уверяю вас, что я в силах перенести такое потрясение. Ведь моя мать – художница.

– А я вас уверяю, что ваша мать не рисует ничего подобного этому.

– Возможно, что так, но ведь это всего лишь рисунки. Трудно себе представить, что они могут причинить мне серьезную травму.

– Не могут? – Эти два слова особенно резко прозвучали в тишине парка. – Травмы бывают не только физическими.

– Я это знаю.

Неужели он считает ее ребенком? Любой человек, тем более тот, кто пережил семь лондонских сезонов, знает, что сплетни и клевета могут поразить человека так же метко, как и пуля.

– Невинность драгоценна, – произнес лорд Моттон. – Единожды утраченная, она уже не возвращается.

Моттон и вправду считает ее еще ребенком! Такая вот забота…

Джейн прикусила нижнюю губу и как бы снова прислушалась к словам Моттона. Он произнес эти слова не с легкостью, нет. Они прозвучали с душевной болью, словно он говорил на основании горького опыта.

Что за невинность он потерял и когда?

– Я понимаю это, милорд. – Джейн заговорила мягче, чем ей хотелось. – Но это не отменяет того факта, что вы нуждаетесь в моей помощи. Найти следующую статую очень важно. Ведь мы не можем этим пренебречь.

Губы лорда Моттона сжались в твердую, тонкую линию, уголки губ опустились вниз. Совершенно ясно, что он хотел бы с ней поспорить, но ясно было и то, что у него не оказалось в запасе убедительных доводов. Наконец он испустил короткий, решительный вздох.

– Что ж, хорошо. Постарайтесь не разглядывать весь рисунок. – Он достал смятую бумагу из кармана и вручил Джейн, указав на один из углов листка. – Вот здесь, как видите, цветок. Если получше приглядитесь, увидите за ним и статуэтку.

– Да.

Свет был очень тусклым. Джейн подошла поближе к одному из фонарей, которые лорд Палмерсон велел развесить в саду по случаю приезда гостей. На рисунке Джейн увидела лорда Ардли и леди Фартингейл. Что это они… о Господи! Она была… Он был…

Неужели такое возможно?

Джейн почувствовала, что лицо у нее так и полыхнуло жаром, горит прямо-таки ярче фонарей в саду. А лорд Ардли и леди Фартингейл на рисунке явно наслаждались тем, что они делали.

Лорд Моттон сунул руки в карманы. Вид у него был самый мрачный.

– Рисунок, должно быть, находится в каком-то другом парке. – Он покачал головой. – Поскольку Стивен говорил, что в парке у Палмерсона есть одно из этих деревьев, я и подумал, что статуя находится именно здесь. Знаете ли вы еще какие-то парки, которые я мог бы осмотреть?

– Вы не должны осматривать парки в одиночку, я думала, что об этом мы уже договорились.

Джейн отвлеклась от созерцания людей на рисунке и внимательнее присмотрелась к его ботаническому содержанию. Ничто не указывало на то, что Кларенс изобразил вид из какого-то окна в доме лорда Палмерсона, так что взаиморасположение объектов не имело существенного значения. И все же если статуя здесь, то она скорее всего находится возле магнолии.

– Нам следует вернуться в бальный зал. Ваша матушка обратит внимание на ваше отсутствие.

Джейн взяла Моттона за руку с намерением удержать на месте и сказала:

– Нет, пока не надо возвращаться.

Статуя определенно не стоит на виду, она спрятана, иначе любой из гуляющих по дорожкам парка, в том числе и любой из светских гостей сегодняшнего бала, обратил бы на нее внимание.

Куда человек мог бы спрятать с глаз долой непристойную статуэтку? Magnolia grandiflora давала такую возможность.

Моттон вытянул у нее из пальцев пресловутый листок.

– Мисс Паркер-Рот, время…

Вон то местечко за вечнозелеными кустами было бы самым подходящим, но на него как раз и падает свет фонаря, и потому оно не совсем надежно. Где же кусты еще гуще, а листва пышнее, где…

– Там!

– Что такое?

Господи, с чего вдруг она всполошилась? Не обращая внимания на его протянутую руку, подхватила юбки и устремилась в темные заросли, в самую гущу разросшейся зелени, в которой ничего и не разглядишь. Черт побери! Чего доброго, не остережется, споткнется о какой-нибудь корень и шлепнется лицом в грязь.

Он пустился следом за ней, и ему самому пришлось ухватиться за низко нависшую корявую ветку, чтобы не грянуться во весь рост на землю в кущах Палмерсона.

– Что за дьявольщина…

Ему пришлось остановиться, на сей раз для того, чтобы оборвать опутавший лодыжки длиннющий побег плюща, неведомо откуда взявшийся на дорожке. Моттон не слишком интересовался растениями, но если его главный садовник допустит, чтобы зелень возле дома одичала до такой вот степени, ему придется объяснить это или искать себе другого хозяина.

Моттон выпрямился и оглянулся. Несмотря на весь шум, который он поднял в спешке, позади него не выстроились привлеченные суматохой все гости из бального зала. Нет, он был в одиночестве. Совсем один.

Куда подевалась мисс Паркер-Рот?

А! Он ведь заметил взмах подола ее платья за секунду до того, как она окончательно исчезла в кустах.

Он поспешил в ту сторону, теперь уже ступая осмотрительнее, и, миновав кусты, оказался на очень маленькой открытой площадке у самой стены парка. Лунный свет падал на мисс Паркер-Рот, которая обеими руками сжимала непомерно большой пенис Пана. Джейн оглянулась и улыбнулась:

– Вот, посмотрите – он отделяется.

Она пару раз повернула пенис, и гипсовый орган остался у нее в руках. Джейн сунула палец во внутреннее углубление, достала свернутый трубочкой клочок бумаги и подняла его вверх с торжествующим возгласом:

– Ага!

– Великолепно. А теперь дайте это мне.

Моттон потянулся за бумажкой, но Джейн спрятала руку за спину.

– Это нашла я. Я…

– Милорд?

Сердце у Джейн замерло. Глаза остановились на том месте в зарослях, через которое Моттон вышел к забору. Никакого движения, никакого признака чьего-то присутствия, но она точно слышала слово! Человек не мог находиться очень далеко оттуда, где они прятались.

Эдмунд нагнулся к ней и прошептал на ухо:

– Успокойтесь. К счастью, он видел только меня. Я от него отделаюсь.

Она кивнула. Тогда он выскользнул из укрытия еще тише, чем вошел в него.

– Милорд? – снова донесся шепот уже с более близкого расстояния.

Джейн огляделась по сторонам. Спрятаться было негде. Она втиснула бумажку себе за корсаж, прямо под самую грудь, и крепко сжала в руке пенис на тот случай, если им придется воспользоваться как оружием.

– Лорд Моттон?

Господи, этот человек совсем рядом, тут же, за кустами.

– Да… – То был голос Эдмунда. Он донесся до Джейн с более дальнего расстояния, чем шепот того, кто их обнаружил. Как это у него получилось? – Это ты, Томас? Что случилось? Что ты здесь делаешь? Я думал, что ты следишь за домом Уидмора.

Следит за домом Уидмора? Эдмунд велел своим слугам шпионить за домом Кларенса? За ней самой и за ее матерью? Джейн почувствовала себя жертвой предательства и вспыхнула от гнева.

Она должна немедля высказать ему, что думает о такой наглости.

Джейн топнула ногой, но тотчас притихла. Подожди. Нет ни малейшей необходимости обнаруживать свое присутствие в зарослях. Ведь слуга лорда Моттона либо заслуживает доверия, либо нет. Чего ради сыпать лишнее зерно на мельницу сплетен? Нужно просто…

– Так оно и было, милорд. Я и Джем, мы, значит, видели, что к дому сзади подошли двое, со стороны террасы.

– Вы не пытались им препятствовать, надеюсь?

Не препятствовать? Лорд Моттон велел своим слугам не препятствовать взломщикам?

– Нет, милорд, мы вели себя так, как вы приказали. Мы наблюдали и ждали. Джем последовал за ними, когда они ушли, а я пришел к вам.

– Хорошая работа. Теперь возвращайся и сторожи до моего прихода.

Джейн сделала глубокий вдох и постаралась успокоиться. Джон, как это бывало не раз и не два, считает себя вправе руководить ею, даже командовать и вообще вмешиваться в ее дела, когда его не просят, но он ведь в конце-то концов ее брат, и у него есть наряду с родителями какие-то права на нее, хоть она и протестовала против его вмешательства в ее личные дела.

Но лорд Моттон! Он всего-навсего их сосед… нет, он и сам взломщик! На каком основании он решил, что может руководить ее поведением, шпионить за ней и за мамой, да еще и позволять каким-то подонкам входить в дом Кларенса? Это переходит все границы.

Слуга наконец ушел, и Моттон вернулся в укрытие. Он уже открыл рот, чтобы заговорить, но Джейн больше не желала позволять ему командовать ею. Она ткнула его пенисом Пана. Ему еще повезло, что она не разбила эту штуку о его голову.

– Что это, к дьяволу, происходит, милорд?