Текст книги "Берестяная исповедь..зла"

Берестяная исповедь..зла
Самни Свой

© Самни Свой, 2023

ISBN 978-5-0060-6413-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Берестяная исповедь..зла

Кто-то пишет свои истории на компьютере, другие использует ноутбук, планшет или сотовый. Некоторые по старинке – на бумаге.

Я же – вырезаю послания людям на березах – это единственные поверхности моих книг, коих предостаточно на этой территории.

Уходите прочь, вам здесь не рады! Проваливайте!

Это запретная для людей местность. Убирайтесь вон!!! Или смерть накроет вас черной вуалью тишины. Я не приемлю шума и незваных гостей.

Моя палатка, мой дом – моя крепость со временем превратилась в жалкие лохмотья. Такая уж здесь почва. Завалив палатку потрепанными ветками и сухой землей, я продлеваю ей жизнь, и тем самым – свою.

Вероятность того, что кому-то посчастливится найти меня, равна нулю. Стараюсь быть незаметным. Эта местность, изрезанная косыми оврагами, скрытая от глаз наблюдателя лесным массивом и зловонным болотом – стала моим домом. Здесь нет места чужакам, желающим помочь мне. Это моя территория.

Забудьте свои намеренья и бегите прочь! Бегите… иначе придется убить вас! Оставьте меня… Вам не суждено исправить то, что случилось, ибо я – зло, созданное вами!

Сознание изменилось с тех пор, как я впервые испил водицы из дрянного болота. С первого глотка влаги, с первой капли жидкости во мне начались необратимые перемены. Это не было отравление, я бы так не сказал, нет. Наоборот – вода из болота воистину открыла глаза на многие вещи. О чем раньше не догадывался. Растекаясь холодной лавой по огненным сосудам, она предоставила возможность взглянуть на мир под другим углом. Я нашел в ней трещину между реальностью и сном, заменившую мне самый прочный фундамент.

Лучше сидите дома, пожевывая пиццу с копченой колбаской, втыкайте в телек – там интересней, нежели бродить по моему болоту. Не суйтесь сюда! Острые стрелы арбалета настигнут любого, кто перейдет черту!

Осталось четыре стрелы, остальные не удалось найти, иногда промахиваюсь – по утрам зрение слабо где-то до полудня, но возвращается с лихвой в темное время суток. А ночью… не скажу, что вижу подобно кошке, но зрение сильно изменилось в последнее время. После длительных, изнуряющих тренировок с глазами – косясь на нож, а затем резко в высокую даль через прицел, удалось сместить кристаллик. Зоркое виденье мне необходимо. Теперь могу прочесть газету на расстоянии более ста метров. Возникла еще одна особенность – мои глаза светятся в темноте. Подхожу к болоту флягу наполнить, смотрю и не пойму, вроде свечение зеленоватое от воды. Присел на корточки, взглянул в воду, а там – ярко-желтые глазюки.

Не верите?

В таком случае убирайтесь прочь, пока арбалет не ожил от натянутого троса и вложенной стрелы. Учащение моего пульса окрашивает этот мир в красные цвета.

В тот новый год, где-то за полночь появились подростки с петардами. Осталось три стрелы. Нет, я не убивал никого в те дни. Подкравшись к ним тихонько поближе, насколько это возможно, сощурившись, чтоб глаз не было видно, я резко поднялся в полный рост и закричал:

– Бегите!

И через секунду открыл глаза.

Последовала пауза.

Оценка ситуации. Осознание услышанного и увиденного.

А затем их души завизжали, а тела остались неподвижными. Железными клешнями их сковывал страх, это я видел – ауры потемнели, выбрасывая порции адреналина в кровь.

Я давно научился питаться этим страхом. Время в момент подпитки замедляется вместе с пульсом, растягивая пространство макрокосмоса, заполняя внутреннюю пустоту. И вот… будто уже полчаса смотрю на этот нескончаемый вопль ужаса. От громких криков в голове затрещало внутреннее ухо. Для меня это знак – присаживаюсь и перевариваю необычный вид энергии. Понимаю – в этой какофонии улавливается тональность и мелодия. Наслаждаясь каждым новым аккордом, могу даже почувствовать легкую невесомость. Наконец, подростки бросаются бежать наперегонки, спотыкаясь и изредка оборачиваясь назад.

Нож, чем режу послания на березах, сделан мною несколько лет назад. Это случилось так давно, будто в позапрошлой жизни. Лезвие – пика, рукоятка – махагони. Небольшой, удобный и чертовски острый нож, как и наконечники для стрел. Добрые и нужные вещи. Всегда хотел, чтобы жизнь наполняли только полезные предметы.

На той неделе я нашел куклу, таких еще не видел. Страшненькая… детская игрушка, типа вуду. Она мне сразу не понравилась. Маленькая крупица сопереживания еще осталась в ней. Если удастся написать кукле на лбу нынешнее имя, тотчас же ржавой иглой ненависти проткну сердце этого дьявольского отребья. Из-за неё не смог найти стрелу.

Осталось две. Обычно я бью наверняка. Целюсь так, чтобы за жертвой было дерево, но в этот раз промахнулся. В дерево я не попал. За мгновение до спуска курка, что-то из земли подмигнуло мне в двух метрах слева. Это была она. Из-за нее дрогнул глаз, но не палец. Очередной следопыт медленно слег в болотную жижу, а вот стрелу найти не удалось. Потратив на поиски оставшуюся часть дня, я понял, что всё тщетно – болото пожирает многое, но не меня. Пока бродил, сильно оцарапал лицо о нижние ветки деревьев, будь они не ладны. Позже царапины заросли, но две высоко на лбу довольно сильные остались, будто даже кожа припухла. Надо умыться как следует. Святая вода из болотца творит чудеса.

Не удается вспомнить, как я здесь оказался. Самое начало. Что я здесь делал и почему не хочу выйти в город к людям. Лишь во снах мне словно кто-то подсказывает прошлое, а может, и будущее. Люди в белых одеждах ходят вокруг, словно потеряли что в этих местах. На головах будто шлем одет, как у батюшек в церкви на службе. Только со стеклом, как у сталевара. В руках щелкающие коробочки. И вот ходят эти сталевары… ходят, щелкают ими, кто громче, кто тише – может, играют во что-то или моё болотце ищут. У них эмблема такая непонятно-странная на одежде – желтый фон и черный вентилятор с тремя лопастями. Что это? Пока не знаю. Так ведь сны это. Всего-то ничего. Во снах я не помню себя агрессивным, про арбалет и нож не вспоминаю никогда. Хотя странно… они всегда со мной.

Осталась одна стрела. Но она может и не пригодиться. Пальцы совсем перестали слушаться, а последнюю неделю, я не могу разжать одеревеневшие кулаки. Замерз немного, значит, надо погреться на солнышке. Энергия подпитки в этом случае иная. Она медленнее и переработка времени не занимает. Лучше, чем корешки есть, да дичь мелкую. Заметил, две шишки на голове не проходят, да ладно и не такие заживали.

В то утро я проснулся от далекого надоедливого стука. Сначала подумал сниться, но это был не сон. Неприятный звук не прекращался. Высунув голову из палатки, я зацепился шишками и порвал ткань над головой. Заметил – шишки стали острее. Оглядевшись, засек на границе болота машину забивающую столбы в землю. Её механизм тут же натягивал на столбы сетку, и получался вполне высокий забор. Меня это насторожило. Я подкрался поближе и увидел ту самую эмблему сталеваров из моих снов. Огораживают мою территорию, может оно и к лучшему, нечего тут лазить. Хотя подождите, с какого это перепугу?

Теперь я понял, для кого предназначалась последняя стрела. Кое-как кулаками зарядив арбалет, мне удалось довольно близко подобраться к машине. Она была на гусеничном ходу с огромным мотком железной сетки и стопкой столбов. Увы, меня ждало разочарование. В кабине никого не было, там вообще не было кабины, машина управлялась дистанционно или на автопилоте. С диким остервенением я бросился на нее, пытаясь остановить утренний беспредел. Бил её кулаками, царапал арбалетом, но как её остановить – не сообразил.

Теперь моя жилплощадь огорожена, как надо. Многие могут только позавидовать. Люблю это место. Здесь теперь тихо, ни души! Благодать. Иногда я выхожу за пределы территории, удалось вырыть аккуратную ложбинку под сеткой. Здесь в кустах её никому не заметить. Мне нужна новая бумага. На болоте березы стареют быстрее, чем я.

Арбалет и нож давно потерян, видимо, за ненадобностью. Но послания на деревьях я всё также вырезаю. Это мои книги, мои летописи, моя история. Только теперь вместо ножа я использую нечто другое – рога. Подтачиваю их изредка камнем, чтобы сантиметров семь высотой, не больше. Ну, и поострее. Правда голова сильно болит после этого.

Одновременно с тем, как я стал выбираться на новые земли за свежими березовыми поверхностями, в мои сновидения начали приходить те, кого убил здесь. Мне не страшно – это ведь сны. Перебивая друг друга, но рассуждая вполне логично, они без умолку талдычат мне одно и то же, по несколько раз за ночь.

Есть мол, такая штука – реинкарнация. Это я хорошо запомнил, вроде как, переселение душ. За время жизни нужно накопить энергии столько, чтобы хватило определиться: на белой ты стороне или на черной. Высокие вибрации у тебя или низкие. Странно, да? А если я буду дальше убивать, значит – не очищусь от грехов, и мне не понравится, кем стану в следующей жизни. А воплотиться могу кем угодно, только не сам решаю, а вибрации.

Эх, чушь всё это! Да мало ли что приснится.

В такие моменты я открываю глаза, освещая внутреннее содержимое палатки, и покойники уходят, пугаясь желто-зеленого цвета радужной оболочки. Единственное, что мне действительно не хотелось бы, так это воплотиться деревом, а точнее – березой.

Лучше уж козлом останусь.

Думаю… так надежней.