Текст книги "Путаны нелёгкого поведения"

– Ты уж не подумай, грешным делом, что я такая плохая, грубая и невоспитанная. Мне, правда, далеко до такого интеллигента, как ты, но всё-таки, и я не родилась проституткой.

– Что же вас заставило заняться этой нелёгкой работой? – усмехнулся Леонид.

– Да перестань уже выкать, – огрызнулась Вика, – скажи лучше, как тебя зовут.

Узнав имя собеседника, она продолжила:

– Так вот, Лёня, родилась я в Биробиджане. Может, слышал, есть такой городок на Дальнем Востоке на берегу реки Бира.

– Да, конечно, слышал, – откликнулся Леонид, – говорят, что он является столицей самого курьёзного субъекта Российской Федерации – Еврейской Автономной Области, в которой сегодня осталась полтора еврея и старый тфилин.

– Мне так неудобно, Лёня, – вдруг разволновалась Вика, – ты и в самом деле интеллигент, так красиво выражаешься. Я так не умею.

Леонид промолчал, не обращая внимания на реплику Вики, которая, подозвав официанта, заказала две рюмки израильской водки под названием «GOLD».

Несмотря на протесты Леонида, она голосом, не допускающим возражения, чуть ли не приказала:

– Послушай Лёня, хоть я и проститутка, но всё-таки какая-никакая женщина. А женщин, кто бы они ни были, надо слушаться. Это, во-первых, а во-вторых, я же предупредила, что всё за мой счёт.

Вика закончила свою тираду кратким еврейским спичем «Лехаим» и они, не закусывая, опустошили свои рюмки. После небольшой паузы, не глядя в глаза Леониду, она поведала ему свою не очень длинную биографию.

Оказывается, Вика знала, что такое тфилин, поскольку мамин папа, её дедушка, был благочестивым евреем, и она хорошо помнит, как каждое утро он молился у окна, накладывая на руку чёрную коробочку. Русский дедушка по папиной линии работал в механической мастерской. Она до сих пор не забыла его мозолистые руки, которые с равной периодичностью держали как слесарный инструмент, так и гранёный стакан с самогоном. Отец Вики работал ремонтником на обувной фабрике. Так сложилось у него, что водку он любил больше, чем работу, чем жену и её, свою маленькую дочку. Кончилось это тем, что по пьяному делу он ударил мать: она грохнулась головой об стенку и упала на пол, с которого больше не поднялась. Отцу присудили четверть века колонии строгого режима за неумышленное убийство, а Вика осталась сиротой. В этот момент ей было всего семь лет. А дальше был детский дом, потом тяжёлая монотонная работа в сборочном цехе комбайнового завода и маленькая комнатушка в захиревшем общежитии, которую она делила с ещё одной работницей.

В годы перестройки, когда евреи Биробиджана решили стать русскими в Израиле, кто-то посоветовал Вике вспомнить, что она по матери еврейка и переехать в страну с молочными реками и кисельными берегами. Что касается молока и киселя, то недостатка в них на новом месте жительства, действительно, не было: и то, и другое в избытке присутствовало на полках супермаркетов. Не хватало только работы, чтобы обеспечить себе мало-мальски достойную жизнь. Комбайновых заводов с конвейерами в Израиле не было, а другой специальности не было у Вики. Не имелось у неё даже, обязательного в СССР, восьмиклассного образования. Что было делать? Надо было как-то выживать. И она выжила благодаря встрече с Романом Шварцманом, с которым работала в Биробиджане на одном заводе. Роман считался там важным человеком: занимал должность секретаря комитета комсомола. Не просто секретаря, а секретаря освобождённого, т. е. он не был ни инженером, ни техником, ни экономистом, ни даже простым рабочим, он был номенклатурой. Такой специальности в Израиле тоже не существовало. Тем не менее богатый опыт общественной работы не пропал даром. Только теперь подопечными Романа были не комсомольцы, а еврейские путаны. Он стал человеком, занимающимся организацией проституции, человеком, контролирующим работу подотчётных ему «жриц любви». Именно бывший комсомольский босс Роман Шварцман обеспечивал охрану и защиту своих подопечных гетер от правоохранительных органов, от конкурентов, от агрессивных клиентов, именно он предоставлял помещения для обладательниц древней, но такой востребованной и сегодня, профессии. Руководить двумя десятками путан оказалось намного сложнее, чем направлять деятельность комсомольской организации из четырёх сотен комсомольцев. Если заводские комсомольцы платили с каждой зарплаты не ему, а государству копеечные взносы, то от прелестных еврейских гейш он получал огромный процент их немалого заработка. Одной из таких гейш по его милости и стала Вика, с которой он, разумеется, несколько раз переспал с целью проверки её комсомольского задора и любвеобильных качеств по отношению к клиенту. Если со вторым параметром у Вики было всё в порядке, то, как раз именно задора и не хватало. Чтобы устранить этот пробел, Роман приставил к ней профессионала в сексуальном охмурении посетителей украинку Надю. Вика оказалась талантливой ученицей, и уже через несколько дней учебной практики отправилась в самостоятельное плавание по волнам продажной любви.

Леонид настолько впечатлился не очень уж и весёлым повествованием Вики, что неожиданно для себя заказал ещё водку. Разбитной израильский официант, у которого «Gold», очевидно, был не самым ходовым товаром, поднося им очередную порцию крепкого напитка, весело проронил:

– Вы, милые господа, сразу бы графин заказали, что ли, а то я так с ног собьюсь подносить на стол всё время маленькие рюмочки.

Леонид поднял свою стопку и прочувственно провозгласил:

– За тебя, Вика! Чтобы жизнь у тебя наладилась, и чтобы всё в ней было хорошо.

– Да ничего уже хорошего не будет, – промямлила она, поднося к, раскрашенным густой помадой, губам очередную порцию водки, – я ведь женщина не только гулящая, а ещё и пропащая.

– Смотри, Вика, – удручённо сказал сердобольный Леонид, – если нужна помощь, запиши мой телефон.

– Всё как раз наоборот, Лёня, – оживилась вдруг она. Это я хочу тебе помочь.

Вика попросила у официанта ручку, что-то быстро написала на салфетке и протянула ему. Развернув её, он прочитал: «Наташа – 03-6232978».

– Что это за телефон, и что за Наташа? – удручённо поинтересовался он.

– Как раз то, вернее та, что тебе надо, – искренне рассмеялась Вика. – В некотором роде лекарство, которое должно тебя вылечить.

– Что ещё за лекарство, что за бред? – не на шутку разволновался Леонид. – Зачем меня нужно лечить, я, в общем-то, здоровый человек?

– Может быть, и здоровый, да не совсем, – гнула своё Вика, – я сразу заметила, что ты какой-то озабоченный. Похоже, обделён ты женским вниманием. Тебе, Лёня, особая проститутка нужна. Вот Наташка, ты уж поверь мне, тебя и вылечит.

Не успел Леонид подивиться женской проницательности, как она, положив на столик деньги, вскочила со стула и, не попрощавшись, скрылась за пальмами, окружающими ресторан со всех сторон.

Глава 4
Медсестра из спа-салона

Лечение у Наташи Леонид начал буквально через несколько дней. Она, разумеется, никогда врачом не работала, но медицинское образование имела. Да разве могла хорошая еврейская девочка не иметь хоть какое-нибудь отношение к медицине? Конечно же, нет. Заботливые полуеврейские родители из хлебного города Ташкента всеми правдами, а по большому счёту, неправдами, за отданную кому надо мзду сумели устроить дочку в медицинское училище. А девочка действительно получилась более чем хорошенькая, что лишний раз доказывает, что детей надо производить от смешанных браков. Прелестной куколке, выпорхнувшей из материнского лона иудейки Дины, мусульманский папа, узбек Мамед, дал почему-то русское имя Наташа. К своему совершеннолетию куколка превратилась в стройную восточную красавицу, унаследовавшую от отца смуглую кожу, тёмные как смоль волосы и раскосые глаза. Разве что едва заметная скорбь в поволоке этих красивых глаз выдавала еврейскую составляющую в национальности Наташи. Так случилось, что отец Наташи, командир мотострелкового батальона, погиб на войне, развязанной советским правительством в Афганистане. А ещё через несколько лет после этой трагедии Наташа с матерью репатриировались в Израиль.

В момент приезда на обетованную землю Наташе исполнилось 24, а маме Дине – 43. Надо сказать, что природа не обидела и Дину естественной красотой. На своём пятом десятке она выглядела на тридцать с весьма небольшим хвостиком. На это и обратил внимание разведенный полковник израильской армии Меир Пейсахович. Надо сказать, что не только обратил, а через уже короткое время предложил ей руку, сердце, общий банковский счёт и брачный контракт. От такого многообещающего предложения Дина не сумела отказаться. Таким образом, бывшая ташкентка, бывшая жена погибшего майора Советской Армии стала женой действующего полковника Армии Обороны Израиля. Через год Меир ушёл в отставку, и они с Диной благополучно переехали в Лос-Анджелес, оставив Наташу на произвол израильской судьбы.

На самом деле это был не совсем произвол. Отставной полковник снял ей небольшую комнату – студию в ТельАвиве, которую оплатил на год вперёд. Кроме того, он устроил Наташу медицинским секретарём к врачу-психиатру. Психиатр родился сорок лет назад, из которых первые пятнадцать прожил в городе Ровно. Посему он довольно сносно говорил не только по-русски, а даже и по-украински. Внешне психиатр, которого звали Шевах, являл собой высокого лысого, в некотором роде, даже импозантного мужчину. Но по своим наклонностям почему-то напоминал Наташе своих пациентов. Позже она узнает, что профессия психиатров накладывает на них своеобразный отпечаток, и они становятся то ли по форме, а возможно даже и по содержанию, похожими на тех, кого призваны лечить.

Зарплату доктор Шевах платил совсем небольшую: её едва хватало на покрытие коммунальных услуг и самые необходимые потребительские нужды. Мама Дина иногда присылала какие-то деньги, но они сразу уходили на покупку одежды. Наташа понимала, что для достойной жизни красивой женщине необходим либо нормальный мужик, который способен оплачивать эту самую жизнь, либо собственный приличный заработок. С полковниками её дороги почему-то не пересекались, видимо, последнего из них подобрала её мамочка. Да и бизнесмены, банкиры и олигархи не спешили проторить дорожку к её скромной студии в районе старого тель-авивского порта. Оставалось самой найти способ достойного заработка.

За год до отъезда в Израиль огромное впечатление на Наташу произвёл нашумевший фильм советской перестройки под названием «Интердевочка». Возможно, что, по замыслу режиссёра, эта кинолента должна была убить у советских девушек такое никчемное желание, как занятие валютной проституцией. Однако в реалиях всё вышло совсем наоборот. Буквально в считанные дни после выхода фильма на экран в обиходе появился анекдот:

– Марь Петровна! Ну как вам, коммунистке, ветерану труда, члену парткома и месткома, наставнице молодых удалось стать валютной проституткой?!

– Ну как-как?.. Ну просто повезло!

Именно такого везения и жаждала Наташа. Ей хотелось стать путаной. Сказать по правде, это слово ласкало её слух, ей казалось, что в нём кроется нечто возвышенное и таинственное. На самом деле в нём содержалось больше низменного, чем возвышенного. Что же касается таинственности, то это, действительно, присутствовало: в индийской мифологии путаной назывался демон женского пола. Наташа не желала связывать постыдное слово «проститутка» с ласкающим слух словом «путана», в котором прорывалась некая эксклюзивность и элитарность. Она не подозревала, что в своих догадках была недалека от истины, но от истины перевёрнутой: при любых обстоятельствах путана классифицировалась всё-таки проституткой, только проституткой высокопоставленной, проституткой высокого разряда. А это уже можно было назвать профессией, которая, по мнению Наташи, позволяла без особых трудозатрат зарабатывать совсем немаленькие деньги. Она ещё помнила, как старенькая учительница русской литературы не просто твердила, а забивала своим ученицам головы цитатами Пушкина «Береги платье снову, а честь смолоду» и Чернышевского «Умри, но не давай поцелуя без любви». Наташа вовсе не собиралась раздавать поцелуи направо и налево, но в тоже время догадывалась, что умирать из-за этого, точно, не стоит. Чуть позже она стала понимать, что, похоже, на сбережённую в молодости честь новое платье не купишь. Тем не менее получать высокие гонорары за разброс своей невинности в Ташкенте было практически невозможно.

Трудно сказать, какую этимологию слово «путана» имело в Европе и в США. В Советском Союзе оно однозначно определялось, как проститутка с обязательным прилагательным «валютная». Причём последнее слово являлось даже более ключевым, чем первое, поскольку именно в нём кодировался заработок путаны. В Израиле валюта не являлась понятием, определяющим бытие еврейского обывателя. Поэтому исключительность словосочетания «валютная проститутка» теряла всякий смысл. Работать же в грязных обшарпанных кабинетах под целебным названием «массажные» среди распущенных и непристойных девиц лёгкого поведения Наташа даже и не помышляла. Она была согласна даже и на нелёгкое поведение, только лишь с условием, что заведение по сексуальным услугам будет привилегированным, элитарным и престижным. Наташа даже самой себе не могла объяснить, что понимается под этими презентабельными словами. Она догадывалась, что таких заведений в природе просто не существует. Но и не предполагала, что буквально через несколько лет на святой земле появятся элитные специализированные салоны для обслуживания так называемых VIP-персон, а на последних страницах израильских газет эти самые персоны смогут найти объявления примерно следующего содержания: «Уважаемые мужчины! Наши индивидуалки подберут подход к каждому клиенту и преподнесут ему блаженные минуты страсти и оргазма. Ваше тело с радостью будет отзываться на их ласки, а чувственность увеличится многократно. В их объятиях каждый из Вас сможет отвлечься от всех проблем и сосредоточиться только лишь на своих удовольствиях. Наши путаны ухожены и всегда выглядят идеально, помня, что внешние данные и умение в постели – это их главное достоинство. Их упругая грудь с торчащими сосками будет отзываться на Ваши нежные ласки, а до предела разгорячённая и возбуждённая киска с огромным удовольствием примет в себя Ваш самый главный орган любви». Но пока Наташа ещё не знала, что она, полуеврейка, полуузбечка, бывшая жительница столицы Узбекской ССР, станет одной из таких индивидуалок.

Учебных заведений по подготовке путан в мире не существовало. Поэтому обучаться технологии и методам сексуальных услуг не представлялось возможным. Однако же далеко не все писатели заканчивали литературные институты. Ведь талант произрастает самостоятельно в неведомых недрах человеческой души. «Путанское» призвание Наташи росло не только в душе, а и в потайных местах женского тела. Ей казалось, что именно разумное сочетание телесного и, насколько это возможно, душевного как раз и являлось профессиональным атрибутом путан. Но ой как суха теория без практики, и что поделать, если стажироваться было негде, а хорошо жить хотелось уже сегодня, а не послезавтра?

Говорят, что если человеку чего-то очень хочется, то это желание обязательно сбывается. В Наташином случае это вожделенное «что-то» вовсе не было престижным салоном для состоятельных клиентов. Просто, в общем-то, здоровая психика психиатра Шеваха впитала много элементов не очень-то здорового подсознания его пациентов. «Психическому» доктору тоже казалось, что он зарабатывает меньше денег, чем ему предписано Всевышним. Поэтому в один прекрасный день, прикупив в ближайшей лавке средней паршивости израильский бренди «777», он крепко задумался о том, как поставить свои крепкие знания в области психиатрии на бизнесовые рельсы. Когда на дне зеленоватой бутылки остались жалкие остатки 40-градусной коричневой жидкости, Шеваху удалось придумать нечто из ряда вон выходящее. Источником идеи, которая назревала в его извилинах, послужила статья, которую он прочитал в толстом американском журнале. Там среди прочего сообщалось, что импотенция 90 % мужчин имеет психологические причины и поддаётся лечению у психотерапевтов. Кто сказал, что дипломированный врач-психиатр не может стать психотерапевтом? Никто! Все согласны. Согласился с этим и сам Шевах. Перевернув кучу научных трудов психотерапевтов из США и Европы, Шевах наткнулся на статью, в которой сообщалось, что эффективным методом лечения импотенции, не связанной с физиологическими причинами, может являться периодическое посещение больным квалифицированной путаны. Это показалось Шеваху более чем интересным. Но вот незадача: где можно зафрахтовать такую многоопытную, умеющую общаться с клиентами не только на сексуальном уровне, элитную проститутку.

Долго думать Шеваху не пришлось. На следующий день, зайдя к себе в кабинет, он увидел картину, сильно затронувшую его психотерапевтическое воображение. Прямо перед ним стояла нагнувшаяся к полу Наташа, которая оттирала там прилипшие к нему соринки. При этом подол её чересчур короткой юбки вздымался высоко вверх, обнажая стройные, чуть полноватые белоснежные бёдра. Перед затуманенным взором Шеваха, как мираж в залитой солнцем пустыне, открылись тонкие голубого цвета трусики-стринги, которые, по сути дела, полностью оголили притягательные и аппетитные ягодицы Наташи, оставляя только на их середине едва заметный матерчатый треугольник. Следует заметить, что плоть Шеваха была сделана не из железа, поэтому от увиденной панорамы тело его стало слегка подрагивать. Пошатываясь, он прошёл к своему столу, прикрывая правой рукой вздыбившуюся ширинку брюк. Когда Наташа вышла из кабинета, Шевах уже начал было успокаиваться от нахлынувшего волнения, как вдруг неожиданно подумал:

– Это что же, чёрт побери, получается? Когда уже несколько ночей мой баловник не реагирует на собственную жену, он вдруг самым неожиданным образом откликнулся на прелести моей секретарши.

И вдруг его словно током прошибло.

– А ведь это, кажется, и есть то самое, что я вычитал в научных журналах. Там же так и написано, что отсутствие либидо исцеляется его присутствием, по-нашему: клин клином вышибают, т. е. отсутствие сексуального влечения к отдельно взятой женщине успешно лечится сексуальными приманками профессиональной путаны.

– Так, так, так! – продолжал он бубнить про себя. – Сексуальный пазл вроде бы складывается, только непонятно, где же взять путану, из Европы, что ли, выписывать или, может, в Москву съездить.

– Стоп, какая Москва, какая Европа? – твердил Шевах невидимому собеседнику. – А чем моя секретарша не путана. Ведь поразила она только что не только моё мужское начало, а и, ненормативно выражаясь, мужской конец тоже. При всём том сделала это Наташа совсем непреднамеренно, а если же она как следует подготовится, то ли ещё будет.

С этой навязчивой мыслью Шевах вышел из кабинета в приёмную и, стараясь не всматриваться в Наташины длинные ноги, которые она беспардонно вытянула под столом, тихо промолвил:

– Тут, Наташенька, такое дело. У меня сегодня день рождения. Буду рад видеть тебя в семь часов вечера в русском ресторане «Баба Яга».

Наташа была крайне удивлена приглашением своего доктора. Уже почти год прошёл, как она работала у него, и ничего, кроме служебных отношений, их не связывало. А тут вдруг приглашение в не самый плохой модный тельавивский ресторан. Ещё больше поразилась, когда в назначенное время, войдя в полутёмный уютный зал, увидела своего шефа одного за угловым столиком, на котором краснели язычки пламени двух пузатеньких свечей. Она-то, по простоте душевной, думала, что будет одной из многих приглашённых на торжество своего шефа. Пока Наташа раздумывала о том, чтобы это могло значить, Шевах, заметив её в проёме дверей, подбежал к ней и поспешно подвёл к своему столику. Не давая ей опомниться, непринуждённо затараторил:

– Рад тебя видеть, Наташенька. Спасибо, что пришла. Что будем пить?

Оторопевшая девушка неожиданно для себя выпалила:

– А знаете, доктор, я, пожалуй, выпью сегодня в честь вашего дня рождения виски.

Буквально через несколько минут расторопная официантка водрузила на стол бутылку шотландского виски «CHIVAS» и тарелочки с различными закусками. Когда алкоголь был разлит по рюмкам и Наташа собралась поздравить доктора с днём рождения, Шевах на мгновение опередил её словами:

– Милая Наташа, я пью за тебя, за исполнительную и очаровательную свою помощницу. Лехаим!

Слово «лехаим» звучало в этот вечер не один раз. Наташа быстро опьянела. Но виски, надо отдать ему должное, был качественный. Сквозь приятные мурашки благородного кайфа, сладостной истомой растекающегося по всему телу, способность мыслить и почти адекватно воспринимать окружающее утрачены не были. Однако она всё же не очень восприняла смысл сказанного, когда Шевах произнёс:

– Понимаешь, Наташенька, у тебя всё-таки есть медицинское образование. Хватит тебе уже заниматься делопроизводством, будешь работать у меня медсестрой.

Наташа понимала, что место медсестры хирурга – в операционной, медсестра в процедурном кабинете делает уколы, медсестра кардиолога снимает электрокардиограмму. Она, хоть и туманно, но представляла, что делает медсестра в психиатрической больнице. Но обязанности медсестры у психиатра при амбулаторном приёме были ей совершенно неизвестны. Шевах тем временем, будто прочитав её мысли, продолжал:

– Так вот, Наташенька, мы всё-таки работаем с тобой в одной связке. А ведь связка – это не какой-нибудь пучок, не отдельный сноп, это когда альпинисты, скованные одной цепью, одним, можно сказать, узлом, штурмуют неприступную вершину.

– Какие цепи, какие узлы, – расхохоталась Наташа, – и какие ещё вершины мы должны с вами штурмовать?

– Наташенька, мне сейчас совсем не до смеха, – огорчился Шевах, – пойми меня правильно. С этой минуты ты перестаёшь мне «выкать», и мы становимся партнёрами по бизнесу, который я хочу открыть с твоей помощью.

– Ой, как здорово, – обрадовалась Наташа. – И я стану получать больше денег?

– Если всё пойдёт, как я задумал, – радостно кивнул головой Шевах, – то в деньгах недостатка у тебя просто не будет.

Наташа, выхватив из рук Шеваха рюмку с виски, быстро опорожнила её и, стремительно взгромоздясь ему на колени, нежно растягивая слова, прошептала:

– Я никогда не сомневалась, что ты хороший мальчик, даже очень хороший и замечательный мальчик!

При этом она, не стесняясь посторонних людей, завладела его губами. Она прильнула к ним сначала с каким-то невиданным нежным трепетом, а буквально уже через несколько мгновений с какой-то необузданной страстью стала совершать своим язычком восхитительные колебания, от которых наш психиатр пришёл в состояние ранее непознанного ступора. Несмотря на полубессознательное состояние, у Шеваха успела промелькнуть шальная мысль:

– Кажется, я всё-таки не самый плохой психотерапевт, раз не ошибся в профпригодности Наташи: из неё получится настоящий мастер своего дела. Осталось только рассказать ей про его суть.

Если ещё несколько минут назад Шевах не знал, с чего начать разговор, то после проведенной Наташей процедуры сближения бояться уже было нечего. Он нежно обнял её за плечи и, вытащив из бокового кармана пиджака вчетверо сложенную бумажку, протянул её своей новой медсестре. Текст был напечатан дважды: на русском языке и на иврите. Наташа, время от времени встряхивая длинными чёрными волосами, медленно вчитывалась в дрожащие буквы, стараясь осмыслить не только прочитанные строчки, а и понять, что подразумевается между ними. А писалось там буквально следующее:

Если у Вас имеются психофизиологические проблемы, связанные с неустойчивой эрекцией, если Вы уже поставили себе диагноз – импотенция, не отчаивайтесь. Неважно, сколько Вам лет, 30 или 80, у нас Вы найдёте не только полное взаимопонимание, а и гарантию полного выздоровления. К Вашим услугам наш «СПА-салон. Аббревиатура СПА у нас означает СЕКС – ПОТЕНЦИЯ – АДАПТАЦИЯ. Что такое «секс» и что такое «потенция», понятно всем. На основе самых современных методик в области психотерапии эти понятия станут Вашими долговременными спутниками в Вашей интимной жизни. Что же касается «адаптации», то в результате высокопрофессионального спецэротического массажа, Вы получите не только райское наслаждение, а и лечебный эффект, который позволит сделать интимные отношения неотъемлемой частью повседневной жизни. К Вашим услугам опытный врач-психотерапевт и квалифицированная медсестра-массажист. Большие скидки пенсионерам и новым репатриантам из стран СНГ. Ждём Вас, Вы не пожалеете!

После прочтения этого не совсем обыденного документа настала очередь Наташи войти в ступор. Она, одним пальчиком водя по прочитанной бумаге, а вторым – по своей, даже издалека заметной, груди, еле слышно прошептала:

– Это значит, я и есть эротическая сестричка-массажистка? Это значит, после моего лечения интимное хозяйство наших пациентов будет стремиться занять вертикальное положение?

Шевах, согласно кивая головой в подтверждении правильности её догадки, ещё почему-то радостно хлопал в ладоши. Чтобы окончательно уговорить Наташу, он торопливо пробормотал:

– Ты, пожалуйста, не переживай, у меня всё под контролем. Я уже заказал перевод на русский язык различных методик восточного лечебного эротического массажа, которые ты быстро освоишь.

Но Наташа и не думала переживать, и её совсем не нужно было уговаривать. Она просто на несколько мгновений притихла, прокручивая в голове услышанное от своего босса.

– А ведь Создатель в лице Шеваха, – думала она, – похоже, послал мне зачатки того, о чём грезилось по ночам. Правда, работа массажисткиэто не совсем то, что делают путаны, однако по роду деятельности это более чем близко. Ведь речь идёт о массаже эротическом.

Наташа ещё толком не представляла, как она будет совершать эту самую эротику совсем незнакомым мужчинам, но тем не менее решила сразу расставить все точки. Ещё несколько минут назад она чувствовала себя опьянённой от выпитого виски. Сейчас же угар от этого благородного напитка куда-то улетучился, и мозги заработали в реальном времени.

Вспомнив, что они договорились перейти на «ты», Наташа, мягко прикоснувшись к его щеке, тихо спросила:

– И сколько же, мой милый доктор, я буду получать за свой ратный эротический труд? Немного больше, чем жалкие гроши, которые ты вписываешь в мою зарплатную ведомость сейчас?

Шевах неожиданно вздрогнул и инстинктивно отстранился от Наташи: он никак не ожидал, что беседа так быстро перейдёт в финансовое русло.

– Так выходит, ты согласна, Наташенька, раз заговорила о деньгах? – не совсем радостно выдавил из себя Шевах.

– Выходит, что нет, дорогой доктор, – игриво заявила Наташа.

– Я так понимаю, – смеясь, продолжила она, – что открывается серьёзное лечебное учреждение и что в этой лечебнице я буду играть далеко не последнюю роль. Поэтому очень уж хотелось бы знать, какой же меня ожидает гонорар.

Шевах моментально прикинул, что Наташа своим природным женским чутьём сразу сообразила, что не он, психотерапевт Шевах Вайс, а она, медсестра Наташа Ибрагимова, является примой в созданном дуэте. Он сразу понял, что проект, в котором планировал платить ей только 10 % от прибыли, можно похоронить уже сейчас. Будущий психотерапевт сначала покраснел, потом побледнел, потом снова покраснел и только потом процедил, чуть ли не сквозь зубы:

– Послушай, девочка моя, рано ещё говорить о деньгах. Мы пока ещё не знаем, как вообще пойдут дела, поэтому пока у нас одни только планы и вопросительные знаки.

– Зачем же о деньгах? – с видом заправского бизнесмена заметила Наташа. – Давай сразу же договоримся о процентах.

– Ладно, Наташа, – согласился Шевах после недолгого раздумья, давай так – твои 30 %.

Увидев, что Наташа схватила свою сумочку с намерением покинуть ресторан, Шевах преградил ей дорогу и виноватым голосом пробубнил:

– Пойми же, милая, всё справедливо. Я организовываю этот бизнес, я вкладываю в него свои средства, в конце концов, я врач с университетским дипломом и второй академической степенью, а ты просто медсестра.

– Послушай теперь ты, милый мой психотерапевт, – рассмеялась ему в лицо Наташа. – Ведь не твоя учёная степень и не твой организаторский талант будут вкладываться в эрогенные зоны наших клиентов, а мои нежные руки, мои. Мои, а не твои, самые интимные части моего красивого тела будут в руках твоих же пациентов…

Шевах, оборвав Наташину тираду, глухо промолвил:

– Хорошо, Наташа. Сколько ты хочешь?

– 50 %, – не моргнув глазом, проронила она.

Шевах молча разлил остатки виски и упавшим голосом сказал:

– Ну что ж, раз так, пусть будет фифти-фифти. За успех нашего предприятия! Лехаим!

На следующий день Шевах протянул Наташе стопку сброшюрованных листов. На первом из них сразу бросался в глаза заголовок: «Техника эротического массажа «лингам». Несмотря на то что текст был напечатан совсем мелкими буквами, Наташе показалось, что прочла два десятка листочков за одно мгновение. Ни один, даже самый убойный, роман она не читала так быстро и с таким упоением, как эту эротическую методичку. Ещё сегодня ночью ей казалось, что знает практически всё об интимных зонах мужчины и женщины. Сейчас же поняла, что существуют на свете специальные техники, которые надлежит изучить ускоренным курсом. Извлечь квадратный корень или отыскать логарифм числа всегда представлялось для Наташи непреодолимой трудностью. Что же касается интима, то эта область вызывала в ней повышенный, просто нездоровый интерес. Она ещё не знала, что тут её талант засверкает всеми возможными гранями. Но эти грани ещё надо было отшлифовать.

В начале методички читателю вдалбливалось в голову, что «лингам» в переводе с древнего языка санскрит означает «жезл света» и подразумевает мужской половой член. Наташа сразу усвоила, что последнее слово здесь является ключевым в её будущей работе. А ещё оказалось, что на Востоке, в отличие от Запада, применительно к непристойному понятию, каковым считается мужской член, существует целая концепция. В ней мужчина рассматривается как некое начало, как солнце, которое излучает свет. А его член здесь является важным инструментом для распространения этого света. В сущности, именно мужчина, а точнее, его член, генерирует главную созидающую энергию мира, энергию, которая называется сексуальной. В конечном итоге получалось, что лингам-массаж, выполняемый очаровательной и опытной женщиной, наполняет мужчину жизненной силой и вылечивает от сексуальных недугов.

Главной фразой конспекта, которую Наташа выделила красным маркером, являлась: «Восточные мастера утверждают, что на мужском члене имеется масса активных точек, связанных с внутренними органами. Воздействие на эти точки посредством массажа приводит к автоматическому воздействию на внутренние органы, улучшая их состояние и работоспособность». И ещё одна важная цитата, отчёркнутая Наташей уже жёлтым маркером: «Член мужчины является его главной эрогенной зоной, и любые манипуляции на нём не только возбуждают сексуальную энергию, но и доставляют массу приятных ощущений. Несмотря на то что основной целью массажа является наполнение мужчины энергией, оргазм здесь совсем не является запретом». Последний тезис в дальнейшей в своей работе Наташа будет использовать как бонус для получения дополнительной прибыли.