Текст книги "Магия судьбы"

Глава 2
Эш

Эш слышал какие-то голоса. Сначала они будто бы доносились издалека, но затем становились все отчетливее. Это были знакомые голоса. Эш открыл глаза и хотел сесть, но отец уложил его обратно. Эш узнал коричневый кожаный диван в поместье Морганов. Где Кэролайн? И как он оказался в доме своих родителей? Он еще раз попытался приподняться, и на этот раз его никто не останавливал. К горлу тут же подкатила волна тошноты, казалось, будто все его внутренние органы кто-то сдавил и отжал, словно губку. Теперь он понял, почему отец решительно старался помешать ему сесть. Юноша осторожно лег обратно и заставил себя сделать несколько спокойных и равномерных вдохов и выдохов. Так плохо ему никогда еще не было, даже когда семь лет назад у него резко воспалился аппендикс, и казалось, что уже ничто не могло ему помочь. Сейчас ощущения были такими, словно его пропустили через мясорубку.

– Где Кэролайн? – спросил юноша, на этот раз вслух, но его голос был едва различим.

– Мы все хотели бы это знать, – пробормотал его отец, не отрываясь от своей работы.

Что он там вообще делал? Выглядело это так, будто он накладывал Эшу компресс, но только на все тело сразу. Эш осознал, что раздет до нижнего белья. Что, черт возьми, происходит? Он обвел салон взглядом в надежде найти ответ на свой незаданный вопрос. Он увидел некоторых членов своего клана, а также нескольких магов из клана Мерлинов.

От недавней схватки, прекратившейся лишь незадолго до этого момента, не осталось и следа. Ни разбитых ваз или окон, ни сломанной мебели или порванных штор. Ничто не выдавало того, что произошло здесь всего несколько часов назад. Ничто, кроме серьезных лиц присутствующих, причем члены его семьи выглядели шокированно. И тут Эш распознал лицо того, кого здесь не должно было быть. Это было угловатое лицо Кури Лекурта, старшего брата Анри и правой руки главы клана Лекуртов.

– Что?.. – начал Эш, но его отец подал ему знак, чтобы он замолчал.

– Подожди, – беззвучно ответил он одними губами.

Эш снова посмотрел на окружающих его людей, хотя даже легкий поворот головы доставлял ему сильную боль.

– Что значит Кэролайн наполовину принадлежит Лекуртам? – услышал он голос своей тети Мэй, обращавшейся к Кури. – Этого не может быть. Это просто невозможно.

Казалось, Кури стал еще выше, чем был со своим ростом почти в два метра, когда ответил, раздув от гордости свою грудь:

– Как я уже сказал, в жилах Кэролайн течет кровь Мерлинов и Лекуртов. Спросите у Брайана Мерлина, пусть он вам все объяснит.

В салоне повисла такая тишина, что Эш мог отчетливо слышать свое прерывистое дыхание. Мэй Морган и Джордж Мерлин уставились друг на друга.

– Этого не может быть, – повторила Мэй. – «Когда полсотни поколений друг друга сменят с этих пор…» Так гласит пророчество. Эш и Кэролайн оба относятся как раз к пятидесятому поколению, так ведь?

Она вопросительно взглянула на Джорджа, и тот утвердительно кивнул.

– Джаред у нас в пятидесятом поколении, значит, Кэролайн – тоже.

Кури пожал плечами.

– Мне очень жаль, но, видимо, вы обсчитались. Моя тетя Софи так же была в пятидесятом поколении, и она забеременела Кэролайн, когда ей исполнилось девятнадцать.

– Обсчитались? – закричала Мередит. – Обсчитались? Не хочешь ли ты сказать, что моя дочь умерла напрасно?

Джордж поднял руку и заставил Мередит замолчать. Мэй на мгновение закрыла лицо руками.

– Это не может быть правдой. Если Кэролайн и есть ребенок из пророчества, то… это меняет все.

О да, это действительно меняет все, но Эш никак не мог сосредоточиться, чтобы подумать об услышанном, поскольку сейчас ему требовались все его оставшиеся силы на то, чтобы снова не потерять сознание.

– Как минимум, это объясняет землетрясение, произошедшее во время активации магии Кэролайн, и ее невероятную мощь, – заметил Джордж, качая головой. – Как вы могли так неосторожно поступить и активировать ее магию? Зачем вы вообще вмешиваетесь в отношения наших двух кланов?

– Теперь это касается и нас, – спокойно возразил Кури, причем его голос звучал горделиво, словно демонстрируя, что кто высоко поднялся, тому больнее падать. – Очевидно, те два могущественных клана, о которых шла речь в пророчестве, – это Лекурты и Мерлины.

Гарри скрестил на груди руки.

– Ни за что. Ваш клан вуду сильнее нашего?

Кури ничего не ответил и лишь бросил ледяной взгляд в сторону Гарри.

– «В борьбе не сломлен клан отца…» – пробормотала Мередит, которая, казалось, ни на секунду не сомневалась в словах молодого Лекурта. – Если Кэролайн – ребенок из пророчества, а Брайан – ее отец, это означает, что наш клан «несломленный». А из-за того, что Морганы выиграли тогда это чертово соревнование множество столетий назад, все думали, что речь шла о них, и значит, отец ребенка должен был происходить из их клана. Судя по всему, это совсем не так. Мы ошиблись не только с подсчетом поколений. Из нашего клана должна была происходить не мать, а отец этого ребенка… О, боже мой, Фред. Наша дочь. Наша единственная дочь. Она не представляла никакой опасности. Она умерла ни за что…

Муж Мередит едва успел подхватить ее, когда в следующее мгновение она упала в обморок.

Джордж стиснул зубы, но затем набросился на Кури:

– Где она? Где находится Кэролайн? – он щелкнул пальцами. – Элис, позвони своему сыну и скажи, чтобы он с остальными обыскали и держали под наблюдением окрестности вокруг дома Лекуртов.

Светловолосая женщина кивнула и покинула салон, зажав в руке мобильный телефон.

– Она больше не у нас, – сказал Кури. – Я должен был передать вам от папы Аджани, что он не хочет войны. Моя тетя активировала магию Кэролайн, ничего не зная о ней и не понимая, что делает. Более того, она не поставила хунгана в известность, прежде чем провести ритуал.

– Это правда, – подтвердил Эш.

Голос юноши звучал едва различимо, и все же все повернулись к нему. Он и сам не понял, зачем вмешивается в разговор, но все же Анри, как и прежде, оставался его другом. Он не хотел, чтобы у Лекуртов были проблемы. Тианна согласилась спасти жизнь Кэролайн, несмотря на серьезные последствия, и он был ей за это благодарен.

– Ты лучше молчи, с тобой мы разберемся позже, – огрызнулся на него Джордж, после чего переключился снова на Кури. – А почему глава вашего клана не явился лично?

– Как я уже сказал, Кэролайн сбежала сразу после проведения церемонии, и папа Аджани остался, чтобы постараться выведать что-нибудь у моей тети. Возможно, Кэролайн удалось скрыться именно с ее помощью. Однако он с удовольствием встретится с вами позже, чтобы обсудить все лично. Как вы знаете сами, по понятным причинам наш клан прежде не интересовался этим пророчеством. При этом никто не рассматривал нашу семью как достаточно могущественную, чтобы быть одним из двух кланов, о которых в нем идет речь. Но теперь все это касается нас так же, как и вас.

– Что тут еще обсуждать? – резко отозвался Джордж. – Все и так ясно, девчонку нужно убить. И чем скорее, тем лучше.

– Папа Аджани считает точно так же, но он полагает, что сначала нужно все тщательно обдумать и выработать разумный план действий. За сегодняшнюю ночь произошло уже достаточно событий, которые могли привлечь внимание малефиканов, и в будущем ему хотелось бы избежать подобной опасности.

Джордж махнул рукой, причем его лицо стало еще мрачнее, чем раньше.

– Ну, хорошо. Передай главе вашего клана, что мы будем ждать его у себя завтра, в десять часов утра.

– Подождите, – сказала Мэй, когда Кури развернулся, собираясь уйти. – А что насчет моего племянника? Из-за вас его жизнь оказалась в опасности.

Кури остановился и посмотрел на Эша. Их взгляды встретились. Сотни раз Эш задавался вопросом о том, как этот молодой мужчина мог вообще быть родственником Анри. Внешнее сходство между братьями и их отцом было, конечно, очевидным, но на этом все общее между ними заканчивалось. У Кури не было той сердечности и открытости, какой обладал Анри, пусть даже сейчас он выглядел искренне обеспокоенным. Но, судя по всему, учитывая то, какое жалкое зрелище представлял из себя сейчас Эш, в этом не было ничего удивительного. Он понимал, что один только его вид вызывал сострадание. Наполовину раздетый, в поту, он лежал на этом холодном кожаном диване и усердно старался скрыть дрожь в своем теле, что, однако, получалось все хуже и хуже.

– Мы все ужасно сожалеем о том, что так вышло, но Тианна не намеревалась как-либо навредить Эшу. В этом вы можете не сомневаться. Во время церемонии активации Тианна находилась в трансе, поэтому она никак не могла держать под контролем все происходящее, но Эш все равно захотел остаться, на свой страх и риск. Когда все случилось, моя тетя пыталась исцелить его, но ей это оказалось не под силу.

Мэй вздохнула, возможно от понимания, что Кури говорит правду. И она не стала бы отрицать, что это было очень похоже на Эша – пожелать присутствовать на ритуале на свой страх и риск.

– Ладно, скажи своему отцу, что со стороны Морганов претензий к вам не будет, если Эш выживет. Но если нет… – ее незаконченная фраза угрожающе повисла в воздухе.

Если нет… Эш чувствовал, что это было куда больше, чем просто громкими словами. Если бы только он мог еще раз увидеть Кэролайн… Он был бы так рад передать что-нибудь для нее через Кури, поскольку знал, что как минимум Анри никогда не предаст ее. Но он не мог ничего сделать и просто молча лежал.

– Я считаю, что это справедливо, – кивнул Кури и торопливо покинул салон. Мэй обратилась к своей сестре, матери Эша:

– Проводи его, пожалуйста, отсюда, и пусть приведут Брайана Мерлина.

Саманта кивнула и поспешила вслед за Кури.

– Это ведь в твоих интересах, не так ли? – обратилась Мэй к Джорджу.

– Конечно. Я хочу знать, сказал ли молодой Лекурт правду.

В салоне снова воцарилась тишина. Доносились лишь тихие, но горькие рыдания Мередит, которая успела прийти в себя после обморока.

У Эша закрывались глаза. Он попытался упорядочить свои мысли. В том, что Кури говорил правду, у Эша не было ни малейших сомнений. Иначе зачем Лекурты стали бы вмешиваться в разборки между Морганами и Мерлинами, не имея на это никаких причин? Клан магов вуду, скорее, с радостью остался бы в стороне от всего этого, но только до тех пор, пока пророчество не коснулось их. Но действительно ли папа Аджани хотел смерти Кэролайн? Неужели Лекурты откроют теперь на нее охоту вместе с Мерлинами? И что все это означало для него и для Кэролайн? Кажется, он что-то упустил. Обычно это было бы для него просто невозможным, но в данный момент Эш был не в состоянии ясно мыслить. Идеи, слова и образы возникали и пропадали в его голове, сливаясь друг с другом и вызывая полнейшее замешательство. Но при этом Эш прекрасно понимал, в чем была основная проблема – сейчас он находился где-то между жизнью и смертью. Что бы ни произошло с ним во время активации магии Кэролайн, это отняло у него все его жизненные силы, и любое малейшее движение теперь причиняло боль.

– Как он? – Эш услышал голос Мэй и понял, что речь идет о нем.

– Все будет хорошо, – ответил его отец, накладывая теплый компресс на последний открытый участок кожи Эша. – Он крепкий парень и обязательно справится.

Однако голос, с которым его отец произнес эти слова, говорил об обратном. Ситуация была крайне серьезной. Эш сам чувствовал, как каждая клеточка его тела боролась за выживание. Магия Кэролайн свирепствовала в нем, готовая уничтожить его изнутри, как только он прекратит бороться. При этом надолго его не хватит. У юноши не было силы Кэролайн, ее выносливости. Эш оказался слабее, чем все полагали.

– Скажи правду, Ричард, – проговорила Мэй.

Теперь ее голос звучал ближе, возможно, она подошла и остановилась рядом с Эшем, но у него уже не было сил на то, чтобы открыть глаза и убедиться в этом. Некоторое время его отец молчал, но затем тяжело вздохнул, и это уже говорило о многом.

– Дела плохи, он невероятно слаб. Если он сможет пережить эту ночь, то появятся неплохие шансы, но…

Эш хотел справиться, правда, очень хотел. Даже только ради того, чтобы еще хоть раз поцеловать Кэролайн. Кэролайн… Как она там вообще? Где она? Во всяком случае, она была жива, и сейчас для него это было главным. С этими мыслями Эш снова потерял сознание.

Кэролайн

Я сидела позади Анри на его мотоцикле, руками обхватив юношу за талию, как вдруг у меня закружилась голова, и я снова оказалась в поместье Морганов. На этот раз я четко поняла, что это мой отец посылает мне свои видения, и испытала огромное облегчение – все-таки он был жив и, видимо, более-менее в порядке, раз мог поделиться со мной происходящим. Я покрепче прижалась к Анри, чтобы не упасть с мотоцикла на полном ходу, поскольку мы ехали на большой скорости по все еще переполненным улицам Лондона. Город медленно боролся с последствиями отключенного магами электричества. Встречный ветер резко бил мне в лицо, но я постаралась полностью сконцентрироваться на видении от своего отца.

В это мгновение его вели наверх по узкой крутой лестнице. Неужели собственная семья допустила, что он в своем состоянии оказался заперт в темном сыром подвале? К счастью, я лишь наполовину принадлежала клану Мерлинов. Я каждый раз заново испытывала это непривычное и незнакомое мне раньше чувство теплоты и родства, когда вспоминала, как Тианна обняла меня и приняла в семью. Она нравилась мне, и я бы с радостью просидела всю ночь, слушая рассказы о моей умершей матери. Надеюсь, у нас еще будет возможность сделать это позже.

– Брайан. Как ты себя чувствуешь? – вежливо спросила Мэй, когда мой отец вошел в салон поместья Морганов в сопровождении Саманты.

– А как я могу себя чувствовать? – отозвался мужчина.

Его голос звучал очень слабо, и я вздрогнула. Как бы мне хотелось увидеть его… Что на самом деле происходило с ним сейчас? Позаботился ли кто-нибудь о его ранах?

Отец прошелся взглядом по всему салону, и я смогла рассмотреть каждую деталь. В помещении присутствовали лишь немногие маги, причем драки между ними словно и не было. Мэй, Саманта, Гарри и Ричард Морганы стояли с одной стороны, с другой расположились Джордж, Элис и Мередит Мерлин, она с покрасневшими глазами цеплялась за руку своего мужа, чьего имени я не знала. Ну, и, конечно, мой отец. Остальных, вероятно, отправили в погоню за мной. От этой мысли по спине пробежал неприятный холодок, и на мгновение я ощутила желание осмотреться по сторонам, чтобы убедиться, что нас никто не преследует. Но мне не хотелось пропустить ни момента из происходящего в поместье Морганов, поэтому я лишь крепче зажмурилась. В эту секунду взгляд Брайана упал на Эша, и мое сердце замерло. Он лежал на диване, все так же неподвижно, как и на полу в доме Лекуртов. Все его тело было обернуто какими-то марлевыми повязками. Почему он был до сих пор без сознания? И почему его родственники собрались посреди салона, вместо того чтобы попытаться как-то помочь ему?

– Что случилось с юношей? – спросил мой отец, лишь на секунду повернувшись к Мэй, как будто понимал, что я хотела бы продолжать видеть именно Эша.

– С ним случилась твоя дочь, – ответила Мэй. – Она сильнее, чем должна быть, и ты это знаешь. Она тот ребенок, который не должен был родиться.

– Я не понимаю, о чем…

– Довольно! – резко перебил его Джордж. – Не держи нас за идиотов. Она сейчас здесь, да? Девчонка смотрит на нас.

Джордж подошел ближе к Брайану, сузив свои пронзительно-голубые глаза. На мгновение мне показалось, будто он смотрит в упор прямо на меня, когда он проговорил сквозь зубы:

– Мы до тебя еще доберемся, можешь быть уверена. Тебе от нас не сбежать.

Брайан отступил на шаг назад и оборвал зрительный контакт с Джорджем.

– Ну хватит, Кэролайн тут нет. И вообще мне просто не хватило бы сил посылать ей сейчас видения, поскольку вы предпочли запереть меня в темнице, вместо того чтобы отвести к врачу.

– Мы тебя подлечили, – ответил Джордж, – и не пытайся уйти от вопроса. Сюда приходил Кури Лекурт, и он сказал нам правду, которую на самом деле мы должны были услышать от тебя. Софи Лекурт, серьезно? Как ты мог связаться с женщиной из другого клана? И, тем более, клана вуду? В твоих жилах течет чистая кровь Мерлинов, ты забыл об этом? Из-за какой-то интрижки ты решил рискнуть…

Брайан вздохнул.

– Это была не интрижка. Я любил Софи, всегда. Если бы она не была из семьи Лекуртов…

Элис цокнула языком.

– Как ты мог так поступить с моей сестрой? Тара знала об этом?

– Она догадывалась, – тихо ответил мой отец, как будто ему было стыдно за это передо мной. – У нас были проблемы. Сначала все эти выкидыши, затем, казалось, случилось чудо: Тара забеременела и родила мальчика, но он умер сразу же после родов. Вы не представляете, каково это. К тому моменту мы уже сильно отдалились друг от друга, и наш сын был единственной надеждой на то, чтобы начать все сначала и спасти наш брак. Но после случившегося Тара стала еще более замкнутой, я больше не мог достучаться до нее. Мы много раз собирались развестись, и, если бы она не заболела…

– Я понимаю его, – дрожащим голосом заговорила Мередит. – Родить живого и здорового ребенка – это уже само по себе большое счастье, а если твоя собственная семья запрещает тебе иметь дочерей…

– Из лучших побуждений! – почти закричал Джордж. – И ты можешь прямо сейчас не хуже меня убедиться в том, какие у этого могли быть тяжелые последствия.

– Вот и нет! – также закричала в ответ Мередит. – Не было никакой причины убивать моего ребенка. Мою девочку, мою бедную девочку…

Горько всхлипывая, женщина опустилась на колени, но Джордж больше не обращал на нее никакого внимания. Дрожащими руками он провел по своим седым волосам. Он что, боялся? Меня? Но он уже доказал однажды, насколько он сильнее меня. Возможно, мне и удалось сбежать тогда, но только благодаря тому, что Морганы, сами того не желая, помогли мне, напав на Джорджа во время схватки.

– Я все равно не понимаю, как ты мог связаться с Софи Лекурт, Брайан, – продолжал он. – И не только потому, что Тара была моей дочерью. Как вообще ты пришел к этому? Я имею в виду Лекурты… Мы же всегда старались держаться подальше от них.

– Может, ты и старался, – картинка немного задрожала, поскольку Брайан подошел к обеденному столу и опустился на один из стульев. – Я влюбился в Софи еще в юности, но из-за пророчества мы не могли быть вместе, хотя в то время она ничего об этом не знала. Я лишь однажды поцеловал ее тогда, – он вздохнул. – Мой отец поймал нас и серьезно отчитал. Взяв с меня слово держаться от Софи подальше, он пообещал сохранить все в секрете. Но после его смерти мы с Тарой все больше и больше отдалялись друг от друга. Тара предложила попробовать разойтись на время, и я остался один на Гаити. Софи на тот момент тоже оказалась там, она навещала своих родственников.

Мой отец ненадолго замолчал, словно погрузившись в воспоминания. Как бы я хотела разделить их с ним! И вдруг перед моим взором действительно стали возникать картины из прошлого, в котором меня никогда не было. Я вздрогнула, когда увидела молодую девушку с темными локонами – уже не ребенка, но еще не женщину, – которая была похожа на меня как две капли воды. Воспоминания моего отца захватили меня и закружили, словно в водовороте.

Рядом с Софи стоит Брайан, намного моложе, чем сейчас, но узнаваемый даже на расстоянии по светло-каштановым волосам. На улице уже стемнело, но огни города освещают лица обоих. Брайан берет Софи за руку и ведет ее в сторону, в какой-то узкий переулок. Вот они стоят там и смотрят друг на друга, оба немного смущенные. Софи улыбается, и Брайан улыбается ей в ответ. Он осторожно целует ее в губы, она продолжает улыбаться, и он становится смелее. Юноша обнимает ее одной рукой за талию, а другой гладит ее волосы и целует снова. Она отвечает на поцелуй, привстав на цыпочки, чтобы быть еще ближе… В следующее мгновение в переулке появляется какой-то мужчина, он кричит на них и отталкивает друг от друга. Брайан выглядит напуганным, Софи растеряна и не знает, как себя вести. В итоге она просто молча стоит, наблюдая за тем, как этот мужчина уводит Брайана прочь из переулка, прочь от нее…

…Картинка размывается перед моим взглядом, и теперь я вижу уже празднично украшенную церковь и Брайана, который надевает кольцо на палец какой-то светловолосой женщины. Они целуются, и люди вокруг аплодируют…

…Затем церковная обстановка сменяется спальней, и Брайан с женой ругаются на повышенных тонах…

…Все та же спальня, но уже в другой день, точнее, в другой год. На этот раз никто не кричит, но выглядят они все так же несчастно. Блондинка сидит на кровати, в глазах у нее стоят слезы. Она произносит какие-то слова, не поднимая взгляда на мужа, Брайан кивает и уходит из квартиры, оставив свою жену…

…Теперь Брайан стоит на берегу моря с лазурной водой, вокруг растут пальмы, вдали виднеются горы. Рукой он прикрывает глаза от солнца и смотрит на уже повзрослевшую Софи в желтом бикини. Она сидит на пляже с другими женщинами и смеется. Внезапно она поднимает глаза, как будто почувствовав на себе взгляд Брайана. Она выглядит удивленной, но при этом искренне улыбается ему, и он, кажется, счастлив впервые за долгое время…

…Позже Брайан и Софи снова на этом пляже. В лунном свете они лежат на золотом песке и целуются…

…В следующее мгновение они уже вместе на летнем зеленом лугу, поросшем маками. Рядом с ними стоит корзинка для пикника. Брайан опустился на колени и держит в руках камеру. Он говорит что-то Софи, и она смеется, закрыв глаза и повернувшись лицом в сторону заходящего солнца, которое прямо над горизонтом. Кроваво-красный кулон у нее на шее отражает солнечный свет и переливается, словно рубин. Брайан делает еще один снимок и откладывает камеру в сторону, после чего, не вставая с колен, подползает к Софи. Она снова смеется, затем ее губы беззвучно произносят: «Я люблю тебя». Она гладит его по лицу, целует, и они, обнявшись, падают в траву…

…Вот Брайан снова у себя в спальне, снова рядом со светловолосой женщиной. У нее на глазах опять слезы, но на этот раз она не кажется опечаленной. В руках она держит снимок УЗИ, который протягивает мужу. В правом верхнем углу красуется надпись «Это мальчик». Женщина вопросительно смотрит на Брайана, и он кивает, также со слезами на глазах. Вместо того, чтобы уйти от нее, он позволил ей снова занять место в его жизни и в сердце…

…Брайан и блондинка находятся в каком-то помещении со светлыми стенами, вокруг них суетятся с полдюжины людей. Мужчина в белом халате подходит к ним и качает головой, держа в руках крошечное бездыханное тело младенца. Женщина начинает кричать и биться в истерике, врачам приходится удерживать ее и сделать укол успокоительного средства, пока Брайан беспомощно продолжает стоять рядом…

Софи лежит на кровати в комнате с приглушенным светом. Белые простыни, белая сорочка на Софи, ее кожа очень бледна. Лишь кроваво-красный кулон на ее шее добавляет красок этой картине. У девушки закрыты глаза, и она выглядит умиротворенной. Брайан бросается к ней, берет ее за руку, начинает легонько трясти ее, но она не двигается. Тут рядом с ними появляется Аджани, у него на руках ребенок размером не больше куклы. Он кладет руку на плечо Брайану и что-то говорит ему. Брайан вытирает слезы и в последний раз гладит Софи по щеке, после чего встает и следует куда-то за Аджани. Он смотрит на ребенка, при этом его взгляд полон любви. Он осторожно берет девочку на руки, поднимает ее и целует маленькую головку, обрамленную темными локонами.

Образы вокруг меня растаяли, и я снова обнаружила себя в настоящем, с трудом сдерживая слезы. Отец покачал головой и потер глаза.

– Мои чувства к Софи вспыхнули с новой силой, и она меня тоже не забыла, – продолжил он усталым голосом. – Мы провели прекрасное лето, а когда я вернулся в Лондон, чтобы поговорить с Тарой и разойтись с ней, она объявила о том, что беременна и что у нас будет сын. Я порвал с Софи, несмотря на то, что по-настоящему любил ее, потому что мы с Тарой поклялись перед алтарем, и я хотел дать нам еще один шанс стать счастливыми. Затем мальчик умер, едва успев появиться на этот свет, и Тара окончательно закрылась от меня, а вскоре и Софи умерла при родах нашей дочери. Я даже не знал, что она была беременна. Она ничего не сказала мне…

Дальше в течение некоторого времени я видела перед собой лишь до блеска отполированную столешницу из кленового дерева, но затем Брайан (и я вместе с ним) выпрямился и по очереди заглянул в лицо каждому из присутствующих.

– Кэролайн – это все, что у меня осталось. Я не мог позволить убить ее. Неважно, есть это пророчество или нет. Просто не мог. Вы это понимаете?

В этот момент меня охватил ужас, и я не могла больше сдерживать рыдания. Ведь я была далеко не единственной из Мерлинов, кому не дали шанса на светлое будущее – мои мать и отец, Мередит и Тара… Это пророчество сломало жизни многим людям. Слишком многим.

Наконец Мэй первой прервала молчание:

– Я не хочу судить тебя, Брайан, поскольку, к счастью, в моей семье не запрещалось заводить детей. Но ты не должен был поступать так. Как минимум, ты обязан был сразу сказать нам всю правду, когда у тебя был шанс.

– Чтобы вы прикончили Кэролайн на месте? Не для того я так старательно прятал ее в тайном месте после смерти ее матери, чтобы вы сейчас хладнокровно убили ее.

Голос моего отца звучал совсем не так твердо, как должен был бы звучать при этих словах. Ему было плохо, как и Эшу, но никто из окружающих не старался помочь им, они лишь жаждали мести.

Джордж хлопнул себя по лбу.

– Так вот почему ты так защищал Джареда, когда я ругал его за неумелые попытки убить девчонку! Ты знал, что у него ничего не выйдет.

– Я на это надеялся, – признался Брайан. – Если бы ты назначил кого-то другого, то вероятность того, что из этого что-то могло получиться, сильно возросла.

– Я никак не могу понять, почему это так, – тихо сказала мать Эша, покачав головой и скрестив руки на груди, – но, кажется, только ты один не осознаешь, что все это было для общего блага.

Как она могла оставаться такой жесткой и невозмутимой, когда ее собственный сын сейчас находился на волоске от смерти? Я ни капельки не сомневалась, что, если бы по результатам того соревнования много лет назад не Мерлинам, а Морганам пришлось бы лишать жизни своих детей, то Саманта сделала бы это. Но, возможно, я была несправедлива, и пророчество так повлияло на ее жизнь, что ей пришлось стать такой, какой я видела ее сейчас.

– И все же Брайан должен понести наказание за свой поступок, – заявил Гарри Морган. – Призвать к ответу Софи Лекурт мы уже не сможем.

– Не волнуйся, об этом мы позаботимся, – решительно ответил Джордж.

– Но он один из вас, – возразил Гарри. – И вы…

– Нет, – прервала его Мэй. – Наш клан больше не будет вмешиваться в это дело.

– Что, прости? Мэй, мы не должны так поступать. Ты не можешь просто отпустить их.

Казалось, Гарри был не единственным из Морганов, кто выглядел несогласным с решением Мэй, и даже родители Эша смотрели на нее непонимающим взглядом. Но Мэй осталась непреклонна.

– Совершенно очевидно, что Морганы не относятся к двум самым могущественным кланам Лондона, о которых шла речь в пророчестве, значит, нас это больше не касается.

– Но Мэй, – заговорил Джордж, – ты же не можешь вот так…

– Я могу, и именно это и сделаю, – твердо ответила она. – А теперь, пожалуйста, покиньте Пионовый зал.