Текст книги "Младший сын семьи чеболя. Новелла. Том 1"

Sankyung
Младший сын семьи Чеболя
Том 1

© Бекетова Е., перевод на русский язык, 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Часть 1

Глава 1
Жизнь лакея

– Секретарь Юн, о чем вы так долго разговариваете по телефону? – раздался надо мной резкий женский голос, стоило мне опустить трубку и уткнуться носом в бумаги на столе.

Я знал, кому он принадлежит, но поднял голову так медленно, как только мог. Словно устал и выбился из сил.

Тот факт, что хозяйка этого голоса пришла сюда лично, означал, что опять что-то случилось.

– Секретарь, хватит притворяться уставшим, немедленно позвоните на третью линию. Вас ищут.

Так и знал.

Кто там из сыновей под номером три?..

– Да, понял. Скоро позвоню.

– Поторопитесь. Кажется, это что-то срочное.

Женщина с резким голосом поспешно ушла.

После ее ухода я тут же взял трубку и набрал номер третьей горячей линии. Как только соединение установилось, раздался слишком равнодушный для срочной ситуации голос:

– Я оставил машину в Нонхёндоне. Приберись там.

На этом звонок оборвался. Наглости этого гаденыша можно только позавидовать.

Я снова поднял трубку:

– Помощник Чхве, сейчас же отправляйся в Нонхёндон и узнай, где машина.

– Да.

Он даже не стал спрашивать, как найти машину в таком обширном районе, как Нонхёндон. Все и так ясно. Наверняка вокруг нее уже роятся, как пчелы, полиция и прохожие.

Совершенно очевидно, что этот чертов сын вице-председателя в очередной раз что-то натворил.

И неважно, что случилось это по вине определенных веществ или алкоголя, принятых им в самый разгар дня. Не было никаких сомнений, что сынок сел за руль в абсолютно нетрезвом виде. И не будет ничего странного в том, что он врезался в магазин на обочине или задел растущее вдоль дороги дерево, а может, налетел на фонарь.

Конечно, он сбежал, оставив машину, а затем позвонил мне.

Подобное случается уже не в первый раз, и всегда помощник Чхве получает целую кучу работы. Остается только молиться, что он сбежал, не сбив перед этим человека.

Я начал быстро рассылать сообщения.

Это Юн Хёну из группы компаний «Сунъян». Недавнее происшествие в Нонхёндоне не является чем-то значимым. Надеюсь на сотрудничество.

Каждый репортер редакции СМИ точно знал, что означает это сообщение. В зависимости от тяжести происшествия менялась лишь толщина пачек денег, которые осядут в их карманах, но сама выплата гарантирована.

Так что авария с роскошной иномаркой будет освещаться только в социальных сетях среди обычных людей, ставших ее свидетелями в Нонхёндоне, и скоро исчезнет. В СМИ же не будет об этом ни строчки.

Примерно полчаса спустя пришло сообщение от помощника Чхве.

Он врезался в мебельный магазин. Они просят 70 миллионов[1]1
  70 млн вон – ок. 4,7 млн руб.


[Закрыть]в качестве компенсации за поврежденную мебель и ремонт. Прошу Вас выполнить.

Чертов ублюдок.

Какой бы ни была причина аварии, но из-за его мерзкой натуры нам придется потратить впустую годовую зарплату менеджера среднего звена.

Да пошел он. Не буду париться. В любом случае это не мои деньги.

Напряженный день подходил к концу. Смогу ли я уйти сегодня с работы вовремя? У жены день рождения, так что, надеюсь, больше ничего не случится.

Нужно хоть что-то подарить супруге, чтобы наши и без того паршивые отношения не стали еще хуже.

Но никогда не бывает так, как я хочу. И доказательство тому – телефон, который зазвонил, словно только этого и ждал.

Я прочистил горло и поднял трубку, в которой раздался голос главного секретаря председателя:

– Секретарь Юн, госпожа отправилась на шопинг, иди и помоги ей.

– Но ее ведь будут сопровождать в универмаге, зачем ей я…

– Эй! К чему столько разговоров?! Это не наш магазин, вот я и прошу. Она отправилась в универмаг L.

Опять?

Это же настоящее безумие, что жена председателя предпочитает магазинам нашей группы компаний универмаги конкурентов!

– А, да. Прошу прощения.

– В универмаге L появился новый итальянский бренд. Госпожа собирается заглянуть туда, так что иди первым и жди. И как следует позаботься, чтобы другие посетители к ней не приближались.

– Да, господин секретарь. Сделаю все гладко.

Мне хотелось швырнуть трубку куда подальше.

Я учился в университете не для того, чтобы стать лакеем, таскающим сумки с покупками, и повышал квалификации не для того, чтобы делать грязную работу за их расчудесным сыночком.

Однако мне не хватало ни смелости, ни гордости отказаться от этих нелепых обязанностей.

Я успокоил свой гнев и помчался в универмаг, так как должен был оказаться там первым и ждать, когда придет жена председателя.

* * *

На ВИП-парковку универмага въехали два автомобиля.

Старушка, которой хоть и перевалило за семьдесят, могла похвастаться стройной фигурой и чистой кожей, полученными благодаря деньгам, силе медицины и собственным огромным усилиям.

А для чего еще тратить деньги и усилия, если не для того, чтобы демонстрировать их результат другим?

На старушке было облегающее платье и сапоги.

Возможно, пожилые ровесницы и завидовали ей, а сама она гордилась своим нарядом, но в глазах молодежи ее образ выглядел весьма эксцентрично.

– Ох, секретарь Юн! Что-то ты рано!

Я ничего не сказал и лишь слегка склонил голову. А все потому, что бесчисленное множество раз видел, как эта лучезарная улыбка через пару мгновений сменялась раздражением.

Эта вспыльчивая старушка запросто перевернет вверх дном весь универмаг, если сегодня хоть одна вещица сорок четвертого размера от нового итальянского бренда окажется ей мала.

Трое мужчин-охранников и женщина-секретарь следовали за женой председателя, в то время как сама она шла впереди.

Заняв место рядом с секретаршей, я тихо спросил:

– Некоторых я тут вижу впервые… Кто это?

– Тс-с-с.

Она коротко мотнула головой и прищурилась.

– Аха…

Вот же ведьма эта старушка-нимфоманка. Уже успела еще одного мужика раздобыть.

Учитывая, что ей уже за семьдесят, а она все так же любит мужчин, можно было сделать вывод, что потомки председателя, похоже, пошли в его женушку.

Госпожа, поднявшись на ожидавшем ее ВИП-лифте, направилась прямиком в магазин, но затем нахмурилась и раздраженно произнесла:

– Они что, не закрыли вход для обычных посетителей? Хотя знали, что к ним приду я?

Эти слова предназначались мне.

Черт, я же только что примчался после неожиданного звонка. Ну и откуда у меня взялось бы время навести тут порядок?

– Сейчас же позабочусь об этом. Прошу прощения.

Когда я бросился вперед, сопровождающие уже начали отчитывать сотрудников магазина. А я, первым делом вызвав управляющего магазином, закричал:

– Вы разве не слышали, что сегодня сюда придет госпожа? Вы в своем уме?

– Но кто вы?..

Лицо управляющего выглядело весьма напуганным. Это и неудивительно, ведь магазин окружили солидные мужчины в костюмах, к которым с высокомерным видом шествовала пожилая женщина, явно желающая оставить тут целую гору денег.

– Секретарь Юн из головного департамента стратегического планирования. А эта дама – главная ВИП-персона нашего универмага, жена председателя группы компаний «Сунъян». Я лично отдал указание перекрыть вход, но ты сейчас утверждаешь, что ничего не знал? А?

Этот метод работал безотказно. Одна ошибка с ВИП-клиентом могла стоить управляющему должности, а то и вообще положить конец карьере.

Всего один клиент, который за день тратит столько же, сколько сотня обычных покупателей, имел полный контроль над жизнью управляющего.

Он покорно склонил голову:

– Прошу прощения, господин секретарь. Я немедленно приму меры.

Управляющему даже в голову не пришло, что я из группы компаний «Сунъян». Он твердо уверился в том, что я был кем-то из высокопоставленных сотрудников группы компаний L.

В конце концов, когда все имеющиеся сотрудники магазина оцепили вход, госпожа наконец с довольной улыбкой вошла в магазин.

С этого момента я мог немного отдохнуть. А вот ее секретарше придется быть начеку. Потому что она должна точно оценивать каждый жест госпожи, движение, взгляд и время, на которое он остановился.

Примерно за десять минут у нее в руках появилось ровно три вешалки с одеждой.

– Что скажешь? Неплохо?

– Цвет слишком насыщенный…

– Я не тебе. – Госпожа прервала на полуслове управляющего магазином и обратила взор на новенького мужчину. – Мистер Ким?

Красавчик с фамилией Ким лишь спокойно улыбнулся.

– Разве я разбираюсь? Любой наряд, что вы наденете, госпожа, тут же становится модным трендом.

Что? Становится модным трендом?

Это такой абсурд, что я с трудом сдержался и не хмыкнул.

Если пожилая женщина за семьдесят надевает яркую одежду, она тут же становится эталоном моды? Какая ерунда!

Однако старушенция, похоже, обрадовалась похвале молодого человека и широко улыбнулась. Комплимент красивого мужчины – неважно, молодого или старого – всегда заставит женщину улыбнуться.

– Примерьте же. Уверен, вам пойдет!

– Думаешь?

Прислушавшись к рекомендации юнца, госпожа вошла в примерочную с одеждой.

– Мистер Ким, не мог бы ты немножко помочь? Молния такая тугая.

Я думал, что ослышался. Она зовет мужчину, когда переодевается? А не свою секретаршу?

В этот миг предположение сменилось твердой уверенностью, что мистер Ким не охранник, а новая игрушка госпожи.

Мистер Ким, игрушка для забав, с широкой улыбкой вошел в примерочную. Вслед за этим оттуда раздался игривый голос госпожи:

– Ах, прекрати. Мне щекотно.

Сотрудники магазина захихикали, а щеки секретарши покраснели от смущения.

Мне казалось, что я сейчас умру от стыда.

Черт побери, и почему мне приходится стоять на страже у этой старухи в день рождения жены?!

* * *

Группа компаний «Сунъян». «Сунъян Групп».

Годовой объем продаж которой приближался к 400 триллионам вон[2]2
  Ок. 27 трлн руб.


[Закрыть], а одна только чистая прибыль превышала 30 триллионов[3]3
  Ок. 2 трлн руб.


[Закрыть].

Общая рыночная капитализация дочерних компаний, акции которых котируются на фондовом рынке, составляла 440,7 триллиона вон[4]4
  Ок. 30 трлн руб.


[Закрыть], что намного превышает бюджет всей страны, а доля, которую занимает «Сунъян Групп» на фондовом рынке, составляла около 27 %.

Начиная с автомобилей и электроники, компания дотянулась до всех отраслей, включая связь, тяжелую промышленность, химическое производство, дистрибуцию, моду и продукты питания, не оставив вне своей досягаемости ни одну из них.

Прошло уже немало времени с тех пор, как начали высказываться опасения, что корейская экономика и группа компаний «Сунъян» связаны общей судьбой, так как она продолжает проникать в каждый уголок торговли, захватывая даже магазины у дома и маленькие ресторанчики.

Такой стала «Сунъян Групп», но начало ей положили два бедных брата, которые учились искусству работы с золотом и серебром.

В начале 1920-х годов, когда Корея была японской колонией[5]5
  Период с 1910 по 1945 годы.


[Закрыть], два брата, Джин Сунчхоль и Джин Янчхоль, кормили свои семьи, изучая техники обработки золота и серебра в мастерской одного японца.

Джин Сунчхоль, старший брат с золотыми руками, и Джин Янчхоль, который отличался острым умом и расчетливостью, представляли собой поистине фантастическое комбо.

Когда Джин Сунчхоль достиг в ремесле уровня, позволявшего делать что-то сложное, он стал умыкать небольшое количество золотой пыли, а Джин Янчхоль организовал пути ее продажи.

А когда они стали искать земли для сельского хозяйства, которые могли бы купить на накопленные таким образом деньги, произошло освобождение от японской оккупации.

Успей они купить землю до освобождения, могли бы прожить свои жизни как обычные фермеры, а сегодняшняя группа компаний «Сунъян» никогда бы не родилась.

Однако младший, Джин Янчхоль, услышав известие о распродаже принадлежавшего врагу имущества, которая проходила в одно время с освобождением, отказался от мечты стать независимым фермером. Речь шла об имуществе, оставленном японцами.

Военное правительство США вместе с властями Кореи продавали его в частные руки, и типичным примером такого имущества служило жилье.

Дома, в которых жили японцы, конечно же, пользовались огромной популярностью, поскольку были роскошными и к ним прилегали большие территории.

Однако Джин Янчхоль вместо дома купил склад. Это был зерновой склад эпохи Чосон[6]6
  Чосон (кор.蘉눥꫕) – корейское государство, существовавшее с 1392 до 1897 года.


[Закрыть].

Так они начали не выращивать рис, занимаясь земледелием, а хранить его.

Когда они только получили этот склад, на котором должно было храниться полтора миллиона мешков риса, то не знали, доподлинно ли это так. А все потому, что после освобождения корейцы совершали набеги на склад и забирали оттуда рис, а японцы при побеге сожгли все инвентарные книги, чтобы никто не мог обнаружить, кому они тайно продавали зерно.

Именно на этот рис и нацелился Джин Янчхоль.

Братья быстро продали его, пока правительство Республики Корея не определило его точное количество, и заработали огромную сумму денег.

На эти деньги они купили дома и предприятия из вражеского имущества, которые и стали основой «Сунъян Групп».

А затем младший Джин Янчхоль, который был все так же находчив и внимателен, получил финансовую помощь от правительства США под низкие проценты и почти монополизировал сахар, который отправляли в качестве гуманитарной помощи.

А старший брат начал накапливать технологии, которые в будущем заложили основу тяжелой промышленности на базе машиностроительной компании, которую они также смогли заполучить в процессе покупки вражеского имущества.

Благодаря фантастическому комбо из двух братьев группа компаний «Сунъян» быстро развивалась. Однако, поскольку даже богатые не хотят делиться властью и деньгами, у братьев тоже не вышло решить этот вопрос мирно.

Но в битве инженеров и торговцев за владение компанией победители и побежденные были уже предопределены.

Джин Янчхоль, отвечавший за всю бухгалтерскую отчетность «Сунъян Групп», подделал финансовые документы компании, которой руководил его старший брат Джин Сунчхоль, и тот сделался объектом интереса военного режима по искоренению обогащения от незаконных операций и был посажен в тюрьму.

С тех пор Джин Янчхоль занял пост председателя группы компаний «Сунъян», и конфликт между братьями завершился.

Джин Сунчхоль умер в тюрьме, не успев отомстить за обиду и несправедливость, и о нем забыли напрочь, так что теперь никто даже не знает, как зовут его детей и где они живут.

Председатель Джин Янчхоль превратил «Сунъян Групп» в главное предприятие Кореи и скончался в возрасте семидесяти восьми лет.

Он оставил после себя четверых детей и двенадцать внуков, а нынешним председателем «Сунъян Групп» является его старший сын семидесяти шести лет Джин Ёнги.

Вице-председателем стал Джин Ёнджун, старший сын Джин Ёнги пятидесяти лет, а я являюсь одним из семи его секретарей в головном департаменте стратегии будущего, помогая ему в различных делах.

В какой-то степени можно считать, что я выполняю важные обязанности, но, как вы уже заметили, моя основная обязанность – незаметно подчищать всю грязь за членами семьи председателя.

Но не смотрите на меня свысока.

Хоть сейчас я ничем не лучше лакея, все семьдесят тысяч сотрудников группы компаний «Сунъян» завидуют моему положению.

Потому что они лакеи еще более низкого класса, чем я.

Они живут подобно рабам, и однажды их выгонят под предлогом увольнения, но у меня, по крайней мере, есть шанс вырасти до дворецкого.

И я непременно им стану.

Хоть я и окончил университет в провинции, но смог привлечь к себе внимание презентацией о методах управления человеческими ресурсами на конкурсе, который организовала группа компаний «Сунъян».

Когда я получил оттуда письмо с новостью о приеме на работу, отец собрал всех родственников на небольшой праздник.

Я родился в провинции, учился там же в университете, и поэтому он ожидал, что и на работу я устроюсь в какую-нибудь из местных компаний… И вот те на!

Меня направили в головной департамент стратегии будущего, который также называют башней контроля огромной группы компаний «Сунъян».

Тут отец снова устроил пир, хотя денег в семье на жизнь с трудом хватало.

– Чего и следовало ожидать от «Сунъян Групп», даже в деревенском дурачке смогли разглядеть талант. Вы ведь и сами знаете, да? В месте, где обсуждают стратегии будущего или что-то подобное, собираются только самые большие таланты. Если ты не учился в Сеульском национальном университете, не сможешь им даже визитку дать, а? Ха-ха.

Отец, не в силах совладать с эмоциями, страшно напился и все никак не мог перестать хвастаться перед родственниками.

Но в первый же день работы я понял, почему меня, выпускника провинциального университета, пустили в башню контроля… Потому что даже там нужен уборщик.

Это работа, справляться с которой людям с хорошим университетским бэкграундом не позволяет гордость. Так что в отдел по общим вопросам головного департамента стратегии будущего набирали исключительно тех, кто был готов заниматься хотя бы этим, лишь бы работать здесь.

Первым поручением, которое мне дали, было…

– Эй! Ты что, не можешь отличить сорняки от газона? И не забудь выдернуть одуванчики. А то они распространяются с огромной скоростью!

Человеком, который кричал мне эти слова, был не начальник департамента или отдела, не кто-то из секретарей, а садовник в особняке председателя.

Подстригая деревья, он продолжал ворчать на нас, трех новых сотрудников из отдела по общим вопросам. Так что мне, несмотря на костюм и туфли, пришлось выдергивать сорняки, обильно потея.

В конце концов двое выпускников провинциальных университетов, пришедшие в компанию вместе со мной, уволились, не продержавшись и полугода.

Но я стиснул зубы.

Я учился усерднее, чем готовящийся к экзаменам старшеклассник, и без колебаний брал на себя самые разные обязанности, дожидаясь, пока наконец мне не предложат взяться за работу, где я смогу использовать голову, а не тело.

И вот, когда я уже мог без проблем понимать английский, на котором болтали лучшие выпускники заграничных вузов, а содержание горы бизнес-планов оценивал с одного взгляда, я начал выполнять работу, для которой требовались мозги.

Тогда взгляды людей на меня изменились. Раньше они всегда смотрели свысока, но теперь в их лицах читалась осторожность.

Они поняли, что у меня есть свое особое оружие, которого, несмотря на всю их замечательность, не было у них.

Дом семьи председателя стал местом, где я бывал чуть ли не чаще, чем в своем собственном доме.

В правящей семье не было никого, кто бы не знал мое имя – Юн Хёну, – и именно меня они искали, когда что-то их расстраивало. А еще мало кто знал сокровенную правду об их семье настолько же хорошо, как я.

Через восемь лет после моего прихода в компанию я заслужил пост секретаря и теперь, когда прошло двенадцать лет, стал одним из немногих приближенных, которые могли сидеть рядом с вице-председателем, когда ему хочется выпить соджу[7]7
  Соджу (кор. ꭁ늱) – корейский традиционный алкогольный напиток. Его крепость варьируется от 13 % до 45 %, самый популярный вариант – 20 %.


[Закрыть]с куриными желудками где-нибудь в палатке.

Сейчас мне сорок, и моя цель – в ближайшие десять лет превратиться из лакея в дворецкого. И это не пустая мечта.

А еще…

Был момент, когда я понял, что стал одним из кандидатов в дворецкие.

– Секретарь Юн, тебе нужно поехать в командировку. Понимаю, что неожиданно, но подготовься.

– Да, господин вице-председатель. Но я совершенно не знаю ее содержания. Простите.

– Молдова.

Дело, связанное с секретным «смазочным» фондом[8]8
  Смазочный фонд (кор. ꟹ녅鞽) – в сфере бизнеса или политики так называется неофициальный, секретный фонд для дачи взяток.


[Закрыть].

Я еще никогда сам не прикасался к таким деньгам, но прекрасно знал о суммах, отраженных в документах.

– А, понял.

– Прокуратура планирует провести внутреннее расследование утечки средств за границу. Мы получили информацию, что оно начнется через неделю. Зайди на счет, сними всю сумму и переведи ее себе.

– Прямо себе?

Я не мог в это поверить. Он не просто поручил тихонько передать документы, а хочет, чтобы я окунул руки в астрономическую сумму денег.

Суммы, зарытые в Молдове, поистине поражали воображение. Даже та цифра, которую я запомнил, приближалась к семистам миллионам долларов. Это же больше семисот миллиардов вон[9]9
  Ок. 47 млрд руб.


[Закрыть]. Перевести все эти деньги на мое имя?

– Я ведь даже жене не доверяю, как тебе, Хёну. Ты единственный, кому я могу ненадолго оставить эти деньги. – Вице-председатель посмотрел на меня и широко улыбнулся. – А что? Собираешься забрать их и сбежать? Перепишешь на свое имя, затаишься где-то в незаметном уголке Европы и будешь жить там, как аристократ?

– Да как я могу… Вы шутите.

– Короче, как только выведешь деньги, можешь хорошенько отдохнуть. А когда я дам тебе указание, переведешь их на мой счет на Виргинских островах. К тому времени прокуратура прекратит расследование по пропавшим денежным средствам.

– Хорошо. Я готов поехать.

– Кстати, никому не сообщай об этом. Даже своей семье. Просто скажи, что едешь в командировку. Сам ведь знаешь, что нельзя упоминать Молдову?

– Конечно.

Как только я вышел из кабинета вице-председателя, красивая секретарша вручила мне конверт с документами.

– Все необходимое для командировки внутри.

Скоро ее холодный взгляд смягчится. Потому что я буду не лакеем, а дворецким.

Уверенными шагами я вышел из компании.

А на следующий день сел в первый класс самолета авиакомпании Korean Air, летящего в Молдову.

* * *

Когда я прибыл в международный аэропорт Кишинева в Молдове после шестнадцатичасового перелета с пересадкой в Вене, произошло нечто совсем неожиданное.

– Секретарь, вы проделали долгий путь. Утомились, наверное?

Внезапно появились двое мужчин. Это были сотрудники секретариата. Рубашки так натянулись на их бугристых мышцах, что, казалось, вот-вот лопнут. И оба они пронзали меня холодными взглядами.

Почему же они ждут меня в Молдове?

В этот момент ноги стали ватными, и я пошатнулся.

Все, что сказал вице-председатель, – правда. За исключением одного момента. О том, что прокуратура закроет расследование по пропавшим денежным средствам.

Здесь нужно внести небольшую поправку.

Зарубежные средства исчезли после того, как их снял секретарь Юн Хёну из головного департамента стратегии будущего «Сунъян Групп». Они не были украдены семьей председателя, а представляли собой будущие инвестиции в инфраструктуру Молдовы, выделенные группой… Бла-бла-бла…

Вот что объявит прокуратура.

А когда интерес публики несколько утихнет, где-то на последней полосе появится крошечная статья.

Юн Хёну, бывший сотрудник группы компаний «Сунъян», скончался. Неопознанное тело, найденное на побережье на юге Франции, как оказалось, принадлежит именно ему. Бла-бла-бла…

Двое мужчин, вышедших мне навстречу, в конечном итоге либо вонзят нож мне в самое сердце, либо прострелят голову из оружия, купленного в Молдове.

Как такое могло случиться?!

Тринадцать лет. Я целых тринадцать лет работал как собака и проявлял бесконечную преданность, но меня вот так выбросили!

Я считал, что, если старший сын, занимающий сейчас должность вице-председателя, займет пост своего отца, он как минимум переведет меня на должность главы департамента или даже выше. Я даже грезил, что мне может повезти и я стану заместителем директора одной из дочерних компаний.

Но в конце концов мечта лакея превратиться в дворецкого осталась лишь мечтой. Чтобы подобное случилось, нужно иметь подобающее происхождение и статус.

А простой лакей навечно останется лакеем. Говорят, конечно, что после окончания эпохи Чосон, когда классовая система исчезла, люди все сравнялись, но для простых служащих, работающих за зарплату, ничего не изменилось.

Просто классовая система преобразовалась и теперь основывается на академическом бэкграунде и личных связях, а не на кровных узах.

Дерьмо.

Чертов мир, где даже слуга должен выйти из стен университета с богатой историей.

В каком же я дерьме.

* * *

Под ужасающими взглядами двух мужчин я распаковывал в отеле свой багаж.

– Секретарь, поспите вдоволь до завтрашнего утра, когда банк откроется.

В самолете я не смог сомкнуть глаз.

Не мог уснуть, взволнованный тем, что меня наконец повысили до дворецкого, представлял себе счастливое будущее, которое вот-вот развернется передо мной.

И сейчас, лежа в кровати отеля, я снова не мог уснуть. При мысли о том, что завтра утром моя жизнь, которую я так отчаянно старался прожить, закончится, меня одолевал страх.

Я провел в кровати три или четыре часа с закрытыми глазами, но в конце концов просто встал.

На дворе стояла глубокая ночь. Сотрудники секретариата, нет, решалы, должно быть, крепко спали.

Чтобы выжить, нужно сбежать.

Взяв с собой только бумажник и паспорт, я открыл дверь номера.

Тихо, стараясь ступать бесшумно, я шел к лифту и вдруг услышал знакомую корейскую речь:

– Секретарь, куда же вы?

У меня снова закружилась голова.

Они ни за что не оставят меня в покое.

– А, собираюсь немного выпить в баре. Похоже, из-за смены часовых поясов я так и не смогу заснуть.

– Хорошо. Мне тоже нужно выпить. Идемте тогда вместе.

– Все в порядке. Отдыхайте. Я быстро.

Когда я спокойно улыбнулся ему, как будто не считал дело хоть на долю серьезным, уголок его рта приподнялся.

– Слушай, мужик. Ты ведь уже догадался, верно? Хватит ломать комедию. Ходят слухи, что ты умный малый. А значит, должен понимать, что завтра – день твоих похорон, а?

Не думал, что он выложит все так открыто.

Я понимал, что моя смерть неизбежна, но, когда услышал об этом из его уст, сердце чуть не остановилось.

– Не думай о том, чтобы сбежать. Просто хорошенько выспись в своей комнате. Я вызову тебе массажистку. Расслабься и хорошенько ей всади. Что еще нужно в жизни мужчины? Считай, тебе повезло, что сможешь развлечься с красоткой в свой последний день. Быстро иди обратно.

Поскольку он говорил откровенно, я решил ответить тем же:

– Слушай. Давай поговорим? Вам тоже это будет только на пользу.

– А что? Хочешь забрать деньги из банка и разделить?

Полнейшее дерьмо. Он читает все мои мысли.

– Нет, просто заберите их себе. Я сниму их и целиком отдам вам. Там больше триллиона[10]10
  Ок. 67,5 млрд руб.


[Закрыть]вон. Они изменят ваши жизни.

– Кха-ха-ха. Да уж. Да он круче гадалки.

– Что? О чем ты?

– Председатель говорил, что ты точно скажешь что-то подобное.

Председатель? Выходит, меня в качестве козла отпущения выбрал он, а не вице-председатель?

Это я сопровождал женщин, забеременевших от председателя, в клинику на аборты. Это я уладил дело, хоть и пришлось вытерпеть пощечину от ночной бабочки. Разве не следовало бы оставить меня в живых, приняв во внимание все дерьмо, что я убрал?

Мужчина посмотрел на мое отрешенное лицо и сказал:

– Мужик, один триллион вон? И что мне с ними делать?

– Имея их, ты сможешь летать на частном самолете. А в гараже выстроить в ряд спортивные автомобили стоимостью в сотни миллионов вон и менять их по дням недели.

Даже после того как я описал ему такие возможности роскошной жизни, его ответ остался неизменным.

– Вот именно поэтому умный парень вроде тебя в конце концов ошибся. Слушай внимательно, мужик. Моя годовая зарплата – двести миллионов[11]11
  Ок. 13,5 млн руб.


[Закрыть]. Также компания подогнала мне «мерс». И, конечно же, квартиру площадью сто тридцать квадратов. Мне сейчас тридцать три. И я могу жить, никому не завидуя. Думаешь, есть что-то еще, чего я могу желать?

– Т-ты… Гребаный идиот…

– Да, мы немного глуповаты. Но не настолько, чтобы разевать рот на кусок, который не сможем проглотить.

– Вы, чертовы ублюдки. Я что, пытался украсть деньги председателя? В чем я вообще провинился? Вы просто убиваете обычного мальчика на побегушках!

Я кричал на весь коридор отеля, но мои вопли возвращались ко мне лишь пустым эхом.

– Не вопи! Говорю же, мы тоже в курсе. И что с того? Мы тоже всего лишь прислуга. Раз уж получаем плату, то должны и отрабатывать. Прекрати.

– Давай просто позвоним председателю.

– Очнись. Ты же всего лишь зам, как смеешь даже думать об этом?

– Тогда вы позвоните. Выполнив то, что мне поручили, я просто уйду на дно. Затаюсь где-нибудь в Южной Америке или Восточной Европе и не буду вылезать оттуда до самой смерти. Прошу, помоги мне всего один раз.

– Мда, вроде мужик, а разнылся. Давай уже прекратим, – поставил точку в разговоре мужчина, которому, казалось, надоело болтать среди ночи. – Хватит бесполезных мыслей, просто иди спать. Нужно и о родителях подумать.

Одна эта фраза кинжалом пронзила мое сердце. Я сел на пол перед лифтом. Они взяли заложников. Тех, с кем все точно сработает.

Они совершенно точно знают, как я живу.

У меня не слишком хорошие отношения с женой.

Я женился на девушке, которая влюбилась в мою визитку, увидев, что я работаю в ключевом отделе «Сунъян Групп» и имею блестящие перспективы.

Но вскоре после этого она узнала о специфике моей работы и стала смотреть на меня с явным презрением.

Конечно, причина отсутствия детей тоже частично заключалась в этом.

На официальных мероприятиях мы улыбались и вели себя, как муж и жена, но на этом все. Дома мы были друг другу как чужие.

Каждый из нас просто выполнял свой долг.

Я приносил домой зарплату, а жена ничем не отличалась от домработницы, которая готовила еду, стирала и убиралась в доме.

Хотя мы все никак не решались поднять этот вопрос, в душе у каждого уже давно жило слово «развод».

Родители гораздо больше подходили на роль заложников, чем такая жена.

Если я не сделаю все, что от меня требуется, в Молдове и не умру, вместо меня погибнут они. В ДТП, пожаре или просто исчезнут.

Больше вариантов у меня не было.

Мужчина, глядя на мой изможденный вид, усмехнулся:

– Вот видишь? Надо было делать, как я предлагал. Вызвать массажистку и хорошенько с ней развлечься. А теперь от беспокойства о родителях у тебя даже не встанет, да? Хватит длинных разговоров. Иди спать.

* * *

На следующий день двое мужчин, увидев, что я стал больше напоминать труп, чем человека, нахмурились:

– Эй, не унывай. Разве так выглядит богач с состоянием в триллион вон?

Теперь у меня не оставалось сил даже сказать что-то в ответ.

Я вошел в банк, как они мне и сказали. Повертел как следует лицом, чтобы по возможности остаться на камерах видеонаблюдения, и вышел с тонкой карточкой Master Card, символизирующей электронный счет.

– Ты отлично потрудился. За твою заслугу… Нет, за твою жизнь председатель щедро заплатит. О семье не беспокойся. Он похлопочет, и твои родители получат щедрую компенсацию, а жена сможет уехать в Штаты и жить там припеваючи.

Несет чушь до самого конца.

Разве может семья сотрудника, совершившего подобное, получить такие преференции?

Конечно, они не выплатят им мое выходное пособие и даже, наоборот, подадут в суд, чтобы конфисковать у них все мое имущество, не оставив ни копейки.

Отличительная черта чеболей[12]12
  Чеболь (кор. 녡ꙁ) – южнокорейская форма финансово-промышленных групп. Конгломерат, представляющий собой группу формально самостоятельных фирм, находящихся в собственности определенных семей и под единым административным и финансовым контролем. Также чеболем называют члена такой семьи.


[Закрыть]– полное отсутствие человечности по отношению к другим людям. Я не раз своими же глазами видел, как они поднимали шум, потому что им было жалко выплатить даже сущие копейки вроде миллиона вон[13]13
  Ок. 67 тыс. руб.


[Закрыть]рабочему, который пострадал во время усердной работы на них.

Под конвоем двоих мужчин я направился к тихому берегу озера.

Это и есть моя могила?

Или ею станет дно ослепительно-голубого озера?