Текст книги "Ночь пламенных воспоминаний"

Слово «мы» резануло слух Брук. Флэш тоже обратил на это внимание.

– Все зависит от Брук, – сказал Флэш.

Не выпуская руки Флэша, Кайл дернул так, что Флэш едва устоял на ногах, и процедил:

– Ты чертовски прав, так и есть. И знай, что Алекс не единственная, с кем тебе придется иметь дело, если ты причинишь ей боль.

На лице Флэша отразилось удивление, но через мгновение он расплылся в улыбке, которую Брук часто видела у Бина.

– Поверьте мне, у меня нет желания причинять Брук боль.

Оба мужчины повернулись к ней.

Брук поняла: настал момент, когда надо принимать решение. Правильно ли она поступит, если снова впустит Флэша в свою жизнь и жизнь сына? Или это станет еще одной ошибкой?

– Давай я тебе оставлю свой номер и адрес, – сказала она Флэшу, протягивая руку за его телефоном.

Флэш разблокировал аппарат и передал его Брук. С бешено бьющимся сердцем она вбила адрес и телефон, добавила пометку «через полчаса» – этого времени должно было хватить, чтобы выпроводить мать из дома и… понять, как вести себя с Флэшем.

Вернув телефон, она повернулась к Кайлу:

– Слушай, если мне потребуется помощь с несколькими песнями, поможешь?

У Кайла загорелись глаза.

– Черт возьми, конечно, милая. Просто позвони. Рад был познакомиться, Лоуренс.

Однако он никуда не ушел. Он остался стоять и наблюдал за Брук и Флэшем.

– Морган. – Флэш приподнял шляпу. – Брук. Еще увидимся.

Брук смотрела ему вслед. Одно можно было сказать наверняка: за последний год его задница определенно стала лучше. Правда, она пригласила его домой вовсе не для секса. Главной ее целью было сообщить ему, что он отец.

– Милая, – заговорил Кайл, когда Флэш скрылся из вида, – неужели я только что познакомился с музой всех твоих песен?

– Никакая он не муза, – ответила Брук, – он просто знакомый.

Кайл устремил на нее скептический взгляд. Ну да, его не проведешь.

– Чтобы простой знакомый так смотрел на тебя? Глупости все это. Он хочет большего, чем просто дружба, – сказал Кайл. – Давай рассказывай. Я, может, и старик, но не слепой.

Брук не смогла быстро придумать, что ответить. Однако положение спасла Алекс, которая практически заорала из окна машины:

– Мы едем?!

– Будьте осторожны, – сказал Кайл, когда Брук садилась на пассажирское сиденье. – Позвони мне, если нужна будет помощь.

Алекс уже рванула с места, и Брук успела только помахать рукой.

Интересно, как Кайл отреагирует, когда узнает, что она месяцами скрывала от него такие пикантные подробности? Брук надеялась, что окружающие не сильно обидятся на нее, когда узнают новость. О существовании Бина было известно только руководству студии, личному гинекологу и акушерке, которые принимали роды у Брук дома, частному педиатру и Алекс. И матери, естественно.

Брук уже устала прятать Бина от друзей и поклонников. Она мечтала, как будет ходить с ним в парки, зоопарки… да просто гулять. Как будет общаться с другими мамочками, как отведет его в фотостудию, чтобы сделать несколько нормальных фотографий. И в ее мечтах всегда присутствовал Флэш. Он был рядом с ней и днем и ночью. У ее сына был отец, а сама она не чувствовала себя одинокой.

Но мечты оставались всего лишь мечтами. А она жила в реальном мире. И в этом реальном мире ей предстояло рассказать Флэшу про Бина и постараться не заняться с ним сексом.

Они свернули на шоссе, которое вело на запад, к дому. Особняк Брук купила на деньги, до которых каким-то чудом не добрался дядя. Она планировала заняться ремонтом, если ее новый альбом и тур будут успешными. Во время беременности делать ремонт было невозможно, так как от запахов ей становилось дурно.

– Выступление прошло хорошо, правда? – нарушила долгое молчание Брук.

– Ты рассказала ему про Бина? – ворчливо спросила Алекс.

Вот этим и отличаются лучшие друзья. От них ничего нельзя скрыть. Конечно же, Алекс догадалась, что единственное шоу, на котором она не присутствовала, было родео «Всех звезд».

– Нет, – ответила Брук.

Алекс сосредоточилась на перестроении. Пробравшись через поток машин, она наконец спросила:

– А собираешься?

Брук закрыла глаза. Флэш – отец мальчика. У нее нет другого выбора.

– Да, – призналась она, – только…

– Да, я помню, не рассказывать твоей маме. Хотя рано или поздно она все равно узнает.

Ее мать двадцать с лишним лет хранила тайну о том, кто отец ее дочери. А Брук через короткое время откроет тайну о том, что Флэш отец Бина. Только прежде – пусть это эгоистично и неправильно – она еще раз побудет наедине с Флэшем. Вопрос только в том, что ей принесет появление Флэша в ее доме? Очередную ошибку или новые впечатления от пережитых эмоций?

Глава 4

Ровно в двадцать сорок пять Флэш подошел к дому Брук. Дом стоял в полумиле от основной дороги, благодаря чему создавалось ощущение уединенности. Вокруг не было ни одного огонька, царила тишина. Флэш изо всех сил старался ступать тихо, боясь нарушить эту тишину. Ему было очевидно, что Брук не хотела, чтобы кто-то увидел, как он зашел к ней в дом, и он уважал ее желание. Ведь она была объектом пристального внимания со стороны прессы.

Флэш едва сдерживался, чтобы не насвистывать. У него было отличное настроение. Погода великолепная, Брук его поцеловала. Она потрясающе талантливая певица, и она поцеловала его! Значит, он нужен ей. В общем, дела идут на лад.

Правда, его обуревали некоторые сомнения. Зачем ей понадобились эти полчаса? Чтобы убрать в доме? Как будто ему есть дело до разбросанной одежды или грязной посуды. А вдруг она все же замужем или живет с каким-то типом, и ей понадобилось время, чтобы избавиться от этого придурка?

При мысли об этом у Флэша болезненно сжалось сердце. Для него, как и для всех Лоуренсов, узы брака были святы. Его отец до сих пор оплакивает смерть жены, несмотря на то, что прошло четырнадцать лет. Трикси Лоуренс продолжает быть женой Милта, и даже смерть этого не изменила. Да, он желает Брук, но не настолько, чтобы принудить ее изменить с ним мужу. Он готов на все ради одной ночи с Брук, но только не рушить ее брак.

Долгий, болезненный год самосовершенствования и самоанализа остался позади. Весь этот год он провел без женщин, которые прежде снимали с него напряжение, и без пива, которым он наливался, чтобы избавиться от разочарования, и учился обуздывать себя. Тринадцать месяцев он наблюдал за Брук и задавался вопросом: так же ли часто она видит его во сне, как он ее?

И вот теперь он близок к тому, чтобы снова обладать ею. Тот поцелуй у «Синей птицы» пробудил в нем настоятельное желание погрузиться в ее тело.

Желание вдруг стало настолько сильным, что Флэшу пришлось остановиться перед крыльцом дома и подождать, пока остынет кровь. В заднем кармане у него лежала пачка презервативов, купленная в припадке оптимизма после того, как он узнал, что Брук будет выступать в «Синей птице». Он стал убеждать себя в том, что ничего особенного ждать от этой встречи не стоит. В лучшем случае они окажутся голыми незадолго до рассвета и проведут время в таком виде до завтрашнего обеда. Хотя, если повезет, они проведут вместе несколько дней – ведь на Бриджстоун-арене его ждут только к полудню пятницы.

Но, как говорится, надейся на лучшее – планируй худшее. То, что Брук прижалась к нему и прошептала «да», не означает, что Флэшу вот-вот повезет. А план у него такой: если Брук разозлится, он не будет злиться в ответ. Это не соревнования по крику, и ему не надо побеждать. Он стиснет зубы и сосредоточится на дыхании или будет ходить взад-вперед, если начнет терять хладнокровие, но обязательно выяснит, что плохого он натворил, если вдохновил ее на написание таких страстных песен. Потом он снова извинится и сделает все, что в его силах, чтобы это исправить…

А затем уйдет.

И если он уйдет, то не пойдет в бар и не затеет драку, а пробежит несколько миль на беговой дорожке в своей гостинице, пока не упадет без сил.

Вот. Таков его план.

Взяв свои эмоции под контроль, Флэш поднялся на крыльцо. Он не успел постучать, как дверь сама открылась, и на пороге появилась Брук.

– Брук, – сказал Флэш.

От ее красоты у него перехватило дыхание. Она переоделась, и в вырезе легкого домашнего платья он увидел ложбинку между грудей. Но сильнее на него подействовало то, что она была босой. Вид стройных щиколоток взбудоражил все его естество. Между ними снова проскочил электрический ток, как тогда, в первый раз, когда он увидел эту женщину. В ней было нечто такое, что вдохновляло его.

Флэш сообразил, что тупо таращится на ее ноги, и быстро поднял глаза.

Брук покраснела.

– Ты вовремя.

– Разве я могу разочаровать благородную даму?

Брук прикусила нижнюю губу, и Флэш еле сдержал стон. Ну, и долго она будет мучить его? Ему отчаянно хотелось верить, что ее колебания вызваны тем, что она знает, как попросить его о том, чего ей хочется. Хотя в прошлый раз она без стеснения говорила ему, где и как надо к ней прикоснуться. И Флэш делал все возможное, чтобы дать ей все, в чем она нуждалась. Потому что хотел дать ей все, что она хочет. Абсолютно все.

Флэш переступил порог.

– Я скучал по тебе, – сказал он, беря ее лицо в ладони.

– Ты уже говорил это.

– Это правда. Я ни по кому так не скучал, как по тебе.

Брук обняла его за шею и прижала к себе.

– И как сильно ты скучал? – спросила Брук почти шепотом.

Флэш провел пальцем по ложбинке, затем обхватил ее бедра и притянул к себе. В последний раз, когда он вот так держал Брук, она обвивала руками его шею, а ногами – талию и умоляла довести ее до оргазма. Тогда он сделал именно то, о чем она просила.

Дважды.

– Очень сильно, детка. Я сделаю все, что хочешь, ты же знаешь, верно?

Брук смущенно опустила глаза и покраснела.

– Все, что угодно?

Коснувшись губами ее щеки, Флэш скользнул руками вниз по талии. Обхватив руками ее ягодицы, он приподнял Брук и притянул к своему набухшему члену.

– Все. Если захочешь, чтобы я остановился, я остановлюсь, – пробормотал Флэш, целуя ее в шею. Затем снова прошептал: – Если хочешь, чтобы я ушел, я уйду. Только скажи.

Он ждал ее ответа, целуя ее мочку, крепко сжимая руками ягодицы и согреваясь теплом ее грудей. Каждый дюйм его тела пульсировал от желания быть ближе и не отпускать ее от себя.

Флэш почувствовал, как Брук медленно втянула в себя воздух и выдохнула. Каждая минута ожидания была для него пыткой, но он заставлял себя терпеть.

– Не уходи, Флэш, – прошептала Брук, прижимаясь к нему всем телом и целуя его в шею. – Останься.

Потом она укусила его, не сильно, но достаточно ощутимо, и тем самым выпустила наружу накопившееся в нем возбуждение. Флэш ногой захлопнул входную дверь и прижал Брук спиной к створке, а потом начал ее целовать, одурманенный сладостью ее тела. Забыв про все на свете, он положил руку на ее грудь и ощутил в ладони ее приятную тяжесть. Брук скинула с него шляпу и убрала его руку со своей груди.

– Тсс, – прошептала она с неподдельным страхом в глазах. – Тише!

– В чем дело, детка? Что случилось? – Флэш тяжело сглотнул, но сдержался и не дал волю своему раздражению. – Мы можем остановиться. Мы не…

Отрицательно покачав головой, Брук отпустила его руку и погладила по щеке.

– Я не хочу останавливаться, но… все сложно, вот и все.

– Давай проясним. Ты замужем?

Брук покачала головой, а Флэш чуть не обмяк от облегчения.

– Помолвлена?

Она одарила его самой грустной из улыбок.

– Нет. Просто… Ты мне нужен, Флэш. Как раньше, – так тихо прошептала Брук, что Флэш едва расслышал. – Но ты должен вести себя тихо и не трогать грудь.

Он с удивлением посмотрел на нее. Если он правильно помнил, ей очень нравилось, когда он играл с ее грудью.

– Пожалуйста, – ласково сказала Брук, прижимаясь к нему. – Еще раз, как было раньше. А потом… Я пойму, что бы ни случилось.

Флэш уставился на нее. Что, черт возьми, происходит? Он точно что-то упускал из виду и не мог понять, плохое это или очень плохое.

– Детка, – он старался говорить максимально тихо, – если тебе нужна еще одна ночь или даже целые выходные, то я тоже этого хочу. – Он прикоснулся лбом к ее лбу. – Просто скажи мне об этом.

Брук ответила не сразу, но, когда ее прекрасные зеленые глаза обратились к Флэшу, он уже знал, каким будет ответ.

«Да».

Флэш страстно ее поцеловал. Свершилось то, чего он так долго ждал и желал. Брук прижалась к нему. Отвечая на его поцелуй, она впилась ногтями ему в плечи. Вспышка боли быстро переросла в удовольствие. Брук действовала на него как ни одна другая женщина, и ему это нравилось.

Внезапно она резко отстранилась.

– Презервативы, – прошептала Брук.

– Идем в постель? – спросил Флэш, доставая презерватив из заднего кармана.

– Нет… не могу ждать. – Пока он возился с оберткой, Брук уже расстегивала пряжку ремня его брюк.

Господи, ей действительно невтерпеж!

Флэш застонал, когда ее пальцы сомкнулись вокруг его члена, и чуть не выронил презерватив, когда она начала водить рукой вверх-вниз.

– Я тоже по тебе скучала, Флэш, – призналась Брук, – никто не вызывает во мне таких эмоций и чувств, как ты.

Каким-то образом у него получилось надеть презерватив. Приподняв платье, Флэш обнаружил, что на Брук только тонкие трусики. Он даже не потрудился их спустить. Флэш поднял Брук, а затем, просто сдвинув трусики в сторону, одним толчком погрузился в ее горячее лоно.

– О, – простонала она.

Какое-то время Флэш не мог ничего делать, кроме как стоять, поглощенный ощущениями от получаемого удовольствия.

Целый год он пытался забыть, как хорошо ему было с ней, как идеально они подходили друг другу. Но у него так ничего не получилось.

– Брук, – шепотом сказал Флэш. Он прижался лбом к ее лбу и посмотрел ей в глаза. Ему отчаянно хотелось верить, что он видит отражение своего собственного желания. – О, Брук.

– Тсс.

Затем она начала целовать его со всей страстью. Флэш еле сдерживал желание, сводящее его с ума. Он двигался в ней, она шептала «еще», и ему казалось, что следующий толчок будет последним.

Их соитие в гримерке было точно таким же – страстным, быстрым и тихим. Оно тоже произошло у двери, за которой ходили люди. Как же это было захватывающе!

Удерживая Брук одной рукой и прижимая ее к двери, Флэш просунул другую руку между ее ног. От его прикосновения ее тело содрогнулось. Она откинула голову, и он почувствовал, как его член охватывают спазмы ее оргазма. Этого оказалось достаточно, чтобы он тоже кончил.

Флэш всем телом повалился на Брук, прижимая ее к двери. Тяжело дыша, он не мог ни думать, ни говорить.

«Дом».

Это было единственное слово, которое крутилось у него в голове, когда Брук поцеловала его в шею, а затем в губы.

Ощущение было такое, будто он вернулся домой.

Флэш высвободился из ее тела, но не из ее объятий.

– Детка, – заговорил он и тут же замолчал, так как не был уверен в том, что именно хочет сказать.

– Прости, – прошептала Брук, и Флэш услышал, как дрожит ее голос. Он отстранился и посмотрел на нее. Нет, ему не показалось – она была на грани слез.

– Не извиняйся передо мной, Брук. Ты и я…

Но тут до его ушей донесся новый звук – что-то пронзительное и визгливое. От этого звука у него по спине пробежали мурашки.

Одинокая слеза скатилась по щеке Брук.

– Прости, прости, – шептала она, выскальзывая из его объятий. – Я не хотела, чтобы все так получилось.

– Брук! – воскликнул Флэш. Крик становился громче и действовал ему на нервы. – Что за…

– Мы разбудили ребенка, – сказала Брук, всхлипывая.

– Ребенка? Какого ребенка?

Флэш уставился на Брук. Волоски на его руках встали дыбом, словно его ударило электрическим током.

Чужой ребенок. Это могло быть единственным логичным объяснением. Только не ее.

Не…

О господи.

Брук уже успела подняться наверх, но так и не ответила ему.

– Брук! – крикнул Флэш. – Чей это ребенок?

– Мой. – Она, рыдая, повернулась и посмотрела на него: – И твой тоже. Наш ребенок, Флэш. Наш сын.

Затем она развернулась и убежала.

Глава 5

– Сынок. О, Бин, – пробормотала Брук, беря малыша на руки. – Мне не хватило всего нескольких минут. – Пять минут для того, чтобы сообщить Флэшу, что его сын наверху.

Мальчик обиженно заплакал, и Брук быстро поняла, в чем причина его дискомфорта. Он полностью промок и к тому же проголодался. Она не смогла его вовремя покормить, так как он уже спал, когда она вернулась домой.

Все пошло не так. Не так, как она хотела. Новость о том, что у него есть ребенок, огорошила Флэша всего через несколько минут после страстного секса. Она же рассчитывала сначала сообщить ему о Бине, а уже потом заняться сексом. Только все ее благие намерения пошли прахом, едва Флэш к ней прикоснулся.

Брук протянула Бину погремушку в форме лягушки, которая квакала, когда ее трясли. К счастью, ребенок был полностью поглощен игрушкой, что дало Брук возможность спокойно поменять ему подгузник.

Неожиданно она обратила внимание на то, что в доме царит тишина. Где же Флэш? Он еще здесь? Или открыл дверь и ушел из ее дома или из ее жизни навсегда? О господи. И разве можно винить его за это? Нет, она не имеет права. Ведь она скрывала от него Бина. Скрывала беременность, рождение ребенка и самого ребенка. Она не сказала ему об этом ни слова. Действительно, это было непростительно с ее стороны.

Даже если Флэш и ушел, то это ничего не меняет. Она и дальше будет нести ответственность за ребенка. Только теперь Флэш все узнает, и она сможет показать всему миру, что растит удивительного маленького мальчика. Ее новому альбому не помешает дополнительный пиар. Так что все будут в плюсе.

Внезапно Брук услышала звук тяжелых шагов, и у нее перехватило дыхание. Флэш не ушел. Наоборот, он поднимался к ней наверх! Ведь это же хорошо, что Флэш вернулся! Ура! Значит, он их не бросит. Это же великолепно, не правда ли?

Флэш замер в дверях. Он был похож на привидение. Он ничего не говорил. Брук даже показалось, что он перестал дышать.

Вероятно, решила она, он испытывает то же самое, что и она, когда узнала, что беременна. Все казалось кошмаром, а потом к этому кошмару прибавились жуткие заголовки с его именем. Ее охватывала паника, когда она читала в газетах про пьяные драки в баре, про выдвинутое против него обвинение в нападении.

Брук взяла Бина и повернулась к Флэшу:

– Можешь его подержать?

– Что?!

– Смотри. – Она протянула Бина Флэшу. – Это Бин. – Брук сглотнула. – Джеймс Фрейзер Боннер, но я зову его Бином.

Флэш таращился на малыша. Его лицо стало еще белее – Брук не думала, что такое возможно.

– Он твой, – сказала Брук. – Пожалуйста, Флэш. Мне надо поменять ему постельное белье и помыть руки. Ты можешь его подержать? Всего пару минут.

Бин только сейчас заметил Флэша. Его маленькое тельце напряглось, и он издал тревожный звук. Инстинктивно Брук прижала ребенка к себе.

– Все в порядке, – пробормотала она, наблюдая за Флэшем. – Это… – Она сглотнула. – Это папа, малыш. Твой папа.

– Ты… Я… – начал запинаться Флэш. Затем, не сказав и слова, развернулся и ушел.

Брук словно ударили в солнечное сплетение. Она застыла от боли и шока. В следующее мгновение в комнату влетел Флэш. Его глаза грозно сверкали.

– Я вернусь, – ровным голосом произнес он и снова исчез.

На этот раз Брук услышала, как он шумно спускается вниз по лестнице.

Она бросилась к двери.

– Флэш?! – закричала она ему вслед.

Флэш остановился внизу спиной к ней. Его кулаки сжимались и разжимались. Выглядел он так, будто его сбросила полудикая лошадь за секунду до окончания выигрышного времени.

– Мне нужна минута, – сказал он и оглянулся. Его взгляд заставил Брук попятиться – столько в нем было гнева. – Просто дай мне чертову минуту, Брук.

Флэш расправил плечи и вылетел из дома. Но дверью он не хлопнул.

Возможно, что это что-то значит?

У Брук есть ребенок.

У Брук его ребенок.

У него есть ребенок.

Флэш не переставая расхаживал вокруг своего грузовика, пытаясь успокоить себя глубокими вдохами и выдохами. Старая версия Флэша уже давно бы несколько раз ударила по двери грузовика, сломала бы себе руку и помяла металл. Но новый Флэш понимал, что это бессмысленный и опасный способ справиться с проблемой.

Он думал, что своим поцелуем, своими прикосновениями, своим телом она подарит ему прощение.

А оказывается, все это время ребенок находился наверху.

Господи, у него и Брук есть ребенок.

Сколько ему месяцев?

Флэш начал считать, и, как ни странно, подсчет месяцев помог ему выровнять дыхание.

Всего прошло тринадцать месяцев. Детей вынашивают девять, верно? Так, стоп. Тогда берем тринадцать месяцев и вычитаем девять с половиной, просто на всякий случай, и получается, что мальчику…

Три, а может, четыре месяца.

Колени Флэша затряслись и немного подогнулись, отчего ему пришлось облокотиться на кузов грузовичка, чтобы не упасть. Получается, что у него сын, которому почти четыре месяца, и он об этом не знал.

Брук ему не сообщила.

Флэша стала накрывать пелена злости. Сколько же он пропустил! Первое сердцебиение, первое шевеление в животе, сами роды, первый крик и вздох сына, его первую улыбку и многое другое. Эти моменты уже прошли. Их уже не вернуть. А все потому, что Брук, черт возьми, ему не сказала!

Это непростительно.

Флэш не знал, сколько по времени наматывал круги вокруг грузовика. Остановившись, он посмотрел на дом. Только в одном окне горел свет. Должно быть, в комнате малыша. Нет, какой он «малыш»! У мальчика есть имя – Джеймс Фрейзер Боннер. Хорошее сильное имя.

А как его ласково называет Брук? Бин? Что это за прозвище такое?

Флэш попытался утешить себя тем, что Брук все-таки его искала, но потом увидела заголовки газет и фотографии и решила огородить себя и ребенка от Флэша. В целях безопасности. Вполне разумный поступок. Даже хорошо, что она старалась защитить их сына.

Однако не меняет того факта, возразил самому себе Флэш, что она скрыла существование у него сына. Что не дала Флэшу хотя бы малейшего шанса попытаться показать, что из него выйдет хороший отец.

Флэш не мог позволить своему гневу взять над ним верх, однако он не представлял, как можно простить Брук за то, что она сделала. Может, когда-нибудь он и простит ее, но сейчас должен убедиться в том, что Брук больше никогда не станет прятать от него сына. Мальчишка так же принадлежит ему, как и ей.

Флэш понимал, что один он не справится с такой масштабной ситуацией, и вспомнил о своей сестре Хлое, у которой хватало пиар-навыков и тонкости в общении. Он предполагал, что Брук все это может не понравиться, но все же достал телефон, набрал номер сестры и попал на голосовую почту. Нахмурившись, он набрал снова. Он знал, что Хлоя и ее муж Пит уже прибыли в Нэшвилл, так как они всегда приезжали на несколько дней раньше, чтобы успеть все подготовить к началу родео «Все звезды». Наконец, с третьей попытки Хлоя взяла трубку и задыхающимся голосом сказала:

– Это должно быть мегаважным, Флэш.

Флэш поежился, стараясь не думать о том, чему он помешал.

– Сестренка, – начал он, но слова «У меня с Брук есть сын» застряли в горле.

– Клянусь богом, если ты снова попал в тюрьму, то на этот раз я оставлю тебя там гнить, – отрезала Хлоя.

На заднем плане Флэш услышал, как ее муж Пит Веллингтон возмущенно крикнул:

– Теперь что он натворил?!

– Иди к черту, – пробормотал Флэш. – У меня проблема, никак не связанная с нарушением закона, и я подумал, что могу на вас рассчитывать. Но если вы оба обращаетесь со мной как с ребенком, я без вас обойдусь. – Он отключился и несколько раз обошел вокруг своего грузовика.

Да, в прошлом Флэш наделал много ошибок и сильно осложнил свою собственную жизнь. Он это знает. Черт, все это знают. Но после того как он прошел через трудное лечение, у него появилась надежда. Он рассчитывал продемонстрировать всем серьезность своих намерений стать хорошим человеком. Только Хлоя все равно будет видеть в нем неудачника, и сейчас, честно говоря, у Флэша не было ни времени, ни желания разубеждать ее. Особенно сейчас.

У него зазвонил телефон. Хлоя. Если бы он не был в отчаянном положении, то проигнорировал бы звонок, но…

– Прости, – процедил он сквозь стиснутые зубы. Хлоя была единственной, кто всегда его выручал, несмотря на то что она злилась на него за это. – Я не в тюрьме и не пьян. Я не в баре.

– Что случилось? – По крайней мере, голос ее прозвучал заинтересованно. Именно это и нужно было Флэшу.

– Если я пришлю тебе адрес дома, ты и Пит сможете приехать минут через… – Флэш мысленно прикинул, сколько времени им потребуется, чтобы добраться от гостиницы рядом с Бриджстоун-ареной в центре Нэшвилла до дома Брук. – Через двадцать минут? Тихо и не привлекая внимания?

– Флэш, – сказала Хлоя обеспокоенным голосом, – что случилось?

Флэш посмотрел на единственное освещенное окно, где единственная женщина, которую он не мог забыть, держала на руках его сына, о котором он ничего не знал.

– У меня есть ребенок.

Хлоя ахнула, издав звук, схожий с криком боли. Флэш услышал, как Пит спрашивает на заднем фоне:

– Дорогая? Все в порядке?

Тут внезапно Флэш вспомнил, что уже несколько месяцев Хлоя пытается забеременеть, но безуспешно.

– Прости, сестренка. Я только что узнал. И мне нужна помощь.

– Хорошо, – согласилась Хлоя, взяв себя в руки. – Конечно, мы поможем. Кто… – Хлоя нервно сглотнула. – Кто мать ребенка?

Флэш снова посмотрел на окно. В нем он увидел Брук с Джеймсом Фрейзером Боннером на руках. Она всегда была самой красивой женщиной на земле, но было что-то особенное в этом образе – его сын положил голову ей на грудь, а ее руки крепко обнимали ребенка.

Почему же она ему не сказала? Черт бы все побрал.

– Брук. Брук Боннер родила мне сына.

Флэш медленно выдохнул. Начиная с этого момента он собирался все исправить.