Текст книги "Керуак в Верхнем Тагиле"

Керуак в Верхнем Тагиле
Саша Панцирь

© Саша Панцирь, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

1

Автобус вез меня из суматошного Екатеринбурга в загородную осень. Стоял полдень, но все вокруг недостаточно проснулось, все вокруг немного подморозило. Деревья нехотя ворочались. Их листья – желтые, рябые, бледно зеленые – неспешно потягивались в холодном воздухе, словно мальчишка под одеялом ранним утром. Ветер дул – лениво, порывисто и напряженно. Солнце тускло отражалось от белоснежных гладких боков автобуса. Мой левый глаз то ли жмурился, то ли спал, а правый – смотрел в окно и достаточно натуралистично собирал сведения о том, что происходит вокруг.

Я ехал после работы. Ехал, после достаточно напряженной ночной смены в ветеринарной клинике, поэтому мысли мои были под стать природе. Они то дремали, то небрежно копошились, переваливаясь с боку на бок: с правого полушария на левое, а потом, обратно. Автобус небольшой – мест на двадцать, но в нем свободно. Маленькая, полная сил бабушка громко отчитывалась по мобильному телефону: «Из Екатеринбурга выезжаю! Да, была! Да, видела! Иконку тебе везу! Все хорошо, понравилось! Церковь такая большая! Красивая! Да, батюшка хороший! Успела на автобус на двенадцать! На метро – быстренько! Рядом с церковью метро! Хоп! И все!.. Да-да, на метро! Быстренько! Хоп! И все!..» Справа – мужчина лет пятидесяти, седой, пытается уснуть на плече другого мужчины – помоложе. Причем не только уснуть, но и нагло пустить слюну из своего обрамленного усами и сантиметровой бородой рта на новую куртку последнего. Мой правый глаз фиксирует, как молодой мужчина ерзает и пытается убрать плечо из зоны атаки. Мысли формируются в слова: «Похоже, ему это не очень нравится…». А потом снова засыпают. Впереди – милое создание с бешеной скоростью нажимает пальцами на сенсорный экран телефона. Думать о ней – лень. Я зеваю. Ехать еще около часа.

Цель моей поездки проста и пространна. Псилоцибиновые грибы. Psilocybe semilanceata. Я познакомился с этими космополитами год назад и у нас возникли чувства взаимоуважения, симпатии и сотрудничества. И эти чувства я решил закрепить. Теперь уже на их территории. С собой у меня рюкзак, на дне которого уютно соседствуют мятый пакет и запасные носки – береженого бог бережет. В моих карманах немного наличных, сотовый телефон, паспорт и карта. Нарисованная от руки карта Верхнего Тагила. Пересечения дорог, основные здания, горы. И жирная черная отметина в том месте, где расположена волшебная поляна. Все это нарисовано минималистично и коряво. Подписано некрасивым мужиковатым шрифтом человека, который давно не писал от руки. Порой, я засовывал руку в карман, чтобы убедиться, не исчезла ли она. И улыбался. Карта казалась вымышленной. Казалась предметом какого-то другого мира. Во время развитых технологий и развивающихся нанотехнологий, программ, типа 2GIS и GoogleMaps, она была нереальной и немного нелепой. Поэтому – особенно дорогой. Я был благодарен Вовчику – нарисовавшему ее и передавшему мне. Вовчик – мой старый приятель. Загнавший свою душу в духовных поисках и обретший покой в ЧемТоЧегоЯНеЗналИНеХотелУзнавать. Я ехал за сокровищами, и у меня была карта с черной меткой.

Все разговоры о вреде псилоцибиновых грибов, рассказы о том, что кто-то сошел от них с ума (выбросился из окна, истыкал себя столовым ножом – тут есть разные варианты), я не принимал всерьез по умолчанию. Убедительных научных исследований по этому поводу нет. А пересуды… пересуды – это казуистика. Я знал, что могу на них рассчитывать. Эти длинноногие солдатики меня не подведут. Я чувствовал это.

Автобус въехал в Верхний Тагил. Я растопырил пальцами веки левого глаза. Зрачок недоуменно завращался и вошел в нормальный режим. Мозг словно постучал себе по щекам и собрался с мыслями. Сконцентрировался. Я последний раз выглянул в окно и подошел к водителю.

– Можно остановить у церкви?

– Где?

– У церкви…

– Ааа, сейчас посмотрим по движению, вообще-то там нельзя останавливать…

Водитель был из тех парней, которые выполнят твою просьбу, если ты не зарываешься и платишь за проезд. Он остановился. Я поблагодарил его и вышел.

Вдох.

Выдох.

Нос оценил прелесть местного воздуха. Этим воздухом хотелось дышать импульсивно и жадно. Наверное, потому что маленький город, численностью то ли двенадцать, то ли пятнадцать тысяч человек, расположился в ложбинке меж гор; в их уютной промежности. А относительно небольшое количество автомобилей и такой же, относительно небольшой, один единственный, завод, гарантировали высокое качество воздуха. В чем это качество, интересно, измеряется? В единицах чистоты?

Я зашел в продуктовый магазин, рядом с угрюмой православной церковью. Купил там пачку сигарет и зажигалку. Закурил и развернул карту. Потом повертел головой и повертелся на месте сам, осматривая окружающие постройки. Я не был силен в дисциплинах, наподобие спортивного ориентирования, но в данный момент все казалось понятным.

«Так. Вот церковь. От церкви – направо. За спиной остается завод. Идти надо прямо и еще раз прямо. Сначала будет частный сектор, потом он закончится. Ориентироваться на гору Ежовая».

Я прокрутил в голове дальнейшие действия, докурил сигарету и положил бычок в карман. Я уже имел дело с галлюциногенными грибами. Уже знал, что малейшая оплошность – и все пойдет не так. Я чувствовал, что они наблюдают за мной. Поэтому мусорить в отсутствии урны – глупость, невежливость и просто напросто непотребство.

Вдох.

Выдох.

Отличный все-таки здесь воздух. Приятный. Я убрал драгоценную карту в карман куртки и отправился в путь. Начал моросить мелкий дождь, похожий на коротенькие робкие штрихи карандашом. Мой давно почивший дед точно мог сказать долго ли идти дождю и объяснить, почему так, а не этак. Я же таковыми знаниями не обладал, поэтому опирался на свою хрупкую логику. На небе нет облаков. Значит, дождь скоро закончится.

Свернув у церкви направо, я стремительно протопал по прямой как штык улице и оказался в частном секторе. Карта не обманывала. Многоэтажные дома остались где-то сзади и слева. Здесь же стояли классические деревянные домики. Домики, которые есть везде – и в деревнях, и на окраинах крупных городов, и у черта на рогах. Уютные и не очень. То покосившиеся, потемневшие от времени, то крепкие, большие, с размахом построенные. Выкрашенные зеленой и красной и желтой краской, но одинаково посеревшие от дождя и солнца. То там, то не там стояла различная техника: сердитые трактора, застоявшиеся прицепы, одинокие мотоциклетные коляски, покореженные кузова автомобилей и, реже, легковые производные отечественного автопрома. Кое-где у ворот расположились аккуратно сложенные поленницы. По улице бегали неаккуратные собаки: черные, белые, палевые, огненно-рыжие. Их свесившиеся языки напоминали брызговики автомобиля, развевающиеся от ветра и постоянного движения. Рядом с накренившейся оградой одного из домов стояла задумчивая пестрая корова. Она смотрела в какие-то запредельные, невидимые мной дали и жевала чахлую траву. Казалось, вместе с растениями корова пережевывает саму вечность. Ритмично и механически. Я подмигнул ей, но она осталась сосредоточенно безучастной. Я пожал плечами и пошел дальше.

2

Через десять минут я, словно дитя, ткнувшееся в уютный подол материнского платья, уткнулся в развилку. На карте этой развилки не было. Куда повернуть? Направо? Налево? Направо? Налево! «Вернусь если что…» – подумал я, легкомысленно и опрометчиво. Выбранная дорога вывела меня из частного сектора, и я очутился у деревянной беседки. В ней никого не оказалось, но судя по пустой стеклотаре, кожуре от подсолнечных семечек, оберток в ассортименте и массы окурков – место было популярным. За беседкой раскинулся редкий разрозненный лес.

Я осмотрелся. Справа, сквозь кустарники была проложена (вернее сказать «проломана») тропинка. «Грибники» – подумал я.

Relinquo dubitat. Оставь сомнения.

Я уверенно устремился в кажущееся светлым будущее по проторенной тропе. Ступни сообщили головному мозгу, что местность под ногами – резко болотистая. А дудкообразные кустарники стремились выскакивать в самых неожиданных местах, собираясь пропороть мое брюхо. Ноги боязливо ступали на травянистые кочки. Кочки шаловливо пружинили – ненадежные и неудобные. Так я шел метров сто. В просветах жиденького леса виднелась гора Ежовая, но смотреть на нее приходилось лишь изредка – под ногами творилось черт те что.

В очередной раз подняв голову, я осознал, что лес остался позади. Передо мной раскинулась большая холмистая поляна. То тут, то там серебрилась зигзагообразная маленькая река Тагил. Кажется, пришел.

Посмотрел на часы. 13:35.

Я приступил к поиску.

3

15:00.

Мелкий штрихообразный дождь не закончился. Вопреки моим прогнозам. Я сидел на влажном покатом пригорке и выжимал мокрые носки. Из них вытекала грязная серо-коричневая жижа.

Незадолго до этого, пересекая болотистую местность, методом «ПРЫГ-СКОК!», я оскользнулся и по щиколотки вонзился в трясину. Холодную, темную и вязкую. Застыл, то ли как изваяние, то ли как опоссум, почуявший опасность. Глубоко вдохнул и сосредоточенно выдохнул воздух, в попытке сохранить чистый, незамутненный ругательствами и проклятиями разум. Попытка удалась. Потом я преодолел оставшуюся часть этого заболоченного участка. Хлюп-хлюп-хлюп.

Хлюпая съежившимися ногами в мокрых кроссовках, взобрался на пригорок. Внизу была сырость, с неба падали капли влаги. Возникло такое чувство, что на всей этой огромной земле нет ни одного теплого и сухого места.

Я поежился. Вытащил из рюкзака запасные носки. Усмехнулся – пригодились. Закурил очередную сигарету и задумался.

Я явно оказался не в том месте. Да – впереди гора Ежовая. Да – сзади церковь и частный сектор. Но что-то здесь не так. Слишком болотистая местность. Я полтора часа обследовал кочки, пригорки, кусты, равнину и камни. Я ползал на корячках, отодвигая травинки и разглядывая растения и букашек. За полтора часа мне попалось лишь три грибочка, отдаленно напоминающие юные рыжики. Я терпеливо ползал, то читая мантры «Ом мани падме хум» и «Ом а ра па ча на дхии», то пытаясь выманить грибы клича их «Кс-кс-кс!… Кис-кис-кис…». Периодически я обращал взгляд к небесам, отгоняя упаднические настроения и посылая в воздух мысли: «Где же вы?.. Это же я… Я… Я хороший… Вы же меня знаете… Ну, знаете же меня!»

Все без толку.

Я мысленно развернулся назад во времени и вновь преодолел путь от магазина, в котором покупал сигареты, до того места, где нахожусь сейчас. От церкви – направо. Потом прямо. Потом частный сектор: дома, собаки, корова, развилка…

Развилка!

Я не там свернул. Я рассмеялся над собой. Я ликовал. Все сразу стало простым и понятным. Натянул мокрые кроссовки и поднялся на ноги. Потоптался, привыкая к холодной обуви. Посмотрел на небо, поблагодарив его за доставленные трудности. Дождь резко прекратился. Я обрел уверенность. Назад – к развилке. И скорее.

Волшебные грибы меня заждались.

4

Зууу-зуууу-зууу. Журчала река. Я перешел короткий бетонный мост. Небо было ясным, как мысли Будды. Погода – свежей и прохладной. Ноги привыкли к мокрым кроссовкам и перестали жаловаться, скрипеть и стонать.

«Вот и окраина!»

Впереди – проселочная дорога. Слева – огромная поляна и лес. Я снова улыбался. Это точно оно. Место, отмеченное на карте черной меткой. Волшебная поляна. Грибная обитель. Выход из юдоли скорби…

Я шел, продолжая придумывать эпитеты и определения этому месту. Шустрые собаки провожали меня задорным помахиванием хвостов. В начале поляны (если это слово можно применить к поляне), словно космические корабли, бороздящие космическое пространство, солидные и неспешные, паслись три коровы. Я прошел мимо, собираясь преодолеть метров сто – сто двадцать, и уйти влево. Зарыться в поляну.

Но исполнить задуманное у меня не получилось. Периферическим зрением я заметил движение. Повернул голову. Растерянно посмотрел. Нечто человекоподобное ползало на четвереньках, то раздвигая траву руками, то зарываясь в нее носом, словно муравьед в муравейник.

– Оу! – неожиданно для себя, я громко окликнул это «нечто». Ко мне повернулась белобрысая физиономия парня лет семнадцати-восемнадцати.

– Оу! Ты чего делаешь? – Спросил я его, осознавая, что вопрос явно риторический. Он поднялся с четверенек и выпрямился во весь рост. Невысокий, коренастый, в потрепанном спортивном костюме («И как это ему не холодно?» – подумал я в тот момент). Он смотрел на меня. Долго и серьезно. Потом вызывающе и отрывисто сказал:

– Грибы собираю!

Я засмеялся. Его круглое как блин лицо тут же распласталось в улыбке. Он все понял.

– Ты тоже? Да?

Я кивнул. Подошел к нему ближе и назвал свое имя. Он отер свою ладонь о штанину и поспешно пожал мою протянутую руку.

– Я Влад! Ты откуда? Повезло тебе, что ты меня встретил! Я местный! Я все знаю, где что растет! Тут, кстати, много сортов! Если что-то не знаешь – спрашивай! А можно вообще вместе собирать. Они тут есть, точно есть, главное смотри! Искать надо! А я «шарагу» прогуливаю! Думаю, ну их, эти пары! Лучше на поле пойду! Грибы собирать!.. Так ты сам-то откуда?..

На меня обрушился шквал вопросов и информации. Этот маленький бхикку лучился радостью и гостеприимством. Он сам был похож на крепенький округлый гриб и словно вынырнул, выскочил из этой поляны.

– Да, я из Екатеринбурга…

– Ооооо…. ООООО!!! Из Бурга!

Я засмеялся над его восхищением и реакцией. Мы, ни о чем, не договариваясь, склонились над поляной и пошли параллельно друг другу, высматривая грибы. Я на мгновение остановился, чтобы достать из рюкзака пакет.

– Бург такой крутой город! Я так туда хочу! Хахах! Помню, как первый раз приехал! Метро – вот это жесть!..

…Первый гриб. Второй, третий…

– Встаю на этот эскалатор! А он быстрый! Я чуть не упал! Руками за поручень держусь! А он, почему то едет быстрее, чем ступеньки! Ну, я в него вцепился естественно… Стою – не отпускаю! Надо мной все смеются!..

…Еще маленькое грибное семейство. Я аккуратно срываю их и бережно складываю в пакет…

– Сейчас то, конечно, я приловчился! А тогда вообще – жесть! А Уралмаш знаешь? На Уралмаше был? Уралмаш такой район крутой! Большой! Огромный! Я там себе бабу нашел! Даша зовут! Ты не поверишь! Я хоть и девственник, но все равно бабник! Есть во мне что-то! Да я даже знаю от кого это! От деда! Он бабу мог на раз-два на секс развести! Ну так, на одну ночь! Представляешь!!!

…Еще десяток друзей с длинными изогнутыми «ножками» в моем пакете. И еще…

– А я считаю нельзя так! Ну, знаешь, не мое это! Баба должна быть одна! А то там болезни всякие бывают! Я тут грибами, кстати, накормил одногрупника из «шараги». Стою у колодца, грибов наелся, а он ко мне подходит. Ну – я ему и дал! А он потом мне говорит: Ну ты вообще! Ну ты, Влад, даешь! А я над ним смеюсь! Прет – жуть!.. Штук тридцать съешь. Больше – не надо! Тридцать самое то!!!

Я останавливаюсь и предлагаю этому болтливому бхикку сигарету. Он радостно берет ее. Закуриваем. Время останавливается. Я оглядываюсь вокруг. Покой. Тишина. Бледно зеленая и скудно пестрая поляна колышется своими травяными волосинками. Прохладный, не резкий ветер. Приветливо покачивается лес. Вдали – горы. Они похожи на огромные булыжники, обработанные пьяным неадекватным скульптором. Нелепые и красивые.

– У меня штук 60, наверное, грибов! У тебя сколько?

…Бхикку пинает время, и оно вновь начинает идти…

– Ага, столько же примерно! Хорошо! Давай номерами обменяемся! Я в Бург приеду тебе наберу! Привезу грибов тебе, насобираю! Я как раз на следующей неделе к бабе собирался!

Мы докуриваем и вновь склоняем свои тела к поляне. Бхикку продолжает вещать. Я продолжаю молчать, слушать и собирать грибы. Один за одним.

– А у меня батя знает, что я грибы ем! Он мне так говорит: ты грибы ешь, главное – не пей! Не бухай то бишь! Ну, я и не пью! У меня друзья пьют, а я не пью! Я вон лучше на поле сбегаю! Тридцать штук достаточно будет! Больше не надо! Ты если не знаешь, какой это точно гриб, ты спрашивай у меня!

В этом деле его помощь не требовалась. Я знал. Более того, грибы начали сами отодвигать травинки и подмигивать мне. Они вместе со мной слушали бхикку и посмеивались. Тянули ко мне свои колпаки. Не растения и не животные. Мои странные и неведомые знакомые…

– А ты думал Верхний Тагил большой, что ли город? Маленький! Почти деревня! Хотя и профилакторий есть! И гостиница! И многоэтажек много! И кинотеатр… был. Тут, кстати, неподалеку церковь есть старообрядческая! Там поп – отличный мужик!..

…Его голос отдалялся. Отделялся от моего сознания. Грибы повели меня в сторону. Вот один, вот еще пять, вот еще три. Руки немного замерзли, но я старался не заострять внимание на холоде. Пакет быстро наполнялся, раздувал бока, как накачиваемый воздухом воздушный шар. Я мысленно перенесся домой. Представил, как включаю старый добрый транс. Как ем на голодный желудок 40 тире 60 грибов. Как передо мной появляется вывеска с надписью «Добро пожаловать в трип» и я ухожу в другой мир…

Неожиданно в мои мысли вторгся чей-то грубый ржавый голос. Голос, который не принадлежал Владу:

– Дай попробовать!

Я обернулся. Маленького бхикку окружили три молодых человека, и настойчиво просили его, поделиться найденным. В куртках нараспашку, без шапок и без церемоний. Они чувствовали себя уверенно и раскрепощено. Влад же переступал с ноги на ногу и был явно не в своей тарелке. Над поляной поплыл тягучий и липкий запах перегара. Галлюциногенные грибы испуганно попрятались. Коровы на окраине перестали щипать траву и с любопытством уставились на источник громкого голоса.

Я подошел к молодым людям. Протянул каждому руку. Поздоровался. Они смотрели на меня наглым и вызывающим взглядом. Рукопожатия их были крепкими, а пальцы украшены синей паутиной татуировок. Самый крепкий, наглый и вызывающий обратился ко мне:

– А ты че? Тоже грибник?

– Грибник, – говорю.

– А че, давай вместе поедим грибы твои!

Маленький бхикку возбужденно выкрикнул:

– Хотите грибов поесть, так собирайте! Мы вообще-то сами собирали!

– А ты че, самый умный? Я че думаешь не собирал что ли? Я их по тысяче штук собирал и ел! Я тебе отвечаю! По тысяче штук!

Влад с недоверием переспросил:

– Так уж и по тысяче?

Один из них развязно протянул:

– Че какие-то проблемы что ли? Сказал по тысяче, значит по тысяче! Щас Димон вам все разъяснит, а если че и порезать может! Да, Димон?

Димон то ли кивнул, то ли мотнул головой и продолжил:

– По тысяче грибов резал! Щас то мало растет, а в мое время они кучами росли огромными, есть курить?

– Ага, – говорю и даю ему сигарету.

– А че может пойдем водки попьем? – предлагает нам Димон. Его товарищ добавляет:

– Да, пойдем водки попьем, а то Димон и порезать может! Да, Димон?

Поиск причинно-следственных связей в логике наших новых знакомых, был делом достаточно проблематичным. Представлять, что творилось в их головах – не хотелось. Как не хотелось и водки. Я вежливо отказался, выразив благодарность за предложение словами «От души, пацаны!».

Третий член этого трио молчал. Лишь изредка почесывал щетину на щеке и смотрел на нас осоловевшим взглядом. Молчать ему, видимо, надоело, и он выкрикнул:

– Мы из ГОСНАРКОКОНТРОЛЯ!!!

Затем они синхронно залились смехом, похожим на звук скрипучей, болтающейся на ветру калитки. Я тоже засмеялся и ободряюще посмотрел на потупившегося Влада. Происходящее ему явно не нравилось.

Я сделал вдох.

Выдох.

Достал из своего пакета все грибы. Штук 270 – 300. Разделил их на три части, не особо заботясь о чистоте и равномерности порций. Что называется «на глаз». Затем протянул грибы Димону и его компании, пожирающей меня блестящими маслянистыми глазами.

– Угощайтесь. Мы себе еще насобираем, – по-монашески смиренно сказал я.

Краем глаза, я заметил, что маленький бхикку прищурившись смотрит на меня, будто я слабак и предатель.

– Оооооо! – тянет Димон.

– ООООО!!! – повторяют за ним товарищи.

Я продолжал:

– Ешьте все, сейчас. Отлично будет. Как раз ни больше, ни меньше не надо. Тем более вы и по тысяче ели.

Я закурил сигарету и посмотрел на наших собеседников. Они доверчиво и жадно закинули грибы в свои ротовые полости. По-животному торопливо прожевали их и проглотили. Димон осмотрел нас с головы до ног, как бы прикидывая, можно ли забрать у нас что-нибудь еще. Видимо решив, что брать больше нечего, эта честная компания немного помялась на месте и, не удосужившись сказать и пары слов на прощание, двинулась в сторону города. В пути они что-то выкрикивали, скрипя голосами, пошатываясь и запинаясь. За ними поплелся тяжелый шлейф перегара.