Текст книги "Билет в никуда"

Фрэнк тронулся в путь, поднимая за собой пыль, держа ровно двадцать миль в час. Накатанная колея была темнее окружающей местности, покрытой нетронутым налетом соли – тем же самым, который собирался на шлемах скафандров и изъедал оспинами ржавчины металлические колеса багги. Два часа езды до дальнего конца Рахе, к участку обрушенной стенки кратера, которую Ди назвал Лонг-Бич. Еще час на то, чтобы добраться по равнине до контейнера и загрузить его в прицеп, затем два часа обратно.

Оставив гребень Беверли-Хиллз слева, Фрэнк пересек дно кратера. Дорога была долгая и нудная. Монотонное однообразие на Марсе действовало на нервы: пейзаж, хоть и чуждый, просто был неинтересным. Марс был ни в чем не виноват, но Фрэнк уже привык быть готовым к этому. Красные скалы, красный песок, оранжевое небо, бледное солнце. И единственным живым существом на всей планете, если не считать того, что осталось в теплице, было то, что находилось в скафандре Фрэнка. Атмосфера снаружи была настолько разреженной, что ее можно было считать неидеальным вакуумом. Марс был мертвый и холодный, лишенный воздуха, но тем не менее люди все равно хотели прилететь сюда и исследовать его. По своей собственной воле, а не по принуждению, как это случилось с Фрэнком.

Дорога за пределами кратера стала веселее. Определенно, она требовала большего внимания, но только потому, что была более опасной. Ехать приходилось по крутой осыпи, и в рыхлом песке скрывались острые, твердые камни. Нужно было поддерживать определенную скорость, чтобы момент инерции помогал багги преодолевать наиболее зыбкие участки, но не слишком высокую, потому что в этом случае колеса могли потерять сцепление. А если это произойдет, багги пойдет юзом. Не исключена возможность опрокинуться. И даже несмотря на защитную раму над головой и ремни безопасности, которые защитят самого Фрэнка, наверняка сломаются колеса, и тогда он застрянет в пустыне, слишком далеко, чтобы вернуться пешком до спускаемого аппарата или базы.

Скука, порожденная однообразием, и страх. Это были те два чувства, которые по большей части испытывал Фрэнк; без какого-либо импульса он то и дело переходил от одного к другому и обратно.

Десять, двадцать минут дорога непрерывно шла в гору; Фрэнк сидел, вжавшись спиной в сиденье, и видел перед собой только склон и небо. Колеса вращались, вгрызаясь пластинами в землю, со скрежетом и грохотом поднимая багги вверх по стенке кратера. Фрэнк не столько слышал эти звуки, сколько ощущал их через ажурную металлическую раму.

Затем, как всегда, внезапное резкое ускорение и уменьшение градиента, и вслед за этим открывающиеся впереди бескрайние марсианские просторы. Бесконечные мили пустоты. Вулканы, поднимающиеся над равниной, взметнувшись на десять тысяч футов в голубовато-бурый купол неба. Совершенно безликий ландшафт, за исключением нескольких обмякших парашютов, раскрашенных исключительно различными оттенками охры.

Остановившись на первом же горизонтальном участке, Фрэнк спрыгнул на землю, чтобы осмотреть колеса и прицеп, а также проверить запас кислорода в системе жизнеобеспечения скафандра и заряд аккумуляторов. Такие действия уже давно стали его второй натурой, он даже не задумывался об этом.

Времени было далеко за полдень – как раз сейчас над равниной могли подняться песчаные дьяволы. Низко склонившееся к Ураниус-Монс солнце отбрасывало в насыщенном мельчайшими частицами пыли воздухе длинные размытые тени. Открыв карту, чтобы уточнить свое местонахождение, Фрэнк увидел, что у него проблемы. На карте не были отмечены ни он сам, ни груз.

Тут до него дошло: передатчик его скафандра по-прежнему был выключен. Он отключил его в ту самую ночь, и с тех пор у него не было оснований включать его снова. Вдалеке от базы и спускаемого аппарата планшет не имел возможности общаться с находящимися на орбите спутниками. Можно ли рискнуть и включить передатчик? Или лучше этого не делать? Но если он не сможет определить свое положение на карте, дело кончится тем, что он исколесит пол-Марса в поисках груза, а потом не сможет найти дорогу домой.

Раз он поддерживает связь с «Ксеносистемами», наверное, он уже определился в этом вопросе. Открыв панель управления скафандра, Фрэнк перебирал пункты меню, пока не нашел нужный раздел. Он включил передатчик, и через несколько секунд на карте отобразилось его местонахождение, а рядом появились контейнеры.

Фрэнк двинулся на юг, вдоль стенки кратера, до тех пор, пока белый крестик не совместился с маркером, обозначающим его собственное положение. Остановившись, он встал на раме багги, придерживаясь за защитные дуги, и огляделся вокруг в поисках контейнера и парашюта. Карта только привела его в нужное место. Дальше ему предстояло действовать самому.

И хотя вокруг простиралась равнина, чуть ли не выглаженная по нивелиру, тут и там в ней зияли кратеры, большие и маленькие, молодые, с зазубренными краями, и старые, похожие просто на ямки. Фрэнку уже приходилось извлекать контейнеры из кратеров; один раз он даже вынужден был спустить вниз лебедку и вытащить проклятый цилиндр наверх. Хоть контейнеры и преодолели сто миллионов миль и буквально свалились на поверхность планеты, продольную нагрузку они переносили плохо. Из-за этого Фрэнк уже погнул два или три.

Ага, вот он, примерно в полумиле, спрятанный в небольшой низине. Все будет лучше не придумаешь. При желании хоть оставляй на ночь весь свет: целая электростанция, две большие солнечные батареи, мощность почти пятнадцать киловатт. Фрэнк никогда бы не подумал, что ему доставит такое огромное наслаждение собирать предметы, разбросанные по поверхности Марса.

Подъехав к контейнеру, он слез с багги и осмотрел цилиндр, лежащий чуть криво, похожий на белый карандаш длиной тридцать футов. Предыдущий контейнер с солнечными батареями совершил жесткую посадку, и больше трети панелей разбились при ударе; лишь по счастливой случайности уцелели аккумуляторы, так как в противном случае заключенные замерзли бы насмерть. Этот же цилиндр, если не считать нескольких обгоревших пятен сбоку, остался цел и невредим, вплоть до эмблемы «Ксеносистем» на корпусе.

Воспользовавшись специальным инструментом, Фрэнк открыл две защелки сбоку. По опыту он уже знал, что внутреннее давление распахнет люк настежь. Он был готов к этому хлопку – который он не столько услышал, сколько почувствовал ногами. Освободив люк, он вытащил несколько слоев теплоизоляции и прочитал то, что было написано на одной из бочек. «Панели солнечных батарей. 5 × 1 кВт». Именно ради этого он сюда и приехал.

Закрыв люк, Фрэнк захлопнул защелки, затем с помощью лебедки затащил контейнер на прицеп, до центра тяжести, так, чтобы конец приподнялся над землей. Готово. Парашют куда-то исчез. Иногда они отстреливались в нужный момент, и тогда их уносило на многие мили прочь. В других случаях они оставались привязаны стропами, а у слабых марсианских ветров не хватало сил поднять их с земли.

В любом случае парашютная ткань пригодится. Фрэнк забирал с собой все что мог. Для того чтобы доставить все это на Марс, пришлось предпринять огромные усилия. И не было никакого смысла просто выбрасывать это – если только речь не шла о чем-то действительно опасном. Но если ему не удастся быстро отыскать этот парашют, придется его бросить.

Снова встав на раме багги, Фрэнк поискал взглядом характерное черно-белое пятно на бурой земле, но ничего не увидел. Проверив запасы воздуха в скафандре и убедившись, что до захода солнца еще есть время, он решил, что можно потратить десять минут и покружить в поисках парашюта. После чего нужно будет все-таки двигаться домой. Фрэнк тронулся, теперь уже медленнее, потому что буксировал груз, и проехал еще полмили на юг, затем плавно повернул на восток. Время от времени он останавливался и взбирался на раму, держась за дуги, но так и не увидел парашют.

Зато Фрэнк увидел кое-что другое. Следы колес, которые он оставить не мог, потому что еще ни разу не был здесь. Остановившись рядом со следами, Фрэнк спустился на землю, чтобы удостовериться в том, что они не мерещатся ему подобно его погибшим товарищам.

Неуклюже опустившись на корточки, Фрэнк осмотрел сначала один след, затем второй, параллельный. Они были настоящие: когда Фрэнк провел рукой по песку, он их смазал, а перчатка скафандра стала красной. Следы не были свежими: в отличие от тех, которые он оставил только что, края отпечатков пластин колес уже расплылись, а кое-где их уже полностью занесло песком. То есть им две недели, но не два месяца.

Все следы, оставленные колесами багги Фрэнка, имели направление: центральная пластина имела V-образную форму. Эти следы имели такой же рисунок. Больше того, они были абсолютно идентичными, и оставить их мог только багги «Ксеносистем», направлявшийся на север. Значит, Брэк уже бывал здесь, предположительно, когда возвращался с очередным грузом НАСА. Выпрямившись во весь рост, Фрэнк внимательно посмотрел на юг, в сторону пологих склонов Церониуса, теряющихся в дымке. Но там также ничего не было.

Фрэнк снова проверил запас кислорода и заряд аккумулятора багги. Пришло время оставить надежду отыскать парашют на поверхности Марса. Развернувшись, Фрэнк направился обратно в сторону Лонг-Бич. Однако какая-то мысль не оставляла его, не давала ему покоя; впрочем, у него и без того хватало забот. И только когда Фрэнк выехал на свои же следы, оставленные тогда, когда он еще ехал за контейнером, эта мысль приобрела четкие очертания.

Других следов, ведущих на юг, не было.

Фрэнк остановился. Встал на раме. Обернулся и посмотрел назад. Там по-прежнему ничего не было. Он проехал миль пять после того как повернул направо к Лонг-Бич, приблизительно строго на юг. Так далеко на юг он еще никогда не заезжал. По большей части он ездил в других направлениях – на север, северо-восток, северо-запад и запад. Именно там приземлились все грузовые контейнеры, на равнине Тарсис, в треугольнике, ограниченном тремя вулканами. Часть контейнеров упала за пределами зоны, куда можно было добраться с одним запасом воздуха, что потребовало опасной процедуры замены системы жизнеобеспечения на середине пути.

Однако на юге не упало ничего.

Возможно, на юг ездил Брэк. Возможно. Но тогда он сначала направился на восток, потом повернул на юг, после чего вернулся обратно в точности тем же самым путем. Две стороны треугольника, дважды, когда можно было бы воспользоваться более короткой прямой дорогой. На самом деле на Марсе можно добираться из одного места в другое по кратчайшей прямой, если только на пути нет какого-либо непреодолимого препятствия топографического характера, которое необходимо объехать. Кратчайшая дорога всегда лучшая.

Брэк поступил так умышленно, чтобы скрыть свои действия? Следы, ведущие на юг, предупредили бы остальных членов экипажа о прибытии новых грузовых контейнеров. Но, опять же, никто из них не забирался дальше Лонг-Бич после того как был подобран последний контейнер, необходимый для работ первого этапа, а это произошло несколько месяцев назад. К тому же Брэк сложил оборудование НАСА у подножия Вершины, что едва ли можно было считать потайным местом. Конечно, к тому времени его мозг уже был затуманен наркотиками, и все же ему удалось убить трех человек и едва не прикончить и Фрэнка. Так что он еще не окончательно потерял способность действовать.

Это была какая-то бессмыслица. Для того чтобы поехать на юг, проще всего было бы подняться на Лонг-Бич – сам по себе этот подъем уже был затяжным – после чего направиться прямиком к своей цели. Если только…

Если только там, вдалеке, ничего не спрятано, где-то на равнине к востоку от Рахе, и Брэк заглядывал туда, и когда ехал туда, и на обратном пути. Это объяснение было ничуть не хуже любого другого, однако сейчас у Фрэнка не было ни времени, ни запасов, чтобы туда съездить.

Но откладывать это нельзя. Следы есть. Достаточно будет просто проехать по ним и увидеть, куда они приведут.

Глава 6

[Файл с сообщением № 87472 от 14.11.2048, 14:37 по Горному поясному времени, от Центра управления ПМБ «Кратер Рахе»]

Прошу меня извинить, Фрэнк. Для нас эта ситуация также совершенно неожиданная. Мы стараемся сохранить профессиональный подход, и нашей первоочередной заботой остается все то, что может помешать успеху миссии – разумеется, это относится и к вашему благополучию. Мы постараемся убедить вас в искренности наших намерений, и я могу лишь просить у вас прощения, если вам кажется, что прежде мы вас в чем-то подводили.

С наилучшими пожеланиями, Луиза

[конец сообщения]

* * *

Фрэнку пришлось пройтись по всем модулям, по верхнему и нижнему уровням, тщательно проверяя, что на базе не осталось ничего, указывающего на то, что она была домом восьми людям, а не одному. Избавиться от скафандров, планшетов, комбинезонов, бывших в употреблении спальных ковриков, туалетных принадлежностей, поцарапанной посуды и столовых приборов – от всего. Особое внимание нужно было обратить на рисунки и записи, сделанные на чем угодно, поскольку бумаги на базе не было. Требовалось также уничтожить все следы пребывания других людей, такие как волосы и кожа, и вычистить систему удаления отходов.

И еще здесь было много крови.

Теперь, когда снова заработала спутниковая тарелка, компьютер автоматически стирал всю ненужную информацию: это обеспечивало семидневный цикл очистки. За всем остальным должен был следить Фрэнк.

Ему наконец удалось узнать конечную точку пути спускаемого корабля, доставившего на Марс его и остальных заключенных. В самом начале, когда были проблемы с выработкой электроэнергии и отсутствием запасных частей, Брэк категорически и без каких-либо объяснений заявил, что разбирать спускаемый аппарат на детали запрещается. Как оказалось, причина этого заключалась в том, что кораблю предстояло снова подняться в воздух.

У него не было достаточно топлива, чтобы вернуться на орбиту Земли, и тем более он не мог войти в земную атмосферу. Его слабенькие реактивные двигатели не смогли бы замедлить падение, а теплоизоляция и парашюты не были пригодны к повторному использованию.

Но спускаемому аппарату предстояло выполнить две задачи. Во-первых, он должен был «поставить дымовую завесу», скрыть отсутствие роботов, якобы собравших базу в автоматическом режиме, под предлогом возвращения их на Землю для тщательного исследования на предмет дальнейшего использования в коммерческих целях. Во-вторых, корабль должен был забрать останки семерых погибших и все следы их пребывания на Марсе и навечно спрятать в бескрайних просторах Солнечной системы.

Фрэнк широко раскрыл глаза, узнав об этом. Он не был специалистом в области ракетной техники и не знал, сколько для этого потребуется горючего, но, предположительно, тот, кто составил этот план, сделал необходимые вычисления. Потребуется год, а то и больше, чтобы разобраться во всем этом, но что касается улик, которые можно было бы использовать в суде, то нет места надежнее, чем спрятать их на какой-нибудь звезде.

«Ксеносистемы» продумали буквально всё. У Фрэнка мелькнула мысль, сколько усилий потребовалось бы на то, чтобы снова заморозить заключенных и вернуть их на земную орбиту, откуда их забрал бы челнок, возвращающийся на Землю.

Определенно, слишком много. Все случившееся было… задумано жестоким человеком. Жизнь семерых людей не фигурировала в чьих-то списках затрат, зато там нашлось место для фальсификации факта пребывания на Марсе роботов. Фрэнк и остальные заключенные были лишь расходным материалом.

И когда он уже думал, что у него в груди больше не осталось ярости, она снова вскипела, поднимаясь на поверхность, угрожая полностью его захлестнуть. Ну почему бы ему просто не разрушить базу до основания и не поставить «Ксеносистемы» в известность о том, что сделал?

Потому что это не даст ему то, что он хочет. И, черт возьми, «Ксеносистемы» перед ним в долгу!

Относительно пятен крови «Ксеносистемы» предложили грубое решение: снять испачканные плиты пола, вынести их наружу и оттереть песком. Фрэнк рассчитывал на то, что ему пришлют инструкции, как приготовить химическое чистящее средство – марсианская почва содержала хлораты, а в хлоратах есть хлор, который, насколько было известно Фрэнку, используется в качестве отбеливающего средства. В любом случае эта штука была настолько агрессивной, что разъедала стальные пластины колес.

Фрэнк уже снял половые панели в центре управления и связи, от того места, где истекал кровью Брэк, до двери, которую удерживали закрытой, пока Ди умирал от удушья. Всего около десятка, и после того как Фрэнк вытащил панели и вынес их через шлюзовую камеру наружу, он опустился на четвереньки и тщательно проверил, сколько крови затекло в щели.

Там, где он проволок тело, нисколько. Там, где оно пролежало какое-то время, довольно много. Какая-то часть просочилась через полость между полом и потолком на нижний уровень, где проходили трубы и кабели. Это было… очень плохо. Фрэнк не собирался спускать воду и полностью разбирать трубопровод, только чтобы убедиться, что он отскоблил все до последней капли. Он постарается по возможности избавиться от следов крови, в особенности от тех, которые легко увидеть, разобрав потолочные панели и одновременно работая сверху и снизу.

Фрэнк намеревался выполнить работу хорошо, поскольку он не сможет объяснить любопытным ученым, откуда взялась пролитая кровь. Все его оправдания будут разбиты мгновенно, а затем… и вот тут начнутся проблемы, для всех. Фрэнк собирался избавить астронавтов НАСА и себя самого от ненужных объяснений, даже если для этого придется снять «Ксеносистемы» с крючка.

Погода снаружи стояла приличная – Фрэнк уже пробыл на Марсе достаточно долго и умел отличить хорошую погоду от плохой. Утренний туман выгорел на солнце, высокие ледяные облака унесло на запад. Пыли в воздухе было меньше обыкновенного, и можно было разглядеть усеченный конус вулкана Ураниус-Монс.

Ближе к вечеру, когда земля прогреется, поднимутся пылевые вихри, и по мере того как солнце будет клониться к горизонту, видимость будет ухудшаться. В перспективе его ждал багровый закат, а затем холодная ночь.

Разложив рядом со спутниковой тарелкой снятые панели, сияющие своей твердой пластиковой поверхностью в слабых лучах солнца, Фрэнк работал импровизированной шлифовальной машиной, сооруженной из гайковерта и куска парашютной ткани. Получалось плохо, и ему приходилось прилагать усилие, нажимая на гайковерт. К счастью, электричества у него теперь было достаточно, а в качестве абразивного материала можно было использовать весь песок на поверхности планеты.

Медленно, но уверенно поверхность панели очищалась от крови. Фрэнк был вынужден постоянно стряхивать песок, чтобы проследить за ходом работ, но все равно это было значительно быстрее, чем оттирать вручную.

Очистив одну панель, Фрэнк стряхнул с нее красный песок и принялся за следующую.

К тому времени как он обработал две панели, он уже устал. Выпив воды из емкости в скафандре, Фрэнк посидел несколько минут, откинувшись спиной на основание тарелки. Солнце поднялось выше – маленький желтый диск, окруженный розовато-голубым нимбом, у горизонта темнеющим до светло-бурых тонов.

Работа продолжалась практически в полной тишине. Все звуки, которые издавал Фрэнк, не распространялись в разреженной марсианской атмосфере, хотя он и чувствовал руками вибрацию и мог мысленно представить себе скрежет песка.

Вот почему Фрэнк пропустил начало грозового раската, и только когда звук стал настолько громким, что не заметить его было уже нельзя, он поднялся на ноги и огляделся вокруг.

Фрэнк обвел взглядом небо, ища характерный след дыма или яркое пятно парашюта. Сначала он ничего не увидел. Но Фрэнк смотрел вниз, ожидая, что контейнер, как и все предыдущие, спускается на равнину, и лишь когда откинулся назад и задрал голову, он увидел.

Черная полоска сгоревшей тепловой защиты виднелась практически в зените, спускаясь к вершине вулкана у Фрэнка за спиной. Проследив за ней взглядом, он различил купола парашютов, крошечные для невооруженного глаза, но в действительности простирающиеся далеко за пределы того металлического пятна, которое увлекало их вниз в разреженной атмосфере.

Пятно приближалось, и постепенно становились различимы детали. Объект, висящий под парашютами, был похож на космический аппарат: пулевидный и сверкающий. Определить его размеры было трудно, но это однозначно был не тонкий карандаш грузового контейнера.

И тут до Фрэнка дошло, что корабль спускается прямо на него. Он был не просто рядом: он находился над ним и падал ему на голову.

Если бы у Фрэнка по-прежнему оставался вживленный датчик, он зарегистрировал бы резкое учащение дыхания и пульса. Две мысли, обе страшные.

Это корабль НАСА, а он ничего не успел сделать. На базе по-прежнему остается полно свидетельств пребывания других людей. Спрятать их невозможно.

И корабль падает быстро. Слишком быстро, и он упадет на базу.

Фрэнк застыл, парализованный ужасом. Неужели он тянул слишком долго и теперь не успеет добежать до багги и уехать куда глаза глядят, спастись на тот срок, на который ему хватит воздуха? Или же лучше просто оставаться на месте, чтобы огненный шар испепелил его, когда корабль опустится на Вершину?

Ну же, Фрэнк, думай, черт побери! Думай!

Это не может быть корабль НАСА. Для него еще слишком рано, а он не может прилететь раньше времени, потому что в межпланетных перелетах такого не бывает. Вот только Фрэнк недостаточно разбирался в этом вопросе и не мог утверждать это с полной уверенностью. Но, черт возьми, это определенно похоже на спускаемый аппарат, и он увеличивается в размерах с каждым мгновением.

Секунда за секундой корабль словно разбухал. Он спускался очень быстро. И очень близко.

Корабль врежется в землю? Такое уже случалось. Грузовые контейнеры вспахивали марсианскую поверхность. Оставляя воронки. Скорость снижения нормальная? Тот аппарат, на котором прилетел сам Фрэнк, спускался так же быстро?

К этому времени огромные парашюты уже застилали все небо, по-прежнему неудержимо стремясь вниз. Под ними на стропах болтался корабль. Достаточно большой, чтобы быть управляемым. Воздух дрожал. Вокруг поднималась пыль, словно сила притяжения сменила направленность. Если это астронавты НАСА, все кончено. Проклятие, его же должны были предупредить! Что ему теперь делать?

Фрэнк полностью откинулся назад, чтобы лучше видеть. Объект выдвинул ноги, крошечные ножки, казалось, слишком хрупкие, чтобы выдержать вес тела. Корабль должен был приземлиться рядом, совсем близко.

И вот наконец Фрэнк увидел, как приближающийся корабль начал отклоняться в сторону. От положения вертикально у него над головой на несколько градусов вбок, затем еще, после чего стало очевидно, что он смещается на север. Корабль не заденет базу и спускаемый аппарат не раздавит Фрэнка.

Парашюты свободно отлетели, за считаные секунды превратившись из туго натянутых тарелок в небесных медуз. Из основания падающего корабля повалил дым, вслед за ним вниз кинжалом вонзилось прозрачное голубое пламя. Земля содрогнулась; за какие-то мгновения новый корабль перешел от свободного падения к полной остановке на поверхности Марса.

Реактивные двигатели отключились, и над Вершиной пронеслась волна пыли и выхлопных газов. Не встретив на своем пути никаких препятствий, атмосферный фронт налетел на базу. Бурый туман, образовавшийся при снижении корабля, рассеялся.

В двух милях вдалеке, на Вершине, ближе к крутому обрыву, ведущему на дно кратера, появилась сверкающая белая конусообразная структура. Фрэнк не был к этому готов. Совершенно не был. Полы до сих пор перепачканы кровью, рядом с базой лежат непогребенные трупы, и…

Вдох. Задержать воздух. Выдох.

Если бы он был Брэком, он бы знал, что это такое и когда это ожидать. «Ксеносистемы» понятно объяснили, что экспедиция НАСА прибудет только через три месяца. Они не стали бы дристать в кровать, в которой спят сами. Смотри. Смотри внимательно. Спускаемый аппарат, на котором прибыл он сам, все еще здесь, а он должен был улететь до появления астронавтов.

Ну хорошо, хорошо. Это не астронавты. Тогда кто это, черт побери? Что в документации он пропустил? Фрэнк твердо решил не отправлять на Землю панические сообщения – ничего такого, что продемонстрирует его некомпетентность.

Сделав над собой усилие, он подошел к полностью заряженному багги и сел за руль. Ему не хотелось ехать туда и смотреть. Он боялся того, что там найдет. Но, с другой стороны, он понимал, что должен посмотреть, в чем дело. Фрэнку уже приходилось чувствовать нечто подобное, но очень непродолжительное время. На похоронах своего отца. Страх. Щемящий ужас в груди. Однако он должен был это сделать, должен был решиться.

Фрэнк двинулся мимо Вершины, в незнакомом северном направлении, объезжая большой кратер, имеющий тысячу ярдов в поперечнике, рассекающий пополам плоскую возвышенность. По мере приближения корабль становился виден во всех деталях. Ноги – достаточно прочные, чтобы выполнять свою задачу в условиях гравитации, втрое меньше земной, – только выглядели тонкими спицами, расставленные по периметру массивного конуса, стоявшего так низко, что его основание практически касалось поверхности.

Сбросив скорость, Фрэнк остановился, разглядывая структуру с почтительного расстояния. Он увидел сбоку эмблему НАСА. Были и другие надписи, слишком мелкие, чтобы их можно было разобрать издалека. От основания к острию вдоль бортов поднимались обожженные следы, светлея от черных до едва различимых. Фрэнк вдруг поймал себя на том, что думает о Марсе как о своих личных владениях, куда непрошено вторгся этот корабль. Какое-то безумие. Марс большой, места хватит всем.

Спустившись с багги, Фрэнк приблизился к кораблю. Сердце по-прежнему колотилось, спина взмокла от пота. Корабль стоял совершенно неподвижно, совершенно беззвучно. Пока что.

– Не торопись, Фрэнк.

– Марси?

В последний раз Фрэнк видел ее, измазанную собственной рвотой. Такой же она оставалась и сейчас. Стекло шлема ее скафандра изнутри было заляпано отвратительными подтеками.

– Не спеши, Фрэнк. Сделай все как можно лучше.

– Хорошо. Как можно лучше. Понял.

Фрэнк кивнул, и это, похоже, удовлетворило Марси, потому что когда он снова посмотрел на нее, ее уже не было.

Фрэнк переключил свое внимание на склон: поверхность, на которой стоял корабль, выглядела достаточно надежной. Реактивные двигатели начисто сдули пыль, оставив голый растрескавшийся камень. Напоминающий высохшую грязь. Точно – высохшую, растрескавшуюся грязь.

Подойдя ближе, Фрэнк разобрал надписи, сделанные мелким шрифтом. «Кизил». «МОК».

МОК. Эта аббревиатура показалась смутно знакомой.

Фрэнк обошел вокруг корабля, задирая голову, чтобы увидеть его гладкие бока. Никаких иллюминаторов, никаких внешних устройств, заслуживающих внимания. Однако к одной ноге был прикреплен закрытый ящик. Отстегнув защелку, Фрэнк обнаружил под крышкой три кнопки: две зеленые, со стрелками, указывающими вверх и вниз, а посредине одна красная. Он огляделся вокруг. Никто не помешает ему нажать кнопки, потому что кроме него здесь больше никого нет. Ткнув большим пальцем в кнопку «Вниз», Фрэнк отступил назад.

В борту корабля открылся люк, и из него на землю спустился телескопический трап. В верхней части трапа виднелся контур двери, а маленький прямоугольник в нем, вероятно, обозначал дверной механизм. Фрэнк поднялся по трапу, держась за него руками, и толкнул подпружиненную крышку, открывая ее.

Опять две зеленые кнопки и одна красная; теперь стрелки показывали внутрь квадратика и из него. Фрэнк нажал кнопку «Внутрь», и люк выдвинулся наружу, буквально ему в лицо, после чего сместился вбок. За ним находилась шлюзовая камера.

Фрэнк снова помедлил мгновение, гадая, нужно ли ему это делать или лучше «позвонить домой» и выяснить, что это за чертовщина. Приняв решение, он поднялся, шагнул внутрь и отыскал панель управления, закрывающую люк.

Главная кабина – помещение внутри было всего одно – была практически пуста. Единственная обстановка состояла из трех шестов, проходящих от пола до потолка. Вдоль стен имелись консоли и панели управления, по большей части безжизненные, – всего несколько горящих лампочек, но все экраны были погашены. И всё. Внутри никого не было, и пространство было довольно тесное, учитывая размеры корабля. Спускаемый аппарат, на котором прилетел Фрэнк, имел сопоставимые размеры, но внутри он разделялся на три палубы. Взглянув на панель управления своего скафандра, Фрэнк увидел подтверждение тому, о чем уже сообщило ему его тело: внутри корабля царил вакуум.

Выйдя наружу, Фрэнк спустился по трапу и закрыл все за собой. Снова обойдя вокруг корабля, он остановился на краю склона, чтобы посмотреть, куда улетели парашюты, но тут что-то, какая-то слабая вибрация заставила его обернуться. В средней части корабля по всему периметру открылись решетчатые жалюзи, а из двух углублений выдвинулись панели солнечных батарей, одна напротив другой. Блеснув своими гладкими черными поверхностями, панели развернулись к солнечному свету. Очевидно, что-то происходило, но Фрэнк понятия не имел, что именно.

Однако астронавты не появились. Фрэнк по-прежнему был на Марсе один, и по крайней мере еще два месяца он будет здесь один. И вдруг он поймал себя на том, что рад этому, поскольку он еще не готов. Ему нужно подготовить базу, навести порядок и привыкнуть к тому, что он Ланс Брэк.

Ему придется откликаться на это имя. Что будет непросто.

Больше здесь делать было нечего. Нужно вернуться на базу и выяснить, что такое «МОК», после чего продолжать заниматься своими делами. Неожиданное появление этого корабля красноречиво напомнило Фрэнку, что времени у него в обрез.

Вернувшись к базе, Фрэнк собрал очищенные половые панели и зашел в шлюзовую камеру.

Поставив систему жизнеобеспечения на стеллаж, он отнес панели в центр управления и связи и сел перечитывать документацию по третьему этапу.

Так, вот оно, затерявшееся примечание, набранное мелким шрифтом, потому что это не было связано с людьми: прибытие МОК, приблизительно на 529-е марсианские сутки. Оставалось выяснить, что такое МОК, и Фрэнк отыскал это в другом, сугубо техническом документе.

Марсианский орбитальный корабль. Это было то, на чем он вернется домой или хотя бы покинет Марс. Корабль мог всасывать в себя марсианскую атмосферу и превращать ее в ракетное топливо; этот процесс займет примерно сто двадцать марсианских суток. МОК доставит Фрэнка и остальных астронавтов на орбиту Марса, где состыкуется с межпланетным кораблем, который потратит двести дней на возвращение домой. К этому моменту Фрэнк или будет в безопасности, или погибнет.