Текст книги "Краткая история Англии"

Рождение Англии
600–800 гг

В 596 г. папа римский Григорий заметил на римской базарной площади двух белокурых рабов и спросил, откуда они. Услышав, что они «Angli», он, по свидетельству Беды Достопочтенного, заметил: «Non Angli sed angeli» (Не англы, а Божьи ангелы). Британия была в то время забытой колонией на дальней границе Франкской империи, занимавшей значительную часть территории современных Германии и Франции. Папа был ревностным миссионером: он послал монаха Августина, будущего архиепископа Кентерберийского, ко двору языческого короля Этельберта и его жены, франкской христианки Берты. Высадившейся на остров Танет в 597 г. миссии Августина, которая состояла из сорока монахов-бенедиктинцев, приказано было соблюдать осторожность из опасения, что язычники примут их действия за колдовство.

Успешность проповеднической миссии Августина подтверждает тот факт, что Этельберт принял крещение и в 602 г. подарил бенедиктинцам участок земли в Кентербери для строительства нового собора. Августин стал первым архиепископом в истории Англии, а Этельберт принял первый свод из девяноста законов, в котором даровал привилегии христианской церкви. Кстати, это был первый документ, написанный на англосаксонском языке. На следующий год Этельберт и Августин попытались договориться с главами христианской валлийской церкви из Бангора и других мест, встретившись с ними в долине реки Северн. Валлийцы служили литургию, унаследованную от римлян, по-кельтски, преобладающую роль у них играли монастыри; у них был свой календарь церковных праздников, свои обычаи покаяния и своя форма тонзуры – они брили лоб, а не макушку. Стороны так и не пришли к соглашению, не помог даже авторитет Рима. Рассерженный Августин якобы сказал: «Не хотите мира с друзьями – будет вам война с врагами». И с пустыми руками вернулся в Кент.

Тем временем король Редвальд (около 600–624) из Восточной Англии расширял свои владения в Центральной Англии и создавал государство, которому предстояло стать королевством Мерсия. О Редвальде редко вспоминают, разве что в связи со знаменитым курганным некрополем Саттон-Ху, который раскопали в Саффолке в 1939 г., обнаружив захороненного в погребальной ладье короля и сокровища, в настоящий момент находящиеся в Британском музее. Клад включает серебряную посуду и драгоценные украшения византийского и египетского происхождения, великолепные меч и шлем с берегов Рейна. Этот клад Саттон-Ху говорит о космополитическом характере цивилизации, которая пока остается для нас загадкой.

Когда умер король Этельфрит, проклятие бриттского королевства Гододин, королем Нортумбрии стал Эдвин (616–633), прошедший со своей армией всю Мерсию до самого Кента. Разгромив западных саксов, он вернулся в Йорк, прихватив с собой не только христианку Этельбургу, дочь короля Кента Этельберта, но и католического монаха по имени Паулин, который в 627 г. окрестил самого Эдвина и его тэнов, а позднее заложил Йоркский собор. Один из тэнов якобы рассказал Эдвину притчу о воробье, залетевшем в зимнюю пору во время пира в зал, посреди которого в очаге горел огонь, а снаружи бушевали зимний ветер и вьюга: «И вот через зал пролетает воробей, влетая в одну дверь и вылетая в другую. В тот краткий миг, что он внутри, зимняя стужа не властна над ним; но тут же он исчезает с наших глаз, уносясь из тепла в стужу. Такова и жизнь людская, и неведомо нам, что будет и что было прежде. Если новое учение даст нам знание об этом, то нам следует его принять»[2]2
  Беда Достопочтенный. Церковная история народа англов.


[Закрыть].

Верховенство Эдвина длилось недолго. Его вызвал на битву могущественный король Мерсии по имени Пенда, союзник валлийского правителя Кадваллона из Гвинедды. В 633 г. эти вожди, объединившись, убили Эдвина в битве близ Хэтфилд-Чейза в Йоркшире и предали огню и мечу значительную часть Нортумбрии. Христианство на севере пришло в упадок, но через год Нортумбрию захватил другой христианин-сакс, Освальд, с острова Айона. Он привел с собой монаха по имени Эйдан, который в 635 г. основал монастырь на острове Линдисфарн, недалеко от Нортумбрийского побережья. Англия быстро становилась христианской. Уже Пенда разрешил крестить своих детей и даже заявил, что «те, кто после принятия христианской веры обнаруживали пренебрежение к ней, те презренные и убогие создания, недостойные Бога, в которого они верят»[3]3
  Там же.


[Закрыть]. В 655 г. умер последний языческий правитель Нортумбрии, потерпевший поражение от брата Освальда, Освиу. Языческие божества-воители англосаксов Тив, Воден, Тунор и Фрея (Фриг) дожили до наших дней только в названиях дней недели[4]4
  Первые и вторые сутки каждой недели были посвящены астральным божествам Солнцу и Месяцу, третьи, четвертые, пятые – англосаксонским богам войны Тиву, Водену и Тунору, шестые – богине Фриг, седьмые – римскому божеству Сатурну.


[Закрыть].

Вопрос, какого рода христианство должна исповедовать Англия, оставался открытым. На острове Линдисфарн придерживались айонского (кельтского) обряда, эта традиция еще больше укрепилась в 657 г., когда Освиу, брат и наследник Освальда, основал новый монастырь в Уитби. Но при дворе короля Нортумбрии многие следовали римско-католическим ритуалам, которые в Йорк принес католический монах Паулин. Разногласия, сначала носившие характер простого домашнего спора о том, когда следует поститься и когда праздновать Пасху, переросли в серьезный конфликт внутри Нортумбрианской церкви. Айонские традиционалисты выступали против кентерберийских модернистов. В 664 г. Освиу призвал глав церкви из Кентербери на собрание синода в Уитби, где к противоборствующим сторонам присоединились Колман из Нортумбрии и Уилфрид (Вильфрид) из Рипонского монастыря. Уилфрид, который до этого посетил Рим и всецело был на его стороне, представлял в синоде Кентербери, потому что говорил на англосаксонском. В его глазах авторитет папы римского и сформировавшиеся традиции католического богослужения всецело затмевали отсталые представления кельтов. Он произвел впечатление на синод и, что еще важнее, на короля Освиу проповедью о том, что святой Петр – камень, на котором зиждется церковь, и в руках Петра ключи от загробной жизни. Айонцы с Колманом во главе в негодовании вернулись в Ирландию, которая сама уже превращалась в сцену для подобных споров, Уилфрид же стал архиепископом Йоркским.

Рим, не теряя времени, воспользовался своим триумфом. В 669 г. прибыл новый папский посланец, Теодор из Тарсуса, родившийся в Малой Азии, весьма сведущий в греческой, римской и византийской премудрости. До того времени, когда в 690 г. его настигла смерть, он успел создать четырнадцать епархий, подчинявшихся Кентербери. Под влиянием духовенства короли Кента и Уэссекса издали новые своды законов, в которых освобождали церковь от налогов и пошлин и определяли правила поведения в семье и социуме, соответствующие католическому вероучению. Наказания за воровство, насилие и другие преступления зависели от положения в феодальной иерархии, на вершине которой находился король и где епископы приравнивались к тэнам, а священники к свободным земледельцам – керлам.

Англия могла бы оставаться политически расколотой и в конце VII в., если бы синод в Уитби не направил ее в общее русло европейской религиозной культуры. Церковь стала богатой и влиятельной, и так продолжалось до начала Реформации. В стране, раздираемой междоусобицами, церковь Теодора имела огромное значение: она объединяла английский народ, обучала и воспитывала его, помогая обрести благополучие и государственность. Благодаря ей на хмурых берегах Нортумбрии в Линдисфарнском монастыре возник очаг просвещения, не уступавший европейским. Чтобы создавать рукописные евангелия, украшенные великолепными миниатюрами, необходимы были большое искусство и прилежание писцов, а также прекрасные материалы. Евангелие, изготовленное в Линдисфарнском скриптории в 698 г., находится сейчас в Британской национальной библиотеке и являет собой такое замечательное сочетание кельтских и континентальных мотивов, что равного ему по красоте нет во всей Северной Европе. Чтобы создать подобный шедевр, понадобились годы вдохновенного труда, а также искусно выделанная кожа полутора тысяч телят.

В 674 г. в Джарроу на реке Тайн появился новый монастырь. Его основал епископ Бенедикт, священнослужитель нового времени, который пять раз совершал паломничества в Рим и каждый раз, возвращаясь, привозил с собой ремесленников и музыкантов, а также рукописи и пожертвования для своих церквей. Монастырь в Джарроу служил приютом Беде Достопочтенному, чья «Церковная история народа англов» была завершена в 731 г. Беда представлял Британию предшествующих двух столетий как языческий край, получивший благословение благодаря англосаксонскому христианству, – тезис весьма преувеличенный, поскольку на большей части Британских островов все еще сохранялось язычество. Тем не менее Беда оказался уникальным свидетелем самых ранних лет Англии и первым, кто показал, в чем заключается смысл «английскости». Он первым употребил слово Angle-land и первым попытался установить какую-то хронологию рождения и взросления этой страны.

К VIII столетию доминирование над другими англосаксонскими королевствами переходит от Нортумбрии к Мерсии. Здесь в 757 г. поднялся Оффа, первый английский король, чье господство на островах было признано всей Европой. Оффа (757–796) был королем, который вечно находился в движении, верша правосудие и взимая дань в своих владениях. Он стал чеканить собственные монеты, причем иногда на них изображалась Синетрит, жена Оффы, первая и единственная англосаксонская королева, чье изображение когда-либо появлялось на монете. В 785 г. на английской границе с Уэльсом, от реки Ди до реки Северн, он возвел земляной вал, получивший название «вал Оффы». Скорее всего, вал был демаркационным, а не оборонным, поскольку имеются свидетельства, что по соглашению сторон валлийцам оставляли часть плодородных земель. В 796 г. папа римский направил ко двору короля Оффы легатов, чтобы побудить его внести изменения в каноническое и духовное право. То, что мерсиане обязаны были считаться с пожеланиями Рима, говорит о степени влияния католической церкви. Оффа добился того, что папа создал новое архиепископство в Личфилде в обмен на ежегодную дань золотом и согласился благословить его сына Эгфрита как наследника трона. Этот многовековой договор между английским государством и Римско-католической церковью имел большое значение и в то же время был чреват изрядными проблемами для саксонских и нормандских королей.

В конце правления Оффы нортумбрианский монах Алкуин Йоркский, выдающийся ученый при дворе Карла Великого, смог назвать этого короля «слава [Британии], меч против супостата и щит против врагов». Но личное честолюбие Оффы превышало его возможности. Когда Карл Великий предложил женить своего сына на одной из дочерей Оффы, Оффа согласился на этот брак, выдвинув встречное условие, что дочь императора, в свою очередь, выйдет за его собственного сына. Говорили, что император пришел в ярость – ведь подобное условие предполагало равенство между ними! – и разорвал какие бы то ни было отношения с Мерсией и ее королем вплоть до того, что на время даже запретил торговлю между государствами.

После смерти Оффы слабость его преемников привела к тому, что центр влияния снова сместился – на этот раз на юг, в Уэссекс. Архиепископская кафедра из Личфилда вернулась в Кентербери, и в 814 г. Эгберт Уэссекский (802–839) вторгся в Корнуолл, подчинив его англосаксам. Однако на сей раз не было ни оккупации, ни ассимиляции, как это произошло в восточных регионах. Саксы назвали этот регион Западным Уэльсом, и он сохранил свой язык и правителей. По сей день корнуолльцы считают жителей земель восточнее реки Тамар «англичанами», то есть чужаками. Затем король Эгберт двинулся на Мерсию, советуясь со своими старейшинами, что делать с мерсийцами: воевать с ними или предложить им решить вопрос мирным путем. Как утверждают англосаксонские летописцы, те «сочли, что сложить голову в бою достойнее, чем подставить свободную шею под ярмо». В конце концов им не пришлось делать ни того ни другого. Победа Уэссекса под Элландуном близ Суиндона в 805 г. решительно сдвинула центр власти на юг Англии, где эта власть сосредоточена и поныне. Затем Эгберт завоевал Восточную Англию и Нортумбрию и наконец впервые в истории объединил под властью одного правителя большинство земель, находящихся на территории современной Англии.

При Эгберте и его преемниках после двух веков междоусобной вражды, названной Джоном Мильтоном «войнами между коршунами и воронами, которые сбиваются в стаи и дерутся между собой», английский народ смог наконец подумать о мире. Временное верховенство Уэссекса, или Западного Саксонского королевства, было признано и узаконено, и его столица Винчестер стала резиденцией английских королей. Но бедствия были не за горами. Как когда-то англосаксы угрожали древним бриттам с востока, как теснили их, так теперь, по свидетельству англосаксонского летописца, «вихри, молнии и огненные драконы роились в небе». Алкуин докладывал Карлу Великому: «Никогда еще не было такого страшного ужаса… как тот, которому теперь подвергло нас какое-то языческое племя». Начинались набеги викингов.

Викинги
800–1066 гг

Англосаксы были людьми сухопутными. Их скандинавские соседи, викинги, были мореходами. Норвежцы в течение долгого времени нападали на Шотландию и на поселения по берегам Ирландского моря, а датчане бесчинствовали на побережье Северного моря и вторгались в глубь Франции. Средством передвижения им служили драккары – длинные и узкие деревянные суда с высоко поднятыми носом и кормой. Это были боевые корабли, способные при осадке около метра, имея шестьдесят человек на борту, проходить под парусами 80 километров в день. На палубе находились светловолосые воины-берсерки, отчаянные и бесстрашные; нос судна обязательно украшало изображение какого-нибудь языческого бога. Слово «викинг» в те времена даже использовалось как глагол, выражение «to go Viking» означало «заняться морским разбоем, пиратством». Целые флотилии драккаров пересекали Атлантику, достигали Исландии и Гренландии. На своих кораблях викинги совершали пиратские экспедиции к берегам Франции, поднимались вверх по Сене и грабили Париж, заходили даже в Средиземное море. Добрались они и до Константинополя, где охрана патриарха состояла из викингов (варягов). Варяги проникли по рекам на территорию Древней Руси, обосновались в Киеве. Подобно испанским конкистадорам, сначала они только охотились за добычей, но постепенно стали основывать поселения, создавая очаги норманнской культуры по берегам Европы.

В 790 г. три драккара причалили к берегу в королевстве Уэссекс. Из Дорчестера прискакал посланник, чтобы приветствовать гостей и спросить, зачем пожаловали. Они убили его на месте. Три года спустя вся Нортумбрия была потрясена дерзким разграблением и разрушением монастыря на острове Линдисфарн, в результате которого погибли сотни драгоценных рукописей. Летописи свидетельствуют, что «язычники поливали кровью монахов пол вокруг алтаря и топтали их тела в храме Господнем, как уличную грязь». Те, кого пощадил меч, были захвачены в рабство. В 806 г. такая же ужасная участь постигла 200-летний монастырь Святого Колумбы на острове Айона, самый старый из всех церквей кельтского христианства, усыпальницу шотландских королей. Разрушение было настолько беспощадным, что руины были надолго заброшены, и только в XIII в. монастырь восстановили.

К началу IX в. нападения викингов становятся регулярными. Самое массовое, очевидно подготовленное заранее, нападение на Англию началось в 835 г., когда викинги высадились на остров Шеппи в эстуарии Темзы. Затем, в 845 г., у берегов Нортумбрии был разбит рыжебородый мародер Рагнар Лодброк (Широкие Штаны). Король приказал бросить его в яму с ядовитыми змеями, где тот, как повествует сага, умер мучительной смертью, заклиная своих сыновей, Хальфдана и Ивара Бескостного (Рагнарссона), отомстить за него. А тех и не надо было просить. Ивар уже захватил к тому времени Дублин.

В 865 г. «великое войско язычников», как его именуют летописцы, обрушилось на Восточную Англию. Король Нортумбрии был предан мучительной казни: у него через спину вырвали легкие – это называлось «кровавый орел». Йорк пал и превратился в Йорвик – торговый пост викингов. Затем викинги двинулись на Мерсию и Уэссекс. Каждого, кто оказывал сопротивление, убивали. Был убит король Восточной Англии Эдмунд, которого привязали к дереву и расстреляли из луков. После гибели Эдмунд Мученик был причислен церковью к лику святых, позднее вокруг бенедиктинского аббатства, в котором он похоронен, возник город Бери-Сент-Эдмендс.

Завоеватели достигли Рединга в 871 г., а в 876 г. взяли Уорхэм.

Постепенно вторжение начало превращаться в оккупацию. Часть завоевателей расселялась на захваченных землях к югу и северу от реки Хамбер. В результате смешанных браков язык данов смешивался с языком местного населения. Появились новые законы и топонимы, оканчивающиеся на «торп», «би» и «гилл». Территория вместо саксонских сотен была разделена на райдинги и уэпонтейки. Были построены пять новых укрепленных городов-бургов: Линкольн, Стэмфорд, Ноттингем, Дерби и Лестер. Англия от реки Тис до Темзы стала называться Данелагом. Только когда даны достигли Уэссекса, они действительно столкнулись с серьезным сопротивлением со стороны двух королей – Этельреда и его брата Альфреда (871–899). Борьба продолжалась с 870 до 877 г., или «года битв», после чего Альфред бежал в местечко Ателни среди болот Сомерсет-Левелз. Здесь, в легендарном краю короля Артура, он размышлял над тем, как организовать сопротивление захватчикам, но прославился только тем, что, задумавшись, сжег на огне лепешки одной бедной женщины.

Однако годом позже Альфред вернулся, чтобы в битве под Эдингтоном, вблизи Чиппенхэма, одержать победу над данским военачальником по имени Гутрум. Эта битва стала поворотным моментом в истории Англии. Если бы победили даны, Гутрум распространил бы Данелаг, а значит, и язычество по всему Уэссекскому королевству. Англия полностью попала бы под власть данов и стала частью Скандинавской конфедерации, которая в этом случае могла бы противостоять Нормандскому завоеванию. Но случилось по-другому: побежденный Гутрум был крещен, и король Альфред стал его крестным отцом. Даны покинули Уэссекс, но остались в занятом ими Данелаге, составляя, наверное, треть населения Англии. Несмотря на то что Гутрум потерпел поражение, набеги данов продолжались в Кенте, Девоне и других местах в течение всего царствования короля Альфреда. Лондон оставался во власти викингов до 886 г.

Альфред – первый английский монарх, о котором мы имеем более или менее полное представление. Он реорганизовал армию Уэссекса, отказавшись от народного ополчения и создав постоянные вооруженные формирования, куда люди отбирались по территориальному принципу: один воин от каждого «гайда» (пяти хозяйств) или каждой фермы свободного земледельца. Вдоль границ Уэссекса он возвел укрепленные городки, бурги, окруженные крепостными стенами для защиты от возможных набегов. Он создал флот, построив большое количество кораблей, и нанял моряков-данов, чтобы управлять ими. Благодаря этому ему удалось одержать ряд побед в морских сражениях с викингами и в том числе в 892 г. у берегов Кента нанести поражение вражеской армаде, состоявшей, по некоторым свидетельствам, из 250 кораблей. Появилась эта флотилия не со стороны Дании, а из устья Сены, где викингам под командованием Роллона предстояло вскоре получить от французского короля земли Нормандии, а самому Роллону стать первым герцогом Нормандии (под именем Роберт I) и основать Нормандскую династию. Так что будущие нормандцы не были французами – они были викингами до мозга костей.

Свою столицу в Винчестере Альфред перепланировал по римскому образцу с пересекающимися под прямым углом улицами и равными по площади прямоугольными кварталами, эта планировка сохранилась и по сей день. Короля огорчало, что после того, как викинги в течение десятилетий уничтожали монастыри, во всем Уэссексе не осталось ни одного церковнослужителя, говорящего на латыни. Поэтому он пригласил с континента ученых и направил половину доходов королевской казны на церковные школы: король хотел, чтобы англичане были грамотными людьми и чтобы его столица могла соперничать с королевскими дворами Европы. Латинские тексты переводились на англосаксонский, одно сочинение римского философа VI в. Боэция перевел сам Альфред. Приблизительно в 890 г. король повелел вести летопись, «Англосаксонскую хронику», основной источник наших знаний о периоде после Беды Достопочтенного. Альфред говорил: «Я не знаю в человеке ничего хуже, чем отсутствие стремления к знанию».

Новый свод законов, так называемая «Правда короля Альфреда», основанный на принятых ранее судебниках Этельберта Кентского и Оффы Мерсийского, упорядочивал формирующееся английское законодательство на основе прецедентного права. «Законы, которые соблюдали наши предки и которые мне по нраву… а многие, которые не по нраву, я отвергал по рекомендации советников», – говорил Альфред. Одна из статей гласила, что если человек убит упавшим на него деревом, то дерево должно принадлежать его семье. Подданные должны хранить верность своим королям, но короли, в свою очередь, обязаны обеспечивать законность в государстве и безопасность подданных. Если Оффа подчинил королей церкви, то Альфред подчинил их закону. Так зарождалось представление о согласии с властью, на которое часто ссылались последующие поколения правоведов.

Когда в 899 г. Альфред Великий умер, трон унаследовал его сын Эдуард Старший, а затем внук Этельстан (924–939). Образованный, благочестивый, «златовласый» Этельстан был первым королем Англии, который остался неженатым. Он обезопасил свой трон, выдав замуж сестер за королей саксов, франков и бургундов. В подарок от зятьев он получил легендарные реликвии – меч Константина Великого и копье Карла Великого. Но период правления Этельстана не обошелся без конфликтов. В 937 г. королю пришлось отражать нападение объединенной армии валлийцев, шотландцев и дублинских викингов под предводительством местных правителей и предводителей кланов. В битве под Брунанбургом (возможно, в Чешире), которую летописцы называют «величайшей битвой, выигранной острием меча» на земле Англии, «пять королей полегли на поле брани».

Этельстана среди них не было, хотя он умер вскоре после победы. Верховенство Уэссекса оказалось под угрозой из-за внутрисемейных распрей по поводу наследства. Так продолжалось до тех пор, пока правление не перешло к Эдгару (959–975). Он сумел примирить и объединить королевства Англии. Торжества по поводу его коронации состоялись в Чешире в 973 г., и, как рассказывают летописи, короли Уэльса, Камбрии, Стратклайда, Шотландии и Северной Ирландии как верные вассалы сидели на веслах в лодке короля, плывшей по реке Ди. Но ни один из первых монархов не мог поручиться, что его потомки унаследуют трон. Смерть Этельстана снова ввергла страну в династические раздоры, обострившиеся в злополучные 38 лет царствования Этельреда II Неразумного, или Неготового (978–1016), который стараниями своей матери взошел на трон в 10-летнем возрасте. Однако прозвище, которым его наградили, подразумевало не только ранний возраст, но и полную некомпетентность юного монарха. Во время его коронации ближайший советник Эдгара, престарелый архиепископ Кентерберийский Дунстан, предсказал, что «на английский народ обрушатся такие беды, каких он не знал с тех пор, как пришел в Англию». Интересно, что об англичанах он говорил как о пришлом народе.

Этельреду довелось править в исключительно тяжелое время, и репутации его сильно повредило то, что о нем писали в период анархии, охватившей Англию вскоре после его смерти. В 991 г. даны напали на королевство Эссекс флотилией из 80 судов. Единственное, что мог сделать мальчик-монарх, – это откупиться от угрозы. Так возник данегельд (датские деньги), и каждый викинг понял: в Англии достаточно только погрозить нападением, чтобы получить добычу. За десять лет викинги изрядно сократили запасы золота и серебра в английской казне, не говоря уже об ограблении монастырей и церквей. В 1002 г. в ответ на нападение Свена Вилобородого Этельред приказал вырезать всех данов в Восточной Англии (так называемая «резня данов в день святого Брайса»). Родная сестра Свена в данском анклаве в Лондоне умоляла Этельреда о пощаде, но ее тоже убили.

Последствия были предсказуемы. Свен возвратился в ярости, и Этельреду пришлось рыскать по всей Англии, чтобы собрать данегельд. На этот раз сумма в четыре раза превышала весь наличный доход его королевства. Из-за ежегодных нападений данов к 1013 г. Этельред настолько потерял контроль над Англией, что вынужден был бежать в Нормандию. Там он женился на Эмме, дочери герцога Нормандского, которая родила ему сына – будущего короля Англии Эдуарда Исповедника. Когда в 1014 г. Свен умер, витан, англосаксонский парламент, обратился к Этельреду с просьбой вернуться, клятвенно обещая ему «хорошее правление». Это был первый известный в истории договор такого рода между английскими королями и их подданными.

Но последствием возвращения Этельреда стало то, что в 1015 г. даны снова вторглись в Англию. Двадцатитысячная армия под предводительством сына Свена, Кнуда (Канута), на двухстах драккарах приплыла от берегов Северной Европы. По словам летописца, «там было столько разных щитов, что можно было подумать, будто собрались армии со всего мира. Кто мог бы без страха смотреть на этих быков с позолоченными рогами на грозящих смертью судах? Как не бояться короля, командующего такой силой? Более того: там не было ни одного раба, ни одного освобожденного от рабства, ни одного безродного или одряхлевшего. Все были высокородны». Последовал год непрерывных сражений между армиями Кнуда и храброго сына Этельреда, Эдмунда Железнобокого. Пал огражденный крепостными стенами Лондон, пали королевства Мерсия, Уэссекс и Нортумбрия. Хотя Кнуду не удалось покорить всю Англию, смерть Этельреда и Эдмунда позволила ему провозгласить себя королем. На Рождество 1016 г. Кнуд (1016–1035) был коронован в Лондоне. Великое королевство Альфреда превратилось в пустырь, где бесчинствовали шайки мародеров. Спустя шесть месяцев Кнуд женился на вдове Этельреда Эмме, частично узаконив свое положение и присоединив Англию к империи викингов, которая в итоге протянулась от Уэссекса до Дании и на север до Норвегии. Именно это событие, а не завоевание Англии норманнами в1066 г., полвека спустя, ознаменовало настоящий конец саксонской Англии.

Северные саги описывают Кнуда как человека необычайно высокого и сильного, «красивейшего из мужчин, если бы не нос, тонкий и крючковатый». Он был постоянно в движении, курсируя между своими владениями – Англией, Данией и Норвегией. После того как правитель Шотландии Малькольм II признал свою вассальную зависимость от Кнуда, последний отправился с паломничеством в Рим с целью восстановить в Скандинавии христианство. Ни один английский король вплоть до Генриха II не правил такой большой территорией. О том, каким Кнуд был человеком, мы можем судить по одной удивительной легенде, смысл которой часто понимают неверно. Как повествует летопись ХII в., однажды Кнуд поставил свое кресло на берегу, у самой воды, чтобы повелением своим заставить волны потечь вспять. Но это не было проявлением глупости, как иногда говорят детям, как раз наоборот! Когда нахлынула волна, король отпрыгнул назад и крикнул: «Пусть все знают, как пуста, как бесполезна власть королей!»

Когда в 1035 г. Кнуд умер, между его сыновьями начались распри. Это позволило одному из придворных, Годвину из Эссекса, повлиять на избрание короля. Хитрый, беспощадный и интересующийся только материальной выгодой, Годвин возвел на трон сына Этельреда, Эдуарда Исповедника (1042–1066), которому исполнился уже 41 год. Хотя Эдуард раньше принял обет безбрачия, Годвин женил его на своей дочери и сделал, по сути, своей марионеткой. Эдуард окружил себя придворными, говорящими по-французски, и стал, по существу, первым нормандским правителем Англии[5]5
  Прежде чем стать королем, Эдуард Исповедник много лет провел у своего дяди, нормандского герцога Ричарда II. Не имея детей, Эдуард в 1051 г. в благодарность за предоставленное ему убежище обещал английский престол герцогу Вильгельму II, своему родственнику по материнской линии.


[Закрыть]. Именно с начала его правления, а не после Нормандского завоевания государственные документы в Англии стали составляться на французском языке. Эдуард основал в Вестминстере большое нормандское аббатство и учредил институт королевских шерифов, или представителей королевской власти на местах, с целью образовать некую структуру, параллельную уже существовавшей в саксонских графствах территориальной администрации во главе с олдерменами. Этому дуализму между представителями монарха и территориальной администрацией предстояло в дальнейшем играть то взрывную и разрушительную, то созидательную роль в государственном устройстве средневековой Англии.

При дворе также возник дуализм между англоданами, поддерживавшими Годвина, и франкоязычными нормандцами Эдуарда. Могущество Годвина не могло не вызвать недовольство других представителей англосаксонской знати, прежде всего Леофрика, эрла Мерсии, мужа Годивы (от Godifu, или God’s Gift, – дар Божий). Это о ней рассказывали, будто она голая проскакала через весь Ковентри в знак протеста против штрафов, наложенных на ее супруга. Правда, нет ни одного свидетельства современников, которые подтверждали бы эту легенду, но в Средние века она считалась неоспоримой. В 1051 г. витану едва удалось предотвратить гражданскую войну между сторонниками Годвина и окружением Эдуарда, выслав Годвина вместе с семьей во Францию, что было одним из первых проявлений силы со стороны советников короля. Примерно в этот период Эдуарда посетил внучатый племянник его матери, 23-летний герцог Гийом (Вильгельм) Нормандский. Этот визит, в то время никем не замеченный, как выяснилось позднее, имел большое значение. Вильгельм впоследствии утверждал, что именно во время этого визита Эдуард одобрил и поддержал его притязания на королевский трон. Но тогда, в важнейший момент в истории Англии, никто не вел протокол.

На следующий год семейство Годвинов вернулось в Лондон на волне антинормандских настроений, в результате которых из страны выслали нормандского архиепископа Кентерберийского Роберта, заменив его англоданом Стигандом. Гарольд, сын Годвина, стал эрлом Уэссекса и, по сути, правителем Англии почти на все последнее десятилетие жизни Эдуарда. Однако тут настал черед Гарольда усложнить себе наследование английской короны. Во время плавания по Ла-Маншу он потерпел крушение у берегов Франции и нашел пристанище при дворе Вильгельма, даже принял вместе с ним участие в каком-то военном походе. И, по словам нормандцев, во время своего пребывания в Нормандии Гарольд якобы подтвердил, что Эдуард Исповедник на самом деле признал Вильгельма наследником английского трона и принес нормандскому герцогу клятву верности. Конечно же, Вильгельм принял это как бесспорное доказательство своего права на английский престол.