Текст книги "Общественный запрос на социолого-правовые исследования и обучение социологии права"

Гиряева В. Н. Социология права в Германии – состояние эмпирических исследований и общественный запрос

Гиряева В. Н., Dr. phil., научный сотрудник отдела правоведения ИНИОН РАН

Социология права изучает следующие вопросы и закономерности. Почему действует право? По каким причинам одни правовые нормы отмирают (отменяются, больше не применяются), а им на смену приходят (принимаются) другие? Почему так существенно различается правовое регулирование в разных странах? Почему многие, даже безупречные с точки зрения юридической техники, законы остаются таковыми на бумаге? Для социологии права «право» наряду с моралью, традициями и религиозными нормами – одна из нормативных систем общества.[14]14
  Так, Эмиль Дюркгейм отмечал, что нормы права часто происходят из норм морали и считал, что между обеими нормативными системами нельзя провести однозначную четкую границу. См.: Durkheim E. Physik der Sitten und des Rechts. – Frankfurt a.M., 1999. S. 9.


[Закрыть] Однако в отличие от религиозных норм, морали или традиций только исполнение норм права обеспечивается государственным аппаратом принуждения (на уровне государства или на международном уровне).

Несмотря на то, что в настоящее время социология права преподается не во всех юридических вузах, именно социологический взгляд на право может помочь будущим юристам осознать важность их профессии и увидеть те закономерности, которые ускользают от нас при изучении отдельных отраслей или анализе отдельных норм права.

Развитие российского права и российской социологии права в начале XX в. было тесно связано с Германией и немецкими университетами. Например, крупнейший теоретик и социолог права того времени Богдан Кистяковский был учеником Георга Зиммеля, Георга Еллинека, Вильгельма Виндельбанда и Георга Кнаппа. В 1898 г. в Страссбурге он защитил диссертацию по философии «Общество и индивид», которая получила высокую оценку немецких ученых.[15]15
  Подробнее см.: Сапов В. В. Классики социологии: Кистяковский Богдан Александрович // Социологические исследования. 1996. № 2. С. 100–102.


[Закрыть] После защиты Б. Кистяковский вернулся в Россию, где продолжил научную и преподавательскую деятельность. Думается, что и в наше время российским ученым будет интересно следить за развитием социологии права в Германии.

Классик немецкой социологии права Клаус Рёль (Klaus F. Röhl) считает философию основой социологии права, относя к наиболее важным для социологии философам Аристотеля, Огюста Комте, Фридриха Энгельса и Карла Маркса, к немецким отцам-основателям социологии права – Ойгена Эрлиха, Макса Вебера, Георга Еллинека и Рудольфа Иеринга.[16]16
  Röhl K. F. Rechtssoziologie: Ein Lehrbuch. – Köln·Berlin·Bonn·München, 1987. S. 5 и след.


[Закрыть] Эмпирические исследования в области социологии права, проводимые после Второй мировой войны, можно разделить на несколько направлений.[17]17
  Классификация приводится по: Röhl K. F. Указ. соч. S. 73 и след.


[Закрыть]

1) Ключевая роль судей в процессе осуществления права. Впервые на эту тематику в 1927 г. обратил внимание Эрнст Фрэнкель, автор работы по социологии классовой юстиции. В 60-х годах Ральф Дарендорф интерпретировал эмпирические данные о социальном происхождении судей, придя к выводу, что в немецких судах одна часть общества выносит приговоры другой, практически неизвестной первой.[18]18
  Röhl K. F. Указ. соч. S. 73.


[Закрыть] В 1969 г. Вольфганг Каупен (Wolfgang Kaupen) опубликовал книгу «Хранители права и порядка»,[19]19
  Kaupen W. Die Hüter von Recht und Ordnung. – Neuwied, 1969.


[Закрыть] посвященную исследованию судей как профессиональной группы. Каупен провел эмпирическое исследование происхождения, социализации, поведения и личности германских юристов. Результаты оказались нелестными. Юристы бывшего ФРГ показали себя боящимися риска, послушными начальству, идеологически и социально консервативными людьми. В период обучения будущие юристы находились под строгим социальным контролем, который не давал возможности проявиться их интеллектуальной самостоятельности. Та же ситуация наблюдалась и в среде юристов, находившихся на государственной службе. Таким образом, исследование Каупена укрепило фундамент обвинения в «классовой юриспруденции».[20]20
  Врасе М. Социология права и право и общество – германская социология права между кризисом и новым подъемом (реферат Гиряевой В. Н.) / Социология права в Германии: Сборник научных трудов / РАН. ИНИОН. Центр социальных науч. – информ. исслед. Отд. правоведения; Отв. ред. Е. В. Алферова. – М., 2008. С. 95. (Оригинал: Wrase M.: Rechtssoziologie und Law and Society – Die deutsche Rechtssoziologie zwischen Krise und Neuaufbruch // Zeitschrift für Rechtssoziologie, Stuttgart. Heft 2. 2006. S. 289–312).


[Закрыть] С течением времени «судебная социология», т. е. изучение судей, расширилась до «юридической социологии», т. е. до изучения всех юристов как профессиональной группы;

2) Исследование правовых фактов – направление, возникшее в первой половине 70-х гг. Особенно успешным оказалось исследование длительности гражданского судопроизводства, инициированное юристами и послужившее одним из обоснований внесения в 1977 г. изменений в Гражданско-процессуальное уложение Германии, направленных на упрощение и сокращение сроков гражданского судопроизводства.

3) Исследование равенства шансов в доступе к праву и правосудию. В этой связи стоит упомянуть работу Рудольфа Вассерманна (Rudolf Wassermann) «Социальный гражданский процесс»,[21]21
  Wassermann R. Der soziale Zivilprozeß: zur Theorie und Praxis des Zivilprozesses im sozialen Rechtsstaat. – Neuwied, Darmstadt, 1978.


[Закрыть] изданную в 1978 г. Несмотря на то, что эта работа в больше степени теоретического характера, она является основополагающей для данного направления исследований. Р. Вассерманн рассмотрел гражданский процесс через призму трех социологических теорий: теории ролей, теории систем и социологии власти.[22]22
  Wassermann R. Указ соч. S. 130 и след.


[Закрыть] В ходе исследования он пришел к выводу, что формальное равенство сторон в процессе не гарантирует фактического равенства их шансов. Р. Вассерманн рассматривал гражданский процесс как ряд интеракций (взаимодействий) акторов с разными возможностями совершения действий (разными компетенциями). Компетенцию в гражданском процессе (нем. Handlungskompetenz im Zivilprozeß) Вассерманн определял как: а) способность актора понимать стратегии другой стороны спора и координировать свои действия в соответствии с изменениями стратегии противника; б) способность актора понять и проанализировать общий ход процесса и действия бюрократического аппарата; в) способность актора выработать позиции для защиты своих интересов на каждой стадии процесса.[23]23
  Wassermann R. Указ соч. S. 140.


[Закрыть] Следовательно, шансы участника процесса зависят от его интеллекта и образования, а также от того, располагает ли он средствами для оплаты специалиста, представляющего его интересы в суде. Анализируя коммуникации между сторонами и судом в гражданском процессе, Вассерманн выделил три идеальных типа (по М. Веберу) коммуникаций: 1) тип невмешательства характеризуется тем, что стороны «вольны делать, что они захотят», суд практически не задает вопросов, предоставляя право сторонам представлять свои аргументы так, как они считают нужным, а председательствующий исполняет роль либерального третейского судьи; 2) противоположный тип коммуникаций в процессе – авторитарный или закрытый. В этом случае председательствующий доминирует в процессе, дистанцируясь от сторон и задавая сторонам вопросы суггестивного характера и закрытые вопросы, т. е. такие на которые можно ответить либо «да», либо «нет». Порядок в таких процессах поддерживается жестко и безукоризненно; 3) открытый тип коммуникации, который, по мнению Вассерманна, идеально вписывается в концепцию правового государства. В таком процессе преобладают коммуникации в форме диалога между судом и сторонами, а председательствующий играет роль партнера для сторон, пытаясь установить интересующие его факты не путем авторитарного опроса, а в ходе диалога между сторонами, представителями, экспертами, свидетелями, давая им возможность высказаться и привести свои аргументы. Важным признаком такого типа процесса является профессионализм, т. е. концентрация на фактической, а не эмоциональной стороне дела. Этому идеальному типу процесса соответствует образ «хорошего судьи» спокойного профессионала готового к диалогу;[24]24
  Wassermann R. Указ соч. S. 152–155.


[Закрыть] 4) исследования возможностей и методов урегулирования конфликтов через обращение к практикам примитивных обществ. Эти исследования были основаны на понимании конфликта как нормального феномена и роли права как регулятора конфликтов, в основе которого лежали теории Эмиля Дюркгейма, Рудольфа Иеринга и Юргена Хабермаса;[25]25
  Röhl K. F. Указ соч. S. 477 и след.


[Закрыть] 5) сравнительные исследования правовых культур.

Основным немецким журналом в этой области в настоящее время является Журнал социологии права (нем. – Zeitschrift für Rechtssoziologie), выходящий раз в полугодие. Анализ статей этого журнала за период с 2004 г. по настоящее время позволяет выделить основные направления современных эмпирических исследований в социологии права. К ним относятся:

1. криминологические исследования, например, исследования проституции, противоправных деяний, исследования нарушений правовых норм, не представляющих существенной общественной опасности, исследования противоправного поведения мигрантов, в том числе мигрантов второго поколения;

2. социологические исследования представлений не юристов о вине и виновности;[26]26
  Например, Хайтцманн Б. Виноват он один? Оценка уголовно-правовой ответственности в обывательском представлении о праве (реферат В. Н. Гиряевой) // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 4. Государство и право: РЖ / РАН. ИНИОН. Центр социальных науч. – информ. исслед. Отд. правоведения. – М., 2010. № 1. С. 39–45. (Оригинал: Heitzmann B. Alleine schuld? Die Zuschreibung strafrechtlicher Verantwortung im Laien-Rechtsverständnis // Zeitschrift für Rechtssoziologie. – Stuttgart, 2008. H. 2. S. 205–234.).


[Закрыть]

3. социологические исследования работы Федерального конституционного суда, иных судов и судей как профессиональной группы. Из новейших работ по этой тематике стоит упомянуть статью Уве Краненполя «Властелин процесса или лишь один из восьми? Влияние судьи-докладчика на практику судопроизводства Федерального конституционного суда»,[27]27
  Kranenpohl U. Herr des Verfahrens oder nur Einer unter Acht? Der Einfluss des Berichterstatters in der Rechtsprechungspraxis des Bundesverfassungsgerichts // Zeitschrift für Rechtssoziologie. – Stuttgart, 2009. H. 2. S. 135–163.


[Закрыть] опубликованную в Журнале социологии права в 2009 г., и монографию Торстена Берндта «Портреты судей»,[28]28
  Berndt Th. Richterbilder: Dimensionen richterlicher Selbsttypisierungen. – Wiesbaden, 2010.


[Закрыть] в которой он представляет результаты интервью;

4. исследования влияния СМИ на представления не юристов о праве и правосудии, на представления студентов-юристов об их будущей профессии;

5. исследования эффективности права;

6. исследование права как культуры.

Говоря о востребованности бизнесом эмпирических социолого-правовых исследований, стоит обратиться к работе Ганса-Ульриха Мюленфельда «Правонарушение как действие, основанное на рациональном выборе»,[29]29
  Mühlenfeld H. U. Kriminalität als rationale Wahlhandlung: eine empirische Überprhfung der Rational Choice-Theorie anhand des Schwarzfahrens. – Stuttgart, 1999.


[Закрыть] вышедшей в 1999 г. и посвященной проезду «зайцем» на общественном транспорте. В ходе этого исследования в 1995 г. были проведены интервью с работниками трех предприятий общественного транспорта крупных городов: предприятия «А», оказавшего в 1995 г. услуги 176 млн. пассажиров, из которых контролю проездных документов подверглись 1,82 млн., из них «зайцем» ехали 81.337 человек;[30]30
  Mühlenfeld H. U. Указ соч. S. 71.


[Закрыть] предприятия «В», оказавшего в 1995 г. услуги 97 млн. пассажиров, из которых контролю проездных документов подверглись 1,7 млн., из них без билета ехали 16.996 человек;[31]31
  Mühlenfeld H. U. Указ соч. S. 78.


[Закрыть] предприятия «С», оказавшего в 1995 г. услуги 900 млн. пассажиров, из которых контролю проездных документов подверглись 7 млн., из них «зайцев» оказалось 280.993 человек.[32]32
  Mühlenfeld H. U. Указ соч. S. 86.


[Закрыть] Помимо создания социального портрета «типичного зайца», перед исследователями стоял вопрос выявления наиболее удачной, с точки зрения теории рационального выбора, политики предприятия по отношению к «зайцам». Интересно, что выявить определенные социальные характеристики «зайцев» ученым не удалось. Без билетов ездят как мужчины, так и женщины из всех социальных слоев. Несколько чаще «зайцы» встречаются среди школьников, молодых мигрантов, молодых мужчин из среднего класса. Видимо, это связано как с демонстрацией собственной смелости, так и с тем, что проезд без билета в юности не воспринимается как серьезное нарушение норм.[33]33
  С точки зрения StPO (Уголовно-процессуального уложения) уголовное преследование может осуществляться за подделку проездных документов. Обычно дела закрываются за малозначительностью. (Mühlenfeld H. U. Указ соч. S. 69).


[Закрыть] С возрастом частота езды «зайцем» уменьшается.[34]34
  Mühlenfeld H. U. Указ соч. S. 71–90.


[Закрыть]

Стоимость для общества противоправных деяний заключается не только в ущербе, который они причиняют, но и в стоимости контроля и пресечения таких деяний. Поэтому самой эффективной была признана политика предприятия «В», в котором были введены полугодовые карточки для студентов, после этого контроль на маршрутах, ведущих к университету, стал практически не нужен. Следовательно, освободившиеся контролеры были переведены на другие маршруты. Кроме того, все работники этой компании (около 1400 человек) ходили в специальной униформе, тем самым увеличивая для зайцев субъективную вероятность быть пойманными, т. к. контролером мог быть любой человек в униформе компании.[35]35
  Mühlenfeld H. U. Указ соч. S. 84–85.


[Закрыть]

Преступления, также как и исследования преступности, всегда были в центре внимания СМИ и общественности. Так, основной темой № 18 за 2011 г. еженедельного журнала Der Spiegel («Зеркало») стало немотивированное совершение молодежью убийств и нанесение ими тяжких телесных повреждений. Под заголовком «Совершенно обычный месяц» журналисты приводят ряд примеров из полицейской статистки г. Берлина за апрель 2011 г.: «9 апреля 2011 г. на платформе станции метро две девушки 17– и 19-и лет избили молодую женщину 27–и лет, сделавшую им замечание; 15 апреля 2011 г. трое юношей нанесли тяжкие телесные повреждения мужчине, который вступился за ребенка, у которого эта компания отбирала мобильный телефон» и т. д. В Германии стало страшно пользоваться общественным транспортом по ночам, пожилые люди боятся выходить на улицу, так пишут журналисты. Молодые люди, как из социально незащищенных слоев, так и из «хороших семей», под воздействием алкоголя или наркотиков нападают на случайных прохожих и избивают или убивают свои жертвы.

Судебные процессы в отношении несовершеннолетних тянутся очень долго, а отделавшиеся легким наказанием «деятели» вскоре вновь оказываются на той же улице, с намерением воровать спиртные напитки в магазинах, грабить и избивать прохожих.[36]36
  Der Spiegel. – № 18/2011. S. 34


[Закрыть] Несмотря на эмоциональные преувеличения, свойственные СМИ и социологически обоснованные Н. Луманом, проблема преступности молодежи, и в том числе несовершеннолетних, – это вызов германскому обществу, а значит, и социологии права.

Озабоченность общественности также вызывают мигранты, в особенности из мусульманских стран: их интеграция в немецкое общество, желание принимать европейские ценности, а также преступность в их среде. Насколько болезненна эта тема для Германии показали общественные и политические дебаты вокруг книги Т. Саррацина «Германия самоликвидируется»,[37]37
  Sarrazin T. Deutschland schafft sich ab: Wie wir unser Land aufs Spiel setzen. – 2010.


[Закрыть] которая всколыхнула страну в начале 2011 г. Фундаментальные социологические исследования преступности в среде мигрантов второго и третьего поколения существовали и раньше. Из новейших стоит назвать работу С. Буцериус, которая провела этнографическое исследование в среде юношей-мигрантов второго поколения из Турции, Албании, Марокко, Хорватии и Боснии, торгующих наркотиками в одном из районов Франкфурта-на-Майне. За основу была взята концепция «чистоты и осквернения», формирование этих понятий и влияния представлений о «чистом» и «оскверненном» на действия, в том числе нелегального характера. В ходе наблюдений и интервью исследовательница выяснила, что участники группы, устанавливали сами для себя «исламские правила жизни», которые не имели ничего общего с Кораном, так как большинство этих юношей ни разу в жизни Коран не читали. Не сдерживаемые более той системой норм, в которых выросли их родители, и противопоставляющие себя праву, морали, традициям Германии, молодые мигранты второго поколения делят мир на «чистое и оскверненное», оправдывая свою деятельность тем, что Германия сама по себе «грязная» страна, а значит торговля наркотиками в ней допустима. Члены группы осознают, что их деятельность противоречит как культурным нормам их родителей, так и немецкого большинства. Поэтому их легитимация и представления их деятельности как «чистой» может действовать только внутри группы. Мусульмане не примут объяснения их деятельности как удовлетворяющей религиозным нормам.[38]38
  Буцериус С. М. Торговцы наркотиками между исламскими ценностями, повседневной жизнью в Германии и преступностью (реферат В. Н. Гиряевой) // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 4. Государство и право: РЖ / РАН. ИНИОН. Центр социальных науч. – информ. исслед. Отд. правоведения. – М., 2009. № 4. С. 171–176. (Оригинал: Bucerius S. M. Drogendealer im Spannungsfeld zwischen islamischen Werten, Alltag in Deutschland und Kriminalität // Zeitschrift für Soziologie, Heft 3. – Stuttgart, 2008. S. 246–265.).


[Закрыть]

Интерес общества к праву и противоправным деяниям выражается не только в криминальных хрониках, демонстрируемых по телевизору в прайм-тайм, но и в огромном количестве детективных сериалов и судебных шоу, построенных по принципу сериалов. Выяснением влияния просмотра криминальных хроник, детективов и судебных шоу на представления о праве не юристов занимается один из известнейших немецких социологов права Штефан Махура (Stefan Machura). В своей статье «Потеря репутации юстиции? Свет и тень потребления судебных шоу», основываясь на данных репрезентативного опроса, он приходит к выводу, что в долгосрочной перспективе судебные шоу негативно влияют на доверие граждан к судебной системе. Зрители принимают за чистую монету элементы драматургии, используемые режиссерами при создании шоу. 66 % опрошенных считают, что в судах все происходит так же, как в шоу, а потому думают, что если они сами окажутся в суде, то подвергнутся насмешкам или нравоучениям со стороны судьи, могут стать участниками потасовки или их «дело» может принять непредвиденный оборот прямо в зале суда.[39]39
  Махура Ш. Потеря репутации юстиции? Свет и тень потребления судебных шоу (реферат В. Н. Гиряевой) // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 4. Государство и право: РЖ / РАН. ИНИОН. Центр социальных науч. – информ. исслед. Отд. правоведения. – М., 2010. № 1. С. 29–35. (Оригинал: Machura S. Ansehensverlust der Justiz? Licht und Schatten des Gerichtsshowkonsums // Im Namen des Fernsehvolkes. Neue Formate für Orientierung und Bewertung/ Hg. Düveling K., Mikos L., Nieland J.-U., – Konstanz, 2007. S. 83–101.).


[Закрыть] Вернер Гепхарт в монографии «Право как культура» обращает внимание на несоответствие телевизионного зала суда и американизированного образа судьи немецкой правовой традиции.[40]40
  Gephart W. Recht als Kultur: Zur kultursoziologischen Analyse des Rechts. – Frankfurt a.M., 2006. S. 277.


[Закрыть]

Исследования эффективности права, пожалуй, самое сложное направление в социологии права, так как очень не просто сформулировать «операционализируемое» понятие «эффективное право», т. е. понятие, которое можно представить в виде вопросов для качественного или количественного исследования, а также выделить индикаторы для оценки «эффективности». Поэтому имеет смысл действовать «от противного» и представить интересное исследование, в результате которого была установлена неэффективность нормативного акта.

На первом конгрессе немецкоговорящих социологов права «Как действует право?», прошедшем в сентябре 2008 г. в Люцерне (Швейцария), Барбара Кавеманн (Barbara Kavemann) и Хайке Рабе (Heike Rabe) представили результаты своего исследования о влиянии принятия Закона о проституции (Prostitutionsgesetz) от 20 декабря 2001 г. на рост проституции в Германии и отношения членов общества к ней. С вступлением этого Закона в силу проституция больше не противоречит добрым нравам и является договором оказания услуги. Следовательно, проститутки могут требовать оплаты от клиентов, заключать трудовые договоры с работодателями, регистрироваться в фондах пенсионного и социального страхования. Через два года после вступления закона в силу исследовательницы опросили 305 проституток, чтобы выяснить оказало ли принятие этого закона влияние на их работу, улучшились ли условия труда и социальные гарантии. Другими словами – эффективен ли данный закон? Они выяснили, что трудовые договоры с проститутками не заключаются, причем сами проститутки недоумевают, какие трудовые обязанности могут быть закреплены в таком договоре. Кроме того, проститутки не думают, что трудовой договор защитит их права, они не хотят, чтобы в административных органах была информация о роде их занятий. 87 % опрошенных были застрахованы в медицинских страховых компаниях самостоятельно или по другим местам работы и до вступления закона в силу.[41]41
  Подробнее см. Как действует право? Междисциплинарные правовые исследования: между правовой действительностью, правовым анализом и правотворчеством. (Обзор материалов конференции) (В. Н. Гиряева) // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 4. Государство и право: РЖ / РАН. ИНИОН. Центр социальных науч. – информ. исслед. Отд. правоведения. – М., 2009. № 3. С. 35–39. (Оригинал: Wie wirkt Recht? Interdisziplinäre Rechtsforschung zwischen Rechtswirklichkeit, Rechtsanalyse und Rechtsgestaltung. Tagungsband und Abstracts des ersten Kongress der deutsprachigen Rechtssoziologie-Vereinigungen // Hrsg. Boulanger Ch., Cottier M., – Beckenried, 2008.).


[Закрыть]

В данном случае налицо конфликт двух нормативных систем общества: правовой и моральной. Даже объявив де-юре проституцию занятием, не противоречащим добрым нравам, невозможно автоматически изменить моральную оценку проституции, что и обуславливает неэффективность этого закона.

Изучение правовых культур и права как культуры – направление, пользующееся в Германии серьезной финансовой поддержкой государства. В качестве примера можно привести Коллег им. Кате Хамбургер «Право как культура» (Recht als Kultur. Käte Hamburger Kolleg. Centre for Advanced Study), основанный в Боннском университете в 2010 г. профессором, доктором права Вернером Гепхартом (Prof. Dr. jur. Werner Gephart). В коллеге задействована команда высококвалифицированных ученых юристов, социологов и философов, которые в течение шести лет будут работать над следующими темами: право и религия, право и глобализация, генезис, взаимное проникновение и конфликт правовых культур, право и искусство (литература, музыка, архитектура). Бюджет коллега на год составляет 2 млн. евро и направлен на финансирование теоретических исследований, проведение семинаров и конференций.[42]42
  См.: http://www.recht-als-kultur.uni-bonn.de/programm/struktur


[Закрыть] Интерес государства к исследованию правовых культур и их конфликтов, вероятно, отчасти связан с проникновением исламской правовой культуры в Европу. Интерес к праву как культуре разделяют многие исследователи, например, Бернард Гроссфельд, который в статье «Право и музыка» обращается к средневековому образованию, когда юристы, прежде чем приступить к изучению собственно права, проходили курс общих наук, к которым относилась и музыка, считавшаяся в то время математической дисциплиной.[43]43
  Großfeld B. Musik und Recht // Zeitschrift für vergleichende Rechtswissenschaft. – Frankfurt am Main, 2010. H. 4. S. 382 (379–396).


[Закрыть] Гроссфельд анализирует иудейское религиозное право, обращая внимание на то, что раввины поют Тору, являющуюся правовым источником, то есть «поют право».[44]44
  Großfeld B. Указ. соч. S. 386; О праве и архитектуре см. Гепхарт В. Места, где вершится правосудие: судебная архитектура между сакральными и профанными строениями / Социология права в Германии: Сборник научных трудов / РАН. ИНИОН. Центр социальных науч. – информ. исслед. Отд. правоведения; Отв. ред. Е. В. Алферова. – М., 2008. С. 163–181.


[Закрыть] К Танаху – крупнейшему своду законов Ветхого завета как основе современных «общеевропейских ценностей», к поддержанию и защите которых призывают политики, – обращается профессор-теолог Михаэель Велькер. На примере Ветхого Завета он показывает тесное переплетение права, морали и веры и доказывает, что в совокупности положения права Ветхого завета формируют основу современного солидарного социального общества и права социального обеспечения.[45]45
  Welker M. Theologie und Recht // Der Staat. – B.: Duncker & Humblot, 2009. H. 2. S. 573–585.


[Закрыть]

В заключение бы хотелось коротко остановиться на вопросе что же, на мой взгляд, представляют собой классические исследования в социологии права. Это – рассмотрение права, процессов правотворчества, практики правоприменения, восприятия права не юристами, юристов как профессиональной группы через призму социологических теорий с использованием социологических методов исследований. Собственно социолого-правовые исследования необходимо отличать от исследований в рамках социологической юриспруденции, т. е. исследований, проводимых в рамках методики науки правоведение, с использованием социологических знаний, и с целью улучшения права как комплекса правовых норм.[46]46
  Определение социологической юриспруденции по: Röhl K. F. Указ. соч. S. 66.


[Закрыть] Оба этих направления важны как для развития права, так и для образования студентов-юристов.