Текст книги "Публичные закупки: проблемы правоприменения. Материалы Второй Всероссийской научно-практической конференции (6 июня 2014 г., МГУ имени М.В. Ломоносова)"

Башлаков-Николаев И. В., Кирпичев М. А
О некоторых проблемах повышения эффективности системы закупок товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц

Башлаков-Николаев И. В.,

руководитель Управления Федеральной антимонопольной службы по Московской области, кандидат экономических наук

Кирпичев М. А,

заместитель руководителя Управления Федеральной антимонопольной службы по Московской области, кандидат экономических наук

Федеральный закон от 8 июля 2011 г. № 223-ФЗ «О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц» (далее – Закон о закупках) установил систему корпоративных закупок. Одним из важных условий жизнеспособности системы корпоративных закупок явилось введение административного обжалования закупок в соответствии со статьей 18.1 Закона о защите конкуренции.

В период с 2012 по 2014 г. антимонопольными органами рассмотрено жалоб на корпоративные закупки: в 2012 г. – 745, 2013–3006, в 1 квартале 2014-486, из которых признано обоснованными: в 2012 г. – 338, 2013–1419, в 1 кв. 2014 г. – 203 жалобы соответственно. По итогам рассмотрения жалоб выдано предписаний: 2012-300, 2013-801, в 1 кв. 2014-177[9]9
  По данным сайта fas.gov.ru


[Закрыть]. Практика рассмотрения жалоб в 2013 г. показала, что основными нарушениями при проведении корпоративных закупок были:

– предъявление к участникам закупки требований о предоставлении документов, не предусмотренных документацией о закупке;

– неразмещение на официальном сайте информации о закупке или нарушение сроков такого размещения;

– осуществление закупки в отсутствие Положения о закупке и без применения положений Закона о размещении заказов.

По словам заместителя начальника Управления контроля размещения госзаказа ФАС России Марии Томах[10]10
  http://fas.gov.ru/fas-news/fas-news_35413.html


[Закрыть], озвученным в ходе круглого стола «Новые тренды развития практики применения судами Закона о закупках», количество рассмотренных обращений в 1 квартале 2014 года в 3 раза превышает количество поступивших и рассмотренных жалоб за такой же период 2013 года. «За весь 2013 год ФАС России рассмотрела более 3000 жалоб в рамках закона о закупках, более 40 % из них были признаны обоснованными», – отметила Мария Томах.

Закон о закупках, как показывает практика, позволил создать систему корпоративных закупок, которая в соответствии со статьей 1 Закона о закупках обеспечивает единство экономического пространства, создает условия для своевременного и полного удовлетворения потребностей юридических лиц, деятельность которых урегулирована Законом о закупках (далее – заказчики), в товарах, работах, услугах с необходимыми показателями цены, качества и надежности, эффективное использование денежных средств, расширение возможностей участия юридических и физических лиц в закупке товаров, работ, услуг (далее также – закупка) для нужд заказчиков и стимулирование такого участия, развитие добросовестной конкуренции, обеспечение гласности и прозрачности закупки, предотвращение коррупции и других злоупотреблений.

Учитывая, что Закон о закупках является рамочным правовым актом, определяющим лишь общие принципы функционирования системы корпоративных закупок, подробно не регулирует многие вопросы функционирования данной системы, на практике выявляются некоторые проблемы, которые осложняют либо снижают эффективность функционирования системы корпоративных закупок.

В настоящее время Закон о закупках не устанавливает моратория на заключение договора по итогам закупок, необходимый для обеспечения административного обжалования и достижения его целей посредством приостановления закупки на время рассмотрения антимонопольным органом жалоб в порядке статьи 18.1 Закона о защите конкуренции. Отсутствие моратория приводит к снижению эффективности административного обжалования в связи с заключением договоров до момента рассмотрения жалоб. Данный изъян Закона о закупках нивелирует желание заинтересованных лиц обжаловать закупки, так как отсутствие моратория приводит к невозможности возврата к процедуре закупок на стадии, предшествующей нарушению порядка закупок.

Для ликвидации негативного воздействия отсутствия моратория на заключение договора предлагается дополнить статью 3 Закона о закупках частью следующего содержания: «Договор может быть заключен не ранее чем через десять дней с даты подписания итогового протокола закупки».

Кроме того, действующая редакция Закона о закупках представляет заказчикам возможность заключать договоры на неопределенный срок или пролонгировать договоры неограниченное число раз. Данная возможность не соответствует принципам, установленным частью 2 статьи 1 Закона о защите конкуренции.

Для исключения такого несоответствия предлагается дополнить статью 3 Закона о закупках частью следующего содержания: «Договор не может быть заключен на срок, превышающий 1 год, а в случаях установленных настоящим законом – 3 года».

В настоящее время Закон о закупках позволяет обжаловать в антимонопольные органы действия (бездействие) заказчика лишь только участникам закупок. Понятие участника закупок дано в норме части 5 статьи 3 Закона о закупках. Согласно данной норме участником закупки может быть любое юридическое лицо или несколько юридических лиц, выступающих на стороне одного участника закупки, которое(ые) соответствуют требованиям, установленным заказчиком в соответствии с положением о закупке. Формально, если лица не соответствуют требованиям, даже незаконно установленным в положении о закупке, то они не могут быть участниками закупки, а следовательно, и не вправе обжаловать закупки в антимонопольный орган.

Для обеспечения возможности обжалования закупок при установлении заказчиком необоснованных требований, ограничивающих количество участников закупок, всеми заинтересованными лицами, предлагается внести изменения в нормы части 10 статьи 3 Закона о закупках, заменив термин участник закупки на термин заинтересованное лицо (вместо участник закупки вправе – заинтересованное лицо вправе). Возможно также внести изменения в часть 5 статьи 3 Закона о закупках, исключив из них слова «которые соответствуют требованиям, установленным заказчиком в соответствии с положением о закупке».

Кроме того, в настоящее время Закон о закупках не предусматривает проведения внеплановых проверок, а только лишь рассмотрение жалоб на закупки. Вместе с тем, контроль в сфере закупок предусматривает необходимость проведения проверки закупок, проведенных за пределами сроков, установленных статьей 18.1 Закона о защите конкуренции. Такая потребность возникает, например, при проверке исполнения предписания антимонопольного органа, при поступлении информации о нарушении порядка проведения закупки за пределами сроков рассмотрения жалоб. Кроме того, фактическая внеплановая проверка проводится комиссией антимонопольного органа в тех случаях, когда выявляются нарушения порядка проведения закупок за пределами доводов жалобы.

В ряде случаев за пределами сроков рассмотрения жалоб по статье 18.1 Закона о защите конкуренции в антимонопольный орган поступают обращения из прокуратуры и правоохранительных органов о проведении проверки тех или иных закупок. Однако антимонопольные органы в настоящее время не имеют полномочий по рассмотрению данных обращений.

Таким образом, возникает вопрос, что следует делать в тех случаях, когда жалоба на нарушение порядка проведения торгов и заключения договоров по итогам торгов или информация о таких нарушениях порядка проведения торгов в соответствии с Законом о закупках поступает за пределами сроков, указанных в статье 18.1 Закона о защите конкуренции, а рассмотрение жалобы в антимонопольном органе на предмет соблюдения порядка и правил проведения торгов и заключения договора проведено быть не может.

Необходимо отметить, что при рассмотрении жалоб в сфере государственных и муниципальных закупок продукции Федеральным законом от 5 апреля 2013 г. № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» (далее – Закон о закупках для государственных и муниципальных нужд) в таких случаях предусмотрено проведение внеплановых проверок.

Закон о закупках, Положение о Федеральной антимонопольной службе, утвержденное постановлением Правительства Российской Федерации от 30.06.2004 г. № 331, положение о территориальном органе Федеральной антимонопольной службы, утвержденное приказом ФАС России от 26.01.2011 г. № 30 не наделяют антимонопольные органы полномочиями по проведению внеплановых проверок соблюдения Закона о закупках.

Внеплановые проверки в сфере закупок для государственных и муниципальных нужд предусмотрены законом. Так, в соответствии с частью 15 статьи 99 Закона о закупках для государственных и муниципальных нужд контрольный орган в сфере закупок проводит внеплановую проверку по следующим основаниям.

1. Получение обращения участника закупки либо осуществляющих общественный контроль общественного объединения или объединения юридических лиц с жалобой на действия (бездействие) заказчика, уполномоченного органа, уполномоченного учреждения, специализированной организации, оператора электронной площадки или комиссии по осуществлению закупок, ее членов, должностных лиц контрактной службы, контрактного управляющего. Рассмотрение такой жалобы осуществляется в порядке, установленном главой 6 Закона о закупках для государственных и муниципальных нужд. В случае, если внеплановая проверка проводится на основании жалобы участника закупки, по результатам проведения указанной проверки и рассмотрения такой жалобы принимается единое решение.

2. Поступление информации о нарушении законодательства Российской Федерации и иных нормативных правовых актов о контрактной системе в сфере закупок.

3. Истечение срока исполнения ранее выданного в соответствии с пунктом 2 части 22, пунктом 3 части 27 настоящей статьи предписания.

С одной стороны, представляется, что смысла проводить внеплановую проверку по Закону о закупках за пределами сроков рассмотрения жалоб нет, так как после заключения контракта, договора уже будет невозможно исправить в административном порядке дефекты процедур проведения торгов и заключения договоров. В любом случае такие полномочия принадлежат суду.

При этом, в арсенале антимонопольных органов остается возможность исследовать порядок проведения торгов и заключения договоров на соответствие нормам статьи 17 и других статей Закона о защите конкуренции (например, статей 15, 16, 17.1, 18). И в случае ограничения, устранения конкуренции антимонопольный орган сможет принять меры по защите конкуренции.

С другой стороны, у антимонопольных органов возникает потребность в проведении внеплановой проверки закупок именно на предмет соблюдения порядка проведения торгов и заключения договоров по их итогам при проверке исполнения предписания и поступлении обращений из прокуратуры и правоохранительных органов за пределами сроков, указанных в статье 18.1 Закона о защите конкуренции.

Для наделения антимонопольных органов полномочиями по проведению проверок закупок за пределами сроков, определенных статьей 18.1 Закона о защите конкуренции, предлагается дополнить статью 3 Закона о закупках частью, наделяющей антимонопольные органы полномочиями по проведению внеплановых проверок.

Необходимо отметить, что в настоящее время в Законе о закупках не установлен критерий разделения закупок на конкурентные и неконкурентные, что, в ряде случаев, приводит к тому, что заказчики необоснованно принимают решения о применении неконкурентного способа закупок у единственного поставщика и (или) закрытыми способами, а также способами с ограниченным участием. Для устранения данного дисбаланса между выбираемыми способами закупок и целями Закона о закупках предлагается установить в Законе о закупках закрытый перечень оснований для осуществления закупок неконкурентными способами.

В настоящее время Закон о закупках и другие правовые акты никак не регулируют вопросы изменений договоров, подписанных по итогам закупок. В результате в данные договоры вносятся изменения, не соответствующие условиям закупки.

Предлагается внести в Закон о закупках основания, порядок и условия внесения изменений в договор, заключаемый по итогам закупок.

Полагаем, что указанные меры приведут к повышению эффективности системы корпоративных закупок.

Белов В. Е.
Принцип ответственности за результативность обеспечения государственных и муниципальных нужд, эффективность осуществления закупок: Содержание и реализация

Белов В. Е.,

доцент кафедры «Гражданское право» Финансового университета при Правительстве Российской Федерации, кандидат юридических наук, доцент

Аннотация: в статье рассматриваются вопросы, касающиеся содержания и реализации принципа ответственности за результативность обеспечения государственных и муниципальных нужд, эффективность осуществления закупок. Исходя из анализа содержания данного принципа, автором предлагается сформулировать его название как «принцип ответственности за эффективность осуществления закупок». Также рассматриваются вопросы о персональной ответственности и ее соотношении с юридической ответственностью. Автор обращает внимание на необходимость замены ответственности исключительно за несоблюдение формализованных правил закупок ответственностью за конечные результаты.

Ключевые слова: закупки; государственные и муниципальные нужды; принцип; ответственность; персональная ответственность; результативность; эффективность.

В соответствии со ст. 6 Федерального закона от 5 апреля 2013 г. № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» (далее – Закон о контрактной системе)[11]11
  СЗ РФ. 2013. № 14. Ст. 1652.


[Закрыть], контрактная система в сфере закупок основывается на ряде принципов. Речь идет о следующих принципах: открытости и прозрачности информации о контрактной системе в сфере закупок; обеспечения конкуренции; профессионализма заказчиков; стимулирования инноваций; единства контрактной системы в сфере закупок; ответственности за результативность обеспечения государственных и муниципальных нужд, эффективность осуществления закупок.

Принципу ответственности за результативность обеспечения государственных и муниципальных нужд, эффективность осуществления закупок посвящена ст. 12 Закона о контрактной системе[12]12
  Обращает на себя внимание некоторое несоответствие формулировок рассматриваемого принципа, содержащихся в ст. 6 и ст. 12 Закона о контрактной системе. В ст. 6 данного Закона говорится об «ответственности за результативность обеспечения государственных и муниципальных нужд, эффективности осуществления закупок». С целью приведения названия принципа в соответствие со ст. 12 Закона в ст. 6 в рассматриваемой части должна содержаться следующая формулировка: «ответственности за результативность обеспечения государственных и муниципальных нужд, эффективность осуществления закупок».


[Закрыть]. Данный принцип предполагает следующее:

– во-первых, заказчики различного уровня при планировании и осуществлении закупок должны исходить из необходимости достижения заданных результатов обеспечения государственных и муниципальных нужд;

– во-вторых, должностные лица заказчиков должны нести персональную ответственность за соблюдение требований, установленных законодательством о контрактной системе в сфере закупок. Речь идет о соблюдении требований законодательства в широком понимании, включающем требования федерального законодательства, в том числе подзаконных нормативных правовых актов, а также правовых актов, издаваемых в субъектах Российской Федерации и муниципальных образованиях.

В этой связи возникает ряд вопросов, касающихся содержания рассматриваемого принципа.

1. Что предполагает результативность обеспечения государственных и муниципальных нужд и эффективность осуществления закупок? Как соотносятся данные категории?

2. Что такое персональная ответственность заказчиков?

Имеется ряд научных работ, в которых авторы предпринимают попытку проведения анализа понятий «результативность обеспечения государственных и муниципальных нужд», «эффективность осуществления закупок»[13]13
  См.: например: Кудилинский М. Н. Административные процедуры размещения государственного заказа // Известия вузов. Правоведение. 2009. № 3. С. 127–132; Замышляев Д. В., Задорожнюк Е. И. Проблемы эффективности и неправомерности использования бюджетных средств в сфере размещения государственных заказов // Финансовое право. 2009. № 9. С. 11–15; Фамиева К. И. Принципы построения федеральной контрактной системы в Российской Федерации // URL: http://vestnikuapa.ru/ru-ru/issue/2013/02/07/?print (дата обращения: 30.05.2014).


[Закрыть]. Так, К. И. Фамиева обращает внимание на отсутствие законодательного закрепления определения понятия эффективности осуществления закупок. Данный автор предлагает понимать под принципом эффективности расходования бюджетных средств то, что «процедуры закупок должны осуществляться с минимально возможными затратами, и достигать максимальный конечный результат проведения процедур, по итогам которых должны быть осуществлены закупки требуемых ресурсов с максимальной экономической выгодой для покупателя»[14]14
  См.: Фамиева К. И. Принципы построения федеральной контрактной системы в Российской Федерации.


[Закрыть]. Т. е. предполагается, что необходимо добиваться минимума финансовых затрат и максимальных конечных результатов в отношении закупаемых товаров (результатов работ, услуг).

Представляется, что в основе должна находиться оценка закупок с точки зрения всем известного базового подхода о соотношении цены и качества закупаемых товаров (результатов работ, услуг). Такой подход используется в зарубежных и международных публичных закупках. При этом известно, что в условиях ранее действовавшего Федерального закона от 21 июля 2005 г. № 94-ФЗ «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд» (далее – Закон о размещении заказов)[15]15
  СЗ РФ. 2005. № 30 (часть 1). Ст. 3105.


[Закрыть] первостепенное внимание обращалось именно на ценовую составляющую. Это обстоятельство являлось предметом критики, поскольку эффективность закупок определялась, прежде всего, размером экономии денежных средств, а не качественной составляющей закупаемых объектов. В современных условиях, на наш взгляд, как раз и должна идти речь о применении вышеуказанной формулы, что является вполне очевидным.

Представляется, что при анализе понятий результативности обеспечения государственных и муниципальных нужд и эффективности осуществления закупок следует обратиться к содержанию принципа эффективности использования бюджетных средств, о котором идет речь в ст. 34 Бюджетного кодекса РФ. Тем более, что в соответствии с ч. 1 ст. 2 Закона о контрактной системе соответствующее законодательство основывается на положениях Конституции РФ, Гражданского кодекса РФ и Бюджетного кодекса РФ.

В соответствии с Бюджетным кодексом РФ принцип эффективности использования бюджетных средств означает, что при составлении и исполнении бюджетов участники бюджетного процесса в рамках установленных им бюджетных полномочий должны исходить из необходимости достижения заданных результатов с использованием наименьшего объема средств (экономности) и (или) достижения наилучшего результата с использованием определенного бюджетом объема средств (результативности). Таким образом, Бюджетный кодекс РФ раскрывает содержание понятий экономности и результативности. При этом эффективность расходования бюджетных средств предполагает экономность или результативность, либо и то и другое одновременно. В этой связи при анализе рассматриваемых вопросов следует обращаться к указанным нормам Бюджетного кодекса РФ. Сказанное имеет непосредственное отношение и к расходованию иных (кроме бюджетных) денежных средств.

На наш взгляд, формулировка анализируемого принципа в Законе о контрактной системе в рассматриваемой части не совсем удачна, в том числе не в полной мере соответствует подходу, содержащемуся в Бюджетном кодексе РФ. Представляется целесообразным именовать рассматриваемый принцип как принцип ответственности за эффективность осуществления закупок. Предполагается, что эффективность осуществления закупок включает в себя, в том числе и результативность (по аналогии с подходом, содержащимся в Бюджетном кодексе РФ).

В связи с изложенным целесообразно было бы также внести изменения в ч. 1 ст. 12 Закона о контрактной системе, сформулировав ее следующим образом: «Государственные органы, органы управления государственными внебюджетными фондами, муниципальные органы, казенные учреждения, иные юридические лица в случаях, установленных настоящим Федеральным законом, при планировании и осуществлении закупок должны исходить из необходимости обеспечения эффективности осуществления закупок».

Исходя из содержания рассматриваемой статьи, достижение (либо не достижение) заданных результатов обеспечения государственных и муниципальных нужд (как составной части эффективности осуществления закупок) является ключевым моментом. Понятно, что такого рода оценка может быть произведена в условиях действия нового Закона только после исполнения контрактных (договорных) обязательств в отличие от периода действия Закона о размещении заказов, когда оценка эффективности осуществления закупок производилась по окончании процедуры размещения заказа путем определения размера сэкономленных денежных средств.

В соответствии с ч. 2 ст. 12 Закона о контрактной системе «должностные лица заказчиков несут персональную ответственность за соблюдение требований, установленных законодательством Российской Федерации о контрактной системе в сфере закупок и нормативными правовыми актами, указанными в частях 2 и 3 статьи 2 настоящего Федерального закона». В связи с вышеизложенным с целью единообразия применяемой терминологии, на наш взгляд, целесообразнее в данном случае было бы говорить о персональной ответственности за обеспечение эффективности осуществления закупок, переформулировав соответствующим образом ч. 2 ст. 12 данного Закона.

При этом возникает вопрос о том, что стоит за понятием персональной ответственности.

В юридической литературе выделяют следующие виды ответственности:

– историческая, политическая, нравственная, юридическая и т. д.;

– индивидуальная (персональная), групповая, коллективная.

При этом обращается внимание на то, что субъектом персональной ответственности может быть только физическое лицо[16]16
  См., например: Сандальникова Е. В. Юридическая ответственность государственных гражданских служащих в Российской Федерации: Теоретико-правовое исследование: Автореф. дис… к. ю. н. Казань, 2007. С. 13.


[Закрыть].

Примечательно, что в концепции проекта федерального закона «О федеральной контрактной системе» говорится: «Персональная ответственность заказчика за результаты размещения государственного (муниципального) заказа размыта»[17]17
  Опубликовано 17 августа 2011 г. на Интернет-портале Российской газеты.


[Закрыть]. Таким образом, подразумевалась персональная ответственность заказчиков, т. е. не физических, а юридических лиц, хотя, как было отмечено, персональная ответственность касается исключительно физических лиц.

В литературе по теории управления уделено внимание вопросам, касающимся персональной ответственности. В частности, обращается внимание на то, что персональная ответственность сама по себе является важным принципом управления, так как обеспечивает четкое функционирование экономических систем.

Основными условиями реализации данного принципа являются создание четкой организационной структуры, детальная разработка положений об отдельных звеньях, выяснение взаимосвязей и взаимоотношений между последними, установление характера и видов ответственности, а также ее механизма, определение пропорциональных прав и обязанностей руководителей и исполнителей, четкое распределение ответственности в соответствии с иерархией системы управления.

Персональная ответственность основывается на том, что в реальном управленческом процессе участвуют и взаимодействуют не системы, организационные структуры и их звенья, а конкретные люди, поведение которых строится по законам психологии и обусловливается рядом объективных и субъективных факторов. Ответственность служит своего рода средством контроля за надлежащим выполнением должностных обязанностей как руководителей любого уровня, так и исполнителей. Поэтому можно кратко изложить сущность данного принципа следующим образом: каждый человек, относящийся к системе управления, независимо от подсистемы (управляющей или управляемой), имея необходимую для участка работы совокупность прав и обязанностей, несет в их пределах всю полноту ответственности[18]18
  См.: Кураков Л. П., Краснов А. Г., Назаров А. В. Экономика: инновационные подходы. М.: Гелиос, 1998 // URL: http://bibliotekar.ru/economika-9/19.htm (дата обращения 20.05.2014).


[Закрыть].

Таким образом, персональная ответственность в рамках теории и практики управления рассматривается в качестве самостоятельного принципа управления. Применительно к контрактной системе персональная ответственность выступает в качестве элемента рассматриваемого принципа ответственности за результативность обеспечения государственных и муниципальных нужд, эффективность осуществления закупок.

В этой связи также возникает целый ряд вопросов, касающихся формируемой в России системы закупочной деятельности (с точки зрения системы управления). Насколько эта система соответствует требованиям, сформулированным в теории управления? В том числе речь идет о вопросах, касающихся контрактных служб, контрактных управляющих, членов комиссий и иных субъектов в данной сфере с точки зрения управленческих аспектов. В какой мере выполняемые отдельными лицами обязанности нашли отражение в должностных инструкциях? Практика показывает, что нередко обязанности отдельных физических лиц, касающиеся закупочной деятельности, в должной мере не находят отражения в трудовых договорах (контрактах), должностных инструкциях, что не способствует успешной реализации рассматриваемого принципа. При этом немаловажное значение играют и вопросы морального и материального стимулирования данных физических лиц в части их участия в закупочной деятельности. Просматривается тесная связь данного принципа с другим принципом контрактной системы – принципом профессионализма. Без реализации принципа профессионализма, на наш взгляд, нельзя говорить об обеспечении эффективности рассматриваемой деятельности. Персональная ответственность, как таковая, также может быть реализована только в рамках системы, строящейся на принципе профессионализма.

Следует отметить, что на практике персональная ответственность чаще всего связывается с юридической ответственностью за невыполнение (ненадлежащее выполнение) соответствующих обязанностей (ст. 107 Закона о контрактной системе). Хотя соответствующие должностные лица Минэкономразвития России еще на стадии обсуждения законопроекта о федеральной контрактной системе отмечали, что ответственность в данной сфере не сводится исключительно к юридической ответственности (речь, в частности, идет об информации от 12 сентября 2011 года). По мнению данных лиц применительно к рассматриваемому принципу, «ответственность здесь не только как юридическое понятие и потому понимается шире, чем наказание, государственное принуждение к исполнению требований права, т. е. применение к лицу, виновному в нарушении юридической обязанности, предусмотренных законом санкций. Ответственность в юридическом смысле – это уголовная, гражданско-правовая, административно-правовая, дисциплинарная и др., которые осуществляются в судебном, арбитражном, административном и т. п. порядке. Когда мы говорим об ответственности как принципе – это также полнота и достаточность мер и действий, предпринятых должностным лицом, содержательность его закупочных решений. Закон о федеральной контрактной системе устанавливает субъективную обязанность отвечать за поступки и действия, а также за их последствия. Мерой выступает не срыв контракта, а успех. Нам кажется, важна позитивность этой статьи»[19]19
  URL: http://ideas.economy.gov.ru/comments/(дата обращения 20.05.2014).


[Закрыть]. Таким образом, речь идет о широком понимании персональной ответственности и не сводится исключительно к юридической ответственности. Тем не менее, на практике персональная ответственность чаще всего выступала синонимом юридической ответственности.

Аналогично тому, как в условиях действия Закона о размещении заказов эффективность закупок определялась исключительно результатами размещения заказа, рамками данной процедуры в подавляющем большинстве случаев ограничивалась и ответственность должностных лиц заказчиков. Как было отмечено в Бюджетном послании Президента России от 29 июня 2011 года о бюджетной политике в 2012–2014 годах «ответственность государственного заказчика за конечные результаты закупки во многих случаях, по сути, подменялась ответственностью исключительно за соблюдение формализованных правил выбора поставщика»[20]20
  URL: http://www.kremlin.ru/acts/11779 (дата обращения 20.05.2014).


[Закрыть].

В этой связи возникают следующие вопросы.

Во-первых, будет ли реализовано данное положение Бюджетного послания? Не будет ли по-прежнему персональная ответственность сводиться к юридической ответственности за нарушение формализованных правил (только не в рамках одной стадии – размещения заказа, а всего закупочного цикла, начиная с планирования и заканчивая исполнением договорных обязательств)? Не вызывает сомнений, что чем сложнее будет становиться контрактная система, тем шире будет и спектр ответственности. Складывается определенное впечатление, что в какой-то мере система закупочной деятельности выстраивалась (и продолжает выстраиваться) «на страхе наказания» за нарушение именно «формализованных правил». В то же время хорошо известно, что никакая система не может базироваться, длительное время существовать и, самое главное, быть эффективной, если в ее основе лежит исключительно опасение быть наказанным.

Во-вторых, в какой мере совершенны сами «формализованные правила», за нарушение которых предусматриваются соответствующие наказания? В какой мере данные правила соответствуют базовым подходам, содержащимся в международном и зарубежном законодательстве о публичных закупках? Всегда ли данные правила направлены исключительно на обеспечение эффективности закупок? Целесообразно ли предусматривать ответственность за нарушение любых такого рода правил?

На наш взгляд, самое сложное заключается в том, чтобы в конечном результате с точки зрения рассматриваемого принципа увязать ответственность и меру данной ответственности именно с эффективностью осуществления закупочной деятельности. Примечательно, что отечественным законодательством не предусмотрены меры ответственности за неэффективное расходование бюджетных средств и в целом за неэффективное осуществление закупочной деятельности. Можно согласиться с тем, что элемент неэффективности закупок может проявляться через нарушение общих правил Закона о контрактной системе. В то же время, на наш взгляд, всякое нарушение норм данного Закона (по крайней мере, в его нынешнем виде) нельзя рассматривать как проявление «неэффективности закупок». Прежде всего, требуется совершенствование самих норм рассматриваемого Закона. Для разрешения данной проблемы также необходимо дальнейшее осмысление вопросов, касающихся различных видов юридической ответственности в рассматриваемой сфере отношений. Представляется, что составы соответствующих правонарушений должны формулироваться именно через призму рассматриваемого принципа ответственности за эффективность осуществления закупок, а не просто с позиции нарушения неких (любых или большинства) «формализованных правил», действующих в сфере закупочной деятельности.

Следует отметить, в ст. 3 Федерального закона от 18 июля 2011 г. № 223-ФЗ «О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц»[21]21
  СЗ РФ. 2011. № 30 (ч. 1). Ст. 4571.


[Закрыть] (далее – Закон о закупках) закреплен принцип целевого и экономически эффективного расходования денежных средств на приобретение товаров, работ, услуг (с учетом при необходимости стоимости жизненного цикла закупаемой продукции) и реализации мер, направленных на сокращение издержек заказчика. Обращает на себя внимание формулировка данного принципа. В конечном итоге, на наш взгляд, здесь также идет речь, прежде всего, о необходимости обеспечения эффективности осуществления закупок. Только в одном случае (в Законе о контрактной системе) речь идет об ответственности за эффективность осуществления закупок, а в Законе о закупках – об эффективности осуществления закупок.