Текст книги "Сообщники"

В новом деле Мелузина захотела участвовать сама, она раньше выступала в цирках, снималась в сказках, когда страна открылась, ее и вовсе возили по шару. Даже маячил какой-то фильм в Америке, но потом всё сдулось, пропало, выдохлось. Уже лет двадцать она не работала, жила на крохотную магическую пенсию. Света взяла подругу в свое кино.

Света всех собрала на Настиной даче. Настя всех стеснялась, от близости Ромы улыбалась глупо и лихорадила пространство, Соне сразу всё не понравилось и она таким образом на всех и глядела, Саше все были интересны, и он улыбался и лазил взглядом по телам, Алиса просто всех боялась, Рома хотел казаться равнодушным, но все ощущали, что он волнуется. Мелузина сидела сфинксом, ее змеи дремали. Света объяснила правила: главное, молчок – раз; все они, кроме Мелузиной, несовершеннолетние, значит, такое дело незаконно. Все работают вместе и помогают друг другу – два. Если кто-то испытывает физический или эмоциональный дискомфорт, то говорит об этом, не терпит – три. Взрослым и остальным рассказывать, и только если они спросят, что тут Света учит английскому. Она показала всем учебник. Настя хотела всем сказать, что у нее такой есть, но не стала. Света просила в мессенджерах называть их дело «занятия английским». Дальше она объяснила про кино. Оно предстояло двух типов: обычное – записывалось на камеру (камеру тоже использовали Настину, она пылилась у нее дома, и никто даже не заметил, когда она ее забрала) и загружалось на сайт. Второе кино не записывалось, а шло в прямом эфире. Люди подключались и платили за то, чтобы кино продолжалось, иногда просили играющую или играющего уйти с ними в отдельный виртуальный кабинет. Играть надо было поодиночке или дуэтом. Можно и больше тел, но это сложно. На первый вариант должны согласиться те, кто не сильно переживает за то, что их когда-то узнают; второй – более анонимный: все ролики, прочла Света, продавались заграничным сервисам.

Соня спросила, на какой счет они будут получать деньги. Алиса спросила, что если их накроют. Света порадовалась логичным вопросам. Местная полиция как бы спала, даже не гналась за закрытием статистики, словно именно к их городу у государства снизились требования. При Свете сосед убивал соседку, менты не приезжали. Ограбили набитый техникой дом, ок – они приехали, пописáли и уехали. Света не думала, что накроют, а если такое случится, то они несовершеннолетние. Не поздно отказаться, сказала, и что, надеется, они заработают достаточно за несколько месяцев. Все отказались отказываться. Мелузина добавила, что посадят только ее и точно ее как единственную совершеннолетнюю и магическую.

Со счетами Света объявила: разобралась. Не рассказала, как долго мучилась и на что пошла. На таких вот сайтах могли регистрироваться только совершеннолетние люди. Мелузина помогла, пошла куда-то в волшебный лес и купила там поддельный, дорогущий, в базах состоящий женский человеческий паспорт. Сняла корону, надела на свои черные короткие волосы длинноволосый желтый парик и сфоткалась на него. Получилось хорошо – до начала шеи она была обычной красивой теткой. Магические не считались гражданами, жили пораженные в правах, не могли покупать недвижимость, землю, передвигаться на транспорте дальнего следования, но они умели обманывать систему. У магических через одного был человеческий паспорт. Этого развелось так много, что взятки превратили в большие штрафы.

Света зарегистрировала на сайте троих взрослых. Мелузину с ее магическим паспортом, который могли не принять, но приняли. Надо же, говорила она. Мелузину с ее поддельным человеческим женским паспортом. Она снова селфанулась по конец шеи в белом парике вместе с раскрытым паспортом. На него Света с Мелузиной открыли онлайн человеческий счет в банке и счет виртуальных денег. Света опробовала: вошла под человеческим аккаунтом Мелузиной, даже без белого парика, разделась медленно и спокойно до белья. Ей писали: люблю толстушек, как ты, покажи дойки. Модераторы не нашли различий между ней и Мелузиной в парике. Света зарегистрировала одного совершеннолетнего мужчину. До этого она долго говорила с Мелузиной. Потом, размазывая соль по щекам, Света причесала Артема, сунула ему в руку его паспорт, попросила его ждать птичку и сфотографировала. Привязала к его банковскому аккаунту счет виртуальных денег. На другом сайте, где принимали за плату короткое кино, Света залогинилась на мелузинский человеческий паспорт.

Вебмани, сказала Света, будут поступать на специальные счета. Я буду переводить их на банковский счет, снимать и отдавать бумажками, забирать себе 30 процентов. Дети помолчали. Мелузина вступила, что не поздно отказаться. Снова никто не захотел.

Дальше Света ушла в соседнюю комнату и вызывала каждого и каждую на собеседование индивидуально. Рома сказал, что против всякого гейства и вебкам не хочет. Будет сниматься в кино с девушками, в этом есть опыт. И что он не зоофил. Имея в виду Мелузину. Та слышала сквозь стены и прошипела, что она не зверь, а магическое существо. И вообще, она будет вебкамить соло. Соня сказала, что ей все равно. Лишь бы деньги. Про опыт ничего не сообщила. Алиса боялась вебкама, который казался виднее, и того, что мама и бабушка узнают и у всей семьи будет бабушкин инсульт. Есть опыт секса. Она добавила, что была два года в отношениях с парнем, недавно расстались. Света кивнула. Саша похвалился разным опытом, был не против экспериментировать, но не с магической, очень хотел и вебкам, и кино, и с девушками, и с Ромой. Настя сразу сказала, что она же сразу сказала, что будет только с Ромой сниматься в кино. Опыта у нее не было. Мелузина объявила, что вебкам – это точно ее. И опыт у нее разный. И игрушки у нее есть (заказывала на пенсию). И по-английски она говорит. Из людей язык знала только Настя, но без вебкама он был неважен.

Света в тетради нарисовала аккуратное расписание. Вебкам она назвала «теория», съемки – «практика». Внесла имена. В вебкаме остались только Соня, Саша и Мелузина. Соня и Саша кино хотели тоже. Алиса, Рома и Настя записались на кино. Света решила, что они начнут с вебкама. Решили использовать старый Настин ноут, хламьем лежащий на даче. Он тормозил, но тянул стриминг.

Дебютировал Саша, он славно двигался и шутил, с ним попросили приват, почти все мужики, ему кинули норм денег. Света сидела в соседней комнате за ноутом Мелузины и коммуницировала за Сашу на английском. Новичков специально выдвигают в топ, прошипела правая передняя змея Мелузины. Саша поделился, что всё было отл. Но дома выпил полбутылки водки, из которой бабка делала компресс, и заснул.

Соня дебютировала гораздо хуже. Света попросила ее надеть парик Мелузины. Она двигалась как пластиковая, не разговаривала, отвечала несмешно и неласково. Сняла парик, а лифчик снять отказывалась. Зрители писали: сними, подумаешь, какие-то прыщи, а не сиськи, нечего прятать. Модераторы сайта тоже начали писать. Света испугалась, что они догадались, что Соня и Мелузина в одном парике – разные существа. Но оказалось, они ругались на Сонину резкость. Света смягчала ее ответы на английском. Соня заработала три рубля, и никто не позвал в приват. Она расплакалась, сказала, что больше не станет этим заниматься. Света утешала ее и говорила: ок-ок. Соня пришла домой и легла. Мать позвала мыть посуду. Соня лежала. Мать попинала ее коленями или назвала ленивой жопой. Соня пошла на кухню. Через два дня она написала Свете, что снова придет заниматься теорией.

Света долго не могла приступить к съемкам кино. Настя говорила, что самый их первый фильм должен быть именно с ней и с Ромой. На него у нее право первого кино, так и объясняла она. Но Настя все время откладывала, сбивала четкое тетрадочное Светино расписание. То уезжала с родителями к бабушке, то у нее переносилось занятие французским, то случились месячные. Настя долго и внимательно готовилась к своему первому разу. Планировала его. Читала материалы про физический и эмоциональный аспекты. Настраивалась эмоционально. Она была не то, что все остальные – с полусемьями, измученные, незнающие. Читала и все эти паблики про бережность к себе, про эмоциональную основу секса, про взаимоуважение, про взаимосогласие, про то, что надо говорить друг с другом. Она и решила пообщаться с Ромой до.

Теперь находилось то, что их объединяло. Настя подошла к Роме прямо во дворе школы. План был вызвать его на разговор, начать с легкого приятельского общения, добавить чуть флирта, потом обсудить детали их будущего секса. Неделю Настя тренировалась по инструкции разговаривать с незнакомыми людьми, улыбаясь. В магазинах, в транспорте, в поликлинике. Ей изумлялись. В их загазованном городе так было не принято. Настю мало интересовала их реакция, она практиковала подход. Она выбрала наряд, в котором хотела заговорить с Ромой. Не слишком торжественное, не совсем повседневное, не откровенное, не странное, но с запоминающейся деталью. Ей при дорогих джинсах и свободном жакете служила брошь футуристических плавных линий. Настя определила и место, где ей ощущалось комфортно, для такой важной встречи – скамейка внутри сквера за школой, под широким дубом. Старшеклассники там курили, а Настя, когда курящих не было, читала соцсети.

Рома не узнал Настю, потому что решил не замечать кого-либо из их дела, да и вообще просто не отличал ее от других людей. Настя начала говорить про то, какая классная у него винтажная рубашка. Рома втянул дымный яд. Рубашка принадлежала его бате еще в девяностых и драла глаза своей частой клеткой. Никогда бы ее не надел, но она хорошо сохранилась и нравилась Вере. Они позже должны были пересечься. Вера умная, он думал, как сделать так, чтобы она не прочла у него на лбу про его занятия. Рома наконец узнал Настю, сжал свое красивое лицо, потушил сигарету и молча ушел. Настя решила, что это он боится подвести себя и ее из-за их общего незаконного дела.

Пока Настя пыталась начать отношения с Ромой и подготовиться к своему первому кино, Света по ночам, когда и мама, и Артем спали, изучала в ютубе, как снимать кино и как монтировать в бесплатной программе. Рома и Алиса спрашивали, когда уже начнутся работа и деньги. Света решила не дожидаться Настю. И сняла кино с Алисой и Ромой. Это оказалось сложно. Но Света понимала, что это логично. Алиса и Рома повели себя профессионально. Пришли, поговорили. Набросали словами план движений. Рома принес презервативы. Алиса и Рома шли друг другу по строению тел. А Света ходила вокруг них с камерой. Ставила камеру на штатив Настиных родителей. Меняла ракурс. Алиса и Рома терпеливо останавливались, ждали. Свету удивило, насколько это механический, совершенно не волнующий никак ее физиологию процесс. Света даже залезла на стремянку. Алиса спросила Свету, собралась ли та в Канны или обои переклеивать. Они посмеялись. Все они знали про Каннский фестиваль во Франции.

Света подумала, сказала, что хочет снять еще один фильм, проще. Попили чай на кухне Настиных родителей. Потратили пакетики с эрл-греем и сушки-челночок Настиных родителей. Света просто поставила камеру на штатив. Ушла в соседнюю комнату почитать учебник. Когда два кино были сняты, Света начала готовить их до готовности. Она боялась монтировать ролик на своем домашнем компьютере. Приходила в коммунальную комнату Мелузины и монтировала на ее компьютере. Через четыре дня после дебютных съемок Света зааплодила два ролика – художественный и простой. Еще через три часа за первый упало десять евро, за второй – недельный оклад Светиной мамы.

Настя начала скандал для Светы прямо в школе. Из-за того, что ее не дождались. Света чуть ее успокоила и назначила встречу у «Пятерочки». Свете домой надо было купить риса и лука. Настя показала Свете весь ассортимент манипуляций и шантажа. Разговаривала она не своим, пищащим голосом. Света подумала, что так, наверное, себя ведет каждый единственный ребенок из полной и сытой семьи. Но вспомнила про Ромин культ у Насти. Вот эту громоздкую любовь, которая выпирает из человека и отнимает у него ум. Света сделала себе пометку, если она дальше как-то продвинется по времени, не связываться с фанатичками и фанатиками. Она аккуратно резанула, что это вот бизнес и там нужно работать четко по плану, чтобы получить скорее деньги, которые очень нужны Роме и всем остальным. Настя услышала про Рому и успокоилась. Света подумала, что сможет стать отличницей по манипуляциям.

Мелузина получилась звездой вебкама. Ей даже не нужно было выделывать ничего сексообразного, хотя она принесла игрушки. Люди просто хотели увидеть, как у нее всё устроено и как она взаимодействует с миром. Задавали вопросы вроде того, снимает ли она корону на ночь, и как она пользуется туалетом, и все ли змеи испражняются отдельно или она за всех них. Скрытую анатомию Мелузину тоже просили показать. Когда Света спрашивала ее после сеанса, как она, та говорила, что без проблем, потому что в цирке было хуже. Особенно в XVII веке. В первый же день у Мелузины случилось приватов больше, чем у Саши. Разумеется, восемьдесят процентов ее зрителей были иностранцы. Мелузина и тут считалась редкостью, а за пределами России таких вообще не видали. Потом у нее даже появились постоянные клиенты, один из них – студент-антрополог из Америки, он изучал славянских магических существ и просто много задавал Мелузине вопросов про ее жизнь, а она отвечала на толстом английском с примесью французских слов. Остальные просили ее проводить сексуальные манипуляции со своим телом, но почти ничего из этого не оказывалось таким, чего Мелузина не делала в обычной жизни в целях гигиены или удовольствия. Свете больше всего нравились мелузинские дни, потому что ту вообще не надо было модерировать. Света делала уроки или чаще всего уходила к брату во время мелузинских сеансов. Та вообще могла обойтись без Светы и не платить ей. Света даже сказала ей об этом. Мелузина неопределенно качнула короной.

Один раз ее змеи – передняя слева и хвостовая – подрались из-за некоторых действий, которые Мелузина выполняла первый раз в жизни. Хвостовая – побольше, принялась заглатывать и глодать другую. Мелузина не понимала, как их успокоить. Информация из ее мозга не поступала вниз. Мелузина застыла на месте, как заколдованная. Света сидела у брата, включила трансляцию на айфоне для проверки и побежала в дом Настиных родителей.

Там она сразу вырубила трансляцию и стукнула хвостовую змею по голове шваброй. Передняя правая змея выбросилась на Свету. Та, уклоняясь, повалилась на пол, и Мелузина очнулась от стука падающего тела. За последние десять минут трансляции с дракой на счет упал пятидневный мелузинский гонорар. Это было так логично. Света ненавидела взрослых.

Мелузина два дня лежала и неделю еще хромала с перебинтованной ногой, а хвостовая змея часто засыпала из-за сотрясения мозга. Мелузина привязывала хвост к спине. Света просила прощения долго, Мелузина отвечала, что так хвосту и надо. Когда на третий день после драки она вернулась с больничного, ей пришлось показывать своим постоянным приватным клиентам свои израненную ногу и вялый хвост. Мелузина призналась Свете, что не любит взрослых людей тоже.

Когда начались деньги, Саша купил себе нарядов. Бабушке говорил, что договаривается и берет дополнительные смены упаковщиком. Каждую свою трансляцию он превращал в спектакль: в боди, платье, костюме орка, военной форме. На аккаунт, зарегистрированный на фейковый мелузинский паспорт человека, дети заказали игрушек. Саша тоже выбрал на свою долю. Его популярность через одну неделю перестала расти, упала, потом скромно выровнялась. Появились свои постоянные клиенты. В основном взрослые мужчины. Переписку за Сашу с иностранцами сначала вела Света. Но Саша запросил звук и разболтался на очень неправильном наглом английском.

У Сони дело вдруг пошло совсем хорошо. Она вернулась обратно в трансляцию с новыми глазами. В джинсах, свитшоте. В простом белье. Света разглядела эти глаза даже через свой смартфон в соседней комнате. Она не смотрела обычно трансляции полным взглядом, а посматривала краем, следила за чатом, писала переводы реплик. Своих сотрудников за работой она как бы видела с верхней перспективы: вот прямоугольник комнаты, вот цветущий хлопковыми розами прямоугольник кровати, вот прямоугольный ДСП-стол с отсветом ноутбука, вот рыжеватая макушка Саши, перекладины его плеч с каскадами блесток. Вот его руки выполняют некий танец с его же телом на фоне бежевого блина ковра.

В Соне Света пыталась понять ее глаза. Глаза сорванной резьбы. Света винила себя за это, но одновременно понимала, что срыв произошел из-за многолетней подготовки Сониными родителями. Между трансляциями глаза почти возвращались в норму. Света старалась говорить с Соней, но та улыбалась, что всё хорошо. Дома Соня раньше огрызалась на грубость родственников, но чаще всего от их насилия плакала или отчаянно молчала. Теперь она молчала торжественно, не плакала никогда и делала всё, что нужно было в квартире и школе. Родителям это не нравилось, мать так и спрашивала: что ты придумала? Думаешь, скоро вырастешь, на свободу пойдешь? Да кому ты там будешь нужна? В вебкаме Соня вела себя как хотела. Саша считал себя артхаусом вебкама, но на самом деле Света знала, что артхаус вебкама – это Соня. Она никогда не пользовалась игрушками, могла не раздеваться всю трансляцию или, наоборот, раздеться сразу и просидеть на стуле все четыре часа с раскрытыми ногами, могла просто долго пересказывать сюжет любимого сериала или расплакаться и получить множество успокаивающих реплик. Соня посылала всех, кто грубил ей. Но модераторы теперь этому не возмущались, не штрафовали. Она вела себя так, как хотела. У нее было трое постоянных клиентов, все русскоязычные, притом те, кого, как Света понимала, в мире взрослых было принято называть молодыми. Света считала, что они хотели эту вот Сонину непредсказуемость. Однажды Соня пришла раньше, еще шел Сашин сеанс. Она прямо вошла к Саше в кадр. Аудитория очень высоко это оценила. Света снимала потом их тоже парой в своем статичном кино. За эти ролики платили нормально.

На первую съемку с Ромой Настя принесла сценарий. Света прочла его. Роман прочел его. Прочел так, как обычно глядел на текст в учебнике, который необходимо знать наизусть. В сценарии было много романтики. Слов. Прикосновений. Поцелуев. Рома сказал, что это всё как-то странно, не по-рабочему. Света отвела его в другую комнату, объяснила, что для их общего дела он должен повторить указанные в сценарии действия. Света включила камеру и ушла. Настя раздевалась медленно, поглядывая на Рому. Тот скинул одежду и ждал Настю, но не смотрел особо. Настя боялась посмотреть на низ своего кумира. Рома подошел, сказал слова по сценарию, поцеловал по сценарию, провел по своду груди языком по сценарию, сделал еще ряд движений, но у Насти не получалось. Света приоткрыла дверь и, не заходя, спросила, в чем дело. Настя попросила выключить камеру и потребовала полноценную репетицию не под запись и чтобы Света ушла из ее, Настиного дома на полтора часа. Света нажала кнопку «Стоп» и убежала к брату.

Без камеры что-то получилось, и Рома, поглядывая на сценарий, прилепленный к пояснице кровати, сделал всё, как было написано. Он понял, что Настя никогда ничего подобного не делала, ему это не понравилось очень, но он решил быть профессиональным. Он предложил сняться потом, но Насте захотелось записаться сейчас, чтобы не выделяться ничем среди остальных, кто делал это для денег. На сценарий ей теперь было плевать. Света думала, что после логичным будет увидеть на лице Насти удар счастья. Но ничего на лице той не обнаружилось. Выходя из комнаты, из своего дома, Настя несла лицо манекена, неулыбающегося, никакого, безлицего вовсе.

Рома обычный, убежал помогать отцу перегонять старую машину. Рома ненавидел автомобили.

Света пересмотрела их фильм на перемотке. В нем не обнаружилось ничего страшного, необычного, неправильного, кроме того, что там не было жизни. Света загрузила ролик на сайт. За него заплатили пять долларов. Света соврала Роме и Насте про большую сумму и заплатила им из своих. Настя сказала, что больше не будет сниматься, но будет брать свою долю за тайну и помещение.

Бизнес Светы двигался. Им в среднем везло. Сайты оказались не мошенниками и исправно платили. Все дети выглядели вполне как взрослые, и модераторы не подозревали их в юности, а если и понимали, то молчали. Иногда тощую Соню спрашивали, в каком она классе, она говорила, что в пятом, и вслух считала, сколько раз она осталась на второй год.

Родители Насти только один раз почти застали их дело. Мелузина услышала, как открывают калитку. Саша и Соня были заняты приватом, Света модерировала. Мелузина прискакала, зашипела и замахала передними змеями. Света поняла. Отрубила связь. Сказала слово «родители». Саша и Соня оделись, заправили кровать, сели за стол, повернули к себе комп и открыли сайт для изучения английского языка. Мелузина вскрыла два мандарина и распылила их по комнате, чтобы заглушить запах секса. Положила их перед учениками на стол и закатилась под кровать. Взрослые люди не любили магических. Света встала перед ними и произнесла с середины фразу про презент континиус. В комнату заглянул Настин папа, он был один. Спросил, чего они днем задернули занавески, и включил им свет. Папа нашел на цокольном этаже строительные инструменты и уехал. Родители разрешили Насте помочь Свете заработать и преподавать в их пустующем доме, который находился неподалеку от ее дома, где всё время находился ее больной брат. Им нравилось, что Настя делает это не из-за выгоды, а из благотворительности.

Сашины веб-мани падали на веб-аккаунт Артема. Света успевала переводить деньги со счета брата на свой до того, как это замечала мама. Остальные падали на фейковый человеческий аккаунт Мелузины. Света снимала их наличкой и раздавала. В тетрадке она вела бухгалтерию. Рома, Саша, Настя забирали деньги сразу. Алиса просила копить и хранить на этом фейковом счету, потому что она почти ничего не могла скрыть от мамы и бабушки. Даже тут они догадались, что у Алисы кто-то появился, физический, просили предохраняться и познакомить. Соня тоже просила копить и хранить на этом фейковом счету, потому что родители проверяли ее карту постоянно.

С прогуливанием школы у всех было по-разному. Соня работала почти каждый день после уроков. Прогуливала иногда последние урок-два. Родители об этом быстро узнали. Избили ее до синяков. Один постоянный клиент предложил приехать и убить урода, который это сделал. Соня продолжала пропускать, но реже. Саша и Алиса составляли свое рабочее расписание вне школы. На пропуски Ромы мало кто обращал внимание, он был красивым и популярным мальчиком. Свете приходилось прогуливать, она модерировала почти все сессии. В дни, когда мать уходила на работу, а Света оставалась с братом, ее подменяла Мелузина. Жаль, ты не можешь ходить вместо меня в школу, говорила ей Света. Ее прогулы сначала игнорировали, знали ее семейную ситуацию, но потом все-таки классная оставила Свету поговорить и спросила про пропуски. Света ответила, что историю, географию и английский она знает лучше учителей и время тут терять не намерена. Классная посвекленела и пинала дальше долго в речи Светину золотую медаль. Мама знала про Светино преподавание. Она была не против. Но спросила, зачем Света создает неудобство для Насти и ее родителей. Почему не приглашает ребят заниматься к ним домой. Света ответила, что потому, что там Артем и он будет отвлекать их во время занятий. Мама погрустнела, но не обиделась.

Больше всего зарабатывали Соня и Саша. Они были в вебкаме и в кино. Вместе и по отдельности. Рома с Алисой зарабатывали меньше, но не сильно, с ними кино получалось много. Света предлагала перемешивать пары, чтобы зарабатывать больше и заменять друг друга в нужное время. Все отказались.

Света получала свой процент. Настя – свой. Мелузина зарабатывала в итоге немного. На стримах появлялись иногда новички, изумлялись, но не донатили и редко звали в приват. Постоянных почти не осталось, такая экзотика всем быстро надоела. Спариваться с людьми в привате и на стриме Мелузина отказывалась. Я одна, без людей, говорила она. Оставался только аспирант-антрополог, он появлялся раз в неделю. Мелузина не сильно расстраивалась или не признавалась Свете. Приходила почти всегда на все стримы и съемки поддерживать Свету. Та доплачивала за это магической подруге.

Главный Светин вопрос про отца растворился или хотя бы загородился делом, но она думала теперь постоянно над тем, насколько сильно детей меняет-рушит эта деятельность. Она спрашивала об этом сотрудников, они не очень любили разговаривать о таком. Общительный и очень свободный Саша перестал тусоваться, пуляться репликами на уроках. Люди истощили его. Он хотел молчать. Бабушка спрашивала его, не влюбился ли он. Говорила, что он слишком много работает. Лучше бы он был веселым, как раньше, а она бы прожила без нового дорогого слухового аппарата и тонкого телевизора. Учителя скучали по его репликам.

Соня катилась со своей горы с радостью и бесстрашием. Она тоже почти перестала разговаривать. Стала хуже учиться. Ходила королевой. Апломбом, как говорили родители. Они били ее еще сильнее именно за него, не за учебу. Натравливали на нее сиблингов, как собачат. Соня перестала чувствовать боль, она сказала об этом Мелузине, когда они курили на веранде Настиных родителей. Света расплакалась, когда увидела однажды во время стрима сине-зелено-коричнево-желтые плечи, руки, бока и ноги Сони. Та отказывалась это обсуждать. Два-три раза в неделю она спрашивала у Светы, сколько теперь на ее счету, и испытывала настоящее удовольствие от произнесенной суммы. Чем больше денег становилось, тем чаще она огрызалась родителям. Они впервые жили в замешательстве и почти бессилии. Это стало настоящим Сониным экстазом. Света понимала это. Это было логично.

Мелузина сильно уставала. Рассказывала Свете, что змеи ее не слушаются и что она древновата всё же для такого. А главное, что люди ее опять разочаровывают, ну кроме Светы и ее сотрудников. Жалела, что настоящая революция не удалась. Что люди в бедности и дети вот таким занимаются. Ну ладно она, магическое существо.

Страннее всего поменялись Алиса и Рома. Они принялись общаться вне съемок. Ходить, разговаривать, всё время тянуть вместе. Алиса прекратила общаться с подругами, Рома – со всеми своими друзьями. Вера при виде такого растворилась самостоятельно в череде новых олимпиад по физике. Она решила попробовать поступить еще не в России. Роме сделалось значительно легче. Ему всегда было тяжело за ней подпрыгивать. А между ним и Алисой творилась словно давняя супружеская дружба, не страстная, но крепчайшая, будто протащенная через десятилетия, допускающая молчание, не терпящая расставаний, вынуждающая вместе ходить за хлебом и на мусорку. Рома очень понравился Алисиной материнской семье. Ему до боли было приятно, что она оказалась в деле для того, чтобы освободить от себя маму и бабушку. Алисе нравилось его нежелание армии. Его родители одобрили Алису тоже. Отец сказал: хорошо, что не еврейка. Рома при этом стал учиться лучше, Алисины оценки не сделались хуже. Интересно, говорила Мелузина. Света попыталась объяснить Роме и Алисе, что их такое близкое общение опасно и нежелательно. Может привлечь внимание. Алиса рассмеялась. Рома, выросший под милитаристским влиянием, раньше всегда слушался Свету, воспринимая ее кем-то вроде старшего по званию. Но сейчас послал ее. Они с Алисой даже не думали про эти отношения как романтические. Алису спрашивали: ты что, встречаешься с этим крутым парнем. Она не понимала вопроса. Ну просто общаемся. Они уже перезнакомились с родителями и всё еще не осознавали, что вроде как вместе. Сексом они занимались только на камеру. Однажды, когда ни мамы, ни бабушки не было дома, они в Алисиной квартире принялись трахаться не для работы и осознали друг друга.

Света пробовала говорить с Настей даже в школе. Настя игнорировала Свету вовсе, но продолжала разрешать ей делать бизнес в доме ее родителей, на их камеру, с их штативом. Брать свои проценты, как она добавляла, на кофе. После съемок с Ромой Настю стиснула острая, малопереносимая тоска. Близость с кумиром ее последних лет, главным человеком на свете, первым человеком, который заставил ее дышать по-настоящему в загазованном городе, обернулась не разочарованием, а просто ничем. Рома не был ни плох и ни хорош, ни любовен и ни груб, ни красивый и ни урод во время их секса. Рома ее мечтаний не мог быть таким никаким. Ей словно подменили человека. Даже свой неинтерес к ней он должен был проявить иначе. Тоска выматывала. Настя приходила из школы и спала, рано уходила в кровать вечером, с трудом вставала в школу. Она стала учиться хуже. Родители ее ругали в меру своей строгости. Мама догадывалась, что это от неразделенной любви к тому вот белобрысому мальчику. На новогодние каникулы родители увезли Настю в небогатую, но европейскую южную страну. В поездке ей получшело. Одиннадцатого января Настя увидела впервые Рому с Алисой, придерживающих друг друга на ледяном тротуаре. Настю вдруг отпустило. Фанатизм рассосался. Настя поудаляла из ноута закладки на ссылки на Ромино присутствие. Она принялась рассказывать подругам, что переспала с ним, что у него маленький член и он херово трахается. Насте верили. Рассказ усложнялся подробностями вроде запаха изо рта и стремных родимых пятен. И влюбляться в него – зря. Света слышала эхо этой истории и решила Настю не останавливать. Та делала себе легче такой историей. Бедные дети, комментировала Мелузина. Насте нравилось, что где-то в интернете бродит доказательство ее слов в виде их кино. Когда Роме кто-то принес рассказ про его маленький член, запах изо рта и родинки – от девицы из параллели, Рома снова не смог вспомнить Настю. Она решила сосредоточиться на учебе.

Света боялась, что этот бизнес не меняет ее вовсе. Наверное, я тоже не человек, как и ты, говорила она Мелузине. Но из-за относительной успешности дела, из-за денег, из-за доверия ей других детей Света ощущала впервые в жизни настоящую гордость и надежду на другое будущее. Нелогичное будущее для себя. Золотая медаль тут в подметки не годилась.

К апрелю у многих участников дела скопились суммы, примерно достигающие достаточных. Стримов и съемок стало меньше. Готовились к ЕГЭ. Кроме Саши, все копили, не тратили. Даже он перестал постоянно покупать. Бабушка говорила, что в их квартире нет столько места. Соня еще в марте впервые дала сдачи матери, в ответ ее избил отец до кровавых гематом. Ее позвал жить к себе Саша. Бабушка обрадовалась и сказала, что место есть. Соня с Сашей спали в одной кровати теперь, но действительно дружили. Сашина бабушка учила Соню печь пирожки с яйцом и луком. Света удивлялась этой парной магии их дела. Она подумала, что они с Мелузиной тоже такая двойка.