Текст книги "Литературные раздумья. 220 лет Виктору Гюго"

Тынысбек Ауелбекулы Коныратбай

Родился 18 сентября 1955 года.

Член Интернационального Союза писателей, доктор филологических наук, профессор филологии и искусствоведения, академик Международной академии им. Ч. Айтматова.

Окончил Кызылординский пединститут им. И. В. Гоголя и Алматинскую госконсерваторию им. Курмангазы.

Занимается проблемами фольклористики, истории литературы и искусства. Им опубликованы такие исследования, как «Памятники древней письменности», «Памятники старины», «Эпос и этнос», «Народное наследие», «Фольклор и музыкальное наследие казахского народа», «История мировой музыки», «История казахской музыки», «Этнический характер казахского героического эпоса».

Автор около пятисот научных статей и очерков.

Перевёл на казахский язык известные индийские сказки «Книга попугая» (в соавторстве).

Флагман казахского литературоведения
За что подвергался политическим гонениям профессор А. Конратбаев

В 2023 году исполнилняется 118 лет со дня рождения известного казахского учёного, видного востоковеда, фольклориста, тюрколога, доктора филологических наук, профессора Ауелбека Конратбаева (10.09.1905 – 27.01.1986). Он стоял у истоков зарождения и развития академического литературоведения в Казахстане. Его имя хорошо известно литературоведам старшего поколения советского и постсоветского пространства. А. Конратбаев имел тесную творческую связь со многими литературоведами советского периода, среди которых фигурируют имена В. Гусева, В. Жирмунского, X. Зарифова, 3. Кедриной и др. Около двадцати лет был постоянным читателем и автором таких российских изданий, как «Вопросы литературы» и «Литературная газета». В архиве учёного сохранились многочисленные переписки с редакциями вышеуказанных газет и журналов.

А. Конратбаев – один из ярких представителей литературоведческой науки в Казахстане. Знакомясь с его разносторонней литературно-критической деятельностью, легко обнаружить следы научных противостояний, которые сложно понять представителям нынешнего поколения. Почему преданный советскому строю учёный-коммунист многократно подвергался необоснованным политическим гонениям? По достоинсту ли оценён вклад учёного в зарождение и становление академического литературоведения в Казахстане? Вошли ли в научный обиход его многочисленные научные изыскания, издание которых, в силу политических событий прошлых лет, было практически невозможно? Получил ли А. Конратбаев должную оценку в качестве одного из основоположников академического литературоведения в Казахстане? Ниже мы попытаемся ответить на эти вопросы.

Общеизвестно, что одновременно с двумя крупными федерациями, провозглашёнными после установления советской власти на территории СССР, – Российской и Закавказской, была создана федерация народов Средней Азии – Туркестанская республика, куда входили Киргизстан, Узбекистан, Туркменистан, Каракалпакстан и две губернии Казахстана – Джетысуйская и Сыр-Дарьинская.

В столице Туркестанской республики – Ташкенте – воспитывались многие видные писатели, поэты и литературоведы. С 1918 года А. Конратбаев также воспитывается в Ташкентском детском доме № 5. По окончании школы, с 1920 по 1925 год, обучается в Ташкентском Казинпросе, где слушает лекции одного из корифеев советского востоковедения академика В. В. Бартольда. В те самые годы знакомится с известными казахскими литературоведами, поэтами и журналистами – М. Дулатовым, А. Байтурсыновым, Ж. Аймауытовым, М. Жумабаевым, X. Досмухамедовым, М. Ауэзовым и др., которые сплотились вокруг политической платформы партии Алашорды. Юный Ауелбек успешно сочетает учёбу в институте с ночной работой в редакциях газет и журналов в качестве выпускающего корректора. В 1921 году на страницах республиканской газеты «Ак; жол» публикуются первые поэтические сочинения шестнадцатилетнего автора.

К середине 20-х годов в этом регионе происходят важные политические события, в том числе размежевание народов Центральной Азии. В 1924 году видные казахские политические и общественные деятели во главе с С. Ходжановым начали воплощать идею о создании объединённого Казахстана. И на V съезде Советов, который прошёл весной 1925 года, был провозглашён целостный Казахстан с новым политическим центром в г. Кзыл-Орде, который ранее именовался Ак-Мечеть.

После окончания Ташкентского Казинпроса в 1925 году А. Конратбаев был направлен в Кзыл-Орду. Молодой специалист работал лектором совпартшколы, ответственным работником союза «Кошчи», в 1928 году решением президиума назначен ответственным секретарём Кзыл-Ординского уездного исполнительного комитета.

Спустя некоторое время А. Конратбаев вновь возвращается в сферу журналистики. Работает зав. отделом социалистического строительства органа Казкрайкома ВКП(б), газеты «Ецбекнп ^азац», затем заведует отделом литературы волостной газеты «Сыр бойы». В 1930 году решением Казкрайкома ВКП(б) назначается ответственным редактором вновь организованной газеты «Балыкшылар». За короткое время ему предстояло организовать типографию в Аральском районе, подобрать кадры и начать выпуск газеты. Все эти организационные вопросы были положительно решены А. Конратбаевым, который на страницах переименованной газеты «Екшщц балыщпы» публикует огромное количество передовиц.

По мере формирования стабильного выпуска аральской районной газеты Казкрайком ВКП(б) переводит А. Конратбаева в новую столицу Казахстана – Алма-Ату и назначает ответственным редактором республиканской газеты «Колхоз». С 1932 года А. Конратбаев – инструктор, затем врид. зав. сектором печати Казкрайкома ВКП(б). В эти годы по его инициативе были открыты многочисленные газеты по всей республике. Это был период, когда одновременно с политическими событиями – конфискацией скота у бывших зажиточных людей – были репрессированы и мастера старого пера, творившие свои произведения ещё в дореволюционный период. После очередного постановления ЦК ВКП(б) от 1932 года, где предусматривалось более бережное отношение к мастерам старого пера, ранее арестованные писатели были освобождены. В постановлении они были названы «попутчиками» пролетарских писателей. Среди них оказался и молодой прозаик М. О. Ауэзов, трудоустройством которого занялся зав. сектором печати Казкрайкома А. Конратбаев.

В целях повышения профессионального уровня казахской журналистики решением Казкрайкома ВКП(б) А. Конратбаев был направлен в Москву для учёбы во Всесоюзном коммунистическом институте журналистики им. «Правды» (ВКИЖ). Список молодых перспективных журналистов был подписан лично секретарём Казкрайкома Мирзояном и сопровождался отдельным письмом в Секретариат ЦК ВКП(б). Все эти документы по сей день хранятся в Мосгосархиве.

Когда казахстанцы начали только вникать в учебный процесс, произошла невероятная история политического окраса. В конце 1934 года было совершено покушение на первого секретаря Ленинградского обкома партии С. М. Кирова. Работники НКВД стали проводить оперативно-розыскные работы, в том числе среди студенческой молодёжи, которая в праздничные дни привлекалась к оцеплению колонн мирных демонстрантов на Красной площади. По итогам розыскных мероприятий были арестованы студенты-комвузовцы Шойынбаев и Тохтамысов, направленные Казкрайкомом на учёбу, которые жили в одной комнате с А. Конратбаевым.

Органы ГПУ инкриминировали названным студентам обвинения политического характера, а личное дело А. Конрат – баева было рассмотрено на партийном собрании ВКИЖа, затем передано в Сокольнический райком партии города Москвы. На вопрос членов парткомиссии «Как коммунист – почему не доносили на оппортунистические выходки своих земляков?» А. Конратбаев ответил, что «не придавал этому серьёзного значения, к тому же во ВКИЖе обучается казахская молодежь в очень малом количестве». За что был исключён из рядов КПСС и вернулся в Казахстан. По приезде в Алма-Ату он возглавляет отдел литературы и искусства республиканской партийной газеты «Социалды Цазацстан», на страницах которой печатались его статьи о литературе и искусстве, о переводе поэмы «Шах-намэ», выполняемом народным поэтом Т. Изтлеуовым.

Начиная с 1936 года, в связи с резким обострением политической обстановки в СССР, появляются такие расхожие термины тех лет, как «враг народа», «буржуазный националист», «немецко-японский шпион» и т. д. По таким надуманным обвинениям были репрессированы родные братья Ауелбека Конратбаева – Калжан и Алибек.

Калжан Конратбаев – член ТуркЦИКа и КазЦИКа, депутат областных советов, народный судья – был сослан в Хабаровский край, где отбывал наказание в Амурлаге № 22, расположенном близ г. Советская Гавань. Умер там же, в концлагере, в июле 1940 года.

Алибек Конратбаев – писатель, переводчик, работавший секретарём Союза писателей Казахстана, – расстрелян в следственной камере УГБ по г. Алма-Ате решением внесудебного органа – тройки НКВД.

Уцелеть удалось лишь Ауелбеку Конратбаеву, который долгие годы находился под пристальным наблюдением спецорганов, вынуждавших его периодически менять место жительства. С 1936 по 1941 год он проработал в образовательной сфере Алма-Атинской и Южно-Казахстанской областей, Каракалпакской АССР, затем в период всеобщей мобилизации был призван в ряды Красной Армии (РККА). В годы репрессий он похоронил несколько детей, а в 1943 году в Пахтаарале умерла его первая жена – Назым.

А. Конратбаев жил в сложный период истории. Сейчас уже не секрет, что при установлении советской власти на местах допускались грубые политические извращения. Судьбы тысяч людей были безвинно погублены, разрушены многочисленные семейные очаги. Искусственно созданный секретарём Казкрайкома Голощёкиным в 1932–1933 годах голодомор, кровавые бойни Мирзояна 1937–1938 годов, политические гонения на представителей творческой интеллигенции секретарём ЦК ВКП(б) Казахстана Шаяхметовым вплоть до середины 50-х годов эстафетой переходили от одного правителя к другому. А. Конратбаев прошёл через огонь всех этих политических событий.

Как академическая наука литературоведение начало формироваться в республике после открытия Казахского филиала Академии наук СССР в 1944 году. Под руководством В. М. Жирмунского, М. О. Ауэзова и ряда других учёных были подготовлены несколько кандидатов наук, которые занимались научной разрабаткой методологических проблем фольклористики, востоковедения, а также истории казахской литературы. Среди них фигурируют имена молодых учёных Казахстана: А. Конратбаева, Б. Кенжебаева, Т. Нуртазина, А. Маметовой и др. За сравнительно короткий срок усилиями вышепоименованных учёных были выпущены в свет первое академическое издание произведений Абая Кунанбаева (1945), коллективная монография «История казахской литературы» (1948, I том), «Очерки по истории казахской советской литературы» (1949), которые тут же оказались под огнём политической критики.

Дело в том, что отдельные учёные-экономисты, приближённые к партийной верхушке, не хотели мириться с тем, как исследования по фольклористике, востоковедению и тюркологии, включая историю казахской литературы, получают бурный размах и всеобщее признание. Критика с политической подоплёкой началась с обзора «Истории казахской литературы», посвящённой казахскому фольклору. Известному экономисту академику С. Баишеву, которому руководители республиканской партийной организации полностью доверяли, в силу его некомпетентности в вопросах фольклористики эти изыскания и изучение фольклорных жанров казались не только ветхой стариной, но и возрождением феодально-буржуазной идеологии. Он считал, что отдельные учёные из Института языка и литературы Казахского филиала Академии наук СССР, социальное происхождение которых ставилось под сомнение, занимаются пропагандой литературы феодальной эпохи.

На базе Казахского филиала АН СССР в 1946 году была открыта Академия наук КазССР, где трудились основоположники литературоведческой науки. Однако на страницах республиканской партийной газеты «Социалиста Цаза^стан» печатались развёрнутые статьи того же С. Баишева, в которых подвергались необоснованной и резкой политической критике научные изыскания молодых литературоведов Казахстана.

Его догадки о пропаганде буржуазной литературы молодыми литературоведами были услышаны наверху. На фоне «разоблачительных» статей С. Баишева во второй раз был принят исторический документ – постановление Казкрайкома ВКП(б) «О грубых политических ошибках в работе Института языка и литературы Академии наук КазССР» (1947), где были названы имена А. Конратбаева, Б. Кенжебаева, Т. Нуртазина, А. Маметовой. В результате партийной критики все они были уволены из Института языка и литературы АН КазССР с формулировкой «по собственному желанию» и выдворены за пределы столицы республики в течение 72-х часов.

Как видим, А. Конратбаев находится во главе списка. И это не случайно, поскольку он был родным братом репрессированных в 1937 году «врагов народа». Вот почему в постановлении партии говорится о «чуждых по происхождению» специалистах, которые якобы занимаются протаскиванием буржуазных идей в литературоведение советского периода. Это был нонсенс. Ибо мало кто из литературоведов Казахстана ранее подвергался политическим гонениям в связи со своим социальным происхождением. В этой связи не лишена логики догадка, что постановление партии было принято в основном из-за А. Конратбаева, брата ранее репрессированных «врагов народа» – Калжана и Алибека Конратбаевых.

Беда не приходит одна. В эти годы его научные изыскания – кандидатская диссертация по теме «Казахский лиро-эпос», защищённая под руководством В. М. Жирмунского, многочисленные научные статьи о поэтах Востока (Навои, Низами, Руми и др.), опубликованные на страницах республиканских журналов, – также подвергались резкой политизированной критике. Таким образом, на протяжении 40-х годов А. Конратбаев последовательно обвинялся как «пантюркист», «панисламист», затем уже «космополит».

В те самые 40-е годы А. Конратбаев, будучи старшим научным сотрудником Института языка и литературы АН КазССР, выполняет ряд правительственных поручений, возглавив литературно-диалектологические экспедиции в различные регионы Центральной Азии и Казахстана.

Конечно, все вышеизложенные перегибы партийных органов позднее были исправлены. В 1989 году, спустя 40

с лишним лет, постановление от 1947 года было отменено комиссией ЦК Компартии Казахстана, однако были внесены необоснованные изменения. В частности, благодаря усилиям отдельных партийных чиновников из ЦК КП Казахстана на первое место было выведено имя научного руководителя одного из членов комиссии. Возможно посчитали, что научная общественность республики не заметит столь незначительного изменения последовательности поименованных в постановлении от 1947 года литературоведов.

После высылки из столицы республики с 1948 по 1951 год А. Конратбаев заведует кафедрой казахского языка и литературы Кзыл-Ординского пединститута. Казалось бы, всё стихло, начались нескончаемые будни. Увы, в начале 50-х годов по всей республике, особенно в исторической науке, проходит очередная волна политических извращений относительно характера движения последнего казахского хана – Кенесары Касымова. Многие представители творческой интеллигенции, в своё время опубликовавшие произведения о Кенесары-хане, были автоматически подвергнуты политической критике. Однако их имена фигурировали лишь в обзорных статьях, и не более, тогда как творчество А. Конратбаева, написавшего исследование о поэме «Наурызбай-Каншайым», брате Кенесары-хана, подверглось шквалу критики партийно-советских органов.

Это был сложное в политическом отношении время. Сталин призывал карательные органы к разоблачению противников советского строя. Тут руководящие партийносоветские чины республики вновь вспомнили о А. Конрат – баеве, брате репрессированных «врагов народа», который фактически находился в положении ссыльного.

Для того чтобы указать на грубые политические ошибки кандидата филологических наук А. Конратбаева, в Кзыл-Орду специально приезжает зам. министра просвещения КазССР Ади Шарипов. На открытом собрании присутствуют секретарь обкома партии, руководство института, преподаватели и студенты. По результатам рассмотрения персонального дела преподавателя принимается решение об увольнении А. Конратбаева за «методологические и политические ошибки» в работе.

Дело в том, что в годы ВОВ Институт истории Академии наук СССР находился по программе эвакуации в Алма-Ате. Воспользовавшись этим случаем, Краевой партийный комитет Казахстана обращается к московским учёным-академикам за помощью и просит создать академическое издание «Истории Казахской ССР». Спустя два года, в 1943 году, видные учёные Союза с ведома краевого комитета подготовили и даже выпустили такое издание. Движение последнего казахского хана Кенесары Касымова, которое вызывало многочисленные вопросы, московскими учёными-историками было оценено как народно-освободительное. Книга «История Казахской ССР» была переиздана в 1947 году, где движение К. Касымова по-прежнему оценивалось как народно-освободительное.

В те годы вся научно-литературная общественность республики опиралась на официальное научное издание «Истории Казахской ССР», одобренное краевым партийным комитетом. Учёные публиковали исследования, поэты писали стихотворения о Кенесары-хане. Однако спустя некоторое время в ЦК Компартии Казахстана заговорили совсем иначе. После «разоблачительной» статьи в газете «Правда» от 26 декабря 1950 года «За марксистско-ленинское освещение вопросов истории Казахстана» начались бурные обсуждения последних двух выпусков «Истории Казахской ССР», которые перешли в осуждение и приобрели политический окрас. Вопрос ещё осложнялся изучением творчества Абая Кунанбаева, Чокана Валиханова и более поздних мастеров старого пера.

На 1951–1953 годы приходится самый пик политических извращений. Именно в это время принимались наиболее болезненные, даже жёсткие меры за якобы допущенные политические просчёты при оценке деятельности Кенесары Касымова. Несколько представителей научной интеллигенции были осуждены на длительные сроки. В отношении А. Конратбаева, опередившего эти политические наскоки партийных органов путём «признания» своих политических и методологических ошибок на страницах республиканской печати, решили ограничиться увольнением из Кзыл-Ординского пединститута им. Н. В. Гоголя. Несмотря на малое количество филологов с научной степенью (всего не более пяти), в республике кандидата филологических наук А. Конратбаева определили в сельскую школу, где он вёл занятия в начальных классах. В 1952–1953 годах, в период крайнего обострения политической обстановки в стране, его вообще оставили без работы.

В это тяжёлое время в поисках работы он обращается в соответствующие министерства Узбекистана и Киргизии. Сохранились ответы, где они запросили личное дело учёного. Однако после смерти Сталина 5 марта 1953 года политическая обстановка стала разряжаться. Вскоре А. Конратбаев получает приглашение из Министерства просвещения КазССР работать в Кзыл-Ординском пединституте начиная с 1954 учебного года. С этого времени до конца своей жизни А. Конратбаев проработал профессором Кзыл-Ординского педагогического института. Вернуться в Академию наук КазССР ему так и не позволили. Отдельные попытки самого учёного оказались тщетными. Так сложилась судьба одного из основоположников академического литературоведения в Казахстане А. Конратбаева.

Известно, что в 1956 году на внеочередном съезде партии Н. С. Хрущёв назвал эпоху правления И. Сталина периодом культа личности. Затем тело Сталина было вынесено из Мавзолея и захоронено у стен Кремля. Именно в это время в идеологии Советского Союза образовалось незначительное потепление. В 1956–1957 годах были реабилитированы многие партийно-советские чины, включая представителей научной и творческой интеллигенции, которые были репрессированы в 1937–1938 годах.

С этого переломного периода А. Конратбаев всецело занимается литературной критикой. В своих критических статьях, опубликованных на страницах литературного журнала «Жулдыз» («Звезда»), освещает перегибы догматической критики 40-50-х годов, ведёт полемику вокруг проявления элементов критического и социалистического реализма в казахской литературе.

Развитие казахской литературы, достижения и неудачи стали объектом критика А. Конратбаева. Он посвятил цикл статей творчеству молодых поэтов Казахстана, которые в погоне за модой несколько отошли от традиционного для казахской народной поэзии стихосложения – одиннацатисложника.