Книга: Евангелие от Пилата - Эрик-Эмманюэль Шмитт

Э-Э. Шмитт лучше всего воспринимается через театральный язык. Насколько меня заворожил спектакль, настолько утомил роман. Первая часть, не затронутая в спектакле, ведется от лица пророка, простого плотника, пожелавшего нести любовь в этот мир. Пророк сам решается на смерть, так как понимает, что дело его жизни воспринимается окружающими как чудотворство, а сам он превращается в сварливого обличающего проповедника, деградируя как личность. Иуда не предатель, а исполнитель воли учителя, вынужденный взвалить на себя тяжкую ношу и не справившийся с ней.

Вторая часть - письма Пилата к брату Титу, посвященные расследованию обстоятельств исчезновения тела из гробницы. Любое рациональное объяснение через некоторое время опровергается. Пилат слишком римлянин, чтобы поверить. Его жена Клавдия Прокула - более проницательная и глубокая личность чем муж.

Роман поделён на две части, одна из которых написана от лица Иисуса, другая - это письма Понтия Пилата своему брату, в которых он рассказывает обо всём, что его тревожит, но в первую очередь, конечно-же, куда делось тело распятого человека. В связи с этим он начинает собственное расследование, постепенно превращающееся практически в настоящее паломничество и познание себя, своей жены, людей, которыми он был призван управлять.

Благодаря самой истории и умению автора, не стремящегося переиначить случившееся, роман полон размышлений на вечные темы жизни и смерти, морали, религии, что само по себе логично, исходя из основы сюжета.

Каждый из героев книги показан обычным человеком: сомневающимся, размышляющим, мечтающем о чём-то. Тут непременно есть место сомнениям, страхам, но в первую очередь, любви, ведь именно она является одной из скреп нового вероучения, проповедуемого Иисусом.

Лаконичная проза автора, его умение подать вроде бы знакомую историю с новой стороны, помогает взглянуть на происходящее и участников оного под новым углом, более человечным, мирским, но от этого ты ещё больше сопереживаешь, вовлекаешься в описываемое, вместе с героями пытаешься ответить на возникающие вопросы.

И.Х., "ЕВАНГЕЛИЕ ОТ ПИЛАТА".

Эрик-Эмманюэль Шмитт – среди писателей современности стоит особняком. В 1986 году он защитил диссертацию на тему "Дидро и метафизика" и стал доктором философии. Википедия убеждает, что считавший себя агностиком Шмитт, позже принял христианство. "Искусство может дать нам то, что неспособна дать философия. Философия пытается все понять и объяснить, а искусство привносит в жизнь экзальтацию и восторг. Я сам философ по образованию, однако не пытаюсь представить философию единственным мерилом всех существующих истин, поскольку она таковым не является. Философия – это лишь попытка понять мир, и все. Во времена античности она была мудростью, а затем превратилась в поиск истины, однако ей никогда ее не найти. Мы никогда не узнаем, зачем живем на этой земле", – из интервью Э.-Э. Шмитта с Марусей Крыловой. ⠀ Тем доказательнее в этом свете выступают действующие герои его романа "Евангелие от Пилата" – Иусус Христос, префект Понтий Пилат, Иуда Искариот, Иоанн Смывающий грехи и другие ЖИВЫЕ люди. Книга состоит из двух частей: пролога "Исповедь приговорённого к смерти в вечер ареста", который представляет собой описание жизни Иисуса Христа от первого лица (вот это дерзость!!! – не выдержат чувства верующих), и собственно свидетельства (Евангелия) римского наместника в Иудее того времени, в эпистолярной форме (23 письма, начинающиеся словами "Пилат своему дорогому Титу"). ⠀ Дерзость Шмитта многого стоит! Как психолог, он покорил окончательно, а как художник, писатель сотворил небывалое – выдернул героев вселенской истории из цепких и кривых канонических РУК и сделал их одушевлёнными, понятными, логичными, субъективными. Не церковь (православная, католическая или какая угодно другая), а подлинный талант в искусстве вознёс земного Христа выше описываемого каноном Божьего Сына. Простите мне, верующие люди, но я считаю, что современная церковь и тем паче история не способны представить личность Иисуса из Назарета в таком масштабе, как это подвластно одному только искусству. Об этом сохранилось в гоголевских письмах. (Гоголь велик! Как Христос в любви, так и Гоголь, и Шмитт идут той же, очевидно, дорогой!) ⠀ ИЗ ПИСЬМА Н.В. ГОГОЛЯ МАТЕРИ. "Я помню: я ничего сильно не чувствовал, я глядел на всё, как на вещи, созданные для того, чтобы угождать мне. Никого особенно не любил, выключая только вас, и то только потому, что сама натура вдохнула это чувство. На всё я глядел бесстрастными глазами; я ходил в церковь потому, что мне приказывали или носили меня; но стоя в ней, я ничего не видел, кроме риз, попа и противного ревения дьячков. Я крестился, потому что видел, что все крестятся. Но один раз — я живо, как теперь, помню этот случай. Я просил вас рассказать мне о Страшном Суде, и вы мне, ребенку, так хорошо, так понятно, так трогательно рассказали о тех благах, которые ожидают людей за добродетельную жизнь, и так разительно, так страшно описали вечные муки грешных, что это потрясло и разбудило во мне всю чувствительность. Это заронило и произвело впоследствии во мне самые высокие мысли." ⠀ Мария Ивановна Гоголь-Яновская много лет назад и Шмитт в наши дни силой Слова (не имею никаких средств писать иначе, теперь только с заглавной буквы) заставили откликнуться не умом, но сердцем. Вы открываете книгу, а она вся светится. Иисус Христос сомневается, гневается, размышляет, устаёт и ведёт дорогой любви. Теперь нельзя остаться равнодушным. Только не теперь. ⠀ Часть философских конструкций позднеантичного мира влита в диалоги и даже персонифицирована. Христианская философия (философия назаерянина Иисуса) сталкивается с философией Диогена в общении Пилата со своим учителем детства Кратериосом: "Я всё больше и больше подозреваю, что Иисус идеализировал людей. Вместо подчинения природе, как это делал наш учитель Диоген, он с абсурдным упрямством проповедует подчинение духу. Он пьянеет от тайны. Он уносится к заоблачному Богу. Он окончательно выходит за пределы нормальной философии. Особенно когда говорит о любви. Я впервые слышу, чтобы философ превозносил любовь". ⠀ Дух времени ощутим. Ещё больше логика, с какой Шмитт выстраивает невозможность идеи воскрешения в мире римлянина Пилата, который не признаёт право на непознанное и бездоказательное. Именно поэтому название – Евангелие ОТ ПИЛАТА - потому что он свидетельствовал без веры. - Я никогда не стану христианином, Клавдия. Ибо я ничего не видел, я всё упустил, я прибыл слишком поздно. Если бы я хотел верить, то должен был бы поверить свидетельствам других. - Быть может, поверив им, ты станешь первым истинным христианином? ⠀ Я много упускаю из этой книги в силу недостатка знаний. Несмотря на объём написанного, в стороне остались и Иуда Искариот (иной, более логичный), и жена Пилата – Клавдия Прокула, первая римлянка, принявшая христианство. Возможно, для придерживающихся "буквы закона", такое несомненно апокрифическое и художественное положение вещей в книге вызовет протест и негодование. Мне же, как человеку чуткому и и не лишённому мистических настроений, хочется верить, что Эрик-Эммануэль Шмитт смог одной книгой вдохнуть больше жизни и правды в то, что делает множество людей на протяжении уже двух тысячелетий подряд.

Небольшой роман современного французского писателя Эрика-Эмманюэля Шмитта "Евангелие от Пилата" - не просто пересказ библейских событий от лица римского прокуратора Понтия Пилата, но и их переосмысление. Шмитт задался вопросом а что чувствовал Пилат, когда отправлял назаретянина на крест? И Понтий Пилат в романе не уставший от жизни мужчина в возрасте, а молодой и полный не только сомнений, но и вопросов - на момент встречи с Иисусом им обоим по 33 года.

В романе "Евангелие от Пилата" все известные персонажи Ветхого и Нового завета предстают перед нами не в иконописном виде с отрешенными, скорбными лицами, а реальными людьми. Герои романа и правда красочные, земные и эмоциональные. Особенно мне понравились женские персонажи: жена тетрарха Ирода Антипы - жестокая и коварная интриганка Иродиада, приказавшая убить пророка Иоанна Крестителя, она же мать красавицы Саломеи, которая своим танцем заставила Ирода казнить пророка и принести ей его голову. Марьям из Магдалы или Мария Магдалина и, конечно, Клавдия Прокула, жена Понтия Пилата - знатная римлянка, именно протекции ее семьи Пилат был обязан своим карьерным ростом. Эмоциональная и сентиментальная, но с сильным характером; она уверена в себе и обладает большим влиянием на мужа. Ее происхождение не позволяет мужчинам относиться к ней так, как принято на Востоке - она избалована своим положением, но при этом не заносчива. Клавдия изначально была против казни Иешуа и одной из первых поверила в божественную природу и воскрешение колдуна из Назарета.

Она настолько свободна, что жалеет мужчин. Да-да, она испытывает сострадание к самцам, которые под давлением возложенных на них обязанностей вынуждены подчиняться смешным социальным и политическим интересам.

Вообще женщины в романе доминируют в сюжете, их влияние на события очень значительны. Я заметила, что Эрик-Эмманюэль Шмитт с большим уважением и даже восхищением относится к женщинам. Причем это восхищение не сластолюбца, когда живейший интерес вызывают лишь изгибы да прелести дам, а уважение как к личности - о внешности женщин в романе он говорит очень мало. И, если автор создал несколько провокационных мужских персонажей, описывая их самые низменные проявления, то по отношению к женщинам он не позволяет себе каких-то вольностей или панибратства. Также, Э-Э. Шмитт не раз подчеркивает, что с приходом христианства эпоха женщин в качестве расходного материала в процессе деторождения подошел к концу - христианство провозгласило равенство полов. При таком, несколько феминистском настроении, книга сама по себе не агрессивная, не унижающая и не обижающая мужчин, напротив, роман получился с уважением ко всем героям.

Я поднялся в спальню и понял, почему так тоскливо билось мое сердце. Клавдия ушла. Она оставила на кровати записку, чтобы я сразу заметил ее. Веточка мимозы придерживала папирус.

«Не волнуйся. Я скоро вернусь»

Я поцеловал веточку мимозы, не сомневаясь, что моя жена, где бы она ни была, ощутит на лбу тепло моих губ.

Помимо прочего, "Евангелие от Пилата" имеет своеобразную детективную линию с самыми значительными персонажами древнего придания, которая основывается на сомнении Понтия Пилата в том, что Иешуа сняли с креста мертвым: если он был мертв, то где тело? Если был жив, то где Иешуа сейчас? И история Иуды в романе имеет совсем другое звучание.

"Евангелие от Пилата" - роман земной, по-восточному цветной и суетной. Но к концу истории эта суета, сотканная из конфликтов и подозрений, из страхов и загадок, приобретает все более отрешенное, евангелическое настроение - все страсти утихают, а персонажи примиряются с тем, что со всей свойственной человеку жестокостью действительно убили бога.

— Однако ты утверждаешь, что собираешься основать царство. — Да. — И что? — Мое Царство не в этом мире.