Текст книги "Россия в Первой Мировой. Великая забытая война"

Уже в конце июня, немедленно после падения Львова, Фалькенгайн выдвинул на очередь задачу уничтожения сербской армии и оккупации Сербии; в августе, достигнув Буга, он вновь хотел приостановить наступление в Россию; но потребовалось почти четыре месяца, прежде чем удалось освободить необходимые средства с русского театра. Операция против сербской армии обусловливалась необходимостью установить непрерывное железнодорожное сообщение с Турцией для доставки последней военного снаряжения; Турция выполняла важную для Германии задачу, отрезывая пути к черноморским портам России; но в том случае, если бы она осталась предоставленной своим силам, можно было опасаться, что союзникам удастся захватить проливы.

Бегство австрийских войск под огнем сербской артиллерии

В конце сентября – начале октября против Сербии под общей командой Макензена развернулись 10 германских, 8 австрийских и 11 болгарских дивизий; сербы могли противопоставить только 11 ¹/₂ слабой дивизии. Главный удар направлялся через Дунай и Саву, на Белград и по обе его стороны. 5 октября начался артиллерийский бой; с 6 по 10 октября в упорном бою австро-германцам удалось преодолеть пограничные реки, но наступление их встречало сильное сопротивление. 13 октября Болгария объявила войну Сербии, и две армии двинулись в тыл сербам, отрезывая сообщения с Салониками. Англичане и французы не сумели вовремя помочь Сербии, направив удар в помощь сербам со стороны Салоников. Этим судьба сербской армии была решена. В течение двух месяцев она ожесточенно отбивалась, стягиваясь после неудачной попытки пробиться в Салоники к албанской границе. 7 декабря сербам пришлось покинуть родную почву и, бросив всю артиллерию, без колесных дорог двинуться через Албанию к Адриатическому морю. Остатки сербской армии (55 000) были перевезены Антантой на остров Корфу, в течение 1916 года пополнены славянскими дезертирами из состава австрийской армии и затем приняли энергичное участие в действиях на македонском фронте.

Поход, намечавшийся на начало осени, пришлось осуществлять частью в распутицу, частью зимой. Половина конского состава пала. Среди войск стали свирепствовать болезни; потери были очень высоки; результат получился половинчатый, так как ядро сербской армии, хранительницы великосербских замыслов, ускользнуло. С другой стороны, на Балканском полуострове не было достигнуто и окончательной победы, так как к северу от Салоников удержался генерал Сарайль со 150 тыс. англо-французских войск, что позволило затем Антанте произвести сильный нажим на дружественно расположенную к Германии Грецию. Причины, по которым Макензен не атаковал англо-французов и не заставил отплыть их с берегов Балканского полуострова, заключаются формально в том, что разрушенные в Сербии железные дороги затрудняли снабжение германских войск при операции против Салоников, по существу же Германия только что вовлекла в войну нового союзника – 11 дивизий болгарской армии, которые ни в коем случае не соглашались сражаться где-либо вне пределов Балканского полуострова; таким образом, если бы армия Сарайля исчезла с Балканского полуострова, то союз с Болгарией утрачивал представляемые им для Германии непосредственные выгоды. Поэтому операция была остановлена, австрийские и германские войска начали исчезать из Македонии, где лицом к лицу против армии Сарайля остались болгарские войска с рядом германских военных советников и германскими техническими частями.

Для операции против Черногории были двинуты части австрийского ополчения. 8 января началось наступление австрийцев из бухты Каттаро; 10 января были взяты высоты Ловчена, 13 января занято Цетинье, после чего Черногория капитулировала. Щедро тратившиеся в Черногории русские деньги не дали никаких всходов, а черногорский князь Никола сумел во время капитуляции обнаружить предательство как по отношению к австрийцам, так и по отношению к Антанте.

21. Общая оценка 1915 года. 1915 год принес кажущийся выигрыш Германии. Но, конечно, к началу 1916 года ее положение стало гораздо слабее, чем за год перед тем, так как год бездействия на западном фронте позволил Франции и Англии в сильной степени увеличить свою вооруженную мощь. Эти государства уже в 1915 году приблизились к той победной позиции, которую они заняли по Версальскому миру. Вступление Италии в войну явилось нарушением принципов военно-стратегического тейлоризма. Если бы итальянская промышленность работала на русскую армию, и итальянцы вместо того, чтобы самим пользоваться своими ружьями и снарядами, продавали бы их в Россию, то в выигрыше оказалась бы Антанта, а в особенности и Италия, и Россия.

Сербия пала жертвой эгоистической стратегии Франции и Англии, накапливавших свои силы к финишу. Россия имела перед собой одну жизненную задачу – открыть плавание через проливы; но роковая судьба заставила ее силы, собираемые на побережье Черного моря (например, V Кавказский корпус) для экспедиции к Босфору, перебрасывать в Польшу и расходовать на ослабление Германии. Большое самопожертвование России в 1914–1915 гг. повело к ослаблению ее сил, и западные союзники все менее и менее готовы были в ней признавать равноправного члена союза. У французских политических дельцов вроде Думмера возник даже проект использования не только африканских негров, но и русских крестьян как материала для комплектования французской вооруженной силы. М. В. Алексееву удалось побороть мысль о направлении русских солдат на комплектование французских частей, но пришлось согласиться на посылку во Францию и Македонию 7 русских бригад.

1916 год

22. Верденская операция. 1915 год, потерянный Германией для наступления против французской и английской армий, был годом немецких успехов на русском и второстепенных фронтах. Тяжелый кризис, который пришлось пережить Германии в 1916 году, показывает, что эти успехи не только не приблизили Германию к окончательному торжеству, но явились существенными этапами в процессе проигрыша ею войны.

Отражение немецкой атаки под Март-Оммоном

В 1916 году для Фалькенгайна не имелось больше предлогов оттягивать активные действия на англо-французском фронте. Однако анализ имевшихся в его распоряжении свободных сил и средств показывал, что большой прорыв французского фронта с целью захвата Парижа и решения непрерывным натиском войны не под силу Германии. Для германского наступления на западе надо было поставить ограниченную цель. Такой целью, после некоторого колебания в сторону Бельфора, был избран захват правого берега р. Мааса в районе крепости Верден, что сократило бы и усилило линию германского фронта и позволило бы улучшить и обеспечить сообщения германских армий с родиной, отняло бы у французов исходные позиции для опаснейшего прорыва германского фронта – от Вердена вниз по Маасу, нанесло бы французам тяжелый моральный удар. Можно было рассчитывать, что французы будут спешно сосредоточивать все свои силы на защиту Вердена, в сражение втянутся большие силы, инициатива останется у немцев, которые предупредят здесь французов в развертывании артиллерии и технических средств; французы израсходуют под Верденом имеющиеся у них людские и материальные резервы, и сражение под Верденом явится громоотводом для других частей германского западного фронта, так как противник будет бессилен предпринять на них крупный прорыв (см. схему № 6).

Схема № 6. Западный фронт

Операция должна была привести к лобовой атаке сильнейшего участка сильнейшей в мире Верденской крепости. Если в основе решения германского верховного командования – избрать поле сражения для длительной борьбы с французами в районе нахождения лучших неприятельских долговременных укреплений – лежало скептическое отношение к значению долговременной фортификации, то, с другой стороны, германское верховное командование все же недооценило силу современного артиллерийского огня и постаралось сузить до пределов возможного фронт наступления; пехота должна была атаковать на минимальном фронте, чтобы получить максимальную поддержку от артиллерии. Не считая вспомогательной атаки, направлявшейся с запада, от Этьена, по равнине Вевра, район главной атаки был ограничен 8—10‑километровым фронтом, от р. Маас примерно до дороги Азан – Орн – Данлу. Примерно вдоль этой дороги круто обрывались высоты правого берега Мааса (Cates Lorraines); западнее начиналась равнина Вевра.

Производство французского солдата в офицеры

В основу выбора столь узкого фронта атаки Фалькенгайном ложился пессимистический взгляд на успех наступления и ожидание ожесточенного отпора со стороны французов на сильнейшем и важнейшем участке их фронта. Имелся и противоположный взгляд (Бауэра), который основывался на быстрых успехах, которые до сего времени всегда германцы достигали в районе неприятельских крепостей; если удавалось пробивать на более широком фронте русские войска и достигать быстрых результатов против русских укреплений, то следовало применить те же методы и по отношению к Вердену, и сразу же организовать атаку так, чтобы можно было в течение одной– двух недель захватить эту крепость. С этой целью удар с севера нужно было не ограничивать правым берегом Мааса, а развивать его одновременно на фронте 22 километров по обоим берегам Мааса. Эти соображения не одержали сразу верха, что и определило течение событий.

Совершенно неожиданно, как для германского, так и для французского командования, германская атака начала развиваться бешеным темпом. После полудня 21 февраля начался обстрел французских позиций, оказавшийся столь действенным, что на следующий день германская пехота стала продвигаться вперед. К 25 февраля немцы не только преодолели полосу глубиной 8 километров, на которой французы возводили в течение 18 месяцев войны укрепления перед фортовым поясом, но и овладели важнейшим и сильнейшим северным фортом Вердена – Дуоммоном. Укрепленные деревни держались дольше фортов: деревня Дуоммон взята только 2 мая, а деревня Во – 6 мая.

Подвоз французами подкреплений к Вердену

Замедление в наступлении германцев объясняется, главным образом, тем, что французы развернули на левом берегу р. Маас очень сильную артиллерию и жестоко обстреливали с фланга и тыла район немецкого наступления. Узость фронта атаки дала себя знать – быстро продвинувшиеся немцы оказались охваченными.

Чтобы иметь возможность продолжать операцию, немцам пришлось распространить атаку и на левый берег Мааса, теперь сильно занятый французской пехотой и артиллерией. На эту вспомогательную операцию пришлось затратить 5 недель времени (6 марта – 9 апреля), чтобы продвинуться на 6 километров до сел. Авокур – высота Мортом – сел. Кюмьер и обезопасить главную атаку от фланкирования.

Этого времени оказалось достаточно для французов, чтобы сосредоточить необходимые силы и средства. Задержка германского наступления обессилила его. Германская пехота при своем продвижении оказалась в поле воронок, нарытых германскими и французскими снарядами: войска на фронте сообщались с тылом по тянувшимся на многие километры ходам сообщения. В апреле и мае французы повели свежими силами энергичные контратаки. Выдохшееся наступление немцев дало им в июне еще некоторые успехи (захват форта Во и части деревни Флери), но на этом успехи германцев и остановились. Русский фронт, а затем и битва на Сомме оттянули на себя свободные силы и средства. Тем не менее, с недостаточными силами немцы продолжали под Верденом топтаться на месте до объявления войны Румынией (27 августа 1916 г.), когда от Фалькенгайна оперативное руководство перешло в руки Людендорфа; последний немедленно прекратил наступление и приказал постепенно оттянуть германскую пехоту с наиболее выдвинутых и трудно обороняемых позиций. Последнее производилось недостаточно последовательно, что позволило французам, перешедшим в контратаку, добиться ряда частных успехов. 24 октября французы вновь отобрали остатки форта Дуоммон. 1 ноября немцы сами оставили форт Во. 15 декабря французы общей атакой нанесли сильное поражение немцам, которые отошли на фронт высот севернее Лувемон – Безонво.

Во французских окопах. Советы старика

Таким образом, борьба за Верден, обошедшаяся обеим сторонам по четверти миллиона солдат и поглотившая большие материальные средства, началась крупным успехом немцев, кончилась высоким моральным подъемом французов и не дала никаких осязаемых результатов. Ход ее показывает, что в 1915 году немцы без труда могли бы захватить этот устой французской обороны. Эта задача являлась посильной и в 1916 году, но слишком осторожный и пессимистический подход к ее решению свел на нет решительное превосходство немцев в первые недели борьбы за Верден.

23. Битва на Сомме. По мысли Жоффра, оборона Вердена должна была вестись исключительно силами французов. Силы английских войск, усиленных одной французской армией генерала Фоша, должны были планомерно приводить в исполнение план большого прорыва германского фронта на обоих берегах реки Соммы, представлявший ту долю активных действий англо-французов, которая была обещана России на 1916 год.

Западный фронт. Вид поля битвы под землей

Обстоятельства в высшей степени благоприятствовали Антанте. Уже за месяц до начала наступления германские штабы ясно определили фронт предстоящего наступления, и тем не менее никакой поддержки находившиеся здесь германские армии не получили. Фалькенгайн невысоко расценивал английские войска и не опасался их, а для того, чтобы обессилить французские, он направлял все свое внимание на то, чтобы борьба на измор, начатая под Верденом, втянула бы возможно большую часть французских сил и средств. Кроме того, наступление русского юго-западного фронта – прорыв русских у Луцка и южнее Днестра – разрасталось в грозную опасность и требовало посылки германских дивизий и артиллерии с западного фронта на Ковельское направление.

22 июня 1916 года начался обстрел намеченного на 45‑километровом фронте участка прорыва и продолжался в течение 10 дней. На десятый день, 1 июля, начался штурм. Главную роль должны были играть английские войска, атаковавшие по обоим берегам р. Анкр, но атака англичан совершенно не удалась, и лишь на своем правом крыле, по соседству с французами, англичане захватили несколько передовых окопов. Но французам удалось по обоим берегам р. Соммы, главным образом по южному берегу, прорваться на фронте в 10 километров и продвинуться на 2–3 километра. На следующий день французам удалось углубить на южном берегу Соммы свой прорыв до 6–8 километров. Фланкирующий огонь французов с южного берега Соммы заставил немцев 5 июля отойти перед французами и на северном берегу на фронт Морена – Клери. Постепенно и примыкающий к французскому фронту фланг англичан стал подаваться вперед.

Атака английских войск по Тьевалем

Операция на Сомме, задуманная сначала как решительный удар, быстро начала вырождаться в постепенное разъедание германского фронта. Борьба на измор здесь складывалась в особенно выгодных для Антанты условиях. Двойное превосходство в артиллерии, превосходство в воздушных силах, превосходство в быстрой смене утомленной пехоты свежими частями – все это позволяло причинять немцам большие потери и продвигать линию фронта вперед.

Вся тяжесть борьбы падала на плечи германской пехоты, которая цепко защищала каждую пядь земли. Попытки прорыва больших масс англо-французов немцам удавалось отражать, но при превосходстве техники последних германская пехота была бессильна задержать их постепенное продвижение. Местечко Комбль оборонялось немцами свыше месяца, причем 13 дней немцы держались, когда неприятельское кольцо вокруг Комбля почти совершенно замкнулось; 24 часа подряд французы душили Комбль газовыми снарядами. 25 сентября наконец развалины этого селения были взяты. Еще больше времени пришлось затратить англичанам на овладение группой окопов Тьеваля. Англичане, менее стесненные, чем французы, пополнением потерь, продолжали энергично нажимать и осенью. Однако после прекращения атаки Вердена к октябрю германцы смогли значительно усилить свою артиллерию. Кризис, сложившийся на румынском фронте, заставил Антанту затянуть борьбу на Сомме до половины ноября, хотя в последние полтора месяца англо-французы уже заметно истощились.

Пулеметная команда англо-индийских войск на французском фронте

В общем, борьба на Сомме поглотила с каждой из сторон около полумиллиона солдат; осязаемые результаты были довольно скромны – германский фронт на участке в 50 километров был осажден на 5—15 километров. Битва затянулась на 4 ¹/₂ месяца, но уже через полтора месяца (18 августа) англо-французы вовсе отказались от широких замыслов и перешли от идеи прорыва к долблению в большом масштабе. Идея закончить войну разгромом немцев в 1916 году, лежавшая в основе этой операции, не удалась; однако неудачная оборонительная тактика немцев, выражавшаяся в отстаивании каждой пяди земли, не считаясь с потерями, и несвоевременное сосредоточение достаточных сил на атакованный участок доставили Антанте известный моральный успех и значительные трофеи.

24. Борьба на русском фронте. Расчеты немецкого командования, что после неудач 1915 года русская армия окажется в 1916 году обреченной на бездействие, не оправдались. Помощь союзников в отношении боевого снабжения, опоздавшая к кампании 1915 года, начала сказываться в 1916 году, хотя и в относительно скромных размерах. Гораздо большее значение для подъема армии имели усилия русской промышленности, которой через полтора года от начала войны удалось начать перестраиваться в соответствии с требованиями войны. При этом, однако, общие интересы народного хозяйства были в жестокой степени нарушены. Равновесие между городом и деревней было утрачено; деревни опустошались непрерывными мобилизациями и уходом мужчин в города, где работа на военную промышленность освобождала от призыва. Население больших городских центров выросло на 50—100 %, сельское же хозяйство осталось без рабочих рук. Несколько смягчали кризис миллионы австрийских пленных.

Генерал-от-кавалерии А. А. Брусилов

Генерал Алексеев, вступив в должность начальника штаба царя и взяв в свои руки управление, стремился к возможно скорейшему переходу в наступление. Уже в сентябре 1915 года в различных частях фронта были произведены бесцельные, слабые удары еще не оправившимися от отступления войсками. С 27 декабря 1915 г. по 7 января 1916 г. русский юго-западный фронт ген. Иванова вел крупные атаки на фронте 7‑й армии ген. Щербачева и 9‑й армии ген. Лечицкого. Этот удар был задуман для помощи сербам в то время, когда на сербском фронте кризис еще не разрешился, а приводился в исполнение через три недели после окончательного завоевания Сербии. Бесцельности этих атак вполне отвечала и их полная безрезультатность. Потери русских исчислялись в 45 тыс. убитыми и ранеными; целые корпуса, находившиеся зимой две недели в открытом поле против австрийских укреплений, жестоко пострадали. Лишения русских войск были вознаграждены увольнением ген. Иванова и назначением на его место главнокомандующим юго-западным фронтом ген. Брусилова. Наступление было подготовлено самым безобразным образом; так, 11‑й армии первоначально были предоставлены для прорыва укрепленного фронта даже не тысячи, а только сотни тяжелых снарядов, причем ген. Иванов руководствовался масштабом расхода снарядов при нашем летнем отступлении 1915 г., во время снарядного голода; к пунктам атаки войска были подведены уже в истощенном состоянии; атака велась с удаления в несколько верст, причем солдаты брели тихим шагом, проваливаясь по колено в размокшую черноземную пахоть.

Перед атакой

В основе этого бессмысленного наступления лежало стремление поддержать наш престиж, подорванный событиями 1915 года на русском и сербском фронтах. Результат получился обратный, к большой для нас выгоде: блестяще отбив наше наступление, австрийское высшее командование получило иллюзию неуязвимости австрийского фронта для русской армии и перебросило лучшие части пехоты и многие тяжелые батареи с русского фронта в Тироль, где подготавливалось наступление против итальянцев. Таким образом, последние неудачи русских явились лучшей подготовкой для летних прорывов под Луцком и в Буковине – так называемого Брусиловского наступления.

Более пагубным оказалось наступление, предпринятое западным и северо-западным фронтами в марте 1916 г. На совещании представителей союзных держав в Шантильи под председательством Жоффра было постановлено начать общее наступление не позже марта. Однако англо-французы, вынужденные расходовать силы на оборону Вердена, получили предлог отложить свой переход в наступление на 3 месяца, до 1 июля. Итальянцы обозначили свою верность соглашению слабыми безрезультатными атаками 13–19 марта (пятое сражение на р. Изонцо). Серьезно к выполнению общесоюзнического плана, принятого вопреки мнению русского командования (ген. Алексеев стремился перенести центр тяжести активных действий англо-французов на Балканы), отнеслись лишь русские, хотя ввиду больших испытаний, выпавших на русские войска в 1915 году, и более позднего наступления весны, раннее открытие кампании на русском фронте являлось для нас невыгодным. Бездействие англичан и французов из-за наступления немцев на Верден не только не заставило русское командование отказаться от наступления, но, наоборот, подтолкнуло его на скорейший приступ к нему, чтобы помочь французам, дела коих под Верденом в начале марта шли очень плохо. Чтобы не быть задержанными распутицей, мы пытались начать атаки еще до окончания зимы.

Раздача подарков на передовых позициях.

Опасения за столицы заставляли русское командование группировать резервы по преимуществу (13 корпусов из 16) севернее Полесья, на путях в Петроград и Москву. На северном и западном фронтах русские войска расположены были наиболее густо. Естественно, им и выпала задача перехода в наступление. Северный фронт решил наносить удар из Якобштадтского укрепленного района, где мы владели обширной предмостной позицией на левом берегу Двины, в направлении на Поневеж. Однако ген. Куропаткин, главнокомандующий фронтом, малоспособный к энергичным активным действиям, не развил наступления за пределы сильной демонстрации. Западный фронт вместо того, чтобы избрать наиболее выгодный для удара район во имя взаимодействия с северным фронтом, решил наступать своим правым крылом, граничившим с северным фронтом, от района озера Нарочь на Вилькомир. Но так как стык между фронтами лежал в бездорожной болотистой местности, то это направление крайне затрудняло успешное развитие активных действий. Атаковавшая здесь группа ген. Балуева (V арм., II Сибирский и XXXVI арм. корпуса) в промежуток 18–28 марта имела небольшие успехи: на фронте около 6 километров неприятель был потеснен на 2–3 километра назад. Атака велась, по французскому образцу, на узком фронте, значительными массами; германцы легко брали под перекрестный огонь наступавшие части и подходившими подкреплениями без затруднения питали короткий атакованный участок. Началась оттепель и распутица, реки вскрылись, поля и дороги обратились в сплошное болото, и наступление захлебнулось в грязи. Через две недели германцы контратакой отбросили нас в исходное положение.

Раздача писем и газет на передовых позициях

Потери, достигавшие в некоторых частях 50 %, сами по себе не представляли грозного явления. Хуже было то, что германцы, одержав в предыдущем году ряд успехов в наступательных операциях, теперь на своем сравнительно слабом западном фронте отбили начисто несерьезно подготовленную, не вовремя начатую, но крупную наступательную операцию русских войск. В расшатанных уже морально войсках позиции, занятые германской пехотой, начали расцениваться как неприступные. Отдых, обучение, соответственная подготовка могут преодолеть такой предрассудок среди солдат и младшего командного состава. Но такой же боязливостью и почтением к противнику проникся и высший командный состав во главе с ген. Эвертом, главнокомандующим западным фронтом.

В этих условиях весенняя неудача 1916 года обрекла на бессилие в течение всего года главную массу русских войск. К северу от Полесья мы располагали двойным превосходством в силах – 1220 тыс. против 620 тыс., а к югу от Полесья незначительным – 512 тыс. против 441 тыс. (по данным к 1 февраля 1916 г.), и при этих группировках сил активные действия, и весьма энергичные, были развиты нами только южнее Полесья, а северный и западный фронт сыграли только роль резервуара, откуда черпались силы для подкрепления юго-западного фронта. Западный фронт произвел лишь две попытки прорыва, обе в районе к северу от Александровской жел. дороги, на фронт, занятый германо-австрийскими войсками Войрша. Первая атака, удачно начатая 13 июня внезапным ударом гренадерского корпуса, обошлась ему в 8000 чел., а вторая, в которой приняла участие вся 4‑я армия и которая затянулась на 7 дней, 2–8 июля, вызвала потери в 80 тыс. человек. Неприятель ввел в бой все силы до последнего человека; несколько большая дружность и энергия с нашей стороны – и вместо тягостной неудачи возможен был большой успех. Это наступление совпало по времени с началом битвы на Сомме и должно было подтвердить солидарность между союзниками. Последствием его было прекращение контратаки германцев под Луцком, так как пришлось из Ковеля часть резервов направить на поддержку слабевших частей фронта Войрша, к северу от Барановичей (Скробово).

Под Перемышлем. Воронка от австрийского «чемодана»

Если такова была скромная участь, постигшая замыслы нашего главного командования в главном ударе, то совершенно неожиданный успех выпал на сторону второстепенного юго-западного фронта, долженствовавшего демонстрировать южнее Полесья. Начало демонстрации Брусилова было ускорено кризисом, который был вызван наступлением австрийцев из Тироля во фланг и тыл итальянским главным силам на р. Изонцо. Наступление австрийцев началось 15 мая и сопровождалось крупными успехами (40 тыс. пленных, 300 орудий в первые три недели). Итальянское правительство обратилось к русскому с самыми настойчивыми просьбами о помощи. 5 июня началось наступление русских, и уже на четвертый день наступления австрийцы были вынуждены начать переброску дивизий из Тироля в Галицию. 17 июня австрийское командование ввиду грозного оборота, который приняли события на русском фронте, вынуждено было ликвидировать столь опасное для итальянцев наступление. Постепенно все лучшие австрийские части перекочевали обратно с итальянского фронта на русский, что позволило даже итальянцам «в шестом» сражении на Изонцо (6—12 августа) одержать некоторый успех – захватить предмостное укрепление у Герца; этот успех вплоть до развала австро-венгерской армии представляет почти единственную, хотя и скромную, «победу» итальянцев.

«Добыл немцев»

Русский юго-западный фронт имел против себя почти равные силы противника; но так как во время сербского похода между австрийским и германским командованием произошли крупные недоразумения[2]2
  ^О напряженности отношений между австрийским и германским командованием в начале 1916 года можно судить по тому, что решение атаковать Верден было сообщено австрийцам лишь непосредственно перед открытием огня. Равно и австрийцы, зная, что Германия отнесется весьма неодобрительно к ослаблению фронта, обращенного против России, и к авантюре в Тироле, подготовляло Тирольскую операцию в полном секрете от германского командования.


[Закрыть], то германское командование оттянуло с австрийского фронта находившиеся там германские войска; к моменту русской атаки оставалось среди австрийцев только две германские дивизии. Так как инициатива была захвачена русскими, то к пунктам атаки они могли сосредоточить более крупные силы. Ген. Брусилов решил организовать наступление на участках всех четырех армий своего фронта; но тогда как центральные армии – 11‑я (Сахарова), 7‑я (Щербачева) вели атаку каждая только одним корпусом, левофланговая – 9‑я армия Лечицкого – вела атаку двумя корпусами, а правофланговая – 8‑я армия Каледина, получившая наибольшие подкрепления, атаковала 4 корпусами. Здесь же, на правом крыле атаки, был собран кавалерийский корпус Гилленшмидта для набега в тыл противника.

4 июня началась артиллерийская подготовка, которую пришлось вести в очень скромных размерах. 8‑я армия, наносившая главный удар и обеспеченная лучше других, имела всего 506 полевых орудий и 74 тяжелых. Весь юго-западный фронт имел всего 155 тяж. орудий, т. е. в 12 раз меньше, чем англо-французы во время их наступления осенью 1915 года в Артуа и Шампани, при двойном протяжении атакуемых участков неприятельских укреплений. Австрийский фронт был укреплен весьма основательно. 5 июня началась атака. После упорных боев атаки 7‑й и 11‑й армий, равно как и Гилленшмидта, были отражены. Но в 8‑й и 9‑й армиях русские успехи получили совершенно неожиданное для обеих сторон развитие (см. схему № 7).

Схема № 7. Наступление Юго-Зап. фронта летом 1916 г.

Район Луцка защищала 4‑я австрийская армия под начальством бездарного эрцгерцога Иосифа-Фердинанда. Прорванная на широком фронте, армия в течение первого дня потеряла полностью все дивизии, находившиеся на атакованном фронте, а в течение 6 и 7 июня эрцгерцог Иосиф-Фердинанд дал целиком разгромить и имевшиеся у него резервы. Луцк был прикрыт сильными укреплениями, но туда сбежались в полном расстройстве остатки всей армии; установить какой-либо порядок среди них не удалось. Вечером 7 июня русские взяли Луцк. Перед нашей 8‑й армией противника не было – 1‑я австрийская армия была истреблена и рассеяна.

Исчезновение 200‑тысячной армии (по Фалькенгайну – 300 тыс.) явилось для немецкого командования тяжелой внезапностью. Между австрийским и германским фронтами появилась зияющая дыра. Если бы ген. Брусилов направил теперь свои усилия на развитие успеха по линии наименьшего сопротивления, энергично охватывая с севера остальные австрийские армии, то, весьма вероятно, в течение ближайших двух недель все австрийские войска в Галиции были бы истреблены. Выставив заслон на Ковельском направлении, надо было устремиться на Львов и южнее. Однако ген. Брусилов, несмотря на свой неслыханный успех, стремился остаться на втором плане по сравнению с западным фронтом, который, по первоначальной мысли Ставки, должен был вести главный удар. Ген. Брусилов не только не просил подкреплений, которые теперь к нему направлялись со всех сторон, но отказывался от них; его основным стремлением явилось заставить атаковать морально неспособный к крупному наступлению западный фронт, и вместо того, чтобы концентрировать свое внимание налево, на разгроме австрийцев, он направил все усилия направо, на Ковельское направление. В случае успеха на последнем Брусилов грозил бы флангу и тылу германцев, стоявших против западного фронта, и заставил бы их отступить; но, несомненно, у Брусилова господствовала мысль, что теперь за свою победу над австрийцами, как и осенью 1915 года, ему придется расплачиваться, имея дело с германскими резервами, которые подойдут со стороны Ковеля, и он изготовлялся встретить их удар.