Текст книги "Ночь вне закона"

Глава 11

Арецу. 20:27.

Еще 11 часов и 33 минуты до конца Ночи вне закона

«– Поразительно, какое развитие все это приняло, Алекс. В Фейсбуке существует фан-страница Ночи вне закона почти с миллионом лайков. Пост о выборе первого имени был прокомментирован уже тысячу раз.

– Да, Штеффен. И что меня особенно удивляет: большинство, конечно, считают идею отвратительной, глупой или опасной. Но есть и много голосов, которые положительно оценивают Ночь вне закона. Реакции колеблются от «Классная штука» и «Я действительно верю, что это правда» до «Это, конечно, обман, но неплохо, если такая лотерея-охота существовала бы в реальности».

Арецу была на удивление спокойна, словно радиоведущие говорили не о ней, а ком-то другом.

«– А сколько людей абсолютно открыто признаются, что участвовали и были разочарованы, когда выбрали не предложенную ими кандидатуру!»

Арецу оставалась расслабленной, но, возможно, люди часто себя так чувствуют, когда оказываются в экстремальных эмоциональных ситуациях. Еще никогда ее не хотели убить, так что подобного опыта у нее не было.

– Что у вас?

– Простите?

Испугавшись неожиданного вопроса таксиста, Арецу оторвала взгляд от своих пальцев, сплетенных в замок на коленях, и подняла голову.

Они как раз проезжали мимо тюрьмы Моабит. Весь близлежащий район стоял в пробке, и казалось, что поездка в пахнувшем хвойным ароматизатором «мерседесе» длится целую вечность.

«– …но вопрос в том, сколько людей активно участвовали в этом и перевели деньги…»

Водитель не потрудился приглушить звук радио, а просто заговорил громче:

– Я имею в виду, вы там кого-то посещаете или сами пациентка?

В дальнем держателе для напитка торчали визитные карточки, на которых значилось: «Арним Штрохов, заказ такси и лимузина, перевозка больных. Скорость – компетентность – доступность!»

В этом перечне не хватало «любопытство».

– У меня все хорошо, – кратко ответила Арецу и не солгала. Бывало, она чувствовала себя хуже.

Намного хуже.

Она прислонилась лбом к вибрирующему стеклу и почесала шрамы с внутренней стороны рук.

Целый год Арецу внимательно следила за развитием событий на странице AchtNacht, как и многие другие в ее семестре. Она собственными глазами видела, как дикая шутка из почти неизвестного слуха превратилась в один из самых крупных интернет-феноменов со времен вызова «ведро льда». Только в «Ночи вне закона» речь шла не о том, чтобы сподвигнуть людей опрокинуть себе на голову ведро ледяной воды во имя благой цели, а о том, чтобы подтолкнуть их следовать самым низменным человеческим инстинктам. Утолить их кровожадность.

Согласно анонимно опубликованной статистике, интерес был невероятный.

Якобы тридцать девять процентов всех участников предлагали диктаторов, зачинщиков войн, сексуальных маньяков и других преступников, с которыми они не были лично знакомы. Около шести процентов ради забавы и наигранного возмущения номинировали противоречивых знаменитостей; существовали даже ежедневно обновляемые хит-листы наиболее часто называемых людей, которые провинились лишь тем, что зарабатывали деньги в телепроекте «Лагерь в джунглях» или в качестве спортивного комментатора.

Однако большинство предлагало самых обычных людей.

«Таких, как я, например».

Арецу сковырнула ногтем большого пальца коросту чуть выше артерии на запястье – там, где чесалась кожа, – и удивилась, что сегодня даже не думала о том, чтобы поцарапать или порезать себя.

Внутренняя боль, похоже, нашла другой выход.

«Ночь вне закона».

Прочитав свое имя на странице сегодня в восемь часов восемь минут, она испытала не столько шок, сколько оцепенение. С тех пор как в поле для первой жертвы увидела собственное фото (один из немногих снимков, на котором она улыбалась, и единственный, который можно было найти в Гугле), она жила словно под стеклянным куполом, поглощающим все чувства. Она могла беспрепятственно смотреть через это стекло, но мир за ним казался ей равнодушным, бессмысленным и пустым.

– Я к тому, что занимаюсь перевозкой больных. Мог бы тогда регулярно вас возить, если вам туда часто нужно.

Арецу заставила себя улыбнуться таксисту. Это она хорошо умела. Имитировать чувства.

Лишь немногие сокурсники представляли, что творилось у нее в душе, когда она обедала с ними в университетской столовой и подхватывала общий смех, не зная причины веселья. А так как она и летом постоянно носила футболки с длинными рукавами, ей хорошо удавалось скрывать от других видимые признаки ее борьбы с внутренними демонами.

Ну да, время от времени какой-нибудь профессор говорил:

– Вы должны больше есть, девушка.

Но большинству мужчин, с которыми она встречалась, нравилось ее андрогинное телосложение с ногами как у Кейт Мосс и грудями-прыщиками.

Недавно она рассчитала в Интернете свой индекс массы тела. Под результатом появилось текстовое окно: «Пожалуйста, срочно посетите своего врача».

– Вы хотите подъехать сзади по Зеештрассе или к главному входу через Амрумерштрассе? – спросил Арним, но Арецу не имела понятия, что он от нее хочет. Она родилась в Лейпциге и жила в Берлине всего три года. Слишком недолго, чтобы хорошо ориентироваться в городе.

– А как быстрее?

– Сложно сказать. Примерно одинаково. В том числе и по цене.

«Тогда почему ты спрашиваешь?»

Арецу взглянула на зеркало заднего вида, где высвечивалась набежавшая стоимость поездки.

26,80 евро. К счастью, у нее достаточно наличных…

Ее пульс ускорился.

Она достала из-под ног свой рюкзак и нащупала передний карман.

– О, нет… – Арецу зажмурилась и одновременно подняла брови.

– Что такое? – спросил Арним, который, видимо, ее услышал.

– Только… э-э-э… я…

Паспорт, пистолет, ключи, сотовый, канцелярский нож… все здесь.

Кроме ее портмоне, черт побери.

– Забыла деньги? – верно предположил таксист. Он свернул направо и остановился у крытого многоярусного паркинга на Зеештрассе. Видимо, он решил подъехать к заднему входу, и они были уже на месте.

Вот дерьмо!

Портмоне все еще лежало на полочке рядом с кухонным шкафом. Она вытащила его, чтобы найти номер службы такси, который записала на какой-то визитке.

А потом забыла положить обратно.

Именно сегодня.

Иногда затишье перед бурей опасно. Оно влияет на концентрацию.

Невнимательность Ночью вне закона.

– Подвезти вас к банкомату? – предложил таксист.

По радио один из ведущих как раз распространялся о том, что якобы невозможно выяснить, кто администрирует сайт, потому что сервер зарегистрирован где-то в Северной Корее.

– Это не поможет. – Арецу помотала своей обритой налысо головой, которая делала ее похожей на молодую Шинейд О’Коннор. – У меня совсем ничего нет с собой, даже карточек.

– Хм, тогда обратно?

«Да, нет, проклятье».

Она не могла просто так развернуться. Слишком много времени уйдет на это. Кроме того, она заказала такси не от дома, чтобы у таксиста не возникло мысли прочесть ее фамилию на табличке под звонком. Она не могла попросить снова высадить себя в пяти минутах ходьбы от дома: таксист решит, что она хочет надуть его, как только завернет за угол.

«– …вот скажи честно, ты не участвовал, Алекс? – спросил голос по радио.

– Нет, Штеффен. Но наверняка нет никого, кто не задумался, чье имя он включил бы в этот список».

Нет, развернуться и поехать обратно не вариант. Ни при каких обстоятельствах она не хотела, чтобы таксист знал ее адрес.

Тем более сейчас он и так наверняка запомнит свою неплатежеспособную пассажирку.

«Почему я не пошла к стоянке такси у станции метро? Хотя у меня все равно сейчас не было бы денег…»

– Эй, подождите, но у вас ведь есть MyCab, – обрадовался Арним.

Арецу, уже давно утратившая спокойствие и невозмутимость, неосознанно кивнула и тут же мысленно прокляла себя за это.

– Откуда вы знаете?

С помощью приложения MyCab можно было заказывать и также оплачивать такси.

Арним ткнул в свой сотовый, который был прикреплен к вентиляционной щели на панели приборов.

– Вы активировали геолокацию.

– Правда? – Она сглотнула.

О господи, об этом она не подумала. Вот дерьмо!

Ночь вне закона началась несколько минут назад, а она уже совершила столько ошибок.

Арецу растерянно взяла смартфон в руку, потому что не знала, как отключить эту функцию. Как и многие, она ничего не понимала в технике, которой ежедневно пользовалась.

– Мой телефон показывает, что кто-то с этим приложением сидит у меня на заднем сиденье. И это не я…

Таксист кашлянул – видимо, этот звук задумывался как смех. Кожаное сиденье заскрипело под Арнимом, когда он повернулся назад, и она впервые осознанно посмотрела на него.

Когда Арецу садилась в такси, ее не интересовала внешность водителя; сейчас он показался ей моложе, но и тщедушнее, чем она оценила по его имени, голосу и курчавым волосам на спине. Они вылезали на шее из-под застиранного воротника рубашки.

Арним срочно нуждался в парикмахере, который обрезал бы ему коричневые космы, и ему стоило бросить курить, если он не хотел, чтобы зубы стали еще желтее. Но пара советов по стилю и прическе и немного силовых тренировок – и из него мог выйти представительный паренек с нежным взглядом и губками бантиком.

– Арецу Херцшпрунг, верно? – спросил таксист, и впервые за этот душный день ее бросило в холод.

Она изучала его лицо и искала каких-нибудь признаков узнавания в этих темных глазах под густыми бровями. Но там ничего не было.

«О’кей, он еще не слышал моего имени. Или не запомнил».

Или просто не настолько сумасшедший, чтобы думать, будто немецкое правительство действительно запустило легальную лотерею с наградой за голову случайно выбранной жертвы.

«– …хотя десять миллионов, если они действительно будут выплачены, тоже могут стать стимулом для людей, которым безразлично, нарушат они закон или нет. Я имею в виду, в Берлине и пригородах живут более четырех миллионов. Даже если один процент из них безбашенные, а девяносто девять – здравомыслящие, то мы все равно имеем в городе сорок тысяч сумасшедших…»

– Не проблема. Вы просто должны кликнуть на «Подтвердить», как только я укажу цену. Видите? Сумма должна сейчас появиться на вашем экране.

Ей показалось, или радио вдруг заговорило громче?

«– …да, и где она сейчас! Прячется? Или забаррикадировалась дома?

– О, это плохая идея. Я как раз вижу, что кто-то запостил ее адрес на Snapchat.

– Кто мог это сделать?

– Ее бывший? Кто-то, чье место в вузе досталось ей? Тот, кто ее номинировал?»

– Фрау Херцшпрунг?

Арецу открыла приложение MyCab и попыталась игнорировать голоса по радио, но у нее не получалось. Ей казалось, что мужчины вдруг начали кричать.

«– …вопрос, что сейчас должна чувствовать Арецу Херцшпрунг».

Арецу судорожно сжала в руке телефон. Шрам над лучевой артерией снова зачесался. Она посмотрела вперед. И вот: только ее имя произнесли по радио, она это увидела – вспыхнувшие глаза, сомнение на лице водителя.

– Арецу Херцшпрунг? Вот это совпадение, – произнес Арним и увеличил громкость.

«– Возможно, во время шоу нам удастся установить с ней контакт.

– Или с номинантом-мужчиной. Со вторым объявленным вне закона, как его зовут?

– Беньямин Рюман».

– Да, совпадение, – прохрипела Арецу, нажала на «Подтвердить стоимость поездки» и хотела выйти из машины.

«Скорее выбраться отсюда. Немедленно!»

Но как бы сильно она ни дергала дверь, та не открывалась изнутри.

Глава 12

Бен. 20:43.

Еще 11 часов и 17 минут до конца Ночи вне закона

Один тип хотел задержать Бена уже в вагоне, но оказался недостаточно расторопным. Он по рации передал своему партнеру описание внешности мужчины, который как раз поднимался по лестнице к северному выходу. Здесь наверху, прямо на углу Мюллерштрассе, они его и встретили.

– Ваш билет, пожалуйста!

– Черт возьми, что это значит? – возмутилась пожилая дама позади Бена, которая вовсе не выглядела настроенной на скандал. – С каких пор вы преследуете нас и за пределами поезда?

– Проездной билет нужно сохранять вплоть до выхода со станции, – сказал контролер через голову Бена. Его темные волосы были такие же короткие, как и обкусанные ногти. К футболке с нашитым нагрудным карманом крепилось удостоверение: «Мартин Пробалла, служба безопасности». Его наняло какое-то частное охранное предприятие, где он, скорее всего, получал минимальную зарплату. Недостаточную, чтобы прокормить такого мускулистого великана под метр девяносто.

– Мы хотим домой, – продолжала ругаться бабушка.

– Тогда наш друг должен поторопиться. – Охранник протянул Бену руку, которой он, наверное, мог выжать шар для боулинга.

– Нет.

– Что «нет»?

– У меня нет билета.

От волнения Бен забыл прокомпостировать его.

На узких губах контролера появилось легкое подобие улыбки. Видимо, Бен помог ему сделать план поимки безбилетников на сегодня, и уже можно было завершать рабочий день.

– О’кей, тогда, пожалуйста, ваше имя.

– Еще и это, – снова начала жаловаться пожилая дама, но сейчас ее слова были направлены против Бена, мимо которого она протиснулась, сердито пыхтя.

Пробалла отвел Бена в сторону и тем самым освободил проход для остальных.

– Ваши документы, – попросил он, когда они встали на углу перед входом в метро, рядом с трансформаторной будкой; разглядываемые многочисленными прохожими, большинство которых направлялись на вечерний сеанс в кинотеатр «Алямбра» на углу напротив. Некоторые даже снимали на сотовые телефоны.

«Только этого мне не хватало».

Бен ссутулился, пытаясь уменьшиться в размерах, и спросил:

– Не могу ли я просто заплатить шестьдесят евро, и все на этом? – Тут он вспомнил, что у него совсем нет денег, но, возможно, банкомат рядом с кинотеатром выдаст еще что-нибудь.

Он ни за что не назовет свое имя плохо оплачиваемому охраннику, который, вероятно, живет на премии с каждого пойманного «зайца».

Даже если он и не единственный объявленный вне закона, как Бен узнал на www.AchtNacht.online. По сути, он был лишь дополнительным кандидатом. В самой первой «игре» администраторы хотели перестраховаться на случай, если кандидат слишком хорошо спрячется. Сначала была номинирована Арецу Херцшпрунг, двадцатичетырехлетняя студентка факультета психологии. Извращенные правила игры гласили, что все зависит от того, кто из них двоих будет пойман первым. Согласно информации на веб-странице, «охотничья премия» в десять миллионов выплачивается только за первую «добычу». Ночь вне закона завершается первой смертью, и второй кандидат автоматически спасается.

– Проезд без билета в общественном транспорте, то есть незаконное получение предоставляемой транспортной компанией услуги, считается уголовным преступлением. – Контролер монотонно тарабанил заученный наизусть текст. – В случае первого правонарушения Берлинская транспортная компания не направляет дело в суд, но, не имея вашей фамилии, я не могу проверить, впервые ли вы нарушаете закон. Итак, сейчас вы предъявите документы?

– А что будет, если я откажусь?

– Тогда я должен буду вызвать полицию.

Бен задумался.

Стоить рискнуть?

Возможно, в его ситуации полиция действительно была другом и помощником. Любой другой, чье имя появилось бы в Интернете в списке отстреливаемых, вероятно, тут же набрал бы 110.

Но проблема была не только в том, что они арестуют его из-за неоплаченных долгов по квартплате. Если он сдастся полиции, они, вероятно, посадят его за решетку в участке. Или даже поместят в следственный изолятор, для его же собственной защиты. А насколько безопасно для того, за чью голову объявлена премия в десять миллионов евро, нахождение рядом с преступниками, которых охраняют вооруженные мужчины?

– Вы действительно хотите, чтобы я уведомил полицию? – спросил Пробалла, уже заметно раздраженный. Это означало, что его рабочий день еще долго не закончится.

Бен пожал плечами, но не потому, что ему было все равно: просто он еще не решил.

Окажется ли он в одиночной камере?

«Наверняка они не могут допустить случая убийства в тюрьме».

Но разве берлинские тюрьмы не были безнадежно переполнены? Когда он сможет поговорить с адвокатом? Нужен ли ему адвокат? Будет ли ему гарантирована безопасность?

Бен понятия не имел. В голове кружились только знаки вопроса. И никакого выхода. Потому что из-за его плохой спортивной формы о побеге не могло быть и речи. О физическом противостоянии с великаном – тем более. В конце концов, и это самое важное, он должен был поддерживать Джул и не мог позволить вывести себя из строя из-за такого пустяка.

Только он решил достать свое удостоверение личности, как контролер вдруг навалился на него.

– Эй! – крикнул Бен, который в первый момент подумал, что парень сошел с ума и хочет драться. Только потом он понял, почему этот силовой пакет так неожиданно потерял равновесие.

– Какие-то проблемы? – Позади них раздался грубый гнусавый голос. Он принадлежал молодому человеку, который выглядел так, будто направлялся на концерт классической музыки в филармонию. На нем был черный костюм, сорочка без галстука, зато белая и с манжетами, и нагрудный платок цвета красного вина. Черные лакированные ботинки блестели, как и его идеально зачесанные волосы. Улыбка на полных губах подходила к его гармоничным дружелюбным чертам лица, мимическим морщинкам вокруг голубых глаз и задорной ямочке на подбородке. Но никак не вязалась с хитрым тоном и тем фактом, что он подкрался сзади к сотруднику службы безопасности и без предупреждения ударил его в спину.

– Вы меня толкнули? – спросил Пробалла.

Поколебавшись, он все же выбрал вежливую форму обращения. Парень в костюме был значительно меньше, моложе и слабее, чем Пробалла, но в его прямой осанке и в том, как он, почти пританцовывая, переносил вес с одной ноги на другую, было что-то раздражающее. При этом он не выглядел неестественно, как вышибалы на Штутгартерплац, которые в своих костюмах напоминали переодетых бодибилдеров. Этому типу шел сшитый на заказ вечерний наряд. Правда, не придавал ему никакого праздничного вида, а скорее создавал ауру опасности. Словно костюм был униформой, а лакированные ботинки – солдатскими сапогами, в которых парень по выходным ходит в бой.

– Толкнул ли я тебя? – переспросил задира и, смеясь, обернулся к группе молодых мужчин, которых Бен все это время принимал за зевак. Случайных зрителей, которые вообще-то собирались в кино и теперь бросали на них любопытные взгляды.

По тому, как они отозвались на смех парня в костюме, Бен понял, что это его свита. Пестрая группа из арабов, турок и немецких пролетариев. Однозначно банда – в сапогах на шнуровке и износостойких спортивных штанах до колена – под предводительством пугающего гибрида джентльмена и вышибалы.

– Ты спрашиваешь, толкнул ли я тебя? Ты это хочешь знать? Это кто здесь еще кого толкает?

Он указал на Бена, который лихорадочно соображал, как разрядить обстановку.

– Эй, все хорошо, все в порядке, – сказал он, но мужчина с внешностью модели, улыбаясь, лишь провел рукой по уложенным с помощью геля волосам. Его серебряные блестящие запонки украшала гравировка в виде омара. Эта крошечная деталь, абсолютно не важная в настоящий момент, запала Бену в память, потому что так подходила этому мужчине: он носил свой костюм как омар – панцирь, и скоро выпустит клешни.

– Это же твоя работа – беспокоить честных граждан!

– На нашей территории! – выкрикнула тень позади главаря.

Испугавшись смеха приближавшихся бандитов, контролер схватился за рацию, вероятно чтобы сообщить своим коллегам у других выходов. И тут совершил ужасную ошибку. Он попытался воззвать к разуму и тем самым потерял шанс на победу.

– Ладно, хватит. Сейчас вам лучше убраться, или…

– Или что? – закричал парень в костюме и ударил Пробаллу по горлу ребром ладони.

Великан опустился на колени, словно под каким-то невидимым весом. Схватился за шею. Тщетно попытался набрать в легкие воздуха.

Нападавший, определенно с опытом уличных и тюремных драк, применил прием кикбоксинга и ударил Пробаллу в голову своим лакированным ботинком. И на этом все не закончилось, напротив, только началось.

Какое-то время шестеро молодчиков кружили вокруг своей почти бесчувственной жертвы, как коршуны, которые не знают, от какой части тела лучше начать отрывать куски мяса. Потом, с боевым кличем, похожим на индейский, они одновременно набросились на контролера.

Хореография боли.

Бен слышал, как под их пинками ломались кости, вылетали суставы, лопалась кожа.

И когда парень в костюме в своей пляске смерти повернулся к нему затылком, Бен увидел восьмерку. Метка, как боевая раскраска, выделялась на бритом затылке главаря.

Бен смотрел вокруг, ища помощи. Но прохожие, пялящиеся до этого, теперь смотрели куда угодно, только не в сторону группы, которая, никем не сдерживаемая, жестоко избивала лежащего на земле охранника.

У Бена был только один выход.

Он закричал. Так громко, как еще никогда не кричал в своей жизни. Но он кричал не «На помощь!» и не «Пожар!», как учила его мама, которая где-то слышала, что посторонние на это скорее отреагируют.

Бен орал свое собственное имя.

Раз, другой. Пока сумасшедший с восьмеркой на затылке не вышел из кровожадного состояния и раздраженно не оглянулся на него.

– Я Беньямин Рюман, – еще раз повторил Бен. В горле у него уже пересохло от крика. – Я объявлен вне закона. За мой труп предлагают десять миллионов евро.

Парень в костюме склонил голову набок. С его ботинок на тротуар капала кровь. Волосы прилипли к вспотевшему лбу.

– Старина, это правда, – сказал один из его ребят, которые теперь отступили от безжизненного контролера. – Он реально выглядит как…

Бен не стал дожидаться, когда тот закончит предложение.

И помчался прочь.

Толпа, которая нашла новую жертву, с криками бросилась вслед за ним вниз по лестнице, назад к платформам метро.