Текст книги "Император"

– Нет, не надо было, – усмехнулся Олег.

Клео не дала ему даже толком привести себя в порядок с дороги и явилась во всём своём блеске дородной красоты. Сразу было видно, что к встрече молодая королева подготовилась тщательно, и рандеву она наметила вовсе не на тему политики или государственных забот.

– Ты ведь не будешь мне намекать на позднее время для визита и выпроваживать? – спросила она, усаживаясь в кресло в его малой гостиной и отсылая прочь свою рабыню. – Олег, я сегодня весь день ездила и гуляла по твоему городу. Не только на конке или в парке.

Молодая красавица явилась без сопровождения кого-либо из своих придворных дам, что сразу настораживало. И, похоже, она была чуть более выпившей, чем полагалось бы столь высокопоставленной особе.

Или это она от впечатлений? Олег ведь не зря ей рекомендовал посетить городской парк – там он устроил первые в этом мире качели нескольких видов и размеров, карусели и даже колесо обозрения.

Такие новшества местных уроженцев приводили в полный восторг, даже при том, что тягловой силой аттракционов были рабы, а не электродвигатели.

– Как ты можешь так говорить, Клео? – возмутился Олег. – Когда я тебя прогонял?

Юный виконт из Лара-Сара, про которого ему с юмором рассказывал Лешик, видимо, Клемении наскучил. Изливая восторги своих впечатлений от сегодняшнего Пскова, она смотрела на Олега такими глазами, что он почувствовал: если он сегодня ляжет спать с баронетой, то Клео будет сильно обижена.

– А музыка, которая звучала в парке, ах, Олег… – уткнувшись ему в плечо, и всё ещё никак не засыпавшая Клемения даже после бурных постельных игр продолжала делиться впечатлениями. – Я ведь не шучу, я правда никуда не хочу отсюда уезжать.

– Есть такое слово «надо», – Олег легко прикусил её за ушко. – Мне бы тоже хотелось тут просто целыми днями гулять и слушать музыку оркестров. Но…

Он был не до конца искренен. Как бы Псков ему ни нравился, но Олег уже хорошо себя изучил и понимал, что богемный образ жизни не для него.

Хотя Клео он, конечно же, понимал – сам когда-то полюбил музыку духовых оркестров, которые играли в парках Санкт-Петербурга. Они классом ездили в северную столицу на экскурсию, и впечатления остались на всю жизнь.

Пусть у него играют только ансамбли струнных инструментов, всё равно это было здорово. К тому же репертуар он подбирал сам и учил своего главного концертмейстера Моцарта своим любимым мелодиям.

– Что но? – поинтересовалась Клемения.

– Так дела же. У меня, кстати, к тебе тоже будет одно маленькое, но очень ответственное поручение. Только скажу я тебе о нём чуть позже.

Понятно, что разбудить в женщине любопытство и не удовлетворить его можно только в кино. В реальной жизни такое трудноосуществимо.

Пришлось поделиться с Клеменией планом включить в состав своей империи королевство Бирман, рассказать ей о приезде в Псков уже через два дня королевы Иргонии за очередной порцией омоложения и попросить сопровождать её в прогулках по столице империи. И не просто сопровождать, а рассказывать о замечательной жизни вечно молодых – Олег чуть не ляпнул и про вечно пьяных, но успел вовремя прикусить себе язык – королев под сенью покровительства такого замечательного императора.

Полагаться только на таланты Клео в области рекламы и маркетинга Олег не собирался. Он с Клейном, Армином и Гури тщательно проработал широкий круг вопросов, и Иргония должна была получить такие предложения, от которых ей было практически невозможно отказаться – настолько очевидно они были выгодны. А омоложение и рассказы Клемении шли лишь в дополнение к основным вопросам в областях политики, экономики и безопасности.

Впрочем, всего этого император говорить не стал. Наоборот, он настроил Клемению на важность её бесед с Иргонией.

Какое-то время, поглаживая её роскошное тело, Олег гадал, уйдёт Клео к себе в апартаменты, раз уж она всё никак не засыпает, или останется у него на всю ночь? Клемения выбрала второе, да ещё и утром проснулась раньше него, затребовав очередную порцию ласки.

Впрочем, до завтрака она ушла, но, как тот Карлсон, пообещала вернуться. Уже вечером наступившего дня.

– Вы хотели сегодня на полигон, смотреть новую большую огненную трубу, а потом – в Промзону, – напомнил ему после завтрака секретарь, один из помощников Нирмы. – Прикажете карету подать или верхом поедете?

– Верхом, – кивнул Олег. – А где полковник Нирма?

– У неё же сегодня выходной, государь.

– А, ну да.

Обычно – выходной не выходной – Нирма с утра приходила к шефу, если, конечно, и так не встречала утро с ним, не обращая внимания на то, с кем из дворцовых служанок или придворных кокеток он ночевал. Но то, что Олег приветил у себя королеву, видимо, обидело ниндзя.

Ещё ему разборок со сценами ревности не хватало. Олег разозлился непонятно на кого. То ли на себя, то ли на женщин. «Жениться, что ли? – подумал он. – А на ком? Нравятся многие, а любимой среди них так и нет».

– Вызови мне министра промышленности, – отдал он распоряжение секретарю. – Только предупреди, что поедем верхами, пусть оденется соответствующим образом. И давай сюда документы. – Олег забрал у него принесённые на подпись и наложение Знака Сфорца срочные документы.

Став императором и наделив своих друзей и соратников владениями и титулами, Олег лишил себя возможности видеть большинство из них в своём окружении – полученные владения требовали пригляда и управления. Во всяком случае, на этом этапе.

Так и получилось, что вместо Геллы, ставшей герцогиней ре Сольт и уехавшей в город, где когда-то начал восхождение к вершинам власти нынешний псковский император, министром промышленности стал один из её бывших заместителей.

– Государь, министр по вашему приказанию прибыл. Ждёт в приёмной.

– Пусть подождёт, – сказал Олег, второй раз читая поток сознания Веды и не понимая, в чём срочность её донесения. – Стой. Как письмо герцогини ре Вил оказалось среди документов особой важности?

– Так первая статс-дама распорядилась, чтобы любые документы или письма от герцогини Веды докладывались вам в первоочередном порядке.

Глава 5

Сведения, которые Олег получал из Растина, его уже давно настораживали. Начавшаяся в республике заварушка вначале выглядела как обычный государственный переворот, да, собственно, им и являлась. Бывший враг Олега, которого он безуспешно впоследствии попытался сделать своим союзником, отстранённый от власти верховный дож Кай Шитор, опираясь на помощь, полученную из Парсанского царства, арестовал и казнил – случай доселе в республике невиданный – глав четырёх самых могущественных семей-кланов, входивших и возглавлявших на тот момент совет дожей.

Насторожил Олега не сам факт участия иностранцев в государственном перевороте – тут он как раз не видел чего-то необычного, любые смуты в любой стране, вызванные внутренними причинами, обязательно втянут кого-то из внешних игроков – его внимание привлёк доклад Валмина, мага, который по поручению Олега ездил с ниндзя в республику.

Валмину удалось с помощью агентуры Агрия пристроиться в торговом представительстве Саарона, расположенном недалеко от порта. И там он своими глазами и с помощью магозрения лично несколько раз наблюдал парсанских магов, среди которых заметил сразу двоих с необычайно большим размером магического резерва, больше даже, чем у известных своей силой Доратия, королевского мага Винора, и Морнелии раза в полтора.

Олег размер своего резерва скрывал заклинанием Сокрытие Ауры постоянно, так что сравнить парсанских магов со своим шефом Валмин не мог.

Зато это мог сделать сам Олег, и пришёл к неутешительному выводу, что с таким серьёзным противником встречи он не предполагал. Эти парсанцы уступали ему в силе примерно вполовину. Валмин заметил, правда, только двоих таких, но Олег совсем не исключал, что их может оказаться и больше.

Понятно, что зависимость магической мощи от размеров резерва не арифметическая, а геометрическая, и даже десяток магов, чей резерв вдвое меньше Олегового, будут ему уступать своей совокупной мощью, но это было неприятно, даже если учитывать только тот факт, что для разрушения Сферы, сформированной таким магом, ему потребуется затратить больше трети своего резерва.

В дополнение к этому настораживающему моменту появились сведения о защищённости парсанских боевых кораблей от магических ударов какими-то необычными, неизвестными на Тарпеции заклинаниями.

Что это за заклинания, да и есть ли они на самом деле, выяснить пока не удалось, но агентура Агрия, получившая намёки на эти сведения, теперь активно работала над их уточнением или опровержением. Генерал разведки сам лично отправился в республику и перенаправил туда несколько своих наиболее успешных разведывательных агентурных групп с других направлений.

Ждать с моря погоды было не в привычках попаданца. И там, где недостаточно было полученных от Сущности сверхспособностей, он не ленился напрягать мозги и использовать знания родного мира.

О том, что пушки – последний и самый убедительный довод, он слышал в своём родном мире. Как выяснилось, здесь эта истина могла оказаться под сомнением из-за высокой уязвимости пороховых запасов перед магическими заклинаниями Пламя. Но Олег уже кое-какие задумки имел.

Первая идея лежала на поверхности – необходимо серьёзно увеличить дальность стрельбы орудий. И вторая – продумать организацию стрельбы с закрытых, не наблюдаемых противником огневых позиций. Реализовать вторую идею в морском бою не получится, а вот при сражениях на суше – вполне.

В отличие от заклинаний боевой магии, применение которых требовало визуального наблюдения предмета воздействия, артиллерия вполне могла стрелять и из-за укрытий. Проблема была только в том, что хоть общие принципы наведения орудий в вертикальной и горизонтальной плоскостях Олег понимал, но вот об устройстве артиллерийской орудийной панорамы или буссоли, естественно, не имел ни малейшего представления.

Впрочем, император утешал себя тем, что он во многом из того, что уже было им организовано, создано и внедрено, тоже не разбирался. Но с помощью здравого смысла и напряжения своих и чужих мозговых извилин с задачами как-то справился.

– Государь, вам надо будет отойти ещё дальше, – произнёс Трашп, почему-то с опаской смотревший на императора, как будто бы это он представлял сейчас опасность для главного механика, а не развёрнутый к испытаниям монстр. – Мы, конечно, сначала на уменьшенном заряде попробуем, но мало ли…

– Ничего себе, Трашп, – удивился Олег. – Ты сомневаешься в магической силе своего императора, лично укрепившего металл ствола, лафета и противооткатных устройств? Да это же измена! Бунт, считай! Ладно, я шучу, – он похлопал своего гения по плечу и всё же последовал его совету. – Пойдёмте тогда на смотровую площадку, – сказал он небольшой толпе своих сопровождающих.

Кроме военного министра Торма ре Сольта, нового министра промышленности Йорда и механика Трашпа, с императором был и генерал инженерной службы Кашица, который прибыл для доклада о ходе разработки и производства брандеров – ещё одной задумке Олега в целях будущей борьбы против вражеского флота.

– Кто будет наблюдать за результатами стрельбы? – уточнил Олег.

– Один из моих помощников, государь, со своими учениками, – пояснил Трашп. – Господин Торм выделил нам телеграфиста с носимым семафором, тот будет передавать результаты попаданий на одну из башен северной линии.

– Молодцы, догадались, – похвалил Олег. – Теперь главное – не прибить твоих наблюдателей. А с направлением стрельбы что придумали? Дальность нужную, как я понимаю, вы углом возвышения трубы и объёмом огненного зелья достигаете. Угол с помощью отвеса выставляете?

– Да, – Трашп посмотрел на генерала инженеров, показывая, чья была эта идея. – А направление пока просто с помощью вешек обозначили.

– Угу, – в голосе императора послышалось некоторое сомнение, но испытания он останавливать не стал. – Ладно, давай команду заряжать.

Созданию этого «оружия возмездия» Олег вместе с целым средневековым конструкторским бюро Трашпа и инженерными гениями Кашицы посвятил не менее пяти декад. Понятно, что император не занимался всё это время только дальнобойной пушкой, но сил и нервов у него ушло на это предостаточно.

Его изобретатели поначалу хотели заранее подготовить проведение испытаний, до приезда императора, но Олег приказал все операции по развёртыванию и наведению орудия производить при нём, и сейчас мог наблюдать, как по команде Трашпа засуетились номера артиллерийского расчёта.

– Выглядит угрожающе, – старина Торм старался казаться невозмутимым, но скрыть охватившее его возбуждение не мог, – такого никто ещё не видел.

– Такого точно – да. – Олег наблюдал за происходящим с не меньшим интересом. – А вообще, если ты не забыл, два десятка огненных труб или, правильно называя, пушек уже давно установлены на нашем новом боевом корабле. Но ты прав, монстра подобного вида и размеров ещё никто не знал.

Дальнобойное орудие, представленное на предстоящие испытания, и в самом деле выглядело необычно не только для этого мира, но и для родного мира попаданца. Создавая первую артиллерию в Таларее, Олег полагался не только на знания, имевшиеся в его голове, но и на наличие магии.

Последнее позволило ему создать довольно облегчённую конструкцию при внушительных габаритах. А некоторую ограниченность своих знаний материальной части артиллерии Олег компенсировал пониманием общих основ физики и механики.

Делать нарезной ствол он не решился – не хотел связываться с изготовлением снарядов с обтюрирующими поясками, это требовало совсем другого уровня технологий. Всё же у него было пока не серийное, а штучное производство, в основе которого лежала магия. Поэтому ствол длиной в восемь шагов был гладким и установлен на четырёхколёсный лафет размером с фургон.

Для устойчивости орудия при выстреле лафет, помимо станин и сошников, имел и два боковых раскладывающихся упора.

С противооткатными устройствами Олег долго не мучился, сделав и тормоз отката, и накатник в виде больших пружин, благо магия Укрепления позволила после некоторого количества экспериментов с составом металлов и силой её напитывания магоэнергией получить пружины необходимой прочности и жёсткости.

Внешний вид этого вундерваффе, как иногда он называл в шутку это чудо, был ужасен. Ни о какой технической эстетике тут и речи идти не могло. Но Олега в данном случае интересовал результат – он хотел получить достаточно мобильное, удобное в транспортировке и эксплуатации артиллерийское орудие, способное вести стрельбу снарядами, выполненными в виде оперённых мин, стабилизирующихся в полёте за счёт хвостовика, на дальность не меньше десяти лиг. Калибр орудия он определил примерно в двести миллиметров.

– Государь, всё готово, – доложил заметно волнующийся Трашп.

– Тогда «огонь», – дал отмашку Олег.

Грохот выстрела сильно ударил по перепонкам, хотя Олег, как было положено по прочитанным им когда-то рекомендациям опытных артиллеристов, перед выстрелом уши закрыл, а рот, наоборот, приоткрыл. Не помогло. Пришлось воспользоваться преимуществом уже этого мира и применить по толике магии Малого Исцеления на себя и на окружающих, включая ниндзя охраны и гвардейцев эскорта.

Становиться целителем ему пришлось ещё шесть раз – именно столько выстрелов ушло на пристрелку. Первые два вообще не наблюдали, и следующие снаряды пришлось корректировать по звуку. Но Олег не расстраивался – простейшие таблицы стрельбы они сделают, не зря же он притащил с собой всех троих учителей алгебры и геометрии из высшей школы, как он переименовал Псковскую школу после того, как были массово открыты курсы по упрощённой ликвидации безграмотности, пусть теперь головы поломают. Дело вполне выполнимое, с учётом того, что унификации масс пороховых зарядов и снарядов уже добились.

– Да, в бою корректировать огонь будет сложновато, – подумал вслух Олег. – Там-то линий телеграфа с обученными телеграфистами не будет. Так, друзья мои? – обратился он к мало что понимавшим Торму и Кашице. – Придётся, по всей видимости, воздушный шар ещё придумывать, на котором Бумбараша какого-нибудь поднимать для наблюдения за результатами стрельбы. Трашп, молодцы. Давай ещё и тех рабов мне вечером во дворец пришли.

Олег не гнушался лично срезать ошейники с невольников, проявивших себя в работе. Таланты и самородки были во всех сословиях, в этом он уже не раз имел случаи убедиться. Именно поэтому в том Своде законов Псковской империи, над которым они с Клейном работали, был и аналог петровского Табеля о рангах.

Олег понимал, что штучные, разовые случаи освобождения рабов, награждения или титулования отличившихся проблему не решат. Как и во всём, нужна была система, которая не будет требовать постоянного личного вмешательства императора. И такую систему он готовился внедрить уже в этом году.

Правда, пока он принял окончательное решение только в отношении армейских чинов. В его Табеле о рангах личное дворянство полагалось вместе с получением первого офицерского звания лейтенант или с награждением медалью Сфорца, потомственное дворянство – с капитана или награждения орденом Сфорца, а пожалование наследуемого владения и владетельного титула – с полковника. Кстати, данный порядок касался не только, собственно, армейских чинов, но и комендантской службы, разведки и контрразведки.

С гражданскими чинами у Олега была пока неясность. Ему ещё требовалось вникнуть в реальную нагрузку чиновников и определить от кого какая польза. Во многом положившись на своих друзей и соратников, он упустил из внимания функционирование бюрократии. Но, к счастью, он не один в своей империи с головой. На Большой имперский совет съедутся его друзья и соратники, так же, как и целый ряд владетелей провинций, отжатых им от королевств, так что с кем обсудить эту проблему, как и многие другие, у него есть.

– А их впустят, государь? – робко спросил Трашп.

Вот тоже удивительный человек. Когда шла речь о поиске каких-то технических решений, то он мог не только спорить, но даже кричать на самого императора, а однажды даже попытался схватить Олега за грудки, чем чуть не довёл его до колик от смеха, зато во всех остальных вопросах смотрел на императора как кролик на удава. Ботан обыкновенный, потусторонний – такое определение дал Олег своему главному механику.

– Кого осмелятся не впустить по моему приказу? Трашп, ну ты хоть иногда-то от своей механики отвлекайся в реальность. А то мы тебя потеряем.

Олег ободряюще похлопал конструктора по плечу и дал команду выдвигаться в Промзону.

Город-спутник Пскова к настоящему времени раздался вширь и был больше самой столицы раза в два по площади и раза в три по численности населения.

Теперь Промзону было не узнать. Нет, трущобы никуда не исчезли, их стало даже намного больше, но все они сместились на дальние окраины. Центр же города-спутника мог теперь соревноваться по красоте и убранству со столицами иных государств.

Промзона теперь так же, как и Псков, занимала оба берега Псты, только закованных не в магический мрамор, а в обычный гранит, богатые залежи которого нашлись между столицей и Рудным, городком, являвшимся центром сфорцевской металлургии.

Не только берега и набережные были в Промзоне из гранита и камня, но и весь каскад десятков дамб, которые, помимо обеспечения работы водяных колёс, служили ещё и как мосты между берегами. Да и как места прогулок использовались.

Здания административной части города были выстроены из красного кирпича вокруг большой, выложенной брусчаткой, площади. Олег со своей свитой застал здесь огромную толпу народа, а встретивший их комендантский стражник оцепления доложил императору, что на ратушной площади присутствует и королева Винора, прибывшая сюда за четверть склянки до императора вместе с первой статс-дамой баронессой Чеппин.

– А что за представление тут намечается? – поинтересовался Олег, хотя видел уже приготовления к казни на колу двоих человек, воющих пока ещё только от страха – боль будет позже. – Очередные наркоторговцы, как я понимаю?

– Да, государь, – подтвердил восторженный стражник. – Двое зеенодских негодяев хотели пронести в нашу славную столицу галлюциногенные грибы. Но мы хорошо сработали и не допустили!

Поправлять этого стражника, который явно был не в курсе произошедшего преступления, что поймали зеенодцев вовсе не комендантские растяпы, а ниндзя контрразведки, Олег не стал. У него вообще было мелькнула мысль заменить горе-наркоторговцам смертную казнь каторгой, всё же случившееся с ними в его родном мире охарактеризовали бы как полицейскую провокацию, а такое не во всех странах считалось законным. Во всяком случае, в России бы таких оправдали, в США или Финляндии, к примеру, как он знал, нет.

Мимолётный наплыв милосердия он с себя скинул – залётные гости знали, на что шли. Да и расстраивать народ и Клемению, примчавшуюся сюда наверняка с подачи баронессы Чеппин, не хотелось совсем. Такие зрелища жадному до них люду демонстрировались у него в последнее время всё реже.

– Неужели тебе такое плебейское представление нравится больше театра, Клео? – Из Промзоны, дождавшись окончания казни и посетив предприятия текстильщиков, Олег возвращался в карете с Клеменией и первой статс-дамой. – У меня от их воплей уши заложило больше, чем от грохота пушки. Вот бы куда надо было тебя взять.

– Так ведь не взял же, Олег. – Клемения, не стесняясь Чеппин, слишком близко прижалась своим роскошным телом к императору. – И при чём здесь театр? Театр я тоже очень люблю. Кстати, чем мы ещё сегодня займёмся?

Отодвигаться от Клео и изображать из себя невинность Олег не стал – уж о том, где королева провела прошедшую ночь, баронесса знала прекрасно. Да весь дворец наверняка об этом знал. А на её вопрос ему очень хотелось поинтересоваться, не соскучилась ли она по одному очень симпатичному виконту из Лара-Сара. Но вздохнув, сказал другое:

– Мне ещё работы на сегодня много надо будет переделать. Да и тебе не мешало бы подготовиться к общению с Иргонией. Ты, надеюсь, не забыла, что мне обещала? А чтобы вам было о чём с ней поговорить, я предлагаю тебе посетить псковский офис императорской парфюмерно-косметической компании. Там куча новых образцов специально к твоему приезду приготовили.

Немного приврал, конечно, император – образцы в центральном офисе всегда имелись и постоянно обновлялись. Зато вопрос с времяпровождением королевы решился к их обоюдному удовольствию. Да и баронессы Чеппин тоже.