Текст книги "Стремительный полет"

– Э-э-э… – протянул я, пытаясь сообразить, что же мне сказать.

– Перевожу! – с готовностью пришел мне на помощь Валерка. – Влад хочет сказать, что техника боя, в которой ведутся эти занятия, весьма отличается от той, которая тут известна.

– Ух ты! – заинтересованно воскликнула Катя. – А можно посмотреть?

– Ну конечно! – галантно поклонился Валера. – Ты ведь не против, Влад?

А он – парень не промах! Надо срочно перехватывать инициативу!

– Сочту за честь! – решительно сказал я. – Если тебе понравится, то я возьмусь и тебя обучить этой технике.

– Эй! – встревожился Валера. – Ты не забыл, о какой технике идет речь? Это же «сеча Радогора»! Ей так просто, за день-два, не обучишься!

– А кто сказал, что это будет быстро? – пожал я плечами, делая разминочный комплекс для кистей рук. – Ну, чего стоим? Приступим, что ли?

Не сговариваясь, мы продемонстрировали Катрине тот самый показательный бой, который нам поставил наш тренер из «Княжича» Александр Павлович.

Когда мы закончили его, то на крыльце уже была не только Катрина. Там же стояли и Онтеро с Семеном. Гленд Аронус со священным ужасом взирал на то, что раньше называлось задним двором. Надо сказать, что там было довольно много посторонних предметов. Ну, было до того, как мы приступили к тренировке. В порыве творческого вдохновения мы, как могли, разнообразили показательный бой. Так как посторонние предметы подходили для этого как нельзя лучше, на них мы и оттачивали наши творческие изыски. Короче, после нашего боя задний двор выглядел как после прохождения маленького, но очень интенсивного смерча.

Я подошел к Аронусу, пальцем поднял его отвалившуюся челюсть, потом молча вложил в его ладонь кошель. Ладонь гнома машинально сжала деньги.

– Сдачи не надо, – благодушно улыбнулся я ему. – Да и кто знает, что мы тут еще порубаем, пока будем ждать одежду?

– Торговец и портной будут тут завтра утром, – прохрипел Аронус, не сводя взгляда со своего заднего двора.

– Вот и ладненько! – кивнул я, поворачиваясь к другим зрителям.

Катрина восхищенно смотрела на меня. Да! На меня одного.

– Ты – великий воин! И ты обещаешь научить меня этому искусству? – выдохнула она.

– Конечно, – великодушно пообещал я.

– Впечатляет! – проговорил Онтеро. – Я и не предполагал, насколько ты, Влад, хорошо владеешь клинком. А уж такого искусства, которое показал Валери, я у человека и подозревать не мог.

– Продолжим разговор в комнате! – предложил я, кивком указывая на Аронуса.

Пусть гном и пребывает в прострации, но все-таки я не хотел бы, чтобы он узнал о нас больше, чем надо.

Сема понятливо прикрыл глаза и одобрительно кивнул.

Глава 3

Утром следующего дня оказалось, что бочки с водой ни за ширмой, ни на заднем дворе не было. Ведь заказывал же! И оплатил авансом, между прочим.

Попытки найти Аронуса и выяснить у него, почему, собственно, нарушаются договорные обязательства, окончились безуспешно. Тот как в воду канул.

Я вышагивал взад-вперед по таверне, бормоча себе под нос страшные ругательства и планы кары, которая непременно настигнет вероломного хозяина постоялого двора. За стойкой шумно дрожал Крутрик, попискивая от ужаса, когда я особо тяжело ступал по скрипящим половицам.

За дальним столиком уместились Семен и Валера. Они с интересом ожидали развития дальнейших действий, комментируя нынешние. Высказывали мнение, что гленд Аронус оказался очень умным гномом. И спас постояльцев от звукового шока, и сам цел остался. Теперь осталось только отсидеться в какой-нибудь норе, пока я не уеду.

Строились предположения о дальнейшей судьбе постоялого двора. Семен и Валерка сошлись на том, что проще будет потом построить новый, чем отстраивать этот.

В этот момент я услышал звук шагов на крыльце. Ага! Лучше бы это был сам Аронус! Не хотелось бы, чтобы мне под горячую руку попались обычные путники. Нет! Я конечно же трогать их не стал бы. Но им пришлось бы быть очень осторожными в словах и действиях.

Есть Бог на небе! Гленд Аронус собственной персоной!

– И кого это я вижу? – радостно спросил я, многозначительно разминая кисти рук. – Ты ли это, Аронус? Проходи-проходи! Не смотри на выход! Тебе не суждено до него добраться! И где же моя бочка с водой, я тебя спрашиваю!

– Ее вчера случайно сломали, – уныло пробасил Аронус. – Поверь, благородный кавалер! Совершенно случайно. Я уже заказал новую. Через пару дней она будет здесь.

– Да? – удивился я. – И кто же имел такую глупость ее сломать? Я очень хотел бы потолковать с этим смертничком о правилах обращения с этим ценным предметом.

– Так вы же и сломали, – печально сообщил мне Аронус. – Вчерась вы там скакали со своим другом. Вы тогда там много чего сломали.

Надо сказать, что дружное «Гы!» за моей спиной не добавило мне настроения. Но гленд Аронус поспешил это исправить.

– Я тут привел торговца одеждой и портного, – доложил он.

– Да что ты говоришь?! – радостно откликнулся я. – И где они?

Аронус обернулся, выглянул за дверь и рявкнул:

– Эй, вы! А ну, подь сюда!

– Катрина! – не менее громко рявкнул я. – Тут к тебе счастье привалило!

– У меня его и так по самое не могу! – сердито раздалось сверху. – Ну зачем так кричать? Я, узнав, что бочки нет, уже собиралась выспаться. Так нет же! Ты нашел другой способ переполошить всех обитателей этого заведения.

– Кто рано встает, тому Демиург дает! – сообщил Семен.

Тем временем перед нами нарисовались два субъекта. Один был гномом, с большим тюком на плече. Второй – худой, невысокий человечек – производил странное впечатление. Надо сказать, что по всей его одежде были нашиты кожаные карманы. Из этих карманов торчал инструментарий, выдающий портного. Нет, ножниц не было. А был набор ножиков различной конфигурации, висящих на поясе. С другой стороны пояса были прикреплены мотки ниток. Левое плечо исполняло роль подушки для игл. Там была нашита накладка, из которой эти иглы и торчали. На шее болталась парочка веревочек с узелками.

– Аронус, испарись! – распорядился я.

– А?

– Исчезни! Я тут с этими ребятами поговорить хочу. Там, на кухне, Кригинда уже битый час грохочет посудой, а завтрака до сих пор нет!

– Да уж! Кригинда торопиться не любит, – покачал головой Аронус, направляясь на кухню.

Я, проводив его взглядом, обратил свой взор на прибывших:

– Надо будет одеть одну даму.

– Ты уж поверь, благородный господин, – пробасил гном, сбрасывая свой тюк на пол и проходя к столу, – нам приходилось одевать и не таких.

– Да? – промурлыкала Катрина, спускаясь по лестнице. – Что не таких – верю. Таких, как я, – вряд ли. После завтрака я жду вас у себя в комнате, где мы обсудим особенности моей одежды. Я, конечно, клятвы о том, что вы будете молчать, с вас не потребую. Но если вы будете рассказывать об этих особенностях, то очень расстроюсь.

Катрина очень многозначительно похлопала ладонью по рукояти своего клинка, подвешенного к поясу.

Надо сказать, что торговец и портной ошалело уставились на Катрину, как только раздался ее голосок.

– Дык… эта… – информативно высказался гном.

– Оу!.. – не менее информативно высказался портной.

– Я вижу, вы знакомы, – подвел итог я, наблюдая за этой парочкой.

– Вот мы и встретились, – зловеще процедила Катрина, перемещаясь таким образом, чтобы встать между этой парочкой и выходом. – Я ведь предупреждала тебя, низкий да бородатый, что ты так просто не отделаешься!

– Госпожа! – проблеял портной. – Тогда случилось недоразумение!

– Молчи! До тебя еще дойдет очередь, – пообещала Катя, не сводя взгляда с гнома. – Так, говоришь, что это была последняя мода? Да?

– Э-э-э… – прохрипел гном в ответ.

– Только забыл добавить, что это была последняя мода прошлого века. Да? – ласково сказала Катрина, извлекая свой клинок.

– Катрина! Прежде чем ты располовинишь этого гнома, хотелось бы услышать, за что? – донесся из угла голос Семы. – Может быть, не стоит так радикально? Вот, к примеру, Влад может очень качественно настучать ему по организму.

– Неуместно Владыке опускаться до этого! – зло огрызнулась Катрина и тут же осеклась, испуганно прикрыв ладонью рот.

– Та-ак! – медленно проговорил я, после того как в помещении наступила полная тишина.

Внимание всех присутствующих сосредоточилось на мне и Катрине.

– Об этом мы еще поговорим. Но не сейчас и не здесь. А теперь давай решим, как быть с этими друзьями. Как там вас?

– Крамрак, – тут же отозвался гном.

– Шронтол, – не отстал от него и человек.

– Угу. Дуэт «Крамрак – Шронтол», – прокомментировал я. – Я очень сомневаюсь, что у гленда Аронуса найдется запасной вариант на случай, если ты этих двоих порешишь. Так что давай пользоваться тем, что имеем. Тем более что они предоставят нам большую скидку.

Я многозначительно замолчал, рассматривая этих двоих.

Шронтол часто закивал головой, а Крамрак с досадой дернул себя за бороду, но возражать не решился.

– За ошибки надо платить, – сообщил я им. – А вы сделали очень большую ошибку, вызвав гнев этой девушки.

– А где гарантия, что они не обманут меня снова? – подозрительно осведомилась Катрина.

– А вон она, в углу сидит, Семенэлем зовется, – ткнул я пальцем в сторону Семы. – Очччень большой эксперт в нынешней моде.

Сдавленное шипение Семена пролилось бальзамом на мои раны.

– Да! – повысив голос, произнес я. – Уж он-то не даст всяким проходимцам обвести себя вокруг пальца! И горе им, если они все же попытаются! Я доступно изложил? – спросил я, повернувшись к дрожащему человечку.

– Да, благородный господин, – отозвался тот, в то время как гном пристально всматривался в Семена, силясь рассмотреть в нем эксперта.

Надо отдать должное Семену, он хоть и был недоволен тем, что я его примешал, все же быстро взял себя в руки, подыгрывая мне. А я ведь не случайно назвал его! Тут большую роль сыграла новая эльфийская натура Семы. Всем известно скрытое соперничество и неприязнь, существующая между этими народами. Это отголоски какой-то далекой распри. Сейчас никто уже не знает, что это была за ссора и каковы ее причины. Да и сами эльфы с гномами этого не знают. Но неприятный осадок остался! Так что я был полностью уверен, что Сема замордует этого несчастного Крамрака, прежде чем даст «добро» на покупку у него чего-нибудь. Судя по затравленному взгляду гнома на Семенэля, тот тоже это ясно осознал.

Я стою у окна, любуясь шикарным видом ремонтируемого заднего двора гленда Аронуса. За моей спиной мнутся Онтеро и Катрина. Тихо скрипнула дверь.

– Ага! Вы уже здесь! – Довольный голос Семы. – Валер! Давай сюда! Да отпусти ты этих несчастных! Я с ними уже закончил.

– А теперь речь пойдет о твоей оговорке, – сказал я, когда дверь была плотно прикрыта, а Семен сделал мне знак, что «полог молчания» наложен. – Что означает «Владыка»? Разве мы не обсуждали этот вопрос?

– Обсуждали, – уныло согласился Онтеро.

– И что?

– Все равно!

– Что «все равно»? – чуть ли не застонал я. – Ведь договорились же! Утром деньги, вечером стулья! Сначала дело сделаем, потом уже и будем решать. Что за самодеятельность в конце-то концов?

– Белые крылья – раз, Камень Власти – два, – показала мне два пальца Катрина. – Как ни крути, а получается – Владыка!

– Так это, получается, Камень Власти? – спросил я, рассматривая синий камушек в гарде, сияющий странным внутренним светом.

– Часть его, – поправил Онтеро. – Основной кристалл был у отца Катрины, когда он погиб.

– Ну и что? Подумаешь, кусочек камня в гарде! Вон у некоторых рыцарей куски рога единорога в рукоятях мечей. Это же не означает, что они вожаки этих табунов.

– Камень светится! – втолковывал мне Онтеро. – А это означает, что есть Владыка и он жив! Ты понимаешь? Ты и есть Владыка! Никто, кроме рода Белокрылов, не может владеть Камнем Власти!

– Что-то тут не вяжется, – задумчиво сказал я, пытаясь вспомнить. – Когда я в первый раз взял «Лист», камень не светился. Это я помню точно. Когда во второй раз, он тоже не особо старался. Полный накал он включил в лесу, когда я объяснял тому дроу, что тот ошибся, нападая на нас. А ведь по идее он должен был включиться, когда я родился на свет. Кто мне объяснит эту подробность?

– Не я, – пожал плечами Онтеро. – Это жриц Храма надо спрашивать.

Я перевел взгляд на Катрину. Он кивнула, соглашаясь с Онтеро.

– Вот тогда, когда спросим, и будем решать, как меня называть! – отрубил я. – А пока я – Влад. Не Владыка, а Влад. Понятно?

– А разве это не одно и то же? – удивленно спросила Катрина.

– Нет! Влад – это имя. В то время как Владыка – это должность.

– Ты своим родителям спасибо скажи, – прокомментировал со своего места Валерка, – что они тебя так назвали. И не фиг было свое имя на местный диалект переводить.

– А я и не переводил! – огрызнулся я. – Оно как-то само перевелось.

– Вот и получаешь последствия неконтролируемого перевода! – хмыкнул Сема. – Я, к примеру, не переводил. И все в порядке.

– А чего тебе переводить, если ты сам полностью перевелся? – огрызнулся я. – Ты первым дезертировал из человеков в эльфы! Тебе все равно дали бы новое имя.

– Это запрещенный прием! – запротестовал Семен. – Я не виноват! И потом, если бы не я, были бы вы здесь!

– Что есть, то есть, – вынужден был признать я. – Значит, решаем так: делаем дело, потом спрашиваем жриц Храма, тогда и будем знать, как меня называть. Хотя, честно скажу, меня ваше упорное желание видеть меня Владыкой не греет!

Глава 4

Мы все с удивлением пялились на открывшуюся перед нами картину. Одна Катрина смотрела с любопытством. Ну, она-то тут еще не бывала. Я имею в виду таверну «У веселого Барбуса».

Дверь новая. У двери двое здоровущих мужиков. Я бы даже сказал, что это скрытые айраниты. Но нет! Не айраниты. Онтеро тоже удивлен. К тому же он как-то сказал, что мы чувствуем нашу кровь. Здесь – никаких ощущений. Здоровущие, но люди! И в этой местности так: если здоровущий, то туп. Сила заменяет интеллект. А то, что заменяет, было видно по лицам этих индивидов. В руках короткие и внушительные дубинки. По тому, как ловко они умещались в здоровенных лапах этих дядей, было видно, что владеть ими умеют. Короче, профессиональные вышибалы. Непонятно только, что они тут делают.

Я спрыгнул с Джупана и подошел поближе. Взгляды церберов сфокусировались на моей персоне.

– Где хозяин? – деловито спросил я.

– Клюб закрыт! – сообщил мне один из вышибал.

– У тебя что, со слухом проблемы? – осведомился я. – Я тебя не спрашивал: открыт или закрыт. Я тебя спрашивал – где хозяин? Разницу чувствуешь?

– Клюб закрыт, – угрюмо повторил вышибала, удобнее перехватывая дубинку.

Ясно! В примитивное пропускное устройство вставлена одна-единственная фраза. Иных вариантов ответа не предусмотрено. Вероятно, есть что-то, переключающее это несчастье на «вход», но что именно? Создавалась ситуация, имеющая два решения. Одно длительное (сторонник его – Сема, по лицу видно), второе – краткое (мое, тут и к бабке не ходи).

Страж двери, так и не успев ничего сообразить, неожиданно «налетел» на своего товарища. Масса, помноженная на неожиданность, создала силу инерции, непреодолимую для обоих держиморд. Они так и загрохотали своим набором костей и дубинок по мостовой.

– А разница была, – сообщил я двум телам на мостовой.

Створки двери от хорошего пинка ногой резко распахнулись.

– Входи, дорогой Карлсон! Ну и вы, малыши, тоже, – провозгласил я, переступая порог. – Эй, хозяин! Дверь сего заведения была гостеприимно распахнута. Вот мы и зашли.

В глубине помещения, за дверью на кухню, что-то загрохотало и коротко ругнулось. Дверь приоткрылась, и в проем осторожно просунулась голова хозяина таверны.

– Кто там? – осведомились хриплым голосом. – Клюб пока еще закрыт. Приходите вечером. И вообще, кто вас впустил?

– Та-а-ак, – протянул я. – Зазнался, значит! Не узнаешь, значит. Кто нас впустил, спрашиваешь, значит. Ну, теперь не обижайся!

– Влад, ты один справишься? Или все же разрешишь мне присоединиться? – с нездоровым интересом спросил Валерка, становясь рядом со мной.

– Может, сначала споем? – вмешался Онтеро. – Так он тебя быстрее узнает. Заодно и дадим всем знать, что мы прибыли.

– Смотри, Влад! А ведь вон тот, на полотнище, на тебя здорово похож, – заметил Семен, указывая на кусок ткани, висевший в противоположном конце зала.

– Ну не то чтобы очень, но сходство есть, – кивнула Катя.

– О! Кто к нам пожаловал! – наконец-то сообразил хозяин. – Сам основатель с соратниками! Нет-нет, для вас вход всегда открыт! Проходите, присаживайтесь!.. Эй! Кто там? А ну быстро поднимите вещи дорогих гостей наверх, в их комнаты! Теперь понятно, почему вас пропустили на входе. Надо же, какие сообразительные парни мне попались!

В это время «сообразительные» парни, с дубинками наперевес, ввалились в дверь таверны.

– О! Хорошо, что вы здесь! – отреагировал Онтеро. – Займитесь нашими конями! Они там к коновязи привязаны.

– С белым и вороным поосторожнее! – счел своим долгом предупредить Семен. – Они, если что, могут довольно сильно укусить.

Я же внимательно рассматривал хозяина таверны. Очень внимательно.

– Интересно. И на что же меня без меня подписали? – грозно спросил я, закончив осмотр. – Лучше сам признайся, морда спекулянтская, пока я за твою таверну всерьез не взялся. Это что за натюрморт вон там висит? О каком основателе ты толковал? Излагай! Быстро и четко, чтобы я сразу понял. А чтобы было быстрее и четче, вспомни наш последний визит и в каком виде твоя таверна была после него. Так вот, то, что было, – это можно назвать детским лепетом по сравнению с тем, что будет. Начинай! Я жду.

– Дык ведь… – нерешительно заговорил хозяин. – Как вы, значитца, в тот раз уехали, собрались благородные кавалеры…Вот тут и собрались. А где же им еще собираться-то? Только тут и можно. Потому как тут…

– Короче! – рявкнул я. – Собрались. И что?

– Так и решили они принять тебя, благородный Влад, в число основателей ордена. Потому как ты указал путь, по которому следувает идтить.

– Это кому я указывал путь? – подозрительно спросил я.

– Да если тем путем, который указывал Влад, идти, то полгорода снесено будет в первую же ночь! – убежденно спрогнозировал Валерка.

– Дык благородному Кетвану и указал ты путь, – отчаянно заговорил хозяин. – Мол, нечего тут сидеть и эль просто так дудлить. Надо сначала нечисть какую зарубить, а потом уже и праздновать. А таверну мою было решено назвать клюбом. Ты, помнится, в прошлый раз все время так называл мою таверну. А какой же клюб – без портрету основателя? Так сам благородный Кетван сказал. Он и маляра привел, чтобы этот портрет нарисовать. Этот маляр, пока рисовал, бочонок лучшего гномьего эля вылакал, стервец! Мол, это ему какого-то вздохновения придает. Не знаю, что мой эль ему придавал, только после него этот художник сам без всякого вздохновения валялся.

– Угу, – понимающе кивнул Семен, внимательно рассматривая гигантский портрет. – Фоторобот составлен со слов свидетелей. Надо сказать, что неплохо составлен. Хоть какое-то сходство имеется, не то что у наших земных доблестных органов.

– Бочка от эля осталась? – деловито спросил я. – Никуда ее не девай! Я в нее этого горе-художника запакую и, на манер князя Гвидона, морем плавать отправлю. Тут где-нибудь поблизости моря имеются?

– Для такого дела – найдем! – оптимистично потирая руки, пообещал Онтеро.

Не успели мы толком расположиться в отведенных нам комнатах, как раздался осторожный стук в дверь.

– Не заперто! – отозвался я.

В проеме приоткрывшейся двери обозначилась физиономия хозяина таверны.

– Там, в конце улицы, благородный кавалер Кетван появился. Ты, благородный Влад, указывал, чтобы я, значитца, тебя предупредил о том.

– Очень хорошо! – Я одним рывком встал на ноги. – Можешь заниматься своими делами. Свободен!

Голова хозяина мгновенно исчезла. Я услышал дробный топот ног по лестнице, ведущей на первый этаж.

Кавалера Кетвана под портретом основателя встретил… сам основатель. Мало того – встретил в окружении своих соратников, коих выдернул из их комнат железной рукой и с недрогнувшим сердцем. Ввиду этого обстоятельства выражения лица соратников были далеки от проявления чувств доброты и всепрощения.

Единственной, кого мне не удалось призвать в ряды окружения, была Катрина. На мое требование выйти и присоединиться она ответила коротко и ясно, что в переводе примерно звучит так: «Отстань! Я устала и спать хочу».

Переждав всю гамму чувств, пробежавшую по лицу кавалера, я сурово спросил:

– Так! И что же это за художества? Вон там, у меня над головой.

– А как же? – радостно отозвался Кетван, нимало не смущенный суровостью моего тона. – Так уж положено! Если есть основатель, то его надобно изобразить надлежащим образом.

– Что?! – возопил я, услышав сдавленный смешок за спиной. – Это и есть «надлежащий образ»? Ты что, с замковой стены свалился? Где я, а где образ?

Кетван озабоченно сравнил оригинал с портретом и покачал головой.

– А ведь говорил я ему, что не похож. Что же теперь делать? Проткнуть его мечом, что ли, или заставить перерисовывать?

– У меня гномьего эля больше нет! – решительно заявил хозяин таверны. – Мне его вздохновения без надобности!

– Да вообще этот портрет не нужен! – решительно заявил я.

– Да какой же клюб без портрета? – удивленно поднял брови Кетван. – Ты же сам говорил, что в клюбе вешается портрет основателя!

– Это когда я такое говорил? – изумился я.

– А в аккурат после того, как мы последнюю бочку эля тут выпили и собирались идти в соседнюю таверну, – напомнил мне Кетван.

– Что-то такое было, – попытался вспомнить Валерка. – Точно сказать не могу, но что-то ты такое говорил.

– А я не помню, – отмахнулся Онтеро в ответ на мой вопросительный взгляд.

– Понятно, – вздохнул я. – Так вот, благородный Кетван. Не клюб, кстати, а клуб может обходиться и без портрета основателя. Особенно без такого вот портрета! Главное – не портрет, а дух клуба! Ведь клуб – это, в сущности, тот же орден, только неофициальный. Да и какой же я основатель, скажи на милость? Кто тут проводил соответствующие изменения и принимал решения?

– Ну я, – вынужден был признаться Кетван.

– Вот, значит, ты и есть основатель, – подвел итог я.

– Но ты же указал нам путь! – запротестовал Кетван. – Сейчас половина нашего ордена отправилась в поход, дабы стать достойными членами этого клю… клуба, – поправился он.

– Вы сами избрали этот путь, – высокопарно изрек я. – А я только подтвердил, что этот путь правилен.

– Это надо отметить! – решительно произнес Кетван, обрадованно потирая руки. – Но разреши все-таки оставить тебя среди основателей. Это очень важно. На молодых кавалеров произвело большое впечатление, когда ты одним ударом перерубил вон ту балку. Теперь каждый так и норовит проделать то же…Да не дергайся ты, Пуссен! Я специально распорядился, чтобы ее на этот раз сделали из железного дерева. Пусть рубят себе на здоровье. Ведь клинки править потом будут не за твой же счет.

– А если все же перерубят? – опасливо спросил хозяин.

Кстати, только сейчас узнал, что его Пуссеном зовут. Все как-то не было времени и желания об этом спрашивать – всё хозяин да хозяин.

– Его может перерубить только вот этот благородный кавалер, – указал Кетван на меня. – А он, пока трезвый, такого делать не будет. Да и выпимши тоже не будет. Одного раза достаточно.

Кавалер, радостно потирая руки, прошел к столику.

– Сегодня же проведем сбор всех наших, кто есть в городе. Я надеюсь, ты же не собираешься нас сегодня покинуть?

– Нет, конечно! Только вон то непотребство надо снять! – Кивком головы я указал на полотнище в конце зала.

– Снимем! – заверил меня Кетван, наливая себе в кружку эль, услужливо поданный Пуссеном.

– И еще одно, – вкрадчиво сказал я, наблюдая, как Кетван с удовольствием поглощает эль. – Прикажи орлам вести себя прилично. С нами будет дама.

Кетван поперхнулся. Валерка молодецким ударом по спине прервал кашель кавалера.

– Я не ослышался, благородный Влад? Ты сказал – дама? – нерешительно спросил Кетван, когда прокашлялся.

– Не ослышался, – подтвердил я, без всякого сочувствия наблюдая за реакцией кавалера.

– Но в нашем ордене не может быть дам! – отчаянно воскликнул Кетван. – Это невозможно! Нас же засмеют!

– А кто говорил о том, что она будет кавалером нашего ордена? – удивленно спросил я.

– Ну, раз уж она будет принимать участие в заседании, то это само собой разумеется! Только члены ордена могут принимать участие в заседаниях.

– Это записано в Уставе? – прищурился я.

– Нет, – смутился Кетван. – Но это как бы повсеместно принято.

– Тогда давай ее проведем как даму моего сердца. А в Уставе запишем, что дамам сердца не возбраняется присутствовать в исключительных случаях на заседаниях, – невозмутимо предложил я.

Остекленевший взгляд кавалера был достойным ответом на мое предложение.

– Ну что тебе не нравится? – сердито спросил я.

– У тебя есть дама сердца? – потрясенно проговорил Кетван.

– Да вот, обзавелся по случаю, – покаялся я, удрученно кивая. – Как-то так спонтанно получилось.

– Как получилось? – не понял Кетван.

– Случайно, – перевел Семен, осуждающе взглянув на меня. – Но я что-то в этом сомневаюсь. Ты же ее специально искал?

– Искал-то специально, а вот нашел – случайно, – парировал я. – Или скажешь, что и ту драчку с драконами я подстроил?

– Так ты дрался с драконами?! – даже задохнулся от восторженного изумления кавалер. – А еще говоришь, что не можешь быть основателем! Расскажешь, как это было?

– Да что там рассказывать! – отмахнулся я, лихорадочно соображая, как вывернуться из создавшейся ситуации.

Вот ведь! Ляпнул, не подумав. Вот как теперь все это расхлебать?

– Просто эти крылатые огнеметы напали на девушку, а мы ее защитили. Вот, собственно, и все, – сообщил я. – А она и оказалась как раз той, которую я и искал.

– Огнеметы? – улыбнулся Кетван. – Очень забавно! Они действительно мечут пламя?

– Еще и как! – подтвердил Онтеро. – Только мы можем от него уклоняться. А это немало!

– Вот тут благородный кавалер Кетван рассказал о том, что мы, мол, сражались с драконами… – Я остановился и вперил строгий взгляд в вышеупомянутого кавалера. – Да! Было такое дело…

Зал, заполненный членами новоявленного клуба, восторженно вздохнул.

– Но что касается меня, то я ничего особо героического в этом не вижу…

– Так это что касается тебя, благородный Влад, – вставил Кетван. – А вот мы видим и хотим знать, как было дело.

Зал загудел в смысле: «Таки да, хотим знать».

– Да ничего особенного, – начал вдохновенно сочинять я, заметив, что Семен поморщился оттого, что почувствовал ложь. – Мы просто ехали, когда увидали над лесом парочку драконов и услышали крики девушки о помощи.

Катрина хмыкнула, но опровергать не стала. Все кавалеры повернули головы к ней и романтично вздохнули. Конечно, каждый вздохнул тихонько, но общий шум был приличный.

– Учтите, это дама моего сердца, – предупреждающе сообщил я.

Снова последовал вздох, но на этот раз сожалеющий. Глупцов, думающих, что смогут у меня отбить даму, не нашлось.

– Как выяснилось, – продолжил между тем я, – драконы не могут перемещать пламя, коль уже начали его выдыхать. Для того чтобы снова его выдохнуть, им приходится прерывать процесс, снова набирать высоту, нацелиться и, перейдя на планирование, повторить попытку. Именно на этом мы и сыграли. Уклоняясь от огненных струй, мы прорвались к девушке и заслонили ее от нападения этих зверюг. Они не решились нападать на троих вооруженных мужчин и эльфа. Вернее, я бы сказал, эльфа и троих вооруженных мужчин.

– Ну конечно, – донеслось из рядов кавалеров, – какой дурак рискнет нападать на эльфа? А драконы – они не дураки!

– Разрешите мне сказать? – неожиданно подала голос Катрина. – Благородный Влад не совсем точно описал события. Несомненно, сделал он это из присущей ему скромности. Ведь всем известно, что скромность – неотъемлемая черта благородного человека.

Зал загудел. Абсолютно все были согласны с приведенным тезисом.

– На самом деле, – продолжала Катрина, игнорируя мой предупреждающий взгляд, – благородный Влад первым прорвался ко мне и прикрыл меня. Остальные, в том числе и благородный Семенэль, прибыли уже позже. Драконов было не два, а четыре. И всех их благородный Влад разогнал своим мечом.

Поднялся восторженный гул. Катрина бросила на меня лукавый взгляд и кокетливо улыбнулась.

– Ну и зачем? – держа на лице смущенную улыбку, поинтересовался я.

– Должна же я отплатить за «даму сердца», – также улыбаясь залу, процедила Катрина. – Ты меня спросил – хочу ли я ею быть?

– Дамой сердца становятся независимо от желания, – пояснил я. – Тут уж так. Тебя назначают дамой сердца и все подвиги посвящают тебе. Причем ты можешь даже и не догадываться об этом. Хотя каждый рыцарь лелеет в душе надежду, что дама когда-нибудь все же узнает об этом.

– Да? – Катрина подняла брови. – И о каких твоих подвигах я еще не знаю?

– О! Их много, – скромно потупился я.

– Покажи им свой клинок, благородный Влад! – взревел Кетван, взгромождаясь на стул и размахивая кружкой с остатками эля. – Пусть все увидят меч, наводящий ужас на драконов!

– Ну что мне с ними делать? – с досадой пробормотал я.

Становиться идеологом и основателем нового клуба я как-то не планировал. Оно само так вышло. А зал тем временем взревел, когда в лучах люстры блеснули голубые грани «Кленового Листа».

– Интересно, а почему меня не просят показать клинки? – задумчиво пробормотал рядом со мной Онтеро. – Ведь тоже вроде бы не были без дела.

– Это потому, что ты не основатель и не кавалер, – пояснил Валерка. – Вот становись в ряды, и сразу же тебя тоже будут просить. Влад, спрячь меч! Уже все на него насмотрелись.

– Чувствую себя идиотом, – поделился я, загоняя «Лист» в ножны.

– Что же делать, если чувства тебя не обманывают, – заботливо покивал Валерка.

– А как насчет предчувствий? – вкрадчиво поинтересовался я, передвигаясь поближе к этому нахалу.

– Осознал, раскаялся, больше не повторится! – скороговоркой выпалил Валерка, прячась за широкую спину Онтеро.

– Ох, сомневаюсь! – тяжело вздохнул я. – Как насчет первого, так и насчет второго. И уж тем более насчет третьего!

Заседание тем временем развивалось согласно распорядку, намеченному Кетваном. В зал дюжие молодцы вкатили две бочки эля, к которым сразу же выстроилась очередь из желающих промочить горло.

Мы с Валерой и Онтеро печально смотрели на этот праздник жизни. Но, уступая настойчивым просьбам Семы и Катрины, пересилили себя и не присоединились к нему. Да, нам ведь предстоял завтра дальнейший путь. А Сема категорически заявил, что снимать последствия нашей невоздержанности не будет. С этим приходилось считаться.