Текст книги "Похищение со многими неизвестными"

15

– Лена, оденься! Тут Валеев!

Предупреждающий окрик Сергея Петелина прозвучал для Марата как приговор. Он осунулся, помрачнел. Елена бросила его, ушла к бывшему, променяла его искренние чувства на богатый дом и…

Ядовитые капли обиды не успели прожечь горечью сознание, как дверь открылась. Марат опешил. Перед ним, опершись одной рукой на косяк и скрестив босые ноги, стояла растрепанная Ленка Глузкина с блудливым выражением лица. Из одежды на ней была лишь застегнутая на пару пуговиц мужская рубашка, едва спускавшаяся на бедра.

– А чего мне прятаться, я не школьница, – заявила Глузкина, ощупывая глазами Марата. И сделала приглашающий жест: – Ты присоединишься, или как?

За ее спиной Валеев увидел предбанник со столом. На стульях валялась скомканная женская одежда и сумочка. Глузкина сунула ноги в туфли, расчесала волосы, посмотревшись в зеркало, и застегнула еще одну пуговицу ниже пупка, посчитав, что привела себя в порядок.

– Давайте выпьем, – поспешил предложить Сергей, желая разрядить обстановку.

Валеев молча прошел внутрь, плюхнулся за стол, обхватил руками голову. Мысли ворочались туго. Его любимой здесь нет – приговор отменен или только отсрочен? Если Лена не ночевала дома, то где она?

Выпили белого вина: «За нас, за одноклассников!» Марат закурил. Мужчины молчали, Глузкина ерзала на стуле и оживленно щебетала:

– О! Я же все снимки со стенда забрала! – Она вытащила из сумочки пачку фотографий. – Марат, которая твоя? Забирай. А, вспомнила! Вот эта, из пионерского лагеря. Ты еще про мальчика рассказывал, который под поезд прыгнул. Как его зовут? Я его совершенно не помню.

– Ты пришла в наш класс позже.

– Ну точно! Я в нашей школе с шестого.

– А звали его Дима Русов.

– Симпатичный, – кивнула Глузкина, разглядывая снимок. – Почему он так сделал? Из-за несчастной любви?

– Из-за насилия. Ему было только одиннадцать.

– Что?

– Ничего, проехали! – отрезал Марат и забрал фотографию.

Лучше бы он на нее не смотрел. Перед глазами снова всплыла ужасная картина. Только что лучший друг был живым и…

Валеев вспомнил, как пять лет спустя, день в день, он и Андрюха Бахлин пришли на место трагедии, чтобы помянуть Димку Русова. Они выпили пива, разговорились, и Бахлин объяснил, из-за чего Дима покончил с собой. Его погубил человек, запечатленный на последней их совместной фотографии. Вот он, стоит в стороне, но смотрит на мальчиков. В тот вечер памяти у железной дороги одноклассники напились и решили отомстить за Димку.

– Расскажи! Интересно, из-за чего люди бросаются под поезд, – не унималась Глузкина.

– Налей еще, – попросил Марат, давя в пепельнице выкуренную сигарету.

– Ты бы оделась, – буркнул Петелин, наполняя вином бокал Глузкиной.

– А что? Тут все свои, – с вызовом ответила Глузкина. Она выпила, раздвинула воротник рубашки, будто ей жарко, и хитро прищурилась: – У вас, вообще, я погляжу, шведская семья какая-то. Марат приходит искать сюда Лену. Петелина так и скачет между вами?

– Заткнись! – огрызнулся Валеев.

– А что ты на меня наезжаешь, Маратик? Я что ли тебе изменяю? Раз ты по утрам ищешь Петелину, значит, она с тобой не ночевала. Разве не так?

– Я пошел. – Марат встал из-за стола.

– А я знаю, с кем Петелина ушла. Догадайся.

Марат обернулся, сверля взглядом Глузкину.

– С Бахлиным! – выкрикнула Глузкина. – Она буквально вешалась на него. Что ты на меня так уставился, Маратик? Лена – женщина свободная, как и я. Правда, закомплексованная – спит только с одноклассниками. Вот дошла очередь до Бахлина.

Глузкина захохотала. Марат ринулся на нее, но Сергей загородил женщину.

– Уходи.

– Где живет Бахлин?

– Не знаю.

– Ты говорил, у тебя с ним дела.

– Даже если бы знал, не сказал. Ты сейчас в таком состоянии, что дров наломаешь, а потом жалеть будешь.

– За себя беспокойся, радуйся, что жив остался.

– От тебя, Валеев, одни проблемы. Это ты увел у меня Лену, а не я.

– Ты ей изменял!

– А ты что, святой? – Мужчины буравили друг друга яростными взглядами, готовые сцепиться. – Ей со мной было лучше, чем с тобой. У нас дочь!

– Это я еду отдыхать с Леной и Настей. А ты, как гулял, так и гуляешь! – Валеев, не отрывая взгляда от противника, ткнул пальцем в сторону Глузкиной.

– Мальчики! – окликнула распетушившихся одноклассников Глузкина. – Сергей, принеси еще вина. И кофе свари.

Когда Петелин вышел, Глузкина указала на дверь Валееву:

– Марат, уходи. Мы же союзники. Если здесь буду я, не будет места для Петелиной. Врубаешься?

Валеев задумался на секунду, кивнул и шагнул за дверь.

Глузкина произнесла с грустью:

– Вот бы так из-за меня.

Валеев покинул двор, сел в машину и позвонил в специальную справочную полиции. Он знает фамилию, имя, отчество и дату рождения человека. Узнать по этим данным адрес для полицейского не проблема.

Получив мгновенный ответ, Валеев сверился с картой и процедил под нос:

– Ну, держись, Бахлин!

16

– Вы долго думаете, Елена Павловна. Я предлагаю вам ту работу, которую вы умеете делать лучше всего, работу, которая не противоречит вашим убеждениям. Вам надо расследовать преступление и найти виновных.

– А что не противоречит вашим убеждениям? – спросила Петелина Колокола и посмотрела на фотографию дочери.

Для таких, как Колокол, покалечить девочку на курорте ничего не стоит. И даже убить. Шевельнет пальцем с перстнем, и послушные шавки выполнят его команду. А он подведет оправдательную теорию под любое свое действие. И даже посадить его не удастся.

Она прямо посмотрела в глаза вору в законе:

– Шантаж и угрозы соответствуют вашим убеждениям?

– У нас разные методы, потому что разные возможности. За вашей спиной одна сила, за моей другая. Но в данном случае наши интересы совпадают. Мы оба жаждем справедливости.

– Хватит теорий! Вы прекрасно понимаете, что меня беспокоит. Допустим, я согласна. Где гарантии, что моя дочь не пострадает?

– Гарантия – мое слово.

Повисло долгое молчание. Елена с ужасом понимала, что это действительно так. Даже если она сейчас обманет его и спасет дочь, он сможет навредить ее дочери и через год. Вечно жить под охраной Настя не будет.

– Я могу приставить к ней охрану от хулиганов, – добавил Колокол для убедительности.

– Не подходите к моей дочери! Она должна отдыхать, как ни в чем не бывало.

– Как скажете. Мы договорились?

Петелина кивнула. Этого Колоколу показалось мало.

– Скажите, что согласны разыскать людей, ограбивших банк «Партнерство», – потребовал он, не повышая голоса.

– Я согласна расследовать преступление.

– Тогда обсудим формальности. Жить будете здесь. Выезжать только в сопровождении моего человека.

– Как здесь? Мне надо переодеться.

– Мы об этом позаботились. – Колокол крикнул в сторону закрытой двери: – Денис, принеси сумку.

Вскоре дверь открылась, и в сауну вошел тот же исполнительный помощник, который приносил фотографию Насти. На этот раз в его руках Петелина узнала свою дорожную сумку, с которой она собиралась ехать в отпуск.

– Знакомьтесь, Елена Павловна, это Денис Лоськов. Он побывал у вас дома и собрал кое-что на первое время. Денис также пригнал сюда вашу машину.

– Как? – вырвалось у Петелиной, но она сообразила, что помощник Колокола воспользовался ключами из ее сумочки.

– Я оставляю Дениса с вами. Он всегда будет рядом, сопровождать вас в поездках.

– Надзиратель? – скривилась Елена, проверяя содержимое сумки.

Ей было неприятно, что чужой человек копался в ее вещах и нижнем белье. Хотя, надо отдать ему должное, он взял все необходимое: верхнюю одежду, сменное белье, косметичку и даже упаковку гигиенических прокладок. Слишком предусмотрительный!

– Надзиратели – это в вашем ведомстве, Елена Павловна. А Денис будет охранником, водителем и помощником. Если потребуется связаться со мной – тоже через него. Ваш телефон мы временно изъяли, – добавил Колокол.

– Спасибо за трепетную заботу.

– Да, предупреждаю, Денис вооружен, но прибегает к оружию в самом крайнем случае.

– В таком случае его не пропустят в здание Следственного комитета.

– Вам незачем туда являться. Вы в отпуске и проводите расследование в свободное от работы время.

– Я не привыкла так работать. Возможно, мне потребуется помощь эксперта-криминалиста.

– Хм-м. Я был уверен, доказательства нужны только для суда. А как же ваша интуиция?

– Толчком для интуиции являются улики.

– Ну, хорошо. Кто он?

– Михаил Устинов по прозвищу Головастик, потому что он очень умный. Звание – старший лейтенант. И надавить на него вам не удастся, детей у Миши нет, – язвительно сообщила Петелина.

Колокол покрутил перстень на пальце и спокойно посмотрел на следователя:

– Я вам доверяю, Елена Павловна. Придумайте, как использовать эксперта, чтобы он не задавал лишних вопросов.

– Еще одно условие. Я должна позвонить дочери. Где мой телефон?

– Ваш телефон отключен. Сейчас его принесут.

Колокол сделал знак Денису Лоськову. Не успел Лоськов выйти, как в сауну сунулся взволнованный Андрей Бахлин.

– Тут такое дело. Приехал ее гражданский муж, Марат Валеев. Он у ворот и хочет войти.

– Не пускай его. Отшей! – распорядился Колокол.

– Валеев заметил ее машину и теперь не отвяжется. Он же оперативник.

Колокол посмотрел на Петелину:

– Как вы считаете, Валеева можно подключить к расследованию?

– Марат не пойдет на сделку. Чем сильнее на него давят, тем больше он упирается. Да и поссорились я с ним вчера.

– Вы поссорились? – ухватился Колокол. – Валеев ревнивый?

– Еще бы.

– Вот и отлично. – Колокол протянул Петелиной ее мобильный телефон, который принес Лоськов. – Сейчас вы поругаетесь окончательно. Вы позвоните Валееву и скажете, что ушли к другому мужчине. К Андрею Бахлину.

Возникла пауза. Петелина мучилась в сомнениях, представляя, какую боль причинит Марату. Она смотрела, как загружается телефон, и желала, чтобы этот процесс длился вечно. Но бездушная техника работала исправно. Телефон подключился. Елена вывела на дисплей номер Марата, ее палец завис над кнопкой вызова.

Колокол стал терять терпение:

– Мы же договорились. Вам кто дороже: мужик или дочь?

Елена опустила палец. Колокол приказал включить громкую связь.

– Лена! – огласил сауну голос Марата.

– Послушай…

– Лена, я тебя ищу! Куда ты пропала?

– Послушай меня внимательно…

– Ты у Бахлина?.. Я так и знал!

– Послушай, Марат. Жизнь сложная штука. Люди встречаются и расстаются…

– Пустите меня, нам надо поговорить.

– Марат, не преследуй меня. Оставь в покое! – повысила голос Елена.

– Почему? Что случилось?

– Послушай и пойми… Между нами все кончено.

– Лена, выйди, и мы поговорим.

– Я тебя больше не люблю! Я ушла к Андрею! Мне с ним хорошо! – сорвалась на истерику Петелина. Она вытерла выступившие слезы и попросила: – Уезжай, я тебя прошу.

Связь прервалась. У Валеева опустились руки. Он стоял перед высоким забором ненавистного дома. Минуту назад он готов был перемахнуть через забор в поисках любимой женщины. А сейчас… «Между нами все кончено. Я тебя больше не люблю», – скребли по сердцу ее безжалостные слова.

Он сел в машину, нервно газанул и уехал, чуть не задев на повороте припаркованную черную «ауди». Он не обратил внимания на затаившегося в «ауди» человека. Это был Орлик. Он подъехал недавно, чтобы пронаблюдать за домом Бахлина. И вовремя. Вскоре из ворот выехал большой джип, в котором Орлик разглядел вора в законе Колокола.

Значит, завертелось. Не зря они с Ручкиным залегли на дно. Колокол в курсе пропавших денег и предпринял какие-то шаги. Это опасно. Что ему рассказал Бахлин? Как далеко они продвинулись в поисках? Наверняка люди Колокола прочесали ряды уголовников, включая залетных. И не нашли виновных. Что теперь предпримет Колокол?

Из ворот дома Бахлина выехала еще одна машина. На этот раз «тойота». А в ней, кто бы мог подумать, – та самая Петля, имя которой они использовали! Какого черта она здесь делает? Петелину тоже привлекли к поискам? Или попытались привлечь, но она отказалась. Надо проверить.

Орлик выждал минуту, дал «тойоте» свернуть в сторону Москвы и поехал следом. Он видел, что за рулем машины не банкир Бахлин, а кто-то другой. Есть шанс, что Петелина отшила вора в законе. Она майор юстиции, а об ограблении, судя по прессе, официально не заявлено.

«Тойота» въехала в Москву. Орлик продолжал слежку. Чем дальше они продвигались по московским улицам, тем больше он убеждался, что его волнения не напрасны. В конце концов «тойота» остановилась у банка «Партнерство». Из машины вышли трое: водитель, Петелина и Бахлин, которого он сразу не заметил.

Банкир и следователь вместе. Это плохо.

Бахлин открыл двери банка. Старший следователь Петелина, имевшая репутацию отменной ищейки, отстранила банкира и деловито вошла внутрь первой. Ее взгляд был профессионально сосредоточен. У Орлика не осталось сомнений, что Петелина приступила к расследованию.

Это уже не просто плохо, а очень плохо!

17

Находясь в своей машине в качестве пассажира, Елена ощущала себя скованно. Обстоятельства изменились, теперь она зависела от людей, которых всегда считала противниками. Она сидела в машине сзади, рядом с ней сжался Бахлин, а управлял «тойотой» невозмутимый и предусмотрительный Денис Лоськов. Спокойствие сочеталось в нем с собранностью. Казалось, он не делает ни одного лишнего движения.

Когда Петелина покинула дом Бахлина и подошла к своему автомобилю, Лоськов распахнул перед ней заднюю дверцу. Следователь только вскинула бровь, как он сообщил ответил:

– Поведу я, а вы сядете за моей спиной. Так безопаснее.

После того как машина тронулась, Лоськов отчитался:

– Я заправил полный бак и бачок омывателя. Проверил запаску и инструмент. Домкрат у вас механический, лучше заменить на гидравлику.

– Я никогда не пользовалась домкратом.

– Елена Павловна, во всех кармашках – бутылки с водой. Вам сегодня надо больше пить.

Как только он это сказал, Елена почувствовала жажду и потянулась к бутылке. Она в несколько глотков опустошила первую поллитровку, согласившись, что вода пришлась весьма кстати.

– Спасибо, – поблагодарила она Дениса, перехватив его взгляд в зеркале заднего вида.

Этот человек пока не сделал ей ничего плохого, а вот школьный дружок Бахлин…

– Чем меня опоил, гад? – пихнула она локтем одноклассника.

– Снотворное, – буднично ответил Андрей и поспешил заверить: – Доза большая, но я прочел инструкцию, учел твой вес – никакого риска! Ты пойми, Лена, у меня не осталось вариантов, ты ведь отказалась помочь.

– Сволочь, – тихо, без эмоций, выругалась Петелина. Она сотни раз слышала подобные оправдания преступников.

Как бы не был противен ей Бахлин, он потерпевший, без него не раскрыть преступление. Он единственный видел грабителей. По пути он ответил на ее вопросы, рассказал подробности ограбления, описал дерзких преступников:

– Старшему под шестьдесят. Представился полковником Орловым из уголовного розыска.

– Удостоверение видел?

– Он его раскрыл, но очень быстро. Прикрывал пальцем.

– Известная уловка. Как он выглядел?

– Ростом с меня, но крепче. Волосы седые, усы черные, и еще пятно на виске, как крупная родинка. Кажется, на правом.

– Волосы седые, а усы черные – тебе не показалось это странным? Еще и родинка.

– А что?

– Характерные приметы прямо бросаются в глаза. Это подозрительно. У второго тоже было что-нибудь типа бороды или шрама?

– Как ты угадала? Бороды не было, но… Второй моложе, ему лет тридцать. Он все время стоял сзади, и я его не разглядел. Но на щеке у него шрам. Это точно!

– Точнее не бывает, – передразнила следователь и решила подключить к разговору Лоськова. Ей хотелось понять, какого уровня исполнителя приставил к ней Колокол:

– Что думаете, Денис?

– Грабители заранее подготовили бросающиеся в глаза приметы, на которые клюнул неопытный в таких делах банкир.

– Коротко и по существу, – согласилась Петелина. – Они хорошо подготовились. Вспомни, Бахлин, они касались чего-нибудь у тебя в кабинете? Может, ты предложил им попить, или кто-то из них курил, оставил окурок?

– Нет. Они даже не поздоровались за руку. И никто из них не присел.

– В банке ведется видеозапись? Они должны были попасть в поле зрения камер наблюдения.

– Должны, но… Они забрали жесткий диск со всеми записями.

– Отлично! Чем ты еще меня обрадуешь?

– Я растерялся! Они меня огорошили.

– Ладно. Что говорит ночной охранник?

– Понимаешь, он был мертв, когда я его нашел.

– Я не ослышалась? Мертв?! И ты не заявил об убийстве?

– Охранник лежал и не дышал. Крови и ран я не видел. Он пожилой человек, мог сам скончаться.

– Где тело?

– Я сделал так, как мне сказали.

– Кто сказал? – строго спросила Петелина.

Бахлин замялся, следователь перевела взгляд на Дениса Лоськова. Тот ответил:

– В субботу утром охранника банка нашли мертвым в его машине, на Комсомольском проспекте. Полиция пришла к заключению, что он покончил жизнь самоубийством. Выстрелил себе в ухо из собственного травматического пистолета.

Петелина не могла сдержать возмущения:

– Вот как вы заметаете следы!

– Я не виноват. Сделал, как сказали, выстрелил в мертвого, – оправдывался Бахлин.

– Как звали охранника?

– Митин Федор Николаевич.

– Дайте мне мой телефон, – потребовала следователь.

Бахлин забеспокоился:

– Лена, не надо поднимать шум. Застрелился человек – и слава богу.

– Бахлин, не надо в грязное дело впутывать бога. – Петелина ткнула в спину Лоськова. – Или я буду вести следствие так, как считаю нужным, или никак!

– Елена Павловна, кому вы собрались звонить?

– Знакомому судмедэксперту. Если труп Митина сочли криминальным, он может получить доступ к телу.

– Завтра Митина кремируют, – сообщил Лоськов.

– Тем более надо успеть! Способ убийства может вывести на преступников.

– Хорошо, звоните, – согласился Лоськов и протянул телефон.

Елена позвонила Ивану Ивановичу Лопахину и изложила свою просьбу: установить причину смерти Митина Федора Николаевича. Она прямо высказала свои опасения:

– Тело Митина нашли утром в личном автомобиле на Комсомольском проспекте. Выстрел в голову из травматики. Определили как суицид. Но у меня есть серьезные подозрения, что Митин умер до выстрела. От чего? Вот главный вопрос.

– Леночка, вы же с понедельника в отпуске, – напомнил патологоанатом, много лет сотрудничавший с следователем Петелиной.

– Сегодня воскресенье, Иван Иванович.

– Я сделаю все, что смогу. Только помните, наша работа угробит любые семейные отношения. Не берите пример с меня.

Петелина знала о семейном крахе Лопахина, и, хотя, только что грубо рассталась с Валеевым, заверила сердобольного коллегу:

– Я стараюсь. Мои руки копаются только в бумажках.

Когда она закончила разговор по телефону, Бахлин поинтересовался:

– Что ты имела в виду, говоря про руки?

– Патологоанатом дважды разведен. Представь его работу. Он тщательно перебирает внутренности трупа, а потом приходит домой, и теми же руками ласкает жену. Они не вынесли этого. И первая, и вторая. Бедняжки.

Рассказывая это, Петелина изобразила такую зверскую гримасу и так красочно манипулировала пальцами, что Бахлин брезгливо отодвинулся.

18

«К чертям собачьим такие встречи! Уехали бы с Леной в отпуск в субботу – и не было бы проблем».

Валеев возвращался в Москву жутко расстроенным. Елена заявила, что между ними все кончено, и ей хорошо с Бахлиным. Это была катастрофа! Марат пытался понять, в какой момент события в ресторане пошли не так. Встреча с одноклассниками обещала быть вечером приятных воспоминаний, но эти воспоминания стали источником конфликта.

«С чего все началось?»

Он принес фотографию из пионерского лагеря, где им по одиннадцать лет. Тогда они были неразлучной троицей: он, Димка Русов и Андрей Бахлин. 10 сентября того же года Димки не стало. Он не сдвинулся с рельсов перед приближающимся поездом. И сделал это сознательно. Причину, по которой лучший друг ушел из жизни, Марат узнал через пять лет.

В тот год Валееву и Бахлину исполнилось по шестнадцать. У них пробивались усы и выросли волосы на теле, а Димка Русов так и остался навечно красивым улыбчивым мальчиком. В годовщину смерти, 10 сентября, Андрей Бахлин предложил помянуть друга. Валеев, конечно, согласился. Было начало девяностых, страна шагнула в эру дикого капитализма. Шустрый Бахлин сумел воспользоваться новыми возможностями, у него стали водиться деньги, и друзья накупили импортного пива.

Они пришли к железной дороге, положили пятаки на рельсы и сели поодаль, разложив бутылки. Промчалась электричка, расплющенные монеты отлетели на насыпь. Марат собирался поднять их, но Андрей остановил его.

– Помнишь тренера по самбо Грекова? – неожиданно спросил Бахлин.

– В лагере я только на одно занятие попал. А потом заболел.

– Повезло.

– Не скажи. Я так хотел научиться приемчикам.

– Димка покончил с собой из-за Грека.

– Что? Из-за Грека! – Марат выпучил глаза. – А ну, выкладывай все!

Бахлин выпил. Его сузившийся взгляд был направлен куда-то вдаль, словно пытался протиснуться сквозь годы.

– Грек детально показывал нам приемы, особенно на Димке. Захватит, прижмет, повалит и удерживает. Потом Грек назначил дополнительные тренировки вечером на пляже: мне и Димке. Представляешь, как мы были рады – еще одна возможность искупаться в море.

– И что дальше? – По мрачному тону друга Марат стал догадываться, что ничем хорошим эти тренировки не закончились.

– Грек показал приемы и разрешил искупаться. Но чтобы в отряде не догадались, сказал, что купаться надо голыми. Мы стеснялись, тогда Грек сам сорвал с нас трусы и шлепнул по заду. Мы забежали в воду. Грек тоже разделся и присоединился к нам. Сука!

– Кроме вас на пляже никого не было?

– Нет. Было темно. Грек обнял Димку и сказал, что в воде приемы изучать намного легче.

– Грек тоже был голый?

– Да, полностью. Он обхватил Димку сзади и… Мне кажется, Димка не сразу врубился, что с ним делают.

Марат нервно взъерошил волосы:

– Ты хочешь сказать, что Грек изнасиловал Димку?

Бахлин кивнул и достал сигареты. Руки у него дрожали.

– А ты? Почему ты Димке не помог?

– Я выбежал на берег, оделся, но Грек крикнул, чтобы я не уходил без них. И я остался. Мне было всего одиннадцать, пойми! Я не знал, что делать.

– А потом?

– Грек умел уговаривать. Клялся, что сделает нас чемпионами, раскроет особые секреты. Я предложил Димке заявить директору лагеря, но он постеснялся. Представляешь, как бы его мальчишки дразнили, если бы узнали.

– То, что произошло в море… это было один раз?

– Нет. Грек уводил Димку постоянно. На «индивидуальные тренировки», сука! А мы смирились. Мечтали, чтобы смена побыстрее закончилась.

– Ты сказал: «мы». Грек тебя тоже?

– Нет-нет, – торопливо затряс головой Бахлин.

Он открыл две новые бутылки, одну протянул Марату. Ребята молчали, пока не выпили пиво до дна. Каждый смотрел на то место, где не стало их друга.

– Вы вернулись в Москву в конце августа. Прошло две недели, и десятого сентября Димка здесь… Почему? – пытался понять Марат.

– Ты же знал семью Димки. Отца нет, мать пашет на двух работах до позднего вечера. А Грек работал физруком в соседней школе и продолжил с ним отношения в Москве. Он приходил к Димке домой, дарил какие-то подарки и… И Димка не выдержал.

Подвыпившего Марата охватила волна гнева. Он вскочил и стал бросать пустые бутылки на железную дорогу. Каждый раз, когда бутылка разлеталась на осколки, он вопил:

– Тварь! Сволочь! Гад!

Покончив с бутылками, разъяренный Марат с вызовом посмотрел на Бахлина:

– Мы должны отомстить. Давай возьмем биты и отделаем Грека! Он ответит за Димку. Мы с ним поговорим и напомним.

– С Греком не разговаривать надо, а… – Бахлин вдавил окурок в землю и залил его остатками пива. – С ним – как с этим окурком.

– Ты предлагаешь его замочить?

– Димки нет, а этот пидор живет, и издевается над другими мальчишками. Я его недавно встретил… Процветает, сука!

– Где встретил? Он же ушел из школы.

– Пойдем еще возьмем пива и обмозгуем, – предложил Бахлин.

За пивом Бахлин рассказал, что Грек держит палатку на вещевом рынке в Лужниках. Привозит туда баулы с турецкими шмотками, а вечером забирает выручку.

– Вот бы его грохнуть, когда он с деньгами. Подумают, что ограбили.

– Грохнуть? – Марат не представлял, как это – убить человека. – А на чем Грек привозит баулы?

– У него белая «пятерка». Старая.

– Как у моего отца. – Марат задумался. Его отец постоянно чинил старенькие «жигули», и сын часто помогал ему. Он умел работать руками и неплохо знал устройство автомобиля. – Так, говоришь, старая «пятерка». Когда Грек приедет на ней за выручкой?

– Часа через два.

– Пошли. Надо подготовиться.

Через два часа друзья караулили Грека в Лужниках на подъезде к вещевому рынку. Март был одет в брезентовую куртку отца с капюшоном, в которой тот ходил на рыбалку. В карманах куртки брякали инструменты.

– Вот он! – Андрей первым заметил подъехавшую «пятерку» Грека. – Дальше ему не проехать. К палатке пойдет пешком.

Так и случилось. Начинающий коммерсант упругой походкой бывшего тренера направился между торговыми рядами.

Предстояло действовать быстро. Марат сжал в потной ладони гаечный ключ и предупредил друга:

– Когда Грек будет возвращаться, дашь знак. Грохнешь бутылку об асфальт.

– Угу, – сдавленно ответил Андрей.

Марат сделал вид, что уронил монету рядом с «пятеркой» Грека, и юркнул под машину. Он открутил гайки, прижимающие тормозные трубки к тормозным цилиндрам. Открутил не полностью, оставил, как говорится, «на соплях». Теперь, при резком торможении, трубки должно было сорвать.

Марат успел повредить тормозную систему на передних колесах, когда услышал звон разбитой бутылки. Он выполз из-под машины и скрылся между рядами припаркованных автомобилей. С Андреем Бахлиным они встретились на углу дома, в том месте, где машины с рынка выезжали на набережную Москва-реки.

– Ну, как? – спросил Андрей.

– Испортил передние. На них приходится основное усилие при торможении. Этого должно хватить.

Сердца юных мстителей отстукивали бешеный ритм, когда белая «пятерка» со знакомыми номерами свернула на набережную и стала набирать скорость.

– Сейчас, сейчас… – нашептывал Марат.

Но ничего не произошло, и «пятерка» исчезла из вида. Поникшие мстители поплелись домой.

Грек погиб через два дня в автомобильной катастрофе. Подробностей Валеев не знал, но Бахлин был убежден, что их план сработал. Свершившееся возмездие отдалило друзей. Через год они закончили школу, и с тех пор не встречались.

Сейчас, спустя двадцать один год, Валееву мучительно захотелось узнать, есть ли его вина в гибели Грекова. Он вспомнил о Людмиле Владимировне Астаховской. Только она могла помочь разобраться в этом вопросе. В начале девяностых Астаховская работала следователем, а сейчас возглавляла ведомственный архив.

Валеев позвонил ей и объяснил, в чем требуется разобраться.

– До понедельника твой вопрос терпит? – уточнила Астаховская.

– Завтра мы с Леной улетаем в Крым, – сказал Марат, уже не веря в прежние планы.

– Значит, ответ нужен сегодня. Тогда заезжай за мной, отвезешь в архив.