Текст книги "Квадрат времени"

Глава 4

Меня окружило мерцающее облако, ноги оторвались от земли, начался подъём с возрастающей скоростью. Где-то в районе желудка образовалась щемящая пустота, такое ощущение бывает, когда смотришь вниз с крыши высокого здания. Дома быстро сливались в квадратики кварталов, дороги превращались в паутинки. Родной город стремительно уменьшался и вскоре исчез в прозрачной голубой дымке.

– Не волнуйся, ты находишься у меня внутри, в полной безопасности, бояться совершенно нечего.

– Как скоро мы окажемся в прошлом?

– Для начала прилетим в место, где находилась Земля в нужное время, потом переместимся в прошлое, и тогда перед нашим взором появится, помолодевшая на многие сотни лет, планета.

Тем временем подъём продолжался, мы вышли за пределы атмосферы. Земля из космоса выглядит потрясающе, особенно из прозрачной сферы; тело пронизывает острая смесь инстинктивного страха, безграничного восторга и восхищения величественным зрелищем. В эти мгновения казалось, что они стоят всей прошедшей жизни. Планета стремительно уменьшалась, скоро затерявшись в бескрайних глубинах космоса, Солнце на глазах превратилось в рядовую звезду. Сверкающие искорки по пути движения становились синими, затем фиолетовыми и пропадали, находящиеся сзади делались красными, малиновыми, бордовыми, также уходя за границу видимого спектра. Вскоре мы летели, словно в гигантском кольце сверкающего подобия радуги.

Меня заинтересовал принцип нашего движения, я спросил:

– Каким образом мы передвигаемся? Откуда берётся энергия для полёта с такой огромной скоростью?

– Не знаю, я просто лечу.

– Невозможно перемещаться в пространстве, не зная, какой способ используешь для своего движения.

– Тем не менее. Я чувствую, что во мне происходят какие-то очень сложные преобразования энергии, но сам процесс мне не понятен.

– Как же вы сконструировали волновой пакет, в который собирались приселить разум, наугад?

– Слишком много вопросов.

– Не отвечая, ты заставляешь сомневаться в правдивости всего, сказанного ранее.

– Я не обманываю, а несколько упрощаю для пользы дела. Люди тоже никогда до конца не раскрывают душу, друг перед другом, в противном случае большинство ваших браков неизбежно бы распалось, друзья перессорились, вся жизнь могла превратиться в бесконечные выяснения отношений. Если выложить всю правду, то много придется объяснять. Это слишком сложно и боюсь, может помешать спасению Ацинасис. Возможно, ты даже не сможешь понять всего.

– Обещаю, что помогу в любом случае. Дополнительные годы жизни надо отрабатывать. Другого варианта просто не может быть в принципе.

– Нет. Продолжим этот разговор после выполнения главной задачи, рисковать не будем.

– Не понимаю, как знание истины может помешать выполнению нашей миссии.

– Возможно, и нет, оценим после, но, зная излишнюю эмоциональность людей, думаю, что опасения вполне оправданы. Лишние знания приводят к ненужным размышлениям, которые будут отвлекать от главного дела. Человек – существо непредсказуемое. Я слишком хорошо знаю вашу породу.

– Кто бы говорил. Сам кинулся сквозь время спасать девушку, погибшую тысячелетия назад.

– Похоже, мы друг друга стоим.

– Наверно, даже почти не сомневаюсь.

– Вот мы и на месте.– Вдруг сообщил пришелец.

– Почему так быстро? Я боялся состариться, пока не прилетим, а даже проголодаться не успел.

– Надо же, о еде вспомнил. Мог бы и сразу заметить, что ни воды, ни пищи мы с собой не брали. На Земле, на самом деле, прошло больше двенадцати лет. Мы летели очень близко к скорости света. Прошедшие годы превратились в минуты нашего личного времени.

– Знаю, приходилось читать такое в учебниках физики, но даже представить, что подобное может происходить на самом деле, было не возможно. Правда я слышал, что время на спутниках течёт медленнее, но разницу можно уловить только с помощью атомных часов, она составляет лишь доли секунды. Годы, сжавшиеся в минуты, представить трудно. Когда же мы будем в прошлом?

– Если немного повезёт, то прямо сейчас, но экспериментально тория перемещения никогда не проверялась; расчёты основаны только на опытах по изменению скорости течения времени в условиях сильной гравитации, этих данных слишком мало для однозначного ответа. В случае неудачи мы в лучшем случае останемся в настоящем времени – в худшем просто исчезнем. Отступать я не намерен – будь что будет.

Впереди, из глубины бесконечного чёрного космоса мгновенно возникла знакомая планета, освещённая Солнцем. Появление Земли очень обрадовало меня, казалось, сейчас спущусь вниз, снова приду домой, жизнь вернётся в прежнее русло. Через пару минут мне удалось справиться с нахлынувшими чувствами, времени для воспоминаний, наверное, будет достаточно, сейчас надо готовиться к новым приключениям.

– Где будем приземляться?

– Для начала спустимся на необитаемый остров. Тебе необходимо научиться языку народа Антарктиды, искусству рукопашного боя, владению мечом, различным полезным навыкам, которые просто необходимы в этом мире, без соответствующей подготовки здесь очень легко погибнуть, все усилия окажутся напрасными. Также надо продумать историю твоего появления, не должно возникнуть никаких подозрений, в противном случае приключение может также закончиться смертью.

Мы быстро спускались, вскоре я увидел почти круглый остров с конусом потухшего вулкана в центре, в широком кратере блестело на солнце бездонное озеро. Гору окружала широкая полоса лесов, пересекаемая радиусами быстрых речек с цветущими лугами по берегам. Пришелец поставил меня на узкую песчаную полосу, идущую вдоль берега этого райского участка суши. Было время прилива. Раньше мне только в мечтах можно было попасть в такое райское место, на подобную поездку, равную по стоимости новому автомобилю надо было бы копить несколько лет, отказывая себе во всём. Здесь нас встретило многоголосое пение птиц, яркая изумрудная зелень тропического леса, мягкий горячий песок на берегу, шелест прибоя, идиллическую картину дополнял конус потухшего вулкана в центре острова. Относительно небольшой клочок земли в бескрайних водных просторах буквально кипел жизнью: в густых зарослях резвились меленькие шустрые обезьянки, в траве пробегали стайки диких свинок, встречались карликовые жирафы и множество другой живности, даже простое перечисление колоссального разнообразия местной жизни может занять много времени. Биолог двадцать первого века мог быть здесь просто счастлив.

Вначале я чуть не оглох от оглушающего щебетания миллионов птиц. Иногда этот гомон прерывал грозный рык хищника, и на пару минут наступала полная тишина, в которой можно было даже расслышать биение собственного сердца.

– Ладно, осматривайся пока, а я отправлюсь посмотреть на Ацинасис – не видел её тысячи лет.– Вдруг выдал пришелец.

– Ничего себе наглость! Кинул меня на берегу в глуши. Я здесь и часа не проживу, а к вечеру и костей не найдёшь. Стоило тащить меня в такую даль на корм зверям.

– Тут самый большой хищник не больше собаки. На этом острове ты самый ужасный зверь. Главное шуми громче, можешь свистеть или петь, что бы животные могли вовремя убежать с твоего пути.

– Хорошо, если так спешишь, то как-нибудь перебьюсь, побуду один, только к вечеру обязательно вернись.

Оставшись в одиночестве, я пошёл вдоль берега, по пути нашёл свежую черепашью кладку, разрыл и немного подкрепился изумительно вкусными недавно отложенными яйцами, полезно иногда смотреть передачи о животных. Скоро мне встретилась речка, хорошее место для путешествия вглубь острова. На расстоянии нескольких километров от устья речушка срывалась с высокой скалы, в которой под завесой брызг открывался вход в пещеру. Внутри оказался большой, размером с хорошую квартиру, настоящий зал с почти ровным полом. О лучшем убежище от непогоды и хищников не стоило и мечтать. В глубину от входа потолок плавно опускался, что делало пещеру комфортной для разведения костра. Дальше вдоль русла я, конечно, не пошёл, а решил потратить оставшееся до вечера время на благоустройство нового жилища.

Первым делом вынес накопившийся за тысячи, а может и миллионы лет различный мусор вроде мелких камушков, костей и экскрементов мелких животных. К счастью пещеру не облюбовали раньше летучие мыши, иначе пришлось бы ходит по колено в их навозе. Наведя относительный порядок, я решил взяться за сбор дров. К моему изумлению сушняка привычного для лесов средней полосы здесь найти не удалось, повсюду встречалось только гнилье, насквозь пропитанное влагой. Без костра на необитаемом острове как-то не очень уютно. Надо было сначала думать о дровах, а не усердствовать в наведении частоты. Немного сожалея о потраченном времени, я, обогнув скалу с пещерой, отправился дальше вглубь острова по тропинке, несомненно, вытоптанной животными. Сол к вечеру должен вернуться к вечеру, поэтому особых причин для беспокойства не предвиделось. Настроение было приподнятым – впервые в жизни представилась возможность почувствовать себя Робинзоном на восхитительном тропическом острове. Об такой удаче с детства мечтал, наверное, каждый мужчина.

Километров через пять-шесть я опять наткнулся на пещеру, только не этот раз речка вытекала прямо из неё. Тёмное отверстие навевало беспричинный страх, казалось, что в глубине пещеры таится неизвестная опасность. Всё-таки я вошёл внутрь, решив положиться на утверждение Сола, что на острове можно находиться в полной безопасности. В первой пещере ощущалась лишь лёгкая прохлада, а здесь веяло каким-то замогильным холодом, вероятно из-за испарения воды. Речка за века успела проточить в скальной породе глубокий тоннель с множеством поворотов. Через две сотни метров, там, где дневной свет почти угасал, я увидел кучку каких-то белых веток. В голову сразу пришла мысль о растопке для костра, но меня сковало ужасом, когда вблизи дрова превратились в горку человеческих останков, сквозь грудную клетку верхнего скелета проходила прямая палка, оказавшаяся копьём с каменным наконечником. Неизвестные убийцы почему-то забыли в трупе ценное по меркам дикарей оружие. Я поторопился покинуть страшное место, конечно, прихватив копьё. Разумеется, о дальнейшем путешествии не могло быть и речи, совсем не хотелось добавлять свои кости к ужасной куче. К старой пещере пришлось возвращаться очень осторожно, скрываясь в тени деревьев, поэтому обратный путь, несмотря на то, что дорога шла под гору, показался, гораздо длиннее. Войдя в неожиданно ставшую такой родной пещеру, я забился в самый дальний угол, выставил вперёд копьё и замер в ожидании возвращения Сола. О костре, который мог привлечь внимание неизвестных врагов думать уже совсем не хотелось…

Разбудили меня первые лучи солнца, проникшие через водяную завесу. Копьё лежало рядом. Спину от холодного камня и неудобного для сна положения сидя прихватило так, что разогнуть её не удалось, пришлось упасть на колени и так ползти к выходу. Я смог выпрямиться, лишь прогревшись на солнечном свету часа полтора. Чёртов пришелец так и не появился.

– Зря так думаешь, просто не хотелось нарушать сон так сладко спящего человека.– Послышался голос моего пришельца.

– Великолепно, так можно и радикулит заработать.

– Не страшно – вылечу.

– Меня чуть не съели, а ему весело.

– Здесь никого нет.

– А как же горы скелетов на полу пещеры выше по течению?

– Испугался? Понимаю, но дикари сюда приплывают с другого острова лишь на обряд выборов нового вождя, а такие случаи бывают очень редко. Претендентов-неудачников приносят в жертву. Предводители не любят побеждённых соперников. Кстати, ты похитил обрядовое копье, оно должно находиться на месте до следующего посвящения нового вождя.

– Мне оно самому пригодится.

– Я тебя смогу защитить.

– Уже почувствовал, ещё вчера.

– Извини, не предупредил, не думал, что доберёшься в такую даль, тем более, что сумеешь найти «иголку в стоге сена», как у вас говорят.

– Точнее – только ещё будут говорить, а может быть, и нет…

На острове, в благословенном краю вечного лета по плану Сола нужно было провести почти целый год. Погода здесь большую часть времени была просто великолепной, хотя редкий день проходил без двухчасового ливня ближе к вечеру, но на такие пустяки не стоило обращать внимания. Ночью я спал в пещере, которую выбрал в первый же день из множества других имеющихся на склоне вулкана. Сон охранял пришелец, у которого полностью отсутствует потребность в ночном отдыхе. Странно, что мне очень сильно недоставало утренней чашки кофе. Ко всему быстро привык, а такая мелочь выбивала из колеи больше, чем отсутствие остальных бытовых удобств. Когда пожаловался Солу, он предложил найти нужное растение и попросил описать его. Я естественно не смог этого сделать, правда, вскоре вспомнил, что оно из семейства бобовых, чем только ввёл Сола в заблуждение и удлинил поиски. Невольно обманутому пришельцу пришлось перебрать практически все существовавшие плодоносящие растения. К моему глубокому изумлению оказалось, что нужные зёрна извлекают из ягод напоминающих вишню. Только к концу года с помощью пришельца всё же вновь удалось насладиться вкусом шикарного напитка.

Первые два месяца Сол надолго не покидал меня. Большая часть дневного времени посвящалась напряжённым тренировкам по овладению искусством рукопашного боя, развитию физической силы, фехтованию на мечах, стрельбе из лука и выработке остальных многочисленных полезных навыков, необходимых в суровом мире древней Земли. Роль учителя и партнёра в занятиях выполнял пришелец, принимая на время обучения образ человека.

В основном внимание уделялось совершенствованию владением коротким мечом – главным оружием поединков в Телисиосоре. Это было далеко не похоже на киношные бои, где соперники чуть не по полчаса бегают вокруг друг друга. В реальности после считанных выпадов один из противников успевает пропустить удар, делающий невозможным продолжение боя. Первое несколько дней мы сражались на деревянных мечах, но затем Сол принёс из Телисиосора настоящее оружие, ещё в моём распоряжении оказался великолепный лук с тремя сотнями стрел. Сол заставлял меня охотиться самостоятельно. Также пришелец завалил половину пещеры под скалой сухими дровами из лесов, лежащих выше у вершины вулкана.

Также с помощью Сола я выучил язык и письменность народа Антарктиды, по простоте грамматики и отсутствию исключений из правил его можно сравнить с эсперанто. Разговаривали мы теперь преимущественно на этом языке. Пришелец рассказал о том, что континент населяют люди белой расы, государство и материк жители называют одним именем Телисиосор, а себя именуют телисами. Обитатели страны с древних времён поклонялись богу Солнца, но триста лет назад появился проповедник, который рассказывал, что встретил в горах бога Луны и говорил с ним. Новый пророк утверждал, что творец мира живёт на ночном светиле и само Солнце создано им только для освещения и обогрева первоначально холодной ледяной Земли. Постепенно сторонников новой веры становилось больше; сначала над новообращёнными просто смеялись, затем стали преследовать и, наконец усиливающийся конфликт в обществе неизбежно привёл к первому убийству на религиозной почве. Вспыхнувшая кровавая, но не долгая вследствие подавляющего численного преимущества солнцепоклонников война завершилась бегством приверженцев новой религии в горные районы страны. Изгнанники со временем восстановили силы, через двадцать лет численность иноверцев сильно возросла; начала сказываться нехватка продуктов питания из-за недостатка пригодной для обработки земли. Новая война казалась неизбежной, но к счастью правящему в то время императору хватило мудрости выделить адептам новой веры пригодные для земледелия территории. Для устранения возможности религиозной войны в будущем император издал закон о свободе вероисповедания. Далее Сол рассказал, что общество Телисиосора делится на касты: жрецов, учёных, воинов и работников. Правит страной император, его помощники и совет старейшин, в который выбирают представителей от каждой касты возрастом не менее пятидесяти лет. Титул императора не является наследственным, его назначает совет старейшин на срок в двенадцать лет, на момент выбора возраст кандидата должен быть не менее тридцати, но не более пятидесяти лет. После истечения этого срока бывший правитель получает пожизненную должность помощника нового императора. Дети здесь обучаются с шести до десяти лет в школах, девочки и мальчики учатся в разных классах. После окончания школы они получают дальнейшее образование дома, где приобретают необходимые для своей касты знания и навыки. В шестнадцать лет юноши получают право перехода в другую касту при условии получения соответствующих знаний и навыков. В отличие от парней девушки не имеют подобной возможности, даже выйдя замуж за представителя другого сословия, они формально принадлежат к прежней касте. Кроме поселений местных жителей, в Антарктиде существует загадочная область, покрытая непрозрачным мерцающим куполом силового поля диаметром немногим более ста двадцати километров. Через эту границу пришелец не смог проникнуть, близость к ней вызывает дестабилизирующие процессы в волновой структуре. По-видимому, под куполом скрывается неизвестная цивилизация, обогнавшая в своём развитии человечество начала двадцать первого века. Из закрытой зоны выходят пятиметровые великаны, на встречу к ним в заранее оговорённое время приезжают купцы, начинается меновая торговля. Гиганты предлагают для обмена астрономические приборы и точные хронометры для мореплавателей, медицинские инструменты и лекарства для врачей, кроме этого они осуществляют помощь в строительстве, вырезая из скальной породы каменные блоки. Идеально ровные гигантские кирпичи изготовляются с использованием тонкой, но очень мощной струи воды, вырывающейся под огромным давлением из массивного устройства. На место стройки великаны перемещают полученные блоки при помощи приборов, компенсирующих гравитацию Земли. Взамен помощи и товаров таинственные исполины получают редкие минералы и руды различных металлов, которые телисы доставляют не только с территории Антарктиды, но также с различных уголков планеты, организуя для этих целей специальные экспедиции.

Глава 5

Наконец наступил решающий день. Мы заранее обсудили способ появления в Антарктиде. После перебора нескольких вариантов остановились на том, что лучше всего выступить в роли бежавшего пленника, который в детском возрасте участвовал с отцом и матерью в экспедиции, погибшей у берегов Южной Америки, чудом спасся и был вынужден существовать двадцать лет в качестве раба в одном из диких племён. В те далёкие времена гибель путешественников происходила довольно часто, пришелец знал о двух случаях, хорошо вписывающихся в нашу легенду.

– Лучше всего подходит тот, где родителями по нашему сценарию являются известные во всём Телисиосоре учёные, – сказал пришелец.

– Понимаю, в подобном случае мы с Ацинасис будем в одной социальной группе

– Правильно, в такой ситуации будет легче спасти девушку от гибели. Кстати хочу заранее предупредить: скорее всего, постоянно находиться рядом я не буду, поэтому старайся полагаться, только, на свои силы, действуй по обстановке, никогда не поддавайся панике, страх слишком часто становится причиной гибели.

Я снял старую одежду и надел, приготовленную накануне вечером, новую набедренную повязку из пальмовых листьев. Пришелец уже давно пытался приучить меня к подобному наряду, мотивируя тем, что он должен смотреться естественно, когда придётся встретиться с телисами. Я подчинялся, но больше пары дней, ни разу не выдержал. Это примитивное подобие одежды подходит для дикарей, но плохо действует на нежную кожу современного человека…

Сол генерировал высокотемпературное инфракрасное излучение в виде пучка света, проще говоря, подобие лазерного луча, и сжёг поношенные тряпки. Мы поднялись в воздух и понеслись над синей гладью океана к точке высадки очередной экспедиции телисов.

Когда показалось нужное место, три корабля эскадры уже готовились к отплытию. От песчаного берега отчалила последняя шлюпка. Невидимый товарищ поставил меня на землю за кромкой леса.

– Стойте, подождите, заберите меня отсюда! – Я с криком подбежал к берегу, прыгнул в воду, матросы перестали грести и втащили неожиданного попутчика на борт. Я огляделся: В большой шлюпке сидят четыре пары гребцов и рулевой. Матросы одеты в длинные светло-серые рубахи до колен. На груди красуется изображение чёрной головы буйвола с красными глазами. У каждого на кожаном поясе висят длинные ножи в ножнах, украшенных мелким речным жемчугом. В середине шлюпки стоят несколько деревянных сундуков, окованных полосами железа, рядом несколько туго набитых мешков из грубой ткани.

Мы быстро подошли к прекрасному большому кораблю. У меня чуть не вылезли глаза из орбит, когда мне попал в поле зрения корпус, обшитый стальными листами, соединёнными между собой заклёпками, подобная технология никак не соответствует сложившимся представлениям о древних морских судах. Палубные надстройки и четыре мачты изготовлены из дерева. Парусное оснащение просто великолепно и очень напоминает оснастку кораблей восемнадцатого века. Мы по верёвочным лестницам забрались на палубу, затем экипаж поднял на верх шлюпку вместе с грузом. Меня подвели к высокому светловолосому человеку лет пятидесяти. Лицо с широким утиным носом может вызвать улыбку, но взгляд больших серых глаз, в которых светится необыкновенный ум, поневоле вызывает уважение. На седой голове блестит, украшенный в центре великолепным изумрудом, золотой обруч. Мускулистое тело с трудом скрывает белая рубаха – типичная одежда здешних мужчин. На груди изображение двойной спирали, которое указывает на принадлежность к касте учёных. Рядом с ним стоят четыре воина в синих рубахах; на поясе висят длинные узкие мечи, а в руках заряженные арбалеты.

– Пошли со мной, – властно произнёс обладатель золотого обруча.

Оставив бойцов снаружи, мы вдвоём вошли в каюту на корме корабля: Слева от входных дверей около смежной стены стоят три шкафа из тёмного полированного дерева. На противоположной стороне висят два больших хронометра, под ними находится внушительного вида сундук. На каждой стене несколько тройных подсвечников. У окна стоит массивный письменный стол с роскошным креслом и четырьмя стульями. Посредине каюты, в специальном устройстве, позволяющем поворачивать его в любом направлении, закреплён глобус диаметром около метра. Северный полюс его находится в районе Гудзонова залива, а южный почти на краю противоположного от нас берега Антарктиды.

Хозяин великолепного помещения сел в кресло и с явно проскальзывающей ноткой гордости представился:

– Моё имя Селицар, я начальник экспедиции. Садись поудобнее и рассказывай, как оказался на берегу.

– Меня зовут Жарес. В десятилетнем возрасте я вместе с родителями принял участие в дальней экспедиции. В начале пути мне исполнилось одиннадцать лет, а через десять дней суда попали в жестокий шторм. Героические усилия команды оказались напрасны, от сломанных мачт пришлось избавиться, беззащитный корабль, потеряв управление, разбился о скалы. Я очнулся на песчаном берегу под обжигающим светом полуденного солнца, там пришлось провести в одиночестве много суток. Нормальной пищи нигде не было, попытка съесть моллюска из раковины вызвала рвотные спазмы. Идти вглубь леса было слишком страшно для ребёнка. На меня, совершенно обессилевшего, набрело одно из племён, живущих в этих местах. Дикари не упустили возможности без труда получить нового раба. Я в первое время очень боялся, что меня откормят и съедят, но эти дикари по своему обычаю употребляли в пищу только сердца побеждённых врагов. За долгие годы меня научили языку, приёмам охоты и различным способам ведения войны. При любой возможности я выходил к берегу океана в надежде встретить корабль со скрытой за далёким океанским горизонтом родины. Прошли годы, но желание увидеть своё отечество со временем только усиливалось. Наконец после долгих лет ожидания мне посчастливилось встретить вашу экспедицию.

– Сказочное везение. Прожить столько лет среди дикарей, оставшись живым и здоровым, редко кому удаётся. Думаю, не забыл имена родителей?

– Отца звали Арюс, а мать Наиф, – ответил я.

– Действительно недалеко от этих мест много лет назад пропала экспедиция моего лучшего друга и двух его братьев, на корабле также путешествовали жена и сын Арюса. Нет никаких оснований сомневаться в этой истории. К сожалению, из ваших родственников в живых только трое сыновей Карисы, сестры твоей матери. Сейчас их трудно узнать; старшему ребёнку в то время исполнилось только два года, а братьям близнецам всего по четыре месяца. В настоящее время они лучшие бойцы из касты воинов в столице. Не удивляйся: Кариса вышла замуж за командира отряда обороны города, поэтому твои двоюродные братья стали воинами.

Селицар поднялся, открыл шкаф, вынул белую рубаху, ремень с длинным ножом и кожаные сандалии.

– Переодевайся, потом выходи на палубу. Ждать не буду, необходимо отдать некоторые распоряжения, не стесняйся, чувствуй себя, как дома.

Командир экспедиции вышел. Я сорвал осточертевшую набедренную повязку, вечно натиравшую за день кожу до красноты (к такому подобию одежды нужно привыкать с детства), и выкинул в окно; надел рубаху, сандалии, подпоясался мечом и вышел из каюты. На небе светило яркое полуденное солнце, плыли редкие белоснежные облака. Попутный ветер весело надувал паруса. Корабли быстро удалялись от берега, соревнуясь с шустрыми дельфинами, резвящимися вокруг в тёплых водах лазурного океана. Подошёл Селицар вместе с красивым молодым человеком среднего роста: Правильные черты лица, светлые вьющиеся волосы, голубые глаза, идеальные пропорции мужской фигуры. Можно сразу ставить на пьедестал вместо статуи Аполлона.

– Жарес, познакомься: Мой помощник и капитан корабля, Цильпок. Ему только двадцать пять, но плавает со мной уже несколько лет. Надеюсь, будем друзьями, хотя бы потому, что на корабле больше нет представителей сообщества учёных. Жить будешь в одной каюте с Цильпоком, свободных помещений на корабле нет. Хочу напомнить – общаться с остальными членами экипажа по нашим обычаям можно только в случае необходимости. Впрочем, старые традиции в основном поддерживаются только в море, на суше границы каст постепенно стираются. Тебе в дальнейшем многому следует научиться, годы, потерянны среди варваров, необходимо наверстать. Сейчас оставляю вас одних, мне надо сделать записи в дневник экспедиции. Очень надеюсь, что сможете найти общий язык.

Селицар ушёл. Мы остались стоять у борта, глядя вслед убегающим волнам, не зная, как начать разговор. Наконец Цильпок прервал неловкое молчание:

– Наверно очень рад возвращению домой?

– Конечно. Просто безмерно счастлив. Много лет я тосковал по родной земле. Жизнь в Телисиосоре представлялась прекрасным сказочным сном. Долгие годы меня вдохновляли лишь отдельные самые яркие воспоминания детства, наверно за это время многое изменилось.

– Ты долго ждал. Если ветер не изменится, через две недели попадём домой. Может, пойдём в каюту, скоротаем время за игрой в кости и поговорим. Хочется послушать рассказы о необычных приключениях, никогда не встречал человека, так долго жившего среди дикарей. Надеюсь, ты не против этого предложения?

– В кости надо играть на интерес, иначе теряется сам смысл процесса, к сожалению, у меня ничего нет, а играть на щелчки, как в детстве – просто смешно. Лишний раз вспоминать о жизни в джунглях тоже не очень хочется, там было мало приятного. Хорошо бы сыграть в шахматы, но нет, ни фигур, ни доски.

– Впервые слышу такое название.

– Очень интересная игра. Надеюсь, тебе понравиться. Меня научил один из пленников дикарей, но, к сожалению, он умер. Оставшиеся после смерти несчастного раба вещи по приказу вождя сожгли. Правила игры я знаю; если сделать доску и вырезать фигуры, можно играть.

Цильпок оторвал взгляд от поверхности моря. В глазах появился радостный блеск:

– На корабле есть мастерская. Пойдём!

Мы спустились в трюм. В прекрасно оборудованном помещении стоял токарный станок с ручным приводом. В углах ящики с разнообразным инструментом и стеллажи, заполненные различными деревянными заготовками. Я занялся изготовлением шахмат, а капитан довольно успешно мне помогал: Сначала сделали доску, затем приступили к фигурам, которые решили сделать из двух отличающихся по цвету материалов: ореха и липы. Цильпок крутил ручку маховика на шпинделе, я обтачивал деревяшки на станке. Раньше мне приходилось заниматься подобной работой, конечно станок был на много совершеннее, а привод работал от электромотора. Вскоре напарник устал, пришлось поменяться местами, Цильпок успешно закончил работу, копируя, изготовленные ранее фигуры. В основание каждого шахматного воина мы вставили штырьки, а в центре квадратов доски просверлили отверстия соответствующего диаметра, иначе даже при небольшом волнении на море, играть не возможно. Наконец работа закончена. В это время в мастерскую спускается Селицар, замечает необычные фигурки, подходит ближе:

– Что вы такое странное смастерили?

– Мы с Цильпоком сделали шахматы. Позже я объясню правила игры, надеюсь, новое развлечение придётся вам по душе.

– Странно. Человек, бежавший от дикарей, хочет научить игре, которая, если судить по разнообразию фигур, сложна даже для нас.

– Я говорил Цильпоку, что играл с пленником варваров; где он научился, никому не известно.

– Хорошо. Мир велик, полон загадок, наверно в глубине материка живёт народ, придумавший игру. Впрочем, я лишь пришёл позвать в столовую. Команда давно отужинала, только мы остались. У меня было много дел, а вы, похоже, совсем забыли о времени.

На палубе нас вновь встретило солнце, заметно склонившееся к горизонту. До заката оставалось не более трёх часов. Корабли шли вдоль берега на расстоянии около пяти километров.

Столовая находилась в носовом кубрике, к нашему приходу на столе стояли три полных тарелки и чашки. На ужин подали кукурузную кашу с большим куском варёного мяса и очень вкусный компот из фруктов. Мы с аппетитом поели, и только сделали по последнему глотку, как услышали частый звон корабельного колокола.

Забежал, совсем ещё молоденький матрос. Споткнулся. Упал. Вскочил. Крикнул:

– Тревога! – и выбежал вон.

Мы торопливо вышли на палубу. За кормой море заполнилось треугольными парусами множества катамаранов, в каждом не меньше трёх десятков, вооружённых луками, копьями, длинными ножами, дикарей.