Текст книги "Фрески старого храма"

Сергей Беер
Фрески старого храма

Вместо предисловия

Уважаемый читатель, перед Вами дебютная книга автора.

Как сильно изменился мир за последние какие-то тридцать лет. Теперь принято извиняться перед читателем за совпадение имён и фамилий героев литературных произведений с реально живущими. Ранее никому и в голову не приходило извиняться за подобные совпадения. Видимо, нынешний постсоветский реализм стал уже полной реалией мира. Я же просто предупреждаю! Дорогой мой читатель, здесь почти нет настоящих имён и фамилий, более того – начинается всё прямо с титула. В силу определённых обстоятельств на титуле стоит мой псевдоним. Что касается событий, то они отчасти имели место быть. Всё остальное – чистый вымысел и фантазия автора.

Не уверен, что Вам понравится всё, но это и не обязательно, но в чём я абсолютно уверен, так это в том, что Вы не останетесь равнодушными.

Структура сборника построена по архитектурной структуре православного храма, отсутствует лишь колокольня. Отчего? Да, наверное, просто время ещё не пришло, да и незачем звонить в колокола. Праздничный звон в головах идиотов отдаётся набатным гулом паникёров, а, в общем-то, на Руси-матушке ничего глобального не происходит. Нет причин для праздника, как ровным счётом нет причин и для всеобщей драки. В кремлёвском зале сменили обивку кресел с красного цвета на синий, а люди всё те же и имя им – номенклатура. Хорошо это или плохо – думаю, хорошо, ибо нет для нас ничего хуже смутных времён, когда к власти приходят предатели народа.

Я очень, очень благодарен моим постоянным первым читателям: Екатерине Недошопа и Николаю Глухих. Благодаря именно вашей поддержке я продолжаю работать на ниве писательства. И вам первым скоро предстоит познакомиться с повестью. И спасибо моей семье, просто за то, что не мешали.

Всем ВАМ я желаю лишь одного – будьте здоровы, живите богато и по ВЕРЕ вашей да будет ВАМ! Аминь.

Часть 0
Площадь перед храмом

Пропала девственность внезапно

Иван с Димкой работали в одной бригаде станочников на деревообрабатывающем комбинате. Димка, решив после армии не возвращаться в свою родную деревню, пришёл на комбинат учеником. Несмотря на то, что обучение давалось с трудом, за год он всё-таки освоил пару сложных станков. Иван пришёл на комбинат годом раньше Димки, но в силу своей природной лени учиться не любил, освоил всего один простенький станок за первые три месяца, другим оборудованием не интересовался. Иван недавно женился на красивой девушке Валентине, и их родственники вскладчину купили им двухкомнатную кооперативную квартиру, Димка же пока «холостековал», поэтому имел только койко-место в мужском общежитии. Почему оно называлось «мужским», он не понимал, так-как первые два этажа из девяти прочно занимали семейные, следующие три были чисто женскими, затем шёл смешанный этаж: половина комнат была отдана мужчинам, половина женщинам, лишь последние три этажа занимали мужчины. Димкина комната была на самом верху, когда он выглядывал в окно, у него начинала кружиться голова, поэтому на балкон он, никогда не выходил.

Иван с Валентиной год как заехали в свою квартиру, поэтому она имела несколько незавершённый вид семейного очага в обывательском представлении. Несмотря на убогость обстановки, молодожёны любили принимать у себя гостей. В маленькой комнате они поставили вместе две односпальных кровати, получив тем самым семейное ложе, стену в изголовье которого занимал большой красочный ковёр. В большой стоял диван-книжка, обеденный стол и тумбочка с телевизором «Горизонт», окно закрывал только тюль, штор не было. Весь подоконник занимали горшки с фиалками разных сортов. По углам стояли коробки с посудой, возле дверей две авоськи со стеклянной тарой из-под молока и вина-пива. Кухня была полноценной комнатой, при желании и возможности здесь спокойно мог разместиться диван-книжка. В углу стоял холодильник «Саратов», напротив рабочий стол, рядом электрическая плита, на двух деревянных табуретках ютились кастрюли и сковородки, прикрытые рушниками. В прихожей была прибита одна только вешалка, но коридор наполовину был заставлен фанерой и деревянными рейками – это Димка обещался сделать из этого вороха платяной шкаф. Он периодически появлялся, а после его ухода в коридоре оставалась одна или две детали будущей мебели. Валентина терпеливо ждала результата, прекрасно понимая, что весь необходимый материал парню приходится воровать с комбината.

В середине июля стояла жара, и, как всегда, летом в общаге отключили горячую воду. На все стенания жильцов комендантша неизменно отвечала:

– Да зачем вам горячая вода! И так жарко, и холодная совсем не холодная, вполне мыться можно.

В эту пятницу Иван пригласил друга к себе.

– Сегодня после работы заходим к тебе за шмотками и идём ко мне. Постираешься в «Малютке» и помоешься по-человечески, заодно и пива попьём.

– А твоя?

– Валюха поздно будет. Она сегодня на день рождение подруги идёт, у них там свой сабантуйчик образовался, девишником называется. Надо бы тебя с ней познакомить, девка справная, в теле. Тебе понравится, правда, лет на пять постарше тебя будет, ну да ничего, тебе же не жениться…

– Да иди ты со своими приколами.

После работы, как и договаривались, друзья зашли к Димке в общагу за вещами. Димка быстро побросал их в рюкзак, и по пути к дому Ивана они зашли в «Хлебушко» за пивом. Пришлось отстоять изрядную очередь, потому и взяли разом шесть литров, больше трёх в одни руки не отпускали, там же взяли и вяленого леща.

На стирку у Димки ушло больше часа, естественно, с перерывами на пиво и леща. Зная страх друга к высоте, Иван сам развешивал вещи на балконе. После программы «Время» они смотрели матч Динамо-Тбилиси со Спартаком. К середине второго тайма пиво закончилось, и Иван достал бутылку водки из морозильника.

Димка от водки отказался, сославшись на то, что ему ещё идти мыться, поэтому досматривал игру на сухую. Иван же, выпив ровно половину бутылки, к концу матча вырубился. Досмотрев игру, Димка выключил телевизор и ушёл в ванную. Чисто выбрившись, он полез под душ и, намыливая тело, тихо блаженствуя, долго стоял под горячими струями воды.

Валентина вернулась поздно вечером домой в игривом настроении. В предвкушении выходных она подумала о муже, его крепком теле и долгом…

От игривых мыслей её отвлёк шум воды в ванной. Скинув туфли и жакет, она толкнула дверь ванной и вошла внутрь. За непрозрачной ширмой стояла намыливающая голову фигура. Валентина отодвинула ширму в сторону, и перед её взором предстал свисающий вниз член.

– Колокольчик, колокольчик, – весело произнесла она, поигрывая яичками и нежно дуя на головку.

Мужчина напрягся.

Димка испуганно замер, когда почувствовал, что его мужское достоинство находится во власти женской ладони. Средний палец стал ритмично надавливать на точку у самого корня члена, и тот через пару секунд поднялся во всю свою мощь, данную ему от природы.

Этот приём всегда срабатывал. Увидев нужную ей реакцию, Валентина решила, про себя, сделать мужу приятное, задрав юбку, она опустилась на колени.

Димка охнул, когда по его члену сначала ласково прогулялись коготки, а затем и вся ладонь, к которой подключился и язык. Он никогда до этого неиспытанного блаженства он ещё сильнее зажмурил глаза.

Стоять на коленях оказалось не очень удобно, поэтому Валентина привстала и, ухватившись за бёдра предполагаемого мужа, полностью вобрала в себя его член. Возбуждение нарастало. Димка, ухватив женскую голову, стал двигаться сам, насаживая её на себя, стараясь войти как можно глубже. Валентина не сопротивлялась, подавила рвотный рефлекс и подчинилась нужному темпу партнёра: два коротких, затем глубокий. Неожиданно для себя она поняла, что приближается к оргазму, это была новость, но сейчас ей было не до аналитики своих чувств. Она чувствовала, что не только доставляет удовольствие, но и то, что сама получает его в не меньшей степени. Оргазм сотряс её тело, но партнёр ещё не кончил. Челюсть начала уставать, а член во рту и не думал сдаваться.

«Истосковался бедненький за неделю», – подумала Валентина, усиливая свои старания.

Она почувствовала приближающийся оргазм партнёра, но не успела убрать голову. Он вошёл почти на всю глубину и, удерживая её голову, разрядился. Мощная струя, ударив в нёбо, быстро заполнила рот. Чтобы не задохнуться, Валентине пришлось проглатывать содержимое. Тело партнёра билось в судорогах оргазма. Руки крепко держали за голову, не отпуская её. Наконец хватка ослабла, и Валентина смогла подняться в полный рост. Похлопав партнёра по голому заду, она развернулась и с полным удовлетворением вышла из ванной.

Димка, откинувшись на кафельную стенку, открыл глаза и увидел спину выходящей Валентины.

«Да ради такого и впрямь стоило бы жениться», – подумал он про себя, домываясь. – «Но, с другой стороны, если она такое вытворяет с другим мужиком, на кой она нужна. И, вообще, что это было?! Не могла же она нас перепутать, я совсем не похож на её мужа! Или она настолько пьяна, что ей всё равно с кем? Не дай бог ещё с Ванькой объясняться! Ведь не поверит, что я здесь вовсе не причём. Мог ведь голос хотя бы подать, но смолчал. И правильно сделал, кто б тебе ещё такое устроил?!»

Валентина прямиком направилась в спальню, скинула платье, немного подумав, разделась донага, и тут ей пришла новая идея – принять душ на пару с мужем. «Секса в ванной у нас пока ещё не было, надо попробовать». Хохотнув, она накинула на себя домашний халат и вышла в коридор, где и столкнулась с выходящим из ванной Дмитрием. В полном недоумении Валентина не нашла, ничего лучшего, как спросить:

– А где Ванька?

– В зале, на диване дрыхнет, – пряча глаза, ответил Димка.

Резко развернувшись, Валентина фурией влетела в большую комнату, где на диване спокойно спал её муж.

– Ах, ты… – задыхаясь от яростного возмущения, прошептала Валентина.

Ухватив Валентину за руку, Димка утащил её на кухню.

– Ты, что, на самом деле перепутала меня с ним?

Она, молча, кивнула головой.

– М-да, ситуация… – протянул Димка, нелепо, конечно, но я тебе благодарен. Такого кайфа я ещё никогда не испытывал. Это круто! Только один вопрос можно?

– Только после того, как ты объяснишь, как так получилось, что в такое время ты у нас, а не у себя в общаге!

Димка честно рассказал всё до самого её прихода.

– Вот, сучка, нет, чтоб голову вверх задрать на морду глянуть, так я…

– Не расстраивайся, всё нормально. С кем не бывает…

– Ты, вообще, что говоришь-то, ты в своём уме?

– Так ведь обратно жизнь не отмотаешь…

– У тебя девчонка-то есть?

– Нет. Я до сегодняшнего дня девственником был.

– Во блин, я тебя ещё и девственности лишила!

– Угу… Но претензий не будет.

– Успокоил. Что спросить-то хотел?

Димка немного замялся от неловкости волновавшего его вопроса. Она правильно поняла его заминку.

– Ты хотел спросить: все ли бабы делают тоже, что и я?.. Умные да, дуры нет! Если баба не хочет, чтобы мужик гулял, она должна быть для него проституткой в постели, шеф-поваром на кухне и психологом по жизни, но изначально очень сильно его любить и чувствовать его любовь к себе.

– Ты не переживай, я Ваньке ничего не скажу!

– А я тем более… Ты бы уже шёл домой.

Димка вышел на балкон, покидал сухое уже бельё в рюкзак и ушёл к себе в общагу.

В эту ночь он спал с улыбкой на губах. И как ни звал его в гости Иван, больше он к ним не приходил.

23 февраля

За неделю до праздника, сидя в курилке, мужики решали, как им отметить в этом году «День защитника Отечества». Перебрали массу вариантов и в конце концов остановились на коллективном походе в сауну, благо рядом с комбинатом таковая имелась. Для начала хотели кинуть, как обычно, жребий, кто этим мероприятием будет заниматься, но потом всё же решили, что столь ответственное дело должен провести самый опытный и уважаемый человек в бригаде, им оказался Михалыч.

Михалыч был мужик степенный, возрастной, почти пенсионер, ответил просто:

– Раз коллектив решил, так тому и быть, но бухло каждый несёт то, что будет пить, закусь я организую и сауну арендую. Сегодня всё узнаю, завтра скажу, по скольку сдавать, и чтобы к пятнице сумма у меня была. Поняли?

– Поняли, Михалыч, не сомневайся.

– Тады, бригадир, отпусти меня на час, я прям счас и сбегаю до бани.

– Не, Михалыч, этот приём не пройдёт. На проходной у тебя карточка сработает. С тебя заявление, потом с меня объяснительная, и в результате вся бригада премию недополучит. Баня работает круглосуточно, после работы зайдёшь и всё выяснишь, молодняк тебя по темноте до дому проводит. Молодёжь, слышала меня?

– Да, бригадир!

– Ну, вот и порешали, всё, хорош курить, нам ещё двадцать кубов переработать надо.

Мужики встали с лавок и потянулись к своим станкам.

Дом в «Русских банях» Михалыч арендовал прямо в этот же вечер, обговорил меню с поваром и домой попал без приключений.

На следующий день Михалыч рассказал, что он арендовал самый большой коттедж, бассейн был только в нём, два этажа с банкетным залом и караоке. Рассказал и про меню, раскидав сумму на круг – вышло по тысячи с носа. Деньги сдали сразу, чего раньше никогда не случалось.

Коллектив, предупредив жён и матерей о намеченном корпоративе, с нетерпением ждал вожделенного дня, точнее, вечера пятницы.

В пятницу, работали так, чтобы сделать задел на понедельник, заранее предполагая, что работа не будет клеиться. Вечером все собрались у проходной и дружно отправились в «Русские бани».

Парились, купались, пили и закусывали вроде бы все одинаково, но Ванька, торжественно обещавший жене Валентине не смешивать водку с пивом, всё-таки не удержался и полирнул напоследок, и вскоре выпал в осадок. Домой Димке пришлось тащить друга на себе.

Выходя из раздевалки, Иван почувствовал себя неуютно и, решив про себя, что он забыл надеть трусы, сунул в карман шубы первые попавшиеся ему на глаза.

Доведя Ваньку до дома и прислонив его лбом к двери, Димка нажал на кнопку звонка, повторив его для убедительности. Прислушался и ещё раз повторил звонок. Заслышав приближающиеся шаги Валентины, кинулся бежать вниз по лестнице.

Открыв входную дверь, Валентина, приняла мужа на грудь. Молча втащив его в квартиру, принялась его раздевать, шипя ему в ухо:

– Обещал ведь, зараза, не мешать водку с пивом…

И тут она увидела торчавший из внутреннего кармана лоскут материи. «Ах ты, сволота такая, зло, сверкнув глазами, подумала Валентина, – ну проспишься ты у меня, я тебе ими в морду-то и натыкаю»! Брезгливо сморщившись, она ухватила двумя пальчиками краешек материи и потянула её из кармана.

Дальше наступил шок. Перед её глазами предстали мужские семейные трусы, размера на четыре больше мужниных. Очнувшись, она завернула их в газету и принялась раздевать его дальше. Пока её интересовал лишь один вопрос: надеты ли на нём его собственные или тоже подарены в знак признательности за «доставленное удовольствие»?

Сняв сапоги, она втащила мужа в спальню, где перво-наперво стащила с него брюки. Плавок на нём не было!.. Швырнув брюки на пол, она дораздела его, укрыла одеялом и села рядом, заранее притащив из ванной пластиковый таз.

«Вот так живёшь, живёшь, а толком и не знаешь с кем».

Тут она впервые вспомнила о его друге Димке, которого не видела уже несколько лет с того вечера, после их маленького приключения в ванной, когда она спьяну перепутала его с мужем. Чувство вины за невольную измену сделало её покладистой женой, он так ничего и не узнал. Но сейчас бумеранг, похоже, вернулся.

Сначала она хотела разбудить его, но не стала. Пьяным его лучше было не трогать, ничего, кроме удара по физиономии, ожидать не приходилось. Все разговоры нужно было вести с ним только тогда, когда проспится. Часы показывали почти шесть утра. Тяжело вздохнув, Валентина ушла досыпать в зал, на диван, прихватив из шкафа плед.

«Интересно, какую историю он придумает, или просто промолчит, как будто ничего не случилось, нет – это вряд ли. Он мужик умный, проспится, сообразит, что к чему, а дальше видно будет».

Сна не было. И она включила телевизор, прекрасно понимая, что муж раньше обеда не поднимется.

Как она и предполагала, Иван проснулся к обеду, с сильной головной болью и жёстким сушняком. Откинув одеяла, он обнаружил себя голым, сюрприз был неприятен тем одним, что он не помнил, как разделся. С трудом натянув на себя халат, он вышел на кухню, где припал к крану с холодной водой. Напившись воды, он уселся там же за стол, руки слегка дрожали. Загадочно улыбаясь, Валентина прошла мимо него к холодильнику, достала припасённую, специально для этого случая, чекушку из морозильника и разлила на две стопки. Достала банку солёных огурцов и вилку, всё это расставила на столе и села сама. Улыбка по-прежнему не сходила с её лица. Проглотив ком в горле, с вытаращенными от удивления глазами на всё происходящее Ванька спросил:

– Ты чё, Валь?

– С праздником, милый, опохмелись после вчерашнего, – всё так же улыбаясь, ответила жена. Выпив и закусив, Иван почувствовал, как перестаёт дрожать нутро и отступает головная боль. Он потянулся к бутылке, чтобы налить вторую, но жена ловко убрала её от него, вопросительно глядя ему в глаза.

Собрав всё своё мужество, прекрасно осознавая свою вину, что слова не сдержал, Иван выдавил из себя:

– Я что, обосрался?

Валентина расхохоталась.

– Нет, с чего ты это взял?

– Тогда чё, ты такая загадочная? Где мои трусы?

– А я думала, ты мне, сам об этом расскажешь. Как повеселились?

– Да, в общем-то, нормально, вот только, как домой пришёл, не помню, будто кто выключателем щёлкнул.

– Да? А задница не болит?

– Ты это к чему?

Валентина вышла в коридор и вскоре вернулась с газетным свёртком в руках и швырнула его на стол прямо перед ним.

– Что это?

– Я так полагаю, твой трофей, флаг капитуляции, отданный победителю!

Иван напрягся, но как ни пытался, не мог вспомнить, заказывали они девочек или нет. И почему «это» завёрнуто в газету?

– Что, взглянуть не хочешь? Размерчик впечатляет!

Иван нехотя, осторожно стал разворачивать газету, умоляюще глядя на жену. Она взяла его стопку и плеснула ему ещё половину, жестом показывая ему, что это последняя. Возмущаться было бессмысленно, тем более в том положении, в котором он оказался. Иван выпил живительную влагу одним глотком и развернул сверток. От увиденного его взяла оторопь, он, не моргая, смотрел на лежащие перед ним мужские трусы пятьдесят шестого размера и понимал, что такие мог носить только Михалыч, больше в бригаде никого с такими габаритами не было.

– Тебя как, вся бригада парила или кто-то один? – нарушила молчание Валентина.

– Ты чё, несёшь-то, Валентина?

– А как прикажешь это понимать? Ты ж ни черта не помнишь, может, тебя специально споили, чтобы… А может, я ошибаюсь?..

Иван закивал головой в знак согласия, а Валентина, специально сделавшая паузу, безжалостно продолжила:

– Может – это не тебя, а ты?

От такого предположения Иван аж побелел.

– Думай, что говоришь-то.

– А я, по-твоему, чем всё это время занималась? Ты дрых, а я думала, только вот ничего не придумала. То, что ты ничего не помнишь, отмазка, конечно, хорошая, но мне интересно – ощущения как? Ты у меня бисексуал, а я даже не подозревала. Но в любом случае это измена. Я, конечно, тебя прощу, но только на первый раз, а потом…

– Не будет никаких потом! Дай трубу, я Димке позвоню, ситуацию проясню.

Валентина встала с табурета, сходила в комнату за мобильником и, вернувшись обратно на своё место, сказала:

– Я ему сама сейчас позвоню, очень хочу послушать версию спасающего задницу друга.

– Валя!

– Каламбур, конечно, но таков уж русский язык.

– Дай трубу! – взревел муж.

Понимая, что переигрывает, Валентина отдала телефон мужу.

Из разговора с другом Ванька понял, что вообще никто, ни с кем, никуда не отлучался. Всё мероприятие прошло чинно, мирно и спокойно. Да, он выключился, но где-то на стадии раздевалки, когда уже уходил домой. Про трусы Иван спрашивать не решился.

Допив остатки водки прямо из горла, Иван выдохнул:

– Всё, Валюха, чтобы этой гадости в доме не водилось, с этого дня не пью ни белую, ни серобуромалиновую.

Он завернул лежавший перед ним свёрток и выбросил его вместе с пустой бутылкой в мусорное ведро.

– Да ладно?! – не поверила своим ушам Валентина.

– Мужик сказал, мужик сделал! – твёрдо ответил Иван.

– Вжик, вжик и снова мужик?

– И прекрати мне на это намякивать! Не было ничего! Понятно? Н е б ы л о!

– Хотелось бы надеяться, да верится с трудом. До первой пьянки с дружками.

– И дружков тоже больше нет!

– Поживём – увидим…