Текст книги "Покашеки"

Разговор с Зильдой

И только Шу и Мела отметили это для себя, как… их буквально втолкнули в огромный зал, и крошечные сердечки арестантов заколотились от страха. Можно представить, какими ничтожно маленькими казались они с высоты трона, не говоря уже из-под купола зала! Пленники же… видели всю картину, как раз наоборот, и она их потрясала своим роскошным величием.

Здесь было чему удивляться – люстрам из александрита и изумруда, персидским коврам, леопардам лениво лежащим у трона и гобеленам, расшитым золотом, и экзотическим птицам, фривольно летавшим по залу… Мешало только одно!

Страх, который не давал сконцентрироваться ни на чем из всей этой красоты. Страх возвращал их на стартовую позицию основного инстинкта самосохранения и там же сверлил постоянным вопросом – за что схватили и что с ними будет?!

В центре зала на троне сидела женщина, очевидно и являвшаяся хозяйкой сего замка.

Она была в мантии из зеленой парчи, ее темные волосы спадали на глаза, вернее на глаз, потому что второй был прикрыт черным веером со все тем же золотым гербом. Голову ее покрывала золотая диадема в виде змейки, бриллианты на длинных ее пальцах пестрили и переливались, сбивая с толку.

Она специально дала время пленникам повосторгаться ее величием и поужасаться ее могуществу, она же первая и прервала молчание.

– Ну как вам мой сюрприз?! Похожи эти увальни на вас, не правда ли?

И она расхохоталась – зловеще, но, чувствовалось, от души. Эхо ее поддерживало, но видимо тоже боялось и поэтому слегка дрожало.

В такой компании радость ее, казалось, была безудержна. Потому как никому, кроме нее, в зале открывать рот без надобности не позволялось.

– Эти глиняные чурбаны вообще ничего не понимают! Они не понимают даже, кто они и из чего сделаны! Они не знают слово лицо, и их счастье, что …вообще имеют право его носить! Впрочем, и так слишком много времени потрачено на этих горшков, а ведь мы не представлены!

Мела, потрясенный всем тем, что творилось вокруг, не сразу сообразил, что от него требуется и, преодолев страх, все-таки представился.

– Я – Мела! – выкрикнул он в нервном стрессе.

– Я – Шу! – по – армейски, следом выпалила крыса.

– А я – Зильда! Я хозяйка всего того, что вы видите здесь и не только здесь! – по-королевски сказала она.

В сознание наших героев постучал ужас. Они, конечно, догадывались, но до последнего момента хотели верить, что это не тот замок! И эта дама – не та самая Зильда, о которой рассказывал Пистон.

– Подойдите ближе, я получше рассмотрю вас! – послышалось сверху.

Наши друзья едва сдвинулись с места и на ватных ногах стали приближаться к трону, пока наконец Ее Королевское Величество не приказало им остановиться. Вблизи она казалась еще более зловещей, и ее глаз, не прикрытый веером, так и сканировал их.

– Какое имели вы право нарушить границы моих земель и моего замка? Отвечайте!

Друзья переглянулись, и какое-то чутье подсказало им, что отвечать лучше Шу. Она сделала глубокий вдох и, в душе помолившись, начала:

– Видите ли, о Могущественнейшая Зильда! Дело в том, что мы и не планировали нарушать ваших границ. Мы заблудились, и, к нашему сожалению, так и не встретили никого из местных, кто бы объяснил нам в каких мы местах! А голубая кукушка почему-то не захотела с нами разговаривать. К тому же стало смеркаться! Мы пошли на плеск воды и так вот пришли к вашему замку! Встали на мост, а он как-то сам поехал! И поверьте, никаких других злых умыслов у нас не было, мы просто бедные странники!

Зильда выслушала Шу до конца. Затем подняла руку, давая знак, что ей все понятно и «серой» стоит помолчать. Повернувшись к глиняным воинам с лицами наших героев, она приказала им встать напротив пленников, что они и сделали. После чего хозяйка замка попросила меч, который ей не мешкая принесли.

Зильда с мечом встала между пленниками и воинами.

– Вот тут-то нам и конец! – подумали наши друзья. Их коротенькие и бездарные, на их же взгляд, жизнишки традиционно промелькнули перед их глазами.

Пленники услышали свист меча над своими вспотевшими головами, затем грохот! Меч ударил… сначала об одну шею исполина, затем о другую!

Обе головы с еще большим грохотом ударились о королевский пол и рассыпались на черепки. Тела же тупо остались стоять.

Зильда отбросила меч на пол. В безголовых скульптурах все еще блуждал гул!

Меле и Шу показалось, что смерть их была крайне быстрой и безболезненной. Только доставка на «тот» свет что-то уж была больно шумной!

Но голос Зильды прервал все это.

– В первый раз в жизни я вижу абсолютно безгрешных существ! Ничего плохого в вас я, как ни пыталась, так и не нашла! Идолов с вашими лицами в моем замке тоже не будет! Мне здесь не нужны напоминания о святых! Убирайтесь на все четыре стороны, вы свободны!

Мела и Шу не поверили своим ушам, но когда они все-таки поняли, что они мало того, что живы, да еще и свободны, радости их не было предела! Они грохнулись на колени и стали кланяться королеве за милосердие, вот в этот-то момент из сумки Мелы и выкатился стеклянный глаз!

Зильда

Много лет назад, в семье короля Ростулиса Фэмоуса родился долгожданный первенец. Но к великому разочарованию самого императора этот первенец оказался девочкой!

Наследник трона, которого так ждали, была очаровательной девчушкой с очень властным характером. Благодаря редкому уму и сообразительности, она в четыре года научилась читать! Все основное время девочка проводила за чтением умных книг в библиотеке.

Родители всегда знали, где искать этого ребенка. Так к шестнадцати годам Зильда перечитала всю королевскую библиотеку, не отставая при этом и в физическом развитии! Она прекрасно управляла скакуном и могла заколоть троих лучших фехтовальщиков. В общем, все шло неплохо!

Ростулис со временем пересмотрел позиции и нашел, что… не так уж и ужасно будет, если трон возглавит, столь разносторонне развитая особа!

Пусть и женского рода!

Зильда была просто совершенством! И красива, и умна, и в самый бы раз ей выйти замуж за какого-нибудь принца и стать матерью… но тяга к еще неизведанному привела ее к изучению изотерических наук, – так сказать, хотелось ей заглянуть в Зазеркалье!

С этого-то и начались все неприятности…

Изотерика как-то плавно перешла в оккультизм, обряды и прочее.

Изменения внутреннего мира стали проявляться и внешне. Характер ее стал портиться, и та красавица Зильда, которая не убила и мухи, стала превращаться в жестокое и бездушное существо незаметно для себя и весьма заметно для окружающих.

Небеса покорно наблюдали за ней и во избежание самых скверных последствий остановили ее… Во время одного из ночных ритуалов в лесу в нее попала молния, и Зильда ослепла.

Горю королевского семейства не было конца! И вскоре Ростулис Фэмоус и его жена Легенда умерли от горя в один день.

Естественно, слухи о внезапном крахе некогда благополучной королевской семьи разлетелись мгновенно во все части света. Долетели они и до могущественного доброго волшебника Зуфа, который жил практически на краю света.

Зуф решил, что слишком много горя свалилось на еще молодую, теперь уже королеву, Зильду и помог ей обрести зрение.

Он подарил ей два волшебных глаза, которые обладали абсолютно разными качествами. Один видел только плохое, другой – только хорошее. Сделал он это специально для того, чтобы Зильда была объективной в своих оценках и не причиняла людям зла!

Так все поначалу и было… до тех пор, пока несколько десятилетий назад, во время купания, Зильда не потеряла «добрый глаз».

С тех пор она напрочь перестала видеть в людях и окружающем хорошее! Вот тут-то все и началось – вся округа начала стонать от беспредела хозяйки замка и прилегающих территорий. Имя Зильды стало нарицательным!

(А ведь как мило начинала…)

Возвращение пропажи

Ну так вот! Когда Шу и Мела стали кланяться Зильде… глаз подкатился к самым ее ногам! В первый миг она даже и не поняла: что это? Лишь спустя секунды, не веря увиденному, она позволила себе наклониться и поднять его!

– О! Небо! Я все-таки нашла его! – радостно вскрикнула она, да так, что стеклянные витражи зазвенели, а сонные леопарды вскочили с нагретых мест!

– Это он, это без сомнений он! Сколько лет?!

Свежеосвобожденные пленники совсем ничего не понимали, только глазели на происходящее и, кстати, Зильда не казалась им теперь уж столь ужасной! (Вот что делает с человеком настоящая радость!)

– Где вы его взяли? – радостно спросила она.

– У рыбы! – впервые открыл рот Мела.

– У какой рыбы!

– Она чуть не утащила меня на дно, я дрался с ней, и вот это вылетело на песок! – глуповато объяснял рыбоборец.

Зильда в свою очередь тоже ничего не понимала, но для нее сейчас это было не важно! Важно, что она нашла его, свой второй – «хороший» глаз!

А вот наши приятели, кажется, начали догадываться, почему она пряталась за веером…

– У меня сегодня прекрасное настроение впервые за тридцать лет! У меня сегодня радость! За глаз просите чего пожелаете – ничего для этого не жалко!

– Да нам ничего и не надо! – ответили друзья хором, – берите так!

– Нет, без подарка я вас не отпущу! Золото, алмазы, деньги?

Шу, кажется, начала понимать, чего просить. Она встала на задние лапы и робко обратилась к Ее Величеству:

– Ваше святейшество! Быть может, если наша просьба не покажется вам дерзкой, то нельзя ли попросить у вас в качестве вознаграждения, освобождения нашего друга – Пистона?

– А когда это он успел стать вашим другом? Уж ни за одну ли ночь?

– Именно так, Ваше Высочество! По-моему, он прекрасный пес, и он такой же простой и совершенно безобидный!

– То есть, вы хотите сказать, что вся эта сверкающая дребедень и комфортное, безбедное существование до конца своих дней не стоит жизни этого пса?

Зильда ухмыльнулась, и наши друзья опять оробели, не зная, что же им ответить. Им даже показалось, что они немного рановато расслабились в общении с ней.

И все-таки Зильда теперь уже была не так строга, как раньше.

По крайней мере, в ее душе что-то перещелкнулось, и что-то стало меняться в лучшую сторону!

Ей уже хотелось уйти от той, старой Зильды, внушающей страх и вернуться к той девушке, пытливо искавшей в отцовской библиотеке смысл человеческой жизни.

Зильда даже подумала, а не в том ли и есть смысл жизни: отказавшись от мягких подушек и гарантированной сытости, подарить кому-то эту самую жизнь?

И еще – какие же все-таки эти мелкие арестанты самоотверженные и добрые!

Зла в них отродясь, похоже, и не было! Это можно было разглядеть и без волшебных глаз!

– Хорошо! Будь по-вашему! Забирайте своего длинноухого сокамерника, но окажите мне честь – перед тем, как покинуть меня, я приглашаю вас отобедать со мной! Да! И одна маленькая деталь! Эй, стража, где там эта «глиняная собачья голова»? Сюда ее! И оригинал не забудьте!

Нашим друзьям сразу стало понятно, о чем идет речь.

Улыбки были на их физиономиях, и еще они кланялись, много кланялись и благодарили Зильду.

Не прошло и минуты, как, тяжело ступая по каменному полу, появился традиционный воин с головой Пистона и покорно застыл перед троном.

Пистон один

…С того времени, как увели Мелу и Шу из каземата, Пистону не было покоя!

Сон ушел напрочь, как бы не хотелось просыпаться!

Солнце за стенами жарило вовсю, и куски его умудрялись довольно неплохо освещать арестантскую!

Пес увидел какие-то надписи, а иногда и рисунки, вокруг себя.

Со страху на него напал жор. Но поскольку есть-то все равно было нечего, и дабы как-то занять себя, он со скрипом поднялся в направлении ближайшей стены – посмотреть на выставку приставленых к высшей мере!

Тут же провернул в голове последнее словосочетание и подумал:

– Да! Если б Мела был высшим, он бы помог. Но этот «верхоход» сам захрустит крекером на зубах у кровожадной Зильды! Какая тут может быть помощь от него, а уж про крысу вообще лучше молчать… Таких – миллион по земле! Греби лопатой! – Вот с такими мыслями он и приблизился к стенке.

На ней кто-то костерил Зильду на чем свет стоит такими перлами, что о некоторых глаголах и эпитетах Пистон обязательно расспросил бы поподробнее (окажись с ним кто-то рядом в этот момент).

Тот же стеноскреб обещал жестоко отомстить… если выживет. А кто-то написал несколько советов, как перехитрить ее. Это привлекло внимание пса. – А что, – подумал Пистон, – может в этом и есть смысл? Ведь, как известно, тонущий и за соломинку хватается.

Один из советов заключался в том, чтобы не смотреть на нее во время допроса. Другой – в повторении за ней заданного вопроса три раза, дабы запутать ее разум.

Например, на вопрос «зачем ты давишь моих лягушек на моем болоте?» рекомендовалось ответить: «Моих лягушек на моем болоте…» три раза.! В повествовательно-задумчивой форме, вопросительно–идиотской и шепотно-распевной!

– Да, – подумал Пистон, – у этого «силосная ашня» обветрилась еще до встречи с прокурором этогозамка!

Далее Пистон увидел непонятную схему. На ней был изображен некий объект на двух ногах, видимо, человек и кривые, пересекающиеся стрелки, – схемы прыжков!

– Ага! – решил пес, явно опережая события. – Не иначе как схема прыжков на допросе у Зильды и опять, дабы за болезного сойти? И похоже того же автора!

Шмаказяпка

– Ну-ну! – послышалось из-за его спины. – Вот это тебе в самый раз! Смотри, последовательность не перепутай! Хысь-хысь-хысь! – усмехнулось нечто.

Голосок был писклявым и, прямо скажем, противным!

Пистон пребывал в таком состоянии духа, что мало удивился бы, даже если б это произнес лось, стоящий на потолке! То есть, никакого духа в нем уже и не было! А стоит ли говорить о состоянии того, чего нет?

Он неторопливо повернул только голову назад так, что его тело продолжало читать полезные рекомендации.

Пес и заметить-то сразу не сумел хозяина этого редкостно наипротивнейшего голоса!

Только, когда этот голос забулькал повторно, Пистон серьезно вгляделся в глубину угла. Там, на мусорной корзине, он сумел-таки разглядеть небольшого темно-зеленого гекона.

– Я говорю, – опережая ответный вопрос, снова «скрипнул» гекон. – Ты чо, читать умеешь?

– Да! А тебе бабушка в детстве не дочитала? – пресно съязвил Пистон.

– Грамотные мы, значит? Хысь-хысь! А если мы такие грамотные да остроумные, чего это мы тут стены читаем, чего на лужайке травку не щиплем, а? Хысь-хысь!

– Надо, и не щиплем! Твоя какая радость над узниками глумиться? Они, можно сказать, мы – последние свои минуты отсчитываем, а он тут скрипит, понимаешь!

– А радость моя в том, что я маленький! Если ты маленький и на открытом пространстве, то это плохо! То, хвост оторвут, то грязью обдадут! Птицы косятся, рыбы туда же! А вот тута я живу себе, с вами, узничками, общаюсь. В путь последний провожаю, так сказать – ритуальное агентство «Здравствуй, Зильда, а всем – пока!». Хысь-хысь! И не трогает меня никто, не до того тутошним!

– Да, уж! От твоего голоска все одно кровь сворачивается! Можно и к Зильде, тут уж то на то и выходит!

– А ты не держи, не держи! Выговорись! Все тут так каразяпятся, да вот финал-то один и тот же! И вот что примечательно, ведь ни один уважения мне не оказывает, все только на голос мой реагируют! Некрасивый, говорят, у тебя голос, да что там – противный! Вот и ты тоже! А у меня может сегодня день рождения!

Пистон подумал, что и действительно… напрасно он так с мини-ящером, все же праздник у него!

– Ты меня извини, что я так с тобой! Но сам понимаешь – я тут не снежинки вырезаю! Дело нешуточное! Тут… скорее, вопрос смерти, чем ее отсутствия! И про бабушку твою – тоже прости!

– Ну вот, это я принимаю! А что касается смерти, это дело может и погодить!

– Как это, погодить?

– А вот так! Ты, я вижу, парень начитанный, хороший! Сразу ты мне приглянулся! Ну и… так сказать, по случаю и в связи… со всенародным праздником имени меня, объявляется амнистия!

– Подожди, я что-то не понимаю, о чем ты говоришь?

– Ну о чем, о чем?! – запричитал главный по проводам. – – Цурюк, говорю, нах хауз! Мама, папа ждать свой собака-сын! Прыгать лужайка, эссен ливер!

(Конечно же, тритон не говорил по-немецки! Это уж я, имея привилегию автора-рассказчика, преподнес вам все так! Приврал вроде как для складности! Но суть сказанного на тот момент выражала тот же смысл, что и мой!)

– По-моему, ты собираешься мне помочь, это я понял, но как?

– А чо тут понимать-то? Дырка тут под мусорным ведром, прямо в водосток и сладкое слово «болото»! А тама – слабооода! Понял?!

Вот тут Пистону стало так хорошо, что аж плохо! Он с ужасом подумал о своих новых друзьях, которые его так хорошо приняли в свою компанию. Они поделились с ним последним кусочечком еды и все-все поровну! И представил он, что принимают они смерть лютую от зильдиных сатрапов и мучителей, а он вот сейчас «мешком с ушами» провалится в эту тьму и выйдет на свет божий и будет дальше ему радоваться!

Вот так он сидел, не моргая и не слыша ничего из того, что ему продолжал «навешивать» хозяин заведения! Потом он неожиданно вздрогнул и, оборвав тритона, произнес:

– Нет! Никуда я не уйду! Я хочу посмотреть этому чудовищу в глаза и спросить ее, где мои друзья и что она с ними сделала?!

– Друзья, говоришь? Уж когда это они успели стать твоими друзьями, не за одну ли ночь?

(Опять позволю себе вмешаться, на правах автора и отметить тот момент, что и Зильда, и тритон произнесли эти слова одновременно, просто звучали они в разных местах замка).

– Да! Так бывает! Одним найти друзей жизни не хватает, а другим – ночи достаточно! – философски ответил пес. – В общем, никуда я не побегу! Я еще покусаюсь! Кстати, сколько тебе исполнилось-то?

– Мне?! – замялся гекон. – Да много уже!

– А звать-то как?

– Шмаказяпка!

– Ярко! А ты неплохо сохранился для своих «многих» лет!

– Да у нас в семье все такие! – не понял шутки ящер.

– Так держать! – раздухарился Пистон, думая о своем. Мы еще повоюем и не такое видали, и не оттуда всплывали!

Но тут послышался звук уже знакомых кованых сапог.

– Беги, говорю! Это твой последний шанс, понимаешь ты или нет?! Последний!

Но ответа он так и не услышал. Все, что Пистон успел сделать, так это молча кивнуть в знак признательности. Дверь отворили исполины и, так же молча, предложили ему выйти.

Воссоединение

В отличие от своих друзей, проходя по величественным коридорам, ни о каком побеге в его голове и мысли не было. Пес шел так, как герои идут на эшафот – с честью и достоинством! Вот сейчас он придет и покажет всем!

Роскошь вдоль стен не восхищала его, она его возмущала! Человеческое мастерство и одновременное его же коварство не уживались в сознании.

А зеркала лишь умножали объем его смелости и возмущения. Дорога оказалось более короткой, чем думы. И вот уже двери с буквой «Z», вот разрешение войти!

Но каково же было удивление пса, когда он увидел перед троном своих друзей! Они были в полном здравии и даже улыбались.

Пистон поднял глаза на хозяйку окружающей роскоши и, не понимая, как себя вести в этой ситуации, тупо сказал:

– Здрасссте!

Мела и Шу тайно, на уровне пояса, жестикулировали: мол, кланяйся, чудик! Это ввело Пистона в замешательство, но все-таки через несколько секунд он сложился перед Зильдой в резком поклоне.

Леопарды дернулись с мест, но рука королевы упала вниз, и семейство кошачьих осталось на своих местах. Шу и Мела вздохнули с облегчением.

– Получайте своего друга! – молвила Зильда, обращаясь к ним.

– А ты, собачья голова, подойди ближе! – обратилась она к глиняному исполину. Тот мгновенно повиновался.

Дальше произошло то, что уже видела наша парочка, и то, чего еще не видел Пистон.

Тот же профессиональный взмах клинком – и обезглавленный воин тупо, с жутким грохотом упал на плечи и рассыпался, как ваза.

– Вот так, должно быть, могло быть и со мной? Вот так просто и быстро! – пес был в шоке. Куда девалась его бравада? Испарилась, как лужа на сковородке!

– Ну и что же, такие закадычные друзья друг с другом даже не поздороваются?! – продолжила хозяйка замка.

Это был знак, что разрешено воссоединиться, что они и сделали. Друзья радостно обнимали друг друга и похлопывали по плечам, ведь они были живы и, похоже, свободны!

Бал у Зильды

И вот Зильда приказала готовиться к застолью.

Под чей-то хлопок пол под черепками от исполинов провалился и, поднявшись, был почти чист. Пыль павлины собрали хвостами.

Далее пол начал трансформироваться дальше, часть его белых клеток из общего шахматного узора стала подниматься и превратилась в один длинный диагональный стол!

Трон увезли вместе с его хозяйкой, свита удалилась самоходом.

Ибо… трон мешал, а хозяйку транспортировали – очевидно, для облачений в новые наряды с целью освежения марафета.

Наших же друзей повели на помывку. В этот раз – настоящую! С горячей водой и мылом, потому что в таком внешне-ароматном состоянии, в каком они пребывали сейчас, с ними не стало бы обедать и стадо бабуинов!

Тем временем два огромных орла-белоголова, слетев из-под купола зала, накрыли парчовую скатерть. Потом наступила очередь исполинов, и они понесли тяжести: баранов на вертелах и свиней, сладко ютившихся на блюдах. Затем птицы, похожие на попугаев, приносили с обеих сторон стола столовые приборы, фужеры и вазы с фруктами. Последними были поставлены напитки в золотых кувшинах.

Кстати… и кукушечка синяя была тут же. Но, судя по рангу, особо приближенному к Зильде, она все больше руководила – по-своему, по-птичьему!

Когда стол был накрыт, все стихло.

Тем временем наши друзья вдоволь намылись в ванне, а пока они там плескались, одежду Мелы тщательно простирнули, быстро подсушили над огнем и даже успели подлатать дыры!

Вот такими, чистыми и счастливыми, их и доставили в зал.

Через непродолжительное время появился исполин со стандартным лицом, очевидно, церемониймейстер и объявил, что сейчас появится сама Зильда! И она появилась в еще более великолепных, очевидно – в специальных для этого случая, нарядах!

Но где же гости? Неужели такое количество всевозможных яств ради троих друзей? Друзья даже переглянулись.

Но, одновременно с появлением Зильды, из противоположных дверей зала появились еще исполины. Они катили высокие зеркала. Подкатив их на расстоянии метра друг напротив друга, великаны удалились.

Не надо быть великим математиком, чтобы сосчитать семь пар зеркал. Ровно как иметь и сверхпамять, чтобы не вспомнить, где наши друзья уже видели подобное!

– Ну что, друзья, как вы относитесь к песку и сквознякам? – спросила хозяйка.

– Ничего себе вопросик! – подумала Шу. – Еще недавно дело шло к тому, что их безголовые и уже бездыханные тела плюхнулись бы на этот изящный пол! Сейчас же столько переживаний на тему: беспокоит их сквозняк или нет? Как же все поменялось!

И по-королевски спокойно ответила:

– Нет, нет – ничего, мы не боимся!

– Тогда на всякий случай отойдите подальше от зеркал!

После чего Зильда подошла к первой паре зеркал и, что-то прошептав вынутому из рукава металлическому шарику, разместила его как раз между зеркалами.

Шар стал накаляться, подпрыгивать, краснеть… И через минуту пулей отлетел в одно, а от него рикошетом и в другое зеркало. Пробив таким образом по дырке в каждом, упал на пол и превратился в металлический слиток!

И несмотря на то, что зеркала были плоскими, из одной дырки в другую так отчаянно потянуло, что сквозняк, казалось, приобретал признаки грядущей катастрофы! Те коридоры, которые создавал оптический эффект зеркал, не казались уж столь иллюзорными!

Зильда, не дожидаясь результатов своего фокуса, проделала то же самое еще шесть раз.

– Ух ты! Ничего себе! – прорвало Мелу. – И у зеркал, оказывается, бывает двойное дно!

Но остальные друзья на него только зацыкали, и он умолк, а Шу глазами показала ему в сторону слуг Зильды. Эти наблюдали за волшебством с благоговением и старались даже не двигаться, дабы не помешать хозяйке! А она, похоже, была процессом довольна!

Песочек тоже не заставил себя долго ждать. Вслед за ветром из зеркальных дыр полетел песок, причем летел он с обеих сторон, навстречу друг другу.

Он осыпался на пол и поначалу казалось его, что песчинки лежали на полу хаотично.

Но, по прошествии некоторого времени, это бесформенное скопище песка стало превращаться в ноги, платья, шпаги – и так слой за слоем. Пока все это не превратилось в прекрасных вельмож, рыцарей и их дам! Они стали оживать и, улыбаясь, кланялись Зильде, а она – им!

Прилетали новые партии песка, и все повторялось – гостей становилось все больше. А голубая кукушка с завершением строительства, если можно так сказать, каждого гостя, объявляла титулы, саны и прочие достижения архитектурных объектов.

Тут были и Руфус, и Зуф, и черт лысый в ступе!..

Всех перечислять поименно сейчас не имеет смысла, ибо… наши друзья все равно никого не знали.

– У этой Зильды, как я посмотрю, все – либо на глине, либо на песке замешано! – заметил Мела. – Просто стройка века!

– Ну и как вся эта братва есть и пить собирается? – впервые прорвало Пистона. – Им же угощение как вода в песок, простите за пытливый мозг!

Пес так долго молча за всем наблюдал, что почти забыл про голод, вот только голод не забывал про него! Колики в желудке плавно переходили в кишковороты! На поставленный им вопрос так никто и не ответил! Все и без него были в недоумении!

– А может у них тут и еда такая же – из песка? – засомневался Пистон. – Песок я есть не стану!

А вот тут уж всех тряхануло! Потому что никто в это верить категорически не хотел! На Пистона взглянули нехорошо…

Тем временем народец-то подсобрался весь, и хозяйка пригласила всех к столу. Со всех четырех сторон стола стояли глиняные исполины, или как их нарекла Шу – «горшки». «Горшки» показывали – какому гостю куда сесть.

Друзьям посчастливилось сесть рядом с Зильдой.

Да, собственно, – а почему нет? Ведь это именно они – герои, и в честь них, бывших узников, вернувших ей счастье, вся эта помпезная церемония! Воцарилась тишина.

Лишь властный голос Зильды взлетел под своды зала.

– Я пригласила вас, господа, по случаю моей огромной радости, о которой вы еще не знаете. Сии небольшие существа, сидящие рядом со мной, и есть те, кто доставил мне счастье снова обрести себя и объективность восприятия мира! Разрешите представить – Мела, Шу и их друг Пистон!

В зале раздались аплодисменты, похожие на шуршание речного песка. «Горшки» даже дунули в фанфары, но старались держать их повыше, чтоб не раздуть дорогих гостей.

– Первый тост за них!

Массовка подняла бокалы, но пить не стала. Смотрели на хозяйку и героев.

– Не обращайте внимание на гостей! – сообщила Зильда.

– Дело все в том, что это не сами гости, а лишь их представители – песочные фантомы! Хозяева этих образов, конечно же, существуют, но в настоящий момент при делах в разных концах света! Собрать их так скоро и в одном месте было бы крайне сложно! Не то что песок – его везде хватает!

Но вы не беспокойтесь, они общаются через своих песочных посланников, так что единственное, чего они не могут делать, так это есть и пить! Короче, еда и напитки для вас – ешьте и пусть вас ничто не смущает! Все настоящее!

И Зильда подмигнула Пистону.

Гости после сказанного стали почтенно общаться друг с другом, а наши экс-несчастные по уши погрузились в мясное… да и все, что попадалось под руку и лапу!

Когда же, наконец, страшное чувство голода было побеждено, все трое аккуратненько отвалились на спинки кресел и может быть впервые взглянули в зал.

Зал в этот момент по-светски, негромко и с песочным оттенком беседовал друг с другом. Наконец, увидев, что наши друзья прекратили трапезу, к ним обратился сам волшебник Зуф.

Его огромная и конусоидальная шляпа смотрела в потолок, а борода уходила под стол, при этом глаза его излучали добро. Даже в песочном варианте он был прекрасен.

– Друзья мои! Сей путь, который проделали вы, был не прост, а подчас и очень опасен. И если вам кажется, что все в вашей жизни было чистой случайностью, то вы ошибаетесь! На вас возлагается миссия, о которой вы ранее и не подозревали. Этот мир жесток и несправедлив! Многим несчастным нужна ваша помощь! Помочь им будет очень непросто, но для этого вы и попали сюда! Небо следит за вами, и в помощь вам подарит некоторые чудесные способности, о которых вы узнаете позже!

После этого Зуф что-то пробурчал себе под нос и взмахнул рукой над головами осовевших от непривычной сытости героев. Каждый из них почувствовал какое-то доселе не знакомое ощущение, еще и присыпанное сверху песком. Шу даже чихнула.

После этого выступления еще многие желающие вставали и произносили добрые, бодрящие тосты. Играла музыка, шуты с циркачами «откалывали» номера. В конце концов это все закончилось, и гости стали удаляться с точностью до наоборот, как и прибыли.

Зильда и стража проводили героев к выходу. Один из «горшков» протянул Меле мешок с едой.

– Это вам на первое время! – саказала Зильда при прощании. – Видеть вы меня не сможете, но я вас всегда! Будьте вместе – тогда преодолеете все!

– И вам не хворать! – осмелился сострить Мела.

Вот с этими словами тройка и была отпущена. Друзья откланялись, и скрипучий мост повез их из замка.