Текст книги "Чёрная королева. Третье дело"

Чёрная королева
Третье дело
Сергей Донцов

© Сергей Донцов, 2023

ISBN 978-5-0059-6762-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1

Из открытой фрамуги окна в спальне доносились приглушённые уличные звуки. Хотя они и сливались в один, квартира располагалась на двенадцатом этаже, из них каждое утро особо отчётливо выделялся один – это был визжащий звук ремня генератора серой десятки, хозяин которой в одно и тоже время выезжал на работу. «Неужели так сложно решить эту проблему» – подумала Женька, поворачиваясь на другой бок, и натягивая одеяло на голову. В отличии от того, на серой десятке, ей торопиться было некуда. С тех пор, как поселилась в этой квартире, она временно не работала. Квартирка принадлежала Вадиму, он приобрёл её в ипотеку не за долго до знакомства с Женей, так что всё здесь ещё хранило следы свежего ремонта. Спальня представляла из себя крохотное помещение, вряд ли больше десяти – двенадцати квадратных метров. Кроме двуспальной кровати с прикроватными тумбочками, здесь смог разместиться небольшой шкаф для одежды и кресло, неожиданно яркого оранжевого цвета. Рядом с ним расположился старомодный торшер, доставшийся Вадиму, видимо из прошлой жизни. Как ни странно, он хорошо гармонировал со всем остальным. За дверью, цвета светлого ореха, располагалась кухня, объединённая с гостиной и за счёт этого помещение, казалось, довольно просторным. Обстановки здесь было немного, но всё необходимое имелось. Кухонный уголок, где расположился холодильник, варочная поверхность, микроволновка и даже посудомоечная машина, что особенно пришлось по душе Женьке, отделялась от жилой зоны барной стойкой с двумя высокими стульями. Сразу за ней, поперёк комнаты расположился большой диван, обтянутый светлой эко кожей. Перед ним низкий журнальный столик из тонированного стекла, напротив книжный стеллаж с местом для большого плоского телевизора и, наконец овальный ковёр, который вольготно расположился на полу между диваном и стеллажом. Книг на стеллаже было не много, да и те в основном пособия для стоматолога.

Заснуть больше не удалось. В звуках, доносившихся с улицы, стали преобладать крики чаек, которые с некоторых пор решили отвоёвывать город у ворон и воробьёв, голуби на эту борьбу смотрели как говорится сквозь пальцы и явных конфликтов старались избегать. Птица мира – что тут ещё скажешь. Женька потянулась, открыла глаза и уставилась в потолок. Нет, конечно это не то о чём она мечтала, проживая со своей матерью в захолустном городишке Гусиный остров. Её мать, Зоя Николаевна, по образованию была мед. сестрой и всю жизнь проработала в медицинском пункте на швейной фабрике, которая была градообразующим предприятием, как сейчас принято говорить. Своего отца она не помнила, он исчез из её жизни, слишком рано не сойдясь характером с матерью, а попросту сбежал от бытовых проблем. Мать говорила, что человек он был не плохой, но слабый. Мизерной зарплаты матери едва хватало, чтобы свести концы с концами. Жизнь в городке не сулила никаких перспектив, а на экране телевизора, хотя и чёрно-белого, мелькали кадры совсем другой жизни. Как хотелось Женьке попасть туда, по другую сторону экрана. Лёжа на панцирной сетке своей железной кровати, однажды ночью она решила для себя, что жить как мать она не будет, что уедет в большой город и обязательно найдётся принц, который всё сделает для исполнения её мечты. С тех пор прошло несколько лет. За это время она закончила курсы мед. сестёр и некоторое время работала в местной поликлинике, пока, наконец, не решилась круто изменить свою жизнь. Главное было закрепиться в городе. В приличных городах всегда не хватало младшего мед. персонала, так что об устройстве на работу у Женьки голова не болела. Получив расчёт в поликлинике и купив билет на ближайший поезд, она отправилась домой собирать чемодан. Мать к решению дочери отнеслась с пониманием и только просила быть осторожной, всё-таки её девочка ещё так молода. Ведь дурные люди могут и обидеть. Обронив скупую слезу, мать проводила Женьку до вокзала и просила не забывать её, позванивать и приезжать погостить. Когда поезд тронулся, у Женьки подкатился комок к горлу. Мать на перроне показалась ей враз постаревшей, как-то сгорбившейся и особенно несчастной.

Откинув одеяло, она села на кровати и опустив ноги на пол стала безуспешно искать тапочки. Ну вот, как всегда, Вадик натянул на ноги первое, что попалось. Сколько ему можно говорить, прямо как в песне про тюбик с зубной пастой. Шлёпая по полу босыми ногами, Женька прошла в прихожую и обнаружила там то, что искала. Её новенькие розовые тапочки с опушкой, были брошены в общую кучу обуви. По дороге в ванную комнату, она налила свежую воду в электрочайник и нажала красную кнопку. В ванной пока тоже не было ничего лишнего – собственно, сама ванна, раковина, зеркало и здесь же нашла своё место стиральная машина «Аристон». Когда гусеница зубной пасты оказалась на щётке в зеркале отразилось лицо молодой женщины. Причёска ещё не была приведена в порядок после сна и представляла собой довольно большое количество русых волос, которые свободно спадали на плечи. Всё-таки большая удача родиться с вьющимися волосами, сколько времени, сил и денег можно сэкономить. Женьке повезло, её волосы выглядели превосходно, достаточно двух трёх движений и причёска готова. Правильный овал лица, маленький подбородок. Когда приоткрывался аккуратный ротик, можно было увидеть ровные белые зубы. Серо-голубые глаза в опушке длинных ресниц, аккуратно выщипанные брови и слегка курносый нос завершали портрет. На вид ей можно было дать лет двадцать пять-двадцать восемь. Умывшись и приведя себя в порядок, Женька заварила себе кофе. Сидя на высоком стуле у барной стойки и разглядывая большую белую чашку с ароматным кофе, она вдруг подумала, что ещё совсем недавно пила только растворимый и только не дорогой. К нему она пристрастилась, когда работала в больнице и ей, как новенькой доставалось много ночных дежурств. После дежурства непреодолимо хотелось спать, она ехала в общежитие, где ей предоставили место в комнате на двоих и спала до обеда. План по поиску рыцаря, который обеспечит ей достойную жизнь срывался, приходилось надеяться только на случай. И, как говорится, случай не заставил себя ждать. Николай. Он появился в её жизни на рабочем месте – попал в больницу после ДТП. Женя выполняла все предписания по его лечению: делала уколы, ставила капельницу, отвозила его в кресле на перевязки. Парень сразу обратил на неё внимание. По-правде говоря, он не был принцем, зато выглядел вполне привлекательно. Имел, довольно хорошо оплачиваемую работу в фирме по доставке воды, а самое главное квартиру. Не совсем имел, там проживала его престарелая родственница, одной ногой уже стоявшая в могиле, а вторая у неё была парализована. Да нигде – нибудь, а в доме в престижном тихом центре хоть и однокомнатная – зато сталинка. При правильном подходе её можно было бы обменять на вполне достойное жильё. А пока он снимал жильё в неприметной хрущовке. Но игра, как показалось Женьке – стоила свеч. После этого открытия, Женька стала к пациенту более внимательна. Как будто невзначай роняла, что-нибудь на пол, халатик она носила короткий и в голове Николая рождались фантазии одна привлекательнее другой.

Поставив чашку из-под кофе в мойку, Женька уселась на диван и взяла в руки газету с объявлениями о работе. Вот уже три дня подряд она обзванивала частные клиники, где за сестринскую работу предлагали достойное вознаграждение. Работая в больнице, в какой-то момент она осознала, что весьма поднаторела в своей профессии и вполне достойна большего. Получить должность старшей медицинской сестры не представлялось возможным. Все эти места были заняты старушками, или чьими-то протеже и пройдут долгие годы, пока что-то изменится. А тут ещё Вадим, мягко, но настойчиво намекнул на иждивенство. Звонки пока результата не дали: либо клиника находится у чёрта на рогах, либо зарплата маловата, либо вакансий нет. Набрав очередной номер Женька включила телевизор. И как раз вовремя: на экране шла реклама недавно открывшейся клиники. Совсем не далеко от дома, а что самое главное перечислялись вакансии и в том числе медицинских сестёр. Женька вздрогнула от неожиданности, когда телефон зазвенел в её руках.

– Привет Женёк. Давно тебя не слышал, вот решил позвонить. Я тебе не помешал? – в трубке прозвучал знакомый голос.

– Вообще-то помешал. Но ты никогда и не отличался деликатностью. Чего ты хочешь? Кажется, мы с тобой уже все обсудили. – Женька сразу узнала в звонившем Николая.

– Что ты сразу в штыки. Вот интересуюсь, как поживаешь, не обижает ли тебя твой новый бой френд? Мы же с тобой не чужие люди. И потом, мои двери для тебя всегда открыты, ты же знаешь – я однолюб, – в голосе Николая звучала скрытая насмешка.

– Да уж, какой ты однолюб этого мне всю оставшуюся жизнь не забыть. А у меня, можешь себе представить, всё в порядке. Вадим вполне достойный молодой человек, имеет хорошую работу, со временем откроет свой собственный кабинет, по бабам не бегает, меня любит. Так что он для тебя бой френд, а для меня, я надеюсь, станет любимым мужем, – отчеканила в трубку Женька.

– Знаешь, а я сейчас понял, что ты его не любишь. Он для тебя просто удобная вещь в твоей жизни. Очередная ступенька на твоём пути покорения столицы. Жаль, что мы с тобой расстались, мне казалось, что у нас есть будущее.

– Ой не смеши ты меня. Ну какое у нас могло быть будующее? Ты, развозишь воду, я – медсестра в больнице. Единственным твоим достоинством была квартира, да и та малышок. Неужели ты думаешь, я готова была прожить так всю свою жизнь. Ну уж нет, у меня другая цель. И если Вадим не поможет мне её осуществить, то ты, конечно прав, он станет очередной моей ступенькой. Всё, некогда мне с тобой лясы точить, я занята. Привет, и не звони мне больше. Если ты мне понадобишься, я сама тебе позвоню.

– Ну ты и стерва Женёк, – послышалось в трубке, прежде, чем абонент был отключен.

В задумчивости она смотрела на списанный с экрана телевизора номер. С Вадиком она познакомилась у него на работе. Разболелся зуб, ну просто сил никаких. Отпросилась у старшей сестры, старая пердунья не хотела отпускать, и отправилась в ближайший стоматологический кабинет. Благо их теперь развелось хоть пруд пруди. По количеству они уступают, разве что парикмахерским и аптекам. Такое впечатление, что люди рождаются для того, чтобы вылечить зубы, принять обезболивающее и сделать причёску. Очереди в кабинете не наблюдалось, и девушка на рецепшине сразу отвела Женьку к специалисту. Усевшись в кресло, она услышала дежурную фразу: «Что вас беспокоит?», и после короткой запинки: «Милая девушка». Женька с интересом взглянула на доктора. Доктор был молод и, кажется, хорош собой. Высокий, под метр восемьдесят, открытый взгляд голубых глаз, прямой, не очень большой нос, рот – не большой, не маленький, сейчас улыбался, обнажая здоровые ровные зубы без налёта никотина – значит не курит. Всё это великолепие портила причёска. Таких называют сивый. А тут ещё залысины начали образовываться, рановато, пожалуй. С другой стороны, стоматолог без хлеба с маслом, а может и ещё чего-нибудь, не останется. Вердикт – вполне подходящая кандидатура. С первого взгляда было видно, что на Женьку он запал. Зуб здорово полечил и не больно, и не болит вот уже три месяца.

Конфетно-букетный период продолжался не долго – недели две или три. Женька узнала, что у Вадика квартира в ипотеке, расположена не в самых турлах. Зарабатывает, как, впрочем, и все стоматологи, хорошо. Собирается открыть свой собственный кабинет – тогда дела пойдут ещё лучше, а пока приходится кругленькую сумму отдавать за аренду оборудования. Есть хорошие перспективы: тётка его смертельно больна, не долго протянет – может квартиру завещать, у неё нет никого. Не в Москве правда, а в Мурманске, но и там ведь жильё продают-покупают. Ступенька Вадик, или нет – поживём увидим, а пока, нужно в клинику устроится, там ведь полно богатых клиентов лечится… Женька взялась за телефон, но позвонить не успела. Во входной двери с лёгким щелчком повернулся ключ, и кто-то вошёл в прихожую. Вадик не мог вернуться так рано, если только, что-нибудь случилось. А может это воры – Женька взяла со столика увесистую чугунную статуэтку изображающую советскую школьницу, открывающую на коленке портфель, и медленно двинулась в сторону прихожей. Возле вешалки стояла высокая, не молодая женщина и по-хозяйски вешала на неё свой лёгкий плащ. Изящная вещица – не смогла удержаться Женька, вот только цвет такой, я бы не выбрала. Женщина сняла туфли, подхватила хозяйственную сумку и обернулась. На её лице не было испуга. Она внимательно, скорее оценивающе оглядела Женьку и через пару секунд интерес в её глазах пропал.

– А вы, милочка, я полагаю новая пассия моего сына? Да вы не пугайтесь. Я была три месяца в отъезде, поправляла своё здоровье по санаториям. Вернулась сегодня и решила сыночка подкормить. Знаю я как он тут питается в одиночку. Так вы что милочка, язык проглотили? Вас как зовут?

– Женя.

– Что ж, ко мне можете обращаться пока, Тамара Петровна. Как вы надеюсь поняли, я мама Вадима. И по-правде, можете не обольщаться, вы не первая на кого я здесь натыкаюсь.

Тамара Петровна двинулась в кухонную зону к холодильнику, поставила сумку на высокий стул и начала выкладывать продукты на барную стойку. В продовольственном наборе было много чего: Женька заметила рыбные консервы, батон сырокопчёной колбасы, мясной фарш в лотке, целую курицу, сыр, пельмени и ещё фрукты. Мать Вадика открыла холодильник и вздохнула.

– Девицы меняются, а холодильник всегда одинаков – удивительно подходящее место для повесившихся мышей. Вот интересно, я, когда-нибудь увижу здесь кастрюлю с супом, котлеты, какой-нибудь гарнир? Вы не беспокойтесь милочка, это я не вас спрашиваю, я задаю вопрос сама себе. Судя по вашему маникюру на руках, вы и картошку-то чистить не умеете. Я права? – на губах Тамары Петровны играла ещё та улыбочка.

– Мы с Вадиком дома предпочитаем не есть. Для чего же тогда кафе и рестораны? Сейчас многие так делают, пока молодые. Станем старше – тоже научимся экономить на мелочах, – Женька в долгу не осталась.

– Значит ты вот так сразу записала меня в мелочные скупердяи? Между прочим, этот вот наборчик, – Тамара Петровна указала на барную стойку, – стоит, думаю побольше, чем ты зарабатываешь в неделю. Что ты глаза опустила, я угадала?

– К сожалению, я пока временно не работаю. Но я плотно занимаюсь поисками хороших предложений. Как раз сегодня собираюсь на собеседование во вновь открывшуюся клинику, надеюсь, что меня возьмут.

– Так ты что, врач, как и мой Вадик? Какая же у тебя специальность? Может угостишь меня кофейком? – Тамара Петровна выразительно посмотрела на грязную кружку в раковине и на коричневую лужицу на плите.

Женька от такого напора, слегка опешила. Мать Вадика активно её зондировала и, пока, что счёт был в её пользу. Ну это мы ещё посмотрим, в конце концов последнее слово за Вадиком. Упоминание о Женькиных предшественницах, приятных эмоций не добавило. Надо же, а с виду такой пай-мальчик. Вот уж, как говорится, в тихом омуте черти водятся. Хотя, может быть старая карга специально так сказала.

– Нет, пока я не врач, но со временем надеюсь получить эту профессию. Зато, я очень хорошая медицинская сестра. У меня была прекрасная репутация на последнем месте работы, могу диплом показать, – Женька изобразила в голосе обиду.

– Да ты не тушуйся, я так и знала. Из провинции, конечно, приехала, за хорошей жизнью? Знаешь Женя, милая моя, я таких как ты насквозь вижу – спите и видите, как бы замуж выйти, да желательно, чтобы с квартирой, да с деньгами. Скажешь я не права?

– Зря вы обо мне так думаете Тамара Петровна. Да, я приехала не из самого крупного населённого пункта, а Вадика вашего я люблю, и он меня любит. И мы вам ещё внуков нарожаем. И вам будет стыдно за сегодняшний наш разговор, вот помяните моё слово, – слушая себя со стороны, Женька осталась довольна.

– Ладно, что ты так распалилась. Поживём увидим. Кофе-то сваришь или мне из-под крана попить?

Женька, не говоря больше не слова, вымыла свою кружку и поставила на огонь турку. Стояла над ней до самого конца – не дай бог опять убежит. Изредка бросала взгляд на мать Вадика. Женщина хоть и была не первой свежести, но видно было, что за собой следит и маникюр дома перед телевизором не делает. Волосы выкрашены в благородный платиновый цвет, причёска аккуратная, соответствует возрасту, глаза, как у сына, хоть и выцвели слегка, но всё ещё поблёскивают голубым. На лице минимум косметики, едва заметна помада на губах, в ушах небольшие бриллиантовые серьги, на шее золотая цепочка с маленьким кулончиком. Нос, точно такой же, как у Вадима и рост соответствующий. Тётка, кроме всего, похоже умная, может дров наломать и всё испортить. Надо держать ухо востро. Тамара Петровна не спеша загружала холодильник и на Женьку не обращала никакого внимания. Кофе ещё не закипел, когда ожил Женькин телефон. На дисплее высветилась фотография Вадима.

– Привет любимый, – Тамара Петровна закатила глаза к потолку, – Как хорошо, что ты позвонил. Я тут как раз с твоей мамой познакомилась. Она у тебя прекрасная мама. Мы как раз сейчас будем кофе пить, – Женькин голос был, как ангельское пение.

– Ну здорово, она, как всегда, сюрпризом. Ты там с ней поосторожней, зубы у неё как у акулы, если это касается меня. Я вот чего звоню: сегодня у нас будет гость. Представляешь, зашёл ко мне зубы полечить мой закадычный друг детства, сто лет не виделись. Между прочим, тоже стоматолог, правда сейчас временно безработный. Да я тебе, кажется, уже рассказывал о нём. Не помнишь? Его Фёдором зовут, Фёдор Звонцов. Так что нужно купить там чего-нибудь закусить, выпивку я сам принесу. Ты уж постарайся не ударить в грязь лицом, а то неудобно получится, – в голосе Вадима звучало сомнение.

– Не беспокойся Вадечка всё сделаю в лучшем виде. Тем более продукты нам не понадобятся. Твоя мать принесла столько, что еле в холодильник поместились.

– Да, она любит подкормить сыночка. Вот с кого тебе нужно брать пример. Ладно всё, мне некогда, нужно работать. Целую Женёк, – и Вадик отключился.

Надо же и этот Женёк, совсем, как Николай сегодня утром. Интересно найдёт она такого человека, который будет называть её Евгенией или уж на худой конец, Евгешей. Резкий шипящий звук известил о том, что кофе опять убежал. Не говоря ни слова, Женька достала кофейные чашечки и наполнила их ароматным напитком. Тамара Петровна, тоже молча посмотрела на часы.

– Ну что же милочка, у меня, к сожалению деловая встреча, так что кофе, пожалуй, выпьем с тобой в следующий раз, если такой представится. Вадику передай, что я на неделе, как-нибудь заскочу. Провожать меня не нужно, – и Тамара Петровна величественно проследовала в прихожую. Раздался щелчок замка, и о её посещении напоминала только нетронутая чашечка кофе. «Стерва», – подумала Женя и вылила кофе в раковину. На варочной поверхности вольготно расположилась коричневая лужица.

2

Отрезок пути от Никольского шоссе до коттеджного посёлка, а это без малого восемь километров, наконец-то отремонтировали. Совсем недавно это была полоска на земле, по которой прошёл грейдер, а сверху слегка присыпали довольно крупной щебёнкой. Конечно, можно было бы скинуться жильцам посёлка, всё-таки люди не бедные, но как-то не случилось. Может потому и не случилось, что не бедные. Да и на какой-нибудь «Тойоте лендкрузер», неровности на дороге не очень заметны. Но всё равно хорошо, что в посёлке приобрёл себе жильё местный городской депутат. Он то и пробил выделение федеральных денег на ремонт, а фактически на строительство. Есть, есть от них польза. Правда он слегка перестарался, на последних трёхстах метрах перед КПП, высадили аллею из каштанов. Красиво, ничего не скажешь. Но, что будет осенью, когда они, каштаны, начнут плодоносить? Сколько тысяч колючих шариков рассыплется по дороге? КПП из стекла и бетона, шлагбаум и охранник в камуфлированной униформе всегда неожиданно появлялись из-за поворота. Шлагбаум взлетел вверх, беспрепятственно пропуская машину. Для своих, а охранники знали всех, пропуск не требовался. Территория посёлка была спланирована с претензией на оригинальность, прямо за КПП была устроена небольшая площадь в виде полукруга. По краям площади расположилось три общественных здания. В одном из них, как сейчас принято говорить – минимаркет, где можно было купить всё, что душе угодно, разве что, слегка дороже, чем в городе, в другом, небольшое кафе, которое почти всегда пустовало и, наконец, жилконтора, которая ведала водой, газом, электричеством и всем остальным, что может обеспечить комфортное проживание в посёлке. От площади, лучами расходились дороги, вдоль которых расположились «скромные» бунгало местного населения. Глядя с высоты птичьего полёта, всё это напоминало солнце на детском рисунке. Наверно, именно поэтому посёлок назывался «Солнечный».

Машина свернула на один из лучей и через несколько минут въехала во двор большого одноэтажного дома. У ворот замигала оранжевая лампа и они с тихим гудением закрылись. На парковке перед домом уже стояли два автомобиля. Небольшой, розового цвета кабриолет и ничем не примечательный, серенький «Фордик». Дом, хоть и одноэтажный, но раскинулся на территории не менее трёхсот квадратных метров. В нём хорошо сочеталось остекление в чёрных рамах, с кирпичом под старину и кое-где белыми оштукатуренными вставками. Конечно, на участке присутствовали и хозяйственные постройки, и место для барбекю, и бассейн и вымощенные брусчаткой затейливой формы, дорожки, да мало ли ещё чего. Из машины вышел хозяин всего этого великолепия и взглянув на припаркованные автомобили направился к дому. На крыльце его поджидал человек неопределённого возраста – ему можно было дать от сорока до пятидесяти лет, с какой стороны посмотреть. Чёрные волосы, без единого седого волоса были коротко подстрижены, глубоко посаженные серо-голубые глаза, скрывались за стёклами очков в большой роговой оправе и всегда были серьёзны. Слегка портил лицо квадратный подбородок, хотя, с другой стороны он придавал его владельцу мужественности и говорил о твёрдости характера. Он выполнял обязанности секретаря хозяина дома, к своей работе относился ответственно и был очень полезен при решении щекотливых вопросов.

– Добрый день, Евгений Андреевич. Овчаров уже прибыл и дожидается вас в гостиной.

– Хорошо, я поговорю с ним чуть позже. Что-то чертовски проголодался, ты уж распорядись там насчёт обеда. Кстати, Роза дома?

– Нет, Евгений Андреевич. Она ещё вчера уехала на встречу с подружками в клуб. Ночью был от неё звонок, что она заночует у друзей.

– Хм, а не кажется тебе Аркадий, что она зачастила с этими вечеринками. Ведь это, кажется, уже вторая за неделю. Может быть пора уже подумать о выходном пособии для неё.

– Ничего особенного за ней не замечено. Место положение телефона, постоянно отслеживается, разговоры прослушиваются. Но решать, конечно, вам.

– Пожалуй, нужно поразмыслить над этим на досуге. Ладно, я пойду приму душ, переоденусь. Обед пусть накроют на веранде – жарко сегодня.

– Хорошо, Евгений Андреевич.

Феоктистов Евгений Андреевич прожил весьма насыщенную жизнь, богатую взлётами и падениями, приобретениями и потерями. Свой не простой путь в бизнесе он начал в неспокойные девяностые годы. Нельзя сказать, что он достиг заоблачных высот, но кое-какой вес в узких кругах, всё же представлял. Ему удалось пройти по узкой дорожке между преступлением и честным предпринимательством. Сегодня, в свои не полные шестьдесят лет, он являлся владельцем крупной сети кофеен в городе и области. Спокойная размеренная жизнь его теперь вполне устраивала, а бизнес давал средства к приличному существованию. Семьи он не завёл, дети, если и были, то он о них ничего не знал. Рядом с ним всегда была какая-нибудь молоденькая подружка, не для серьёзных отношений, а, как говорится, исключительно для здоровья. И, надо сказать, что на здоровье он не жаловался. Весь его вид говорил о правильном образе жизни. Седина в его волосах представлена была совсем незначительно, высокий лоб не бороздили морщины, карие глаза под пышными бровями смотрели внимательно и спокойно, нос, с небольшой горбинкой, гармонично разместился над аккуратно подстриженными усами и даже еле заметный шрам на подбородке, неприятное последствие бурной молодости, не портил общего впечатления. Евгений Андреевич только что закончил свой обед и потягивал ароматный кофе из большой белой чашки. Он принципиально не ходил в собственные заведения, встречи со своими агентами предпочитал проводить дома на своей территории. Вот и сейчас с ним за столиком сидел один из них. Это был человек среднего возраста, в общем-то ничем не примечательный, если не считать изящную трость, которую он прислонил к свободному плетёному креслу.

– Евгений Андреевич, на этой неделе ничем особо выдающимся порадовать вас не могу. Есть вещи, которые были бы интересны рядовому коллекционеру, но не вам, цена вопроса не та. Правда вчера приходил один старичок, ничего не принёс, но, по его словам, у него есть кое-что интересное. Я договорился с ним о встрече на завтра. Если это то, о чём я думаю – можно– будет с ним поработать.

– Ну что же, я полностью полагаюсь на твой профессионализм. Держи меня Григорьич в курсе. Если там действительно, что-то ценное – звони, обсудим. На сегодня всё, занимайся своими делами.

– До свидания Евгений Андреевич. Позвоню, как только будет результат, – агент, так его называл про себя Феоктистов, поднялся, ещё раз кивнул и взяв свою трость, заметно прихрамывая на левую ногу, вышел с веранды на парковку, где, усаживаясь в автомобиль, никак не мог пристроить свою больную ногу

Евгений Андреевич собирал марки, не все подряд, а только исключительно ценные. Он не был коллекционером как таковым, его интерес к маркам был специфичен. Он не сидел дома в своём кабинете с лупой, изучая какую-нибудь ценную марку, не восхищался её редкостью, по правде говоря, ко всем этим атрибутам коллекционеров он был равнодушен. Его привлекал в марках их денежный эквивалент. После известного дефолта, когда ему ели-ели удалось удержаться на плаву, Евгений Андреевич обратил своё внимание на эти маленькие квадратики, которые при любых финансовых катаклизмах не теряют своей цены и, которые всегда можно обменять на живые деньги. Кроме того, они не занимают много места, очень удобны в транспортировке и не требуют больших финансовых вложений для надёжного хранения. Здесь, в своём доме он оборудовал комнату с железобетонными стенами и дверью, какие используют в банках. Фактически, это была комната-сейф. Снаружи дверь была замаскирована под обычную стеновую панель, которая отходила в сторону при нажатии неприметной кнопки. Внутри, по стенам, стояли стеллажи с марками, в центре комнаты располагался рабочий стол и два кресла. На столе присутствовал монитор, на который выводилась информация с камер расположенных в доме и на прилегающей к нему территории. Такой уровень защиты, казался Евгению Андреевичу вполне достаточным. Здесь же в компьютере, хранилась вся информация. Коллекцию он пополнял не совсем законным образом. Нет, он не спонсировал кражи, боже упаси. На него работал штат агентов в разных городах. В их обязанности входило ежедневное посещение клубов филателистов и отслеживать появление марок, стоимость которых на рынке была бы не менее трёхсот тысяч рублей. Казалось бы, цена не велика, но Евгений Андреевич хорошо помнил ещё советский слоган: «Копейка рубль бережёт». Когда марка была найдена, в дело вступал агент. Он очень обоснованно предлагал клиенту цену, которая была в десять и более раз ниже реальной. Если человек был лох в этом вопросе, он с радостью соглашался с предложенной ценой, ведь марка валялась где-то на антресолях, никому не нужная и, вдруг, она принесла солидную денежку. Если же человек знал реальную цену марки, в работу включалась специальная группа из отставных спортсменов-боксёров, которую Евгений Андреевич всячески подкармливал и лелеял. Их задача была убедить клиента, что лечение не стоит тех денег, которые он боится потерять. До сих пор не было ни одной осечки. Вот уж воистину– было бы здоровье, а остальное мы купим. Так постепенно, коллекция выросла до внушительных размеров. Теперь при любых потрясениях, Евгений Андреевич мог рассчитывать на обеспеченную старость, тем более он поддерживал связи с известными аукционными домами, изредка выставляя на них не самые ценные экземпляры.

Допив кофе, Евгений Андреевич взглянул на часы и набрал номер Розы. Телефон долго не отвечал и откликнулся только тогда, когда его палец потянулся к кнопке сброса.

– Да, мой любимый. Извини, я была на улице, не сразу услышала звонок.

– А скажи мне Роза, увижу ли я тебя сегодня. У меня такое чувство, что я заскучал и, кажется, давно тебя не видел.

– Ах ты мой пупсик. Я тоже скучаю без тебя. И всё же, если ты не будешь против, я бы осталась тут ещё на одну ночь. Понимаешь, мы с Раечкой заказали два удивительных наряда и их смогут доставить только поздно вечером. Так хочется их дождаться. Тем более это всё для тебя. Ну милый, ну пожалуйста!

– Хорошо, оставайся. Но это последний день. Завтра к обеду я жду тебя дома.

– Ты мой самый любимый на свете мужчина. Я тебя целую, целую, целую, – и телефон слишком быстро отключился.

Все они одинаковые эти молодые красотки. Сначала рады, что их подобрали. Из благодарности готовы на всё. Но идёт время, и они начинают чувствовать себя гораздо увереннее. В их куриных мозгах появляется мысль, что они пленили тебя, и ты без них уже не видишь своего существования. И, говоря по-простому начинают борзеть. Кажется, этот момент наступил. Евгений Андреевич достал телефон и нажал на вызов.

– Аркадий, ты вот что, собери пожалуйста все Розины шмотки и отгони машину с ними туда, где она там зависает последние два дня. Передашь ей конверт, как всегда, и попроси её больше не напоминать о себе.

– Хорошо, Евгений Андреевич.

С чувством облегчения Феоктистов отправился в бассейн. Вода всегда благотворно действовала на его настроение: одновременно бодрила и успокаивала.

3

Друг Вадика, интересный молодой человек, ушёл вчера поздно. Не женат, работает, как и Вадик стоматологом в одной из компаний города. Весёлый, как в нём умещается такое количество анекдотов, трудно себе представить. Не Алан Делон, но внешность вполне привлекательная. Один недостаток, живёт вместе с родителями и перспектив на собственную квартиру, пока не видит. Женька вчера постаралась на славу. Из привезённых Тамарой Петровной продуктов, приготовила шикарный ужин. Там, конечно, не было замысловатых блюд, но выглядело всё красиво – каких только рецептов не найдёшь в интернете. Ушли в прошлое пухленькие записные книжки бабушек и мам, куда они записывали добытые в разговорах с подружками ингредиенты кулинарных шедевров.