Текст книги "Роман с феей"

– Нет. – Николай пожал плечами. – Деньги есть деньги. Но я предлагаю другое. Мы просто подойдём к инкассатору, и вы сделаете так. – Он провёл рукой, подражая джедаям. – А парень с большим удовольствием и благодарностями отдаст нам сумку с бабульками.

– Грабить нехорошо.

– Бросьте. Между нехорошо и незаконно есть существенная разница. Это же не людей грабить, в конце концов. Банки не имеют чувств, они не нуждаются в оплате коммунальных счетов, пище и срочной операции на сердце. А убытки покрывают страховые фонды, у которых чувств, поверьте, ещё меньше, чем у банков.

– Всё же лучше обойтись без криминала. Не хватало нам посадить на хвост ещё и полицию.

– Если бы можно было обойтись без криминала, тогда все люди на Земле были бы богатыми и здоровыми. И потом, вы, помнится, сами отхватили для Погонщика Мёртвых какую-то уникальную вещицу. А я стоял на стрёме и нервничал.

– Там я заодно сводила старые счёты, – чуть смутившись, пояснила Айви. – Что является дополнительным мотивом, хотя, конечно, и не оправдывает меня полностью.

– О! У меня много претензий к банкам! – заверил Николай. – Одни их ставки по ипотеке чего стоят. Так что мотивационную часть я подверстаю, не о чем беспокоиться.

– Я могла бы найти залежи золота или каких-нибудь ещё полезных ископаемых, – произнесла Айви, перебирая в голове варианты. – Или найти древние сокровища. Мы могли бы на худой конец продать карту с указанием на них.

– Смеётесь? В наше время картам с сокровищами никто не поверит. Литература и кинематограф просветили людей на сей счёт.

– А если мы откопаем их сами? – предложила девушка. – Кирка, заступ, небольшая прогулка в Индию. Ничего сложного.

– Я с удовольствием постранствовал бы с вами, – улыбнулся Николай. – В Индию, в Бразилию, в Антарктиду, куда угодно. С не меньшим удовольствием, поверьте, я откопал бы клад на пару миллионов пиастров или дублонов. Но осмелюсь напомнить, что у нас на хвосте погоня.

– Что верно, то верно, – согласилась Айви. – Времени на то, чтобы найти и выкопать сокровища, действительно потребуется немало. Всё, что было по верхам, давно собрали. Теперь нужно разгребать наносы ила, нырять в глубокие впадины, осушать болота или проникать в сложные запутанные пещеры с каменными завалами.

– Не поверите, но с нефтью и золотом та же история.

– Очевидно.

– Остаётся – что? – спросил он, широко улыбаясь. – Грабить банки!

Айви легонько толкнула его локтем и рассмеялась.

Николаю вдруг захотелось, чтобы мгновение остановилось. Но Мефистофеля под рукой не оказалось.

Впрочем, это ещё как посмотреть.

Глава 5
Исполнитель желаний

Даже с учётом преимущества в виде волшебных технологий ограбление банка требовало серьёзной подготовки. Они долго ездили по небольшим городкам, останавливаясь то тут, то там. Айви иногда забегала внутрь банковских офисов, иногда оставалась снаружи и по каким-то своим критериям оценивала объект. Чтобы попусту не мелькать, Николай вместе с фургоном оставался во дворике соседнего дома, а она же, отправляясь на разведку, по всей видимости, меняла внешность. Возвращалась и браковала заведения одно за другим.

– Что мы, в конце концов, ищем? – не выдержал Николай.

– Мы ищем такое место, где нет камер слежения на подходах. Ведь грабить банк предстоит вам, а вас могут вычислить, даже если вы скроете лицо.

– Мне?

– Вам, вам, и не отпирайтесь. Во-первых, это была ваша идея ограбить банк, не забыли?

– Нет. – Николай уже пожалел, что столь дурацкая мысль пришла ему в голову. Эйфория от даруемых магией возможностей, дешёвые понты, флирт. А ведь стоило тогда промолчать, и Айви сама нашла бы выход, как во всех прочих случаях. – А во‐вторых?

– А во‐вторых, вы исполняете амрун, – сказала она. – Вам и карты в руки. Я могу и буду вам помогать, но не более того.

– Вот ведь…

– Вам нечего бояться, – не без ехидства заверила Айви. – Я максимально подготовлю почву. Останется лишь войти и сгрести в сумку наличные.

– Камер на подходах, допустим, не будет, а внутри?

– Я же сказала, что подготовлю ваш выход, – улыбнулась овда.

В конце концов, она обнаружила подходящее отделение Сбербанка и после небольшой подготовки и инструктажа сообщника отправилась на дело. В чёрном платье и таких же чёрных платке и накидке она выглядела вдовой или монахиней и оставалась бы совершенно неузнаваемой, даже если бы камеры засняли её со всех ракурсов. Впрочем, всё это было перестраховкой, потому что появляться в операционном зале в человеческом облике Айви не собиралась.

Николай следил по часам на приборной доске и вышел следом через пять минут ровно. Он не мог увидеть самое интересное, но вполне представлял происходившее в эти минуты. Что-что, а воображение у него работало как надо.

Скинув одежду в тамбуре, Айви превратилась в небольшую сову и влетела в зал, полный людей. Разумеется, все эти люди, главным образом пенсионеры, обратили внимание на птицу, но не настолько, чтобы покинуть очередь, прекратить работу или закрыть кассы. Тем более это не стало поводом, чтобы поднять тревогу. Между тем сова облетела камеры слежения и одну за другой вывела их из строя, выдернув или перекусив провода. Единственную скрытую камеру она залепила мягким кусочком смолы, весьма кстати оказавшимся у неё на лапе. Затем из-под крыла совы вылетело и стало мягко планировать пёрышко, а едва оно коснулось пола, возникла яркая вспышка, и все присутствующие в зале повалились на пол или обмякли в креслах. Никто из работников не успел нажать кнопку тревоги, тем более позвонить, а всякие хитрые системы защищали лишь хранилище, в которое Николай соваться не планировал.

В этот момент, насвистывая квазиитальянскую песенку про бандитов из мультфильма, он уже подходил к отделению банка и размышлял, что, конечно, лучше бы всё устроить так, чтобы ему не пришлось лично участвовать в ограблении. Будь, скажем, сова покрупнее, наверное, проще бы было стянуть мешки с деньгами прямо у инкассаторов. Туда обычно идут люди не с самой быстрой реакцией и не самые меткие стрелки, а многие так и вовсе устраиваются по знакомству. Попасть в летящую сову из табельного оружия вряд ли кто-то из них сподобился бы. Однако Николай понимал, что подобными мыслями просто отвлекает себя от того, что предстояло сделать. Он элементарно боялся. Боялся получить пулю от случайно очнувшегося охранника или быть узнанным, арестованным и посаженным в тюрьму. Магические штучки Айви вовсе не казались ему сейчас гарантией успеха. Однако пересматривать план было поздно. Никто его за язык не тянул, он сам сунул голову в петлю, а теперь ругай себя, не ругай, назад ходу нет.

И Николай, набрав в лёгкие побольше воздуха, вошёл в тамбур.

Айви уже вернула себе человеческий облик, и от облика этого Николая натурально бросило в жар. Потому что овда, стоя ко входу спиной, как раз натягивала чёрное платье. Он попытался отвести взгляд, но не смог, и девушке пришлось вывести его из ступора.

– Пошевеливайтесь, Грачевский, – бросила Айви за спину. – Через пять минут все очнутся, а сюда выедет группа реагирования из вневедомственной охраны.

Он набрался смелости, видимо, Айви опять помогла ему магией, натянул шапку с прорезями для глаз и носа и вошёл внутрь. Шапка сразу же показалась ему перестраховкой – посетители и работники банка лежали вповалку на диванчиках ожидания и на полу возле касс. В основном здесь были пенсионеры, пришедшие оплатить коммунальные счета, и многие держали наготове бланки и деньги. Николай поморщился при возникшей было мысли присвоить и эти гроши, но, конечно, не стал обирать бедных людей, а перемахнул через бортик в кассовое отделение. Три из пяти оказались открытыми, и он выпотрошил их полностью, действуя быстро и со злостью, словно мстил бездушным механизмам за свои страхи и слабости.

* * *

Они находились уже в нескольких переходах от городка, где ограбили банк. Погони, разумеется, не было, но Николай всё равно ощущал себя так, будто спалился, а его портреты смотрят со всех плакатов о розыске особо опасных злодеев. Он немного успокоился, только пересчитывая деньги в фургоне. Шелест купюр оказался хорошим средством для снятия нервного напряжения. Впрочем, денег оказалось не так уж много. Нет, для покрытия потребностей его прежней жизни вполне хватило бы, но в свете предстоящих операций сумма выходила скромной.

– Нам ещё повезло, что сегодня крайний срок приёма коммунальных платежей, – заметил он. – А родные пенсионеры привыкли платить в последний день. И платить наличными, что существенно.

– Верно, – кивнула Айви. – Так когда-то было с монетами. Они стали неудобными и сохранились лишь в качестве мелочи. А теперь люди всё меньше и меньше пользуются бумажками. Лет через десять грабить банки станет бессмысленно. Возможно, нам стоило взломать банкомат. Результат был бы тот же, а возни меньше.

– Нам нужно будет сменить фургон, – предложил Николай. – Его могли увидеть. А полиция наверняка станет опрашивать людей во всех прилегающих дворах.

– Успокойтесь, сударь. Даже если кто-то заметил нас или машину, это не имеет значения. Мы больше не появимся в этом городе и в этой области. У нас не осталось здесь никаких дел.

– Кстати, о делах, – сказал он без особого энтузиазма. – Когда приступим, с чего начнём?

– Хм. – Она отвлеклась от вождения и некоторое время разглядывала его, точно собиралась купить. – Это никуда не годится.

– Что не годится? – насторожился Николай. – Вы на дорогу-то поглядывайте, барышня, а то убьёте нас ненароком.

– Для начала вам требуется отрихтовать внешний вид и сменить одежду, – сказала Айви, вернув фургон на нужную полосу. – Вы же не собираетесь раздавать подарки или уламывать клиентов в рваных джинсах и непонятного происхождения куртке?

– Нормальное у неё происхождение, – огрызнулся Николай. – А вы что, предлагаете купить костюм Деда Мороза? Или вам больше нравится Санта-Клаус?

– Возможно, придётся когда-нибудь поработать и Дедом Морозом, но сейчас я имела в виду деловой костюм. Тройку хотя бы. А помимо костюма, вам не помешало бы и много чего ещё. Носовой платок, например.

– Пожалуй, – согласился Николай.

– Вот и славно, – улыбнулась она. – Я, кстати, тоже поиздержалась, а тратить песо на обычные вещи довольно расточительно.

– Песо? Так вы пользуетесь испанской валютой? И на той кредитке, которой вы расплачиваетесь, тоже? Нет, постойте-ка. Для чего тогда все эти магические манипуляции с красным маркером? И потом, разве Испания не перешла на евро?

– Кроме Испании, есть и другие страны с песо, – заметила Айви, посматривая по сторонам в поисках подходящего магазина. Они ехали через небольшой городок, как раз наступили сумерки и витрины призывно светились неоном. – Но вы правы, наши песо отличаются от их. И должны звучать раздельно: П. Е. С. О. Это аббревиатура, означающая платёжные единицы Сокровищницы Оберона.

– Красиво звучит, – одобрил Николай. – Так, значит, у вас, в смысле ведьм и чародеев, есть собственные деньги?

– Это не совсем деньги. В вашем понимании, во всяком случае. Наше общество имеет свою специфику. Но это отдельная тема.

Кажется, она нашла то, что нужно, и свернула на стоянку.

– Сокровищница Оберона, значит? – задумчиво произнёс Николай.

– Мы обязательно туда наведаемся, – улыбнулась Айви. – Как-нибудь. А пока не заняться ли нам покупками за ваши смешные фантики?

…Это была настоящая гонка по магазинам. Своеобразная «Формула‐1» в мире шопинга. Женщины из прошлой его жизни, бывало, пропадали в магазинах часами, что доводило Николая до белого каления, независимо от того, ждал ли он снаружи или бродил вместе с ними среди стеллажей и прилавков, топтался возле зеркал и примерочных. Теперь же он испытывал нечто похожее на экстаз. Оказалось, что от унылого процесса можно получать удовольствие, если прибавить ходу. И они прибавляли. На любую самую серьёзную покупку тратилось минут двадцать, включая примерку и очередь в кассу, и это учитывая, что нужно было заранее припарковать фургон, так, чтобы затем успеть сорваться с крючка преследователей.

Сам он ни за что не смог бы ориентироваться так быстро и затратил бы всё отведённое время только на поиск нужного отдела. Но Айви шла по магазину, как ходит крупный и опытный хищник по джунглям или, скажем, саванне. Она быстро выцепляла взглядом необходимую вещь, угадывая заранее и подходящий фасон, и нужный размер, а потом, почти не останавливаясь, снимала её с вешалки или полки и двигалась к кассе или примерочной. Всё это получалось куда веселее прежних долгих поисков, бесконечных примерок, мук выбора…

Оказалось, что у далёкой от стандартов среднего класса девушки неплохие вкус и чутьё в этой потребительской нише. Они прошлись по магазинам средней руки, где продавали не эксклюзив, но и не ширпотреб, и Айви почти без раздумий выбирала именно то, что подходило ему больше всего. Разве что артикул в цифровом виде не называла с порога. Николай заподозрил, что и здесь не обошлось без магии. Его напрягало лишь то, что Айви ни разу не поинтересовалась его мнением по поводу предназначенной ему одежды.

– У нас нет времени на обсуждение, – шепнула она, словно оправдываясь. – Не забывайте, каждые тридцать минут мы вынуждены менять пейзаж за окном.

Всё так, и переодеваться ему приходилось прямо в фургоне. К исходу длинного вечера он стал обладателем дюжины комплектов нижнего белья, полудюжины мужских сорочек, нескольких костюмов, клубного пиджака и джинсов на порядок более дорогих, чем те, что были на нём, длиннополого плаща, пальто, шляпы, а также самой разнообразной обуви от хипстерских полукед до вычурных казаков. Из всего гардероба только шляпы Айви позволила выбирать Николаю лично. Сама же, встав в сторонке, листала блокнот. Раз в минуту она поднимала голову и лёгким кивком или покачиванием одобряла или браковала его выбор.

– Подберёте мне галстук? – спросил Николай, потому что данный процесс для него всю жизнь оставался тайной за семью печатями.

– К этому костюму вам больше подойдёт шейный платок, – сказала она. – Но и галстуков мы прихватим.

Они прихватили галстуков и платков – шейных и носовых, а заодно прикупили и некоторые другие приятные мелочи. Среди прочего, золотую ручку с платиновым пером и часы – недорогие, что называется, без понтов, но швейцарского производства (Второй часовой завод, как называл бренд Swatch один его знакомый писатель). Теперь Николай мог сам следить за утекающим временем.

Он почувствовал, что получил что-то вроде прописки, когда в недрах фургона обрёл свой уголок, куда свалил два кофра, предназначенных для перевозки одежды, большую дорожную сумку с обувью и рюкзачок с аксессуарами.

* * *

Возвращенцы, как называла Айви тех, кто кидал в фонтан монету, желая вернуться в страну или город, поначалу казались им обоим самой лёгкой добычей.

– Не зря же сёстры столько лет культивировали традицию, как страховку, – сказала Айви. – Пришло время ею воспользоваться.

– Согласен, – кивнул Николай. – Но только давайте начнём не с иностранцев.

– Боитесь за свой английский? Этот вопрос мы решим.

– И всё же тренироваться лучше на кошках.

– На кошках? – Она удивилась. – Вас всё ещё не оставляют мысли о некромантии?

Николай припомнил, что Айви никогда не произносила цитат из кино, а когда цитировал он, то не понимала контекста.

– Вы совсем не смотрите наши фильмы?

– Если честно, я никакие фильмы не смотрю. Ни «наши», ни «не наши». Последняя картина, что мне довелось увидеть, называлась, кажется, «Касабланка». Не уверена, что горю желанием её пересмотреть.

– Вот тут соглашусь, – поддержал Николай. – Всегда считал, что этот фильм слишком превозносят. Обычная мелодрама. Хотя не исключаю, что мои впечатления сформировались в отрыве от исторического контекста, а старые отечественные фильмы про войну больше напирали на пафос. Так, значит, «Касабланка»? Надо же… но, постойте-ка! Некоторых современных актрис вы, помнится, называли по имени и вполне ориентировались в их достоинствах.

– Ну, это же совсем другое дело! – широко улыбнулась овда. – Я просто отслеживаю светскую хронику.

– Правда? Зачем?

– Это помогает в работе.

– Так я и думал! Все вы вращаетесь в одних кругах. Актрисы, феи, миллионерши… богема, бомонд, номенклатура…

– Мы отвлеклись, – перебила его Айви. – Вы предлагали начать с ваших соотечественников? Так давайте начнём.

* * *

Казалось бы, чего проще? Выяснив рабочий график клиента, Николай купил ему железнодорожный билет СВ туда и обратно на ближайшие выходные, заранее оплатил отдельный номер в пятизвёздочном отеле, а потом лично (под видом курьера от известной туристической фирмы) принёс всё это на дом в красивом конверте и произнёс тщательно выверенную сопроводительную речь о рекламной акции и счастливом случае, можно сказать, персте судьбы, указавшем на уважаемого господина Лазарева.

Господин Лазарев, внимательно выслушав, чуть не спустил благодетеля с лестницы. И спустил бы, кабы комплекция позволяла, а так пришлось больше голосом подгонять. Само собой, конверт он отказался брать наотрез, а вдобавок пообещал немедленно вызвать полицию.

– Я вас, прохиндеев, в прокуратуру отправлю! – грозил Лазарев. – Вы у меня, подлецы, на Колыму в турпоездку отправитесь! Ишь, чего удумали! Квартиру вынести захотели, пока я на вашу дурацкую «акцию» пялиться буду? Я тебе перст твой, знаешь, куда засуну?

Николай, припомнив соответствующую моменту цитату из «Золотого телёнка», решил поработать с информацией. Бесплотные духи доставляли её в огромных количествах, но в этом стоге сена требовалось найти нужную зацепку. Поскольку разобрать волшебные каракули могла лишь сама Айви, она и зачитывала досье, пока Николай управлял фургоном.

Начали с родственников. Но в длинном списке не встретилось ни одного с местной пропиской.

– Сослуживцы по армии, друзья по учёбе, что-то должно быть? – сокрушался Николай.

– Нет, ничего… – пролистав блокнот, объявила Айви.

– Стоп! А что он в таком случае вообще делал в нашем городе?

– Он был в командировке, – открыла овда запись, ткнув карандашом в нужный символ. – Его организация плотно сотрудничает с одной фабрикой, которая находится недалеко от музея. Они выпускают… э-э… мебель. Да, мебель.

– Туда и наведаемся.

– Зачем?

– Пусть вызовут его ещё раз.

– Гениально. А если он им не нужен?

– Точно! Я сделаю вызов сам!

Так он и поступил.

– Ваш сотрудник Лазарев произвёл на наших коллег с мебельной фабрики сильное впечатление, – сообщил по телефону Николай непосредственному начальнику клиента. – Наша продукция не столь раскручена, но мы в следующем году выходим на популярные торговые сети и хотели бы сотрудничать с вашим бюро. А раз уж наши коллеги посоветовали обратиться к вам из-за прекрасной работы Лазарева, то и мы хотели бы иметь дело исключительно с ним. Ловите факс.

Так и получилось, что, отказавшись от СВ и пятизвёздочного отеля, клиент с гораздо большим энтузиазмом выехал в нужном направлении в обыкновенном купе, и ночевать ему в итоге пришлось в привокзальной гостинице. А поскольку утром оказалось, что приглашение отправила подставная фирма, Лазарев быстро понял, чьих рук это дело, и всю обратную дорогу переживал за квартиру. Но ведь он вернулся в город, а остальное не важно…

– Я дурак, – сказал Николай, отмечая первое удачное дело скромной бутылкой пива.

– Неужели?

Айви рассматривала ауру монетки сквозь хрустальный шар. Фургон стоял на обочине, готовый сорваться с места в любой момент.

– Да. Мне не стоило городить огород с командировками. Как только мужик отказался ехать, надо было просто взять с него расписку с отказом. Ведь это по правилам, верно?

– Верно. Но расписку брать необязательно. Достаточно, чтобы он принял назад монету.

– В следующий раз так и поступлю.

– Но так вам придётся всякий раз возвращать монеты.

– И что с того. Зачем мне эта мелочь? Какой от неё прок?

– Кто знает, – загадочно улыбнулась Айви.

– Ну, бояру я в любом случае больше не употребляю.

* * *

С финансовыми мечтами было справиться проще, чем даже с «возвращенцами». Люди желали денег, и получали их от Грачевского, не слишком обременяя себя вопросами и сентенциями про данайцев. Для общения с клиентами он наработал несколько личин, репетируя перед боковым зеркалом фургона на автозаправках. Бизнесмены чаще всего верили, когда он представлялся офицером налоговых органов и сообщал, что с их бизнеса сняли лишний налог или пошлину, а он уполномочен вернуть только часть, в обмен на отказ от претензий. В такой схеме требовалось много предварительной работы, чтобы история звучала правдоподобно, зато никаких проблем на финальной стадии. Ему верили, потому что коррупция давно разъела систему. Перед обыкновенными гражданами он представал работником благотворительного фонда. И объяснял кучу наличных нежеланием связываться с отечественными банками и фискальной бюрократией. Ему и тут верили, потому что сказанное было правдой.

– Какая-то безнадёга, – произнёс Николай после очередных выплат. – Люди окончательно развращены деньгами. Вот признайтесь, в старые добрые времена они наверняка просили взаимности от женщины или смерти обидчика, а теперь только деньги, деньги и деньги!

– Помнится, вы и сами совсем недавно пропагандировали меркантильный подход. Зачем же возводить хулу на других? – Айви пожала плечами. – На самом деле любовь и смерть, конечно, вечные темы. Но люди гораздо чаще просили у волшебного источника здоровья. Для себя или близких. На протяжении долгих веков это было, пожалуй, самой распространённой просьбой к богам или к природным силам.

– Правда? А их подношения небось выгребал из ручья какой-нибудь доисторический Рашид и раздавал нищим на паперти?

– Нет. Прабабушкам приходилось заносить подношения илом, чтобы ни у кого не возникало соблазна. На самом деле там, под фонтаном, в окаменевшем иле целая коллекция различных безделушек. Но моя бабушка, например, иногда выполняла чью-нибудь просьбу и исцеляла. Она была альтруисткой.

– А теперь и хранительница не та, да и клиент пошёл ушлый. Загадывает если не деньги, то политические репрессии. Нет, каково? А если бы кто пожелал грохнуть американского президента? Насмотрится такой телевизора и объявит священную войну Империи зла.

– Сколько угодно. Я даже удивляюсь, что вам повезло, и вы не выловили ничего такого.

– Ну спасибо. Мне достаточно и Цветкова.

Николай в очередной раз попытался сообразить, чем можно подцепить сумасбродного пенсионера, но в голову не пришло ничего путного. Айви порою отпускала его в библиотеки и интернет-кафе, беря на себя погоню, да и сама запрашивала информацию по хитрым чародейским каналам. Но пока ничего путного ни ему, ни ей не подвернулось. Поиски в открытых источниках мало что дали. Про Дементьева, особенно в прежние времена, писали много разного, в том числе нехорошего, но главным образом перетирались намёки, слухи, никаких подтверждённых фактов.

– Ума не приложу, как подступиться к нашему якобы наркобарону, – продолжил мысль Николай. – Совершенно ничего нет.

– Ну, надо признаться, Дементьев производит неоднозначное впечатление, – согласилась Айви. – Человек на первый взгляд добродушный и увлечённый. Изучает всякую океаническую живность, собирает книги и фильмы про акул, дельфинов, медуз, такой себе ихтиолог-любитель. Поймать что-нибудь редкое на крючок тоже при случае не отказывается. А случаи ему подворачиваются часто – любит отдыхать на экзотических островах, и не только. В Антарктиду даже слетал года два назад. И другим помогает. Как меценат, пожертвовал крупную сумму на экспедицию Русского географического общества. Но вот наркотики…

– Что, не врут люди?

– Да, похоже, что не врут. Но он работает через доверенных лиц, что сильно усложняет дело. Но в деле имеются трупы, имеется коррупция и даже связь с террористическими организациями.

– Ну, это достаточно серьёзно, – согласился Николай. – Конечно, если найдём улики.

– Если найдём. И если будет кому их предъявить.

* * *

Первого важного клиента Николай перехватил в атриуме огромного бизнес-центра. Всюду сновал разнообразный народ, стар и млад, в униформе и без таковой, спешил к лифтам, к выходу, к справочным службам, а мягкие диванчики и кресла под пальмами в кадках пустовали, точно были выставочной экспозицией, на которую никто не осмелился опустить пятую точку. Именно здесь, возле кофейного автомата, некто Малышев досиживал с газетой в руках оставшиеся от обеденного перерыва минуты.

– Здравствуйте! Меня зовут Николай, и я представляю международную консалтинговую компанию…

– Идите в жопу, уважаемый! – ответил Малышев, коротко глянув поверх газеты. – Я не желаю ничего покупать!

– Вы не так поняли…

– Всё я прекрасно понял! – Клиент явно знал себе цену. – У вас благотворительная акция, так? Или, допустим, подарок от фирмы? И наверняка не один. И наверняка какая-нибудь складская заваль или что-нибудь, купленное на распродаже в супермаркете. И вот вы мне это желаете впарить под видом подарка. Но взять его будет можно, лишь заплатив якобы треть его стоимости. Якобы! Потому что на самом деле…

Он говорил, глядя через отогнувшийся угол газеты, как бы демонстрируя, что не собирается ни складывать её, ни даже прекращать чтение.

– Браво! – Николай лениво хлопнул в ладоши. – Превосходное знание манипулятивных технологий. Однако на этот раз вы ошиблись, господин Малышев, и вы бы сразу поняли это, посмотрев на меня внимательней.

Тот опустил газету и посмотрел.

– И что, по-вашему, я должен был увидеть?

– То, что у меня в руках нет ничего, что могло бы сойти за лежалый товар. Только небольшая кожаная папка. Очень ценная, между прочим, папка.

– А фуражечки киевской милиции у вас, случаем, нет? – усмехнулся Малышев. – Зря стараетесь, гражданин. За мной нет никакого криминала.

– Рад за вас, но вы опять меня приняли не за того. Я не собираюсь вас шантажировать и ничего впаривать вам не собираюсь, кроме разве наличных. И, заметьте, безо всяких расписок. Если вы, конечно, сделаете такой выбор.

– Это что, «Поле чудес»?

– Вроде того, – согласился Николай. – Только угадывать ничего не нужно. Нужно просто выбрать, что вам нужнее.

Клиент было дёрнулся, чтобы встать и уйти, и Николаю пришлось частить:

– Я сейчас всё поясню. – Он жестом остановил Малышева. – Вот в этом конверте пятьсот двадцать тысяч триста рублей и ноль-ноль копеек. А в этом – ваша мечта. Произнести её вслух?

– Нас снимает скрытая камера? Ваши дружки ожидают на улице с бейсбольными битами?

– Нет. Нет. И ещё раз нет. – Николай начал психовать: – И деньги настоящие!

– Достаточно. Моё терпение исчерпано. Прощайте.

Малышев бросил газету на столик и начал вставать.

«Мы теряем его, теряем», – пронеслось в голове Грачевского. Клиент шагнул в направлении к лифту, а его дебют, судя по всему, оборачивался неудачным.

– Ваша сокровенная мечта – свалить идиота начальника, – бросил Николай в удаляющуюся спину.

Его слова скорее были жестом отчаяния, чем заранее рассчитанным ударом. Но как это ни странно, сработало. Малышев остановился на половине пути, медленно развернулся и вернулся назад. Присел на краешек кресла и кивнул, как бы поощряя настырного собеседника выкладывать, что там у него в загашнике.

– Он достал вас пустыми замечаниями. – Николай принялся ковать железо, пока горячо. – Ненужными поручениями, неудобными командировками, из-за которых вы не можете уделить должное время семье.

Клиент явно почувствовал себя неудобно, но раз уж вернулся, уходить не спешил. Взял в руки брошенную газету, аккуратно сложил её.

– Я правильно излагаю? – продолжил Николай. – Вы даже не претендуете на его место, что, замечу, весьма благородно. Но избавиться от него любым способом – ваша сокровенная мечта.

– Вы что, из службы корпоративной безопасности? – с кривой усмешкой спросил Малышев. – Подслушиваете разговоры в курилке?

– Бросьте, ни за что не поверю, что вы ругаете начальника в курилке.

Клиент посмотрел на Николая и пожал плечами.

– Я же сказал, что представляю консалтинговую компанию. И в данный момент мы, согласно контракту, конечно, озаботились хорошим климатом в трудовом коллективе. А что означает хороший климат, если не гармоничные отношения между начальниками и подчинёнными?

– Допустим, – кивнул клиент.

– Отлично. Так вот, в этом конверте отставка вашего начальника. Разумеется, я вам его не вручу, а передам в отдел кадров в качестве рекомендации. Но если вы выберете этот вариант, то могу гарантировать, что через три-четыре месяца нелюбимого вами начальника скорее всего переведут в другое подразделение или даже уволят. Максимум через полгода.

Он сделал паузу и продолжил:

– А вот в этом конверте сумма наличными, равная вашей зарплате за год. Назовём это золотой подушкой, по аналогии с золотым парашютом. И этот конверт в случае иного выбора вы получите в руки. Прямо сейчас.

– И в чём подвох? – вздохнул Малышев. – Проверка на вшивость, на лояльность? Грубовато. Тест на сообразительность? Не вижу практического выхода.

– Никакого подвоха. Или вы берёте наличные и постараетесь привыкнуть к прежнему начальнику, примириться с эмоциями, или не возьмёте деньги и получите другого.

– Кого?

– Ну, этого мы, понятно, не знаем. Мы лишь рекомендуем перестановки, а назначения не в нашей компетенции.

– Поменять шило на мыло?

– Не исключено. Увы, мир несовершенен.

– Тогда я бы взял наличными. У вас всё?

Малышев вновь собрался вставать. Но Николай протянул конверт.

– Нет. Если уж взяли бы, то и берите.

– Хотите сказать, это была не проверка и не шутка?

– Какие уж шутки. Вы отказываетесь от заветной мечты, а мы выплачиваем вам компенсацию. Всё по-честному. Но конечно, никакой благотворительности. У нас научно обоснованный расчёт. Повышение производительности труда, уменьшение выходов на больничный…

– А подписать ничего не требуется? Отказ от претензий, там, или гарантию неразглашения.

– Вам так хочется что-нибудь подписать? – усмехнулся Николай.

– Мне было бы спокойнее, – признался Малышев. – Всё-таки какой-никакой документ. А то знаете, как бывает, возьмёшь деньги, а они окажутся помеченными словом «взятка».

– И часто это «бывает» бывает? – усмехнулся Николай.

– Со мной – ни разу, – отрубил клиент.

– И неудивительно. Какие могут быть взятки при вашей работе? – согласился Николай. – Вы ничего не распределяете и не утверждаете.

– Мало ли…

Всё завертелось по новой. Уломать клиента взять конверт с деньгами оказалось немногим проще, чем до этого убедить выслушать предложение. Но всё-таки он этого жука дожал, хотя тот и настоял на том, чтобы написать расписку о получении средств с одновременным отказом от претензий к персоналу. А заветная монетка лежала в конверте вместе с купюрами…