Текст книги "101 стих. Сборник"

Человек

Смотри туда, где солнце всходит,

Гони дремоту от тяжёлых век.

Невзгоды, как и радости, проходят,

Лишь человеком остаётся человек.

Деревенька – сирота

Деревенька – сирота:

Ни мышонка, ни кота.

На луну не воет пёс

И нескошенный покос.

Избы, словно инвалиды,

Покосились кто куда.

Вот такие глазу виды

Предстают из – за куста.

Ветер – баловень качает

Полусгнившую качель.

Крыши ветхие латает

Белой россыпью метель.

Предельно ясно всё, увы

Предельно ясно всё, увы

Назад былое не вернётся.

Но за мученья и труды,

Наверно, всё же нам зачтётся.

Имея совесть и расчёт,

Ума прозрение и взгляда,

Когда-нибудь да оживёт

Стихов застывшая плеяда.

Муза

За окном сирень раздета,

Далеко ещё до лета,

Но поёт душа поэта

В тусклом свете ночника.

Посреди скупой метели

Постучала муза в двери,

Мысли в голову слетелись,

Сон ушёл, зудит рука.

Все о том, что наболело,

Душу выгрызло, проело,

Что приелось, надоело,

Но слилось в красивый стих,

Почерк мелкий и корявый,

Но бежит строкой упрямой,

Как горячей горной лавой,

В рифму все от сих до сих.

Cтарый конь

Ночь рубила концы,

Покидала причал.

Удалые косцы

Раззуделись в плечах.

Ходит лихо коса,

Стелет травы в валок.

Словно жемчуг роса

Обвила стебелёк.

Над рекой белый дым,

Над полями туман.

Над конём же больным

Комаров балаган.

Он своё отпахал,

Пробатрачил сполна.

Землю потом обдал,

Закусив удила.

Не щадили его,

Били больно плетьми.

Почему? Для чего

Ходим мы под людьми?

Сколько раз задавал

Он себе тот вопрос.

Для чего истязал

Я себя на износ.

Жрал снега на бегу,

От мороза дрожал.

И на впалом боку

Под дождём засыпал.

За пригоршню овса

Да охапку травы.

Такелажил леса,

От зари до зари.

Вот и старость пришла,

Не уйти, не прогнать.

Седину разлила

В гривы чёрную гладь.

Вон замена уже,

Звенья кованы рвёт.

И досада в душе

Дикой выпью ревёт.

Вот бы стылой воды

Свежей да ключевой.

Жажда хуже узды

И плети бичевой.

Словно в устьях печи

В горле спёрлась жара.

И сердечко стучит

Как об щит булава.

Вон и солнце встаёт

В орды вызревших трав.

Своё золото льёт

Через ветви дубрав.

Вдаль уходят косцы

В свете нового дня.

Капли горькой слезы

На глазах у коня.

Чужие люди

В открытой пачке сигарет ищу

Ну, хоть какой-нибудь намёк, ответ,

Ну, как сыграли мы с тобой вничью,

В любовь, играя столько долгих лет.

Неужто сердце может все забыть,

А счастье просто мотылек в ночи,

Ему даровано судьбой кружить,

Сгорая заживо в огне свечи.

О чём же иволга поёт

Цветёт весна и не до сна

Черёмухе – невесте белой.

Она вальсирует одна,

Жених её такой не смелый.

Стоит он робко в стороне

На самом знойном солнцепёке.

И на призыв: «Иди ко мне»,

Молчит упрямо ветки в боки.

Он видел, как нахальный дуб

Её касается ветвями.

Он слышал, как бывает груб

Тот дуб безлунными ночами.

Ах, если б корни своих ног

Из пуд земных с натугой вырвать.

Не струсил он бы, он бы смог

И на дуэль нахала вызвать.

Пускай поверженным в бою

Ему на землю пасть придётся.

За честь девичью и свою,

На небесах за то зачтётся.

Обидней то, что никогда

Его желаньям не свершиться.

И будут все в саду всегда

Над ним безжалостно глумиться.

О том же плачет над рекой,

Склонившись, ива молодая.

Дрожащей веточкой – рукой

Свой стан от солнца, заслоняя.

Её любимый далеко,

Обвитый в сплошь цветущей гущей.

Вот потому и нелегко

Унять поток слезы бегущей.

О том же иволга поёт,

Печальной песней душу мает.

Как будто всё кого – то ждёт

И по нему в тоске сгорает.

Встреча

В лучах осеннего восхода

Под шорох листьев под ногой,

Под чистой синью небосвода

Мы познакомились с тобой.

Я не писал тогда романов

О вечной пламенной любви,

И речи пылких донжуанов

Казались чужды и смешны.

В слепой борьбе за справедливость,

Взамен добра имея зло,

В груди моей не колосилось

Любви зачахшее зерно.

Но встреча эта как цунами

Смела с души седой покрой.

Я пересохшими губами

Шепнул: «Спасибо, ангел мой!»

Человеку волк не друг

Человеку волк не друг,

Но бывают судьбы схожи.

Замыкают если круг —

Рвёшься вон из пут и кожи.

В ком душа, а в ком чутьё?

Не до жиру – быть бы живым.

Грозно кружит вороньё

В предвкушении наживы.

Человек ты или зверь?

Обходным идёшь ли бродом?

Грустно в белую метель

Окропиться красным потом.

Север лето отрицает

Север лето отрицает,

Снег на солнышке не тает

И порхает словно пепел

Над полями мерзлоты.

Всё застыло здесь от стужи,

Не промочишь ноги в луже,

Это в прочем плюс, но всё же,

Сердце просит теплоты.

Хворост в печке догорает,

Скромно девица мечтает,

Чтобы принц к ней заявился

Или хоть приснился бы.

Только принцы ей не снятся,

Принцы холода боятся,

И напрасно видно просит

Дева счастья у судьбы.

Север лето отрицает,

На ветвях мороз играет

Неумело, так как будто

Самоучка гитарист.

И в ответ ему отмочит

Из глубин полярной ночи

С подтанцовкой белой вьюги

Монотонный ветра свист.

От печи тепло так стало,

Распахнёт она одеяло

И уснет и ей приснится

Неприметный паренёк.

На упряжке с борзым лаем

Он помчит её до рая,

Не успеет, сон прервётся,

Рай отсюда так далёк.

Утром прежняя забота

И вставать так не охота,

Печь давно уже остыла,

По спине озноб бежит.

Север лето отрицает,

Но душа в упрёк мечтает

О тепле в морозный вечер

И сдаваться не спешит.

Когда с башки моей седой

Когда с башки моей седой

Проворный ветер сдует шапку.

Я соберу, что есть в охапку,

Отправлюсь следом за звездой.

Она, уставив взгляд стальной,

Ехидно станет насмехаться.

Я лишь посмею улыбаться

Своей беззубой пустотой.

Я накормлю её с руки

Тем, что смогу найти в кармане.

Мы затеряемся в тумане

Над руслом бешеной реки.

И где-то снизу журавли

Курлыкать будут на восходе.

Прекрасной радуясь погоде,

Затянут песню соловьи.

Я всёж сумею укротить

Бездушный пыл моей зазнобы.

В тиши безветренной утробы

Я научу ее любить.

Во тьме нам кажется порой…

Во тьме нам кажется порой

Опасность бродит где – то рядом.

Она глумится над тобой

И зрит огромным чёрным взглядом.

Ты ждёшь спасения вдали,

Готов платить любую цену.

Лишь только б занавес зари

Скорей упал на мрака сцену.

Памяти Андрея Панина

Ну, вот и утихли овации,

В смятенье стоят папарацци.

Последняя сцена без слов

В конце всех начал и концов.

Опять не спасли, не сумели,

Проспали, опять не успели.

Опять обрывается нить,

Как раз когда жить бы да жить.

Снег

Снег упадет на ресницы и тут же растает

И протечет по щеке каплей мнимой слезы,

Мой бескорыстный покой от меня упорхает,

Снег истребит без труда на земле все следы.

Снег перекрасит весь мир ослепительно белым,

Ночь лишь на время прикроет его седину,

Как на огромной доске, заштрихованной мелом,

Не разобрать, что там было уже никому.

Снег может запросто выбелить инеем душу,

Только нам нет резона пенять на него,

Мы же с тобой запустили в свой дом эту стужу,

Вот и осталось смотреть в ледяное окно.

Доля горькая

Деревушка когда – то могучая

Ныне вымерла, домик жилой один.

Ива старая – дева плакучая,

Поле дикое да синева за ним.

Отошло давно от стены крыльцо,

Из трубы во всю серый дым клубит,

У окна старик побледнел лицом,

У ноги его верный пёс скулит.

А весна цветет да ликует май,

Ордена огнём на груди горят,

Тишина шепнёт «Деда, подыграй!»,

Но застыл старик, и меха молчат.

И завыл тут пес, словно был пожар,

Но вокруг живой ни одной души,

От Москвы он шел, и Берлин он брал,

А погиб вот так посреди глуши.

В продолжение традиций

В продолжение традиций,

Подражая свято предкам,

Ловим в небе счастья птицу,

Запираем ее в клетку.

С хлебом, солью да с улыбкой

Зло встречаем на пороге,

Осознав в конце ошибку,

Вспоминаем вдруг о боге.

Бьём челом и верим в чудо,

Наспех вызубрив молитву,

Виноват во всем Иуда,

Ах, язык острее бритвы.

Как-то видятся изъяны

На чужом лице яснее,

На своем же даже шрамы

Зарастают поскорее.

Бой с собой

Бросаюсь в бой с самим собой,

Не вижу вражьих глаз,

Машу отчаянно рукой,

Стремлюсь попасть в анфас.

Но камнем падаю без сил,

Забыл в который раз,

Опять меня легко сразил

Ударом в профиль асс.

Лежу как плаха весь в поту,

Как от чумы больной,

И кровь солёная во рту

Смешалась со слюной.

А он, наверно, в грудь себе

Стучит, расправив флаг.

Я отплачу за всё тебе,

Невидимый мой враг!

Птица Правда

Птица Правда с подбитым крылом

Пала с неба в колючий репейник.

И шипя окровавленным ртом,

Поползла по земле как отшельник.

А на небе кружит вороньё

И ему аплодируют стоя.

Почему же в почёте враньё?

Почему под подошвой святое?

Был ответ кирзачём под ребро

И намёк: это только цветочки.

Ковыляй пока в теле перо

И держи клювик свой на замочке.

Но промолвила Правда: «Летать

Мне дано, а не ползать от бога.

И паденьем меня не сломать,

Не сгноить за стеною острога.

Не гореть мне в огне, не тонуть,

Не сдавить мою глотку петлёю.

Я назло всем сумею взмахнуть

Перебитым крылом над землёю».

Но не слышал слова те никто,

Лишь седой старичок наклонился,

Спрятал Правду тайком под пальто

И тихонечко с ней удалился.

Где – то Правда и ныне живёт,

И под солнцем средь вечного лета

Птица Правда по небу плывёт,

Как бы так разгадать где – то, где – то.

Под стук колёс

Колёса поезда стучат,

Ворчит бабуля с верхней полки.

Мол, всё трендят, трендят, трендят,

В душе мороз, в груди осколки.

«Имейте совесть, дайте спать!

Кому всё это нынче нужно?

Почто бумагу зря марать?

Звучит – то сухо и бездушно».

А там внизу простой пацан

Стихи попутчице читает.

И от поэзии мадам

В мечты тихонько уплывает.

Ей стало легче вдруг дышать,

Забылось всё, что душу ранит.

Она не хочет вспоминать,

Что утром всё на место встанет.

И разбегутся их пути,

И новой встречи не случится.

И им друг друга не найти,

Им нужно выйти и проститься.

Он не попросит номерок

От скромности простого быта.

Она не даст ему намёк,

Что сердца дверь уже открыта.

Что вроде бы на фитильке

Уже огонь воспламенился.

И кто – то шепчет налегке

Ведь это он, который снился.

Он не похож на тех, кто был

В её объятиях горячих.

Кто звёзды под ноги сулил,

При этом взгляд стыдливо пряча.

Кто приносил букет цветов

И уходил к другой под вечер.

Он будто из других миров,

Ночь коротка и миг не вечен.

И постучит в окно рассвет,

Что делать? Время неподвластно.

Простынет от покоя след

И на душе опять ненастно.

Он не решится подойти

И нежно взять её за руку.

И прошептать ей: «Не грусти»,

С губ не слететь такому звуку.

Она на станции сойдёт,

Он лишь проводит её взглядом.

И целый мир их не поймёт,

И лишь во сне бывать им рядом.

Он по ночам начнёт писать

Стихи для нежной незнакомки.

А утром скромно убирать

Поглубже в чрево книжной полки.

Ей будут снова обещать

Златые горы, счастья реки.

С колена руки целовать,

Пока покой не свяжет веки.

Помнит русская земля

Помнит русская земля

Годы скорби и тревоги,

Стены дыма и огня,

Сбитые до крови ноги.

Помнит небо над Россией

Каждый тот воздушный бой.

Ожидая как мессию,

Самолёта со звездой.

День и ночь, четыре года

Похоронки, голод, гнёт.

Но жила в сердцах народа

Вера в нужный им исход.

Русский, даже умирая,

Палец не сводил с курка.

Вся поднялась Русь святая

Рвать проклятого врага.

Помнит Русская землица

Каждый выжженный сарай.

В грязь уткнувшиеся лица,

Горький гомон птичьих стай.

Поимённо всех кто вписан

В без вести пропавших строй.

Кто навечно в ней прописан —

Неизвестный рядовой.

Потерявшим веру в завтра

Ты живёшь одним днём,

Ни о чём не жалеешь,

Не играешь с огнём,

Затухаешь и тлеешь.

Ты смирился с потерей,

Ты стоишь где – то сзади,

В эпицентре метелей

С отречённостью в взгляде.

Ты минут не считаешь,

Ты не веришь в удачу,

Не за грош пропадаешь,

Ты не ставишь задачу.

Ты любовь отрицаешь,

Заточив душу в стены,

Ты, живя, погибаешь

За заслоном портьеры.

Ты признал свою слабость,

Ты беде приглянулся,

Об последнюю радость,

Так нелепо запнулся.

А ты встань, постарайся,

Через нехоти скрежет,

Да из тьмы выбирайся,

Солнца свет не зарежет.

Пусть сегодня все серо,

На душе скуки путо,

Но живет в сердце вера,

Значит, всё будет круто.

Ничего не жаль

Юность пролетела, молодость сгорает,

И худеет новый пухлый календарь.

Кто меня не слышит, кто меня не знает,

Ты спроси, отвечу: «Ничего не жаль».

Для Вас, мадам

Прекрасный тост за Вас Мадам.

Вы так нежны, вы так красивы.

Позвольте к вашим пасть ногам,

Для Вас мадам цветы живые.

Спасибо Вам, Вы – солнца свет.

В негожий день, в разгул ненастья.

Прекрасней Вас на свете нет.

Вы – наша жизнь, покой и счастье.

Живой родник святой воды.

В пустыне дней, в тоске разлуки.

За Вашу милость и труды

Позвольте чмокнуть Ваши руки.

За Вас Мадам до дна бокал,

Порыв любви не знает меры.

Мы к Вашим падаем ногам,

Принцессы наши, королевы.

Пускай же впредь не будет слёз,

Печали горести, не зная.

Что б всем Вам кто-то произнёс:

«Моя любовь, моя родная!»

Суди меня самым жестоким судом

Суди меня самым жестоким судом

За то, что такой же как все,

А потом

Ликуй, наслаждайся,

Танцуй на костях

У смерти на мушке,

У жизни в гостях.

Защитникам родной земли

Я думал, удел мой до глупости прост,

Но видно терпенье имеет предел:

Подняться в последний отчаянный рост

Не верил никто, а я взял и посмел.

Когда через тучи багряный рассвет

Пролился на чёрный туман над рекой,

Я крикнул железное, хриплое: «Нет!»,

В ответ содрогнулась земля под ногой.

Земля, на которой родился, мужал,

Надеялся, верил, обиды снося,

И счастье простое людское ковал

И жил как умел, почему же нельзя?

Опавший лист

Вечер хмурый осенний,

Ветер северный злой,

Оторвался последний

Лист и лег на покой.

Скромно так приютился:

От других в стороне.

Он к бессмертью стремился,

Но погиб, как и все.

Толи сказка, толи быль

Как – то хитрый бес лукавый

К старику забрёл в избу

И сказал: «Послушай старый,

Ты не сказывай никому.

Если мне cослужишь службу,

Я тебя озолочу,

А задумаешь не в дружбу —

В ад кромешный заточу».

Отойдя от шока малость,

Отвечал ему старик:

«Для чего мне злато в старость?

Ты, видать, большой шутник».

Но сказал в ответ лукавый:

«Ты обдумай, не спеши,

Освежи свой лик усталый

Да лампадку потуши.

Я за полночь за ответом

В твою избу вновь зайду,

Только небо красным светом

Отразится во пруду».

Лишь за дверь лукавый сгинул,

На колени старче пал:

«Святой Господи, помилуй,

Душу я же не продал,

Не продам её и прежде,

Пусть сожгут меня в огне,

В окровавленной одежде

Пусть потащат по земле».

И раздался голос Бога:

«Ты не бойся злой козни,

Свечку выставь у порога

Да в ладонях крест сожми.

Подскажи односельчанам,

Чтобы все свершили так,

Если кто пойдёт обманом,

Дай уж мне об этом знак».

И когда луна над лесом

Кровью красной пролилась,

На борьбу с лукавым бесом

Вся деревня поднялась.

До рассвета продолжался

Поединок зла с добром,

На заре лукавый сдался

И пропал, взмахнув крылом.

Не поддавшись на растрату,

На соблазны и гроши,

Злому бесу супостату

Не продал народ души.

Краски блекнут на картине,

Вечным сном герои спят.

Но в деревне той и ныне

Люди с Богом говорят.

Прогулка по осеннему лесу

Осенней негой упоённая душа!

Иду тропой лесной заметной еле

Между берёз, орешников и елей

Опавшей позолотою шурша.

Прохладою повеяло с болота,

Над рябью водной крыльями свистя,

Поднялась стая, весело кряхтя,

Блеснув в лучах осеннего восхода.

Люблю я осень! Что о том таить,

Не передёрнув на ружье затвора,

Вдыхая запахи дремучего простора,

Я будто снова начинаю жить.

Не сложилось

Ветер в парке шелестел

Пожелтевшею листвой.

Я в глаза твои смотрел,

Гладил волосы рукой.

Мне хотелось навсегда

В том остаться октябре,

Где высокая звезда

Светит лишь тебе и мне.

Сладким шёпотом слова

С робкой дрожью на губах.

Эта вечная весна

В юных душах и сердцах.

Запах утренней зари,

Расставанья горький миг.

Клятвы верности любви,

Счастья ошалелый крик.

Все с годами стёрлось в пыль,

Ночь теперь пора для сна.

То ли небыль, то ли быль,

Где ж она любви весна?

Не сложилось, не срослось,

Кто – то скажет: «Не судьба!»

Ветром резвым пронеслось,

Не вернётся никогда.

Про заброшенный дом

Позабыт, позаброшен домишко,

Веют сыростью стены и пол.

Отслужившее вдоволь пальтишко

Накрывает обшарпанный стол.

Заколочены ставни гвоздями,

Запорошены пылью пазы,

А когда – то сияли цветами

Расписные, резные сады.

Тенетом занавешены двери,

Разболтался железный пробой,

Проржавевшие петли, как звери,

Завывают скрипучей тоской.

Из пылающей пламенным жаром,

До красна раскаленной печи

Щами пахло мясными и варом,

Но остыли давно кирпичи.

Сколько нежности, сколько услады,

Сколько тёплых и ласковых слов,

Услыхали и стары и млады

В этом царстве раскосых углов.

Не сочтёшь по России великой

Средь засохших берёз и рябин,

В тишине, одичалой, безликой

В землю вросших по окна руин.

Ворон карчет, ветер воет

Ворон карчет, ветер воет,

Утро Русь туманом кроет.

Звон доспехов, конский топот

Да молитвы тихий шёпот.

Лучники готовят луки,

Тетивы надсадны звуки.

Опускаются забрала,

Скоро кровь прольётся в травы.

Зазвенел ключом от рая

Пётр, с небес на рать взирая.

И слетелись херувимы

На сучки усталой ивы.

Кто-то скоро рухнет мёртвый

С перерезанной аортой.

Чей – то конь заржёт от боли,

Запарит от тёплой крови.

Ожиданье душу травит,

Кто-то меч об камень правит.

Давит к низу вес кольчуги,

Мышцы рук в комок упруги.

Скоро, скоро всё случится,

В грудь стрела сквозь ветер мчится.

Вдовьи слёзы, горький лепет,

Сердца стук да пульса трепет.

Не люби меня за что – то

Не люби меня за что – то,

Веришь, я того не стою,

Иногда и мне охота

Слушать глупое, простое.

Не целуй меня, не надо,

Зябки губ прикосновенья,

Ложь для сердца не отрада,

А скорее воспаленье.

Весеннее

Через щели в слегка приоткрытом окне

Веет ранней, чудесной весной.

Хоть земля ещё в белом холодном плаще,

До тепла дотянуться рукой.

Солнце выше и ярче, лучи горячей,

Проворчав, лапу выплюнул зверь.

Скоро воздух наполнится криком грачей

И коты уже смотрят за дверь.

Легче дышится, даже не тянет курить,

Воздух чист и прозрачен с утра.

Полный выдох и вдох, не рискуя простыть,

Пусть холодные дуют ветра.

Скоро к солнцу потянется первый росток,

Скинут панцири реки со спин.

Всё вернётся на круги в свой подлинный срок,

Из души улетучится сплин.

Роз живых краснотой для прекраснейших дам

Озарится, окрасится март.

Долгожданным, заветным и светлым мечтам

Будет дан оглушительный старт.

Всё исполнится, всё перемелется, верь,

Отряхнётся, воспрянет от сна.

Слышишь, там за окном напевает капель:

«Не грусти, наступает весна!»

Путь солдата

Он пытался уйти от войны

И отчаянно грыз свои ногти,

А она ему подлые когти

Запускала под кожу спины.

И куда б ни подался солдат,

Всюду лик её видел беззубый,

Балахон её чёрный и грубый,

Извергающий злобу и чад.

Исповедь

Помогите мне, Святые,

Главный грех не совершить.

Годы жизни не простые

В счастье да любви дожить.

Помоги мне, Пётр и Павел,

Подсоби мне, Божья Мать.

Чтоб от тех, кого восславил,

Пулю в лоб не схлопотать.

Дочурка

Утихает за окнами дождь,

Вон и солнца уже яркий луч

Показался, да всё это ложь,

Снова спрятался в панцире туч.

Так и жизнь моя – темная ночь,

Все, взлетая, больнее падешь,

Но одна радость – умница дочь,

За нее и на плаху пойдешь.

Она скажет: «Отец, не бузи!»

И обнимет за шею, любя,

И теплом пробежит по груди

Слово тихое: «Дочка моя!»