Текст книги "Рыжие локоны. Фэнтези"

Рыжие локоны
Фэнтези
Сергей Александрович Гусев

© Сергей Александрович Гусев, 2017

ISBN 978-5-4485-9651-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Рыжие локоны.

Глава 1

В самом дальнем уголке страны Альберии находился Охотничий круг. Величественные темные леса, которые простирались на огромные километры, словно руками охватили это поселение и пытались утащить в свои бесконечные дебри. Но оно не давалось цепким лапам, установив границы в виде частокола, кругом охватывающего деревянные расписные избы, где гнездились местные жители. Добраться до Круга можно было только по одной дороге. Ее называли Дорогой жизни. Не местные дали ей такое прозвище. На границе с лесами стоял град Окололесье. Именно его жители прозвали так дорогу, по которой купцы добирались до Охотничьего круга, чтобы вести торговлю с жителями лесов. Они продавали горожанам наитеплейшие шубы, шапки и другие согревающие изделия. Без них не выжить в суровые зимы, славящие эти края. Продавали и целебные травы, настойки, органы зверей и вытяжки из них, снимающие почти все недуги, а болели жители цивилизации часто. Поэтому и Дорога жизни. Без деятельности лесного поселения град бы уже давно вымер. А так очень выгодный симбиоз. Купцы взамен продавали современное оружие, заморские лакомства, побрякушки и хмельной алкоголь, дурманы и другие, полезные и не очень вещи.

Такие торговые отношения, географическое положение и многообразие животного мира в лесах просто обязывало мужчин поселения заниматься охотой. Конечно, в Охотничьем круге жили и рыбаки. Они ходили на быстрые реки, которые пронизывали леса и питали их, словно кровеносные сосуды; на глубокие озера, хвастающиеся здоровенной блестящей, а главное вкусной рыбиной; на мелкие прудики мастера сетей и удочек тоже захаживали. В общем, появлялись они везде, где водилась водная живность. Разве, что на болота носы не совали. Там водяные и кикиморы – они несъедобны и не для занятия рыбалкой. Сами же сие существа норовили поймать человека и сожрать или утопить в трясине (особенно травниц, что на болота за полезными ягодами и растениями хаживали). Людскую смерть любили не только болотные твари, а многие в здешних лесах: и духи, и чудища, и дикие звери. Поэтому сильные бородатые мужчины с луками, арбалетами, тотемами, оберегами, топорами, ловушками, приманками и различными своими хитрыми приспособлениями выступали в таких случаях сопровождающими. Без них в лес не ногой. Это правило касалось всех, будь то рыбак или собиратель трав, или купцы из града. Последних охотники на входе в лес встречали и провожали до самого Круга. Затем, после совершения торговых сделок, вели обратно к граду.

Охотникам жилось хорошо: народ свой защищают и любимым делом, в честь которого их специальность называется, занимаются (да, люди под их защитой порой примеряли роль приманки, только сами не догадывались об этом). Им всегда почет и уважение. Даже главным в поселении был совет старейшин, состоящий из старых опытных охотников. Они правили, закон поддерживали и лесных духов задабривали старинными ритуалами.

Был у Охотничьего круга явный недостаток: в то время, как другие поселения разрослись в величественные грады и развивали культуру (далеко ходить не надо, рядом Окололесье), Круг, застывший на своих традициях и поклонениях лесным духам стоял на месте. Его жители не отличались особыми знаниями этикета. Здесь застоялись устаревшие тиранические отношения мужчины к женщине. Охотники восхищались своей силой, грубостью, наглостью и часто совершали то, что для окультуренного человека дико. Варварами называли их жители Окололесья. Однако, это не мешало им покупать великолепные шубы из мохрозубров, которые пользовались в граде огромной популярностью.

Звероубийцами могли быть только здоровые, крепкие мужчины. Остальные занимались другими делами и не пользовались уважением у охотников. Женщины приспособились больше в собирательстве, изготовлении настоек, снадобий и в домашних делах.

Сыновей отцы-охотники принуждали к обучению своего промысла сразу же, как те начинали ходить. Естественно, это сказывалось на поведение мальчиков. Они очень рано становились грубыми, злыми, гордыми и тщеславными… В общем, походили на своих отцов. Они также не любили тех, кто не обучался и не занимался охотничьим делом. Таким был как раз наш герой Всеволод. Его отец погиб в лесу. Осталась только мать – травница. А так как охотничьи знания передавались только от отца к сыну, Всеволода не кому было учить. Вместо этого мальчик помогал маме и перенимал ее знания. Поэтому он являлся одним из главных объектов издевательства и насмешек со стороны детей охотников. Их лидером являлся парень по имени Злоба. В один из будних дней он со своими прихвостнями подловил Всеволода, когда тот шел в другой конец поселения по поручению матери.

– Ммм, чем это пахнет? Девкой или травами? – ехидно улыбнулся злой лидер.

Мальчишки засмеялись.

– Отстаньте от меня! -закричал Всеволод. Мальчика достали насмешки и унижения в свой адрес. Ему приходилось постоянно выбирать безопасные маршруты, чтобы избегать задир, но сегодня скрытность явно не удалась, как и попытка убежать, ибо его окружили со всех сторон.

– Отстать? Мы отстанем от тебя только тогда, когда ты дашь сдачи. Но ты ведь не сможешь сделать этого, – сказал Злоба и ударил Всеволода.– Не так ли, девка?

Всеволод и, правда, не мог дать отпора. Куда тягаться ему с толпой тренированных мальчишек? Хорошо еще, что они не пускали в ход свои дубинки на мелких зверей и кортики. Всеволод упал в пыль, принимая удары. В его ушах звенели треск и смех злых детей. Обычное для него явление, когда он попадался. Хотя именно в этот день все вышло иначе.

– Отстаньте от него! – закричала девочка с милой внешностью и необычайно красивыми рыжими волосами.

Она ворвалась в толпу и оттолкнула Злобу. Остальные мальчишки замерли, когда их лидер сел мягким местом в пыль. Откуда появилась красивая защитница и как ее зовут? Это Красимира. Дочь охотника и его жены мастерицы, которая делала великолепные шубы из шкур мохрозубров. Красимира и другие девочки, освободившись от занятий, что проводили для них их матери, собрались вместе, и пошли погулять. Они заметили, как мальчишки лупят Всеволода. Красимира впервые стала свидетелем издевательства над беззащитным и решила вступиться, чего никогда не делали ее подруги. Девочки в Круге не играют с мальчиками, а уж тем более не лезут в их дела, никогда не перечат им. Тесное общение у полов начинается только после договоренной и благословенной родителями свадьбы. После нее женщина служила мужчине. Поэтому, что произошло на улице, было, как и удивительно, так и оскорбительно для традиций поселения. Но Красимира не смогла смотреть на жестокий, несправедливый бой!

– Отойди, девка, иди, занимайся бабьим делом! – воскликнул Злоба, вставая из пыли и отряхивая зад.

– Да! Иди! Не мешай нам! – вторили его шестерки.

– Если он слабей вас, это не значит, что над ним надо издеваться! Он такой же житель Охотничьего круга и приносит пользу не меньше вашего! – героически ответила Красимира.

– Что? Не меньше пользы? Аха-ха-ха! – засмеялся Злоба, оскалив свой неполный зубов рот.– Он травными делами из под мамашиной юбки занимается. А мы охотники! Охотники правят этим местом!

– Вы пока ученики! – пыталась открыть им глаза Красимира.– Вы пока никто! Идите со своими дубинками на крыс в погребах охотьтесь.

Мальчишкам не понравилась речь Красимиры по поводу крыс – на их серых одеяниях уже висели первые трофеи: бусы из зубов и шкурки диких лесных мелких вредителей, которые могут даже при особой сноровке нанести опасные укусы человеку, одарив неприятными заболеваниями. Они считали себя уже полноценными охотниками, поэтому речь про крыс была очень унизительна. Их травлей пусть чистюли занимаются (так называли тех кто следил и обеспечивал чистоту в местах людского обитания).

– Если мы никто, то он и подавно! Уходи!

– Нет! Или и меня бить начнете?

Видя накал страстей, подруги Красимиры пытались утащить бунтарку, но та не сдавалась.

– Полно тебе, сестрица! – говорили девочки.– Это мальчишечьи дела, а нам и влететь может.

– Правильно тебе говорят, рыжая. Пойди прочь! – толкнул Злоба Красимиру, и та упала вместе с гроздью девочек, что оттаскивали ее.

Все румяные красавицы попачкали свои белые сарафанчики.

– Вот, будете знать, как лезть в мужские дела, девчонки! – заржал злобный вожак, а его стая уже на подхвате.

Это сильно разозлило Всеволода и подтолкнуло дать сдачи. Его кулачок попал чуть ниже намеченного правого глаза. Злоба оценил такой жест и был приятно удивлен. В нем разжегся азарт, и он на веселее отправил еще несколько тумаков Всеволоду, да так что тот опять оказался в пыли рядом у ног уже вставшей оттуда Красимиры. Девочка нагнулась к своему герою и прошептала: «Коснись моих локонов». Мальчик протянул свою испачканную руку к блестящим кудрявым волосикам. Внезапно он почувствовал странное ощущение внутри. Такое теплое, похожее на то, как греет солнце, но только изнутри. Оно пробежалось по всему телу, и Всеволод ощутил, что в его мышцах и костях растет сила. Что? Как? Почему? Красимиру оттаскивали от него и сейчас не та вовсе ситуация, чтобы получать ответы. Всеволод встал, принялся отряхиваться от пыли. Он не замечал хулиганов, словно ему на них все равно.

– Зачем отряхиваешься? – спросил Злоба.– Ты сейчас окажешься там же откуда встал… – хотел посмеяться вожак, но стремительный удар откинул его в сторону толпы друзей подхалимов. Они поймали вожака. Тот почувствовал, как наливается синяк на его щеке. Разъяренный он кинулся вперед.– Да, ты смелости набрался? – его крик раздавался позади летящего вперед кулака.

Всеволод увернулся. Внутреннее тепло словно давало команды, что ему делать. Пыльный мальчик отлил пенделя сыну охотника, авторитету всех мальчишек и страху тех, кого он считал слабей себя. Теперь он глотает пыль. Словно разъяренный бык Злоба пустил воздух из ноздрей в серую дорожную муку, и она разлетелась в стороны.– Бейте его! – раздался командирский крик.

Вся банда кинулась на Всеволода. Один за другим мальчишки присоединялись в пыль к своему вожаку и утирали окровавленные носы, да поглаживали места, где скоро закрасуются синяки. Скуля, словно побитые волки, дети охотников скрылись с поля боя. Всеволод не верил во все это, но был доволен собой. Наконец-то ему удалось дать отпор. Все это благодаря ей. Этой рыжеволосой красавице. Где она? Девочки утащили ее. А видела ли она бой? Всеволод непременно решил разыскать спасительницу, но прежде следовало привести себя в порядок.

Перед толпой девочек предстал довольно симпатичный парень с голубыми глазами, светлыми, словно колоски пшеницы волосами, немного женственными чертами лица (видимо это добавляло лишнюю порцию агрессии со стороны мальчишек). Он держал в руках букет колокольчиков (что явно сочеталось с его глазами). Это был Всеволод. Только не пыльный и грязный, а чистый и сияющий. Красимира оставила подруг, продолжая дальше нарушать трации Охотничьего круга.

Спустя пятнадцать минут Всеволод и Красимира оказались в саду ее родителей. Это место словно сошло с картины заморского художника, обожающего смешивать палитры красок. Столько неизвестных и дивных цветов, растений и деревьев Всеволод никогда не видел, хотя леса вокруг поселения не жаловались на разнообразие. Но эти словно не из здешних мест. Даже в книгах матери Всеволода не было ни одного зеленого представителя этого сада. «Наверно купили у купцов из самых дальних земель», -подумал Всеволод и не решился спросить природу происхождения сие диковин, лишь наслаждался сладким цветочным ароматом. Еще одна мысль, которая его посетила, была такая: «Почему никто никогда не говорил и не замечал эту красоту в поселении?» Красимира будто прочла мысли и дала ответ: «Все слишком злые и несчастные, чтобы постичь красоту, но это временно». Девочка улыбнулась и сорвала красный цветочек с клумбы. «Обмен, цветок на цветок, ты мне колокольчики, а я тебе этот!» – Красимира очень мило улыбнулась. Всеволоду стало очень приятно. Ему никогда не было еще так хорошо. Его спасительница просто очаровательна и невероятно добра. Такую доброту он мог получать лишь от родной матери. Тогда он понял, что девочка станет для него надежным другом и не осознавал, что с годами чем-то большим.

Приняв красный подарок, Всеволод решился спросить:

– Как ты дала мне эти силы?

– Секрет! – весело и загадочно ответила Красимира.

Глава 2

Дети много гуляли и разговаривали. За пару дней они хорошо узнали друг друга. Хотя Красимира и не выдавала свой секрет, мальчик и девочка сильно сдружились. Словно знакомы с самого рождения. Судьба, почему то свела их именно сейчас, но ребята не вдавались в философские мысли об этом. Им очень нравилось сочетание своих имен – Всеволод и Красимира. Они находили в этом красоту. Девочка вообще во всем искала это качество. И находила. Даже когда остальные дети, кричали дразнилки об их именах. «Это только доказывает, что нам завидуют, потому что мы осмелились и можем делать, то, что другим запрещено», – улыбаясь, говорила кудряшка. Всеволод соглашался с ней. Он перестал принимать чужие ругательства близко к сердцу. Мальчик понял, что этим люди показывают свою слабость. Теперь мальчишки только и могут бурчать за спиной, в открытый бой не полезут.

Всеволод знал большую любовь Красимиры к цветам. Поэтому он решил удивить подругу:

– Я ж не унесу его! – взявшись за голову, сказала Красимира, увидев Всеволода с огромным букетом лесных цветов.

– Ой! Я и не подумал. Для меня он такой легкий, – покраснел за гигантским подарком Всеволод.

И, правда, букет был огромный. Всеволода за ним не было видно.

– Давай поделимся им с девочками? – предложила Красимира.

– Давай! – без возражений согласился Всеволод.

– Девчонки! – закричала рыжая. -Ловите! Бросай цветы в воздух, Всеволод.

Надо было видеть радостные лица в платочках. Девочки просто играли на улице, а тут такое маленькое чудо. Им никогда не приходилось порхать в цветочном дожде. В своих красных сарафанчиках они протянули руки к небу. Разноцветье осыпало их. Они набрали себе цветов, сказали спасибо и побежали по домам. Красимира взяла всего один цветок, рыжего цвета.

– Он как я. Знаешь его название? – спросила Красимира.

– Конечно знаю! -уверено произнес сын травницы.– Это Лисий хвостик.

– О! Я тоже лисий хвостик! -засмеялась Красимира. —А когда ты их все набрал? С мамой и охотниками за травами ходил?

– Нет. Сам. Один. Перепрыгнул через забор и вперед.

– А диких зверей и духов лесных не испугался?

– Ты ж мне силу дала! – улыбнулся Всеволод.

– Оно и верно.

– Хочешь, со мной в лес сходим? Там красиво!

– Прям сейчас? Хочу конечно! -обрадовалась Красимира.

– Пошли! – Всеволод протянул своей подруге руку.

Они направились к частоколу. Убедились, что их никто не видит. Всеволод взял Красимиру на руки и легким прыжком перебрался через забор. Теперь перед ними открывались лесные просторы. Но что странно, туман, который являлся постояльцем леса, словно убегал от детей. Они шли вперед и видели, как хмурые деревья приобретали краски; птицы запели прекрасные песни; из своих нор повылазили зайцы и лисы. Всеволод привел девочку на ту поляну, где он сорвал цветы. Казалось, что после такого букета ничего не должно остаться, но там моря, моря дивных лесных чудес. В тех местах, где Всеволод прошелся своими рвущими ручками, выросли уже новые цветы. Между тем зверьки создали вокруг детей хоровод. Красимира заулыбалась и начала напевать веселую мелодию. Птицы вторили ей. Девочка взяла удивленного Всеволода за руки и закружилась с ним в танце. Цветы запустили фейверк из лепестков. На лицах детей играла радость, а в душах крепчала дружба. Все животные и растения разделяли с ними эти чувства. Даже леший незаметно наблюдал за происходящим и радовался.

Жаль, что происходящий внезапный праздник омрачила медведица. Ей было не до веселья, она настроена на людобийство. Ее рев разогнал всех животных, туман вернулся, а деревья снова окрасились серыми красками. Красимира испугалась и обняла Всеволода. Он погладил ее чудесные рыжие локоны и сказал: «Не волнуйся, Красимира, не один дикий зверь тебя не тронет!» Всеволод кинулся на свирепую медведицу. Она взмахнула на него своими когтистыми лапами. Мальчик схватил их, не дав нанести удар. Рык злобы сменился на скуление. Животному было больно. Еще чуть-чуть и сильный Всеволод сломал бы ей лапы, но Красимира закричала: «Постой, отпусти ее, она уйдет!» Мальчик послушался рыжеволосую. Зверь убежал в лесную тьму, откуда и появился. Но туман не ушел, животные не пустились снова в хоровод, а деревья не окрасились в яркие цвета. Все потому что Красимира загрустила.

– Что с тобой? – спросил Всеволод.

– Почему люди такие жестокие? – задала вопрос Красимира, пустив слезу.

– А при чем здесь сейчас люди? -удивился Всеволод.

– Они убили ее медвежат, потом мучили саму мать. Ей удалось сбежать от охотников, но ненависть поселилась в сердце. Теперь она живет лишь для мести людям. Поэтому она отвергла хоровод красоты и добра. Ей чужда радость. Эх… Люди сами создают чудовищ.

– Откуда ты…?

– Я почувствовала.

– Ты необычная девочка, Красимира.

– Спасибо, что не убил ее. Спасибо, что меня защитил! – Красимира обняла Всеволода.

Битву с медведицей увидел проходящий мимо охотник. Его впечатлила сила Всеволода. Поэтому на следующий день тот предложил мальчику учиться у него. Всеволод вспомнил слова Красимиры в лесу и согласился обучаться, но… Мальчик поклялся, что не станет издеваться над дарами природы, а будет лишь использовать их для сохранения жизни. Также Всеволод хотел научиться защищать людей, а главное свою подружку: милую необычную девочку с рыжими волосами, которая каким-то образом несла красоту, доброту и любовь в этот мир.

Глава 3

Прошли годы. Многое изменилось: изменились люди в Охотничьем круге, изменились их правила, порядки, изменился лес, Всеволод и Красимира уже не были детьми. Их дружба пропала. Они стали чувствовать друг к другу то, что положено чувствовать людям прошедшим половое созревания. Детей больше нет. Им оставаться в прошлом, а в настоящем видный сильный парень и самая красивая девушка. Годы ее красили, преобразовали в нечто совершенное. И, похоже, что своей красотой Красимира делилась с окружающими, как и добротой. Всеволод стал с годами сильнее чувствовать тепло, которое шло от его возлюбленной. Не то тепло, что от костра. Так греть может только солнце. Словно огненный небесный шар дал нитку с иголкой рыжеволосой, позволив продевать ее сквозь людей, зверей, растения. Через все. Нити сплетали всё и всех воедино– создалась гармония. Больше не было хамства с неуважением. Лишь почитание и почтение. Никакой ненависти. Лишь любовь к ближнему. Забыты времена жестокости к природе. Теперь прежде чем взять что-то у матери кормилицы жители поселения давали ей взамен свои дары. На это уходили дни и недели. Их прозвали Дары. Дарение, иначе говоря.

Это был один из дней Дары. Близилось время, когда людям Круга понадобятся лесные ресурсы, дабы зима не убила. Поэтому они принялись сажать растения, деревья, разводили животных, ухаживали, проводили контроль над популяцией. Некогда мохрозубры вымирали. Сейчас особей ровно то количество, чтобы их выживание не стояло под вопросом. Так и со многими другими животными. Злым лесным духам это не нравилось. Им любы времена, когда им подносили кровавые жертвы. То часть прошлого. Демоны леса за это устраивают нападки людям. Добрые же духи стараются защитить. Благо, что попытки темных скатились до, скажем, легких шалостей: подумаешь, ветка по заду ударит.

Так вот Дары. Повторюсь, это не один день. А многие, многие дни. Дело и, правда, нелегкое. Но благородное. Красимира вместе с женщинами и другими девушками ходили, помещали семена в плодородную почву. Словно детей в пеленки они укутывали их в мокрую землю. Всеволод и охотники стояли на страже. Несмотря на все приятные изменения чудовища, хищники и разбойники не стали добрыми ценителями любви с гармонией. Если животное еще можно понять, то людей и порождений неизвестных сил-нет. Поэтому хищникам старались сохранить жизнь. А вот злым людям, утратившим человечность и уродливым созданиям, чьи сердца сочатся тьмой – нет. Всеволод следовал своему обещанию, исполняя свой долг. Этот день Даров был спокоен. Не то, что предыдущий, когда на рыбаков напал водяной, а травниц хотел отравить кривозмий. Двумя днями ранее разбойники шалили. Хотели над женщинами надругаться. Всеволод помнит стрелы Злобы пущенные в их тупые лбы. Годы исправили и этого мальчишку. Они с Всеволодом не стали друзьями, но уважали друг друга.

Наступило 3 часа дня. Все уже собирались пойти на отдых. Из ниоткуда, без всякой охраны явился на порог Охотничьего круга купец. Он гнал на всех парах своего коня, будто за ним гонится сам дьявол. Весь разодетый и в драгоценностях (как все купцы), но без видимого товара (как не все купцы) торгаш врезался во врата. Конь, видимо, то же был не в себе. Теперь его ждет то место, где собираются в табун все мертвые лошадки. Косматая башка разлетелась как арбуз. Тело же придавило бредившего купца. Всеволод откинул труп скакуна и поднял бедолагу. Его мать, которая стала главной травницей велела отнести раненого в Доброизбу (там проводилось лечение).

Доброизба была не мала. Вмещала в себя много кроватей, лавок, а главное лекарств собственного и эксклюзивного приготовления травниц поселения. Всеволод поместил на ложе купца. Того всего трясло. Он бредил и лихорадил. Его руки принялись чесать грудь, да так что одежда начала разрываться.

– Матушка! – обратился Всеволод к матери.– Что с ним? Помоги ему.

– Сейчас, сейчас, думаю, это ему поможет. Успокоит, -сказала мать и зажгла пучок травы.

– Убаюй. Эта точно усыпит, – произнес Всеволод, зная толк в травах.

– Не дыши! – приказала сыну мать.

Убаюй лучшее средство от нервных расстройств, если пить его отвар. А вдохнув его дым, погрузишься в продолжительный сон.

Матушка поводила тлеющим пучком у носа больного. Дым нужно вдыхать самый свежий, ибо он быстро теряет свои свойства, растворяясь в воздухе, хотя может чуть ударить в голову. На удивление женщины дурман не сразу подействовал, как обычно бывает. Она уже сама не могла сдерживаться без воздуха. Глаза купца закатились. Он закричал: «Сними!». И обрубился.

– Что снять? – спросил сам себя Всеволод. Потом отодвинул маму в сторону и дорвал одежду на груди пациента.

Там нечего было больше снимать. Но на себя обратил внимание отвратительный шрам.

– Похоже, он носил украшение, а потом оно вжарилось в кожу, – высказал предположение Всеволод.

– Это колдовство. Буду уверенна перед Созидателями. Колдовство. Тут особые травы нужны с настоями. И без слов крепких силой обладающих не обойдется. Иди сынок. Я тут одна над ним работать буду.

– Одна, а другие травницы?

– Никого не надо. Справлюсь.

– А к вечерю придешь? Сегодня поет Красимира.

– Постараюсь придти и услышать это милое пение. Она золотце. В ней сила, сынок. Цени и люби ее.

– Колдовство?

– Нет. В ней волшебство. Будь уверен. Я уверена перед Созидателями.

Вечер в дни Даров это еще одно маленькое чудо, что ворвалось недавно в традиции Круга. Жители собирались на площади, которую годы назад использовали для судов старейшины. Теперь это место стало символом праздника. Праздник вечернего пения. В песнях ведалось о восхвалении природы, о ее союзе с людьми и другими существами и что нужно чтить этот союз. Запевали в основном девушки. Главной солисткой выступала Красимира. Шесть лет назад, когда были первые Дары, в один из вечеров, видя, что жители устали после тяжелого рабочего дня, она запела для них песню. Никто никогда не забудет тот момент, потому что люди услышали нечто необыкновенное. Не ритуальные барабаны и мычания старейшин, а поток нежного мелодичного звука, вытекающий и разливающийся из тела юной красавицы.

Красимира обучила пению других девушек. Этим искусством пожелали овладеть и некоторые мужчины. Причем были из них сильные охотники. Они под предводительством рыжеволосой солистки выступали хором перед всеми жителями в Дары, а в обычные будни каждый пел отдельно для своих близких в деревянных сосновых избах.

Хор построился. Красимира движениями своих нежных рук управляла голосами, направляя их в нужное русло, соединяла, скручивала и выплескивала на радость толпе. После хорового пения наступало время ее соло. Всеволод заслушивался хор, но понимал, что главный сладкий плод впереди. С нетерпением ему хотелось услышать любимую, хоть он и вкушал ее пение почти каждый день, выступление в Дары это нечто другое.

– Успела я, хвала Созидателям! – внезапно слева раздался знакомый, родной голос.

– Матушка, радость, что ты успела. Как там купец?

– Просыпался. Орал так, будто его разрывает на куски дикий леший. К счастью и благодати Созидателей мои средства помогли ему. Боль ушла, и наступил покой. Он спит. Однако меня беспокоят шрамы на груди. Они что-то скрывают и снова могут вызвать приступ. Завтра я позову Чекана. Он в Окололесье у лекаря научился резному делу по туше человечьей. Может, вырежет что там. Ладно, разговорились. Смотри, твоя краса начинает запев. Услада. Ох, услада.

Рыжеволосая девушка статного роста в великолепном бирюзовом сарафане начала свое сольное пение. Вновь это чувство. Нити и иголки так нежно, так ласково прошивали тела окружающих. Все разом закрыли глаза и погрузились в сон. Им снились иные миры, где не было войн, боли, крови и суровых зим. Гармония, счастье, любовь. Всеволод чувствовал это больше всех. Он стоял на цветочном поле. К нему на встречу шла Красимира. Девушка улыбалась, а цветы щекотали ее пальчики. Всеволод пошел ей на встречу. Он смотрел прямо в голубые морские глаза. Его тело наполнялось силой, которую самый мудрый ворожей не смог бы объяснить. Чем ближе девушка, тем больше эти чувства. Как будто волна собирала свои водные массы и готовилась выплеснуться на парня.

Соединения не произошло. Девушка остановилась. Всеволод тоже. С обеих сторон стояли неизвестные. Облик не назвать человеческим. Одеяния странны. Может такие носят иноземцы? Но иноземцы должны выглядеть как люди, а эти похожи, но в облике есть, то, что в обычной деревне называют нечистым, хотя в них чувствовался мир и безопасность. И это свечение. Такой ореол покрывал Всеволода. Это странно. Особенно то, как один из них поднял свою руку. Ее движение вверх напоминало колыхание листа, казалось, она воздушна и необычайно легка. «Берегись, Красимира! Он рядом!» – громко произнесло существо. Девушка посмотрела в ту сторону, куда указывала рука. Всеволод тоже. Они увидели силуэт. Человека. Точно человека. Но он пустой. В нем не было цветов. От него веяло болью, грустью и страданиями. Его шаги убивали цветы: лепестки осыпались, вместе со стеблем теряли цвет, подражали силуэту, сливались с ним. А он становился больше и сильнее. Своими руками неизвестный отрывал куски этой мертвой материи. Пальцы производили сложные движения. Это напоминало лепку, работу художника, затем сборку конструктора. Свое творение существо накрыло ладонью, потрясло и явило, явило изуродованное мелкое создание. Оно растворилось в воздухе. А странный сон закончился, потому что наяву раздались крики.

Всеволод очнулся. Вокруг бежали и кричали женщины, а мужчины вооружились луками с топорами. Пустив взгляд в сторону, Всеволод увидел пламя. Пожирающее пламя. Огонь кушал избу одну за другой. А в самом его сердце стояло чудище. В страдальческом лице можно было узнать больного купца. Его же тело изображено жуткими механизмами. Они напомнили Всеволоду заморское устройство, называвшееся часами. На плечевом поясе гнездились два огромных железных колеса. Они раскручивались до оглушающего визга, а потом монстр изрыгал из своего рта пламя. Несколько добрых воинов-охотников сгорели заживо. Подойти близко остальные уже отчаялись. Стрелы шли в ход. Наконечники вонзались в серое тело. Монстру нипочем.

Внезапное тепло. Иглы и нити пронзали Всеволода с необычайной быстротой. Красимира. Рядом стояла Красимира. Она провела по щеке любимого. Он провел рукой по ее дивным рыжим волосам. Нити соткали яркую солнечную броню, крепкий щит и золотой светящийся острейший меч. Взглядом Всеволод поблагодарил девушку. Предбоевой быстрый поцелуй в губы. Парень пошел в атаку.

Чудовище узрело надвигавшуюся угрозу. Колеса засвистели, пламя полилось навстречу нашему герою. Всеволод ловко отпрыгивал от него в сторону и отбивался щитом. Золотистое свечение тела молодца пугало чудовище. Верней пугало то, что им управляло. Оно понимало, что перед ним сильный противник. Но уступать не хотело.

Вот они рядом. Напротив друг друга. Чудовище размахивает своими огромными ручищами. Всеволод уворачивается. Влево. Право. Уворот. Поворот. Взмах. Удар. Правая рука чудища на земле. Уворот. Удар. Отсечена левая нога. Чудище держится лишь на левой руке и правом колене. Кисть просто трещит от такой грузной массы. Еще один взмах и голова монстра покатилась, обмазываясь дорожной пылью. Она, как и отрезанные конечности стали ничем. Прямо как во сне Всеволода: бесцветные силуэты, которые растворились. «Берегись!» – закричала Красимира. Всеволод поздно оглянулся. Металлическая рука сильным ударом откинула его назад. Меч и щит разлетелись в стороны. От переломов спасла надежная броня. Чудовище отрастило себе новые голову, ногу и руку. Только теперь они из металла. Существо хотело добить воина. Колеса вновь засвистели. Всеволод почувствовал иглу и нить. Он резво вскочил и перепрыгнул монстра. Своими сильными руками он схватил ненавистные колеса. Они встали, как шестеренки в часах. Чудовище завизжало. Всеволод уперся ногой в облезлую спину. Хруст. Треск. Свистуны вырвались из плоти. Грянул фонтан крови. Всеволод откинул колеса. Они тоже стали ничем. Чудище ныло от боли. Оно шаталось и отходило от Всеволода в сторону. Из груди, где раньше красовались шрамы, выступил кулон на цепочке. Всеволод понял, что надо делать. Рывок вперед и украшение уже в его руке. Монстр стал ничем. Бесцветный силуэт. Он растворился. «Я знаю!» – раздался голос из кулона. Он был холоден и противен. В нем чуялась пустота. «Разбей! – закричала подбегающая Красимира. Всеволод кинул кулон на землю и раздавил. Украшение стало ничем.