Электронная библиотека » Сергей Хусаинов » » онлайн чтение - страница 1


  • Текст добавлен: 13 мая 2015, 00:37


Автор книги: Сергей Хусаинов


Жанр: Спорт и фитнес, Дом и Семья


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Сергей Хусаинов
Люди в черном. Непридуманные истории о судействе начистоту

© Хусаинов С., текст, 2014

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо»

* * *

От автора

Предложение издательства написать книгу о судействе в футболе застало меня врасплох. Казалось бы, что тут удивительного? Сегодня арбитры на поле подчас являются едва ли не главными фигурами в каждом матче. По окончании игры все их действия и решения обсуждаются не меньше, если не больше, чем забитые мячи или красивые комбинации. Журналисты даже придумали им емкое и в чем-то зловещее определение – «люди в черном», считая, что своими решениями на поле они не только влияют на результаты игр, но и подчас делают его. Так что внимание к арбитражу вполне понятно и легко объяснимо. Озадачило же меня другое – как рассказать о нашей профессии так, чтобы это было одновременно интересно, познавательно и в то же время лишено субъективности и пристрастности, одним словом, честно и достоверно, ничего не утаивая и не приукрашивая. Задача, надо сказать, не из легких. Это как провести матч лидеров, где на кону стоят не только три очка, но и судьба медалей, чемпионского звания, Кубка.

Таких встреч в моей судейской практике было немало, а потому решил рискнуть. Мысленно надеть судейскую форму, взять в руки свисток и шаг за шагом, эпизод за эпизодом, матч за матчем заново провести самые памятные из них. И не только из своей карьеры, а и других арбитров, как в чемпионатах СССР/России, так и на международной арене – в еврокубках, чемпионатах мира и Европы. Вспомнить и разобрать различные спорные моменты, показать, почему в той или иной ситуации, арбитр принял именно такое решение, и, приводя правила игры, постараться объяснить, было ли оно правильным или ошибочным, и если ошибочным, то как нужно было поступить.

В своей книге я старался быть предельно честным и ничего не скрывать, в том числе и того, как люди на поле и за его пределами пытались влиять на результат матча, предлагая (такие случаи были лично со мной) деньги за обеспечение нужного им результата.

Читатель найдет здесь и трагические, и смешные, и просто любопытные случаи из судейской практики как моей, так и других арбитров, отечественных и зарубежных, с кем свела меня судьба, сможет побывать за дверями судейских комнат, заглянуть в них и увидеть, что там происходит до матча и после окончания встречи, какие высокопоставленные люди туда наведываются, какие разборки происходят, какие ситуации возникают, и убедиться, что от великого до смешного всего шаг.

Вместо предисловия

Но прежде чем выйти на поле, надо, видимо, вернуться на несколько десятилетий назад и рассказать, а как люди приходят в судейство, кто и почему становится футбольным арбитром? Рассказать на своем личном примере и своих коллег. С одними из них судьба сводила меня, с другими разъединяла, с третьими разводила по разным углам ринга. Это жизнь, а значит, в ней всегда есть место и верной дружбе, и подлому предательству. Но обо всем по порядку.

Когда я окунулся в судейскую практику с головой, как в омут, сразу понял, насколько это тяжелая сфера деятельности, сопряженная с риском, с различного рода стрессовыми ситуациями, повышающими уровень адреналина в крови. В Писании ведь сказано: «Не судите, да не судимы будете», а мы подчас в жизни только и занимаемся тем, что судим и осуждаем всех и вся вокруг. Но что делать, в миру живем, а значит, и по мирским законам. Так вот, для футбольного человека, который по каким-то причинам не состоялся как игрок, но хочет продолжить свою жизнь в футболе, есть несколько путей. Можно играть за ветеранов, за различные клубные команды, стать тренером команды мастеров или детским, а можно поменять немножко направление или, как модно ныне говорить, вектор деятельности, и взять в руки свисток. В этом случае вы становитесь полноправным участником футбольного спектакля высокого уровня, но в несколько ином амплуа. И тут обнаруживается одна очень интересная вещь. Да, можно быть высококвалифицированным футболистом, владеть техникой игры, знать специфику всех единоборств на поле, анатомию столкновений, перемещений мяча после различных по исполнению ударов, уметь отличить траекторию его полета после касания ноги или руки, когда футболист подыгрывает себе именно этой частью тела, и так далее. Но этого мало, это все, как говорится, цветочки, а ягодки заключаются в следующем. Судейство, оказывается, в значительно большей степени влияет на индивидуальность человека, его личность и подвергается беспрерывным атакам как на поле (претензии к судье высказывают и футболисты, и тренеры, и зрители с трибуны, причем в достаточно нелицеприятной форме), так и за его пределами. Посмотрите, какая жесточайшая, беспощадная критика, порой несправедливая, обрушивается на арбитра со страниц газет и каналов телевидения. Особенно это касается местных СМИ, которые выражают интересы только одной стороны – своей родной команды. А сколько приходится терпеть арбитрам от так называемых авторитетных игроков, иначе звезд футбола, которые считают себя неприкасаемыми и, как минимум, на особом положении. Впрочем, это в большей степени относится к мнимым звездам, которые считают таковыми сами себя, а по-настоящему большие футболисты редко позволяют себе нечто подобное. Это-то давление – тренеров, игроков, зрителей, специалистов – и вызывает повышенные требования к личности арбитра: к чертам его характера, воли, умению противостоять всему этому. И действительно, нужно обладать недюжинным характером, чтобы не сломаться под таким прессом, чтобы не изменить себе под напором авторитетов в футбольном мире, мнимых и настоящих. Значимость арбитража возрастает пропорционально рангу турнира. Мне посчастливилось судить чемпионат СССР в его расцвете, когда наши клубы – киевское и тбилисское «Динамо» завоевывали Кубок кубков и Суперкубок. Когда наша сборная регулярно попадала на чемпионаты мира и Европы, становилась второй командой в Старом свете, олимпийским чемпионом в Сеуле. Да и уровень самого чемпионата был высочайший. Каждый клуб располагал целой плеядой хороших, а то и просто классных футболистов, ими руководили, как правило, высококвалифицированные тренеры.

Нужно обладать недюжинным характером, чтобы не сломаться под таким прессом, чтобы не изменить себе под напором авторитетов в футбольном мире, мнимых и настоящих.

В этой игре все взаимосвязано – не может быть хорошего футбола без хорошего судейства, и наоборот. Никита Павлович Симонян как-то спросил меня: «Почему у нас нет такого судейства, как во вчерашнем матче в исполнении итальянца Колины в финале Лиги чемпионов?» Я ответил: «Никита Павлович, а почему у нас нет футболистов уровня «Манчестер Юнайтед» и «Бавария», участников этого финала?» Может, поэтому и в чемпионате Союза судейство было на порядок выше, чем ныне, что там и уровень футбола был несравним с сегодняшним?

Последнее время я часто задумываюсь над тем, а почему, собственно, выбрал эту профессию? Как так получилось, что остановился именно на ней, а не на какой-то другой и отдал бы ей снова предпочтение, будь такая возможность? Могу честно ответить: не знаю. Но, похоже, в этой жизни мы сами редко что-то выбираем, по крайней мере, ту дорогу, которую нам предстоит осилить, в том числе и профессию. Скорее она выбирает нас, чем мы ее. Часто решающим становится какой-то случай, даже ненароком оброненное слово. Вот и футбольными арбитрами люди становятся по-разному и различными путями приходят к этому. Чего, кажется, проще: закончил играть в футбол и иди суди. Правила знаешь, игру понимаешь: свисти в свое удовольствие. Но не все так просто, как кажется. И если у читателя хватит терпения дойти до конца этой книги, он поймет почему.

Глава 1
Родом из детства

Родился и вырос я на Таганке. Детство моего поколения послевоенного было небогато на какие-то события. Из развлечений нам был доступен только футбол летом и хоккей зимой. Жил я напротив Ждановского парка. Там каждую зиму заливали каток. Вот на нем-то и пропадали мы, мальчишки, все свое свободное время. Мастерили клюшки, точили видавшие виды допотопные коньки – и вперед. Летом же во дворе гоняли мяч, пока сумерки не скрывали его от нашего взора. Конечно, при первой возможности ездили всей гурьбой на стадион посмотреть настоящий футбол. Помню один матч. В Лужниках играли сборные СССР и Швеции. В воротах – Лев Яшин в своей знаменитой серой кепке с большим козырьком, а у шведов мяч забил, кажется, Хамрин. В то время фамилии этих футболистов мы произносили с придыханием. Это современные звезды не сходят с газетных полос и телеэкранов, а тогда достоверной информации было мало. Зато ходило много легенд, разных историй и случаев, былей и небылиц. А нам больше ничего и не нужно было, мы верили во все и жили этим. Каждый из нас сам рисовал в своем воображении своего кумира и защищал его везде и всегда.

Отца я видел редко. Чтобы прокормить семью, ему приходилось много работать, поэтому, когда он уходил, мы еще спали, а когда приходил, мы уже спали. Но вот однажды он пришел днем и говорит: «Давай-ка, сынок, собирайся, тут «Спартак» объявляет набор в секцию футбола, поедем записываться». Представляете, каково это было услышать мальчишке в десять лет?! Пока ехали, я уже видел себя знаменитым футболистом, игроком сборной страны, забивающим решающий мяч в главной игре. Но реальность оказалась иной. Меня не приняли, сказали рано еще, посоветовали прийти осенью, мол, тогда будет набор мальчиков моего возраста. Вот так все мои мечты разом и оборвались на самом интересном месте. Почему, спросите, поехали именно в «Спартак»? В то время за эту команду играл наш однофамилец Галимзян Хусаинов, кумир многих ребят моего поколения. Это было в мае. Ждать до осени не хотелось, а потому через несколько дней мы – я и несколько ребят из школы – поехали в динамовскую школу. А там приняли безоговорочно, сразу приглянулся им чем-то. Может, ростом? Я ведь тогда выше всех своих сверстников был. Только спросили: «Какого года? 1954-й? Давай, давай заходи, хотя на тот момент в «Динамо» отбирали мальчишек 1953 года рождения». Начались занятия, но вскоре, как это обычно бывает в детском возрасте, я заболел, пропустил несколько тренировок, и на этом моя учеба в этой школе закончилась, собственно, не успев еще толком начаться.

Зимой играем мы как-то в хоккей и вдруг приходит один пацан с соседнего двора в таких классных хоккейных коньках «сапожком», ну прямо как у настоящих хоккеистов. А я-то знаю, что он тоже из небогатой семьи и потому спрашиваю: «Неужто тебе их купили?» – «Да нет, – отвечает он. – Стадион «Торпедо» знаешь? Мы там занимаемся в секции. Хочешь, приходи и тебе такие же выдадут». Едва дождавшись следующего дня, я поехал на «Торпедо». В секцию хоккея меня, кстати, записывал известный в будущем арбитр международной категории по хоккею Валентин Петрович Никульцев. Ну а летом мы переключались на футбол. В школьные каникулы нас вывозили в летний оздоровительный лагерь в Мячково. Там рядом аэродром и тренировочная база команды мастеров «Торпедо». Прибавляли мы там прилично. Сборы были очень насыщенные и давали нам, мальчишкам, много. Между прочим, старшим тренером школы тогда был Владимир Иванович Горохов, долгое время работавший вторым тренером в команде мастеров. Он-то и водил нас частенько на базу посмотреть, как тренируются настоящие мастера.

И вот однажды, буквально на следующий день после моего 16-летия, приходит к нам начальник команды «Торпедо» Юрий Васильевич Золотов и говорит Горохову: «Владимир Иванович, выручай, дай пару ребят. Завтра наш дубль со «Спартаком» в Тарасовке играет, а у нас недокомплект – кто-то травмирован, кто-то приболел». Горохов показал ему на меня и еще одного парня, тоже, кстати, Серегой звали. Вот так в 16 лет мы с ним (Сергеем Симонцевым) и дебютировали в торпедовском дубле, да еще против такого соперника, как «Спартак». Хорошо помню, вышли мы во втором тайме при счете 0:2, и Серега мяч забил. В воротах у спартаковцев тогда стоял знаменитый Ионас Баужа, и весь стадион стал смеяться и подтрунивать над ним: «Эй, кепочник, тебе уже пацаны голы забивают!» Я играл в центре полузащиты против Вячеслава Амбарцумяна. Проиграли мы тот матч 2:5, но нас заметили и сразу пошли вызовы в сборную команду Москвы. Тогда неофициальное первенство Союза среди юниоров проводилось под эгидой ЦК комсомола. Было два таких турнира – Кубок юности для 16-летних и Кубок дружбы для 18-летних. Участвовали сборные команды всех союзных республик, а также Москвы и Ленинграда. Так мы с Сережкой и еще один парень – Александр Кривенко – оказались в сборной Москвы, которая, между прочим, формировалась на базе школ московских клубов и ФШМ, поэтому попасть в нее было насколько почетно, настолько и трудно. Выбор был велик. Тем не менее мы, можно сказать из клубной системы, сразу шагнули в сборную Москвы. Финал проходил в городе Шахты Ростовской области. Помню, пришел Василий Алексеев, наш замечательный штангист, чемпион и рекордсмен мира. Однако финальный матч мы проиграли сборной Грузии 0:1. А руководителем грузинской делегации был известный арбитр Карло Варламович Круашвили. Почему я делаю на этом акцент? Потому что именно тогда мы в первый раз столкнулись с прямым влиянием судейства на ход встречи. Когда играли у себя в чемпионате Москвы, так даже и не обращали на это внимания – судит себе человек и судит, все нормально. Мы играли в футбол и даже не предполагали, что могут быть какие-то судейские предвзятости, могут приниматься решения, способные повлиять на итоговый результат. Тот матч грузинам мы проиграли именно из-за этого. Арбитр встречи явно благоволил нашим соперникам и, как принято говорить, свистел в одну сторону. Ну да ладно, об этом и многом другом я еще скажу в дальнейшем.

Вот так потихоньку начало вырисовываться мое футбольное будущее. Помимо этого я ведь зимой еще и в шайбу играл за «Торпедо» и где-то, кажется, зимой 1970 года меня пригласил хоккейный «Спартак». Перешел, начал выступать за спартаковскую школу, в которой хоккей был, конечно, лучше развит, чем в «Торпедо». Но и футбол не бросал. В 1970 году, в декабре, нас, торпедовцев, вдруг неожиданно отправили на сбор в Адлер. Организован он был по инициативе Виктора Александровича Маслова. Практиковал он такие вещи и раньше, еще в первый свой приход в «Торпедо». Идея была проста – собрать талантливых молодых ребят со всей Москвы и отобрать наиболее одаренных. Кстати, привез нас на этот сбор Алексей Алексеевич Анисимов, опытнейший тренер по подготовке и доводке талантов. В первый же вечер он собрал нас на знаменитой базе профсоюзов, в Адлере, рассказал о задачах этого селекционного сбора и поведал нам, что здесь же, в Адлере, был открыт талант 16-летнего Эдуарда Стрельцова. И что он прямо со сборов был отправлен в расположение команды мастеров, готовившейся к чемпионату страны. Впервые же Стрельцова я увидел еще мальчишкой. Поехали мы как-то с отцом на стадион «Торпедо». 1964 год. Первенство Москвы среди мужских команд. Встречались «Торпедо» и «Спартак». За спартаковцев, помню, играли Маслаченко, Старшинов, братья Майоровы. И вдруг отец шепчет мне, показывая на плотного лысого мужика: «Смотри сынок, это великий футболист Эдуард Стрельцов. Смотри и запоминай, думаю, ты еще очень не скоро сможешь увидеть игрока, равного ему». А мне и невдомек, помню, подумал тогда, а как же этот «биток» будет по полю передвигаться. Однако во все продолжение игры я видел на поле только его одного. И был поражен – вот ведь, оказывается, каким может быть футбол! После того сбора я стал привлекаться в дубль «Торпедо», но по-прежнему играл в хоккей за «Спартак», даже готовился к финалу юношеского чемпионата Союза, который должен был состояться в славном городе Саратове в период мартовских школьных каникул. Но на одной из последних тренировок в Сокольниках, как сейчас помню – 8 марта 1971 года – я получил травму во время единоборства у борта – перелом руки, и финал прошел без меня.

А в августе, когда хоккейные команды начинали готовиться к новому сезону, мне неожиданно приходит приглашение от «Спартака» на первые сборы. Спрашиваю у Горохова, как мне поступить, а он отвечает: «Понимаешь, для «Спартака» ты, в общем-то, чужой человек. А здесь, у нас, свой. Так что оставайся, работай, тренируйся».

И я остался, выбрал футбол, а вместе с ним, как оказалось, и свою судьбу, свою дорогу в жизни. Отдай я тогда предпочтение хоккею и, возможно, все у меня сложилось бы по-иному. Лучше или хуже, не могу сказать, но иначе, это точно.

В 1972 году, когда мне исполнилось 18 лет, пришло время служить в армии. Клуб, правда, попытался меня как-то отмазать, предложил устроить в институт, во ВТУЗ, но я отказался, сославшись на то, что это не мое. Поступить на тренерское отделение инфизкульта с наскока было сложно. Уладить дело с армией взялся главный тренер мужских клубных команд «Торпедо» Василий Севостьянович Проворнов, устроив меня на работу в закрытое предприятие. Был у нас такой п/я, «Комета» назывался. И я, уверенный в полной своей безопасности, согласился. Выхожу первый день на работу, мне выделяют стол, объясняют, что делать, и тут подходит начальник цеха и говорит: «Слушай, сынок, съездил бы ты в военкомат. Отвез бы им документы, что ты теперь у нас работаешь. Ну так, для порядка». Я и поехал. Военком повертел мои бумаги в руках, а потом и говорит: «Знаешь, как это называется? Уклонение от армии. Два года лишения свободы. Так что давай завтра приходи с вещичками, а об этом мы никому ничего не скажем».

И попал я в Калининград, бывший Кенигсберг, принадлежащий до войны Восточной Пруссии. Помню, в то время, когда я призывался, всерьез обсуждался вопрос о передаче этой территории бывшей тогда ГДР. Я застал еще развалины Королевского замка, могилу Иммануила Канта, разветвленную сеть фортификационных сооружений. Все это, конечно, производило впечатление. Не случайно так много наших солдат погибло при штурме Кенигсберга. Гитлер вообще считал этот город-крепость неприступным, а наша армия взяла его за несколько дней. Но какой ценой – счет шел даже не на десятки, а сотни тысяч жизней.

Естественно, там находилось много наших воинских частей и в каждой, что примечательно, было прекрасное футбольное поле с великолепным травяным газоном. Там же, при Московско-Минской, орденов Суворова и Кутузова Гвардейской мотострелковой дивизии, была очень интересная спортивная рота, а при ней – футбольная команда, выступавшая на первенство Калининградской области и, конечно, защищавшей честь Прибалтийского военного округа на Всесоюзной «вооруженке». По существу это была сборная по футболу Прибалтийского военного округа. Начальником же футбольной команды и одновременно главным тренером являлся большой любитель футбола, начальник физподготовки дивизии – полковник Шапоренко Борис Кириллович. Вот за нее-то я и стал играть. Кстати, вместе, с Леней Ткаченко, который до сих пор работает тренером, и Янисом Межецкисом, нынешним генеральным секретарем Федерации футбола Латвии. В качестве представителя УЕФА он постоянно приезжает на Кубок Содружества и другие турниры. Такая вот была у нас спортивная рота.

После возвращения из армии вновь вернулся в «Торпедо», играл на первенство Москвы и одновременно работал на заводе. У нас было только два выходных – вторник и четверг. ЗИЛ ведь в то время был как бы государством в государстве. Не поверите, но входишь в проходную, а потом на автобусе еще полчаса добираешься до своего цеха. Там даже было свое отделение ГАИ, светофоры, «зебры» и прочее. Так я и играл, пока не поступило предложение из махачкалинского «Динамо». Хорошая была командочка, да и зона второй лиги очень интересная – ростовский СКА, грозненский «Терек». Это был 1975 год. По существовавшей тогда системе розыгрыша победители всех зон собирались в Сочи на финальную пульку и только три лучшие команды получали право играть в первой лиге. Старшим тренером команды тогда был Владимир Иванович Шувалов. Отличный специалист. Он в свое время «Динамо» (Кировабад) в высшую лигу вывел, а когда работал с «Кузбассом», у него братья Раздаевы играли. Помощником у него работал Гаджи Муслимович Гаджиев, в будущем один из тренеров олимпийской сборной СССР, завоевавшей золото в Сеуле. Он уже тогда отличался своеобразным подходом к тренировкам, все время что-то экспериментировал, выдумывал, анализировал, ввел систему круговой тренировки. Состав же в Махачкале был приличный: Вячеслав Легкий, известный по выступлениям за бакинский «Нефтчи», да и в сборную страны одно время призывался; Саша Маркаров в московском «Динамо» пробовался; Саша Решетняк, который запомнился тем, что мячи из аута метров на пятьдесят бросал. Так что команда была сильной и опытной. Мне, молодому, место не всегда находилось, а потому после первого круга я собрался и уехал.

Уехал с мыслью, что надо что-то решать, что-то делать. В то время в нашем футболе было немало отличных футболистов, один из которых, Олег Блохин, просто блистал. Тогда-то ко мне и пришло понимание, что я вряд ли смогу когда-нибудь выйти на более-менее приличный уровень, не говоря уже о Блохине. Сейчас я сужу об этом объективно и понимаю, что в моем становлении как футболиста были допущены определенные ошибки. Дело в том, что на каждом этапе подготовки игрока, начиная с детских лет, есть свои законы – в каком возрасте какие качества надо развивать. Допустим, в раннем возрасте надо упор делать на скоростную выносливость, то есть скоростенку развивать, а потом уже – физические данные. У меня же все это оказалось нарушенным, а детский тренер вовремя не подсказал, не проконтролировал. В результате я получился физически сильным, рослым, но не скоростным. Осознав окончательно, что выйти на высокий уровень уже не смогу, я и принял решение завершить игровую карьеру и поступить в институт физкультуры.

В инфизкульте жизнь была интересная. Поскольку поступал я после службы в СА, на льготных условиях, то наш куратор группы по специализации Валерий Александрович Выжгин назначил меня старостой группы. Надо сказать, состав нашей группы был очень и очень приличным. Судите сами: Валерий Петраков, Алексей Ильин и Сергей Игумин в 1977 году стали чемпионами мира в составе сборной команды СССР на первом чемпионате мира для юниоров до 20 лет – «ФИФА – Кока-Кола Кап»; на первой полосе единственной всесоюзной спортивной газеты «Советский спорт» того времени огромная фотография – капитан команды молодежной сборной СССР – Александр Зуев (наш сокурсник) обменивается памятными вымпелами на стадионе «Парк де Пренс» с капитаном команды сборной Франции Мишелем Платини. Начинали с нами свою студенческую жизнь и два «железнодорожника» – прекрасный вратарь Валерий Новиков и очень надежный защитник Николай Калайчев. Проводился у нас и свой чемпионат. А тут вскоре согласно специальному Постановлению ЦК партии была организована Высшая школа тренеров. В первом наборе оказались известные всем футболисты Эдуард Малафеев, Павел Садырин, Виталий Хмельницкий, Геннадий Логофет, Кахи Асатиани, то есть те люди, которых мы еще вчера видели на футбольном поле. Возглавил школу Вячеслав Васильевич Варюшин, замечательный специалист и педагог, которому хочется сказать просто огромное спасибо за его труд. Так я стал студентом кафедры футбола ГЦОЛИФКа, а среди преподавателей кафедры были и два арбитра ФИФА Иван Иванович Лукьянов и Павел Николаевич Казаков. Вот так я учился и играл на первенство вузов. Тогда оно было очень сильным. За первую команду, например, одно время выступали два Николая – Толстых и Колесов. Они учились на третьем курсе, я – на первом, но играли мы тем не менее вместе, так как меня, студента 1-го курса, что случалось крайне редко в истории кафедры футбола, перевели в старшую команду.

И вот как-то подходит ко мне Павел Николаевич Казаков и предлагает: «Слушай, может, попробуешь посвистеть?» Я отвечаю: «Да нет, Павел Николаевич, с чего вдруг?» – «Ну почему вдруг, ты же футбол знаешь, а нам в судейском корпусе нужны ребята, которые хорошо разбираются в игре». И я, во многом неожиданно для самого себя, сказал: «А что, давайте попробуем». Записался в московскую коллегию судей, а поскольку тогда Москва была разделена на бригады по территориальному признаку, я, как бывший торпедовец, попал в бригаду № 8, зиловскую. Называлась же она так потому, что в ней было много выходцев с завода Лихачева. Возглавляли ее Николай Сергеевич Жихарев и Юра Савченко, который тогда уже судил матчи, причем весьма прилично. С этого, наверное, и можно вести отсчет моей карьеры арбитра. Начинал, понятно, с первенства Москвы среди студентов. Параллельно продолжал играть за свою команду. Вот тут-то и произошел однажды эпизод, который, думаю, очень серьезно повлиял на мое отношение к арбитражу вообще. Не в смысле стиля, манеры судейства, нет, а в нравственном плане. Случился он в матче «Торпедо» – «Буревестник». Я играл против торпедовцев на знаменитой «горюхе». За «Торпедо» выступали Алексей Еськов, Владимир Сахаров, Александр Салыга, Николай Кузьмин, Леонид Пахомов. Серьезная такая была игра. И вот в одном из эпизодов мы, «студенты», а я действовал на позиции центрального защитника, делаем искусственное положение «вне игры», но судья якобы не видит его и не фиксирует. Мы проигрываем 0:1. Идем после матча в раздевалку, и я этому арбитру говорю: «Как же вам не стыдно! Почему вы закрыли глаза на явное нарушение правил? Ведь офсайд же был метровый!» Он не обращает на меня никакого внимания, не отвечает, будто не слышит и продолжает идти. Я так осторожненько беру его за плечо и, желая развернуть к себе лицом, удерживаю его и повторяю: «Я же к вам обращаюсь, послушайте». Он, попытавшись вырваться, дернулся и порвал рукав своей судейской футболки, видимо, не один десяток раз стираной-перестираной. «Ах, так, – закричал он, чуть ли не на весь стадион, – ты мне еще рубашку рвать будешь. А ну, пойдем в судейскую, сейчас разберемся с тобой». На мое счастье рядом оказался наш тренер. Он нашел какие-то слова и уладил начавший было разгораться конфликт. «Вот, – несколько успокоившись, сказал судья, – скажи спасибо своему тренеру, а иначе несдобровать бы тебе». – «Ну ведь я же не нарочно. Я просто пытался остановить вас и задать вопрос», – объяснял я.

И вдруг он, то ли защищаясь, то ли вновь нападая на меня, бросает такую фразу: «Если ты такой умник, иди и суди сам».

А я в ответ и говорю: «Знаете, если я и буду когда-нибудь судить, то уж, по крайней мере, получше вас». Тогда, по горячим следам, я не придал своим словам особого значения, но впоследствии понял, что именно после того эпизода, той конфликтной ситуации, во мне что-то изменилось, произошел какой-то перелом. Я совершенно по-иному взглянул на судейство, стал более серьезно к нему относиться. Собственно, то, что случилось тогда на стадионе «Торпедо», заставило меня задуматься именно о нравственной ответственности арбитра за решения, принимаемые им на поле. С этой мыслью я и продолжил судить, решив всерьез посвятить себя новой профессии. С этого момента, наверное, и можно вести отсчет моей судейской карьеры…


Страницы книги >> 1 2 3 4 5 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации