Текст книги "Взаперти-4. Дивергенция"

Проводив окровавленных овец взглядом, Ашаах продолжил движение в сторону главных ворот. Рядом с главным входом шатров каравана не наблюдалось. Обычно караванщики по прибытию ставили возле входа в поселение дома из материи и палок, открывали рынок, куда спешили местные жители. Значит, слышимые им в колодце крики людей это не в честь прибывшего большого каравана. Тогда кто и зачем кричал так, что Ашаах услышал его на приличном расстоянии.

Спросить об этом было некого, возле ворот, в их тени всегда находился человек. Как правило, это был старик, сидевший на пеньке или на грубо сколоченной из дерева табуретке. Сейчас на входе никого не было, ворота при этом были распахнуты настежь. Лишь войдя через ворота, Ашаах обратил внимание на тишину, что царила вокруг. Люди, обычно снующие по посёлку, отсутствовали. Вокруг бесхозно валялись корзины, рыболовная сеть, сельскохозяйственный инструмент, как будто люди всё это бросили прямо на тропинке и убежали в неизвестном направлении.

Выяснить, что тут произошло было не у кого, поэтому Ашаах направился к себе домой. Дом, где он жил с родителями, многочисленными братьями и сёстрами находился почти в центре поселения. Рядом с домом располагалось святилище, пирамида с тупым концом, на вершине которой лежал камень, упавший с неба, его использовали как жертвенник. Не мало крови пролилось на этот камень забитого скота во славу богам.

Охватившее беспокойство из-за обстановки вокруг: посёлок на всём пути оказался пустынным, без людей, что было крайне странно, заставило Ашаах идти быстро, но при этом ступать на утоптанную глину бесшумно. Тишина вокруг давила физически, Ашаах боялся потревожить её, поэтому шёл молча, не нарушая её.

Подходя к дому, Ашаах увидел куда подевались все люди. На площади, перед пирамидой, находился весь посёлок, ну почти весь. Приглядевшись, Ашаах понял, что на площади собралась вся молодёжь посёлка. На душе сразу стало легче, все самые плохие мысли мгновенно схлынули из тяжёлой головы. Парни и девушки, выстроившись в круг, стояли плотно друг к другу, не произнося ни звука, опустив головы вниз, с закрытыми глазами. Выглядело это как будто они спали или коллективно молились. Но вот что за повод был для этого, Ашаах не мог вспомнить. Такой обычай молиться богам он видел впервые. Поэтому молча стоял в сторонке возле своего дома и наблюдал за подростками.

Неожиданно круглая дверь в его дом отошла в сторону. Двери в домах делали из бамбука наподобие колеса, они не открывались как привыкло современное человечество, а откатывались в сторону, по специальным полозьям, которые делали из половинок того же бамбука. В религиозных или научных строениях двери тоже были круглые, и так же откатывались в сторону, вот только сделаны они были из цельного камня, обычно гранита или мрамора.

В проёме круглого входа появились два его младших брата. Их руки, верхний торс туловища, были красные от алой, практически чёрной крови. Братья не сразу заметили своего старшего брата, только поэтому Ашаах успел увидеть внутри дома, почти у самого входа гору человеческих тел. Они лежали друг на друге. Их тела были красные, словно их покрасили перед тем, как уложить в общую кучу, и они выглядели совершенно безжизненными.

Ашаах не шевелился, рассматривая представшую перед ним картину. Ничего подобного он в своей жизни не видел. Только поэтому это зрелище застало его врасплох – он не знал, как реагировать на это. Среди неподвижно лежащих тел он ясно увидел лицо отца. Его тело было где-то в середине этой горы неподвижно лежащих людей, а голова и одна из рук торчали наружу.

– Отец!? – не веря своим глазам щёлкнул языком Ашаах.

В те времена люди не умели разговаривать как мы. Речевой аппарат великанов не был приспособлен к извлечению звуков, на которые способно настоящее человечество. Однако речь предков не была скудной, щелчки языком, свит, шипящие звуки, к дополнению к жестикуляции и мимике делали общение между собой очень богатым на эмоции и ёмким по информационному восприятию.

Братья сразу обратили на Ашаах внимание, повернув в его сторону головы. Их лица были забрызганы кровью, черты лица окаменели, не выражая никаких эмоций, а глаза приобрели совершенно другой вид. Дело в том, что у всех великанов белок глаз (склеры) окрашены в такой же цвет, что и зрачок. Лишь в редких случаях отличаясь оттенком от зрачка, но склеры всегда были коричневого или чёрного цвета. У братьев, напротив, склеры были белыми: на мертвецки белом цвете выделялись ярко-карие зрачки. Выглядело это ужасающе, Ашаах даже хрюкнул от страха и отступил на шаг от этих монстров, смотрящих на него безумными глазами на каменных лицах.

Первыми от лицезрения друг друга очнулись братья. Они молча бросились в сторону Ашаах. Двигались они невероятно проворно, великаны предпочитали двигаться медленно, размеренно, так легче было контролировать чёткость своих действий, да и двигаться большим организмам при нашем земном притяжении куда сложнее. Братья же, наоборот, совершенно забыли, что они довольно крупные экземпляры после потопного времени, двигались очень резко.

Ашаах был куда крупнее и старше своих младших братьев, однако их скорость, а главное сила, снесла его с места, отбросив назад, на дом соседа. Их удары были настолько болезненны, что казалось, Ашаах на секунду потерял сознание. Ударившись спиной о каменную стену, он крутанулся в сторону, насколько это было возможно, как раз вовремя. Братья, продолжая бежать вперёд, на пролом, со всего маху врезались в каменную стену, где совсем недавно был Ашаах.

В этот момент из-за поворота выскочил брат отца, который мгновенно сориентировавшись, схватил двух братьев Ашаах в охапку и бросив их на землю прижал собой. Дядя, как и отец был очень крупным, поэтому для него это не составило труда. Братья Ашаах в его руках выглядели как два драчливых кота. Прижав их к земле, дядя громко и ясно просвистел, чтобы Ашаах бежал, бежал на восток, туда, откуда восходит солнце, к горе Цицз. Именно на её вершине располагается священный институт, где служит богам их дед Моо. Ему следует срочно передать, то, что здесь в поселении произошло.

Более дядя ничего не успел сказать. Братья, извернувшись, вырвались из его рук и напали на него. В этот момент Ашаах заметил у братьев в руках рыбацкие ножи, этими ножами отец обычно разделывал рыбу. Они, словно проворные хорьки, крутились по огромному телу дяди, нанося множественные раны. Каждая рана была не смертельна для такого гиганта, но их становилось с каждой секундой все больше. Вскоре тело брата отца покрылось кровью, и он рухнул на землю, прекратив сопротивление. А Ашаах практически в панике побежал на выход из поселения.

Горный массив он увидел ближе к вечеру. До него оставалось совсем немного, но Ашаах понял, что не успеет добежать до него засветло. А значит, придётся продолжить движение в темноте. Ашаах почему-то был уверен в том, что братья продолжат его преследовать, независимо от того, день или ночь на дворе. Он оставлял слишком чёткие следы на грунте из-за своего веса. Сама гора Цицз находилась практически с краю горного массива. Имела очень высокие, отвесные, гладкие стены, по которым не получится взобраться наверх. Лишь вырезанные в скале ступеньки вели на верх горы. Конусный верх высокой горы был срезан, а на её плато построен исследовательский центр (храм) в виде пирамиды, поэтому гора на расстоянии казалось цельной. Великаны старались быть гармоничными с природой, поэтому их постройки чаще всего продолжали местный ландшафт, а не изменяли его.

Яркие звёзды частично освещали путь, но их света было недостаточно. Ашаах бежал практически вслепую. Он всё чаще оступался, спотыкался, кое-как удерживая равновесие, чтобы не растянуться на камнях. Они появились неожиданно перед горным хребтом, окончательно вытеснив песок, по которому Ашаах бежал днём. Плюс силы покидали его, а жажда совсем доконала.

Братья были совсем близко, они догоняли Ашаах, когда он приблизился к лестнице ведущую на верх горы. Несмотря на это он был вынужден остановиться, так как вход на лестницу был устелен телами людей. Их было так много, что Ашаах замер с раскрытым ртом. Пробраться на саму лестницу было возможно лишь по телам многочисленных мёртвых. То, что эти люди мертвы, Ашаах не сомневался, несмотря на плохой свет звёзд. Покойники лежали в неестественных позах, покрытые кровью. Можно было разглядеть, что у многих кости рук и ног торчат наружу – огромная сила переломала их мертвецам. Но главное, что почти все тела, лежащие перед лестницей, принадлежали молодым парням и девушкам, можно сказать детям по возрасту.

Времени разглядывать всё это побоище совсем не было. Братья были очень близко, он слышал их хрип позади себя в ночи. Поэтому Ашаах, преодолев весь свой ужас и страх, полез по искалеченным телам на верх к лестнице, пачкаясь в скользкой и на ощупь, как слизь, крови.

Подниматься по ступенькам оказалось гораздо тяжелее, чем бежать через пустыню. Мышцы ног забились, совсем не слушались, отказывая подчиняться хозяину.

Позади послышалось тяжёлое дыханье братьев, и Ашаах попытался выжать из своих ног последнее. Но как бы он не напрягал мышцы, они его совсем не слушались. До верха осталось преодолеть метров сто, и он вдруг понял, что не успеет, как бы не старался, преследующие его братья куда быстрее и проворнее.

Чтобы хоть как-то ускориться, Ашаах встал на четвереньки и побежал наверх, помогая себе руками. Это не сильно увеличило скорость, но передвигаться стало немного легче, несмотря на то, что он постоянно поскальзывался на крови. Братья, преследующие его, испытывали такие же трудности, за спиной постоянно слышались шлепки их ног и рук о каменную лестницу.

Сверху раздался скрежет камня о другой камень – это круглая дверь покатилась в сторону, открывая проход на плато обрезанной горы. Открывшись наполовину, каменная дверь остановилась, и в её полумесяце появился человек с горящим факелом в руках.

Ашаах, несмотря на усталость, всё же нашёл в себе силы цоканьем и щебетанием сообщить человеку с факелом об опасности. Тут же ощутил, как чья-то рука схватила его за лодыжку ноги и, крепко сжав, потянула на себя, вниз. Он понимал, что всё-таки не успел, как бы ни старался попасть внутрь храма, где старцы день и ночь колдуют над новыми видами растительности, в основном такими, которые будут употребляться в пищу в будущем. А значит, два брата могут попасть внутрь и убить всех старцев. Ашаах решил пожертвовать собой и скинуть братьев с высокой лестницы.

Лестница была крута, очень крута, не меньше пятидесяти градусов. Если с такой сорвёшься, то вряд ли остановишься на полпути. Лететь кубарем тебе обеспеченно до самого низа, периодически прикладываясь телом о твёрдые каменные ступеньки. Высота, с которой Ашаах с братьями, собрался лететь до самого низа, тоже была приличной, живыми они к подножию горы вряд ли приземляться.

Решение Ашаах принял мгновенно и, чтобы не передумать, тут же приступил к его осуществлению. Резко развернувшись спиной к ступенькам, лицом к братьям, он встал в полный рост, развел руки, чтобы обнять братьев, а затем броситься вместе с ними вниз ступенек. Братья, глядя на него снизу вверх своими светящимися на свету звёзд белыми глазами, потянули свои руки в сторону его торца. По всей видимости, они тоже были не прочь обнять брата пускай и последний раз. Но им помешали: два горящих факела, пролетевших под поднятыми руками Ашаах, опалив его волосы под мышками, ударились им в грудь и лицо. Заставив отшатнуться, а затем кубарем полететь вниз. Самого Ашаах схватили за длинные волосы на голове и потянули назад, не давая ему последовать вслед за своими братьями.

Мгновенно подхватив падающее на лестницу тело Ашаах, кто-то заботливый удержал его на весу.

– Ты Сэхх сын Тоода? – прозвучал вопрос над самым ухом.

Ашаах представился незнакомому старцу, сообщив, что он тоже сын Тоода.

– А где твои старшие братья и сёстры? – прозвучал второй вопрос.

Ашаах кратко рассказал свою историю, невольно наблюдая, как младшие братья исчезают в темноте подножия горы Цицз. Внутри не было сожаления или раскаянья из-за смерти младших братьев, он ещё помнил множества тел, сваленных в общую кучу у него дома. Теперь для него стало понятно, откуда столько переломанных молодых тел внизу у лестницы. По всей видимости, старцы уже отработали способ, чтобы не допустить сошедшую сума молодёжь наверх.

– Хорошо мой мальчик. Следуй за мной. – прозвучал совершенно другой шелест и Ашаах оглянулся.

Позади него с горящими факелами в руках стояли трое старцев, внимательно разглядывая Ашаах, сына Тоода. Один из них поманил его рукой. Ашаах был уверен, что это и есть его прадед Моо, хоть он ни разу его не видел. Поднявшись на ноги, Ашаах последовал за старцами, подивившись их росту, они были на голову выше его отца, хотя Тоода слыл в их поселении одним из самых крупных мужчин.

В подобных храмах спасшемуся от своих младших братьев бывать не приходилось. Он слышал о них, знал, что они из себя представляют. Но одно дело слышать, другое видеть своими глазами. Двери в исследовательском центре были не привычны для простого обывателя, привыкшего к более простым технологиям. Здесь часть горы, погрузившись внутрь, отъезжала в сторону, приглашая войти в просторное с очень высокими потолками помещение.

Насколько было известно Ашаах, исследовательский храм был построен ещё до потопа. Нынешняя цивилизация давно потеряла технологии способные на это. Храм долгое время был под водой, затем стоял без людей, так как их было лишком мало, чтобы заниматься его восстановлением. И вот примерно сто с лишним лет назад, на то время уже будучи пожилыми людьми, но являющимися ярыми сторонниками и добровольцами по восстановлению старых технологий, двадцать семь старцев добровольно посвятили свою жизнь храму на горе Цицз. С тех пор по слухам им удалось разобраться и восстановить около тридцати процентов оборудования старых технологий. Это был огромный прорыв, за тысячу лет не было сделано и десятой доли, что старцам удалось сделать за сто лет.

Все поселения и города по распоряжению владыки были обязаны предоставлять безвозмездно храму и его светлым головам продукты, материалы для исследования, информацию, которая может заинтересовать старцев. В последние лет пятьдесят храм требовал очень большое количество материала для исследования. Продуктов для того, чтобы сделать запасы на случай очередного продуктового кризиса. Раз в тридцать лет в долине случался неурожай, в этот период людям приходилось голодовать. Естественно, для храма продуктов выделить было не из чего. Старцы с помощью восстановленного оборудования научились удалять влагу из продуктов питания, так они могли храниться десятилетия. Такой запас мог спасти от голода огромное количество людей в долине. Поэтому люди в плодородные годы с удовольствием делились излишками в надежде, что в будущем, в случае засухи они смогут воспользоваться этими продуктами.

В глаза Ашаах сразу бросилась, хорошая освещённость храма, хотя внутри он не увидел горящих факелов или других привычных ему средств освещения помещений с использованием открытого огня. Стены, покрытые золотой краской, сами по себе светились, покрывая всё вокруг мягким жёлтым светом. Далее в стенах имелись многочисленные ниши, углубления, разные по размерам. Внутри они различались по глубине и выпуклостям, которые в каждой полости были разными. Именно эти углубления и были старыми технологиями, которым более двух тысяч лет. Как всё это работало, Ашаах совершенно не представлял. Даже старцы не могли понять принцип работы некоторых их них. Лишь кропотливая работа, разбор старых записей, которые почти пришли в негодность, из-за долгого нахождения под водой и сырости, давала надежду на хороший результат в будущем.

Необходимо заметить, что письменности в нашем современном понимании у великанов не было. Они не использовали бумагу, пергамент, бересту, шкуры животных или, на крайний случай, глиняные или деревяные таблички. У них не было букв, иероглифов или рисунков, чтобы передавать таким образом информацию. Они, я повторюсь, не имели языка похожего на наши современные языки. Их слова – это свист, шипение, гортанные и звуки, некоторые гласные звуки.

Записи представляли собой многочисленные отшлифованные до зеркального блеска камни, внутри которых были помещены разнообразные минералы, металлы, вещества, даже окаменелости различных моллюсков, части скелетов. Каждый такой шар издаёт определённую мелодию, если его положить в специальную нишу, представляющую собой каменную чашу, где он будет вращаться под воздействием звуковой вибрации. Разложив нужные камни в определённой пропорции: маленькие, большие, огромные, получится вполне слышимый и понятный голос рассказчика, тем более, если увеличить его громкость. Зная язык великанов: шелест, скрип, цоканье, шипение, скрежет и так далее – можно понять определённую информацию. Такой вид информации сравним с современными аудиокнигами, только на языке великанов. Но кто теперь помнит мёртвый язык. Теперь эти шары разбросаны по всему миру, малую часть из них находят на разных континентах, островах.

Такой вид передачи информации был крайне ненадёжен и сложен в изготовлении, но другого вида великаны не успели изобрести или мы не знаем о таковом. Чтобы прочитать и понять текст небольшой книги, современному человеку требуется примерно плюс минус двадцать четыре часа, это в среднем триста страниц печатного текста. Такой же объём информации великаны с помощью шаров могли воспринять примерно за два месяца. Если на шарах имелась техническая информация, то её полное уяснение занимало полгода, иногда намного больше.

Шар, покрытый посторонними веществами, пролежав долгое время под водой, под землёй или на открытой местности, обдуваемый ветрами, выдавал искажённую информацию. Приходилось снимать с шара слой за слоем, чтобы восстановить его звучание. Соответственно на чтение оставленной предками информации уходило гораздо больше времени. Но великаны могли себе это позволить, ведь они жили намного дольше современного человека и росли всю свою жизнь.

Ашаах подивился тому, насколько он мал в этом огромном зале. Представил, насколько большими были предки до потопа, что построили это великолепное здание. Некоторые ниши с допотопным оборудованием были на высоте пяти, а то и десяти самых высоких людей, которых он знал. Чтобы достать до них, старцы сделали вдоль стен специальные строительные леса из дерева. Потолок был намного выше самих стен, стоял на отполированных гранитных колоннах и являлся полукруглым сводом, от которого исходило тёплое желтоватое свечение, словно туда поместили маленькое солнце – настолько ярким оно было.

Пол представлял собой горную породу, из которой состояла эта самая гора, но отшлифованную до зеркального блеска. Можно было видеть прекрасный рисунок камня, уходящий своими прожилками в глубину породы. Ещё он был тёплый, словно что-то подогревало его изнутри.

В самом конце невероятно большого зала находились люди. Их было много, очень много, сотни. Некоторые стояли, другие прохаживались, разглядывая стены храма, но большинство из них сидели или лежали на циновках, сплетённых из растений. Чем ближе Ашаах подходил, тем более грустную картину наблюдал. Многие, особенно взрослые мужчины, имели раны на теле, которые обрабатывали ближайшие соседи. Все были подавлены, некоторые рыдали, замкнувшись в себе, слышался испуганный шёпот. Ашаах повернулся к старцу, идущему за ним, чтобы задать вопрос, но не успел, его поняли прежде, чем он открыл рот.

– Это все кто смог спастись. Теперь людей приходит всё меньше. Говорят, столица пала меньше чем за два часа, – ответил Моо своему родственнику и продолжил;

– С отдалённых поселений практически никто не пришёл. Мы продолжаем нести дозор, чтобы вовремя заметить тех, кто смог до нас добраться. Но их всё меньше с каждым часом. За последние два часа ты единственный, кто появился на лестнице к храму.

– Что случилось? Почему? – единственный вопрос, который мучал Ашаах все это время, и он произнёс его вслух.

– Мы не понимаем, что это. Нам не с чем сравнить, – разведя руки в сторону растерянно ответил Моо;

– Все говорят одно и то же. Младшие братья и сёстры в один миг сошли с ума. Сумасшествие сделало их очень сильными и проворными. Они напали неожиданно, сразу везде, в каждом доме, улице, поселении, городе. Дети убивали своих родителей, старших братьев и сестёр, дядей, тётей которые совершенно не были к этому готовы. Естественно, о сопротивлении не было и речи, кто мог предположить, что их сын или дочь зашли в комнату, чтобы убить своих родителей, многие погибли, так и не поняв, что произошло.

Дети вели себя очень коварно, до конца не показывая свои намерения. Окружали взрослых, отрезая у них любой шанс к бегству, приближались на очень близкое расстояние, а затем устраивали бойню. Говорят, резали своих близких как скот, действовали очень быстро, безжалостно, не реагируя на мольбы о пощаде. Всё заканчивалось очень быстро, в живых оставались единицы. Тем, кому по невероятной случайности повезло, предпочитали бежать, нежели бороться с неведомой стихией. Многие из спасшихся в этой бойне подверглись преследованию, поэтому большая часть не добралась до храма.

– Младшие? Почему они? – находясь в растерянном состоянии спросил Ашаах.

– Почему они? – переспросил Моо, глядя задумчиво на своего племянника.

Затем, выйдя из задумчивого ступора, продолжил:

– Мы не понимаем, что в действительности произошло. Но могу точно сказать, что это не вирус или грибок, так как нападения произошли сразу во всех поселениях, в независимости от того, на каком расстоянии они находятся от друг друга.

Сейчас главная – задача спасти тех, кто смог до нас добраться. Потом будем разбираться в произошедшем. Дети делали несколько попыток попасть в исследовательский центр, но оказался он им не по зубам, несмотря на их прыть и выносливость. Склоны горы слишком гладкие, чтобы по ним можно было вскарабкаться. Единственный путь к храму – это лестница, которую мы полностью контролируем. – затем Моо указал на людей.

– Ты долго бежал, наверняка хочешь пить и отдохнуть. Располагайся. Еды и воды у нас достаточно, а мы с моими старшими коллегами попытаемся разобраться, что в действительности произошло.

Ашаах опустил голову, выразив таким образом почтение старцу, и направился в сторону людей. Ему сразу выдали стандартную циновку и воду в глиняном кувшине, которую он, не отходя от старца, выпил до последней капли, протянув кувшин обратно, чтобы налили ещё. Воды не жалели, поэтому второй кувшин тоже провалился в пересохшее горло. Напившись, Ашаах отошёл в сторонку с деревянной тарелкой тушеного бамбука со стручковой фасолью, расположившись особняком чуть поодаль от людей. Не хотелось отягощать себя грустными эмоциями, которые прямо витали над спасшимися людьми – у него их своих хватало. Хотелось тишины и покоя.

Еда, попав в желудок, мгновенно сморила Ашаах и он, растянувшись на циновке, подложив под голову ладони, рук мгновенно уснул, провалившись в темноту без снов. Бег в течение дня сперва по степи, потом по пустыне, очень сильно вымотали его. Тело требовало отдыха, а сон – лучшее средство, чтобы восстановиться как физически, так и эмоционально.

***

Шлепки босых ног по гладкой поверхности тёплого пола вывели Ашаах из глубокой фазы сна. Он проснулся, но не до конца, всё ещё продолжая лежать на циновке с затёкшими от веса головы ладонями. Его глаза были закрыты, а тело полностью расслабленным. Со стороны он выглядел спящим. Но вот его слух обострился, и теперь Ашаах слышал каждый шорох вокруг.

Недалеко от него небольшая группа людей о чём-то шепталась. О чём – было не разобрать, он мог лишь слышать обрывки фраз или отдельные слова. Голоса говорящих были напряжены, другие испуганы. Речь шла, судя по обрывкам фраз, о приближающихся к горе Цицз, людей. Нормальные они или нет, предстояло ещё разобраться. Чтобы встретить группу людей на лестнице требовались добровольцы. Старцы за сутки устали, и многие из них ушли на отдых, необходимы были свежие силы.

Мгновенно открыв глаза, Ашаах принял сидячее положение. Адреналин, хлынувший в кровь от услышанного, разбудил его практически моментально. Прислушавшись к себе, он понял, что выспался, хотя, казалось, лёг спать всего лишь минуту назад. На самом деле он проспал достаточно долго, так как на улице давно властвовал день. Это он определил по солнцу, что светило в открытую дверь в скале, отражаясь узкой полоской на зеркальном полу.

Напротив него стояли мужчины, они продолжали перешёптываться, сильно жестикулируя руками, что выдавало их крайне возбуждённое состояние. Поднявшись на ноги, Ашаах неторопливо подошёл к ним и прислушался к разговору.

Как выяснилось, совсем недавно на горизонте заметили большую группу людей, они двигалась в направлении горы Цицз. Буквально через час или два, эти люди будут у подножия горы. Затем они поднимутся наверх, соответственно их необходимо встретить. Пока не ясно преследуют их дети или нет. Если преследуют, то надо отсечь их от здоровых с помощью факелов, которые оказались очень эффективными в борьбе с сумасшедшими. Для этих целей требуются добровольцы в количестве десяти или более человек. Желательны добровольцы мужского пола, здоровые и готовые рисковать собственной жизнью. Здоровых среди всех оказалось не так уж много. Большинство мужчин имели ранения средней тяжести, и не могли участвовать, так как были лежачими, после того, как им оказали помощь. Легко раненных или вообще без увечий набралось всего шесть мужчин. Этого было катастрофически мало.

Ворота на плато обрезанной горы были двойными. Между ними имелся проход длиной тридцать метров, вырезанный внутри скалы. Чтобы открыть каменные диски (ворота), откатив их в сторону, требовалось минимум два человека на каждый диск.

Во-первых, вес круглых каменных дисков был внушителен. Они были отлиты вручную, а не вырезаны из общей горной породы. В состав дисков входили металлы, делая диски твёрдыми и одновременно пластичными. Дабы их невозможно было разбить или расколоть. Образно говоря, эти диски, можно было лишь погнуть, но для этого необходима ужасающе колоссальная сила. Смесь этих металлов, что не ржавели, не вступали ни в какие реакции с окружающей средой, делали каменные диски почти вечными, при этом увеличивая их вес в разы.

Во-вторых, передвигались, откатывались в сторону тяжёлые диски не под воздействием грубой силы, что в принципе было невозможно. Под каменным диском имелась площадка с полозьями (направляющими) по краям, которые удерживали диск в правильной траектории. Так вот именно эта площадка с помощью водяной гидравлики наклонялась в ту или иную сторону, заставляя невероятно тяжёлый диск катиться по ней под воздействием земного притяжения.

Естественно, водяной гидравликой управлял человек, вернее несколько человек. Которых могло быть по четыре и более с каждой стороны диска. Они с помощью своего веса и силы давили на каменные плиты, это напоминало детские современные качели. Таким образом с помощью насоса, вырезанного в скале, нагнетали воду в специальные цилиндры в горной породе, заставляя каменный поршень поднимать или опускать ту или иную сторону платформы под каменным диском. Одному управиться с таким насосом было крайне затруднительно, почти невозможно, тем более, когда речь идёт о том, чтобы закрыть ворота очень быстро. Тут действовал закон: чем больше людей в этом участвуют, тем быстрей диск из неизвестного сплава, закрывал или открывал проход в туннель. На стенах, потолке и самих каменных плитах, на которых размещались люди, чтобы своим весом давить на них, имелись вырезанные в камне причудливые полосы и отверстия. Они говорили о том, что раньше вместо людей на плиты давил какой-то механизм. Но он был утерян из-за потопа, а старцы так и не разобрались, что именно там находилось, поэтому приходилось действовать вручную.

Исходя из этого на два каменных диска, расположенных по разным концам туннеля (прохода в скале), требовалось не менее четырех человек. Система гидравлики была настроена так, что если один диск открыт, то второй невозможно открыть. Таким образом, запустив людей в горный тоннель, необходимо сперва закрыть диск, ведущий на лестницу. Потом люди, находящиеся на плато, смогут открыть второй диск, впускающий людей из туннеля к исследовательскому храму.

Зачем далёкие предки сделали настолько сложную систему безопасности, никто не понимал. От кого они так тщательно прятались, так и осталось загадкой. Ведь по преданиям допотопное время было самым безопасным периодом для человечества. Но факт оставался фактом, только на ворота необходимо было минимум четыре человека. Плюс встречать людей на лестнице не более шести, учитывая ширину самой лестницы.

– Извините! – вклинившись во взрослый диалог, произнёс Ашаах.

Мужчины замолкли и посмотрели на парня.

– Я бы хотел быть полезным. Хочу в добровольцы», – произнёс Ашаах, явно смущаясь смотрящих на него мужчин.

– Вот! Нас уже семеро. А на ворота можно поставить женщин. Им нет нужды выходить на лестницу и рисковать собой. Но вот на гидравлике они вполне справятся. Только выбрать нужно женщин потучнее, чтобы вес был побольше, – оптимистично произнёс мужчина, указав ладонью на подошедшего Ашаах.

– Потучнее не добежали. Остались одни худые газели. – буркнул рядом неизвестный мужчина, хотя они все для Ашаах были незнакомыми.

– Значит, по четыре на каждые ворота поставим. Главное, чтобы справились, – ответил ему мужчина, что негласно зачислил Ашаах в добровольцы.

Мужчины опять заголосили, каждый считал нужным, высказать свои мысли, а Ашаах огляделся. Действительно, второй мужчина был прав, взгляду Ашаах не встретилась ни одна взрослая женщина. Вокруг было много женщин, но все они были не старше трёхсот лет, что для современного человечества равнялось тридцати-тридцати пяти годам. Все эти женщины были спортивного или худощавого телосложения. Женщин было намного больше мужчин. Присутствующие мужчины были по большей части ранены и лежали на циновках.

Давая возможность спастись женскому полу, они брали основной удар на себя, естественно, многие не смогли вырваться из лап своих детей. Тем более великаны, как было сказано ранее, очень медлительны по своей природе. Ашаах лично видел, как его младшие братья убили своего дядю. У дяди не было шанса, как нет шанса у крупного буйвола, переплывающего реку, кишащую пираньями.