Текст книги "Морской орел. Новые сказки русской Тавриды"

Берёзонька светлая

На солнечной лесной полянке, у небольшого озерца, росла молодая берёзка. У неё был белый, с золотистым отливом ствол и зелёные листочки.

Однажды весной она открыла глаза и сразу засмеялась! И как не засмеяться, когда вокруг всё было так прекрасно, так красиво и радостно. Неподалёку, на полянке, росли белые, крупные ромашки. А среди них голубыми глазками смеялись васильки, радостно звенели колокольчики. И у самого леса пристроился красный мак: он был очень гордый и красный, но тоже улыбался.

А лес! Он был ещё прекраснее! Хотя и лес, и цветы, были точно одно целое, чего нельзя отделить друг от друга.

Неподалёку от берёзки росли два маленьких деревца. Они стояли рядом, близко-близко и всё время о чём-то шептались. Они смотрели друг на друга, и нежное, ласковое шушуканье доносилось до берёзки при каждом дуновении ветра. Они увидели берёзку, услышали её смех. И тоже радостно засмеялись.

– Здравствуй, берёзонька! – сказало деревце, которое было посветлее. Оно ещё теснее прижалось к Буко, и они протянули к Берёзке свои листочки. – Давайте дружить, – сказали они хором.

– Давайте, – радостно ответила Берёзонька и тут же перебросила им свой маленький, золотой листочек, который она очень любила.

– Спасибо, милая Берёзка! – ответили Буко и Буковинка. Они протянули к Берёзоньке свои веточки и дружно зашелестели.

– А можно и мы с вами? – Услышали они голоса со всех сторон. Это были ещё два деревца. А тут подоспело и третье.

– Меня зовут Ясень!

– А меня Осинка!

– А я Плющ! – громко крикнул кустик, который рос у корней берёзки. Он был такой кудрявый, и листья у него были тёмно-зелёные и упругие.

– Ах, какой милый, – подумала Берёзка, и в тот же момент Плющ обвился вокруг её ствола. Ясень и Осинка взяли за веточки Буко и Буковинку, и они закружились в весёлом хороводе.

– Давай расти вместе? – шепнул плющ Берёзке.

– Давай! – с радостью ответила она.

Так и стали они жить, вшестером на солнечной полянке.

С каждым днём они всё выше росли, тянулись к солнышку. Буко и Буковинка как всегда, тесно прижавшись, грели своими нежными веточками друг друга. И все радовались глядя на их счастье. Берёзка почему-то росла быстрее плюща, и к осени её крона была уже так высока, что Плющу не удавалось увидеть её вершину. От обиды и страха, что Берёзка обгонит его ещё больше, он прижимался к ней ещё теснее, оплетал её своими упругими веточками и завязывал туже узлы.

– Не бойся, милый Плющ, я тебя не брошу! – Говорила Берёзка. – Вот только глотну солнышка, синего неба, свежего воздуха, и мы вместе будем расти дальше. Вместе будем протягивать ввысь свои листочки, чтобы согреться и узнать всё, что есть вокруг.

Но Плющ молчал. Ему было обидно, что он та медленно рос. От горечи он ещё глубже пускал свои корешки не только в землю, но и в ствол своей берёзы. Она видела это, но не работала. Она любила его и жалела. Ведь он был родной. Её милый, единственный, часть её самой.

А Ясень и Осинка тоже росли потихоньку. Только почему-то их стволы расходились, чуть заметно, в разные стороны. И чем выше они росли, тем дальше удалялись друг от друга их кроны.

– Ты клонись ближе к осинке, и тогда вы всегда будете вместе, – говорили Ясеню Буко и Буковинка.

– Ну уж нет! Не мужское это дело унижаться, – заявлял он надменно подняв голову.

– Будь женщиной, – говорили они Осине. – Ведь сила твоя в твоей слабости.

– Ну уж нет! – кричала она. – Он рыцарь пусть он первый мне поклонится.

Так они и росли. Один в одну сторону, ближе к Ясеню, а другой ближе к осинам. И, конечно, они выросли за лето меньше других. И даже те Ясени, и те Осины, что росли вокруг, настолько вытянулись вверх, что тень от них закрывала солнышко. И от этого они росли ещё медленнее. Скоро у них стали появляться сухие ветки. Ведь спесь сушит всё живое.

Как-то осенью, когда кончилось бабье лето, и наступили холода и дожди, вдруг подул сильный северный ветер. С каждым часом от дул всё сильнее и сильнее. И, наконец, принёс тяжёлые чёрные тучи.

Кое где, у края леса, ветер сломал несколько деревьев. Ветки от них с треском и шумом пролетали мимо рощицы на поляне. Берёзка не боялась ветра, она ещё крепче пустила свои корни в землю, готовясь к лютой зиме. А Плющ неожиданно перелез на ту сторону, где было меньше ветра. От этого Берёзке стало очень холодно и обидно. Но она промолчала.

Буко так раскачивал ветер, что он всё время тёрся стволом о Буковинку. Из-за больших и густых крон их раскачивало сильнее, чем другие деревья.

– Ах! Мне больно! – плакала Буковинка. – У меня содрана вся кора в том месте, где ты трёшься о мой ствол!

Не могу же я бросить тебя и отойти в сторону, – отвечал ей Буко. – Ветер так силён, что ты можешь сломаться!

И тогда они ещё теснее прижались друг к другу, и несмотря на то, что в нескольких местах кора их была содрана, они терпели и молча, поддерживали друг друга, сопротивляясь холодному, зимнему ветру.

А Ясень и осинка! На них было жалко смотреть.

– Ты меня не поддерживаешь, – кричала на весь лес Осина. – Ты гадкий, слабый, плохой! В тебе нет ничего мужского! Ты вовсе и не дерево!

– А ты, посмотри на себя! – отвечал ей Ясень. Какая ты женщина? Стручок! Мечта короеда! Не желаю с тобой расти! И кричал он это на весь лес, заглушая даже ветер.

И всем деревьям было стыдно, за Ясеня и Осину. Те, кто были благороднее и сильнее, жалели их. А те, кто были мельче и слабее, радовались чужому горю. Мелочь всегда радуется, когда другим плохо.

* * *

Ранней весной по лесу шли юноша и девушка. Они давно не были среди такого чудесного мира деревьев. Глаза их ликовали. И от счастья они почти не говорили, а только обменивались взглядами, иногда счастливо смеялись.

– Смотри! – сказала девушка. Она указала на два дерева, что росли на опушке. Они так близко прижались друг к другу, что в некоторых местах срослись их стволы. Они выросли выше других деревьев и были так сильны, что невозможно было даже чуть шевельнуть или поколебать это братство.

– Любовь, – ответил юноша.

– Да, – она посмотрела на него и тут же отвернулась, точно боясь чего-то.

– Берёзку жалко, – сказала девушка. И он увидел, как Берёзка вся обвитая тугими узлами плюща, с трудом выдерживала его цепкие запутанные ветви.

– Надо помочь ей, – сказал юноша. Он аккуратно расплёл ветви плюща.

– Служи людям, украшай землю, где тебе положено! – сказал человек и положил ветви плюща на землю. – Стелись по земле. Зеленей зимой и сам добывай для себя соки!

А Берёзка, хоть и почувствовала боль, но встрепенулась и точно ожила! Сразу она поняла, что есть ещё вокруг синее небо, белые облака, тёплое ласковое солнышко и цветы! Прекрасные люди! И возможность расти и крепнуть и чувствовать этот прекрасный мир!

– А этим, наверное, не поможешь, – девушка указала на два засохших деревца. – Света им не хватило…

– Может быть и не только света, – ответил юноша и, посмотрев на два сухих ствола, растущих в разные стороны, взял за руку девушку. Они отошли немного и оглянулись.

Грустно торчали в разные стороны Ясень и Осина. Высоко, на фоне синего неба что-то шептали им два сросшихся бука.

А светлая берёзка благодарно прошумела влюблённым своими первыми весенними листочками.

И девушку и юношу, буковую пару и берёзку ждало благодатное лето.

Верто и Лёти

Жили-были два кленовых семечка. Одного звали Верто. А его подружку звали Лёти. Росли они на ветвях столетнего клёна, в городском парке. И было им там привольно и весело. С неба пригревало летнее солнышко. С юга дул тёплый ветерок. Зелёные листочки клёна были мягкие и дарили каждое утро свой нежный кленовый аромат.

Но вот наступила осень. Подули первые холодные ветры с Севера. Стали желтеть листья на всех деревьях. Ещё вчера мягкие, кленовые листочки покрылись жёлтыми и красными пятнышками. И с каждым днём они желтели и краснели всё больше. Они уже не были мягкими и нежными, как летом, а стали сухими и жёсткими.

Когда дул осенний ветер, листья дрожали, а вместе с ними дрожали и кленовые семечки. При этом листья шуршали: сколько вас тут собралось! Скорее слетайте с веток!

Всё меньше оставалось на старом клёне листьев. Они отрывались под порывами ветра и падали на землю. А те, что остались, шуршали всё больше.

– «Пора и нам», – сказал как-то Верто своей подружке.

– «Пора!» – с радостью ответила она.

И впрямь, ей надоело сидеть на дереве среди таких же семечек, и во всём слушаться старого клёна. Да ещё выслушивать шуршание листьев. Хотелось на свободу, туда, где синее небо, где никто не станет поучать на каждом шагу, как надо жить!

И они полетели! Как маленькие вертолётики кружились они на своём единственном крылышке. С юга подул тёплый ветерок. Небо было голубое. И осень показалась им очень даже привлекательной. Они рассекали воздух своими крылышками и весело смеялись! Свобода! Наконец!

Ветер поднял их высоко в небо. С верху им было отлично видно, как прекрасна земля, как великолепен осенний парк в жёлтых, зелёных, красных листьях!

Но вот парк кончился. Начался большой город.

– Где мы сядем? – спросила Лёти, когда внизу замелькали большие дома.

Я ещё не знаю, – ответил Верто. – Нужно найти землю, чтобы там было удобно для нас.

– О! Конечно! – подхватила Лёти. Земля должна быть рыхлая!

– И влажная, – добавил Верто. – Тогда мы быстро вырастем и станем тоже большими деревьями, как наш отец, старый клён.

– Тогда давай сначала осмотрим всё внизу. А уже потом решим, где нам сесть!

– Давай – согласился Верто.

Они поднялись чуть выше и полетели. Город был очень большой. И сколько они ни летели, шум внизу не кончался. Машины шли сплошным потоком, быстро-быстро. Все куда-то спешили, и никто не обращал внимания на два кленовых семечка.

В одном месте они попали в чёрный дым, который шёл из множества высоченных труб. И Верто и Лёти Это не очень понравилось. Да и кому понравится, если тебе нечем дышать!

Когда дым кончился, они увидели чистые, широкие улицы. На них росли деревья. Но посажены они были не так, как в родимом парке, а стройными рядами.

– Давай спустимся и посмотрим, как они живут? – сказала Лёти. Она была рада уже тому, что кончился дым, и улицы были такие широкие и просторные.

Они спустились совсем низко и начали кружиться вокруг деревьев. Но что это! Ветви деревьев были обрезаны почти у самого ствола и только уродливые обрубки торчали в разные стороны.

– Как вы так живёте? – воскликнула Лёти.

– В вас же не осталось ничего живого – ужаснулся Верто. – Вы же не деревья, а жалкие коряги!

– Эх, малыш, малыш… – вздохнуло единственное старое дерево, которое стояло в стороне, и почему-то не было срублено. – Да, наши ветви обрезаны, вы смеётесь над нами! Но знаете ли вы, что у нас внутри, там, в деревянных сердцах? Знаете ли вы, что каждую весну мы вновь заживляем раны, вновь пускаем побеги. И нас вновь обрезают! Разве мы виноваты, что здесь, на городской улице, мы не можем расти вширь и ввысь. Мы будем мешать проводам, домам. Вот так и приходится жить. Но весной, когда мы зазеленеем, мы по-своему красивы. Да и воздух очищаем своими листочками.

– Да что ты с ними разговариваешь! – зашумели молодые деревья, – пусть катятся восвояси! Футы-нуты! Крылья гнуты! Без вас знаем! И солнце, и воздух мы любим не меньше вас! И не наша вина, что каждую весну наши руки обрезают вновь и вновь. Но рано или поздно мы пробьёмся к солнцу! А это потруднее, чем порхать в своё удовольствие.

Верто и Лёти взмыли в небеса и полетели прочь от этих бедных деревьев. Внизу потянулись разноцветные лоскутки огородов, пашни. Затем они перелетели через большое пшеничное поле.

– Посмотри, Верто, – сказала Лёти. – Вон там, видишь, высокие деревья. Полетим туда?

– Летим! – ответил Верто, и они понеслись к сосновому бору, что виднелся вдали.

– Какие красивые деревья! – Обрадовался Верто, когда они подлетели ближе.

– И мы тоже будем такими, когда вырастем! – радостно воскликнула Лёти.

– Давай спросим разрешения, у этой красивой сосны, можно ли нам поселиться в этом бору?

– Как хотите, – ответила сосна. – Места у нас достаточно. Но посмотрите, сколько пеньков там, внизу. Ещё вчера это были красавицы сосны. А сегодня их нет. Где они? Их спилили. Не боитесь?..

Вдруг внизу послышалось жужжание.

– Вот и до меня очередь дошла, – тяжело вздохнула сосна.

Верто и Лёти посмотрели вниз. Люди в блестящих касках, с жужжащими пилами, подошли к стволу. Появился сизый дым, и опилки полетели в разные стороны.

– Милая сосна! – заплакала Лёти. – Как нам тебя жалко…

– Мы уже успели тебя полюбить, ты такая красивая и добрая, – добавил Верто.

– Не плачьте, дети… – сосна старалась не дрожать. – Да и так ли уж это страшно…

Знаете, как называется наша роща! Корабельная! А значит из меня, может быть, сделают мачту. Покрытые лаком реи будут украшать меня! Пеньковые канаты! Белые паруса будут надуваться ветром! И буду я нести над морями и океанами флаг нашей Родины! Я увижу мир, дальние страны, я буду служить людям!

Внизу что-то затрещало, и сосна дрогнула.

– Прощаа-а-й-т-е-е! – И сосна рухнула на землю.

– Ой, Верто, как страшно! – прошептала Лёти. Давай уж лучше улетим. Не хочу я, чтобы из меня делали мачты, это, наверное, больно.

И они взмыли в небо и полетели дальше.

– Посмотри, Лёти вон буковый лес. Может быть, там, нас приютят? Они спустились вниз.

– Ищете место? И вы не боитесь? – сказал могучий Бук.

– А чего же нам бояться? – спросили Верто и Лёти, боязливо прижавшись друг к другу.

– Чего бояться? А разве вы не знаете, что из бука делают мебель!

– А это больно? – спросила Лёти.

– Я не знаю. Судите сами, сначала вас спилят, потом топором срубят ветки. Затем распилят на доски. Эти доски будут строгать, снимать с них стружку. Потом будут делать разные вырезы, выпилы, щели. А уж потом из вас склеят стол или стул. А может быть, гарнитур для дворца – это если повезёт.

– А если не повезёт? – хором вскликнули Верто и Лёти.

– Если не повезёт, будете решёткой для чистки обуви. Тоже необходимая вещь.

– Нет… уж…, лучше мы полетим дальше… Мы хотим жить там, где никто не будет снимать с нас стружку.

– Ну что же… летите… Только знайте – где бы вы ни были, нужно быть полезным и нужным. Тогда везде вам будут рады! А иначе…

– Смотри! Там, вдали, виднеются горы. И лес! – крикнула Лёти, когда буковая роща была позади. – Уж там-то мы найдём себе подходящую полянку! Там никто не помешает.

А как хорошо было внизу! Весь лес стоял в осеннем, благоухающем уборе. Красные клёны, жёлтые осины, коричневатые буки. Зелёные сосны в этом празднике лета тоже были к месту, хотя не изменили своего цвета.

– А вот и поляна! Высоко в горах! Кругом деревья, а вдали море! Уж здесь нам никто не помешает… А какая тут речка! А какая в ней чистая вода!

Тут и остались два кленовых семечка. Они упали в рыхлую, влажную, тёплую землю и быстро стали расти.

На следующий год два стройных деревца шумели своими первыми листочками.

Шло время, деревья росли. Вверху они переплелись кронами, и трудно было отличить одно дерево от другого. А в земле их корни сплелись так, что иной корешок и не знал, чей он.

«Хорошо! – думали деревья. – Никто нам не мешает. И нет нам ни до кого дела! Растём себе в своё удовольствие и ладно!»

* * *

Прошли годы. Верто и Лёти выросли и стали большими. Каждой весной они всё выше протягивали свои зелёные руки к солнышку, а солнышко щедро дарило им своё тепло.

– Как хорошо жить, никому не мешать и жить себе…, жить! – воскликнул как-то утром Верто.

Он ожидал, что Лёти, как всегда, ответит ему ласковым шелестом своих листьев «Да, да, мой милый Верто, как хорошо!» Но Лёти ничего не ответила. Она промолчала, и только несколько жёлтых листочков отделились от её веток и тихо упали на сырую землю.

– Что с тобой? – удивился Верто.

– Ничего…, – чуть слышно прошептала Лёти.

– Ты не рада солнышку? – встревожился он. – Уж не заболела ли ты?

– Да нет же…, просто я думаю…

– О чём?

– О нас… – Лёти повернула все листочки в сторону Верто, но он всё равно ничего не понимал.

– Да что же?.. Что тебя волнует? Мы хороши собой, здоровы, нам никто не мешает расти, земля плодородна, а вокруг так красиво…

– А что дальше? – неожиданно громко прошептала Лёти. – Для чего мы растём? Куда? Зачем?

– Вверх, – торопливо зашелестел Верто. – Чтобы расти… любить друг друга…

– И всё? – Лёти с жалостью посмотрела на него.

А что же ещё?

– Ах, Верто, ты не хочешь меня понять. Нельзя просто расти, чтобы расти. Пить влагу из почвы, чтобы пить, греться на солнышке, чтобы греться.

– Но это же так прекрасно! – Верто ещё долго что-то доказывал, махал ветками, шелестел листвой.

Но с того дня, Лёти всё больше молчала. Верто не хотел, и не мог её понять. И ей было очень жаль его. Но сделать она ничего не могла. И ещё. Она заметила, что с каждым днём становилась всё выше, и выше. А Верто, почему-то, рос очень медленно и неохотно. Она хватала его за ветки, тянула за собой. Но он противился.

И часто, обиженно шелестел сухими листочками. Крона её, в конце концов, ушла далеко ввысь. А веточки их, переплетались всё меньше, и меньше. Но корни! Корни их были по прежнему, тесно переплетены. И оба знали об этом.

Как-то, в конце лета, небо заволокли тёмные, грозовые тучи. Стало темно. Подул сильный ветер. Загремел гром. Дождя ещё не было, но ветер бушевал так, что многие деревья трещали. Те ветви, что были послабее, ломались, и, подхваченные ветром, уносились вслед за листвой. Высоко в горах, был сильный дождь. Верто и Лёти увидели: с каждой минутой воды в реке становилось всё больше и больше. С грохотом нёсся мутный поток. Река вышла из берегов. Она несла в себе всё, что попадалось на пути. Ветки, камни, и большие деревья. И всё это с грохотом билось о стволы деревьев, тех, что росли у реки.

Всё страшнее ревел поток. Всё больше камней, с грохотом бились об огромные валуны и деревья. Некоторые стволы не выдерживали, и с треском падали в поток.

Вода нут же унесла их. Всё больше деревьев, веток, листьев уносила река. Всё больше эта ревущая стихия подступала к корням Верто и Лёти. Некоторые камни выскакивали из общего потока и ударялись об их стволы.

– Пропали мы! – не выдержал первым Верто. – Унесёт нас! Пропадём зазря!

Но Лёти не слушала его. Она смотрела вдаль – туда, где река разделилась на два потока. И между ними, по острову, на котором оказались теперь деревья, бежали люди. Вода отрезала им путь назад. И они бежали сюда, где ширина потока была меньше. Люди очень устали.

Они несли что-то в руках. Они подбежали ближе и сквозь ветер и шум дождя Лёти услышала: «Несите её сюда… под эти два дерева… Они…»

Дальше ничего не было слышно. Но Верто и Лёти отлично видели, как четверо юношей что-то поднесли под их кроны. Это была девушка. Она лежала на носилках и стонала. Пошёл сильный дождь… Вода всё прибывала и прибывала.

«Ну всё, мужики, – Сказал один, тот что шёл последним. – Вику жалко…»

Тот, что шёл первым, поднял голову и посмотрел на крону Лёти. И тихо сказал:

«Если бы этот клён…»

«Фантастика, – сказал тот, что шёл сзади. – Даже если бы был топор, островок затопит раньше, чем мы бы срубили его!»

«Я зубами буду грызть!..» – отчаянно крикнул первый и ударил Лёти кулаком. «А кто приказал всё бросить?».

«Кончай, – тихо сказал тот, что выглядел страшнее всех. – Бери острые камни, долби дерево!»

Все четверо вскочили и вскоре четыре острых камня ударили в основание ствола Лёти…

Ветер раскачивал Лёти всё сильнее… И, казалось, она сама поддавалась на каждый порыв ветра.

– Не качайся, не качайся так сильно, Лёти – умолял Верто.

Но она ничего не отвечала. А только сильнее и сильнее раскачивалась, и вот её корни затрещали и стали взбучиваться из под земли.

«Все от дерева!» – крикнул человек.

Они подняли носилки и отнесли на безопасную сторону.

А Лёти всё раскачивалась.

«…Если бы я верил в чудеса» – прошептал тот, что шёл впереди. Он не успел закончить фразу. Дерево, ещё раз качнувшись к берегу, медленно, с треском, повалилось через ревущий поток и упёрлось кроной в противоположный берег.

Четверо мужчин на мгновение оцепенели. Они не проронили ни слова. Только смотрели на Лёти и молчали. Дальше всё было быстро. Тот, что шёл впереди, положил девушку себе на спину. Её привязали ремнями, и он пошёл по стволу через поток. Вскоре все пятеро были на той стороне. Они положили девушку на носилки и быстро пошли дальше. Вдруг они остановились. Тот, что шёл впереди, быстро вернулся. Он подбежал к дереву и прикоснулся щекой к шершавому, зеленоватому стволу Лёти.

«Спасибо брат…» – сказал он и, чуть помедлив, ушёл по тропе вверх.

Вода всё прибывала. Комья земли, песок – всё это перехлёстывало через ствол Лёти. Вскоре под этим потоком почти ничего не было видно.

* * *

Кончилась гроза. Ушла вода. На том месте, где лежала Лёти, образовалась груда песка и щебня. И дерева почти не было видно.

А корни Верто так подмыла вода, что он завял и высох. А может он высох от тоски по своей возлюбленной Лёти? А может от стыда, что оставил её одну?

Пришла зима. Под снежным покровом все деревья казались одинаковыми. И только весной, в том месте, где лежала Лёти, из-под земли пробились нежные зелёные веточки с серебристым налётом. Как всё живое, они потянулись к солнцу. Они любили тёплый ветер. Они не знали, чьи они дети. Но каждый из них нёс в себе память своей матери. И каждый чувствовал, для чего он родился на свет.