Текст книги "Лорд с планеты Земля (сборник)"

– Дай одну, – протянул я руку. Почти все стало понятным, сложилось в четкую, хоть и набросанную лишь общими штрихами картинку. Кружилась голова, нестерпимо хотелось курить. – Дай.

– Вначале раздави, – посоветовал Эрнадо, протягивая капсулу.

Тонкая оболочка лопнула в моих пальцах. Я опустил капсулу на язык, почувствовал резкий, горьковато-кислый вкус. Тело стало легким, противно-непослушным… голову задернула туманная дымка. Эрнадо с любопытством смотрел на меня.

– И это препятствие, отделяющее Шоррэя Менхэма от принцессы, – я. Карикатурный лорд с отсталой планетки. Случайный герой, встретившийся принцессе.

– Да, Серж. До турнира ты считался официальным женихом принцессы. Ты лорд. И даже то, что тебя не пригласили участвовать в турнире, не отменяет твоего права.

– Какого?

– В течение трех суток после турнира ты имеешь право потребовать поединка или попросту выкрасть принцессу и обвенчаться с ней.

– И что ты посоветуешь, Сержант?

– Похищение, Серж. В поединке у тебя не будет ни единого шанса. В похищении, конечно, они тоже близки к нулю, но…

– Но принцесса стоит смерти, – прервал я его. Наркотическое безумие разноцветной метелью кружилось в голове. Сознание туманилось. Возможно, на мой организм эти «легкие» капсулки действуют более чем сильно.

– Я постараюсь дать тебе шанс, – пожал плечами Эрнадо. – Я всего лишь сержант десантных войск, но моя должность – инструктор по бою на одноатомниках. Стрелять и драться ты, наверное, умеешь и сам.

– Умею, Сержант. Скажи, а ты часто видел принцессу?

На секунду лицо Эрнадо осветила улыбка.

– Да, Серж. Мне приходилось бывать в охране дворца. Я даже давал ей уроки боя на мечах.

– И сколько надо времени, чтобы научиться ими пользоваться?

– Полгода-год. А у нас лишь два дня, Серж.

Меня охватил легкий страх. Слишком уж спокойно говорил Эрнадо, чтобы принять его слова за запугивание.

– А нельзя выучиться побыстрее? Ваш язык я научился понимать без всякого обучения.

– Язык ты выучил во время гиперперехода, под влиянием кольца. А эта безделушка на твоем пальце стоит не меньше звездолета средних размеров. Убежище, увы, не императорские лаборатории.

Я кивнул:

– Хорошо. Давай приступим с завтрашнего утра, Сержант? Мне очень хочется спать.

– Как вам будет угодно, лорд. – Эрнадо снова затянулся в незримую броню этикета.

Я невольно улыбнулся:

– Как будет угодно вам, учитель. Но скажите мне лишь одно: как звать принцессу?

Эрнадо покачал головой. Сказал:

– Ты задаешь вопрос, на который нет ответа. Имя принцесса получит лишь в день свадьбы, от будущего мужа. То, как ее звали в семье, не важно… и довольно интимно.

– Понял. – Я растянулся на матрасе, заложил руки под голову. – Хорошо, Эрнадо. У меня есть еще два дня, так что придумать имя успею.

С минуту Эрнадо молчал. Потом произнес с заметным восхищением:

– Наверное, приятно быть таким наглым и самоуверенным, как ты.

– Не знаю, – пробормотал я, засыпая. – У меня не получается быть другим…

Что ж, принцессе нужно имя. А мне нужна принцесса. Остальное – мелочи, которые, самое большее, могут меня убить.

Действительно, приятно быть наглым. Хотя бы снаружи.

5. Уроки Эрнадо

Меч в руках Эрнадо описал полукруг, подныривая под мой клинок. Судорожным движением я отдернул меч, избегая столкновения. И нанес удар – по всем правилам, по боковой части клинка Эрнадо.

В последнее мгновение Эрнадо успел развернуть меч. Клинки столкнулись режущими кромками и плавно вошли друг в друга. На долю секунды мечи казались слитыми воедино, впаянными друг в друга. Затем мой меч развалился на две половинки.

А меч Эрнадо уцелел. Пожав плечами, мой инструктор нажал кнопку на эфесе. По лезвию меча пробежало белое пламя.

– Уже лучше, – подвел итог поединка Эрнадо. – Но все-таки ты убит.

Я откинул свой сломанный меч в сторону. На звякнувшую груду таких же обломков, из которых лишь один принадлежал Эрнадо.

– Почему так получилось? – спросил я, переводя дыхание. – Лезвия столкнулись под углом в девяносто градусов. Почему же сломался мой меч?

– Ты слишком долго не затачивал лезвия, – спокойно объяснил Эрнадо, снова щелкая кнопкой. – Твой меч успел затупиться от трения о воздух. Толщина клинка стала равной трем-четырем атомам. В обычных условиях это не страшно, но уж если идешь на прямое столкновение клинков… Ты заметил, как часто я затачиваю меч?

Он демонстративно надавил кнопку. Лезвие окутало белое пламя.

– Меч заточен…

Эрнадо сделал несколько выпадов, покрутил мечом над головой, со свистом рассекая воздух.

– А теперь меч затупился примерно на один атом.

Я кивнул. Взял новый меч из сложенного под ближайшим деревом арсенала. Критически осмотрел.

– Кнопка расположена неудачно. Мне приходится отвлекаться, чтобы нажать ее.

– Есть и другие модели эфеса, лорд. Там кнопка расположена прямо под пальцами. Принести такие мечи?

– Да, наверное… Хотя постой. Давай сделаем перерыв на полчаса. Я хочу пообедать.

– Есть будем вечером, лорд. С полным желудком не тренируются. Сейчас только сок и бульон.

– Хотя бы сок…

Мы устроились возле входа в бункер. Отхлебывали понемногу густой сладкий сок из узких стеклянных бокалов. Прикончив свою порцию, я отбросил стакан. Он зазвенел, покатившись по камням, но вовсе не собираясь разбиваться.

– Эрнадо, все это бесполезно. Я никогда не сравняюсь с тобой в поединке на атомарном мече. И уж тем более за два дня.

Сержант с сомнением покачал головой. Осторожно подбирая вежливые слова, сказал:

– Не надо впадать в уныние. Вы очень быстро учитесь, лорд. Уверен, что в бою один на один вы победите любого гвардейца.

– А самого Шоррэя?

– Он аристократ… если пользоваться терминологией нашей планеты. Он учился владеть одноатомником с детства.

– Выходит, шансов нет?

– Я же с самого начала предлагаю вариант с похищением, – дипломатично ответил Эрнадо.

Я вздохнул. Тоскливо посмотрел на кучу металлолома – испорченные мною за утро мечи.

– Того, что я мог достичь за пару дней, я уже достиг. Дальше тренироваться нет смысла. Лучше расскажи, какое еще оружие я смогу использовать в нейтрализующем поле.

Эрнадо поморщился, но подчинился.

– Во-первых, комбинезон. Он не способен отразить атомарный меч, но сомкнется вслед за лезвием, зарастит пробоину.

– И какой с этого прок, если лезвие вместе с комбинезоном рассечет и меня на две половинки?

– Разрез от хорошо наточенного атомарного меча так мал, что через две-три секунды неподвижности клетки тела вновь срастутся. Комбинезон затвердеет на три секунды в той области, куда пришелся удар, и обеспечит неподвижность. Конечно, все гвардейцы будут в подобных комбинезонах, но вот сам Шоррэй никогда не унизится до его применения.

– Хорошо, что он такой гордый. Я с невольным уважением посмотрел на свой комбинезон. Вот что имел в виду Эрнадо, предлагая мне деактивировать комбинезон при нашей первой, не очень-то дружественной встрече…

– Во-вторых, ядовитые газы и быстродействующие вирусы. Но это не поможет: защитными фильтрами не станут пренебрегать ни Шоррэй, ни его наемники. Фильтры защитят от всех известных токсинов.

– А если я назову химическую формулу земных ядов? – самоуверенно предложил я.

На секунду в глазах Эрнадо блеснул интерес. Затем он покачал головой:

– Вполне возможно, что единственным человеком во дворце, не имеющим газовой маски, окажется принцесса.

Я закусил губу.

– Ладно. Газы и яды отпадают. Что еще?

– Арбалеты, луки, топоры, дубины. Это все ерунда. Комбинезон отразит удар стрелы, а рукоять топора ничего не стоит перерубить мечом. Игольчатые пистолеты с ядовитыми иглами? Опять-таки, поле снизит скорость стрелы до такой, которую сможет отразить комбинезон.

– И это все?

– Все, – спокойно подтвердил Эрнадо.

– Убогая же фантазия у оружейников вашей планеты, – зло сказал я. – Мне бы неделю времени…

Похоже, я задел Эрнадо за живое. Он иронично произнес:

– А если полтора дня?

– Можно и полтора. В убежище есть инструменты?

– Малый ремонтный комплект.

– Сверло, сварочный аппарат, точильный станок в него входят?

– Да. И вдобавок пресс для термопластмассы и станок для обработки металла с компьютерным управлением.

– Отлично. Мне нужно несколько десятков дисков, диаметром десять и… скажем, полтора сантиметра, сделанных из того же металла, что и плоскостной меч.

Эрнадо смотрел на меня с неприкрытым интересом.

– Невозможно. Этот металл производят на специальных заводах. И затачивают там же.

– Тогда сделай диски из обычной тонкой стали. А на края привари кромки из лезвий сломанных мечей.

– Такой тонкий металл приварить невозможно. Он прогорит насквозь.

– Тогда приклей их! Клей для металла, надеюсь, у вас делают?

– Делают, – медленно произнес Эрнадо. В его глазах я впервые увидел не сочувствие и не иронию, а удивленное уважение.

– Хорошо. В центре больших дисков должно быть утолщение, удобное для пальцев, но не нарушающее аэродинамики. В центре маленьких – отверстие в три-четыре миллиметра.

– Твое оружие смертельно опасно и для тебя самого, – задумчиво сказал Эрнадо.

– Возможно. Для маленьких дисков необходимо еще…

– Я уже все понял, – остановил меня Эрнадо. – Работа займет часа четыре.

– Тебе помочь?

– Не надо. Вряд ли наши инструменты похожи на те, к которым ты привык. Лучше включи проектор и потренируйся.

Он скрылся в убежище. А я, вздохнув, подошел к пластиковому ящичку проектора. Надавил на клавишу воспроизведения. Прозрачный цилиндрик на панели проектора засветился. В нескольких метрах от меня возникла вполне реальная фигура в пятнистом комбинезоне. Голографический противник выглядел более чем убедительно. Особенно сейчас, когда извлекал из ножен плоскостной меч…

Я встал в основную стойку, подобрал с земли первый попавшийся клинок. Нажал кнопку, подтачивая его. Иллюзорная фигура неторопливо замахнулась. «Курс молодого бойца» начался. Я взмахнул мечом, парируя несуществующий удар.

Родись я на сто лет раньше, мне бы пришлось гораздо легче. Двадцатый век давно уже забыл о мечах и саблях. К счастью, мне приходилось учиться кен-до – японским приемам борьбы с палкой – и драке на нунчаках. Короткая палка в кендо – это, по сути, тот же меч… Мысль о нунчаках заставила меня поразмыслить и об этом оружии. Но уже через несколько секунд я понял, что с нунчаками против плоскостного меча не выстоял бы и Брюс Ли.

Эрнадо справился с работой за три с половиной часа. К этому времени я успел более или менее прилично повторить первый и второй этапы обучения и просмотреть в замедленном темпе третий и седьмой, самый высший. В седьмом этапе я старался просто запомнить наиболее опасные приемы нападения. К сожалению, безобидных приемов в седьмом не было. Самая невинная оборонительная стойка здесь превращалась в стремительную и беспощадную атаку. Поколебавшись, я стал разучивать два атакующих приема, сложных, но имеющих что-то общее с приемами кен-до. Похоже, основной принцип обучения бою на одноатомных мечах не допускал перепрыгивания с этапа на этап. В таком случае знание сложных приемов могло сбить с толку противника.

За этим занятием меня и застал Эрнадо. Он был явно поражен, но ничего не сказал. Молча поставил на землю рядом с проектором пластмассовый ящик, наполненный моими «заказами», и отошел в сторону. Внимательно посмотрев на мои движения, мягко сказал:

– Этот поворот выполняй плавнее. Меч противника уже отбит или перерублен, скорость тут ни к чему. А ты теряешь равновесие перед атакой.

Я кивнул, повторяя прием.

– Уже лучше. Хотел бы я потренировать тебя месяц-другой, – с прорезавшимся сожалением произнес Эрнадо.

– Увы, это невозможно.

– Да. Только Сеятели обладали властью над временем. Мы пока лишь подбираемся к управлению темпоральными полями.

Я молча принял к сведению, что неведомая цивилизация сумела покорить даже время. Мне это мало что давало. Выключив проектор, я склонился над принесенным Эрнадо ящиком.

Оружие оказалось лучше, чем я предполагал. Мало того, что по аэродинамике диски ничуть не уступали японским сюрикенам. Режущие кромки были собраны из таких крошечных осколков плоскостного лезвия, что казались сплошными. Вдобавок Эрнадо снабдил каждый большой диск чехлом из тонкой и, видимо, магнитной ткани. Диск лежал в нем, не касаясь стенок и не прорезая их.

– Будешь испытывать? – напряженно спросил Эрнадо.

Я посмотрел на него. И с удивлением понял, что Эрнадо боится. Незнакомое оружие, которым я предположительно умел пользоваться, внушало ему страх.

– Давай вначале ты.

– Нет уж! – Эрнадо неожиданно рассмеялся. – Я попробовал.

Он поднял правую руку, и я увидел на кисти тонкий длинный порез, покрытый прозрачной пленкой.

– Такого со мной не случалось с пятилетнего возраста. Хорошо еще, что сухожилия не задеты.

– Больно? – с сочувствием спросил я.

– Нет, абсолютно. Раны от одноатомника почти не болят… Ты еще в этом убедишься, – оптимистично добавил Эрнадо.

Я осторожно вынул диск из чехла. Он оказался достаточно тяжелым, Эрнадо правильно подобрал вес. А я ведь об этом и не подумал… Мне определенно повезло с наставником.

Сжимая диск за утолщенную середину, я отвел руку для броска. Расслабился, пытаясь представить, что держу обыкновенную, только что выточенную «звездочку». И метнул диск, целясь в тонкое деревце перед убежищем.

Деревце качнулось и упало, перерезанное в полутора метрах от земли. А диск исчез.

Я посмотрел на пальцы – целы. И спросил, сам пораженный произведенным эффектом:

– А где он?

– Полагаю, в бетонной стене убежища, – серьезно и уважительно ответил Эрнадо. – Диск не настолько тонок, чтобы пробить ее насквозь. Похоже, что этого экземпляра мы лишились.

– Все большие диски сбалансированы одинаково?

– Да.

– Тогда первая часть испытаний закончена.

Маленькие диски мы испытали вместе с Эрнадо. Технология их применения была куда проще…

– Через полгода это оружие будет известно по всей галактике, – сказал Эрнадо. – Не знаю, сколько горя это принесет…

– У меня нет другого выхода, – мрачно ответил я. – С одним мечом я буду беспомощен.

Эрнадо пожал плечами. Похоже, мои упражнения из седьмого этапа произвели впечатление даже на него.

– Больше идей у тебя нет? – спросил он.

– Пока нет.

– Я рад.

Иронией в его словах даже и не пахло.

Достав свои «цитрусовые» шарики, Эрнадо разжевал пару. Предложил и мне, но я лишь покачал головой. Тогда он достал запаянные в пленку белые таблетки. Одну такую я проглотил перед завтраком.

– Выпей. Это стимулятор памяти и психомоторной реакции. Именно он помог тебе освоиться с мечом.

Я проглотил одну таблетку. Остальные опустил в карман комбинезона. Эрнадо проводил их тревожным взглядом и предупредил:

– Вечером не пей, а то не уснешь. Завтра выпьешь пару перед акцией.

– Сегодня, Эрнадо, сегодня, – мягко поправил я. – Во дворец я отправлюсь сегодня вечером.

Эрнадо остолбенел. Потом успокаивающе, как ребенку, сказал:

– В этом нет необходимости, Серж. В запасе у нас больше суток. Время на подготовку надо использовать полностью.

– Я уверен, что так же считает и Шоррэй. Завтра ни одна живая душа не сумеет приблизиться к дворцу. Сегодня шанс еще есть.

Не знаю, почему Эрнадо не стал спорить. Возможно, принял довод, но скорее всего сыграло роль мое положение лорда.

– Это твой бой и твой выбор, – просто сказал он. – Решай сам.

6. Времени неподвластно

Сидя на корточках, я пил горячий бульон. Эрнадо, устроившись напротив, буравил меня взглядом.

– Начать объяснение? – не выдержал он наконец. – Таблетка уже действует, ты запомнишь все до последнего слова.

Я кивнул. Но прежде чем мой инструктор вымолвил хоть слово, спросил:

– Ты уверен, что мы собрали все возможное оружие? Шансов так мало, что не хочется уменьшать их из-за случайности. У меня был друг, которому стоил жизни забытый в казарме перочинный нож.

Возможно, я выбрал правильный тон. Или у Эрнадо тоже был друг, которому стоил жизни забытый в казарме ножик… Во всяком случае, он колебался лишь секунду.

– Подождите минуту, лорд, – произнес он и поднялся с места.

Допивая бульон, я смотрел, как Эрнадо растаскивал какие-то контейнеры над люком в полу. Потом нырнул в темное отверстие… Через минуту из люка показался кубический серый ящик.

– Помогите мне, лорд, – сдавленно произнес Сержант.

Вдвоем мы подняли ящик из люка, поставили на бетонный пол. Низко склонившись над серым кубом, Эрнадо принялся колдовать над сенсорной панелью на крышке. Иногда его действия сопровождались коротким мелодичным звуком. Тогда Эрнадо удовлетворенно кивал и начинал набирать следующую комбинацию.

Наконец очередное нажатие заставило ящик сыграть минорную музыкальную фразу. На крышке ящика высветился розовый прямоугольник.

– Вступительные аккорды к «Песне победителей», – довольным голосом объяснил Эрнадо. – В моей обработке.

– А я-то думал, что это «Плач по погибшим героям», – пробормотал я.

Эрнадо на мою иронию не среагировал. Он приложил правую ладонь к светящемуся прямоугольнику и замер.

Ничего не происходило.

– Проклятый порез, – с заметным облегчением произнес Эрнадо. – Похоже, сейф не откроется. Компьютер не узнает мою ладонь…

Эрнадо не договорил. Крышка сейфа дрогнула и стала подниматься.

– Мне кажется, ты огорчен совершенством своего сейфа, – с наигранным простодушием заметил я.

Эрнадо кивнул:

– Да, лорд, огорчен. Потому что здесь вовсе не перочинные ножики.

– А что же?

– Оружие Сеятелей. И пусть простят нас силы прошлого и будущего…

Я заглянул в ящик.

Изнутри сейф оказался куда меньше, чем снаружи. Похоже, стенки его способны были выдержать любой удар. Несмотря на это, места для множества странных предметов в сейфе хватало. Оружие Сеятелей не отличалось громоздкостью.

На мягкой серой обивке, выстилающей сейф изнутри, лежали прижатые тонкими прозрачными ремешками вещи, больше всего похожие на изделия скульптора-абстракциониста. Разноцветные кристаллы в спиралях из синего металла и полупрозрачные шары, наполненные мерцающей оранжевой жижей. Изогнутые трубки, любой конец которых одинаково походил как на ствол, так и на приклад, и собранные в пакет тонкие матово-белые пластинки, напоминающие веер. Пирамидки, кубики и цилиндры всех цветов и размеров…

– Это оружие? – удивленно спросил я.

– Да. Все эти предметы найдены в арсенале полуразрушенного патрульного катера Сеятелей, который миллионы лет дрейфовал в пространстве. Не спрашивай, как они попали ко мне. Я не хочу врать и не могу сказать правду.

– Но почему ты ничего о них не сказал раньше?

– Потому что я не знаю, как действует это оружие. Почти не знаю.

Эрнадо извлек из сейфа несколько предметов.

– Это то, что мне хоть немного знакомо.

На полу перед ним лежали белый веер, рубиново-красный цилиндрик и небольшой куб, разукрашенный затейливой рельефной вязью.

– У Сеятелей был странный язык… почти такой же странный, как они сами. Он очень прост, имеет небольшой запас основных слов, всего четыре предлога и три союза. Но в нем несколько тысяч уточняющих частиц, способных полностью изменить смысл слова или всего предложения.

– Ты знаешь этот язык?

– Немного…

Эрнадо поднял белый веер. Раскрыл его. Кончики пластинок замерцали бледным голубым свечением.

– Это силовой щит. Он формирует невидимое защитное поле, напоминающее по форме овал. Поле полностью отражает излучение, идущее в очень узком диапазоне волн.

– Отлично.

– Ты не понял, Серж. Щит отражает лишь очень узкий диапазон волн. Обычный лазерный пистолет полностью перекрывает его и поражает человека в верхней и нижней частях своего спектра.

– Тогда какой смысл в щите?

– Скорее всего это дуэльное оружие. Оно защищает лишь от специального дуэльного пистолета. Я, во всяком случае, думаю так.

– Глупость какая…

Я с сожалением посмотрел на складываемый веер. А Эрнадо тем временем взял красный цилиндрик. Надавил на незаметный выступ…

Из торца цилиндрика выскользнул метровый шнур слепящего белого пламени. Я невольно отшатнулся.

– Плазменный меч. Отличное оружие, куда лучше одно-атомника. Но в нейтрализующем поле не работает.

Белое пламя погасло.

Маленького кубика Эрнадо лишь коснулся кончиками пальцев.

– А это очень сильное оружие… При включении разрушает клетки человеческого мозга в радиусе двух километров. Нейтрализующим полем не подавляется. Но первым гибнет человек, применивший кубик. С таким оружием добровольцы-смертники уничтожили вторую Галактическую Крепость.

– А если сделать устройство автоматического включения? Чтобы успеть выйти из зоны поражения?

– Кубик можно включить только живой человеческой рукой. Никакие манипуляторы, даже обтянутые теплой человеческой кожей, его не запустят.

– Сеятели не были гуманоидами, – уверенно сказал я.

– Были. Просто их логика и мораль не соответствовали человеческим.

Эрнадо собрал бесполезное оружие, сложил обратно в сейф. Сухо произнес:

– Теперь ты видишь, оружие древних нам не пригодится.

С некоторым сомнением я кивнул. И заглянул в сейф, где дремали красивые смертоносные игрушки Сеятелей.

Что-то приковывало мое внимание, невольно притягивало взгляд. Что-то чистое, прозрачное, словно выточенное из горного хрусталя…

– А это что, Сержант?

Я осторожно вынул из сейфа два тонких прозрачных цилиндрика, напоминающих шестигранные стеклянные карандаши. По одной из граней шла вязь незнакомых букв.

– Не знаю, – быстро ответил Эрнадо. Слишком уж быстро… – Они никогда и нигде не использовались.

– А что на них написано?

Эрнадо взял один из цилиндриков. Всмотрелся в рельефные буквы… Почему-то мне показалось, что он прекрасно помнит смысл надписи, а сейчас лишь тянет время.

– Здесь очень двусмысленная надпись, – неохотно произнес Эрнадо. – Ее можно перевести так: «Последний козырь. Времени неподвластно».

– И что это может значить?

– Видимо, оружие настолько сильно, что использовалось лишь в крайних случаях. И в то же время абсолютно надежно, не портится ни при каких обстоятельствах. Лорд, я не советую вам брать эти… хрустальные гранаты.

– Почему?

– «Последним козырем» у Сеятелей могло быть все что угодно. Разрушение планеты, коллапсирование звезды… уничтожение всей Вселенной.

– Тогда не потребовалось бы делать две гранаты.

Я провел пальцами по холодной прозрачной грани. Хрустальный карандаш, способный перечеркнуть всю планету…

– Я возьму это.

– Не надо, лорд!

– Я возьму их, Сержант! Они станут моим последним козырем. Не ты ли говорил, что принцесса стоит смерти!

– Но не миллионов смертей!

Мы напряженно смотрели друг на друга. Потом Эрнадо отвел глаза, пробормотав:

– Не зря говорят, что оружие Сеятелей само находит себе хозяина. Как использовать эти гранаты, Серж?

– Переломить! – Я ответил автоматически, не раздумывая. Словно кто-то вложил в меня незнакомое знание.

– Вот видите, лорд… Да, все одноразовое оружие Сеятелей включается при разрушении. И не бойтесь сломать палочки случайно, они выдержат даже удар одноатомного меча. Сломать их можно лишь намеренно, да и то если они этого захотят.

Я осторожно опустил хрустальные палочки в карман комбинезона. Несколько минут мы просидели молча, не глядя друг на друга. Потом я попросил:

– Эрнадо, расскажи свой план. У меня мало времени.

– Лучше бы его не было вовсе. – Эрнадо извлек коробочку со своим стимулятором, разжевал капсулу, на этот раз не предлагая мне. Начал говорить, вначале неохотно, вяло, но постепенно увлекаясь: – План у меня один, и он достаточно безумен, чтобы удаться. Дворец располагается в горах, на маленькой площадке, окруженной отвесными пропастями. Когда-то там был горный пик под названием Клык Дракона. Потом вершину пика взорвали, сбросили вниз, а на круглой площадке диаметром в два километра выстроили дворцовый комплекс. Сообщение идет только по воздуху, хотя тренированный человек и может подняться на Сломанный Клык по склонам горы. Наверняка охрана будет ждать именно этого, ведь в радиусе двадцати километров от дворца действует нейтрализующее поле, заглушающее двигатели. Но я провел расчет, и оказалось, что предельно облегченный спортивный флаер способен спланировать к дворцу с неработающими двигателями. Ты приблизишься к границе нейтрализующего поля, поднимешься на максимальную высоту и начнешь планировать к дворцу. Садиться придется не на взлетное поле, там тебя наверняка ждут, а на крышу одного из зданий. Сбить тебя не смогут, так как поле заглушит их собственные зенитные батареи. Так что все неприятности начнутся во дворце…

– Они начнутся раньше, Эрнадо. Я не умею управлять флаером. Так же как дельтапланом или звездолетом.

Эрнадо взглянул на меня с иронией:

– В этом я не сомневаюсь, лорд. Но у флаера есть автопилот, в который будет заложена программа. Он посадит машину точно в назначенное место. А дальше все зависит от тебя. Надо пробиться во внутренние помещения дворца, найти принцессу, выбраться на взлетное поле и выкатить любой из флаеров на аварийный старт.

– Что это такое?

– Бетонная полоса, обрывающаяся в пропасть. Скатившись по аварийному старту, флаер разгонится до скорости планирования. В автопилот флаера ты вставишь программный диск, который приведет машину на базу императорских ВВС. Она располагается в горах, ниже дворца, на самой границе действия нейтрализующего поля. База разрушена, но там уцелели запасные ангары. В них возьмешь самый быстрый из военных катеров, разгонишься на аварийном старте и выйдешь за границы поля. Второй диск, который ты от меня получишь, направит катер к Храму Вселенной.

– Ты о нем ничего не говорил.

Эрнадо поморщился:

– Зачем тебе забивать голову принципами нашей религии? Достаточно знать, что в этом Храме вы с принцессой станете мужем и женой. Шоррэй не рискнет оспаривать решение Храма. И уж тем более не нападет, едва вы переступите его порог.

– На словах все гладко. А как я найду принцессу? В огромном дворце, где никогда не был!

– У тебя будет электронный целеуказатель. Вряд ли у Шоррэя хватит наглости переселить принцессу из ее комнат куда-то еще.

Я кивнул, признавая превосходство Эрнадо в знании дворцового этикета. Мысленно прокрутил все этапы «безумного» плана.

– Эрнадо, а что, если зенитные установки или боевые катера будут поджидать меня за пределами нейтрализующего поля? Ведь там ничто не помешает им сбить мой флаер.

– А это уж входит в неизбежный риск, лорд. Надеюсь, Шоррэй не берет тебя в расчет настолько, чтобы принять все меры предосторожности.

Возмущаться размерами неизбежного риска я не стал. В конце концов я сам недавно заявлял: принцесса стоит смерти. Я лишь поинтересовался:

– А что будешь делать ты, Сержант?

Он ответил не задумываясь:

– Вначале я предполагал ждать тебя у Храма. Но ты взял с собой оружие Сеятелей, а это все меняет… Я отправлюсь на своем катере к Северному хребту. Там есть крошечный частный космодром, где стоит моя прогулочная яхта. Постараюсь выйти на максимально высокую орбиту и подожду результатов.

Я давно уже понял, что Эрнадо не отправится со мной во дворец. Это был мой поединок. Но все-таки мне стало грустно.

– Ты прав. Хорошо, что в вашей армии даже сержанты имеют прогулочные ракеты. Спасибо за все, учитель.

Эрнадо отвернулся. Тихо сказал:

– Ты оказался очень способным учеником. Встань.

Я поднялся. Холодный электрический свет делал наши лица безжизненно-спокойными. Эрнадо провел рукой по моему правому плечу. Я потянулся было к нему, принимая этот жест за прощание. Но под пальцами Эрнадо в черной ткани комбинезона вдруг высветилась россыпь желтых и зеленых огоньков. Скосив глаза, я всмотрелся в непонятный узор.

– Комбинезон в порядке, – с удовлетворением сказал Эрнадо. – К тому же ты с ним уже сработался. Полетный костюм под комбинезон я сейчас тебе дам… Запомни эти огоньки. – Он указал на три желтые точки, горевшие чуть в стороне от других. – Первый – активация защиты, второй – медицинская помощь, третий – режим мускульного усиления. Включить их можно прикосновением пальца, при этом они начнут светиться зеленым.

– Хорошо.

– Таблетки стимулятора примешь, когда флаер начнет планировать. Не больше трех, а то наступит обратная реакция.

– Хорошо.

– Одноатомный меч выберешь сам. С той кнопкой, которая тебе удобнее. Но не злоупотребляй затачиванием, меч выдерживает полторы тысячи циклов, не больше.

– Я запомню.

– Возьми хороший нож, пистолет-деструктор – на всякий случай. И не забудь свои диски.

– Не забуду.

Мы смотрели друг на друга. Игрушечный лорд с планеты Земля и бывший сержант императорских войск планеты Тар.

Хороший дуэт для борьбы с армией целой планеты.

– Пойдем, надо подготовить машины, – пробурчал Эрнадо.