Текст книги "Технология бессмертия"

Глава вторая
Ген пьянства

В погоне за бессмертием человечество не ищет лёгких путей. Более того, склонно создавать себе препятствия, которые иной раз кажутся непреодолимыми. И едва ли не главное из них – алкоголь. Токсичное вещество, под видом вина и пива вписанное в культурный код со времён древнейших цивилизаций. Единственный тяжёлый наркотик, частично или полностью легализованный почти по всей планете, по распространению и ущербу для жизни и общества многократно перекрывающий запрещённый героин.

Настоящая беда многих стран мира, в том числе России: по данным Роспотребнадзора, за один только 2015 год от алкогольного отравления и болезней, связанных с употреблением спиртного, умерло полмиллиона россиян.

Почти столько же, сколько проживает, к примеру, в крупных областных центрах, как Липецк и Пенза! Вещество, без которого невозможно представить практически ни одно застолье или праздник, предмет ожесточённой конкуренции между частниками, а кое-где – государственной монополии. Легендарная субстанция – про неё говорят много правдивого и не очень, даже сложно всё перечислить: вспоминают и особые гены, которые будто бы не дают пьянеть одним народностям и заставляют мигом спиваться другие, и специальные дозировки и способы употребления напитков, которые вместо вреда якобы гарантируют исцеление от болезней и обеспечивают завидное долголетие. Объект серьёзных исследований учёных из самых разных областей – от молекулярной химии до психиатрии и социологии. Сочетание органических молекул, разрушающее судьбы и карьеры, – сколько знаменитостей спустило славу и деньги в спиртовой водоворот! Ядовитая жидкость, пить которую, по мнению футурологов и писателей-фантастов, мы закончим ещё очень нескоро, несмотря на то, что она постоянно и настойчиво сокращает нам жизнь.

Принимать на грудь люди начали с незапамятных времён. Учёные уверены, что первые слабоалкогольные напитки появились в нашем рационе более 9 тысяч лет назад – примерно тогда древние люди, населявшие территорию современного Китая, научились готовить бражку из риса, фруктов и мёда. Самое старое пиво (по крайней мере, к настоящему моменту) найдено в 2016 году тоже в Китае, в долине реки Чань. Среди артефактов культуры Яншао, существовавшей в V–II веках до н. э., археологи из Стэнфордского университета обнаружили вытянутые сосуды, на стенках которых были остатки крахмала и фитолиты – фрагменты окаменелых растений. Учёные проанализировали находки и поняли, что сосуды, чей возраст датировали примерно пятью тысячами лет, использовались для хранения пива – и даже вычислили, из чего оно было сделано: просо, ячмень, ямс и тропическая трава Иовлевы слёзы (бусенник обыкновенный); точное соотношение ингредиентов установить не удалось, но учёные предположили, что у пива был приятный сладковатый привкус. Тысячью лет позже похожий напиток из ячменя научились варить в Месопотамии, затем в Египте и Древней Греции. Пивоварами были древние армяне и кельты, и вообще сложно найти регион, где бы не практиковали подобное. В научных кругах даже появилась смелая теория, согласно которой в древности люди начали выращивать зерновые культуры не ради хлеба, а как раз ради пива.

За право называться родиной виноградного вина сегодня идёт нешуточная борьба между Ираном, Грецией, Арменией, Грузией, Италией и Кипром. В горах на севере Ирана не так давно при раскопках нашли 7000-летний глиняный кувшин, в котором, судя по окаменевшим остаткам на его стенках, хранилось вино из дикого винограда, росшего поблизости. Следом греки поспешили сообщить, что местные археологи обнаружили фрагменты раздавленного винограда возрастом 6,5 тысяч лет – разумеется, было объяснено, что найдены отходы винодельческого процесса. В Армении всем желающим демонстрируют отрытый в 2011 году на территории республики, в районе селения Арени, пресс для вина, изготовленный более 6 тысяч лет назад. Вино (в отличие от пива) неоднократно обожествлялось или получало благословение с небес: достаточно вспомнить римского Бахуса (аналог греческого Диониса), по легенде подарившего людям виноградную лозу, а также то обстоятельство, что христиане с самого момента появления своей религии причащаются «кровью Христовой» – красным вином.

Такое трепетное внимание человечества к алкоголю пока не имеет единого, удовлетворяющего всех объяснения. Хотя найти такое, конечно, очень хочется, и некоторые конспирологически настроенные авторы даже придумали теорию с участием инопланетян. Они якобы прилетели на исходе палеолита, представились богами и привили аборигенам, охотникам и собирателям умение обрабатывать землю и выращивать злаки – от кукурузы и риса до пшеницы и ячменя. Там и до продуктов брожения добрались – мол, изначально алкоголесодержащее питьё было строго для внеземных гостей, но со временем и людям начало перепадать.

Биологи указывают на то, что тяга к опьянению – вещь в целом естественная для многих животных. Хорошо известно, что индийские слоны охотно едят забродившие фрукты, «напившись», принимаются буянить и по пьяной лавочке легко могут разнести в щепки целую деревню.

Зимой 2013/2014 года в Новосибирске была настоящая эпидемия пьянства среди свиристелей! Основу рациона этих птиц составляет рябина, а она в городе из-за аномально тёплой погоды забродила прямо на ветках. Разумеется, свиристели выбирали самые сладкие – то есть самые хмельные – ягоды и вскоре совершенно не вязали лыка. Могли, например, целой стаей врезаться в окно школы или массово заснуть на снегу – не самое безопасное поведение, учитывая городских кошек и собак.

Изначально же алкоголь – точнее, этанол, тот самый C₂H₅OH – не предназначался природой для подобного злоупотребления. Собственно, у учёных уже есть представление, каким образом и примерно когда эта молекула сбежала из внутриклеточного обмена веществ, в котором участвовала с самого начала, во внешний мир. Одна из авторов гипотезы, Эльзбиета Розпедовская, эволюционный генетик из шведского Гётеборга, объясняла мне это в городском ботаническом саду на примере гнилых яблок. Точнее, на белых точках, усыпающих коричневые яблочные пролежни, – колониях дрожжевых грибов.

Как удалось установить при помощи новейших молекулярных технологий, побег этанола случился около сотни миллионов лет назад, когда на планете происходил интереснейший процесс. Голосеменные растения, владевшие планетой с юрского периода, – многообразные араукарии, кипарисы, сосны, ели, саговники, гингко, тисы и вельвичии – стали вытесняться покрытосеменными (цветковыми). У тех было убойное преимущество: сладкие плоды! За сахар в этих плодах как за источник пищи развернулась настоящая война между разными видами микроорганизмов. И один особо догадливый вид дрожжей научился делать непосредственно из сахара спирт, чтобы использовать его в качестве химического оружия и уничтожать микробов-конкурентов!

И вот такое убийственное средство, натуральный яд, спустя миллионы лет превратился в основу для напитков, которые особи homo sapiens по доброй воле принимают внутрь, поскольку от них происходит приятный шум в нейронах головного мозга. Учёные уже точно установили, что исторически пиво и вино долго использовались как обеззараженная альтернатива грязной питьевой воде (благодаря чему они так плотно влились в наш культурный код). Нужда в такой замене давно прошла, но люди продолжают употреблять алкоголь. Пьют для поднятия аппетита и для пищеварения, по поводу различных торжеств и праздников (а также вообще без повода), ради улучшения атмосферы в коллективе и на переговорах, от радости и от отчаяния. Бутылка с водкой роднит подростка из неблагополучной семьи, офисного работника, бездомного, известную на всю страну телеведущую, студента в провинциальном вузе и рок-музыканта, кумира миллионов. Учёные предполагают, что подобная универсальность алкоголя основана на его способности действовать сразу на все звенья так называемой «системы вознаграждения» человека. В то же время, к примеру, кокаин действует только на допамино-вые рецепторы, а героин – только на опиоидную систему организма.

Пьют, конечно же, по-разному в разных странах и в разные исторические периоды. В России середины XIX века выпивали довольно умеренно – около 5 литров чистого алкоголя на человека в год. В современной России до последнего времени пили просто по-чёрному: по данным Минздрава, в 2011 году жители РФ употребили около 18 литров на человека. Верхняя граница нормы, установленной Всемирной организацией здравоохранения, на секундочку – 8 литров в год. Статистика последних лет утверждает, что население России – частью само, частью под нажимом государства – постепенно оставляет пагубную привычку, но уровень всё равно остаётся высоким. В 2016-м это значение составило 10,8 литров. Просто попытайтесь представить: весь алкоголь, который Россия выпивает за год, – всё пиво, вино, водку и прочие крепкие напитки, коктейли в жестяных банках – мог бы с лёгкостью образовать водоём размером с Сенежское озеро с площадью поверхности 8,5 квадратных километра!

Если воображение помогло увидеть это, то вы на шаг приблизились к уровню медиков – им, как никому, заметны масштабы вреда, который наносит этанол. Самая полная картина при этом у патологоанатомов. По их статистике,

от трети до половины всех смертей мужчин трудоспособного возраста в России наступает от алкогольных причин, и с 80-х годов прошлого века по нынешнюю пору из-за спиртного ежегодно умирает как минимум по 400 тысяч человек.

Ни один военный конфликт, случившийся с нашей страной за последние тридцать лет, не унёс такого количества жизней.

Неожиданная для многих информация: основные жертвы – не застарелые алкоголики (всего 4 % от трудоспособных мужчин) и даже не сильно пьющие (максимум 12 %). В зоне повышенного риска – 40 %, которые выпивают время от времени! Да-да, те самые люди, которые в субботу не помнят, как провели вечер пятницы, и повторяют такое почти каждую неделю.

Безобидная, казалось бы, привычка «отрываться» после рабочей недели наносит организму вред, сопоставимый с регулярными запоями.

Учёный из университета Миссури (США) Шивендра Шукла как раз занимался исследованием «периодического пьянства»: наблюдал за студентами на вечеринках и ставил опыты на крысах, подпаивая животных алкогольными растворами разной крепости в разном темпе. По его словам, заметные повреждения всего организма начинаются, если превысить концентрацию алкоголя в 0,8 промилле. Чтобы достичь её, человеку хватит двух полных бокалов вина, выпитых за два часа. Крепкие напитки, как легко догадаться, справляются гораздо быстрее.

И ладно бы, алкоголь наносил одиночный удар. Доктор Шукла, сверкая очками, указывает пальцем в монитор: попадание этанола в организм сродни действию кассетной бомбы! Запускается цепная реакция процессов в печени, которые губительно влияют и на неё саму, и на остальные важные органы тела, от мозга до почек, – например повреждая ДНК. Самое неприятное, что действие этих процессов продолжается даже тогда, когда человек протрезвел и вернулся к привычной жизни. Печень, важнейший орган для всего организма (не только для пищеварения), пострадав от алкоголя, ещё довольно долго занимается натуральным вредительством.

Вот поэтому те, кто привык закладывать за воротник в пятницу, рискует так же сильно, как запойные. Например, есть такое заболевание – алкогольный миокардит. Каждый раз, когда человек крепко выпивает, этиловый спирт повреждает клетки сердечной мышцы, её замещает жировая ткань, орган начинает увеличиваться в размерах и при этом ослабевать, терять тонус. Это не просто серьёзное – это фатальное состояние организма. Процесс необратим, лечения сегодня не существует, единственный выход – пересадка. Ольга Бокерия, дочь легендарного хирурга Лео Бокерии, сама доктор медицинских наук, кардиолог, показывает мне огромное дряблое желтоватое сердце, облепленное потёками жира. Объясняет: человек, в чьей груди оно билось, вовсе не был запойным алкоголиком, просто хорошенько напивался время от времени. Окидывая профессиональным взглядом предсердия и желудочки, она добавляет: «Я думаю, он внезапно умер. Даже не успел об этом задуматься. Судя по тому, как оно выглядит, тут инфаркта не было. Аритмия – и фить!»

Но ни миокардит, ни другие ужасные болезни и поражения внутренних органов, которые происходят при слишком близком знакомстве с этанолом, пока не в состоянии окончательно отвратить людей от выпивки. Даже больше: на каждый аргумент сторонников полного и окончательного избавления от алкоголя любители пропустить стаканчик-другой отвечают своими доводами и статистикой. Один из самых часто используемых аргументов – широко известный график зависимости смертности от количества выпитого, который показывает, что продолжительность жизни абсолютных трезвенников меньше, чем у умеренно употребляющих. Исходя из чего, этиловый спирт, яд по определению, в каких-то неустановленных, но явно небольших количествах может быть полезен! Честно сказать, для меня это была загадка века: не укладывалось в моей голове, как так получается, что дольше всех живут не те, кто совсем не пьёт, а кто пьёт по чуть-чуть. И вот недавно выяснилось, что не зря!

После серии опытов было чётко установлено, что безопасных или тем более полезных доз алкоголя не существует – для живых клеток токсично любое количество чужеродного этанола.

А такие приятные каждому выпивающему человеку числа на уже упомянутом графике оказались казусом статистики, помноженным на несовершенство методов подсчёта. В категорию недолго живущих те, кто не пьют вовсе, попасть могут потому, что не могут пить из-за серьёзных проблем со здоровьем, не связанных напрямую с алкоголем. Или не пьют сейчас, потому что завязали, а до этого пили много. Если же проводить прицельные исследования, то выясняется, что, скажем, широко разрекламированная польза от небольших доз этанола для сердца укладывается в статистическую погрешность – то есть её не существует. А ещё не стоит забывать, что традиционно употребляют тот самый классический один бокал белого вина в день, который якобы продлевает жизнь, люди с хорошим достатком, высоким уровнем культуры, занимающиеся спортом. Вот это действительно продлевает жизнь. Поэтому слегка выпивающие люди живут дольше не благодаря, а вопреки своей привычке!

Но поклонники этанола не хотят сдаваться, даже оставшись без комплиментарной статистики в руках. Приводят пример стойких к алкоголю наций, например грузин. Этот народ вполне может составить русским конкуренцию в обильном употреблении спиртного. При этом средняя продолжительность жизни в республике – 74 года, на 4 года больше, чем в России, и вообще одна из самых высоких на постсоветском пространстве. Хотя живут в Грузии заметно беднее, а уж как пьют! В легендарной способности этого народа поглощать вино литрами я убедился лично во время научной экспедиции. Мне вообще тогда несказанно повезло: я попал на двойное торжество – день города в Тбилиси и настоящую грузинскую свадьбу – и имел при этом законную возможность воздержаться от спиртного, поскольку незадолго до поездки сломал руку, принимал антибиотики и имел железобетонный медотвод. Радушные грузины не без сожаления согласились сделать скидку на моё состояние, так что я, пребывая в самом трезвом уме во всей компании, наблюдал, как поднимаются тосты за Бога, за Грузию, за родителей, за молодожёнов, за российско-грузинскую дружбу… Языки у гостей и хозяев, конечно, развязались, и я воспользовался случаем, чтобы взять у них интервью. Пришлось, конечно, выслушать, что именно здесь, а не где-либо ещё зародилось виноделие, – мы даже спустились в подвал, и мне показали аутентичные ёмкости для изготовления и хранения виноградного вина. Постепенно дошли до волнующей меня темы, как пить, но не спиваться. По мнению моего жизнерадостного собеседника Зураба Чалидзе, который сам делает вино, главное – отношение к выпитому. Всё просто: пьёшь с горя – большие шансы, что станешь алкоголиком. Пьёшь от радости – скажем, празднуешь что-то – ничего тебе не будет. Подтвердить такое научным методом вряд ли возможно. Но вот что удалось заметить: культура пития в Грузии, фирменное неторопливое приближение к состоянию опьянения во время долгого застолья с обильными закусками, даёт организму гораздо больше шансов своими силами смягчить удар по печени и вообще справиться с токсичным воздействием спиртного. Одно из самых важных условий здесь – употребление некрепкого алкоголя без всяких примесей и дополнительной сатурации углекислотой.

О том, насколько более разрушительными могут быть крепкие спиртные напитки, команда «Чуда техники» убедилась самостоятельно, проведя полноценный научный эксперимент на лабораторных крысах. Наши подопытные были разделены на несколько групп и в течение двух месяцев получали два вида вина, дешёвое и дорогое, шампанское, пиво, виски, алкогольные коктейли с энергетиком и, конечно, водку. Через два месяца непробудного пьянства именно у тех крыс, которые принимали водку и виски, печень пострадала больше остальных – и заметно больше, чем у тех, что пили пиво и вино. Наблюдения кардиохирургов, кстати, с таким результатом совпадают.

Сочетание крепости с большим количеством дополнительных веществ в напитке повышает его опасность. У врачей даже появилась привычка первым делом спрашивать у свежепоступивших пациентов, не употребляли ли те вчера виски – так часто этот напиток провоцирует сердечные приступы.

Ещё одна проблема с алкоголем, которой в нашей стране по-прежнему уделяется недостаточно внимания, – фетальный алкогольный синдром, комплекс признаков недоразвития у детей, мать которых пила во время беременности. В одной из командировок в Нидерланды я познакомился с миловидной женщиной, урождённой американкой Дайан Блэк, одной из активисток европейской организации по борьбе с фетальным алкогольным синдромом. Она уже давно живёт в тихой деревушке на севере Голландии. В конце девяностых годов прошлого века Дайан усыновила трёх детей из России: мальчика Мишу и двух близнецов помладше, Вову и Нату. Странности в поведении детей она заметила уже после того, как приехала с ними из России. По её словам, Миша просто кричал и бегал целыми днями туда-сюда, его внимание невозможно было ничем переключить. Он не мог научиться играть в игрушки – просто бросал их на пол. Не понимал, как вести себя в семье. Младшие близнецы попали к Дайан с сильным дефицитом веса и тоже имели колоссальные проблемы с обучаемостью. Все дети были от одной матери, и, походив по специалистам, Дайан быстро выяснила: у них был типичный фетальный алкогольный синдром. Учёные установили, что, когда женщина во время беременности употребляет алкоголь, у неё рождаются дети с меньшей массой мозга и меньшим количеством извилин – в необходимый момент из-за отравления этанолом ему не удаётся правильно развиться в утробе матери, особенно лобным долям, которые отвечают за адаптацию в обществе. Также недоразвитым оказывается мозолистое тело, которое соединяет части мозга между собой и координирует связь между мыслями и действиями. Дайан признаётся, что труднее всего её семье пришлось с Мишей. Тот демонстрировал самые тяжёлые признаки синдрома, особенно подростком. Он поджигал дома соседей, убегал из дома, плохо учился – и в итоге его отправили в специальный интернат. Проведя там полтора года, Миша вернулся уже примерным членом семьи. Дайан также упомянула, что дети придерживаются специальной безглютеновой диеты, как при эпилепсии, а ещё регулярно занимаются со специалистами по развитию. Тем не менее все трое смогли освоить только самые простые профессии – проблемы с обучаемостью и даже речью у них, к сожалению, сохранились. Показательно, что никому из них и в голову не приходит пить алкоголь самим.

А Дайан, лично столкнувшись с фетальным алкогольным синдромом, стала активно пропагандировать знания о том, как опасно спиртное для беременных. Следует признать, что в России эта проблема ещё не осознана в должной мере ни обществом, ни, самое печальное, врачами. Студенты-медики не получают о ней необходимой информации, а специалистам зачастую приходится использовать зарубежные источники, чтобы правильно поставить диагноз. Но любой эксперт по фетальному алкогольному синдрому – российский или зарубежный – подтвердит: даже небольшое количество алкоголя во время беременности может привести к нарушениям у плода. Безопасной дозы этанола для беременной женщины просто нет.

Удивительно, но даже после такой информации находится много людей, которые не готовы отказаться от спиртного совсем. В качестве последнего объяснения тому, почему они никак не могу остановиться, начинают ссылаться на генетику! Есть такое расхожее представление, будто б у части азиатов и в особенности у северных народностей существует специальный ген, из-за которого они особенно быстро спиваются и в целом плохо противостоят алкогольному опьянению. Некоторые даже считают, будто изначально славяне были устойчивы к спиртному, но пришли татаро-монголы и своими азиатскими генами всё испортили. А вот те же грузины такой судьбы избежали, их гены защищают, вот они и пьют беспрестанно. Такую смелую апелляцию к серьёзной науке просто обязательно нужно проверить, подумал я, и обратился к ведущей российской специалистке по генетике пьянства – Светлане Боринской. Вместе с нею мы отправились в экспедицию, чтобы взять образцы ДНК и исследовать гены в Грузии, Якутии и Москве. В Тбилиси к нашей миссии отнеслись с большим воодушевлением и предоставили необходимый материал – слюну из глубины ротовой полости – в коллекцию Светланы Александровны. Попутно пытались сломить сопротивление видного специалиста из Москвы и напоить её в соответствии с местными традициями – свадьба всё ж таки, – но доктор биологических наук свою норму знала и проявляла безукоризненную силу воли в её соблюдении.

Затем мы отправились в Якутию, которая, по официальной статистике, входит в число самых пьющих регионов России. Никто не спорит: жизнь в республике, более 40 % территории которой находится за Северным полярным кругом, простой не назовёшь. Это очень доступно сформулировал водитель такси, который вёз нас из аэропорта: «Вот ты представь себе: минус 40, ты в деревне, и нужно выйти в туалет. И в таком режиме – 5 месяцев в году». Поневоле захочешь опрокинуть рюмку перед каждым походом. Ну а гены? Ведь даже дипломированные наркологи уверены, что для северных народностей водка более губительна, чем для жителя Средней полосы России. Вспоминают про некий дефект ферментов и повторяют утверждение, будто из-за генетической предрасположенности у жителя Якутии или Чукотки алкоголизм может сформироваться уже за первый месяц употребления. И будто бы из-за этого бизнесмен Роман Абрамович, в бытность свою губернатором Чукотского автономного округа, распорядился выдавать местным жителям зарплату на специальные банковские карты, по которым нельзя было купить спиртное.

Эти сведения выглядят не слишком достоверными уже при простом изучении медицинских отчётов: по данным главного нарколога Якутии Петра Тумусова, степень алкоголизации населения в республике действительно на треть выше общероссийского показателя, однако среди пациентов наркологических клиник якутов и русских – поровну. Мы не останавливаемся на статистике и идём собирать пробы ДНК. Это оказалось заметно сложнее, чем в Грузии. Сначала нас подозревали в том, что мы прибыли снимать очередную «чернуху» про пьющих якутов. Затем все подряд отказывались от участия в тесте. Очевидно, что тема для местных по-настоящему больная. Спасибо социальным сетям и личным знакомствам – в результате нам помогла местная продвинутая молодёжь, собравшая необходимое количество добровольцев.

Вернувшись в столицу, мы попросили об аналогичных анализах нескольких известных русских. Обратились к тем российским звёздам, чьи алкогольные неприятности попали в прессу (музыканты Сергей Шнуров и Виктор Салтыков, телеведущая Маша Малиновская и модель Елена Беркова), к тем, кто балуется изредка (актёр Александр Семчев и эстрадный артист Николай Бандурин), и к тем, кто совершенно равнодушен к алкоголю (спортсменка и депутат Светлана Журова, музыкант Антон Зацепин и ваш покорный слуга). Собранный нами со Светланой Боринской материал расшифровывали специалисты из Института общей генетики, но прежде оглашения результатов – небольшое объяснение.

На самом деле одного-единственного «гена пьянства» не существует. Генов, которые склоняют человека к спиртному, найдено великое множество. Они очень сложно взаимодействуют, определяя скорее особенности личности. У таких людей возникают дефекты в так называемой «системе вознаграждения» – совокупности структур в нервной системе, которые участвуют в регулировании и контроле поведения при помощи положительных реакций на действие. Под воздействием дефектов люди превращаются в алкоголиков, наркоманов, игроманов – практически любой соблазн современного мира может стать их больной точкой. Нас же интересовал вполне конкретный ген, который, наоборот, защищает от пьянства! Как такое может быть, спросите?

Разрешите напомнить путь алкоголя в нашем организме. Цепочка превращений такая: спирт, попав в пищеварительный тракт, становится ядовитым ацетальдегидом – одной из главных причин похмельного синдрома. Дальше он преобразуется в безопасный ацетат, который без проблем выводится из организма. И то, насколько долго происходят эти метаморфозы, регулируется вполне определёнными генами. У типичного европейца первое превращение происходит медленно, а второе быстро – спирт долго держится в крови, яд накапливается понемногу и тут же выводится. Человек получает больше удовольствия, чем страданий, и не видит ничего плохого в том, чтобы пить часто, – прямая дорога к алкоголизму. Совсем иначе у азиатов: реакция «спирт-ацетальдегид» быстрая, преобразование яда в ацетат медленное. В итоге спирт уходит быстрее и, главное, веселит меньше, зато симптомы отравления проявляются скорее. Вероятность стать алкоголиком у носителей такого гена ниже. Собственно, некоторые антиалкогольные препараты – торпедо, эспераль – работают по схожему принципу: на время превращают европеоида в монголоида, которому от спиртного плохо.

Согласно исследованиям, люди с азиатским геном выпивают в среднем на 20 % меньше, чем те, у кого его нет.

Так вот: наши анализы, которые, конечно, далеки от полноценного статистического подсчёта (участников маловато), но общую картину отразить способны, показали: в Якутии защитный ген нашёлся у 40 % протестированных!

Согласно данным научной литературы, таких в целом среди населения республики порядка 20–30 % – мы почти не ошиблись. У грузин, как ни поразительно, генетическая защита куда меньше: ею обладают только 10 % участников нашего теста, здесь мы полностью совпали с имеющейся статистикой. И примерно такой же процент у русских: из всех сдавших анализы ген защиты Светлана Александровна нашла только у меня, то есть у одного из десяти. Самыми же генетически защищёнными нациями считаются китайцы и японцы – полезная мутация есть у 90 % населения.

Но даже наличие такого гена не даёт стопроцентной гарантии, что его носитель откажется от алкоголя. Слишком многое в нашей жизни определяют так называемые «факторы среды». Если даже самый защищённый генами человек окажется в сильно пьющем окружении, то с большой вероятностью присоединится к нему, просто чаще будет сетовать на то, что все пьют, как люди, а он уже на середине застолья спит под столом. Как верно отметила Светлана Боринская, если бы печень решала, пить человеку или нет, то, конечно, он бы не пил. Но, к сожалению, у человека есть ещё и мозг – именно он в поисках средства против стресса в итоге жертвует и собой, и сердцем, и печенью, и всем организмом.

Так что же делать тем, кого ни гены не оберегают, ни среда не щадит? Если опираться на науку, видится из этой непростой ситуации три выхода: сложный личный, сложный общественный и сложный футуристический – простых нет. Разберёмся поочерёдно со всеми тремя.

Сложный личный выход придётся осуществлять, как легко догадаться, на основе силы воли и медицинских рекомендаций по безопасному употреблению этанола. На вопрос «когда пить?» потребуется дать самому себе твёрдый ответ – «как можно реже» и подыскать персональный мотиватор, который поможет придерживаться такого графика. Для одних им может стать разговор по душам с врачом – даже не наркологом, а терапевтом, который сумеет внятно донести до человека всю опасность этанола. Для других – религия. Для третьих – психотерапия. Для четвёртых – спорт. Способов отвлечь себя от спиртного на самом деле много, было бы желание их освоить.

На вопрос «сколько пить?» – врачи в разных странах, основываясь на последних данных мировой науки, дают примерно одинаковый ответ. Скажем, в США всё меряется стандартными «дринками», один дринк – 14 граммов чистого спирта. Если пересчитать, например, на вино, получится полбокала. Как сообщила мне доктор Розалинд Бреслоу из вашингтонского Института по борьбе с алкоголизмом, норма для женщин – не более трёх дринков в день, при этом лучше ограничиться семью дринками в неделю. Для мужчин безопасная норма чуть побольше – четыре дринка в день и максимум четырнадцать в неделю. Если придерживаться этих значений, врачи обещают, что вред здоровью будет минимальным.

Для большинства любителей выпить такие цифры – сплошные слёзы, конечно. Именно поэтому, если в социальных сетях вдруг появляется информация о том, что вред от алкоголя сильно преувеличен, её тут же начинают активно перепечатывать и пересылать друг другу. Пару лет назад большой популярностью пользовалась заметка, в которой говорилось, будто на самом деле можно без вреда для здоровья выпивать целую бутылку вина в день! Ссылались при этом на финского учёного Кари Пойколайнена. Найти его в Хельсинки не составило труда, и мы заглянули к нему за разъяснениями. Вообще господин Пойколайнен – авторитетный специалист, был регулярным экспертом в комиссиях Всемирной организации здравоохранения, сейчас вышел в отставку и стал писать книги. В одной из них учёный предположил, что пациенты, на анкетах которых основаны исследования о вреде алкоголя, могли стесняться и преуменьшать количество выпиваемого! Если допустить, что преуменьшали они вдвое, то как раз и выйдет, что рекомендуемые нормы нужно умножать на два. Выводы Пойколайнена, впрочем, тут же раскритиковали учёные по всему миру, да и сам он заявил нам, что никогда и никому не рекомендовал выпивать бутылк у вина в день. Ушлые журналисты, как часто бывает, в погоне за читательским вниманием исказили факты.