Текст книги "Игры Бес правил. Сборник рассказов"

Игорь спрятал мобильник.

– Что и требовалось доказать.

– Неужели она?

– Вот придёт всё и узнаем. Что ты на меня уставился как на любимую женщину? Ты не в моём вкусе. Давай наливай, во рту пересохло с Иркой болтать.

Виктор налил вина в бокалы. Игорь протянул свой на встречу.

– Никогда не женись. Попадётся такая как Ирка, через неделю повесишься.

Друзья, звонко чокнувшись бокалами, улыбаясь, выпили терпкое вино.

– Прелесть, что за напиток. Заметь, что только здесь вино бывает настоящим, а не суррогатом, которым доморощенные бизнесмены травят весь город.

– Согласен, но травят нас, к сожалению, не только вином.

Ирина подошла минут через двадцать, хотя жила в двух шагах. Одно слово женщины. После бурного взаимного приветствия, как будто мы не виделись целую вечность, и выпитого бокала вина за милых дам, Игорь приступил к «допросу». Вскоре стало ясно, что эту лампадку дарил её новый бойфренд Стас. Игорь взял быка за рога:

– Солнышко, а кто у нас Стас?

– Не знаю, кто он у вас, но у нас он в списках уже не значится.

– Во как. Молодец. И на что он нам такой нужен?

– Не юродствуй. Парень он вообще ни чего и при бабках, но левый.

– Это как, гей что ли?

– Нет, он занимается криминалом, а у всех у них конец один – тюрьма.

– Логично. А у тебя случайно адресок не завалялся, отвергнутого мафиози?

Ирина посмотрела на каждого из нас в отдельности, и лицо её стало серьёзным.

– Ребята, я не знаю, какие у вас дела могут быть со Стасом, но мой вам совет не делайте этого. У них всё очень серьёзно. За лишние слова язык могут отрезать. Адрес конечно у меня есть, но без предварительного звонка вы его просто не найдёте.

Виктор стал серьёзен. Да, что же это такое, куда неткнись, кругом сплошной криминал, но решение принимать нужно. Как говориться сказал а, говори и б.

– Ира, мне очень нужно поговорить со Стасом. Думаю, что тема нашего разговора не будет криминальной. Помоги по дружбе.

– А может тебе по дружбе сразу венок заказать?

За Виктора вступился Игорь.

– Ириш, я тебя прекрасно понимаю, но нам нужно задать ему всего один вопрос. Ира, всего один и всё.

Ирина молчала. Молчали и ребята, ожидая её ответа.

– Ну, ладно. Только один вопрос и всё. Вы оба пойдёте к нему?

Виктор замотал головой.

– Нет, пойду я один. Это нужно мне.

Игорь сразу возмутился.

– Так не пойдёт. Мы вместе делаем это дело и идти нужно вдвоём. Я иду с тобой.

Их спор прекратила Ирина.

– Лучше если пойдёт один Виктор.

Игорь махнул рукой.

– Делайте, как знаете, но я буду неподалёку, на всякий случай.

На том и порешили. Ирина достала телефон и набрала номер. Ждать пришлось не долго.

Ирина плотней прижала телефон к уху, когда услышала голос Стаса.

– Привет. У меня всё нормально. Как ты?

После не большой паузы, продолжила:

– Стас, ты помнишь, мы недавно были на дне рождения у Виктора? Ему нужно задать тебе один вопрос. Ты можешь назначить ему время?

Ирина выслушала ответ и отключила телефон.

– Он готов выслушать тебя через полчаса.

8

Ровно через полчаса Виктор с Игорем были в условленном адресе. Игорь хлопнул Виктора по плечу.

– Ну, с Богом. Я останусь здесь, если, что кричи.

Виктор кивнул и вошёл в тёмный проулок, который выходил к скверу. Пройдя метров сто, он увидел одинокий силуэт и направился к нему. Стас сидел на скамейке сквера. Вокруг не было ни души, а свет одинокого фонаря едва освещал эту скамейку.

– Привет именинник, что хотел спросить?

Стас продолжал сидеть на прежнем месте и не протянул руку для приветствия. Плохой знак, подумал Виктор.

– Привет, Стас. Ты извини, что так поздно, но нужна, скажем так, твоя консультация.

– Мои консультации дорого стоят, но как имениннику я тебе её подарю.

– Ты подарил мне серебряную лампадку. Спасибо большое за подарок. Замечательная вещь, но понимаешь, ты не мог бы мне сказать, где ты её взял или купил?

После слов Виктора, Стас поднялся со скамейки и сделал шаг к нему навстречу.

– Ты случайно не мент?

Стас буравил Виктора глазами, и от этих глаз ему почему-то становилось страшно. Все его страхи рассеял страшный удар по голове, и он потерял сознание.

Очнулся Виктор в салоне какой-то машины, не понятно куда едущей. Голова от боли раскалывалась напополам.

– Очнулся именинник? Сейчас приедем в одно место, и ты нам подробно расскажешь, кто научил тебя задавать подобные вопросы.

Виктор не видел Стаса, но слышал прекрасно, и от этих слов ему стало не по себе. Неужели убьют, подумал он, но за что? Что он такого сказал? Машина резко затормозила и остановилась.

– Выходи.

Виктор почувствовал сильный удар в плечо и начал выбираться из машины. Двое не знакомых парней взяли его под руки и повели к дому. Зайдя в дом, от неожиданного удара в спину он потерял равновесие и головой вперёд влетел в комнату, больно ударившись плечом об шкаф. Виктор, держась рукой за ушибленное плечо, хотел подняться на ноги и спросить, за что его бьют, но сильный удар в живот, согнул его пополам. Чьи-то руки, схватив его за волосы, выпрямили скрюченное тело, после чего прямой удар в челюсть опрокинул Виктора на пол и он опять потерял сознание.

Виктор очнулся от того, что ему на голову лилась вода. Удар был профессиональный. Челюсть заклинило, а в голове взорвали гранату, как после дня рождения.

– Ну, что молчишь? Ты не понял вопроса?

Стас говорил тихим голосом, и от этого становилось жутко. Виктор покачал головой и постарался сесть на полу. С третьего раза ему удалось сесть и облокотиться спиной о стену.

– Зря ты так Стас. Я к тебе с чистой душой, а ты сразу по голове, даже не выслушав меня.

– Ну, извини, коль что не так. Зачем тебе информация о лампаде?

Язык Виктора еле ворочался во рту.

– Когда ты её мне подарил, у меня начались проблемы. Был пожар, потом эта ваза. Я хотел от неё избавиться, но не получилось. Вокруг неё происходит, что-то не понятное и опасное. У меня создалось впечатление, что ей от меня, что-то надо и что бы понять это, мне нужно знать, откуда она пришла.

Виктор замолчал, переводя дыхание. Челюсть сильно болела и опухла. Наверное, перелом. Однако я попал. В комнате стояла тишина. По всей видимости, Стас обдумывал сказанное, и у Виктора было немного времени, что бы осмотреться и обдумать ситуацию, в которую он попал. Стас молчал, пристально глядя в глаза Виктора. Наконец он поднялся и подошёл вплотную к Виктору.

– Допустим, я тебе поверю. Поверю только потому, что нечто подобное было и у меня, после того, как мы взяли эту лавку старьёвщика.

9

Переведя дух, Варга поднялся на ноги. Подцепив крючком форму за горловину, он отнёс её к большой кадке с ключевой водой, в которую и погрузил всё своё творение. Подождав некоторое время, выхватил из воды форму с налитым в неё металлом. Остывшая форма теперь далась в руки, и Варга отнёс её на рабочий стол. Теперь предстоял важный момент. Взяв в руки лёгкую киянку, он аккуратно начал обстукивать уже остывший металл, освобождая его от глиняного панциря. Понемногу, по чуть-чуть, отламывались кусочки обожжённой глины. Сильно бить было нельзя, потому, что толщина изделия была минимальной и деформировать его, значит испортить весь тяжёлый труд. Наконец последние кусочки обожжённой глины упали на поверхность стола, и в руках мастера осталась не большая чашечка с витиеватыми рисунками, которые проходили по нижнему кругу, а верхний край утолщённый вылитыми буквами, кузнец сделал в виде лаврового венка. Грамоте Варга обучен не был и буквы вырезал, копируя с листа берестянки, которую принёс старец Род. Старец был единственным в общине, кто знал грамоту, умел читать и писать, а ещё говорили про него, что пришёл он в поселение очень давно и неизвестно откуда и лет ему больше, чем всем, вместе взятым жителям общины. Рассматривая чашечку, Варга любовался своим творением. На солнце белый металл переливался как живой, играя бликами на стенах мастерской. Однако работа была ещё не закончена. Кузнец сел за грубый рабочий стол, взял в руки тонкую кремневую палочку и очень аккуратно, без лишнего нажима, начал обрабатывать рисунки и буквы на своём изделии. Работа была кропотливая и тонкая, и спешка могла привести к порче всего дела. Увлёкшись работой, Варга не заметил, как сзади тихо подошёл старец Род. Некоторое время старец смотрел на работу мастера, боясь ему помешать, потом кивнул головой, как бы одобряя выполненную работу, и так же тихо удалился. Появился он ближе к вечеру, когда работа подходила к концу.

– Молодец. Всё сделал, как я просил.

Старец осматривал чашечку, держа её в руках и поворачивая её из стороны в сторону.

Варга стоял рядом и с почтением вслушивался в каждое слово старца.

– Я старался отец и спешил, боясь не успеть к намеченному тобой сроку.

– Ты сделал всё вовремя, луна только начала нарождаться, а потому перед восходом солнца прикрепи к ней цепки и принеси её к капищу.

Варга, смотрел на старца, как на великого наставника.

– Я всё сделаю отец.

Не перебивай.

– Пока на небе не появится полная луна, никого ко мне не впускай. Что бы Бог принял твоё творение, я буду молиться, пока не услышу гласа Божьего.

– Так долго?

– Молитва не бывает быстрой или долгой. Молитва это один из способов общения с нашими Богами. Старец повернулся и не спеша пошёл готовиться к предстоящему с ними общению. Неожиданно он повернулся.

– Да, не забывай приносить мне после захода солнца кувшин с водой и краюху хлеба.

Варга, как заворожённый смотрел в след уходящему старику. Такого в своей жизни он ещё не видел.

10

Виктор не знал, почему Стас решил ему довериться. Он долго слушал его историю, связанную с ограблением еврея – старьёвщика и что происходило со Стасом и его подельниками после этого случая. Как ни странно, но люди из группы Стаса стали пропадать один за другим. Что происходило, он не мог понять. Поиски пропавших ни к чему не привели и не зная, что делать Стас залёг, как говориться на дно, прекратив все свои действия до выяснения обстоятельств, связанных с исчезновением его бойцов. Один знакомый священник, который отпускал Стасу его грехи, сказал, что вещи принадлежащие церкви воровать нельзя, так как среди них попадаются особенные, способные навести порчу или вообще лишить жизни самого вора. Стас был мнительным человеком и верил во все предсказания. После разговора с священником, Стас велел раздать всю украденную церковную утварь простым людям и никогда больше не связываться в своих делах с церковью. Таким образом, эта лампадка и попала в руки Виктора уже в виде подарка.

Выслушав Стаса, Виктор спросил:

– Скажи, где находится эта лавка, которую вы взяли?

Стас задумался, но не долго.

– Я скажу тебе, где она находится, но если после этого у меня начнутся проблемы, которых мне и сейчас хватает с головой, я тебя найду и порежу на куски.

Теперь пришла очередь задуматься Виктору, но ради этого адреса, он сюда и шёл.

– Согласен.

Стас объяснил, что эта лавка находится не в нашем городе и подробно рассказал, где её найти.

Беседа была закончена и сев в машину, которая их сюда привезла, все участники этой милой беседы отправились на исходное место, с которого всё началось.

Со времени, когда Виктор расстался с Игорем, прошло около часа, и Виктор не рассчитывал застать Игоря на том же месте. Однако Игорь прохаживался взад-вперёд вдоль освещённой витрины магазина. Увидев идущего в его сторону Виктора, Игорь бросил не докуренную сигарету на землю и побежал навстречу. Разглядев поближе лицо друга, Игорь взорвался:

– Почему ты молчал? Вдвоём мы бы их отметелили.

– Не всё так просто. Меня сзади ударили по голове, и я отключился, а потом куда-то вывезли.

Игорь рассказывал Игорю всё, что с ним произошло, и закончил:

– Теперь я знаю с чего начинать.

– Если каждая твоя встреча будет заканчиваться подобным образом, я полагаю, что финала этой истории ты уже не увидишь.

Виктор, держась рукой за выбитую челюсть, рассмеялся.

– Хорошо то, что хорошо заканчивается.

11

Проснувшись по звонку будильника, Виктор вскочил с кровати и почти бегом кинулся в ванную комнату. День только начался, но сделать предстоит очень многое. Сделав бутерброд на скорую руку, он проглотил его, запив чашкой крепкого кофе. Затем тщательно упаковав лампадку и уложив её в дорожную сумку, Виктор выбежал на улицу, на ходу доставая мобильный телефон.

– Сергей Владимирович, здравствуйте. Это Виктор. Сергей Владимирович мне срочно на сегодня нужен отгул по семейным обстоятельствам.

Виктор звонил своему начальнику отдела. Мужик он был не плохой и не раз шёл Виктору на встречу в подобных случаях. Услышав ответ, Виктор поблагодарил своего начальника и отключил телефон. Теперь на вокзал. Нужная ему электричка отходит через пятнадцать минут.

Сидя в электричке, Виктор раз за разом прокручивал события последних прошедших дней. Ему не верилось, что всё что происходило, происходило именно с ним. Раньше он жил спокойной, размеренной жизнью, зато сейчас за несколько дней ему пришлось пережить события, которых хватило бы, что бы написать целую книгу. Многое пришлось узнать, но еще больше предстояло узнать и понять, хотя отдельные моменты понять, а главное поверить в них было трудно.

Через час электричка остановилась на нужной станции. Городок был не большой, и найти искомую лавку старьёвщика было не сложно. Подъехав к центру городка на автобусе, Виктор уже через пять минут стоял возле лавки. Зайдя в неё, он увидел не большое помещение, уставленное витринами и стеллажами, на которых лежали разные мелкие вещи, а вдоль стен и в углах стояли старинные шкафы, диваны, кресла. На стенах лавки висели, какие-то картины, и много различных икон и пустых окладов. Такое впечатление, что Виктор попал в другое время. Смотреть на это было просто интересно.

– Добрый день молодой человек. Вас что – то заинтересовало? Чем может помочь вам старый Кац? Кац, это я. Я хозяин этой прекрасной лавки.

От неожиданности Виктор вздрогнул. Повернув голову, откуда полились эти рулады, он увидел пожилого человека не большого роста, одетого в национальную еврейскую одежду.

– Здравствуйте. Меня зовут Виктор и мне просто необходимо с вами поговорить.

Виктор старался подражать говору старого еврея. Кац это заметил и усмехнулся.

– Послушайте Витя, не нужно обижать старого одессита. Что бы так говорить, нужно родиться в Одессе и прожить там полжизни. Но я понял, что у вас до меня есть дело или я не прав? Я внимательно вас Витя слушаю.

Свою речь Виктор подготовил, когда ехал в электричке, но сейчас в голове всё смешалось, и с чего начинать он не знал. Выручил мудрый Кац.

– Витя, перестаньте так много думать, лучше доставайте из сумки, что вы мне привезли.

Виктор послушно расстегнул молнию на сумке и извлёк от туда свёрток. Кац с интересом наблюдал за его манипуляциями. Когда Виктор развернул свёрток и извлёк на свет лампадку, лицо Каца застыло. Парализованный Кац смотрел на лампадку как на второе пришествие.

– Откуда это у вас?

Виктор глубоко вздохнул и начал рассказывать свою историю. Лицо Каца застыло. Он внимательнейшим образом слушал историю, которая на первый взгляд была неправдоподобна.

Кац слушал Виктора и кивал головой, как видимо с этим соглашаясь. Выслушав Виктора до конца, Кац продолжал кивать головой.

– Что-то в этом роде я и предполагал.

– Вы что-то знаете о лампадке?

– Скорее да, чем нет.

Кац замолчал, думая стоит ли вообще что-то говорить, ведь иногда собственный язык может довести до чего угодно, но подумав, принял решение.

– Послушайте, Витя. Эту лампадку привезли из Израиля мои старые друзья. Они тоже рассказывали мне историю, в которую трудно было поверить, но выслушав вас, я понял, что их и ваша история в чём-то похожи. Миша – это мой друг и Соня – это жена Миши были во Франции, где на аукционе купили эту вещицу. После этого, вернувшись к себе на родину с ними стали происходить странные вещи. Буквально через два дня у них произошёл пожар. Сгорело полдома, а тётя Белла – это мама Сони, сильно заболела, хотя на здоровье никогда не жаловалась, и бедный Миша от этого прямо таки сходил с ума. Соня решила, что во всём виновата эта лампада, потому, что до этого у них всё было нормально, и тётя Белла была абсолютно здорова. После всего этого они не придумали ничего лучшего, как приехать ко мне с этой лампадой. «Делай с ней, что захочешь», сказала мне Соня, и они уехали. А через неделю меня обокрали. Как вам это нравится?

– Эта лампадка, по-видимому, приносит всем несчастья у кого она находится.

– Не спешите ставить диагноз. Несчастье не бывает абсолютным и если с вами, что то происходит в этом роде, вам всего-лишь подаётся знак, что нужно или не нужно делать, что бы опять наступила гармония. Я полагаю, что сама лампадка здесь нипричём, а вот, что вложено в неё об этом нужно подумать. Крепко подумать.

– Вы говорили, что эту лампадку привезли из Франции?

– Это не я говорил, это Соня говорила, дай бог ей здоровья. Лампадка сама по себе вещь очень старинная, поверьте Кацу, он разбирается в таких вещах и сделана она здесь, в России, но очень давно. Так что родина её здесь, только где конкретно не знаю.

– Может она подаёт какой-то знак?

– Вполне может быть, может быть.

Кац взял лампаду в руки. – Вот смотрите по верху и по низу идут узорчатые наплывы и буквы, видите? А по центру картинка, видите?

Виктор кивал головой, а Кац продолжал:

– Так вот, этот рисунок сделан гораздо позже самой лампады, он выгравирован. Это делалось не для красоты, а для того, что бы обозначить принадлежность этой лампады. Полагаю, что на ней гравировка какого-то святого. Когда-то значимую икону соединили с этой лампадой.

– Получается, что раньше она находилась в какой-то церкви?

– Вот именно. В какой-то церкви. Если вы, Витя, хоть чуть-чуть знаете историю, вы должны знать, что после октябрьского переворота почти все церкви были просто уничтожены, а церковные богатства варварски расхищены. Прошло много времени с тех пор. Многие раритеты, имеющие государственное достояние так и не вернулись на родину, и где они сейчас никто не знает, а некоторые находят свою родину сами, как ваша лампадка.

– Каким образом неодушевлённый предмет может логически думать?

– В том то весь и секрет, что иногда в вещи вкладывали живую душу.

– Это, каким же образом?

– Нам с вами Витенька не дано этого понять. Делалось это очень, очень давно, а вот как, а главное кем это делалось, это останется великим таинством для нашего поколения.

Виктор сидел на стульчике, и с трудом переваривал услышанное. Ему казалось, что именно сейчас он находится в другом измерении времени.

– Где же всё-таки искать эту церковь?

– Не знаю. Я думаю, что особых усилий здесь прилагать не надо. Лампадка сама найдёт дорогу домой, где она, наконец, успокоится. Единственное, что я могу сказать по этому поводу, что искать её дом нужно в самом сердце России.

– Это в Москве, что ли?

– Витя, вы меня совсем не слушаете. Я сказал не в Москве, а в самом сердце.

Виктор ехал в электричке домой. Всё, что хотел знать, он знал. Было как-то не по себе. Мистика. Вот после всего пережитого пойми, где край? Где заканчивается жизнь и где начинается эта мистика. Для себя он уже всё решил. Он не расстанется с лампадкой, и будет искать её дом, вернее сказать искать будут они вместе.

Окурок

Кажется всё, я умираю. Верить в то, что твоим убийцей стал обыкновенный окурок нелепо, абсурдно, но факт остаётся фактом. Грудь опять полосонуло огнём. Такое впечатление, что внутри тебя разожгли громадный костёр. Дышать трудно. Пот градом стекает со лба.

Ещё вчера всё было нормально. Вчера я пил пиво с Максом и Гошей. О чём-то болтали, смеялись. Настроение было прекрасное, а главное радовали перспективы. Завтра – послезавтра я получаю аванс за предстоящую работу и начинаю трудиться не покладая рук. С этими мыслями я стоял на автобусной остановке. Машинально достав из кармана куртки пачку сигарет, не глядя, вытащил сигарету. Так же машинально или скорее по привычке, сунул сигарету в рот, поднёс пламя зажигалки к концу сигареты и несколько раз резко втянул в себя горький дым.

– Это твоя последняя сынок.

От неожиданности я поперхнулся дымом и повернул голову влево. В метре от меня на пустом ящике сидела старуха, а на другом ящике перед ней лежал большой полиэтиленовый мешок с семечками. Рядом с мешком стоял пустой мерный стакан.

– Больше тебе курить нельзя, это твоя последняя сигарета или последний день в твоей жизни.

Я онемел. Глядя в глаза старухе, мне становилось страшно. Казалось, она смотрит сквозь меня, а глаза неприятные, злые, колючие. Мне стало неуютно, и ничего не сказав в ответ старухе, я медленно перешёл на другую сторону остановки. Стало не много легче, но неприятный осадок остался. Я бросил не докуренный окурок в урну и тут же обратил внимание на смятую пачку сигарет в правой руке. В пачке оставалось три сигареты. Пачка последовала за окурком в ту же урну. Мне показалось, что на этой остановке, я нахожусь целую вечность, хотя посмотрев на часы, увидел, что прошло всего лишь пять минут. Маршрутки до сих пор не было, и я решил идти домой пешком. Во второй раз, пересекая автобусную остановку, повернул голову вправо, думая увидеть ту старуху, но её на месте не оказалось. Не было ни ящиков, ни семечек, ни старухи. В сердцах махнув на всё рукой, быстрым шагом пошёл по направлению к своему дому. Через 10 минут быстрой ходьбы захотелось курить. Сигарет не было. В голове напрочь засела старухина фраза – «это твоя последняя сынок». Курить хотелось всё больше и больше. Кто эта старуха? К чему эта её фраза? Да бред полный! Подошёл к киоску. Взглядом начал искать свою марку «ХХ1 век» и одновременно полез в карман за кошельком. Всё отработанно до автоматизма. Пришло на ум, что почти всегда так же выкуривается сигарета: движение пальцев, зажигалка, вдох – выдох, щелчок окурком в сторону, а через пять минут ты уже забыл, что курил и хочется повторить опять и так до бесконечности.

– Это твоя последняя сынок.

Руки дрожат. Защёлкиваю кошелёк и кладу в карман. Медленно отхожу от киоска. Что я делаю? Я хочу курить!!! В мозгу опять взрывается:

– Больше тебе курить нельзя, это твоя последняя сигарета или последний день в твоей жизни.

Бездумно плетусь домой. От хорошего настроения не осталось и следа. Подхожу к очередной автобусной остановке, но запрыгнуть в маршрутку не успеваю. Зато успеваю заметить, дымящийся окурок почти целой сигареты, который проделав двойное сальто, по вниз сходящей дуге приземляется прямо на лавочку остановки, рядом с урной. В голове пусто. Хватаю окурок и с ощущением счастья затягиваюсь, что называется в «полный рост». Ну, вот и всё, что и требовалось доказать. Всё мираж, всё полный бред. Постепенно возвращается настроение.

Ночью снились кошмары. Снилась бабка с семечками. Она грозила мне скрюченным пальцем и что-то шептала губами. Потом на мне загорелась одежда. Я в ужасе проснулся. Проснулся и не мог вздохнуть. Внутри меня всё горело. Каждый вдох причинял ужасную боль. Этого не может быть! Ведь мне всего 25 лет! Господи, да что же это такое? В полной тишине слышу тихие, но отчётливые слова:

– У тебя был выбор – жизнь или окурок. Ты выбрал окурок. Чего же ты ещё хочешь?

– Хочу жить! Жить хочу!

– Извини, выбор сделан.