Текст книги "Простовещи. История мира через легендарные товары и любимые продукты"

И бутылка рома

Для американцев резня белых на Гаити стала не меньшим шоком. Плантаторы Юга видели эти реки крови, но делали из этого свои выводы. Главный – рабов не должно становиться слишком много.

Вы, скорее всего, слышали про государство Либерия. Бедное, неспокойное государство в Западной Африке. Но во флаге этой страны уже заложена подсказка – в чем это государство необычно. Флаг концептуально копирует американский, и это не просто так: Либерия – колония темнокожих американцев. Часть американского общества решила, что завоз рабов был ошибкой, которую нужно исправлять, – и здесь противники рабства и плантаторы-рабовладельцы объединились. Они основали Американское колонизационное общество, которое пропагандировало среди свободных темнокожих идеи возвращения в Африку, откуда их увезли ради добычи сахара.

Еще до появления плантаций на территории Америки сахар играл важную роль в местной экономике. В рамках «треугольной торговли» Северная Америка специализировалась на переработке сахара в ром. Этот напиток недаром стал частью образа любого пирата – это важнейший элемент жизни Нового Света того времени. Ром из американского Род-Айленда был настолько ценен, что в Европе его одно время использовали как валюту, пусть это и трудно представить. В работорговле ром тоже был платежным средством – за одного раба давали 18 литров рома.

Именно ром на основе сахарного тростника был главным богатством Штатов в период их становления. Но британские власти хотели жестко контролировать этот рынок. Сначала они придумали закон о сахарной патоке с заоблачными пошлинами. Когда они поняли, что все новые правила игнорируют, британцы придумали специальный закон о сахаре. Он уменьшил пошлины, но контроля становилось еще больше.

Эти законы сильно ударили по американской экономике – чтобы сварить много рома, нужны были поставки из Франции, а они в прежних объемах были невозможны. На этом фоне желание платить налоги британским властям сильно поубавилось – давления на бизнес много, а политические запросы колонистов игнорируют. Именно закон о сахаре многие считают важной причиной начала американской Войны за независимость. Но война прошла, США к началу XIX века успели подчинить себе большие территории на Юге страны и стали из страны – импортера сахара страной-производителем.

Когда французы продали американцам Луизиану, они передали и свои сахарные плантации. Вместе с плантациями на территории Штатов оказалось и большое количество бывших колонизаторов с Гаити. Именно в Луизиане они планировали делать новые деньги своим старым надежным способом. К началу Гражданской войны доля рабского населения штата Луизиана, который стал американским центром сахара, составляла почти половину населения. Каждый четвертый мешок с сахаром в мире к середине XIX века был из Луизианы.

Но ради этого пришлось жертвовать многим. В отличие от Гаити или Бразилии, США уверенно двигались в индустриальный век. И пусть Север страны всегда был впереди, на Юг, где выращивали тростник, новые технологии тоже проникают: гигантские испарители и центрифуги становятся частью крупных плантаций. Создаются целые заводы по переработке сахарного тростника, требования к квалификации рабов растет. К 1850-м годам ожидаемый доход от труда каждого раба составлял пять бочек сахара и 1130 литров патоки.

Те, кто оставался на полях, не разгибая спины должны были обеспечивать безостановочный цикл. В сезон сбора сахара работа шла круглосуточно, а одна смена длилась 18 часов.

Все это приводило к катастрофической смертности. Рабы с сахарных плантаций жили гораздо меньше, чем те, кто добывал хлопок. По подсчетам, при постоянной переработке раб выдерживал лишь семь лет такого труда. Технический прогресс не сделал жизнь рабов лучше. Поэтому неудивительно, что Луизиана стала центром восстаний чернокожих рабов: в 1811-м вспыхнуло «восстание германского берега» – крупнейший бунт рабов в истории США. Все происходило именно на сахарных плантациях.

Отношение к рабству в США становилось с годами все хуже – страна буквально разделилась на две части. Как результат, ухудшается отношение и к сахару. Американские борцы с рабством вводят бойкот сахара, но полный отказ от него уже невозможен. На Севере в качестве заменителя начинает распространяться кленовый сироп – современный символ Канады. Появляются и другие способы решения проблемы. Например, производство сахара из свёклы.

Тема свекольного сахара крайне обширна. Сегодня он – основа сахарного рынка в СНГ, но его история более прозаична, нежели у более «естественного» тростникового собрата.

В свекольном сахаре и в Америке видят замену тростнику, но результаты разочаровывают – «свободный сахар», как его называли, оказался сложнее в производстве, дороже, и – самое главное – он не всем пришелся по вкусу. На этом поле прекрасно сыграли британцы – владея пригодной с точки зрения климата Индией, они начали продвигать свой сахар под лозунгом «не сделанный рабами». Положение индийцев в Британской империи тоже было тяжелым, но этого хитрого маркетингового приема было достаточно. Индийский сахар начал быстро завоевывать популярность на Западе. Однако ясно было одно: глобальной замены тростнику как не было, так и нет.

И даже после Гражданской войны в США, которая положила конец рабству в южных штатах, далеко не все плантаторы решили отказаться от старых методов. Кто-то, конечно, попытался встроиться в новый, индустриальный мир. Но многие избрали путь эмиграции.

Русские Гавайи

Планы подчинить себе Гавайи имели не только британцы с американцами. Россия крайне активно действовала на островах в начале XIX века и даже успела построить крепость. Проекту было не суждено реализоваться – влияние России на Тихом океане было крайне ограниченным.

Привычка – дело серьезное, поэтому до 40 тысяч американских плантаторов с юга перебрались в Бразилию, где рабство отменят лишь в 1888 году – спустя более чем 20 лет после США. Плантаторы были готовы ехать хоть на край земли. Без привычного образа жизни и уровня доходов они себя не мыслили.

Американские плантаторы принесли с собой и новые технологии, и принципы ведения хозяйства. И понятное дело, укрепили местную сахарную промышленность. В итоге именно Бразилия до сих пор занимает первое место по производству сахара в мире.

Американцы занимались сахаром не только в Бразилии – на Тихом океане оставалось одно очень красивое место, где европейцы еще не укоренились к XIX веку, – это Гавайи.

Гавайский плен

Гавайские острова находятся на пути из Азии в Америку, и поэтому привлекают большое внимание европейцев. Особенно начиная с XIX века. Местное население – полинезийцы – к людям из-за моря относились максимально настороженно. Знаменитый капитан Кук погиб именно на Гавайях во время конфликта с местными жителями.

Практически сразу после активного проникновения чужеземцев острова подпадают под зависимость: сначала британскую, а затем и от американцев. Американские бизнесмены прибывают на остров и разворачивают свой сахарный бизнес. Вместо рабов из Африки на острова привозят свободных рабочих из стран Азии. Начало было положено.

Сахарозаводчики оказываются теневыми правителями острова. Гавайи становятся своего рода наркоманом на сахарной игле, не имея возможности с нее соскочить. В середине XIX века, под влиянием западных промышленников, происходит глобальный передел земли на островах. Раздел шел так:

● 1/3 земли полагалось королю,

● 1/3 местной аристократии,

● 1/3 шло простому люду.

Но в действительности все было гораздо хитрее. Чтобы закрепить землю за собой, надо было сперва заявить о своих правах на владение в официальные органы. Естественно, коренные жители, владевшие землей по праву традиции сотни лет, ничего не знали о каких-то юридических правах и поэтому проигнорировали распоряжение. В результате местное население просто сгонялось, а формально ничейная земля продавалась американским поселенцам или сахарозаводчикам. Окончательно сформировалась «Большая пятерка» – пять крупнейших агрохолдингов острова, главная сила на Гавайях.

Положение местного населения становится критическим – если на момент прихода европейцев на острове проживало свыше 120 тысяч полинезийцев, то в результате эпидемий местное население сначала упало до 50 тысяч, а к началу XX века еще в два раза. Даже сегодня коренные гавайцы составляют около 10 % от общего населения острова – это результат сахарной колонизации.

На фоне вымирания местных жителей сахарные компании массово завозят японцев и китайцев: за вторую половину XIX века на остров прибыло около 200 тысяч азиатов. Большинство возвращались домой по окончании контракта, но многие оставались на островах. Коренные гавайцы в своем собственном государстве стали бесправным меньшинством без земли. Властью на острове давно был не король, а «большая пятерка» сахарозаводчиков, которые защищали свои интересы.

Сахарное лобби продавило выгодные договоры о торговле с США – они просто отменили все пошлины в обороте сахара. После непродления договора со стороны США сахарозаводчики, чтобы не нести убытки от пошлин, просто поддержали переворот белых, которые аккуратно передадут остров в руки США в 1898 году.

Иными словами, даже без рабства сахар был способен полностью перевернуть жизнь на отдельной точке на карте. Свободные полуфеодальные острова посередине Тихого океана после появления сахарных плантаций превратились в колонию белых олигархов. Сахарозаводчики из США о демократии слышать не хотели – они устроили на Гавайях жесткую централизованную власть для максимизации прибыли. В 1903 году генеральный прокурор Гавайев Эдмунд Пирсон Дойл сказал: «На этой территории существует правительство, централизованное до степени, неизвестной в Соединенных Штатах, и, вероятно, почти такое же централизованное, как это было во Франции при Людовике XIV».

Лишь в середине XX века, в результате борьбы государства и заводчиков, сахарная промышленность на архипелаге начала умирать. Это бы не стало значимой проблемой для США. У них были другие возможности для экспорта, если бы не одно «но» – Кубинская революция.

Куба, отдай свой сахар

Еще с колониальных времен Куба была центром сахара, но не таким значимым, как соседний Гаити, – сказывалось испанское господство. После восстания рабов на Гаити испанцы решили воспользоваться шансом и стать следующими «сахарными королями», и Куба им в этом должна была помочь.

Промышленная революция сделала производство сахара действительно массовым. Если в прошлые века сахар был эксклюзивным товаром, то в XIX веке его выработка начинает расти в геометрической прогрессии. Давайте посмотрим на цифры. Весь мир на 1820 год делал 400 тысяч тонн сахара. К концу века объем вырастет до 7 миллионов тонн, а после Первой мировой цифра взлетит до безумных 25 млн.

На Кубе тоже произошел монструозный рост производства сахара: 20 % всего сахара в мире в 1925 году выдавал маленький остров на Карибах. Безусловно, это не те доли, которые были у Гаити или Бразилии, но эпоха подобных монополий отдельных стран уходила в прошлое.

Куба превратилась в новую сахарную столицу мира, а нужда в дешевой рабочей силе никуда не делась. Рабство на Кубе сохраняли аж до 1886 года, когда весь цивилизованный мир от этого давно ушел.

Испанская империя, которая разлагалась и теряла силы с каждым годом, чудом удерживала остров в подчинении. Местные борцы за независимость плотно взаимодействовали с американцами и выжидали, когда на горизонте появится звездно-полосатый флаг. Час настал в 1898 году, и в течение полугода испанцы потеряли контроль над Кубой. США учредили временную администрацию на острове, и за четыре года успели плотно связать местную экономику со своей.

Куба, лакомый кусок для любых колонизаторов, стала страной – сателлитом Соединенных Штатов. Правовой основой американского влияния на Кубе становится «поправка Платта». Она зафиксировала за американцами всю собственность за годы оккупации, а еще разрешила вводить войска США на Кубу по собственному желанию. Подобные законы вызывали среди простых кубинцев лишь ненависть.

В начале XX века США вливают гигантские инвестиции в кубинскую сахарную промышленность и инфраструктуру. Куба получала льготы для экспорта своего сахара на американский рынок. 20 % всей земли на Кубе захватывают сахарные гиганты. Со всего Карибского бассейна свозились мигранты ради работы на плантациях. Ни о какой индустриализации страны не могло идти и речи – это было неинтересно ни кубинской власти, ни американской. Если есть такое количество «коротких» денег, то зачем?

В начале 30-х кубинский режим вновь начал трещать по швам – на фоне протестов происходит военный переворот, подготовленный сержантом армии Кубы Фульхенсио Батистой. Временное правительство попыталось заручиться поддержкой населения и облегчить доминирование американцев.

Но, став де-факто главой страны, Батиста очень быстро договорился с иностранными сахарными гигантами. При нем США окончательно присвоили себе всю отрасль. 70 % пахотной земли принадлежало иностранцам, но сама Куба превратилась в страну-противоречие. Судите сами: на африканские колонии или Гаити ее положение было мало похоже – Куба занимала первое место по потреблению мяса, по количеству автомобилей и телефонов во всей Латинской Америке. Страна по своим показателям находилась близко к группе развитых. В то же время каждый четвертый кубинец существовал без работы. Пока жители Гаваны, столицы страны, купались в роскоши, сельские жители страдали от нищеты и болезней.

Такой уровень неравенства вызывал возмущение у населения. Батиста многими воспринимался как марионеточный генерал-губернатор, поставленный для угнетения коренного населения. Полицейские методы вроде жесткого подавления протестов и убийства политических конкурентов не могли навести порядок до конца – на месте одной отрубленной головы появлялось две новых. В этих условиях массовое восстание казалось делом времени.

И тут на историческую арену выходит Фидель Кастро. В контексте нашей темы интересна его биография. Если Батиста провел свое детство, работая на сахарных плантациях, то будущий лидер коммунистического восстания Фидель был сыном разбогатевшего сахарного плантатора. Классическая история, когда социалистические взгляды гораздо успешнее распространяются среди детей элиты. 2 декабря 1956 года яхта «Гранма» с революционерами на борту пристает к кубинскому берегу – революция Фиделя началась. В итоге Батиста бежал из страны, а Кастро стал главой новой социалистической Кубы и звездой революции.

Нельзя пройти мимо другой сакральной для кубинской революции фигуры. Речь про Че Гевару – одного из символов левого движения по всему миру. Его знаменитый портрет видел, пожалуй, каждый человек на Земле. Именно Че стал автором аграрной реформы, которая запретила иностранцам владеть сахарными плантациями. После своего назначения на должность главы Центрального банка Кубы Че отметился с сахаром еще раз – в выходные он вместе с работниками банка выходил на плантации и сам собирал тростник.

Помимо ситуативных популистских шагов, руководству Кубы надо было решить, что делать с сахаром и как спасти страну от краха. Принимается решение разнообразить кубинский агросектор и начать индустриализацию страны, чтобы хоть немного сделать ее самодостаточной. Старые торговые связи с США были разрушены, сахар национализирован, Америка ввела санкции. К 1962 году попытка индустриализации проваливается, и кубинцы вернулись к делу, к которому привыкли, – работе на плантациях. Зависимость от Америки сменилась на такую же зависимость от СССР – сахарная промышленность переориентировалась на экспорт в Советский Союз.

В 60-е СССР покупал у Кубы сахар по 1 доллару 13 центов за килограмм по современному курсу. Что характерно, выше мировой цены почти в два раза. И вплоть до момента развала СССР Куба будет полностью зависима от экспорта сахара в Союз.

Даже после освобождения от американской зависимости Остров свободы от ресурсного проклятия так и не освободился. Сахарная игла очень притягательна и напоминает иглу нефтяную. Куба смогла уйти от сахара как основной статьи экспорта только через потерю ключевого рынка сбыта, когда развалился Советский Союз.

Развалился СССР, но не сахарный рынок – всегда можно проверить собственный рацион и понять, что сахар все еще правит людьми. Сахар на протяжении веков был символом рабства и угнетения людей – сладкие кристаллы приводили к несладкой жизни тех, кто их добывал. Сахар – один из ранних примеров «ресурсного проклятия» – он убивал необходимость в развитии для государств, которые владели бескрайними зарослями тростника. Будучи отнюдь не предметом первой необходимости и выживания, сахару удалось свести с ума целый мир, и пока что избавление от этого сумасшествия не прогнозируется.

Картофель

Горный житель

История картофеля начинается в Южной Америке. Индейцы познакомились с ним еще в 5-м тысячелетии до н. э. в высокогорных районах Анд. Когда картофель начал «окультуриваться», никаких развитых цивилизаций в мире еще не было и в помине: до первых династий Египта оставалось как минимум полторы тысячи лет. Однако, если народы, жившие в долинах Нила, Тигра, Евфрата и Хуанхэ с Янцзы, активно развивались, торговали и, наконец, перенимали опыт возделывания сельскохозяйственных культур, то в Андах время тянулось гораздо медленнее.

Отчасти цивилизация в Южной Америке возникает именно благодаря картофелю – в I веке н. э. в Андах придумали картофельный налог. Протогосударства собирали картошку с крестьян и распределяли ее со складов и амбаров по рабочим бригадам, которые строили знаменитые индейские дороги и храмы. Такой налог сохранится и после прихода испанских завоевателей.

В начале XIII века инки начинают свое победоносное шествие по континенту и всего за два столетия покоряют все соседние народы. В период своего расцвета империя инков простиралась от центральной части Чили до Южной Колумбии. Население «сверхдержавы Нового Света» составляло от 9 до 15 млн человек.

Очевидно, такое количество людей нужно было чем-то кормить. Одним лишь картофелем сыт не будешь. На помощь пришла кукуруза – маис. Эта сельскохозяйственная культура прибыла из Центральной Америки и быстро завоевала признание инков. Священный напиток из кукурузы – чича – был символом плодородия и богатства. Но несмотря на это, у кукурузы был один значительный недостаток – она не могла расти на высокогорьях Анд. Маис испытывал большие сложности на высоте двух с половиной тысяч метров, в отличие от картошки, которая чувствовала себя вполне вольготно. Даже сегодня в Андах широко используются древние сорта, которые дают прекрасный урожай на высоте 4000 м и выше. Картошка вчистую обыграла кукурузу в условиях холодного горного климата.

Была она и объектом почитания: наиболее яркий образ – богиня Аксомамма [1][1]1
  Этим знаком помечены иллюстрации, ссылки на которые расположены в конце издания.


[Закрыть] – «мать картофеля» на местном языке. Будучи дочерью матери-земли Мачамаммы, она стала важнейшей частью культа, «отвечая» за картофельные урожаи.

Клубни картофеля были сакрализованы – среди инков ходило поверье, что картофель особенно странной формы был священным и мог считаться признаком хорошего урожая.

Помимо этого, картошка была частью похоронного ритуала. Если древние греки давали своим покойникам монеты, дабы они заплатили за переправу Харону, то инков в последний путь отправляли вместе с парой картофелин – еда, по мнению инков, после смерти была важнее денег.

Но что еще более интересно, древние жители Анд мерили время не в часах, а в циклах варки картофеля. Срок, необходимый для того, чтобы картошка полностью сварилась (у инков на это уходило около часа), считался универсальной единицей измерения времени. Сейчас нам это может показаться забавным – представьте себе вопрос: «Сколько варок картошки вы тратите в день на чтение?»

Когда испанские конкистадоры высадились на берегах Нового Света, казалось, что дни картофельной культуры сочтены. Первое описание картофеля было сделано конкистадором Хуаном де Кастельяносом. Его отряд добрался до северных отрогов Анд в 1537 году, где встретился с местными жителями и познакомился с их кулинарными привычками:

«Все дома были забиты кукурузой, бобами и трюфелями – сферическими корнями, которые, когда посеяны, дают стебель с ветвями, листьями и несколькими цветками нежно-фиолетового цвета. К корню этого растения высотой около трех ладоней прикреплены под землей те самые трюфеля размером с яйцо: некоторые круглые, некоторые продолговатые. Они белые, пурпурные и желтые. Эти корни хорошего вкуса, лакомство для индейцев и изысканное блюдо даже для испанцев».

Несмотря на позитивное впечатление, картофель среди испанцев все-таки не прижился. Ностальгия по хлебу оказалась сильнее. Перед завоевателями стояли две простые задачи, помимо добычи ресурсов: распространять христианство и приобщать туземцев к европейской культуре. Параллельно с внедрением европейского образа жизни погибает местная культура – индейцы становятся жертвами бесчисленных заболеваний, завезенных испанцами. Очевидно, что картофель вполне мог исчезнуть вслед за инками. Его спасло неутомимое желание колонизаторов на всем экономить.

Незваные гости из Европы эксплуатировали индейцев на тяжелых работах – золотые и серебряные шахты инков сулили несметные богатства. Наиболее богатыми и значимыми стали шахты на юге современной Боливии в местечке под названием Потоси. Условия на них были невыносимыми, невообразимый холод и голод. К многочасовой каторжной работе в шахтах добавлялся еще один важный фактор – разреженный горный воздух, которым было сложно надышаться. Индейцы умирали сотнями, если не тысячами. Понятно, что в таких условиях кормить «расходный материал» дефицитным хлебом никто не собирался, да и сами индейцы предпочитали родную еду. Так картофель, священная пища инков, оказался в поле зрения европейцев и, став едой бесправных рабочих и варваров, начал экспансию в Европу.