Текст книги "В поисках высших истин"

Женщины

Опять влюблён. Барышня по имени Леночка своей роскошной грудью и молодостью привела меня в состояние глубокого и неспокойного томления. Жаль только, что встреча наша состоялась на чиновничьей тусовке, где я присутствую как местная достопримечательность, будучи писателем, а она на подтанцовках. Что хорошего может быть в чиновничьей тусовке, да ещё районного масштаба.

С одной стороны, злые бабы, уже пожилые, уже неинтересные, которым всё не так: и стол кривой, и рояль старый, и красной икры нет. Меня почему-то эти злющие бабы развеселили. Я смотрел на Леночку в шикарном атласном платье с широким декольте и представлял, что не будь здесь этих злых и состарившихся баб, то любой чиновник этой Леночке прямо немедленно поставил бы хоть ведро красной икры. А я бы расстарался быстрее всех.

Но эти злющие бабы со своими злыми словами отбивали все желания. Глядя на них, даже Леночку не хотелось ни прислонять к роялю, ни даже усадить на колени. Видимо, для женщин уход молодости связан со стремительным удалением красной икры, если они, конечно, не запасли её впрок в своё время. Домой пришёл в три часа ночи. Весь следующий день думал о ней. Нынче прошло.

Женщина

В моей жизни каждая женщина – это событие, единственное и неповторимое. Я всю жизнь умудряюсь сохранять очарование первой любви, не терять остроту чувств, новизны ощущений. Меня до сих сильно удивляют и сильно тревожат люди, которые после обладания женщиной сразу же забывают её. У меня всё не так, я бабник, и женщины занимают все уголки моей души. Конечно, ко всему привыкаешь, но с другой стороны, привыкаешь только к тому, что не сам искал, не сам выбирал, к тому, что само и легко пришло в руки. Попробуйте отобрать у скряги, собирающего свой капитал по копейке, его деньги.

Я скряга, я каждую свою женщину знаю и помню. Они доставались мне даже труднее, чем трудяге его копейки. Я так некрасив, что мой выбор женщин не интересует их вообще. Это они выбирают меня. И не ошибаются. Я для них становлюсь всем, их радостью, их счастьем.

Выбирают меня, и часто это выглядит довольно забавно.

На одной из художественных выставок меня поселили в один гостиничный номер с другим «падшим» художником. Так же, как и он, я был помешан на женщинах, в силу своих недостатков, точно так же он был помешан на вине в силу своего крепкого здоровья.

Сосед в нашем поединке одерживал верх. Мы оба стоять и говорить уже не могли, и хорошо нам было необыкновенно, одно художественное видение сменяло другое.

И тут в номер входит наша коллега, очаровательная художница и обращается ко мне: «Пойдём, радость моя, я открою тебе блаженство». Видимо, её сразила наповал одна из моих картин, и она решила, что я её достоин.

Сосед мой сразу заскучал, а я хоть и джентльмен, но вот так уйти, оставив нового друга, тоже не мог. – Сейчас, – мычу я ей, – на посошок выпьем и прямо в твои объятья.

Выпили, и я пошёл, запинаясь о гостиничные ковры, навстречу блаженству. Блаженство началось с приказа: «Быстро в ванну».

В ванну я лез точно так же, как солдат лезет через бруствер. На дне ванны я ощупал себя и с тоской убедился, что мой «шахтёр» абсолютно ничего не чувствует, а значит ни на какой подвиг не способен. Я включил какую-то воду, видимо, тёплую и уснул.

Какой может быть бой, если оружие без патронов. Долго ли я спал, не знаю, но ощутил, как меня кто-то растирает полотенцем. Именно ощутил, а значит сознание стало возвращаться. Я отстранил всякую помощь и пошёл к гостиничной кровати обречённо, неуверенно, мутно. С каждым шагом я внушал себе, что никак нельзя уронить ни честь гимна, ни честь флага, ни тяжесть булавы, ни величие державы. Я чувствовал, как двуглавый орёл даёт мне волю к победе.

Она уже лежала и лукаво повторяла: «Ну, иди же ко мне». И вот я лежу. Я лежу, и «шахтёр» мой лежит, как после обвала, прибитый, обожжённый и совсем задохнувшийся. А голова моя уговаривает его: «Смотри, какая женщина, горячая, нежная, с сияющими глазами». «Шахтёр», у тебя одна задача, подняться в свой полный рост, может к тебе карандаш привязать». Вспомни, как твои братья долбят дыру в Америку на Манежной площади в Москве.

Засыпаю. Утро. В постели один. Встаю, иду, ищу, не нахожу, переживаю, ожидаю, волнуюсь, надеюсь, не ем, не пью и даже не похмеляюсь, дичаю от тоски, молчу, не улыбаюсь, почти плачу, слушаю и ничего не слышу, смотрю и ничего не вижу, и так до самого вечера.

Вечер, вновь вижу её. «Шахтёр» в полном порядке и шепчет: «Давай её быстрее уведём». Голова отвечает ему: «После вчерашнего, твой рейтинг упал совсем».

Подхожу к ней, сидящей к кресле, удивительно трезвый, робкий и похудевший. Жалобно смотрю ей в глаза.

– Ты женат, – спрашивает она.

– Женат, – отвечаю я.

– Уходи, – произносит она.

«Шахтёр» начинает бунтовать: «Ну, точно, вы все головы одинаковые, все больные, не могла вчера спросить, мы бы и ушли, а то ведь давай, давай, вконец замучила конец. А сегодня уходи. Давай ей быстро ответ».

– Не уйду, – упрямо произношу я.

– Уходи, – повторяет она.

Я, потерявший от близости её всё то, чего у меня никогда не было, взваливаю весь груз ответственности на «шахтёра», он же вчера с кем-то знакомился.

Встаю перед ней на колени, мои руки берут её руки и ей это нравится. Она толкает меня ножкой и показывает взглядом: «Целуй».

– Конечно, задыхаясь от счастья, произношу я, и целую пальчики, лодыжки, колени, выше, выше….

Голова моя уже ничего не соображает, «шахтёр» правит бал, заполнив все уголки наших, слившихся в одну, душ.

Женщины

Раздумья над поговоркой, которую иногда применяют женщины, утешая своих, очень красивых подруг «одних мужики любят, других в жёны берут» привела меня к мысли, что красивая женщина довольно часто сама упускает свой шанс. Мудрый, добрый, хороший мужчина, как правило, не агрессивен, даже, если женщина очень понравилась ему, он не подойдёт к ней.

Если он неопытен, то не подойдёт из робости, если опытен, то будет искать хотя бы ещё одну причину, кроме красоты, для более близкого знакомства, как правило, эту причину он будет искать в особенностях её души. Но, пока он ищет, другие мужчины, менее развитые и более агрессивные, сумеют уговорить красавицу на всё что угодно. Она к этому готова. И это начинается рано.

Один мужичонка – зверюшка, второй, третий – женщина перестаёт разбираться в них совсем, так как они её ничему не учат, а только «трахают». Некрасивой женщине выбирать особо не из чего. Но время идёт, люди смотрят, и чтобы быть, как все, т. е. замужем, она становится агрессивной, и часто ей везёт, так как её уловом становятся как раз долго размышляющие, стеснительные и робкие мужички. А чего ещё надо для счастья, кроме доброго мужа.

Мужчина и женщина

По какой причине обычно не стыкуется жизнь мужчины и женщины под одной крышей. В основном из-за отсутствия творческого начала. Если нет задатков творчества, то очень быстро выясняется, что заняться нечем, кроме как изводить друг друга. Если женщина считает быт тяжким трудом, если она ленива, то наступает катастрофа. Заняться ей нечем, она начинает угнетать мужчину, который к труду по дому просто не приучен. Начинается конфликт, и мужчина начинает прятаться на работе, в гараже, лишь бы подальше от фактора постоянного стресса – женщины.

Казаки и «суициды»

Посетил богемный мир. Окунулся в классический дурдом. Принимали в казаки нижегородского писателя. За столом сидели четыре казака, включая меня и одна женщина, уже изрядно располневшая, но ещё очень молодая и вполне миловидная.

Сидели в ожидании, когда хозяин квартиры принесёт обещанное вино. Вина действительно было очень много. Два ящика. Ящик красного молдавского вина и ящик белого. Начали с красного «Старый полковник». Вино понравилось, чувствовался сорт винограда «Изабелла».

Раздаётся звонок. Игорь, так звали хозяина, берёт телефонную трубку. Мы слышим некоторую истерику женского звонящего голоса, и замечаем некоторое волнение Игоря. Он бросает трубку, со словами: «Между нами всё кончено». Весь дёргаясь, подходит к столу и говорит, что звонила Маша, она собирается покончить с жизнью через повешенье, и поэтому надо помолиться.

Игорь писатель, по крайней мере, окончил Литературный институт им. А.М. Горького, поэтому прозаик дипломированный. В его квартире, кроме рабочего стола, дивана, груды книг на полу и двух здоровенных котов, больше ничего нет. Холостая жизнь и женщины привели его к какому-то гибриду веры, посему в его квартире ещё полным полно икон, которые выстроены вдоль подоконника и рабочего стола.

В окружении этого хаоса, его нервозности, мы приняли предложение помолиться и поднялись, всё-таки казаки на отдыхе, почему бы и не помолиться. Вино ещё не сильно действовало.

Игорь начал что-то подвывать, мы креститься. Молитва оказалась долгой, ситуация предельно бредовой. Пока он молился, мы ещё пару раз выпили.

Помолившись, Игорь сказал, что это не шутки и что у Маши бывают такие обострения каждый день и длятся они по три часа, и вновь налил всем вина. Мы выпили, закуски не было никакой. Опять звонок, опять звонит Маша и говорит, что взяла нож и что сейчас будет себе резать вены. Игорь ей опять отвечает, что всё кончено, а нам опять предлагает помолиться.

Самый старый и мудрый казак из нашей компании, уже захмелев и абсолютно не желающий молиться за какую-то Машу, говорит Игорю, что пусть эта Маша определиться с выбором своей кончины. Он не успевает окончить речь, а мы выпить «за безболезненную кончину Маши», как опять раздаётся звонок.

Игорь берёт трубку и начинает дёргаться ещё сильнее, видно, что на него эти телефонные звонки и истеричная Маша, действуют как валерьянка на его же котов. Он говорит Маше о том, что даёт трубку атаману.

Атаман, уже сильно хмельной, начинает слушать Машу и звать её в нашу кампанию. Маша кричит в трубку, что Игорь вчера разбил ей нос, и так как он ещё не зажил, она не может немедленно приехать, чтобы всех нас осчастливить, а так как приехать она не может, то немедленно пойдёт и утопится, бросившись с моста в реку Волгу. Атаман, как и положено атаману, отвечает, что у него у самого три дочки и сын, и как ему подсказывает опыт, всё проходит, в том числе и истерики.

Игорь смотрит на часы. Мы, глядя на него, тоже. Игорь говорит, что осталось ещё полтора часа, и надо помолиться. Я спрашиваю сидящего рядом с нами друга Игоря: «Машка хоть симпатичная?». Он отвечает, что ещё страшнее, чем эта, показывая глазами на новую подругу Игоря.

На другом конце провода рыдания переходят в вой, атаман кладёт трубку. Он не выносит женского визга.

Игорь вновь предлагает помолиться. Все соглашаются, но перед этим атаман предлагает выпить. Пьём, кое-как поднимаемся. Крестимся. Садимся, опять пьём. Игорь дёргается ещё больше и звонит Машкиным родителям, сообщая им, что их дочь собирается броситься в реку с моста. Они его, видимо, посылают за ней же, так как Игорь произносит: «А им всё равно».

Опять звонок. Звонят родители Игоря и говорят, что им только что звонила Маша, и она вся в слезах. Игорь говорит, что с ней у него всё кончено. Пьём за то, что всё кончено, смотрим на пустые бутылки и очень хотим закусить.

Опять звонок. Опять Маша. Смотрим на часы, по Игореву опыту, истерика продлится ещё полчаса.

Есть нечего, опять наливаем и опять пьём. Атаман спрашивает, зачем он Машке разбил нос. Игорь говорит, что вчера она его терроризировала два с половиной часа, и он просто дал ей подзатыльник, а уж куда она ткнулась своим носом, он не видел.

Опять звонок. Опять Маша. Нам уже хорошо. Мы наперебой начинаем подсказывать Игорю средства инквизиции. Последние полчаса он проводит в разговоре с Машей, и сам входит в экстаз.

Опять пьём и уходим закусывать в кафе, оставляя Игоря с его бабами и вечными конфликтами. В казаки мы его так и не приняли, хоть всё вино и выпили.

Муж и жена

Муж матёрый вояка, но абсолютно не коммерческий человек. Он может всё, кроме одного, он не может заработать столько денег, сколько хочет его жена. Другая женщина гордилась бы и статью и умениями своего мужа, но ему не повезло. Он, будучи совершенно неохочем до чужой собственности, да ещё противником любого мародёрства, ничего ей дать не мог, разве что мог приносить каждый день по скальпу, да по отрезанному уху.

Гадалки

Группа женщин накануне Рождества изобретают новые виды гаданий и делятся опытом. Самая старшая из женщин, и сильно озабоченная отсутствием у неё постоянного мужичка, учит остальных, считая, что и у остальных те же проблемы: «Я знаю одну ведьму, которая привораживает мужиков, делая гипсовый слепок с «п – ды». Она замеряет все параметры, делает слепок и отдаёт его заказчице, та в свою очередь кладёт его под подушку мужу, или кому другому, и он становится просто как телок возле мамки».

Этот разговор внимательно слушает случайно забредший к ним мужичок, страшный бабник. Услышав о новом привораживающем методе, он начинает хохотать до слёз. Все дамы смотрят на него, а он сквозь смех и слёзы говорит им: «Ой, девки, если вы мне не сделаете такое ожерелье на шею, я просто помру от счастья».

Мужчина и женщина

Женщине в обязательном порядке надо видеть и знать, что её муж (мужчина) занят чем-то значительным. Если она не видит «тяжкого мужского труда», она стервенеет.

Муж должен что-то делать. Хоть бабочек собирать или жуков. Проблема в другом: заставить жену поверить, что именно это занятие является на земле самым главным. Как только женщина видит в муже труженика, она успокаивается и даже любит.

Настроение

Что касается испорченного настроения, то мысли у меня, как у старого холостяка, чуть-чуть побывшего женатым. Если ты один, то настроение тебе портить некому, если рядом женщина, то она всегда тебе испортит не только настроение, но и жизнь, причём, так выходит, что любая, даже далеко не первая в ряду «портящих настроение».

А может, я такой, а может, ещё не встретил свою женщину, свою половинку.

3. Мудрость и глупость

Проблемы

Решение проблем подразумевают применение различных методов, средств, способов, приёмов и т. д. В этом чрезвычайно полезно уметь разбираться. Где-то здесь водораздел между мудростью и глупостью. Где-то здесь протекает такая неуловимая для нас мера понимания.

Например, проблема – дурь, средство – ремень, способ – выпороть. Или, проблема – простуда, средство – лекарство, способ – употребление внутрь. Так можно дойти до самой коренной нашей проблемы – отдалённости от Творца, средство – углубленное размышление – дисциплина духа и медитация как способ. Ведь просто, но мы всё время гребём от мудрости к глупости, даже вёсла придумали, чтобы не плыть, а именно грести.

Учитель – ученик

Мне становится известна радость Ученика от обращённого на него внимания Учителя. Причём проявляется это, так скажу, вне визуального контакта с Учителем.

Я просто иду по пути, который он указал. Читаю книги, которые Он даже не рекомендовал, а просто упомянул. Я иду, постигая самостоятельно знания на пути, предложенном Учителем. От дум об Учителе я испытываю Радость и Восторг. Я понимаю, что Он хочет, как бы Он поступил на моём месте.

Какова должна быть благодарность Ученика перед Учителем? Самая большая благодарность состоит, наверное, в том, чтобы не дать знанию иссякнуть. Ученик сам рано или поздно должен стать Учителем, тогда и путь не прервётся.

Учитель и зов

У учителя всегда есть проблема в поиске хорошего ученика. Для чего? Знание нужно кому-то передать и вовсе не для того, чтобы кому – то облегчить жизнь. Для облегчения жизни оставляют наследство, которое потомки без всякой пользы проматывают. Просто учитель, обладающий знанием того, что знание бессмертно, а следовательно, бессмертны и его носители, просто обязан оставить свой Зов в ком-то из остающихся жить на Земле, чтобы вернуться к этому зову вновь, в новой жизни.

Иногда, а возможно и всегда, учитель и ученик – это одно и то же лицо, просто учитель это уже понимает, а ученик ещё нет. И ученику надо это знание собственного бессмертия и бессмертия знания передать другому, а на деле самому же себе. Трудно найти носителя своей собственной сущности, трудно собраться всем носителям воедино, поэтому надо быть очень внимательными к поиску ученика, женщины, друга. Слушать сердце и видеть определённые признаки единства с ними, особенно чувственные.

Религии

Представим ситуацию людского многоверия в разных богов. Представим себя среди язычников, которые никуда не делись. Собственно эта ситуация и сегодня создана Богом.

Люди разных религий попали в очередную переделку, например, их религиозные паствы замучили террористы. Что надо делать? Для начала понять, что в дружбе жить проще и легче. Надо объединяться с целью просветления мозгов. Объединяться буквально всему человечеству. А мы всё выясняем, чья же религия лучше.

4. Опыт

Воин

Марш-броски, длительные и дальние походы, парады, учения, «муштра», дежурства и т. д. для военного человека – это всё вместе, буквально, натаскивание на войну. Жизнь бывшего военного не меняет даже мирная среда. Усвоенные уроки «войны» в мирное время рождают в Душе отставного военного совершенно иные чувства, чем, например, у человека гражданского, проходящего этот же путь походов, демонстраций, учений, салютов в качестве зрителя или даже участника, например, как заядлого туриста. Те же методы, те же трудности, те же залпы. Но военного отдалённое «уханье» орудий сразу мобилизует, настраивает на боевой лад, а для гражданского – это всего лишь «где-то там – салют».

Труд и отдых

Когда много и напряжённо трудишься, любое отвлечение от труда, например, рядовые посиделки с зашедшем гостем, конечно желанным, кажутся праздником. Когда же много суетишься, то любой отдых, даже санаторно-курортный, не может тебя удовлетворить. От отдыха устаёшь так же, как и от «суеты».

Нравы

Когда за юной барышней, только что лишённой невинности и «застуканной» за этим животворящим занятием, бегает с ремнём разъярённая мамаша, а дочь кричит: «Ой, мамочка, больше не буду!», как тут лукаво не улыбнуться, глядя и на дочку, и на её матушку.

Россия

Россия и Франция – две подружки, две взбалмошные девицы. Франция изощрённей, старше, кокетливее. Зато у России такой крепкий и толстый «зад», что пока она уворачивается, всё уже происходит. Франция учит Россию, как надо делать, но пока до неё дойдёт…

Мысль не нова. Мысль часто повторяема, но до сих пор необыкновенно свежа.

Смерть

Чтобы посылать людей на смерть, надо самому с ней познакомиться. Иначе это убийство. Когда сам ни разу не ложился под танк, не лез под пули, то отдавая приказ, не можешь видеть одну единственную возможность уцелеть. А если ты сам такой возможности не видишь, значит, ты убийца. Тут на «авось» не проскочишь, Бог не фраер, он всё видит. А если для тебя самого всё это уже было, и если ты видишь хотя бы один вариант из 1000, по которому солдат может выжить, то это уже не убийство. У солдата должно хватить навыков, удачи, счастья, умения, судьбы, чтобы уцелеть. Если он всё-таки погиб, но отдавая приказ, ты видел и другой вариант, значит, солдат плохо готовился к бою. Но если ты сам, опытный, не раз выживший, не видишь возможности уцелеть – такой приказ убийство, и надо искать другие варианты решения.

Народ

Мне часто приходится слышать, что меня прямо так и тянет в народ, в грязные забегаловки, на грязные улицы, в глухие дворы с многочисленными завалившимися сараями, и даже на помойки.

Что делать, у пика низа есть свой пик верха, как и у пика верха есть свой пик низа. У меня слишком беспокойная жизнь, чтобы забывать об этом. Кроме того, я постоянно наблюдаю благополучные, сытые тусовки, чиновничьи, предпринимательские и т. д. Люди в них так зазнаются, что не просто не хотят видеть окружающий их народ, а действительно его не замечают. Но вот, с кем-нибудь из них случается несчастье, и этот кто-то оказывается в народе. Он пытается искать помощи в своей тусовке, но попадает в вакуум, все вокруг глядя на него, мысленно произносят «чур меня». А в народе сила неисчерпаемая и неиссякаемая, в нём возможно найти выход всегда «из грязи в князи» и получить пример обратного «из князей в грязи». Не надо отрываться от своего народа.

Народная мудрость

Бездомный пёс появился возле подъезда многоквартирного панельного дома без всяких причин. Бездомных собак в городе полно. Они прибегают, убегают, но редко привязываются к какому-либо месту. Этот же всё время стал проводить возле одного и того же подъезда. Недели две на эту собаку покрикивали, потом стали подкармливать. И жизнь пса наладилась. Он даже стал облаивать посторонних жителей. У собаки только не было клички. Люди помнили, как он появился у их дома, и дать ему простую кличку, например, Шарик, Тузик, Бобик никак не могли. Он в неё просто не убирался. И они назвали его Ангелом. Что тут можно возразить.