Текст книги "Мир Тараумара"

– А нельзя просто замотать, чтобы само срослось? – поинтересовался раненый мужчина.

– Можно, но это займёт больше времени и может остаться огромный некрасивый шрам.

– Да похрен. Забинтуй – и дело с концом.

– Как скажете.

Настя вынула из аптечки бинт и тампон. Обработала вокруг раны санитайзером. Часть его попала на рану, вызвав истошные вопли мужика.

– А ты хотела его штопать, – усмехнулся его товарищ.

Настя приложила тампон к ране и принялась ловко мотать бинт. Через минуту она закончила, разорвала его конец вдоль на две части и сделала узел.

– Готово. – Настя посмотрела на неподвижно лежащего мужчину с разбитым лицом. – А ему ещё можно помочь?

– Нет, нельзя, – хмыкнул тот, кого Степан признал главным в этой шайке.

– Андрея переносите, только на твёрдой поверхности, – посоветовала Настя. – Если в доме есть лёд, уберите в пакет и приложите к ране, это остановит кровотечение.

– Сделаем, докторица Айболит. Парниша, а ты не поможешь мне дверь срубить своим топориком на носилки, а потом и Андрея перенести, а то Валерка сделался одноруким? – попросил главный.

Степану совсем не хотелось этого, и он заметался, не зная, как поступить.

– Нет, нам некогда. У нас тоже раненый и народу полно, своих дел по горло. Извините, – нашла выход Настя. – Приходите на перевязку со своими бинтами.

– Ну, как знаете, соседи, до встречи. – В голосе главного прозвучал лёгкий намёк на угрозу.

– Давайте, пока. – Степан помахал топором на прощание.

Как только они с Настей скрылись за воротами, он обратился к ней с вопросом.

– А что, эти мужики не показались тебе теми людьми, которых стоит держаться?

– Нет, это же алкаши какие-то. Вообще не наш уровень. Уж поверь, я кое-что в людях, способных на серьёзные поступки, понимаю. Это шелупонь, клянчащая деньги по утрам на опохмелку. Они нам ничего не сделают, если увидят, что мы их не боимся.

– Поэтому ты соврала про полно народа?

– Да. Хорошо бы огнестрелом разжиться, чтобы не устраивать рыцарские поединки. Может, прошвырнёмся по соседним домам, пока там никто не заселился? – предложила она.

– Давай. Хорошая идея, – с готовностью согласился Степан. – Только женщин предупредим, чтобы они были готовы, если сюда вломятся хулиганы.

– Не вломятся, – убедительно произнесла Настя. – К тому же я не хочу находиться в компании этих индюшек. Найдём нормальное жильё, в нём и останемся, сюда не вернемся.

– А как же Анатолий?

– А что Анатолий? У него руки, ноги на месте, пусть сам думает. Дамы, я считаю, останутся при нём. Какой-никакой, а мужик, зам начальника банка. Сумел карьеру себе выстроить, сможет и тут прижиться. А нам на хрен такая высокомерная обуза не нужна.

– Ладно, пошли, – согласился Степан. – Задами выйдем?

– Да. А ты в баню не пойдешь, что ли?

– Воняю? – Степан оттопырил футболку и понюхал.

– Пока не чувствую, но пора бы. Вдруг мы на самом деле перед вратами небесного суда, а туда немытых не пускают.

– Ладно, сначала баня. Надеюсь, она выдержит ещё одну тряску.

Анатолий проснулся и сидел на скамейке, положив ногу на стол. Ольга и Соня сидели рядом с ним, обедали.

– Как нога? – поинтересовался Степан.

– Это не самое худшее, что я ощущаю. Ик, – зам начальника икнул. – Как обстановка?

– Народу прибавляется, – сообщила Настя. – Уже разборки начинают по пьяной лавочке.

– Дебилы, – Анатолий снова кивнул. – А пивка не осталось?

– Нет, – ответил Степан.

– Ох, жаль.

Настя присела на раскладной стульчик возле поленницы, а Степан взял несколько чурбаков и зашел в баню. Подкинул их в печь, чтобы добавить жара. Он заметил, что в предбаннике, обшитом досками, произошло смещение, отчего зазоры между ними сильно варьировали. Сухое дерево в печи дружно занялось огнем. В щелях колосников послышался шум хорошей тяги. Степан разделся и вошёл в баню. Здесь было жарко. Градусник на стене показывал около восьмидесяти градусов. Он взял ковш и плеснул на камни. Сухой пар окутал тело, от него кожа покрылась мурашками.

Жар расслаблял не только тело, но и ум. Степан вытянулся на верхней полке. Проблемы ушли на второй план, осталась только тишина, нарушаемая щелчками нагревающихся камней, шуршанием пламени внутри печи и гулом тяги. Терпения Степану хватило минут на пять. Начали гореть ноги от близости к печи, кончики ушей и крылья носа. Едкий пот со лба, попадая в глаза, разъедал слизистую, словно был шампунем. Температура в бане быстро приблизилась к сотне градусов.

Он слез, сел на нижнюю ступеньку и стал мыться. Потёрся, помыл голову, сполоснулся. Теперь ему хотелось как можно скорее покинуть этот филиал ада. Он выскочил из бани, громко прихлопнул дверь коленом и сел на деревянную скамью. Осмотрелся. На верёвке висело полотенце, на вид не использованное. Степан снял его и накрылся с головой, чтобы оно впитывало пот.

Неожиданно открылась дверь и в проёме показалась хитрющая мордаха Насти.

– Помылся? – спросила она.

– А что, не видно?

– Я зайду? – уточнила она.

– Ну заходи, – неуверенно позволил Степан.

Сейчас ему не хотелось никакой романтики. Сердце громко билось от нагрузки, и любое физическое усилие могло закончиться чем-нибудь неприятным. Настя вошла, подошла к столу и подцепила кончиком кроссовки коврик на полу. Под ним находилась деревянная крышка, выполненная заодно с полом. Настя взяла нож, поддела её и подняла. Взгляду Степана открылся тёмный лаз в подпол.

– Там компоты всякие, – сообщила Настя, сверкая глазами.

Она спустилась по короткой лестнице и вынула две полуторалитровые банки. В одной абрикосовый компот, в другой из ранеток. У Степана потекли слюни. Ему сейчас хотелось именно чего-нибудь такого, холодного, кисло-сладкого. Настя прорезала дырки в крышках банок, нашла кружки и налила себе и Степану.

– А ты почему сразу не сказала? – удивился он.

– Знаешь, а вдруг мы тут надолго и нас застигнет голод. Подумала, что вернусь сюда, спрячусь и буду в одну харю аннулировать припасы, пока остальные едят друг друга.

– А потом передумала?

– Да. Пока тебя ждала, подумала, а на хрена я буду тут выживать? Ради чего? Цели у нас никакой нету. Уж лучше поскорее отмучиться.

Степан сделал большой глоток и блаженно закрыл глаза.

– А может, цель ещё появится?

– Как появится, так и думать будем.

Неожиданно Степан почувствовал, как к его губам прикоснулись губы Насти. Он чуть не дёрнулся от неожиданности. Ответил ей непродолжительной взаимностью. Её губы были сладкими от компота. Настя залезла руками под полотенце.

– У меня ещё голова кружится после бани, – признался Степан. – Мы с женой однажды в горячей ванне решили заняться любовью, так я чуть кони не двинул. Сердце сдавило.

– Да? – Настя разочарованно присела рядом. – Ох уж эти осторожные женатики. Не поверишь, но ты для меня самый крепкий орешек. Мне ни разу не приходилось так долго уламывать.

– Так мы с тобой полдня знакомы.

– Я по количеству сделанных намёков и намерений считаю. – Настя отхлебнула компот.

– У тебя что, взыграл спортивный интерес? Не я тебе понравился, а ты просто хочешь очередную победу?

– Да, а что такого? – удивилась Настя.

– Обычно этим занимаются бабники. У них там списки с победами, с датами, именами женщин, как кубки на шкафу у спортсмена. Я-то что за приз? Ни рожи ни кожи.

– Нормальная у тебя внешность, но меня твоя выдержка возбуждает, а не лицо или фигура. – Настя посмотрела на Степана, как кот смотрит на кусок свежего мяса.

Это его проняло. Он почувствовал, как организм начинает отзываться на мысли о близости. Степан залпом допил компот и посмотрел Насте в глаза. Она всё поняла, придвинулась ближе и позволила ему расстегнуть молнию на спортивной куртке. Полные груди вывалились ему в руки. Степан придавил их, помял и нежно притронулся губами к набухшим соскам. Настя застонала от удовольствия.

Дальше их соитие происходило как во сне. Даже когда баню сотрясла очередная волна землетрясения, они не почувствовали и не услышали её. У них работали только инстинкты. Пика блаженства вначале достигла Настя, потом Степан. Они откинулись на спинку скамьи и долго пытались отдышаться.

– Ну вот, а ты сопротивлялся, – усмехнулась Настя.

– Цену набивал, – подыграл Степан. – Тебе не показалось, что были толчки?

– Толчки были, безусловно, я бы даже сказала, что это напористый расстрел моих ворот из главного калибра.

Степан посмеялся.

– Нет, я про землетрясение.

– Вроде было, но не точно. – Настя налила себе и Степану компот из другой банки. – Есть подозрение, что твоя крепость пала после компотика.

– Да какая у меня крепость, так, заборчик с кучей лазеек.

– Не обесценивай мою победу, – в шутку пригрозила Настя.

Они выпили по бокалу компота, оделись и вышли из бани, прихватив банки с недопитым лакомством. В беседке никого не оказалось, а воздухе пахло едким дымом, как от пожара. Настя со Степаном прошли к передним воротам. Ольга, Соня и Анатолий стояли и глазели на улицу через забор.

– Что случилось? – спросил Степан.

– Дома горят, – ответил Анатолий, не обернувшись. – Какие-то кретины их подожгли. И ветер, как назло, в нашу сторону.

По улице с той стороны, где начался пожар, шла толпа людей. Они уже поняли, что огонь в этом месте может запросто перекидываться с дома на дом, а никакие пожарные тушить не приедут.

– Компота хлебнешь? – спросил Степан.

Анатолий обернулся и удивлённо уставился на протянутую банку.

– Ого, откуда такое сокровище?

– Секрет, – ответила Настя.

Зам начальника банка присосался к дырке в крышке и жадно пил. Настя отдала свою банку Ольге с Соней. Они не стали отказываться.

После бани и секса Степана сморил сон. Он лёг в саду, в тени сирени, на принесённый из дома матрас и подушку. Пока спал, случилось три землетрясения. Причем последнее оказалось настолько сильным, что косяк входной двери в доме повело и она перестала закрываться. На кирпичных стенах появились трещины. А гром, донёсшийся следом, также был громче слышимых прежде. Степан и проснулся от него.

Настя сидела в беседке с книгой. Степан поднялся, размял ладонями лицо, помахал руками, чтобы разогнать кровь. Выглянул через забор на улицу. Народу на ней виднелось столько, сколько и должно быть в посёлке, в котором происходит нормальная жизнь. Не хватало только машин. Ничего особенного при этом не происходило.

Степан почувствовал голод и направился к Насте.

– Привет. Выспался? – спросила она.

– Да. Восстановился, – Степан добродушно усмехнулся. – Есть хочу. Осталось чего-нибудь?

Настя расстегнула куртку и вынула четвертинку колбасы.

– Припасла тебе. Наши сожители жрут, как саранча. Еле успела отобрать. Валить надо от них, иначе горя хлебнём. Они из категории людей, которым больше всего надо и которые меньше всего умеют.

– Давай уйдем тихо, по-английски, – предложил Степан. – Они где, кстати?

– В бане. Вернее, в предбаннике. Бухают.

– Откуда?

– В топочной у хозяина дома стоял самогонный аппарат, и там же банки с самогоном, настаивающимся на разных штуках. Там алкашки литров тридцать, если не больше.

– Пошли отсюда.

Они вышли через задние ворота и попали на смежные зады, заросшие бурьяном и заваленные разным хламом, преимущественно строительным. Степан посмотрел на солнце. Оно уже круто перевалило зенит и находилось в середине последней четверти.

– А сколько я спал? – поинтересовался Степан.

– Часа два.

– У меня такое ощущение, что сутки тут немного короче земных.

– Не поверишь, но у меня такое же. День пролетел незаметно.

Они дошли до ближайшего перекрёстка и остановились, размышляя, в какую сторону пойти. На дороге появился бегущий человек. Чем ближе он становился, тем необычнее казался. Одетый только в трусы или шорты, непонятно как удерживающиеся на его тощем, но неимоверно жилистом теле. Человек на вид был европейцем, но загорелым, как мулат. Он пробежал мимо Степана и Насти, не обратив на них никакого внимания. Бегун был босым.

Они едва не побежали следом, чтобы узнать секрет появления этого человека, но вскоре на дороге показались ещё люди. Их было с десяток, и бежали они, держась компанией. Выглядели чуть лучше первого бегуна, но ненамного. Все, как один, загорелые, часть в обуви, часть босиком. Бежали они самозабвенно, как в трансе, не реагируя ни на что.

– Кто они такие? – спросила Настя.

– Зомби-бегуны? – предположил Степан.

Земля снова заходила под ногами. Степан расставил руки в стороны, чтобы не упасть. А Настя упала. Трясло недолго, но страшно. Прямо на глазах покосился на одну сторону угловой дом. Степан помог Насте подняться. Гром пришёл такой, что заложило уши. На дороге снова появились люди. Их было ещё больше, чем в прошлой компании, не меньше двадцати. Эти выглядели свежее, не такие жилистые, но при этом измождённее, чем пробежавшие ранее. Бегущие едва переставляли ноги.

Мужчина в чёрных грязных брюках, с высохшей вокруг уголков губ пеной, упал рядом с ними, тяжело дыша.

– Воды. Дайте воды, – попросил он.

Степан немного потупил, но всё же собрался с мыслями.

– Насть, побудь тут, а я сбегаю к нам за водой. В смысле за компотом.

Степан убежал и вернулся через пару минут. Мужчина сидел на земле и уже не выглядел таким загнанным. Настя слушала, и когда рядом появился Степан, посмотрела на него большими удивлёнными глазами. Степан заранее сделал дырки в крышке и взял с собой кружку. Налил в нее компот и протянул человеку. Тот выпил залпом и попросил ещё. Снова выпил и снова попросил. Выпил третью и только после этого облегчённо выдохнул.

– Спасибо, это то, что надо, жидкость и углеводы.

– Степан, ты знаешь, зачем они бегут и что значат эти землетрясения и гром? – спросила Настя. – Они бегут от обваливающегося края земли. Он постоянно ломается, и надо бежать, чтобы не свалиться в Бездну.

– Посмотрите туда, – мужчина указал в сторону заката.

В жёлтых отсветах садящегося солнца на горизонте темнела высокая полоса, похожая на грозовой фронт или больше по цвету на наступающую пылевую бурю.

– Это граница Края, – произнёс мужчина.

Глава 3

Тебе нужно бежать не для того, чтобы научиться бегать в конечном итоге, а чтобы достичь предела сил, за которым открываются новые возможности.

– Давайте найдём дом, где осталась еда и вода, перекусим – и спать, – предложил мужчина, поднимаясь на ноги.

– Вы нам расскажете, что это за место и вообще, что тут происходит? – требовательно поинтересовалась Настя.

– Ночь коротка, надо успеть восстановить силы. Вначале поесть, а потом пару минут на рассказ, – мужчина огляделся. – Держитесь меня. Завтра у вас очень важный день, – добавил он и направился по задам, перейдя широкую улицу, по которой до сих пор бежали люди.

Зеваки из числа новеньких с тревогой и любопытством взирали на них в ожидании раскрытия истины об этом странном месте. Тёмная полоса на закате медленно садилась вместе с солнцем.

Мужчина открыл калитку и вошёл во двор. Степан и Настя, заинтригованные его обещаниями, вошли следом. За ними никто не увязался.

– Вас как зовут? – поинтересовался Степан.

– Вообще, Фёдор, но в этом мире редко обращаются по именам, общаться некогда. На бегу это делать опасно, потеряешь силы, а на привале нет времени. Перекусил – и отбой, иначе назавтра будешь вялым.

– А бежать обязательно? – спросила Настя.

– Нет, конечно, можно свалиться в Бездну вместе с Краем. Многие так и делают. Но это личный выбор каждого – сдохнуть или бежать. – Фёдор открыл дверь и, будто зная расположение комнат в доме без света, сразу направился в кухню.

– А вы…

– Хватит, – резко остановил он вопрос Насти. – Дайте пожрать. Если сами не ужинали, перекусите, но не объедайтесь, иначе завтра будет тяжело стартовать. Ночь слишком короткая, чтобы успеть хорошо переварить еду.

Фёдор проверил ящики кухонного гарнитура, каким-то чудом нашёл свечку и спички, поджёг её и поставил на стол. Затем полез в холодильник. Вынул из него пакет молока, начатую булку и упаковку яиц. Разбил яйцо в кружку, налил молока и размешал быстрыми движениями.

– Белково-витаминный коктейль. Ваше здоровье, – он поднял кружку, как стакан с пивом, и выпил до дна не отрываясь.

Снова налил молока и отломил от булки большой кусок.

– Короче, завтра держитесь меня, особенно на первых порах, а я буду держаться Кощея, ведущего нашей группы, – посоветовал Фёдор.

– Это его прозвище? – спросила Настя.

– Титул, заслуженный очень долгим бегом. Видели его?

– Такой загорелый, тощий и жилистый? – уточнил Степан. – Который бежал первым?

– Да, он самый. Ветеран. Они все, кто бегут долго, становятся такими, как он: кожа, кости, мышцы. Ничего лишнего, всё заточено для бега.

– А скажите, этот край, он что, валится постоянно? – спросила Настя.

– Он рушится в светлое время суток, а ночью нет, даёт нам время отдохнуть.

– А вы считаете, что мы находимся в чистилище? – Степан посмотрел Фёдору в глаза.

– Может, в первый день я так считал, но что-то мы не похожи на души, покинувшие тело. Скорее, находимся в чьей-то игре, задумку создателей которой нам не разгадать. Одно знаю точно, все здесь оказались не просто так. Было за что. Просто нас из одной игры перекинули в другую, повеселее. Умереть здесь так же страшно, как и там. – Фёдор осоловело заморгал глазами. – Всё, я спать. Не вздумайте меня будить. Я сам вас разбужу утром.

Он вышел из-за стола, прошёл в спальню и упал на кровать не раздеваясь. Настя и Степан остались сидеть, ошарашенные неожиданными знаниями. За окном уже наступила ночь, но шум и крики людей не стихали. Раздался истеричный женский голос.

– Я не хочу! Не хочу никуда бежать! Верните меня домой! Немедленно!

Степан поднялся и прикрыл окно.

– Надо идти спать, – произнёс он. – Ты любишь бегать?

– Ну, я почти каждый день выхожу на пробежку, но максимум для меня – это пять километров лёгким бегом, – призналась Настя.

– Здорово, а я последний раз бегал в универе. Правда, на дальних дистанциях был лучше всех, но это почти десять лет назад. – Степан задумался. – А как же Анатолий побежит с вывихнутой ногой?

– Да ещё и с дикого бодуна, как и его подруги, – Настя усмехнулась. – Хорошо, что нам хватило ума не бухать с ними.

– Не говори.

Степан взял свечу и прошёлся по дому, свободных спален обнаружилось ещё две, и в обеих стояли широкие кровати.

– Ты как лучше спишь, вместе или раздельно? – поинтересовалась Настя.

– Так как я уже два года женат, то вместе. А ты?

– А для меня это экзотика, от которой я не стану отказываться.

Настя откинула покрывало и одеяло и стала раздеваться.

– Не усну в одежде, – призналась она.

– Наверное, я тоже. – Степан тоже разделся.

Настя юркнула под одеяло и накрылась. Степан забрался следом и обнял её со спины. Рука непроизвольно ухватила грудь.

– Чувствую, сразу уснуть не получится, – догадалась Настя. – Давай по-быстрому и спать.

Это был акт снятия гормональной зависимости, после которого они уже могли без последствий находиться под одним одеялом. Усталость и переживания насыщенного дня способствовали расслаблению и наступлению сна.

– Подъём, черепахи, сегодня у вас великий день, посвящение богам удивительного мира Тараумара. – Фёдор стянул одеяло с новичков. – Ого, да вы ещё не одеты. Скорее собирайтесь, каждая секунда на счету.

Степан вскочил, но глаза никак не хотели открываться. Тело молило об отдыхе, доспать хотя бы пару часов. Настя вообще не подавала признаков бодрствования. Фёдор бесцеремонно ухватил её за упругую ягодицу.

– Спящая красавица, очнись.

– Ты что творишь? – возмутился Степан.

– Запомните, здесь помогают выжить только эффективные методы. Не разбудишь через пять секунд, она умрёт, потому что её затопчут в конце толпы или она ухнет в Бездну.

Степан посмотрел на томную фигуру девушки и ухватил за оба соска. Настя вытаращилась на него, а потом пнула, отбросив к стене.

– Ты вообще, что ли, с катушек съехал? – Она прижала руками груди, увидев в спальне ещё и Фёдора.

– Ты не просыпалась.

– Пошли вон! Оба! – выкрикнула Настя.

Через десять секунд она уже стояла в гостиной в полной экипировке.

– Быстрая черепаха, – оценил её скорость Фёдор. – Три глотка воды выпейте сейчас и чего-нибудь сладкого с собой возьмите. В этом доме всегда бывают конфеты, – он полез в гарнитур и вынул вазу с разнообразными карамельками. – Три на день, чтобы не захотеть сильно пить.

– Что значит в этом доме? – не понял Степан.

– Дома тут копируются. Сколько бегу, уже начал их различать и знаю, в каком что можно найти. Так, попили, живо на улицу. Помните, когда начнёт обваливаться Край, поднимется паника. Все, кто не верил нашим рассказам, сразу станут верующими. Лучше всего в этот момент уйти как можно дальше от основного скопления людей, чтобы не затоптали.

Троица вышла на улицу. Только начало светать, но на дороге уже собиралась толпа.

– Держитесь меня, не отвлекайтесь и не теряйте из виду. Я, когда бегу, становлюсь невменяемым и не стану вас искать. Для меня есть один ориентир – Кощей. А я должен стать для вас таким Кощеем. Бегу я не быстро, но никогда не останавливаюсь.

– А ты сказал, что этот мир называется миром Тараумара, что это значит? – спросил Степан.

– Не знаю. Мне сказали, что он так называется, а я согласился. Готовы? – Фёдор осмотрел своих подопечных.

– Да, – Настя кивнула.

– Готов. – Степан подтянул по очереди колени к груди, чтобы немного подготовить мышцы.

– Погнали, черепахи.

И они побежали. Вначале это давалось легко. Мир, в котором они очутились, был ровным, без подъёмов, способных быстро отнять силы. Прохладный воздух бодрил тело. Фёдор бежал легко, будто не касался ногами земли. По улице двигались ещё несколько таких же поджарых невесомых фигур, и за каждой спешил хвостик из одного или нескольких новеньких. Многие новички никуда не бежали, стояли у домов и смотрели на бегущих, как на стадо баранов.

– Вы им поверили? Да это же сумасшедшие. Это какой-то дикий культ, – пытались они убедить бегущих. – Остановитесь, люди, не поддавайтесь им.

Слева от Степана бежал мужчина лет сорока, в мятой майке, будто только надетой в первый раз.

– Новичок? В смысле черепаха? – поинтересовался он у Степана.

– Ага. – Тот не стал терять силы на разговоры.

– Не обращай внимания на тех, кто отговаривает. Это слабаки. В первый день гибнут девяносто девять процентов новеньких.

– Тяжело выдержать? – кратко спросил Степан.

– Вначале невыносимо, но потом ты выходишь из тела и почти ничего не ощущаешь. Однако до этого состояния надо дотерпеть. А до него, как мне сказали, добегают десять процентов из тех, кто начал бег. Ладно, я всё сказал, замолкаю. – Мужчина немного прибавил хода, будто тоже старался не отстать от тех, кто служил для него ориентиром.

По улице гуляло эхо грохочущих нескольких сотен пар ног, напоминая тем, кто служил в армии, утренний разминочный кросс. Степан пока чувствовал себя в силе. Настя тоже не производила впечатления уставшей. Они держались вместе, плечом к плечу. Бежали вперемешку с новенькими, румяными и заспанными, и старенькими, загорелыми и свежими, будто и не спавшими.

Степана привлекли несколько бегунов. Полная женщина, которая уже сейчас покрылась по́том и выглядела уставшей. Пятидесятилетний мужчина с аккуратной седой бородкой, но с очень красным лицом. Его как будто шарахнуло высокое давление. Прихрамывающий парень лет двадцати. Никто из них не выглядел как бегун, способный преодолеть сколько-нибудь значимое расстояние. Степан поискал глазами ветеранов и сразу наткнулся на сухую девушку, бегущую босой.

– Не скажете… сколько по времени… бежать? – спросил он, попадая в дыхание обрывками фраз.

– Восемь часов, – ответила она.

Её ответ услышал не только он. Сразу же двое новичков приняли в сторону и остановились на тротуаре. Сдались, поняв сразу, что неспособны на такой подвиг. У Степана и самого появились слабовольные мысли бросить всё и принять судьбу в виде падения в Бездну. Он посмотрел на Настю, узнать, слышала ли она ответ девушки. Настя только улыбнулась. Нельзя выглядеть перед ней слабаком. Степан уже успел почувствовать к ней симпатию, и это добавляло ему стремления оставаться рядом.

Впереди показалось окончание улицы. Одинокая фигура загорелого Кощея маячила там, как мушка на конце ствола. В тот момент, когда луч поднявшегося солнца выхватил его фигуру из тени последнего дома, земля ушла из-под ног. Окружающий мир вздрогнул. Дома зашатались, поднимая пыль, заборы попадали. Невероятный грохот ударил по ушам, вызвав в них продолжительный свист. Степан обернулся и увидел Край.

Обрыв, за которым больше ничего, только поднимающаяся стена пыли. Край был ближе противоположной стороны посёлка. Кто-то, не поверивший бегунам, уже падал в Бездну. И тут толпа обезумевших людей разом прибавила скорости.

– В сторону! – выкрикнул Фёдор.

Степан и Настя, как нитка за иголкой, последовали в его фарватере. Мимо пронеслись испуганные новички. Полная женщина споткнулась, будто ноги перестали её нести, и упала, вызвав локальный завал. Толпа пыталась оббежать упавших, но не все успевали это сделать. Настя решила броситься на помощь.

– Нет! – выкрикнул Фёдор. – Сами погибнете. Любая помощь – смерть и себе, и тем, кому помогаете. Для вас есть только моя спина. Это ваш навигатор на первых порах в мире Тараумара.

Пришлось согласиться, поверив убедительным доводам. На самом деле, что могла сделать для женщины Настя? Идти против течения толпы уже опасно, а лезть в кучу-малу людей и подавно: затопчут.

Толпа обезумела от страха, и многим это придавало сил, которые в спокойной обстановке они в себе ни за то бы не обнаружили. Фёдор не лез вперед всех, держался тротуара, изредка оглядываясь. Новички обгоняли его, тяжело топая и громко дыша. Ветераны, многие из них выглядели почти как Кощеи, безучастно и невесомо бежали чуть в стороне, уступая тем, кто желал их обогнать.

Степан предположил, что по улице бежит сейчас не менее трёхсот человек, из них процентов восемьдесят новички, разительно отличающиеся от тех, кто прибежал в посёлок вчера вечером. Он попытался в уме посчитать, сколько из этой толпы добежит до финиша на основании слов Фёдора. Из каждой сотни только десять верили, что надо бежать, а из этих десяти добегал только один. Один из сотни. Цифра ужаснула и заставила подумать, что испытание настолько невозможное, что он ни за что не войдет в число финишировавших.

Он увидел в толпе бегущих Соню. Выглядела она неважно. Видимо, они хорошо посидели накануне. Ему стало жаль женщину, потому что он успел её узнать и понимал, что шансов у неё никаких. Она бежала сама по себе, без «навигатора». Степан дотронулся до Насти и кивнул на женщину.

– Соня.

– Одна? – Настя попыталась разглядеть её в толпе.

– Да.

– В её стиле… свалила… по-тихому. – Она наконец разглядела Соню среди бегущих. – Помятая.

– Кто ж знал… что… бежать с утра.

– На суд, – Настя хихикнула.

– Не болтайте, – Фёдор обернулся. – Сдохнете раньше времени.

Посёлок закончился, и сразу стало свободнее. Толпа разбежалась по всей ширине дороги и растянулась по ней на многие сотни метров. Некоторые уже начали сдавать. Из посёлка выбежали группы, бегущие по параллельным улицам. И было их бессчётное количество от края и до края. За посёлком начинался полупустынный пейзаж, песчаная земля с выгоревшей чахлой растительностью. Асфальтированная дорога закончилась, и началась проселочная из прикатанного жёлтого песка. Вдаль уходили ленты таких дорог, по каждой из них, поднимая пыль, бежала толпа людей.

– Надо отрываться, а то наглотаемся, – обратился Фёдор к своим последователям. – Сможете?

Степан кивнул.

– Да, – ответила Настя.

«Навигатор» плавно прибавил ход, всё так же невесомо отталкиваясь от земли. Степану и Насте не удавалась такая грация. Пыль от бегущих действительно поднималась неимоверная, и уже начинала скрипеть на зубах и собираться в уголках губ и глаз. Фёдор обходил новичков. Один из мужчин попытался ухватиться за его руку, чтобы облегчить себе бег, но ветеран, кажется, был готов к этому. Легко увернулся от него. Мужчина чуть не упал. Чтобы толпа не затоптала его, отскочил с дороги и остановился, тяжело дыша.

– Тварь! – крикнул он вдогонку Фёдору.

Как в жизни, сложная ситуация обнажала сущность людей. Не помог, хотя мог, значит, тварь. Не хотел думать, что даже в толпе у каждого свой путь и любой слабак являлся смертельной обузой для обоих. Степан по инерции жалел людей, у которых заканчивались силы. Не все рождаются марафонцами. Кому-то на роду написано сидеть за компьютером всю жизнь, набирая код, поедая булки с кофе и отращивая большую рыхлую задницу. А тут бежать от рассвета до заката.

Во рту пересохло. Степан захотел сплюнуть скрипящую пыль, но не смог, слюны не накопилось. Посмотрел на Настю. её глаза и губы были словно подведены коричневой тушью. Ему захотелось посмеяться, но он не стал тратить на это силы. Фёдор убежал слишком далеко и стал теряться из виду. Надо прибавить шаг, но он уже чувствовал, что любое усилие сверх того, что он прикладывал сейчас, усугубит ситуацию.

Землю снова тряхнуло. Степан оступился, но не упал. Настя тоже удержалась на ногах. А многие не смогли, попадали на землю и выглядели так, словно больше не собирались вставать. А ведь они пробежали чуть больше получаса. Степан обернулся. В пространстве между пыльными облаками бегущих групп он увидел, что посёлка, в котором они провели здешние сутки, больше не существует. Грохот ударил по ушам.

Ударная волна на самом деле существовала. Пыль отобразила её движение. Среди упавших и неспособных подняться людей оказалась и Соня. Она, увидев Настю, рыдая, протянула к ней руки.

– Помоги мне встать, Настя!

Настя не смогла отказать ей. Помогла. Степан тоже помог, чтобы не потерять подругу из вида. Но тут случилось неожиданное. Все лежащие, кто увидел акт сострадания и помощи, захотели, чтобы их тоже подняли и потащили за собой. А Соня, как клещ, ухватилась за руки и не собиралась отпускать.

– Я не могу сама. Помогите, вы же молодые, сильные! – кричала она плачущим голосом.

Степан почувствовал, что за его лодыжку кто-то ухватился. Тот самый краснолицый мужчина с аккуратной бородой. Он был весь в пыли и тоже хотел помощи. Ситуация становилась тяжёлой и требовала немедленного решения. Степан вырвал ногу из его руки, ударил ею Соню и выдернул Настю.

– Бежим! – выкрикнул он и потянул за собой.

В спину донеслись крики, проклятья и угрозы.

Выброс адреналина компенсировал то усилие, которое они приложили, чтобы нагнать Фёдора. Увидев их, наставник только показал поднятый палец. Новички подстроились под его темп и побежали спокойнее. Обернувшись минут через десять, Степан с удивлением обнаружил, насколько растянулась толпа. Последние бегущие терялись в облаке пыли. Возможно, и не бежали вовсе, а шли. Очевидно, что с такой скоростью они не успеют уйти на безопасное расстояние до следующего обрушения Края.