Текст книги "Я стираю свою тень. Книга 5"

Глава 5

– Наверное, надо идти спасать? – несмело предложила моя маман. – Вдруг кто-нибудь выжил?

– Я в лес не полезу, пока не закончится гроза и здешняя ночь, – наотрез отказалась Вестлина. – Пусть высылают другой челнок.

Это было логично, хотя и совсем не героично. В транспорте могли остаться выжившие, которым требовалась помощь. Однако если в лесу сейчас должны проснуться хищники, а некоторые из них являлись представителями царства растений, которых без опыта не распознать, то помощь могла оказаться гарантированным самоубийством.

– Выждем полчаса, пока не закончится ночь, – предложил я.

Меня поддержали молча. Ещё одна молния, притянувшись к железу, ударила в район падения челнока. Нам стало ещё очевиднее, что спасение вероятных жертв крушения – штука опасная. Дым после удара молнии повалил ещё сильнее. Он медленно стлался над деревьями, направляясь в нашу сторону. Вскоре в воздухе запахло горелым пластиком и резиной.

Гроза прекратилась так же внезапно, как и началась, будто природный дефибриллятор выполнил свою роль, реанимировав коматозное тело планеты. Нам стало чуточку легче дышать. Воздух светлел, влага из него куда-то исчезала. Через несколько минут она осталась лишь в виде росы на траве. Я посмотрел на небо. Ночь только начиналась. Светила образовали фигуру снеговика или неваляшки. Вынул телефон и понял, что с ним не всё в порядке. Экран выдавал разноцветную рябь, причиной тому могли быть сильные электромагнитные помехи во время странной грозы. Я только собрался поинтересоваться состоянием телефонов у остальных, как округу огласил продолжительный вой:

– Уу-у-у-а-а-а-а!

Он разнёсся по всей низине.

Вестлина чуть не сорвалась на бег. Айрис вовремя ухватила её за руку.

– Ты куда? – спросила она строго.

– Здесь опасно, надо бежать! – Тёща была охвачена приступом паники, при котором любое действие казалось спасительным.

– Стой здесь и не двигайся, – строго приказала ей Айрис. – Мы не знаем, как выглядят хищники, как устроено их зрение и слух. Может быть, они как раз и охотятся на тех, кому не терпится побегать.

– У-у-у-у-а-а-а-а! – раздалось ещё из нескольких глоток.

Через минуту вой раздавался отовсюду. Он так сильно напрягал нервную систему, что невольно хотелось бежать. Я повертел дубинкой, чтобы размяться и отвлечься.

– Никас, ты как там? – спросил я у сына, сидящего на моей шее.

– А?

Кажется, я его разбудил.

– Спи, спи, всё нормально.

Никас прислонился к моей голове и засопел. Поразительное хладнокровие и вера в силу родителей. Хотелось бы и мне поверить в силу своих родителей, только они, напротив, лишь добавляли забот. Какой из матери воин? Она замахнуться нормально не сможет, не говоря о том, чтобы попасть дубиной по хищнику.

Вой раздался совсем рядом. Крона деревьев колыхнулась под весом животного. Мы всмотрелись в зелень леса, но не увидели ничего, только услышали рык и похожий на чавканье звук. Мне стало страшно. Где-то в двадцати метрах от нас кто-то кого-то ел. Мы встал плотнее друг к другу и стали ждать, моля бога о том, чтобы часики тикали быстрее, чтобы скорее закончилась эта жуткая ночь.

Хорошо, что трава на поляне была невысокой. Любое существо больше кошки не смогло бы подкрасться незаметно. Я применил модификации, чтобы приблизить зрение, хотел разглядеть на опушке опасность. Мне было любопытно. Здешние хищники охотились на спящую нарколепсическим сном добычу, что могло отразиться на их инстинкте охотника. Могло быть так, что подвижные животные принимались ими за представителей своего вида, или же за других хищников. Наверняка богатая природа могла позволить себе поддерживать большой выбор плотоядных животных.

Краем глаза я увидел, как отец перехватил дубинку. Обернулся и обомлел. С его стороны из леса приближались трое животных. Сравнить их с земными аналогами у меня не получилось, уж больно они были своеобразными. В высоту по пояс среднему человеку. Большая, из-за вытянутой вперёд тупоконечной пасти, голова. Глаза примерно там, где должны быть ноздри. На макушке вытянутый вверх мышечный отросток, напоминающий хоботок. Особенно забавным мне показался способ их перемещения. Животные сцепляли длинные лапы в кистях и опирались на них, могли при этом сгруппироваться и сделать кувырок внутрь кольца из лап. Этот способ перемещения чем-то напоминал обезьяньи забавы.

Тем не менее, вид у них был грозным и опасным. Мы не представляли, какой военной хитрости от них ждать, а они неотвратимо приближались.

– У-у-у-а-а-а! – завопил один из них.

Никас дёрнулся и проснулся.

– Папа, а то это? – спросил он.

– Бабайки, – ляпнул я первое, что пришло на ум.

– Пьйогони их, – посоветовал он мне.

– Сейчас прогоним. Сиди крепче.

Никас сжал мне шею ногами, выполняя отцовский наказ.

Животные разделились. Двое пошли по флангам, а средний, самый горластый, присматриваясь к нам, приближался осторожными, но резкими рывками. Левого взял на себя я, правого Айрис, а средний достался отцу.

– А ну, пошли вон! – выкрикнул я во всё горло.

Хищники замерли, как и лес вокруг нас. Спустя несколько секунд окрестности огласил солидарный хор, явно в нашу честь. Десятки мерзких морд показались на краю поляны. Первым принял бой отец. Тварь, когда осталось метра четыре до людей, сделала резкий прыжок, свернувшись в клубок. Не знаю, что за странный способ атаковать жертву, но нам он был на руку. Отец сделал шаг вперёд и с широкого замаха встретил летящее живое ядро дубиной. Раздался глухой удар. Тварь не мяч, обратно не отскочила. Она вырвала биту из рук отца, а сама свалилась ему в ноги и задёргалась в конвульсиях. Отец пнул её от себя и шустро поднял с травы оружие.

– Крепче держите дубины, – посоветовал он.

Плотоядные напарники потеряли боевой запал и замерли. Но на поляне уже находились не меньше двадцати представителей отвратительных существ.

– Ой, мамочки, какие страшные, – запричитала мать. – Они нас всех сожрут.

– Нин, не скули, – приказал отец. – Кого сожрут, тот лох, поняли?

– У-у-у-а-а-а! – возопила тварь, решившая взять на себя руководящую роль.

Вся банда начала медленное движение в нашу сторону со всех сторон. Организованное нападение не оставляло нам шансов. Я лихорадочно начал соображать, как выбраться из этой ситуации. Если б не сын, сидящий у меня на спине, можно было бы устроить мясорубку, но с ним я становился одноруким бойцом. В нашем отряде только Айрис могла самозабвенно применять модификации, разя обеими руками с одинаковой силой.

– Мам, где твоя зажигалка? – спросил я у родительницы.

Мне в голову пришла интересная идея, которую я хотел проверить, Мать подала мне многоразовую походную зажигалку. Я стянул с ноги ботинок, надел его на дубинку и поджёг. Благодаря насыщенной кислородом атмосфере, каблук быстро занялся огнём. Я дал ему разгореться, прицелился и филигранно метнул прямо с дубины горящий ботинок в главаря хищной банды. Обувь ударилась о его тело, разлетевшись в разные стороны искрами и кусками горящей резины. А горела она, как настоящий напалм. Шерсть твари вспыхнула, превратив её в горящий факел. Визжа, животное кинулось в лес, оставляя за собой дымный след, пахнущий горелой шерстью. Наступление застопорилось. Чувствительные хоботки тварей задёргались в конвульсиях, улавливая неприятные запахи.

– А ну, пошли отсюда! – закричал я, добавляя в голос низких нот.

Стая хищников, как по мановению волшебной палочки, бросилась в лес, не издав ни звука. Через мгновение на поляне остались только мы и догорающий ботинок.

– Воюй не числом, а уменьем, – произнёс отец, выводя нас из оцепенения.

– Они расскажут остальным, или нам придётся каждый раз сжигать обувь? – Я чувствовал себя несколько беззащитным, стоя босой ногой на сырой земле.

– Гордей, ты молодец. – Айрис обняла меня и Никаса. – Как тебе пришла в голову эта мысль?

– Я вспомнил, что дикие животные на Земле боятся огня. А что на мне можно быстро поджечь, кроме обуви? Её ещё и бросать удобно.

– Ну какие же они мерзкие, – брезгливо передёрнула плечами Вестлина.

– Я на секунду представила, что они не остановятся. – Голос супруги дрогнул. Она упёрлась лбом в моё плечо и вытерла ладонью побежавшие слёзы.

– Мам, ты пьятишь? – озабоченно поинтересовался сын.

– Нет, – повертела она головой, не поднимая лица. – Радуюсь.

Отец посмотрел на экран своего заглючившего телефона. Постучал им по ладони.

– Как узнать-то, сколько ещё осталось времени?

Я посмотрел вверх через щели в пальцах ладони. Солнечный диск был один.

– Минут двадцать у нас точно есть, – примерно определил я.

– Так долго… – Мать присела на траву.

Дым от упавшего челнока больше не поднимался. В такой атмосфере всё, что могло гореть, сгорало быстро. Мне очень хотелось верить, что в нём не было людей и спасать было некого. Первым делом после окончания ночи стоило проверить место падения – вдруг там осталось переговорное устройство. Мне хотелось услышать обещание, что нас заберут, вместо томительной неопределённости.

Трава рядом с нами зашевелилась. В ней копошился кто-то мелкий. Мы снова заняли позицию для обороны.

– Я посмотрю. – Айрис сделала шаг в сторону движения. Прицелилась, одним рывком сделала шаг и нанесла удар. Раздался короткий возглас и хруст костей. Айрис выкатила дубинкой убитое животное из травы. Это было крысоподобное существо с острой мордочкой и мелкими зубами. Шерсть его была обильно испачкана в крови, но будто бы в чужой.

– Мелкая тварь. – Я рассмотрел существо внимательно, поворачивая ногой, на которой ещё остался ботинок. По ощущениям, вес её составлял около килограмма. Длинные цепкие пальцы, оканчивающиеся коготками. Кожистый хвост с мозолистыми натёртыми бляшками, говорящий о том, что им пользовались часто и по делу. Я нагнулся и разглядел среди коготков задней конечности птичье перо.

– Мне кажется, эта особь кормится птицами. Сюда она забрела по ошибке. Возможно, её заинтересовал наш необычный запах, – предположил я. – А вы что думаете?

– Дохлая она выглядит намного симпатичнее, чем живая. – Отец только глянул на неё мельком. – С детства не переношу крыс.

– Ты просто не умеешь их готовить, – вылетело у меня без раздумий.

Тёща прикрыла рот, будто у неё случился рвотный позыв. Наверняка не поняла шутки. Лишний повод отказаться от поездки на Землю.

– Мам, а у тебя ещё много еды осталось в рюкзаке? – спросил я.

– Что? А? – Она как будто потерялась и не сразу поняла, что я спрашиваю. – Там ещё на два привала.

– Никаких привалов. – Отец ткнул дубиной в небо. – Пусть высылают помощь, как только прекратится этот бесовский бал. Представляю, какие компенсации нам положены за пережитые неудобства. Правда, сватья?

– Вам вряд ли положены, – честно ответила Вестлина. – А мне они будут.

– Это что за вселенская сегрегация? – возмутился отец. – Жизни землян не имеют никакого значения?

– Имеют, и вас спасут, так же как и меня, но вы не жители системы и не имеете к ней никакого отношения. Вы же под юрисдикцией Земли, у них и спрашивайте.

– Если мы там потребуем компенсации за эти события, то нас всерьёз и надолго упекут в психиатрическую лечебницу, – усмехнулся отец. – Да и хрен с компенсациями, лишь бы свалить отсюда скорее.

На тропу, по которой мы сюда пришли, вышла грузная тварь с окровавленной тушей в пасти. Больше всего она напоминала кабана, особенно горбатой холкой и массивной мордой с маленькими глазками, зло смотрящими на нас. От жертвы остался чуть ли не голый скелет. Животное, проигнорировав нас, бросило его на землю, и смачно хрустя перемалываемыми костями, принялось жрать. Тварь напомнила меня в моменты, когда я грыз сушки перед телевизором.

Из леса, недалеко от нас, выбежала вторая такая же тварь и, поводив носом по воздуху, направилась к удачливому товарищу. Тот, увидев её, напрягся и пронзительно заревел. Никас прикрыл уши руками. Голодную тварь это не остановило. Она фыркнула, копнула копытом землю, подняв в воздух пучки травы, и стремительно бросилась на конкурента. Из нижней челюсти атакующей особи вылез клык длиной в мою ладонь. Вторая тварь не испугалась, встала в стойку, пригнув голову к земле, и ждала.

Раздался глухой удар. Атакующий кабан подлетел вверх. Обороняющийся подловил его во время падения на свой клык, появляющийся в боевом положении. Тварь заверещала, попыталась вскочить, но конкурент не дал ей этого сделать и придавил к земле, пронзив живот. Раненое животное быстро затихло. Трава вокруг него обагрилась тёмной кровью. Победитель вынул клык из трупа и громко известил окрестности о своей победе.

Я был уверен, что он бросит грызть кости и переключится на мясо жертвы, но, видно, каннибализм им был несвойственен. Тварь вернулась к добытым ранее костям, ухватила их и потрусила дальше по тропинке.

История же с трупом не закончилась. Откуда ни возьмись появилась остроклювая птица, похожая на дятла-птеродактиля. Села на тёплый труп и принялась долбить ему череп. Продолбила и непонятно зачем улетела. Через минуту вернулась с тёмным шариком в клюве и сунула его в продолблённую дырку. Сделав непонятное дело, она снова улетела.

– Они так яйца высиживают, – решил отец.

– Какой-то мозговыносящий способ. – Мне было не по себе от этого жуткого действа.

– Красиво умереть здесь не дадут, – горестно произнесла мать.

– Нина, не спешите умирать. Всё закончится хорошо. Осталось не больше десяти минут.

– Вечность. – Мать вытерла лоб рукавом. – Но с другой стороны, где бы мы ещё такое увидели? Да, Коль?

– Зай, ты права. Мы как в театре, на лучших местах в первом ряду, ещё и вовлечены в игру. Правда, постановка на любителя, слишком натуральное насилие.

– До долбодятлов этим хищникам очень далеко. Там, если на секунду замешкался, то всё, ты труп, – произнёс я.

– Сплюнь, Гордей, наверняка это не все уроды, которых мы видели, – попросил отец из суеверного страха.

Я трижды поплевал. Вестлина посмотрела на меня, как на идиота.

– Это тоже примета, – пояснил я. – Поплюёшь – не сбудется. Говорят, мысль материальна.

– Поэтому с вами всегда случаются неприятности? – сделала она вывод из сказанного мной.

– Возможно.

– Мам, это ты предложила нам этот маршрут, – напомнила Айрис.

– Тихо, – зашипел отец. – Раскудахтались. Слышите?

Я даже перестал дышать, чтобы услышать возможную опасность. Звук доносился откуда-то со стороны мёртвого животного. Хрясь, и череп его внезапно раскололся на две половины. Вместо мозга там зеленело растение, похожее на сплетённых в брачном танце змей. Оно прямо на глазах начало расплетаться.

– Так вот как выглядит опасный плод. – Я вспомнил про предупреждение гида. – Это чёрный шар, размером со сливу.

– Трупы здесь просто так не валяются, – произнёс отец. – Одни их жрут прямо с костями, другие используют в качестве горшочка для рассады. Полная утилизация.

– А-а-а-у-у-у! – раздался знакомый крик, но уже наоборот. Его подхватили сотни глоток. Деревья по соседству покачнулись. Эти твари всегда были рядом. Раздался шум, похожий на порыв сильного ветра. Мы проследили движение животных по раскачиваю веток. Стая опасных хищников стремилась в сторону низины. Вероятно, там они проводили время, не мешая дневным животным наслаждаться своей частью суток. Я посмотрел вверх. У солнечного круга появилась выпуклость. Светила скоро должны были разъединиться и завершить короткую ночь, которая не показалась нам такой.

Больше нас никто не потревожил, если не считать быстро растущего дерева. Оно на глазах поглотило труп кабана и вымахало вверх метра на два. Правда, это были только ветки, без листьев. Я решил, что это растение напоминает земной бамбук, которое тоже быстро растёт в начальный период.

Миг, когда мы поняли, что ночь закончилась, ознаменовался одновременно начавшимся по всему лесу гомоном. Меня отпустило. Я снял Никаса с плеч и плюхнулся в траву.

– Пять минут полежу, а потом пойдём к упавшему челноку, – предложил я. Никакая сила не могла сейчас заставить меня подняться. Айрис легла рядом.

– Телефон снова работает, – произнесла она, глядя в экран.

– Хорошо, что не сгорел, но толку от него никакого.

– Почему же? Я поставлю будильник, чтобы он прозвонил через девять часов и пятнадцать минут.

– Зачем? – Я приподнял голову, чтобы узнать, шутит она или нет.

Айрис показалась мне серьёзной.

– На всякий случай, вдруг…

– Никаких вдруг, – возмутилась услышавшая её Вестлина. – За нами явятся с минуты на минуту.

– Я в этом не сомневаюсь, но если что-то пойдёт не так, хочу, чтобы у нас было время подготовиться. – Айрис была научена жизнью большей предусмотрительности, чем её мать.

А челнок всё не появлялся. На поляну выбрались медведеобразные обитатели леса и без страха подошли к нам. Никас полез к ним обниматься, но дед остановил его.

– Колька, это животные, они могут не понять, что ты ребёнок, и цапнут тебя, – строго предупредил он внука.

– Цапут? – переспросил опешивший внук.

– Цапнут, и останешься без пальчиков.

– Есть ату, – жалобным голоском пожаловался Никас.

Мы с Айрис переглянулись.

– Я думаю, кому-то надо остаться на этой поляне, а кому-то идти за рюкзаком, – предложил я. – Если прилетят, скажите, что мы скоро придём.

– Так у вас же маяки? – напомнил отец.

– Сдаётся мне, они не работают. – Я отцепил устройство от брюк и передал отцу. – Сигнальная лампа не горит.

– Так это могла только лампа перегореть. Без них у нас и защиты от микробов не будет. – Отец вернул прибор назад и проверил свой. – У меня тоже не горит. У кого-нибудь горит?

Оказалось, что сигнальные лампы не горят у всех.

– Ни респиратора, ни капсулы, – сжала губы Айрис. – Не хватало заразу подхватить. Смотрите, чтобы Никас ничего в рот не тащил, – предупредила она остальных нянек.

– Тогда не будем терять времени, – решительно поднялся отец. – Мы с матерью идём за рюкзаком, а вы проверьте, что там осталось от разбитой машины.

– Давайте не будем разделяться, – испуганно произнесла Вестлина. – Не хватало потом искать друг друга до следующей ночи.

– Мам, не будет следующей ночи. Нас заберут. – Айрис взяла мать за плечо. – Паника наш первый враг. Но насчёт не разделяться я с тобой соглашусь. Идёмте к месту катастрофы, а потом за рюкзаком. Будем ждать на той поляне, на которой нас высадили, чтобы не думать, что мы забрели не туда.

– Айрис права, – поддержал я жену. – Что-то мне подсказывает, что в той трясине живёт зло. – Я имел в виду светлый участок леса. – Надо держаться от него подальше.

Наше предложение не стали оспаривать. Всем табором мы направились в лес. Прошли мимо проросшего зеленью кабана. Хищное растение оплело его корнями как паутиной, высасывая соки.

– Я уверен, что плоды этого растения опасны только ночью. Днём это безобидные ягоды, – предположил я на основе выводов о мироустройстве этой планеты.

– Я бы не стал проверять твои догадки, – ухмыльнулся отец.

– Никто не станет ничего есть. – Мать испугалась, что мы по своей мужской глупости неверно оценим опасность.

– Конечно, не будем, мам, это шутка. Я просто пытаюсь выгнать из себя нервное напряжение.

– Я всё равно буду начеку, – пообещала она.

Мы вошли в лес. Я спустил Никаса с шеи и посадил на руку. Чем глубже мы заходили в чащу, тем легче становилось идти. Кустарники и трава не могли отвоевать себе жизненное пространство под плотными сводами деревьев. Земля, свободная от них, была покрыта слоем старой прелой листвы и разлагающихся веток. Зато деревья без конкурентной борьбы с другими видами раскидывали свои ветви во все стороны. Что ни дерево, то целый мир. Мне показалось, что на могучих ветвях в нижней части кроны растут другие виды растений, тянущиеся к свету тонкими стебельками. А с верхних ветвей свисали зелёные шланги лиан, покрытые зелёным пушком мха.

На каждом дереве и под ним сидели по несколько медведеобразных животных, лениво взирающих на нас. Они монотонно набивали желудки листвой и плодами, будто ещё не проснулись окончательно. Нигде я не увидел остатков ночного пиршества, хотя слышал его отчётливо. Мелкие птички плотной стаей носились у самой земли, внезапно взмывали вверх, как атакующие истребители, делали коллективную горку и резко пикировали к земле, иногда огибая ветки деревьев. Я не сразу понял причину их сложного танца, пока не увидел на некоторых стволах деревьев странные тёмные пузыри. При приближении птичьей стаи они раскрывались и выстреливали вверх тёмным облачком. Я решил, что это семена, которые потом разносились птицами.

Днём, в принципе, лес выглядел очень миролюбиво и вызывал у меня интерес, как у естествоиспытателя. Невозможно представить, что десяток минут назад тут творился кровавый пир ночных обитателей. Мне стало интересно узнать, куда прятались дневные животные, чтобы их не нашли хищники. Или же природа специально погружала их в непробиваемый сон, оставляя жизни случайному шансу? Умереть во сне не просыпаясь совсем не страшно. Возможно, дневные животные даже не подозревали о существовании ночных, и страшно удивлялись, когда проснувшись, обнаруживали, что кто-то исчез. Правда, у этих медвежат выражения лиц были настолько нейтральными, будто у людей под мощными антидепрессантами, что они запросто могли не помнить о том, что происходило до сна.

Потянуло горелым. Вначале мы увидели прореху в кроне деревьев, а потом нам попались первые обломки рухнувшего челнока – декоративные элементы, вроде подсветки, а также выдвижные элементы шасси. Вскоре мы нашли и сам челнок. Он упал на дерево, сломал его, соскользнул и упёрся торцевой частью. От удара она ушла в землю. В корпусе челнока имелось ровное круглое отверстие прожжённое высокотемпературным пламенем. Его края ещё светились красным, источая резкий запах горелого металла.

– Там внутри ничего не будет, – предвосхитил наши ожидания отец. – Выгорело.

– Я загляну. – Мне хотелось убедиться в этом на сто процентов.

– Уши себе не сожги, – буркнул отец, обидевшись, что я ему не поверил.

Я забрался по дереву на достаточную высоту, пробрался по веткам к челноку и осторожно просунул голову внутрь дыры, от которой нестерпимо пекло. Внутри нечем было дышать. Стоял густой запах сгоревшего пластика, от которого слезились глаза. Я задержал дыхание и напряг зрительные модификации. Через несколько секунд мне удалось разглядеть, что отец был прав. Выгоревшее нутро транспорта, обгоревшие останки сидений и сажа на дне и по стенам.

– Бать, ты прав. – Я спрыгнул на землю.

– Тут не надо летать в космос, чтобы понять очевидное. Кислород и горючее, даже металл прожгло. Мы в армии однажды на спор выстрелили в кислородный баллон бронебойно-зажигательной пулей, так в баллоне образовалась идеально ровная дыра, диаметром с артиллерийский калибр. Металл просто выгорел, пока из баллона била струя кислорода.

– Ясно. Крушение зафиксировали, выживших нет, идём за кормёжкой. – Я взял у Айрис Никаса на руки и пошёл.

– Гордей, постой, ты не в ту сторону идёшь, – предупредила меня мать.

– Как это не в ту? Оттуда мы пришли. – Я показал рукой и на всякий случай осмотрелся.

– Этому следопыту больше не наливать, – поддел меня отец. – Мы пришли оттуда. – Отец показал в противоположную сторону.

– Пап, кажется ты неправ, – засомневалась Айрис.

Я остановился. Мне было совершенно очевидно, что мы пришли оттуда, куда я направлялся. Никаких сомнений в этом не было. Я точно помнил расположение челнока относительно дерева, и с какого ракурса увидел его впервые.

– Никто никуда не идёт, пока я не определюсь, – неожиданно взяла инициативу в свои руки мать.

Мне стало не по себе от мысли, что у нас есть вероятность потеряться в бескрайнем лесу на чужой планете.