Текст книги "Плевать мне на игру! Сопряжение миров"

– Приближается! – раздался крик со стороны.

Командир обернулся и увидел, как по небу, разгоняя серые тучи массивными крыльями, летит огромный черный дракон.

– Метров сто длиною, – раскрыл от удивления рот другой паладин.

– Как же мы убьем такое чудовище? – упал от безысходности на колени третий. – Он же сто десятого уровня.

– Без паники! – громко отдал приказ капитан. – Идем за ним. Дождемся, пока он приземлится, и нападем. И помните: главное – стрелять в него в упор. Промах – непозволительная роскошь. У нас всего один наконечник стрелы.

Дракон пролетел несколько километров и сел на просторной опушке. Места для хвоста не хватило, поэтому гигантский ящер испепелил часть леса своим дыханием. Разбушевавшийся огонь переполошил местных обитателей, отчего мертвецы и не менее жуткие животные стали активно бегать по гниющей роще и нападать на паладинов. Те, стиснув зубы, держали оборону и пробивали себе путь к дракону.

Внезапно поднялся сильный ветер. Он принес с собой песчаную бурю, что было очень необычно для столь влажных земель. Буря не наносила урона, но видимость в ней была нулевая. Не сбавляя ходу, командир паладинов пытался разглядеть что впереди.

Где-то зарычал огромный зверь. С другой стороны послышался звон цепей. Командир не успел опомниться, как ногу рядом стоящего паладина пронзило большим крюком, который тут же уволок его в вихрящийся песок.

С другой стороны донесся громкий крик, а через секунду кто-то швырнул в командира другого паладина. Командир хотел помочь подчиненному встать на ноги, но тот был уже мертв. Лицо и тело мужчины выглядели так, словно его труп месяц держали под палящим солнцем.

Командир занес над головой тяжелый молот и, вкладывая все силы, ударил им о землю. Волна света кольцом разлетелась по округе. На мгновение буря отступила, а все его подчиненные восстановили по десять тысяч здоровья.

Паладины огляделись. Они оказались окружены ужасными по их меркам тварями. Осквернителей было немного, но каждый из них был похож на чудовище и нагонял животных страх.

Среди них было огромное существо, пасть которого растянулась от одного плеча к другому. Оно схватило одного из паладинов толстыми ручищами за голову. Несколько раз ударило о землю, словно тот не весил ничего, и закинуло в свой рот. Зубы перекусили тело пополам. Ноги паладина рухнули на землю, а тварь злобно улыбнулась.

Другой мертвец выглядел, как мумия, и был едва ли меньше того, с огромной пастью. Тяжелым каменным гробом он отразил мощную атаку паладина и им же нанес ему удар. Мумия сбила паладина с ног и принялась бить его надгробием. Сначала переломала кости ног, а затем расплющила голову.

Был среди осквернителей и четырехрукий. Он одновременно стрелял из двух луков. Проклятые стрелы разили паладинов наповал.

Снова послышался звон цепей. Крюк мясника вошел командиру в щеку, а секундой позже разорвал ее, выпустив на свободу алую кровь. Тем, кто оставил увечье на его лице, оказалась оскверненная женщина. Она резво уходила от атак других паладинов и приближалась к нему. Командир не стал дожидаться смерти. Он рывком оказался перед женщиной с цепями. Та ушла от его молота стремительным прыжком. Командир снова использовал рывок и на этот раз настиг свою цель. Его молот покрылся священным пламенем и нанес удар от которого, оскверненная кубарем полетела через поле боя. Командир паладинов быстро нарисовал в воздухе символ, из-за которого четырехрукий лучник оказался обездвижен печатью повиновения. Другие паладины не растерялись и пронзили его копьями и мечами.

– Держать оборону! – прорычал командир. – Используйте ангелов-хранителей и длань света!

Лес залило ярким светом. Паладины воспряли духом и сразили трехглавого скелета и суккубу. Казалось, ход боя переменился, но на поле брани возник и начал безжалостно истреблять паладинов рыцарь в черных доспехах. Орудуя парными клинками из оскверненной стали, он быстро сокращал их здоровье, а финальными атаками буквально расчленял. Бил так, словно пытался призвать кровавый дождь.

Желая спасти своих людей, командир паладинов бросился ему навстречу, но глазом моргнуть не успел, как рыцарь обратился стаей летучих мышей и оказался у него за спиной. В это мгновение командир ощутил дыхание смерти, от которой его спас пассивный навык. Клинки устремились ему в затылок, но ударились о щит из света. Командир с разворота отмахнулся молотом, но промахнулся. Рыцарь просто подался назад и тут же контратаковал. Резкая боль в груди командира не позволила отразить следующий удар.

– Я так просто не умру! – прокричал он и, надрывая мускулы, принялся размахивать тяжелым молотом.

Каждый его удар сопровождался яркой вспышкой и наносил рыцарю в доспехах от двадцати до тридцати тысяч урона за раз. Лишь очередная боль в груди заставила его остановиться. Рыцарь в черных доспехах исчез – растворился в воздухе, а вместе с ним пропал и командир паладинов. Оба появились на поле боя через несколько секунд. Ноги паладина рухнули на землю отдельно от тела, а его верхняя часть оказалась в руках у рыцаря, который с жадностью вгрызался ему в шею. А увлекшись трапезой, и вовсе оторвал голову.

– Довольно! – донеслось со стороны, и с того же направления в челюсть Эльдмана угодила черная молния.

Вампир лишился половины лица, но буквально за несколько секунд та восстановилась из нескольких летучих мышей, в которых обратились разбросанные по земле остатки челюсти.

– Диартемис велел запугать их, а не убивать! – прозвучал гневный голос Нефиуса. – А вы что сделали?! Неповиновение своему чернокнижнику может обернуться для вас возвращением в могилу.

– Да как ты смеешь нападать на моего господина! – взбесилась Сильвина. – Убью чернь!

Ее цепи тут же устремились к Нефиусу. Седой мертвец отразил крюки своим копьем, но на этом атака не закончилась. Цепи словно ожили и попытались пронзить его с разных сторон, но раньше, чем крюки коснулись плоти, из копья Нефиуса вылетела и ударила Сильвину в живот черная молния. Опасные крюки отлетели в ту же сторону, что и их хозяйка.

– Я, конечно, немного увлекся, – высасывая последние капли крови из оторванной головы, произнес Эльдман. – Но разве мы не добились своего? – Он с интересом поглядывал в сторону еще живых паладинов, которые сбились в кучу и якобы держали оборону. – Тех, кто прямо сейчас сложит оружие, мы оставим в живых. Остальных же разорвем в клочья и съедим!

Паладины свято верили в то, что добро всегда побеждает зло. Но от вида головы командира в руках вампира и Нефиуса, в котором они признали некогда павшего в бою товарища, их вера пошатнулась. Уровень и запас здоровья Нефиуса не шел ни в какое сравнение с их возможностями. Вне зависимости от того, насколько храбро они будут сражаться, бой уже проигран. Щиты, мечи и молоты посыпались на землю практически одновременно.

– О чем я и говорил, – раскрытой ладонью Эльдман указал на паладинов. – Они напуганы и все еще живы.

– Пускай и так, ты все равно перегнул палку, – Нефиус хоть и был нежитью, не терпел, когда страдают невинные, а в особенности те, с кем он вырос и сражался плечом к плечу.

– Где Анна? – спросил Нефиус у паладинов. Вместо ответа они продолжали таращиться на него.

– Говорите, если не хотите стать нашим ужином, – глаза Эльдмана переливались зелеными огнями, от чего он оказался еще опаснее и страшнее. – Где жрица света? Она в этом лесу? Ждет вашей команды?

– Ее с нами нет, – ответил раненный в бок мужчина.

– Тогда где она? – потребовал более четкого ответа Нефиус.

– Мы не знаем. Она может быть где угодно, – ответил паладин. – Мы вместе покинули Скарнаган, но с нами она не пошла.

* * *

По приказу Ричарда XVII Женгроя лишили власти, дома, одежды и вывезли за границу маяков последней надежды. Женгрой не боялся унижения и смерти. Все, что его заботило – это благополучие Скарнагана, поэтому, даже оказавшись в мертвых землях, он продолжал твердить:

– Враг уже проник в Скарнаган. Медея погубит всех вас! Вы должны ее остановить!

Женгрой до последнего старался достучаться до паладинов, но те не хотели его слушать. Ведь из всех людей, что когда-либо занимал должность советника, Женгрой был самым мерзким. Он вечно был всеми недоволен, подозревал в измене, всегда находил к чему придраться и за что наказать. Именно поэтому вместо того, чтобы прислушаться к его словам, паладины скалились и злорадствовали – дескать, Скарнаган живет по древним законам, главным из которых является воля короля. И если король сказал умирать, то нужно умирать. Чтобы Женгрой не вернулся назад, паладины оставили на его запястье глубокий порез и выставили за границу света.

Понимая, что помощи ждать неоткуда, Женгрой босиком, в одной рубахе, пустился бежать по проклятой сухой земле. Назад ему дороги не было. Тут же схватят и вздернут, а потом еще и сожгут, чтобы не ожил. У изгоя оставалась всего одна надежда. Что Ричард передумает и пошлет за ним, но до тех пор еще нужно выжить.

На несколько километров ни души. Даже деревьев и тех не было. Только мертвая равнина. Женгрой с опаской поглядывал по сторонам и продолжал идти по краю границы. Он знал, что нежить учует человеческую кровь на любом расстоянии, и не ошибся.

Даже несмотря на перевязанную рукавом от рубахи рану, спустя несколько часов за Женгроем увязалась пара мертвецов. В момент, когда он почти выдохся, ему подвернулась удача – среди холмов показался большой двухэтажный дом. Строение было выполнено в классическом готическом стиле. Изысканная резьба по дереву на крыльце, изогнутые в узорах решетки на окнах, покрытая черепицей треугольная крыша.

Женгрой поспешно вбежал на крыльцо и окликнул хозяина, но тот ему не ответил. Что-то подсказывало, что с домом посреди проклятых земель что-то не чисто, но ситуация вынуждала рискнуть и войти в дом. Не стоять же на улице, дожидаясь пока тебя сожрут мертвецы.

Только Женгрой о них вспомнил, как трое преследователей показались из-за холма. По запаху крови, которой пропитался импровизированный бинт, они следовали за ним по пятам. Однако, завидев жуткое жилище, замерли. Словно потеряли его след. Хотя вот он – прямо перед ними, украдкой выглядывает из окна. Женгрой догадывался, что нечто спугнуло пустых, но выходить наружу все равно не решился. Забился у стены под стол и стал рассуждать, как ему вернуться в город и вывести бескрылую фею на чистую воду, а еще лучше – свергнуть дурака, который отправил его в изгнание.

Прошло около пяти часов. В раздумьях Женгрой задремал. Сон прервала встряска и коснувшаяся ног горячая жидкость. Женгрой открыл глаза и обомлел. Доски деревянного пола неестественно изогнулись и начали преображаться в нечто органическое – плотное, розовое и покрытое горячей слизью. Такому же преображению начали подвергаться стены и даже потолок. Из мясных наростов через крупные отверстия хлынуло еще больше прозрачной жидкости. Лишь боль, которая расползалась от пяток по ногам, убедила изгнанника, что это не сон.

Индикатор Женгроя быстро сокращался. Он терял по пятьсот очков здоровья каждую секунду. Причиной тому стала прозрачная жидкость, которая была не чем иным, как желудочным соком дома. Женгрой в ужасе выбежал в коридор, но там его ждала та же картина. Стены и пол уже преображались в нечто, а входная дверь скрылась за бугристой мякотью.

Тряска не прекращалась. Все вокруг шевелилось и ползло. Прозрачной жидкости было так много, что ее уровень доставал уже Женгрою до коленей. Терпя жгучую боль, Женгрой добрался до лестницы. Но подняться по ней оказалось задачей не из простых. Каждая ступенька, на которую он наступал, была подобна трясине. Каждый шаг давался с огромным трудом. Чем выше он поднимался, тем больше утопали ноги.

Дом тряхнуло сильнее обычного. Ковер, что пролегал через узкий коридор, преобразился в мерзкий язык и последовал за ним. Женгрой закричал. Он словно попал в свой худший из кошмаров. Подобно змее, язык прополз по скользкой лестнице и коснулся его спины. От страха у Женгроя перехватило дух. С еще большим рвением он стал перебирать ногами. Каким-то чудом ему удалось вскарабкаться на второй этаж.

Напуганный и ошарашенный данностью происходящего, изгой ломился во все комнаты. На его удачу, одна из дверей оказалась открыта. Она вела на чердак, где дом все еще был домом. Не дожидаясь, пока уютное пространство обратится желудком чудовища, Женгрой высадил круглое окно и влез на крышу.

Очередная встряска не позволила устоять на ногах. Женгрой упал и, скользнув по черепице, рухнул на землю. Приземление было очень грубым, но лежать было некогда, ведь дом поднялся на шесть куриных лап.

Изгой бежал от дома так быстро, насколько у него хватало сил. Он уже трижды проклинал себя за то, что не избавился от Медеи сразу. Не успел Женгрой убежать от дома, как за ним увязались мертвецы. Те самые, что преследовали его ранее. Только в этот раз они позвали на пир друзей. Толпа пустых дышала Женгрою в спину.

Мужчина выдохся. Ноги пронзила боль. Вот-вот и мертвецы его настигнут. Женгрой схватился за камень и приготовился принять последний бой. Он с ужасом смотрел на приближающихся к нему изгнивших тварей. Лысые головы с клочками волос. Разодранные до ребер животы. Глазницы с тусклым зеленым свечением. Хриплые крики. Все это пугало и сводило Женгроя с ума. Он понимал, что даже камнем ему не отбиться от них. Его съедят живьем.

Десяток мертвецов сделали к добыче последний рывок, но не смогли ее коснуться. Женгрой открыл глаза и с удивлением уставился на мертвецов, которые бились о золотистый купол. Пустые были напористы. Они били о преграду кулаками. Кричали что-то в гневе, нагоняя страх.

Три крылатых девушки в белоснежных одеждах возникли из неоткуда. Они пронеслись мимо мертвецов и рассекли их большими мечами. А после атаки исчезли, обратившись золотой пыльцой. На лице Женгроя засияла улыбка. Он узнал эту магию. Она принадлежала самой сильной жрице света и старой подруге Диартемиса – Анне.

Глава 7. Враг у наших ворот

Последние дни у короля Ричарда выдались неспокойными – ночью ему снились кошмары, а днем, когда он смотрел на границу проклятых земель, его пробирала дрожь. Но сегодня было в разы хуже, ему пришлось встать с постели раньше обычного и, не завтракая, перейти в тронный зал. Для такой спешки у него было достаточно обоснованная причина – один из паладинов вернулся в Скарнаган и принес очень плачевные вести.

Невзирая на то, что зал был до отказа набит подданными разных мастей, в нем стояла гнетущая тишина. Все, включая короля, были ошеломлены внешним видом паладина. Некогда могучий воин, излучающий мощь и правосудие света, обратился истощенным физически и морально солдатом, в глазах которого не осталось ничего кроме страха и сожалений.

– Чего же ты молчишь?! – развеял тишину Ричард. – Не томи, почему ты вернулся один? Вам удалось убить дракона?

Паладин не смел посмотреть своему королю в глаза, поэтому держал ответ, уткнувшись в пол:

– Зря мы покинули Скарнаган. Темные земли – это царство мертвых, не живых. Там такие твари, которых не увидишь в самом жутком кошмаре. Даже земля источает враждебность. Деревья пускают пыльцу, которая обжигает легкие и заставляет медленно умирать. Многие погибли еще до того, как мы столкнулись с нежитью.

– Ты видел Диартемиса?

– Да, и Нефиуса. Он предстал перед нами в облике мертвеца. Кожа бледная, а глаза покрыты зеленой пеленой.

Среди подданных поползли перешептывания, многим из них были известны эти имена.

– Раз ты выжил и стоишь здесь, полагаю, дело сделано, – предположил Ричард, но паладин ему не ответил. – Дракон нас больше не побеспокоит? Ведь так?

– Нам не удалось к нему подобраться, – покачал головой потускневший, словно свеча, паладин. Казалось, малейшее дуновение может сломить его дух и оборвать хрупкую жизнь. – Мы делали все, чтобы не быть обнаруженными, но нас все равно застали врасплох. Словно это не мы, а они устроили нам засаду в гнилой роще.

– Нежить хорошо видит в темноте, – вмешалась в разговор, и пояснила Медея. Бескрылая фея стояла подле короля в качестве его нового советника, другие приближенные, зная какая участь постигла Женгроя, не смели стоять рядом и сказать ей слово.

– А некоторые, – продолжила Медея, – такие, как вампиры, способны видеть живых даже через стены. Но это не объясняет, почему дракон все еще жив!

– Мы сделали все, что было в наших силах! Клянусь! – стал доказывать свою невиновность паладин.

– Конечно и именно поэтому ты, поджав хвост, сбежал! – продолжала наседать на него Медея. – Ты не достоин зваться паладином. Трус и предатель, не более того.

– И что теперь? – приложил ладонь ко лбу Ричард. От столь плачевных новостей у него разболелась голова. – Теперь Диартемис спалит город дотла? А что с Анной? Ей удалось выжить?!

– Что случилось с Анной, ответить не могу, – сказал паладин. – Она покинула нас, как только мы вышли за границу света.

– Дезертировала?! – позеленел от ужаса Ричард. – Как же так? Неужто боги отвернулись от нас?!

– Не паникуйте, – положила ему руку на плечо Медея. – Со мной вы в безопасности.

– Это вряд ли, госпожа Медея, – перебил паладин. – Диартемис и его полчища мертвецов уже стоят у границы света. Они прислали меня, чтобы я передал слова белого чернокнижника.

Ричард XVII вскочил с трона и в спешке направился на балкон. По пути он оступился и сильно приложился коленями, но все равно достиг своей цели. Возбужденный и напуганный, он опрокинул позолоченный сундук и среди предметов, которые из него выпали, отыскал магический свиток. Заклинание на пергаменте позволило Ричарду с безопасного расстояния узреть границу его владений.

Там, где заканчивался свет и зеленая трава обращалась потрескавшейся выжженной землей, клубилась тьма, в которой горели тысячи зеленых глаз. Армия оскверненных окружила его владения со всех сторон, но больше всего Ричарда напугали летучие мыши, которые, сгорая, с особым упорством пытались преодолеть границу света. Словно кто-то из темных тварей проверял защиту маяков на прочность.

– Они здесь! Здесь! – завопил и вбежал обратно в тронный зал Ричард, чем сильно перепугал подчиненных. – Срочно собираете всех, кто может сражаться! Пусть отправляются на защиту наших границ, нельзя позволить этим тварям добраться до маяков. Выдайте крестьянам и ремесленникам лучшее снаряжение, пусть охраняют город, а женщинам и детям прикажите укрыться в замке. Всю провизию запереть в хранилище. Выдавать пшено порционно, вне зависимости от положения и происхождения. Отныне Скарнаган в осаде.

– Не нужно паниковать! – громко произнесла Медея так, что ее голос эхом разлетелся по залу. – Это именно то, чего они добиваются. Оскверненные становятся сильнее за счет вашего страха. Скажите народу об угрозе, и оскверненные станут в разы сильнее.

– Тогда что же нам делать? – Ричард XVII рухнул на трон.

– Паладин сказал, что Диартемис передал нам послание. Для начала стоит узнать, чего он хочет, – предложила Медея. – Может, он просто забыл какую-то из своих книг.

– Ага, как же! Он точно жаждет мести, – тяжело дышал, представляя, что с ним будет. Ричард. – Диартемис снимет кожу с каждого, кто повинен в его изгнании и первым в этом списке буду стоять я.

– Выпейте зелье, которое я вам давала, полегчает. Повторюсь, паника – это то, что им нужно. Мы не станем оповещать народ об угрозе. Скроем правду, и тогда у нас будет шанс выстоять.

Ричард достал зелье, сделал пару больших глотков и тут же притих, а через несколько секунд преисполнился храбрости и приободрился.

– Верно, спешка тут ни к чему, – стал рассуждать Ричард. – Если сообщим об угрозе, народ переполошится. Богатые ополчатся против бедных, начнут драться за еду. Чего хочет Диартемис?

– Хочет, чтобы вы сдали город, – ответил паладин.

– Что еще? – нисколько не удивился под действием зелья Ричард.

– Только это, – недоумевая, ответил паладин. – Сказал, что, если вы погасите маяки и сдадите город без боя, никто из жителей, включая вас и ваших приближенных, не пострадает.

– Забавно. Он думает, что мы лишим себя единственной защиты? Пустим в город мертвецов, которые сожрут живых? Так сказать, сядем с ними за один обеденный стол, – улыбнулся Ричард. – Глупец. Через свет маяков ему не пробиться. Если бы он мог уничтожить маяки, он бы сделал это незамедлительно, а он запугивает меня, посылая сломленного паладина. Да и дракона на горизонте не видно. Постойте-ка, Анны среди паладинов не было, и он знает об этом. Он думает, что она в городе, поэтому и не нападает.

– Вот видите, паника ни к чему, – подтвердила Медея. – Здесь мы в безопасности.

– Есть еще кое-что, – паладин преподнес королю наконечник стрелы. – Мы смогли его сохранить. Даже если дракон объявится, нам есть чем ему ответить.

Ричард взял драгоценный наконечник, параметры которого он до сих пор не видел, и злобно ухмыльнулся. А Медея, напротив, была не рада видеть его здесь. Данный предмет мог послужить доказательством того, что все ее слова ложь, а намерения враждебны.

– Диартемис знает о вашем запасном источнике? – спросила крылатая фея.

– Т-с-с, – приложил палец к губам Ричард. – Он обошел весь старый замок, так что наверняка должен знать.

– В таком случае на этот маяк он нападет в последнюю очередь и выберет своей первой целью тот, что дальше всего от него. Разумно будет расположить лучника, который убьет дракона, именно там.

– Так и поступим, – принял решение Ричард.

* * *

Хоть улицы Скарнагана всегда были залиты светом, даже здесь наступал момент, когда большая часть жителей ложилась спать. Именно в это время никому не видимая тень пробежала по крышам и, проскользнув мимо стражи, покинула город. Через несколько часов она оказалась на окраине проклятых земель.

Опасаясь быть обнаруженной другим игроком, Медея не стала показываться на глаза мертвецам. Она выпила зелье бестелесности и направилась к своему дому. Однако вместо двухэтажного чудовища на куриных лапах обнаружила его руины. Данный факт Медею очень огорчил. Сколько сил и времени было вложено в этого питомца, а его так просто взяли и уничтожили – буквально выжгли изнутри, о чем свидетельствовали обугленные доски и закопченное мясо.

Несколько часов Медея ковырялась в останках своего дома и вскоре нашла то, что искала. Продолговатую стальную емкость, в которой плескался плод ее последних трудов. Надолго задержаться и найти все ценные предметы ей не удалось. Вскоре после ее прихода сюда нагрянул целый взвод рыцарей боли. Облаченные в дырявые латы пылающие скелеты принялись рубить и жечь каждого монстра и оскверненного, что встречался им на пути.

«Так вот кто разрушил мой дом! – Медея наблюдая за пылающими рыцарями из тени. – Но зачем? Зачем во время осады разделять свои силы и посылать скелетов на пустошь? Я бы поняла, если бы Диартемис отправил их сюда из-за стрелки. Но Ричард доказал, что Диартемис NPC. Его признали даже паладины. Может, я чего-то не знаю, и в этой пустоши есть что-то ценное? Впрочем, не важно, мне некогда это выяснять».

* * *

Медея вернулась в Скарнаган еще до того, как город пробудился ото сна. Поэтому, когда ее двери содрогнулись от мощного стука, она была в своей постели. Дело явно не терпело отлагательств, о чем свидетельствовали грубые возгласы тех, кто пытался попасть в ее покои.

– В чем дело?! – распахнув двери, раздраженно спросила Медея. – Вы хоть знаете, который час?!

За порогом Медея обнаружила несколько встревоженных стражей и перепачканного в чужой крови Ричарда XVII. Правитель Скарнагана трясся, как лист на ветру, и постоянно оборачивался в сторону, откуда доносились глухие удары и звон цепей. Стражи втолкнули Ричарда в покои бескрылой феи и поспешили войти за ним.

– Что происходит?

Медея выглянула в коридор и увидела, как еще один страж спиной удерживает двери, ручки которых были скованы цепями. Страж упирался ногами в пол, а плечом в двери, но кто-то с другой стороны мощными ударами все равно умудрялся его оттолкнуть. Цепи звенели и стонали от каждого удара.

– Госпожа Медея, прошу, заприте двери! – тревожно попросил ее стражник подле Ричарда. – Простите за столь ранний визит, но вы должны позаботиться о безопасности короля.

– Хорошо, я позабочусь, – кивнула бескрылая фея. – Но что происходит? Неужели нежить ворвалась в город?

– Мы не знаем, – покачал головой стражник. – Они просто обезумели! Не знаю, какая нежить в них вселилась, но они убивают все, что видят!

Было видно, что статный муж напуган не менее, чем его худощавый король.

– Вы можете объяснить нормально? – потребовала Медея.

Ответом на ее вопрос стал громкий звон разорванных цепей. Яркая волна света распахнула двери и сбила стражника с ног. Не успел он оправиться от оглушения, как пятеро паладинов, от чьих тел исходила красная аура, а глаза налились кровью, принялись яростно бить его мечами и молотами.

Медея стала свидетелем того, как крепкий мужчина сорок четвертого уровня за несколько секунд обратился в вытекающее из мятых доспехов кровавое месиво. Закончив с одной жертвой, одержимые паладины перевели взгляд на Медею и тут же бросились к ней. Защитник короля выбежал в коридор и самоотверженно выставил перед собой щит. Использовал навык «Глухой обороны» и «Воздаяния стойкости», но долго не продержался. Объятые алой аурой паладины были намного сильнее и свирепее обычного. Несколько секунд и второй страж короля пал под их натиском.

– Бегите через окно! – высадил оконную раму последний из стражей короля. – Я их задержу.

– Не стоит рисковать жизнью понапрасну, – сказала фея, облачаясь в привычный комплект из серой кожи и стальных перчаток. – Я буду атаковать, а ты защищать короля и лечить меня.

– Будет исполнено, госпожа! – воодушевился страж, когда Медея развеяла «Ложные данные» и явила свой истинный семьдесят четвертый уровень.

Громко крича и толкая друг друга, в покои бескрылой феи ворвались пять обезумевших паладинов. Двое из них, те, что переступили порог первыми, поймали глазами стальные иглы. Уровень и показатель удачи Медеи позволяли наносить противникам любые увечья. Но даже будучи слепыми, те не остановились. Размахивая мечами, они побежали вперед и вывалились из открытого окна.

Трое других сразу набросились на Медею. Принялись атаковать ее способностями с разных сторон. В два рывка Медея ускользнула ото всех атак и ударила в ответ. Облаченный в сталь кулак сломал паладину кисть, отчего меч из его руки полетел на пол, но не коснулся его. Ловким движением ноги бескрылая фея подбила острое орудие и отправила его в другого врага.

Медея двигалась так быстро, что уже через несколько секунд один паладин лежал на полу со сломанными ногами, другой был насажен на древко собственного молота, как закуска на зубочистку, а третий буквально лишился лица. Ударом ноги Медея сломала противнику челюсть и заставила его зубы брызгами отлететь в Ричарда, который с ужасом и сильной одышкой, как у астматика, наблюдал за этой картиной.

– Вот, значит, что случилось, – Медея макнула пальцы в кровь убитого ею паладина и понюхала ее.

– Вы что-то знаете? – едва пришел в себя страж короля.

– Я могу ошибаться, но это колдовские чары чернокнижника, – Медея подошла к окну и выглянула во внутренний двор.

На территории замка и за его пределами творился полнейший беспредел: мать душила собственного ребенка; брат гнался за сестрой с ножом в руках; паладины, которые поклялись служить свету и защищать слабых, беспощадно расчленяли жителей Скарнагана.

– Все верно, – тихо, словно говорила сама с собой, прошептала Медея. – Диартемис решил пойти другим путем и вместо того, чтобы взять город штурмом, наслал на его жителей проклятье ночных кошмаров.

– Что же нам делать? – уселся на ее кровать и повесил голову Ричард. – Я, я не справился. Подвел своих людей.

– Не время раскисать, – протянула ему руку Медея. – Я отправлюсь в город, и спасу тех, кто не подвергся проклятию. Возможно, даже смогу сделать лекарство и излечить их.

– А вы можете?! – словно очнувшись ото сна, вскочил на ноги Ричард.

– Я владею алхимией и кое-что понимаю в зельях. Если доберусь до рыночной площади, смогу сварить зелье небесной чистоты, оно-то точно справится с этой задачей. Но сначала нам необходимо найти для вас безопасное место. Есть идеи?

– Храм паладинов, – предложил стражник.

Медея смерила его недовольным взглядом.

– Серьезно? После того как эти паладины чуть не убили короля, ты предлагаешь отвести его в их логово?!

– Простите, не подумал.

– Ричард, – фея обратилась к королю. – Вы ведь выросли в Скарнагане, здесь должно быть место, куда нет хода другим людям.

– Есть, – закивал головой Ричард. – Хранилище. Никто, кроме меня, не сможет открыть туда проход.

– Это должно сработать, – согласилась фея. – Через те ворота и алмазного голема даже Диартемис не пройдет.

– Большое вам спасибо, – Ричард обнял ноги Медеи. – Я дам вам все что угодно, только остановите это безумие. Спасите жителей Скарнагана.

– Чтобы спасти как можно больше людей, нужно выдвигаться немедленно. – Медея вырвалась из его объятий и поспешила к дверям. – Нельзя терять ни минуты. За мной!

Ричард XVII и его страж следовали за Медеей по светлым коридорам стеклянного замка, часто натыкаясь на истерзанные до неузнаваемости тела и тех, кто устроил эти зверства. Неважно, насколько был силен противник. Медея устраняла угрозу в несколько ударов. Первым ударом она опустошала алый индикатор, а вторым обрывала жизнь. При этом не забывала пользоваться камнем души и собирать с убитых трофеи.

Через несколько минут, когда они уже были на подходе к подземелью, им повстречался еще один обезумевший паладин. Но он был не таким как остальные – менее агрессивным. Медея заметила, что алая аура вокруг него куда слабее, чем у других, а смотрел он не со злобой и ненавистью, а с непониманием происходящего.

«Берсерк начал выветриваться», – подумала Медея и, чтобы Ричард ничего не понял и не повернул назад, рывком оказалась перед паладином.

Удар локтем в челюсть впечатал его в стену. Алая аура рассеялась, но прежде чем паладин успел что-то сказать, стальные пальцы Медеи пробили его кирасу и ребра. Мужчина глубоко и болезненно вздохнул и замер. Сполз по стене к полу и завалился на бок с открытыми глазами.

– Скорее! – поторопила фея. – Их становится все больше, а жителей все меньше.

– Конечно, – на этот раз король спускался по каменной лестнице без тени страха и сомнений.

Преодолев три этажа просторного каменного подземелья, под светом железных факелов Медея и Ричард XVII достигли первых ворот хранилища. Неприятной неожиданностью для них было то, что их уже ждали.

– Как?! – Ричард отпрянул назад и спрятался за спину феи. – Ты ведь…