Текст книги "Роман о любви"

Глава 2. Обрайн

Сержант Обрайн не был человеком усидчивого характера. К великому изумлению многих, он был особо вертлявым парнем.

Если добавить к этому его огромные пропорции, то все это казалось на первый взгляд и вовсе не совместимым. Но, так могло казаться лишь тем, кто его действительно по-настоящему не знал.

Сейчас он не находил себе места и ходил по коридору то взад, то вперед.

Прошло уже больше часа, как звонила Люси, но сама почему-то до сих пор не пришла.

– Что-то здесь все-таки не так, – думал Обрайн, и его ирландское лицо обретало какой-то багровый оттенок. Он – то сопел, то дышал нормально. Все зависело от чувств, его наполняющих.

Наконец, вдоволь, находившись, Обрайн ненадолго присел на стул, но, посидев минуты две, снова вскочил. Выяснив по справочнику телефон Люси, он позвонил. Телефон не отвечал.

– Так, так, так, – сказал Обрайн, – дело принимает серьезный оборот, надо поднимать всех.

И он поочередно начал обзванивать своих коллег, в том числе и начальство.

К половине второго, можно сказать, почти к середине дня, все были уже на местах.

Люси до сих пор не было, телефон не звонил, и все, молча, уставились на Обрайна.

Пришел капитан, и сержант, повернувшись к нему, сказал:

– Капитан, я счел нужным оповестить всех, так как складывается впечатление, что что-то случилось. Часов в двенадцать с небольшим мне позвонила Люсиль Абфортак и сообщила, что к ней приходили двое, якобы из нашего участка и спрашивали Макса Триггера. Кроме этого, они унесли от нее письмо, неизвестно кем посланное Люси, так как она его не успела прочесть. Она обещала прийти, но уже прошло довольно много времени, а ее все нет. К тому же я звонил Максу домой. Там тоже глухо, капитан.

– Так, хорошо. Давайте разберемся, что есть что. Вчера я ставил Триггеру задачу обследовать фасад того углового дома, что построили совсем недавно на Айзель-стрит. Он пришел и доложил, что там все в порядке. Дом принадлежит компании «Автосервис», которая занимается ремонтом автомобилей старых марок. Мы проверили по компьютеру, все сходится. Документы оформлены на некоего Ноэля Карбоцини – итальянского подданного, выкупившего эту фирму у неудачливого предшественника. Чем занимается этот господин – пока неизвестно. Знаем, что ему принадлежит эта фирма и что свое состояние он перевел из одного западноевропейского государства. Единственное, что мне сказал Макс, которое меня потревожило, это то, что он слышал какие-то отдаленные голоса внутри самого здания, когда, казалось бы, их должно быть слышно как рядом. Вот и весь доклад. Я, конечно, не ставил ему задачу расследовать дальше, но все же думаю, что он сам попытался узнать, в чем там дело. Именно это и побудило меня прийти сейчас сюда, в участок.

Спасибо, капитан, за информацию. С этим все ясно. Теперь хотелось бы знать, что мы все будем делать.

Давайте, сделаем так. Попарно разбейтесь на группы и прочешите всю Доун-стрит и Айзель-стрит. Возможно, обнаружите хоть какую-то зацепку. Ты, Обрайн, оставайся пока здесь и сиди на телефоне. Я возьму с собой Парки и поеду к Люсиль, а если ее нет, то расспрошу соседей.

Окей, капитан. Все, ребята, по местам и по маршрутам.

Так началась необыкновенная в своем роде работа или поиски исчезнувших лиц…

А в это время вертолет медленно опускался на площадку того дома, где еще вчера сержант Триггер ходил и обследовал его внешний периметр.

К вертолету люди в белых защитных комбинезонах поднесли носилки, и Люси перенесли в само здание. Она все еще находилась без сознания. Кто-то подошел, посмотрел на нее и произнес:

– Этого еще не хватало, надо было сбросить куда-нибудь в реку, а то беды не оберешься.

И очевидно тот, кто это произнес, был человеком очень богобоязненным и религиозным.

Отходя в сторону, он перекрестился и сказал:

Господи, помилуй наши души, и не будь так суров…

Люси несли двое. Один из них был человеком среднего роста и телосложения, и к тому же, плохо видевший. Он, то и дело, спотыкался, а спотыкаясь, нервничал, на что второй ему говорил:

Слушай, старина Люк, не торопись, а смотри под ноги. А то грохнемся здесь с тобой и костей не соберем.

А грохнуться, действительно, было из чего. Они шли по узкой лестнице, которая вела их вниз по довольно темному коридору.

Носилки, то и дело, застревали в каком-либо угловом проходе, и Люку непременно приходилось опять спотыкаться. Кроме этого, в стороны от лестницы уходило просто пустое пространство, и упасть туда было равносильно смерти.

Говорил тебе, черт старый, поехали на лифте, так ты – нельзя, нельзя, – завопил Люк.

Не ворчи, – отвечал второй, – это не моя прихоть. Главный сказал, что надо идти этим путем.

А что ему, этому главному. Он ведь на лифте поедет, а тут страдай.

Ладно, не кудахтай. Деньги-то хорошие платит, так что потерпи.

Вот то-то, что деньги хоть платят, а так, ни в жизнь не стал бы здесь работать. Хоть какая-то отдушина есть.

Да-а, все время между мертвых – радостью не назовешь. Тут и свихнуться можно.

Вот-вот, а главный говорит, что это так – всего лишь рабочий материал. Ничего себе материал. Куча человеческих тел и голов. И откуда они только привозят все это?

Нe знаю, Люк, да и не наше это дело. Лучше помалкивай, а то еще, не ровен час, в полицию загремишь. Накроется и заработок, и жилье бесплатно. А так, хоть поживем немного.

Да-а, – вздохнул в свою очередь Люк, – хоть поживем чуток.

Вскоре в конце туннеля появился слабый свет, и Люк облегченно вздохнул:

Слава Богу, пришли, теперь уже недолго осталось.

Да уж, – отвечал второй, – теперь недолго.

Они, молча, спустились с лестницы и вошли в хорошо освещаемый коридор.

Пo всему коридору: направо и налево расположились комнаты со стеклянными непрозрачными дверями.

В одну из них и занесли Люси.

Ну, все, вываливай, – сказал Люк и, поставив свою сторону носилок, обернулся к напарнику.

Подожди чуток, – сказал второй, – главный велел подождать немного. Если через десять минут не проснется, то тогда все.

Что все? – не понял Люк.

Ты что, не понимаешь, что ли? Это значит, мертва и можно оставлять здесь.

А-а, а я-то думал, что она жива, – засмеялся Люк и, ловко сплюнув на руки, взялся за носилки и махом перевернул их.

Тело упало на пол и несколько раз перевернулось.

Чего ты так? – возмутился второй, – ведь, какой никакой, а покойник, надо уважать.

Да плюнь ты на это, сколько их здесь, сотня, две, а может и больше. И что, их каждого уважать? Так и самому в гроб лечь можно.

– Можно, конечно, но надо и уважать.

И с этими словами он положил тело ровно и скрестил руки на груди.

– Вот так-то будет все же лучше, – сказал он и перекрестился. – Пойдем, покурим и можно отчаливать. На сегодня это практически все, будем считать выходной день.

– А я-то думал, что рабочий, – сказал ворчливый Люк и вновь засмеялся.

Прошло десять минут.

Люси лежала неподвижно и носильщики, думая, что она мертва, отправились восвояси, предварительно закрыв за собой дверь.

Нельзя сказать, что комната чем-то напоминала морг или что-то в этом роде.

Девушка лежала на полу, а вокруг нее были разбросаны в разные стороны тела других людей.

От них уже пованивало и это создавало то общее мерзкое зловоние, от которого внутри все содрогалось.

В углу комнаты стоял стол.

На нем ясно виднелись какие-то инструменты, и все это говорило о том, что данная комната была чем-то вроде пересылочного пункта из мира живого в мир иной.

В комнате горела одна единственная лампочка, которая освещала ее основную часть, а по углам было темно.

Слышались некоторые шорохи и небольшая возня. Где-то громко протикали часы.

Люси медленно просыпалась. Она не могла понять, что с ней произошло.

Ее тело было почти окоченевшее от холода, и девушка едва шевелила своими пальцами.

Постепенно шум в голове стихал, и Люси обретала ясность и некоторую силу.

Но тело все еще оставалось неподвижным.

«Что это со мной?» – подумала девушка, пробуя шевелить своими руками.

Они едва-едва оторвались от тела.

Было такое ощущение, что тело это вовсе не ее, а мысли бродят где-то рядом.

Немного придя в себя, Люси все же попыталась поднять хотя бы голову, но это ей не удалось и, в конце концов, поняв, что это бессмысленно, она решила полежать еще немного.

Спустя полчаса силы понемногу начали возвращаться. Она ощутила прилив крови, сначала в верхнюю часть туловища, а уже потом, она постепенно дошла до ног.

Девушка резко встала. В голове внезапно помутнело, посыпались искры из глаз, и Люси снова медленно легла.

Ее вырвало. К своему счастью, она успела повернуть голову направо и это ее спасло.

То, что она увидела потом, заставило невольно содрогнуться от ужаса.

Возле ее лица лежало чье-то окровавленное тело, и она почти в упор смотрела на огромную рану в нем.

От этого у Люси заперло дыхание, и она молча повернула голову прямо, а ужe затем раздался вскрик.

Он быстро утонул в огромных пространствах коридора, хотя и не остался незамеченным кем-то из охраны.

Через время Люси очнулась.

Голова лежала прямо, но она мысленно видела те ужасные черты, которые предстали ее взору не так давно.

Она попыталась встать, но от ее усилий мало что вышло. Голова ходила кругом, в глазах двоилось, и Люси опять легла.

Работал только мозг, и она начала потихоньку вспоминать все то, что с ней произошло. Сначала вспомнила свою неуютную узкую квартиру, затем швейцара, людей, к ней приходивших, и, наконец, того последнего мужчину, что садился с ней в лифт.

Она отчетливо вдруг вспомнила его черты лица, и оно показалось ей знакомым.

«Черт меня побери, – подумала Люси, – он же похож на Макса, только шрама у него нет и верхняя губа чуть больше».

Люси постаралась собраться с мыслями и что-то вспомнить еще, но тут послышались шаги в коридоре, и она быстро закрыла глаза.

Глава 3. Охрана

Они подходили к двери шумно и весело. Можно было подумать, что вовсе ничего не боялись и что здесь не временное кладбище, а дом отдыха.

Это были два человека в серой униформе, чем-то подобной полицейской, только на ней не было жетонов и блях.

В руках одного была дубинка, а другой держал баночку кока-колы, медленно и шумно отпивая из нее напиток, отчего тело его как-то вздрагивало и напрягалось, создавая впечатление, что это достается ему с большим трудом.

Это были мужчины чуть выше среднего роста с глазами, как у бродячих собак и чертами лиц загнанных лошадей.

Они были похожи друг на друга, как две капли воды. Разница состояла лишь в том, что один держал в руках дубинку, а другой – баночку с колой.

Один из них открыл дверь и вошел.

Фу-у, ну и вонище здесь, надо бы немного проветрить.

Не надо, – сказал второй, – шеф не говорил, значит, не надо.

Да, что тот шеф, ему не дежурить здесь, а вот мы, если не проветрим, то часа через два задохнемся точно.

Ну ладно, давай, только ненадолго и заодно включи охлаждение, а то до понедельника точно помрем.

С этими словами он развернулся, вышел и зашагал в сторону комнаты охраны. В это же время второй включил какую-то систему, и все начало погружаться в холод.

Вместе с этим помещение начало проветриваться.

Люси чувствовала, как из-под нее струится что-то жидкое или, по крайней мере, так ей казалось, но лежала, не шевелясь, и вообще боялась даже вздрогнуть.

Охранник не обращал на нее никакого внимания, и лишь изредка окидывал взглядом комнату, отчего его, и без того обезображенное, лицо становилось еще угрюмее.

Вот незадача-то, – вслух сказал он и, обернувшись, подошел прямо к Люси.

И кто ее сюда положил прямо на отверстие. Ну, я задам этим чудикам, что приносили.

Он подошел к столу, надел перчатки и медленно приблизился к Люсиль.

Взяв ее зa ноги, потянул было к двери, а затем, круто изменив направление, потянул к столу.

Неожиданно дверь открылась, и вошел второй охранник.

Что это ты делаешь? – удивленно спросил он.

Да вот незадача, положили труп прямо на отверстие подачи, а нам теперь возись тут с ним, – и он возмущенно бросил ноги в сторону, отчего тело перекосилось и плюхнулось как бы на бок.

Люси не почувствовала боли, а только лишь страх, который так сковал ее саму, что даже она думала, что уже мертва.

Теперь, когда было все позади, и охранники покинули комнату, она облегченно вздохнула и приоткрыла чуточку глаза.

То, что ее отволокли в сторону от прежнего места,

придало ей сил и она, приподнявшись на локтях, смогла, наконец, сесть.

Голова болталась из стороны в сторону, но она пыталась ее держать и, в конце концов, сумела остановить ее движение.

Оглянувшись по сторонам, Люси медленно прошептала:

– О, Господи, куда же я попала, – и ее тело вновь пронзила мысль о скорой кончине.

Она невольно содрогнулась, и та жалкая зыбь, что лежала возле нее повторила движение. Это привело Люси в самое жуткое состояние. Ей хотелось вскочить и бежать, пока будут силы, без оглядки.

Но она не могла этого сделать, так как ноги ее не слушались, а руки висели как плети.

Где-то далеко послышался кашель, потом грохнули часы, и все это стихло разом…

Было уже три часа дня. Люсиль пробовала шевелить руками, но ничего не получалось. Они словно приросли к ее туловищу и никак не хотели приходить в то нужное положение, которое спасло бы ее саму.

И тут девушку осенило – что же она сидит, если надо придать телу раскачку, и руки может, хоть немного начнут двигаться.

Так потихоньку, качаясь из стороны в сторону, она начала приводить свое тело в чувство.

Медленно – медленно к ней постепенно возвращалось тепло и наконец, в самых кончиках своих пальцев она почувствовала легкое, почти точечное покалывание.

– О, Господи, помоги мне, – и она еще яростнее стала делать движения.

Наконец, тело понемногу согрелось, и руки начали приобретать свою былую уверенность.

Спустя десять минут, девушка могла передвигать ими как угодно и принялась тут же растирать свои ноги.

Ее опять вырвало. Рвать было нечем, но спазмы уходили куда-то вглубь организма, и она довольно долго в судороге не могла прийти в нормальное положение.

Наконец, немного отогревшись и окончательно придя в себя, Люси почувствовала змеиный холод, тянувшийся по полу. Это было то, что охранник назвал каналом. Что это такое, она понятия не имела, но, наверное, это было связано с холодом и с той зловонной средой, в которой находилась она сама.

Люси потихоньку встала, благо дело, охранник ее оттащил к стене. Голова все-таки продолжалась кружиться, и опять подступала тошнота

– О, Господи, сколько же можно.

Прошло еще минут пять. Люси подняла голову. Глаза были красными и распухшими от слез, лицо стало отечным и серо-зеленым. Губы обескровели и приобрели цвет настоящей синюшности.

Вид был ужасный, самочувствие еще хуже.

Люсиль понемногу подобралась к столу и то, что она увидела там, заставило ее вновь содрогнуться от нахлынувшей рвоты.

На столе лежали человеческие, вырванные с кусками мяса, челюсти. Она отшатнулась, и чуть было не упала. Помогла опять же стена, рядом стоящая.

Люсиль жалобно заныла и несколько спустилась по стенке вниз. Так прошло еще минут семь.

Вдруг, в коридоре вновь послышались шаги, и она явно услышала приближающуюся поступь охранника. То был ее охранник, так как она узнала его по мелкому шаркающему шажку.

Люси вновь опустилась на пол и легла, закрыв глаза.

Охранник, молча, зашел, быстро отключил систему вентиляции и охлаждения и, закрыв за собой дверь на задвижку, так же молча, ретировался.

– Вот и все, – подумала Люси, опять вставая, чтобы не охладеть дальше, – я в ловушке. Что же им от меня надо и куда подевался Макс?

Тут она вспомнила про маленький браунинг, и рука произвольно скользнула под юбку.

К ее удивлению, он был на месте.

– Наверное, подумали, что я уже мертва и не обыскивали, – так констатировала Люсиль свою маленькую победу.

Но, что, же могло произойти, и почему она вдруг оказалась среди мертвых жива и невредима?

Она медленно провела руками сверху вниз вдоль тела и ощутила небольшую припухшую область в районе ее кобуры.

«Вот оно что», – подумала Люсиль. Кобура задержала проникновение яда внутрь и туда попала лишь частичка, которая вызвала потерю сознания и эту рвоту с головной болью.

«Наверное, яд очень сильный, – продолжала свою мысль Люси, – если от такой крохотной дозы я чуть не умерла. А, что было бы, если бы я ее вообще не надела?»

От этой мысли у нее мороз пробежал по коже, но она справилась с собой и рассуждала дальше.

«Так что же случилось, кому я могла помешать или, во что вляпалась, как последняя дура?»

И она постепенно начала вспоминать все события предыдущего дня.

Глава 4. Тот день

Тот день начался скорее неожиданно, чем заученно повседневно.

С утра, часов в восемь, позвонил Макс и сказал, что надо встретиться и поговорить. Люси ответила, что хорошо, и они встретятся где-нибудь поблизости от ее дома.

На что Триггер возразил и предложил встречу возле полицейского участка часов в шесть вечера. Она согласилась. На работе, к ней ни с того, ни с сего прицепился один смешной парень.

Он говорил что-то о любви, взаимодоверии и прочей чепухе, но Люси не придала этому значения, так как подобное можно встретить в любом баре.

Потом она занялась делом, но уже перед обедом ее вызвал к себе глава фирмы и предложил новый пост, или, прямо скажем, повышение.

Ей предлагали новое место, только что освободившееся, так как прежний работник уволился по неизвестным причинам. Должность была хорошо оплачиваемая.

Люси сказала, что подумает о предложении, на что шеф ответил: «Сильно не затягивай, а то есть и другие кандидатуры».

И Люси ушла.

После обеда время прошло как обычно и, закончив свою смену, она пошла к себе домой. Работа, или в частности, фирма, находилась неподалеку от входа в метро, и Люси всегда ходила пешком. По дороге ее догнал тот самый парень, что прицепился с утра, и просил забыть все сказанное им с утра.

«Странно, – подумала Люси, – с утра влюбляются и клянутся в верности, а к концу дня уже почти ненавидят».

Она не сказала ни слова в ответ, и парень, наконец, отцепился. В метро ее никто не потревожил.

Она сидела рядом с каким-то мужчиной, который читал газету, но, судя по его рукам, не был истинным читателем.

Руки его были грубыми, в некоторых местах с большими мозолями.

Почему-то Люси обратила на это внимание, но дело, как говорят, каждого, кому, чем заниматься, и она отвернула голову в сторону.

Вот здесь-то, наверное, это и произошло. Она чувствовала, как кто-то смотрит ей в затылок и не могла посмотреть, так как это было не в ее правилах.

Что, по сути, произошло?

Люси этого не знала, но был какой-то легкий толчок со стороны того, кто сидел слева, отчего ей еще показалось, что сосед пьян.

Она не обратила тогда на это внимания, но сейчас задумалась. Что бы это могло значить?

«Ну, ладно, – подумала Люси, – пойдем дальше».

А дальше, она вышла на своей остановке и пошла домой. Время было что-то около шести и ей предстояло быстренько переодеться и бежать к Максу.

Дома она тоже ничего подозрительного не увидела, разве что розетка была отключена, а точнее, был отключен ее вентилятор, который все время освежал в комнате воздух, даже в часы ее отсутствия.

Пожара она не боялась, так как сама розетка была надежно заблокирована и в случае замыкания, мгновенно отключалась подача электричества.

Но вчера она подумала, что сама это сделала, не зная даже почему. Наверное, потому, что торопилась утром.

Теперь же Люси тщательно обдумывала, что бы это могло значить. Но фантазия не работала, и она продвинулась дальше в своей памяти.

Переодевшись, девушка быстренько добежала до полицейского участка, который был всего метрах в пятистах от дома и попала прямо в объятия Макса.

– Опаздываешь, дорогая, – сказал Макс и широко улыбнулся.

– Я так спешила, что даже забыла застегнуть свой бюстгальтер, и теперь все ходит ходуном, как на горках, – ответила она.

Ничего страшного, это дело поправимо, – и к удивлению всех окружающих, Макс отвернул ее рубашку и застегнул лифчик.

– Вот так-то лучше, милая, такой я тебя больше люблю, – с удовольствием констатировал Макс и при этом даже не оглянулся по сторонам.

«А что ему люди, – думала тогда Люси, – в конце концов, он ведь полицейский и просто мужчина».

Она глуповато улыбнулась и прижалась к его груди.

Ну, ладно, не будем терять время, – сказал Триггер, и они зашагали в сторону Айзель-стрит.

А куда мы идем? – спросила Люсиль.

Пойдем, пойдем, – отвечал Макс, – сейчас я покажу тебе нечто такое, о чем ты всю жизнь мечтала.

А что же это такое? – спросила она.

Идем, и узнаешь, – победоносно и торжественно произнес он.

Они уже прошли больше километра, как вдруг им наперерез бросилась черная кошка.

Тьфу ты, опять не повезло, – выругался Макс и добавил, – эта чертовка всякий раз, как я иду, норовит перебежать мне дорогу.

А с чем это связано? – удивилась Люси.

– Да, так. Ни с чем, – произнес Макс, и Люси показалось, что он как-то сник.

Но, делать нечего, они пошли дальше и, наконец, добрались до места назначения.

В конце самой улицы стояло новое здание, примерно подобное тому, где жила сама Люси, только его фасад, в отличие от всех, был повернут на северо-восток.

Люси как-то не обращала раньше внимания на подобные нюансы, но здесь ее почему-то задело, и она спросила:

– А, что бы это могло значить, если здание расположено таким образом.

Вот и я пытаюсь отгадать этот кроссворд, и сколько не думал, никак не могу взять в толк, почему он так стоит. Обрати внимание на верхнюю часть здания. Складывается впечатление, что оно, как бы не проницаемо для света и тепла. Такой вид, как будто оно сделано из гранита и плазмостекла. К тому же, там совершенно не видно окон.

– Да, я вижу. А чье это здание?

– Одной фирмы, связанной с ремонтом машин.

Интересно, а зачем же это им понадобилось разворачивать его лицом на северо-восток. Неужели с целью приобретения какой-то особой клиентуры на свой рынок?

Да, нет, вряд ли. Скорее, они хотят иметь побольше света или используют свою солнечную защиту, как накопитель солнечного излучения.

А, зачем?

Вот и я думаю, зачем им это нужно. Ведь машины пока не нуждаются в солнечной энергии.

Ну, ладно, Макс, пойдем отсюда, а то мне что-то жутковато стало, да еще эта черная кошка…

Погоди немного, давай посмотрим и последим – будет ли кто входить в здание или нет.

А, зачем нам это?

Да, просто ради любопытства.

Ну, ладно, раз ты просишь, то подождем.

Они отошли в сторону и сели на близстоящую скамейку в парке.

Расположившись как можно поудобней, Люси и Макс рассматривали фасад дома. Людей было немного, да оно и понятно.

Была пятница. У каждого сокращенный рабочий день, и каждый спешил покончить с хозяйственными делами и вдоволь отдохнуть в субботу и воскресенье.

Где-то рядом живая кукушка прокуковала время.

Они весело болтали о том, о сем, но серьезный разговор у них все же не клеился.

Макс вел себя как-то странно и почти не обращал на нее внимания, хотя и улыбался, и весело шутил, но Люси помнит, что взгляд его был устремлен непосредственно на здание.

«Наверное, это и была причина, побудившая потом к скандалу», – так заключила Люси уже сейчас.

В здание никто не входил и не выходил из него. Были там так же и ворота, в которые тоже никто не въезжал.

Ну, ладно, – сказал, наконец, Макс, – давай, пойдем куда-нибудь отужинаем, а то мы так и засохнем.

Давай, – сказала Люси, – и они направились к близлежащему дому.

Надо отметить, что в каждом таком доме были отменный ресторан или просто кухня, где вы бы могли сами себе что-либо приготовить.

Здесь не разделяли на чужаков и своих, и люди могли питаться где угодно, конечно же, если у вас было за что.

Люси и Макс вошли в здание и сразу оказались в большом, с выгравированными стенами зале. На полах лежали красные ковровые дорожки с золотистой каймой, а по углам расположились небольшие журнальные столики и кресла.

Прямо перед ними находился вытянувшийся по струнке констебль этого шикарного дома. Так назывался начальник всего этого комплекса, который отвечал и за поддержание порядка, и за многое другое.

Помимо него здесь также были несколько уборщиц, консьерж, контролер и другие.

Людей в холле было мало, и поэтому все смотрели на вошедших.

Как пройти в ресторан? – спросил Макс.

Пожалуйста, налево и прямо по коридору, – ответил констебль и обратился вновь к своим делам.

Спасибо, – ответил в свою очередь Макс, и они зашагали в сторону, указанную констеблем.

По коридору, на стенах в золоченых рамах висели прекрасные картины современных художников. Мягкий свет ложился на них почти так же, как лунный ложится на землю.

И в целом это придавало всему облику какую-то таинственность и отрешенность от мира сего.

К тому же, полы были начищены до блеска и, ступая по ним, молодые люди думали, что идут по какой-то фантастической и невидимой дорожке.

Они, молча, подошли к двери ресторана и Макс, открывая дверь, предложил Люси войти первой. На что та ответила мягким реверансом и кивком головы, после чего вошла в зал.

Ресторан нельзя было назвать просто рестораном. Скорее, это было похоже на какой-то ночной бар, так как возле каждого столика стоял торшер с отсвечивающим мягким светом разных цветовых оттенков.

Сами столики и стулья были из элегантного белого дерева.

Все это так прекрасно сочеталось и гармонировало, что хотелось сразу сесть и задуматься над тем, зачем вообще сюда пришел.

Столики были покрыты белыми, выбитыми скатертями с золотой бахромой. На них стояли вазы с тропическими фруктами, салфетки и приборы для специй с инкрустацией.

Все это сверкало, переливалось и завораживало. В зале, практически в центре, был сооружен небольшой водоем, где плавали рыбки, и бил небольшой фонтанчик.

Тихо играла музыка. Скорее, это был кларнет, и ему жалобно вторила флейта.

Самого оркестра видно не было и это создавало впечатление, как будто музыка образуется сама по себе от сочетания всех этих шедевров.

Полы были устланы зеленого цвета коврами, и на них очень четко было выбито наименование ресторана. Скатерти тоже были пронумерованы, и каждая соответствовала номеру столика.

Бара, как такового, здесь не было, сцены тоже, но вверху, над головой, очень точно было передано ночное небо со звездами и причем достаточно увеличено каким-то мощным прибором.

Небо застилало весь потолок и, казалось, что находишься внутри него.

В общем, все это потрясало своей изысканностью и правдоподобностью в реальном отражении.

Здесь, как и везде, людей было немного. Справа сидели какие-то мужчины и очень громко разговаривали. Слева какая-то пара, и в дальнем правом углу одна девушка.

Макс и Люси сели за столик в левом углу, как раз напротив девушки. Люси еще подумала, и надо же было сесть как раз там, может, и не было бы скандала.

Но, дело уже прошлое, поэтому она продолжала вспоминать.

Подошел официант и предложил меню. Всего было предостаточно, но они выбрали то, что хотели, и буквально минут через пять все уже было на столе. Хорошо поужинав, Макс предложил немного посидеть и даже чуть-чуть выпить, на что Люси отреагировала почти мгновенно и сказала:

Тебе бы, Макс, только выпить, а я тебе так, для компании.

Почему ты так думаешь? – отвечал он, – я ведь повода никогда не давал.

Нет, но мне кажется, что ты вечно этого хочешь и чего-то не договариваешь. Может, ты хочешь побыть сам или вон, с той девушкой?

– Я не пойму, какая муха тебя укусила, все было хорошо и вот на тебе.

Послушай, Макс, сколько мы с тобой уже вместе. Года три, наверное, правда?

Да, а что?

Да то, что и я хочу, может быть, как и все другие, выйти, наконец, замуж, родить ребенка и жить вместе.

Но нам никто не мешает так жить, – ответил Макс.

Да, но от тебя ведь ничего не добьешься, ты ведь полицейский, не правда ли, и рот всегда держишь на замке.

Да, полицейский, но это не говорит о том, что у меня нет души или какой-то мечты. Я тоже думал об этом, но считаю что слишком рано…

Как рано? Мне уже двадцать три, а я все не замужем. Скоро люди начнут смеяться.

Да, ладно тебе, о людях. Выглядишь ты прекрасно. Куда тебе спешить влезать в семейную жизнь.

Конечно, но ведь это не главное.

А, что тогда главное?

Главное то, что я уже созрела и хочу, в конце концов, обзавестись своей семьей.

Послушай, Люси. Я тоже думаю над этим, но считаю пока немного повременить. К чему такая спешка? Да и обыкновенным браком мы еще не обязаны.

Ну и что. Люди сходятся, а уж потом решают быть им семьей или не быть.

Ты что, предлагаешь, сходить завтра и подать заявление?

Я ничего не предлагаю, Макс, ничего, слышишь меня?

Тут Люси нервно забарабанила пальцами по столу.

Подбежал официант:

Вам что-нибудь нужно?

Да. Принеси сухой мартини, – ответил Макс и угрюмо улыбнулся.

Ну, вот, началось, – сказала Люси, – не хватало мне тащить тебя до остановки.

Не бойся, не напьюсь. Это так, чтобы немного расслабиться.

Знаю я тебя. Вы, мужчины, во всем друг на друга похожи, как две капли воды.

Так уж во всем?

Ладно, не будем об этом.

Чувствуя, что разговор принимает слишком уж крутой поворот, Люси перестала донимать его вопросами и на минуту успокоилась.

Но здесь, как назло, в дело вмешалась девица. Именно ей предстояло сыграть роль той козырной карты, которая перебивает ход игры.

Она подошла к их столу и, вежливо улыбаясь, спросила Макса:

– Извините, у вас не будет времени провести меня до остановки, а то мне одной страшновато.

– Хорошо, – ответил Макс и встал из-за столика, – я сейчас вернусь, – предупредил он и ушел.

Отсутствие его не показалось для Люси очень длинным. Наоборот, Триггер вернулся очень быстро и, присев, сказал:

Ну и дамочка мне досталась. Какая-то вся нервная, издерганная, то и дело, хваталась за меня при малейшем шуме со стороны.

А ты уж и уши развесил, – съязвила Люси, думая, что та просто к нему приставала.

Да, ладно, тебе. Не все же такие, как…

Как кто? Ну-ну, договаривай, что же ты замолчал. Это ты меня имеешь в виду? Да, пошел ты, тогда, знаешь, куда и вообще, что это я с тобой связалась? Что я в тебе такого нашла? Обыкновенный чинуша, такой как все, бабник, довольствующийся только развратом.., – и Люси понесло.

Наконец, Макс не выдержал и перебил:

– Ну что, всё сказала? А теперь, пошли домой.

Люси ошарашено посмотрела на него и согласилась: «Да, пора идти домой». Они рассчитались и ушли.

Разговора явно не получилось, но Люси особо не расстраивалась. Она знала Макса, и знала также, что все это он пропустил мимо ушей.

Они прошли всю Айзель-стрит обратно к тому же полицейскому участку. По дороге Триггер пытался заговаривать, но Люси упорно добивалась своего.

Она хотела, чтобы он извинился перед ней, а за что – не знала тогда и сама. Просто ей хотелось, чтобы ее кто-то пожалел и в этот момент этим человеком был Макс.