Текст книги "Не герой"

Сергей Плотников
Наездник
Книга 3
Не герой

1

Смена места жительства всегда вызывает сильные эмоции. Особенно, если это событие, скажем так, происходит вынужденно – а мосты позади себя ты уже старательно сжёг. С другой стороны, я хотя бы сам к переезду руки приложил, а то в прошлый раз меня вообще никто не спрашивал. Р-раз – и уже попаданец, обыкновенный японский школьник, боец Отряда Содействия… Короче, попал по полной программе, и это не фигура речи. Но выкрутился… кажется.

Переезд всегда связан с надеждами на лучшее: так уж устроен человек. Даже если на месте назначения – а на билет американское посольство расщедрилось аж до Сан-Франциско! – меня ожидали… детский приют и муниципальная школа. Впрочем, и первое, и второе временно: школьные экзамены я намеревался, подготовившись, сдать экстерном, а что касается приютов – по сложившейся в Соединённых Штатах практике там долго детей не держат, стараясь выпихнуть поскорее на руки гостевой (ну или воспитательной, если хотите) семье.

«Foster family» – это такое специальное американское изобретение, позволяющее перевести решение социальной проблемы сирот из зоны государственной ответственности (и головной боли) в руки частных контрагентов. Ничего удивительного, на самом деле: в США даже частные тюрьмы есть! Или вот, например, такой важный орган государственного силового контроля порядка, как полиция, в каждой зоне административной ответственности формируется отдельно, по сути дела по подрядному принципу.

Да-да, назначенному новому начальнику полиции дают в руки финансирование из бюджета (города, округа, штата) и предлагают организовать работу полиции самостоятельно. Он может сохранить старую структуру, сформированную предшественником, реорганизовать или даже создать новую с нуля. Звучит для европейца, японца или русского дико – но, как ни странно, даже работает: разумеется, работу полиции чиновники регулярно проверяют на соответствие принятым госстандартам. Тем не менее, выбор марки полицейских машин для закупки, фасона формы для пошива, вооружения, мест дислокации участков и главного управления, и ещё тысячи параметров – во власти начальника полицейской службы[1]1
  Кто смотрит американские сериалы, наверное, давно подметили, что полицейские машины Нью-Йорка ничуть не походят на такие же в Лос-Анджелесе или в Вашингтоне. Причина – как раз вот в таком тендерном подходе к формированию полицейской службы. Ещё одним следствием лоскутного принципа построения органов правопорядка является наличие Федерального Бюро Расследований: у полиции, стоит преступнику пересечь границу административного деления, права нести правосудие превращаются в тыкву и нужно передавать дела соседям. А если одновременно затронуты два и более штата, например, то полномочия не смотреть, на чьей земле они стоят, и совершать правоохранительную деятельность есть только у ФБР – и дела передаются туда.


[Закрыть].

Точно так же устроена служба борьбы с огнём и многие другие – подход масштабируется на всё, кроме, пожалуй, армии США. Так что, в принципе, гостевые семьи ещё не самый худший вариант такого вот аутсорсинга – во всяком случае, ответственность перед государством за детей несёт именно каждая отдельная семья, а не какой-нибудь комитет или там попечительский совет. И эти семьи действительно регулярно проверяют чиновники из Системы.

В «фостеры» семьи идут по двум причинам: первая – желание усыновить ребёнка или детей, вторая – деньги. За каждого несовершеннолетнего, живущего под опекой гостевой пары, полагается не только содержание от государства, но и целая пачка льгот – вполне нормальный способ существовать, без шика, конечно, если есть большой дом в собственности, но нет нормальной работы. Людям с высокими доходами, желающим когда-нибудь получить полноценно усыновлённого ребёнка, резон брать гостевых детей другой: получить выслугу лет перед Системой, своего рода, прокачать репутацию.

Учитывая приведённые выше факты, в какую бы семью я ни попал под опеку – подростка с целевым вкладом для обучения в колледже и те, и другие радостно сплавят грызть гранит науки, ещё и платочком помашут! При условии, что у меня будет диплом средней общеобразовательной американской школы, конечно, но тут уж я сам постараюсь. Ну а что? Подопечный в кампусе колледжа живёт, средства свои тратит, а стаж и деньги за него идут как за висящего на шее!

В общем, я имел некоторые основания испытывать осторожный оптимизм, ещё прохлаждаясь в каюте: колледж уж постараюсь выбрать в другом городе, подальше от своих «фостеров». То есть, получу свободу взрослого человека (в некоторых границах, понятно) ещё до достижения восемнадцати биолет. Ментальных годков мне в полтора раза больше, чем телу, так что всякие дискотеки и тусовки меня вряд ли заинтересуют – значит, никаких потенциальных проблем с полицией и возврата из-за них под опеку физически. Да и некогда, подозреваю, мне будет тусить: слишком уж на жирную цель я замахнулся. А именно: максимально получить знания в таких областях ай-ти, как программирование систем искусственного интеллекта и разработка микропроцессоров.

Увы, но без этого Зэту не вернуть – её план В заключается в создании платформы для искусственного разума на местной элементной базе, к которой мне ещё и её код придётся адаптировать. Объём и сложность задачи колоссальные! Спроси кто меня самого, сказал бы «не справлюсь» не раздумывая. Но раз уж любимая в меня поверила – мне придётся прыгнуть выше головы.

Да, получается, колледж – это только первый шаг. Второй – Массачусетский технологический университет, где мой счёт обучение покрыть уже точно не сможет (а то бы сразу туда пошёл). Придётся или как-то пролезать в ту или иную стипендиальную программу, или заработать денег самому. В принципе, можно даже прямо сейчас прикинуть варианты и того и другого – пусть даже очень приблизительно: на третий день наш лайнер наконец-то отошёл от берегов Японии достаточно далеко, чтобы капитан разрешил включить интернет и другую бортовую электронику!

* * *

В своей микроскопической каюте третьего класса, больше похожей на пенал, чем на жильё, я умудрился провести двое суток, так и не поняв, что небольшой откидной столик является одновременно и компьютерным терминалом. Ну, ровная чёрная, чуть зеркальная поверхность – и что? Никаких кнопок, никаких видимых проводов, нет мышки и клавиатуры.

Как оказалось, отдельные органы ввода не особо и нужны – проецирующий над собой голографический трёхмерный объём терминал управлялся либо голосом, либо рукой, засунутой прямо внутрь изображения. Или двумя руками сразу – операционная система распознавала положение и движение каждого пальца!

Ремарка: сказав «голографический» я, похоже, поторопился: не знаю, что за оптический принцип лежал в основе формирования картинки, но никаких опасных для глаз лазерных лучей столик не испускал и замутнения воздуха для создания чёткой проекции не требовалось. Скорее всего, использовались пресловутые силовые поля – во всяком случае, иллюзию обратной связи через лёгкие касания некоторые программы создавали. Некоторые, да… Надо прямо так и сказать – игры!

От меня потребовалось просто чудовищное усилие воли, чтобы не залипнуть в загруженных игровых тайтлах и не просидеть все семь дней пути в каюте! Реалистичность, спецэффекты, графика! И боты, ведущие себя не как приклеенные к куску виртуальной реальности пусть даже сложные скрипты, а реально похожие на живых игроков! С другой стороны – что удивляться, если с голосовым помощником вроде яндексовской Алисы я после включения терминала часа три просто протрепался, и только потом начал выяснять непонятные моменты по фостерингу?

Когда первые эмоции улеглись, я ещё раз, уже спокойно, обдумал зримый результат научно-технического рывка, совершённого этой цивилизацией, и вынужден был признать: в оставленном мною мире к пятидесятому году человечество ждёт примерно то же самое. Собственно, ничего прямо такого невероятного я не увидел, чего в моей реальности в примитивной форме не было.

Промышленные роботы и три-дэ принтеры окончательно мутировали и срослись между собой – но позволить их себе всё так же, как и раньше, мог завод, но не частник, печатающий в гараже за копейки то колесо для автомобиля, то новую микроволновку. Летающие автомобили вошли в жизнь и стали обыденностью – вот только они заняли нишу дешёвых вертолётов, а не повсеместного средства передвижения.

Кстати, в города частные мобили практически не пускали: хочешь воздухом? Вызывай такси и будь любезен добраться до одной из посадочных площадок. Единая служба контроля движения только в этом режиме обеспечивает должный уровень безопасности.

Андроиды – меня, конечно, не могла не заинтересовать эта тема, – появились. В смысле, достаточно человекоподобные. Вот только пластиковые тела так и оставались удалёнными терминалами мощных систем с ИИ – никакой возможности упихать нужные мощности в потроха пока не было. Ну или её придерживали. Как, например, откровенно блокировали использование электронно-механических продавцов в реальных, а не онлайн магазинах – а также экскурсоводов, водителей и целой кучи других специальностей в сфере услуг вплоть до горничных и дворников.

Да-да, американские дороги всё ещё бороздили грузовики с кабинами – и этот факт имел железобетонные юридические причины. Или вот полицейский дрон не мог задержать нарушителя скоростного режима, если его не переводил в режим ручного управления оператор. А уж за подъём квадрокоптера с камерой, не имея журналистского удостоверения в кармане, можно было словить такой штраф – до конца жизни не расплатишься!

В общем, будущее наступило – но очень обыденное, без революционных технических прорывов, без утопий и антиутопий. Ну и к лучшему – мне ведь в нём жить.

2

Разумеется, я не смог усидеть в каюте после того, как по громкой связи предложили «полюбоваться на красоты Сан-Франциско с палубы нашего лайнера». На самом деле, без бинокля или другого оптического прибора даже мне, обладателю острого зрения, наслаждаться видами береговой линии ещё добрый час получалось лишь в самых общих чертах. Даже когда мы проходили под Золотыми воротами, знаменитым мостом-достопримечательностью города, здания у краёв пролива казались детскими кубиками, про людей я даже не говорю.

Зато наше судно как специально прошло поближе к острову Алькатрас – местные власти, когда тюрьму закрыли, объявили его национальным парком, и на том успокоились. Можете представить, какой «жизнеутверждающий» пейзаж представляет из себя заброшенная тюрьма, в буквальном смысле слова врубленная в дикие скалы.

Что ещё слегка разочаровало – море тоже выглядело пустым. Нет, я понимаю, конец октября, осень – но ведь субтропики же! Но, видимо, владельцы яхт и катеров предпочитали проводить холодное время подальше от воды – так что мне пришлось удовольствоваться видом нескольких контейнеровозов и пары паромов. Лишь в воздухе царило некоторое оживление: над головой, держась подальше от моста, проскочило десятка два явно пилотируемых мобилей.

Отличить частные машины от службы городских такси было очень просто: жёлтые воздушные суда двигались словно по невидимым рельсам, чётко и точно позиционируемые в пространстве единым искусственным интеллектом воздушного городского движения. Этот же искин управлял и полицейскими воздушными аппаратами, и умеющими летать машинами пожарной службы, и каретами скорой помощи.

Что забавно, большую часть информации о работе городской системы контроля воздушного движения я почерпнул из компьютерной игрухи – одной из бесплатно доступных на борту. Это был своего рода симулятор работы летающего копа: в городскую зону залетает нарушитель, и надо его задержать. Для этой процедуры можно перехватить управление над одним из дронов или вылететь непосредственно на пилотируемом экипаже, по выбору. Главное, так нейтрализовать нарушителя, чтобы избежать человеческих жертв и, желательно, разрушений.

Надо сказать, что этот авиасимулятор прочищает мозги на раз: когда в подробностях видишь, сколько крови может пролить обдолбанный лихач, отключивший автопилот (иначе искин его в запрещённое воздушное пространство просто не пропустил бы) – как-то сразу начинаешь понимать необходимость и обоснованность запретов. А также карт-бланш на применение мощного вооружения полицейскими: лучше пусть один идиот запекается в собственном летающем гробу от лазерного залпа в точно выбранный момент, когда падение сбитой машины никому не повредит, чем пострадает сотня невинных. А то и тысяча: в том же Сан-Франциско оставалась куча небоскрёбов, построенных задолго до введения нормативов, предписывающих зданию адекватно сопротивляться тарану летающего мобиля…

Ну и разумеется, я не мог не заинтересоваться «ЭйАй», искусственным интеллектом. Впрочем, как и со многими другими новшествами этого мира, меня не ждало ничего принципиально нового: под термином «искин» здесь понималась продвинутая система автоматизированного принятия решений и всё. Никакой искусственной личности и уж тем более искусственного разума, как у Зэты и других синтетиков из Японии.

Хотя, как мне кажется, до первых условно разумных компьютеров собственного изготовления этому миру не так уж далеко осталось – те же ИИ вроде интернет-помощника не только спокойно могли поддерживать диалог на произвольную тему, но и отличали разговорные фразы от свободно сформулированных команд. Не каждая собака на такое способна, например – а уж собаки очень и очень неглупые существа, уступающие в показателях среднего интеллекта лишь китообразным и слонам.

* * *

Собирать из каюты мне было особо нечего – японская школьная форма так и осталась в палате в госпитале, как и рабочая одежда, цивильная была сейчас на мне и кое-что в «желудке» Фаи, а свои шмотки для выездов Отряда я собственноручно сжёг. Все документы (кроме американского ID, который мог потребоваться уже в порту), флешка с бэкапом памяти и архивом Зэты, полное собрание тетрадок «Наставления» и энергетический щит тоже оттягивали пространственный карман. В итоге, пока остальные пассажиры срочно запихивали в чемоданы на колёсиках и прочие баулы разбросанное по каютам добро, я мог спокойно наблюдать за манёврами нашего судна уже непосредственно в самом порту и швартовкой. Ну и город, теперь уже вблизи, наконец рассмотрел.

Ну, что сказать? Сан-Франциско – это деловой центр с плотно стоящими небоскрёбами, кучей портовых складов и просто контейнеров в несколько этажей друг на друге и… одноэтажная Америка до горизонта. Этакая забавная смесь захолустья, большого города и чего-то среднего между ними, живо напомнившая мне… тот квартал Токио, где располагался офис «Дредноута»! Архитектура вроде и другая совсем, но дома тоже встык боками, с редкими узкими проходами между ними.

Что, пожалуй, сильно выбивалось из привычного мне городского пейзажа, кроме летающих машин и дронов – трёхмерные вывески, спроецированные прямо в воздухе. Правда, сложно было не заметить, что их размер и высота «подвески» строго регламентировались – небо надписи не застилали и перепутать, к какому заведению относился тот или иной ярлык, при всём желании не получилось бы.

Выделялось разве что голографическое кольцо вокруг одной из башен Сити в несколько этажей толщиной и потому видимое даже с моря. Надо полагать, владельцы этой информационной панели выкинули кучу денег, чтобы согласовать с городскими властями такой элемент урбанистического дизайна – и одно это являлось лучшей рекламой их успеха и платёжеспособности…

Пока лайнер притирали к пирсу, причём причальные концы, как и столетия назад, крепили и натягивали люди, я обратил внимание на небольшую толпу встречающих. Почти как в аэропорту – разве что тут крыши над головой и удобного зала так и не построили. А ещё не было привычных табличек в руках встречающих, их с лихвой заменяли три дэ панели мобильников, вполне сносно справляясь с выводом надписей крупными буквами… или катаканой.

«Аран Сумису»

Вот ей-же-ей, не достанься мне понимание японского в нагрузку с телом, чёрта с два бы я догадался, что эта молодо выглядящая женщина встречает некоего Алана Смита!

Работница Системы тянула шею и продолжала выглядывать кого-то в толпе, нетерпеливо размахивая мобильником над головой даже тогда, когда я подошёл к ней вплотную. Госслужащую однозначно выдавал фасон одежды: женский пиджачный костюм с юбкой-карандаш и чёрными туфлями. Пришлось ткнуть ей своей айди-картой практически в нос, чтобы она наконец обратила на меня внимание.

– Я – Алан Смит, приятно познакомиться, – представился я, заглянул в глаза чиновнице и на всякий случай торопливо добавил: – Я говорю по-английски. Свободно.

– Ох, ну слава Создателю! – туманная поволока наконец-то исчезла из взгляда встречающей, она быстро пробежала по коротким строкам айди. – Соня Блэквуд, инспектор из службы опеки Сан-Франциско.

– Очень приятно, – я церемонно пожал протянутую руку.

Даже почти не затупил с ответным жестом и сдержал привычку чуть что кланяться. Очень заразную привычку: на пирсе некоторые американцы, встречаемые родственниками, вовсю сопровождали свои «хай» и «хэллоу» неуклюжими попытками на японский манер наклонить голову – и потому сконфуженно смеялись.

– Прошу за мной, – Соня энергичным движением головы задала направление и принялась раздвигать толпу на зависть русскому атомному ледоколу, – пришлось бросить машину на тротуаре на аварийках… А, ч-чёрт!

Над колёсным городским «фордом» нарезал круги полицейский дрон – точно такой же, как в симуляторе. Машина явно числила среди своих предков квадрокоптер и конвертоплан – потому висеть на низкой высоте ей не составляло труда.

– Проблемы, офицер?! – выдернув из-под полы пиджака некое удостоверение, инспектор сделала такое движение, будто пытается влепить своими документами по сенсорному блоку летающей машины. В принципе, и влепила бы, наверное, просто дрон предусмотрительно держался выше роста человека. – Или вы не разглядели опознавательные наклейки?!

– Претензий по парковке нет, двадцатиминутный интервал вы не успели нарушить, – ага, понятно. Работница Системы по поведению беспилотника поняла, что удалённый контроль перехватил человек и сразу ринулась в атаку, – однако блок беспроводного контроля состояния автомобиля не отвечает, и потому…

– Я ещё раз спрашиваю: проблемы?!

– Нет, мэм, – дрон, прежде чем подняться, повёл в мою сторону сенсорным блоком. – Всего хорошего.

– З-задолбали! – в сердцах вслед кинула женщина, распахивая дверь на водительской стороне. – Алан, не стой, забирайся!

Выглядел ли «форд» изнутри футуристично? И да, и нет. С одной стороны – голографическая приборная панель над торпедо и висящая между передними сидениями карта города, на которой владелица транспорта несколькими небрежными движениями выбрала пункт назначения и буркнула «поехали уже». После чего «сложила» карту, прижав рукой к торпедо и превратив в подобие планшета куда меньших размеров. С другой – двери мы открывали за ручки, как и пятьдесят лет назад, да и кресла с обивкой салона не могли похвастаться какими-то непривычными на вид материалами.

А, и ещё: всё заднее окно по периметру занимала наклеенная прямо на стекло плоская рамочная антенна, в которой я узнал рамку самой обычной RFID[2]2
  RFID (англ. Radio Frequency IDentification, радиочастотная идентификация) – способ автоматической идентификации объектов, в котором посредством радиосигналов считываются или записываются данные, хранящиеся в так называемых транспондерах, или RFID-метках.


[Закрыть]-метки, только увеличенной в два десятка раз. Судя по тому, что тончайшие медные витки перерезаны чем-то вроде канцелярского ножа в нескольких местах – это как раз и был ответчик системы беспроводного контроля состояния транспортного средства.

– Понапридумывают правил, которых ни в одном нормальном городе нет! – проследив за моим взглядом, прокомментировала Блэквуд. – Пройду я этот долбанный техосмотр, как только время найду, пройду! Вот нахрена человека дёргать, пока его машина едет?

Я предпочёл промолчать, всем видом показывая согласие. Только сейчас заметил, что на общей панели приборов то и дело вспыхивали строки ошибок, но, видимо, действительно не критичных, раз «форд» продолжал двигаться. Кстати, за движением владелица транспорта особо не следила, доверяя автопилоту и чисто формально положив руку на руль.

– Так, давай очень коротко введу тебя в курс дела, – не дождавшись ответа, наконец, решила перейти к важной для меня информации инспектор. – Очень хорошо, что у тебя нет проблем с языком, к сожалению, я этого до нашего знакомства не знала… Н-да.

– Секретарь посольства должна была указать это в моей анкете, – воспользовавшись паузой, сообщил я.

– О, наверняка она так и сделала, – тряхнула головой чиновница. Похоже, спонтанно уходить в себя у неё было в порядке вещей. – И я думаю, эти данные обязательно внесут в базу… В течение месяца, ведь требуется, ах, оцифровка с бумаги!

Не услышать издёвку в последней фразе мог только глухой.

– Спасибо хоть имя с фамилией сообщили. А то, знаешь ли, были прецеденты… – собеседница повела свободной рукой в воздухе. – В общем, я записала тебя в приют, где среди детей и подростков есть другие натурализованные из стран Азии, чтобы воспитатели хоть через них смогли с тобой объясниться[3]3
  Одна из проблем американских государственных приютов – очень большой дефицит специалистов со знанием иностранных языков, особенно не самых распространенных в США, вроде арабской группы или японского с китайским. Так что описанный способ наладить контакт вполне в порядке вещей и в нашей реальности.


[Закрыть] не через переводчик мобильника. Но не волнуйся – дольше трёх недель ты там точно не пробудешь, у нескольких гостевых семей как раз воспитанники собираются праздновать совершеннолетие.

Пришлось опять молча кивнуть.

– Не бойся задавать вопросы воспитателям и волонтёрам, даже глупые, – продолжила меня наставлять Соня, – лучше выяснить все сейчас, чем потом оконфузиться.

– Понял, – подтвердил я.

– Ну и самое главное, – женщина вдруг расщедрилась на нормальную, живую улыбку, – ничего не бойся! Ты теперь гражданин Соединенных Штатов, лучшей, самой безопасной и справедливой страны мира! Не нарушай закон – и всё у тебя точно будет о’кей!