Текст книги "Жестокий рикошет"

По моим прикидкам, на последней линии заграждения должен был остаться еще по крайней мере один человек, который перекрывал центр узкой полосы. И мне хотелось бы найти его, чтобы полностью уничтожить эту отдаленную от всех линию заграждения. По большому счету, не мешало бы допросить кого-то относительно места, где прячутся остальные пленники. Но сейчас захват живого противника и допрос его опасны, поскольку врагов у меня слишком много и с пленником больше шансов на них нарваться. Поэтому работать пока следует на количественное уменьшение врагов, то есть, говоря попросту, на банальное уничтожение. Они не хотят верить и никогда не поверят, что один спецназовец ГРУ, даже не офицер, а солдат, в состоянии полностью уничтожить весь джамаат Авдорхана Дидигова. А я в этом как раз уверен. В крайнем случае я смогу нагнать на них такого страха, что они будут передвигаться только в полном составе, не рискуя разделиться, и то с опаской. А возможно, вообще заблокируются в каком-то помещении и носа высовывать не будут. Но это будет потом, когда я узнаю, где содержатся пленники. Провести допрос можно всегда, и пока еще общий страх не пришел, всегда будет кого допросить.

* * *

Поиск предполагаемого третьего звена последнего заслона занял больше времени, чем поиск и уничтожение двух первых бандитов. У меня уже коленки и локти болеть начали, когда я нашел третьего. Он хорошо замаскировался и даже на голову себе что-то лохматое, изображающее куст, пристроил. Но, чтобы хорошо контролировать окружающую местность, наблюдателю всегда следует крутить головой, что выдает его, ибо ветки любого куста только по ветру клонятся, а не гуляют по кругу. По этому верчению я его и выследил. Бандит соблюдал осторожность, и мне пришлось долго подкрадываться к нему, чувствуя себя змеей. Я так и полз, представляя себя змеей, как учил нас старший лейтенант Скорняков. А змея умеет наносить смертельный удар. Один-единственный, но смертельный. А бандит словно бы чувствовал что-то неладное. При моем приближении его голова чуть ли не на триста шестьдесят градусов крутилась. И каждый поворот головы заставлял меня замирать. Но на дистанцию последнего рывка я все же вышел. И там, сбрасывая с себя напряжение, спросил не слишком громко:

– Ты не устал прятаться?

Он подпрыгнул, как я и ожидал.

И в этот момент лопатка пришла в движение. Дело было кончено быстро, потому что змея наносит только один смертельный удар.

* * *

Я опять спрятал оружие бандита и патроны, а себе забрал только провизию и стандартный армейский перевязочный пакет, который оказался мне очень кстати. Однако делать сразу перевязку не стал.

Кто-то из троих обладал каркающим голосом, но я так и не узнал, кто именно. Это меня, впрочем, не сильно расстраивало. Отыскивая третьего, я убедился, что четвертого в последнем заслоне нет. И потому мог чувствовать себя спокойно. Но сколько здесь еще заслонов, этого я не знал. Говоря честно, я слишком устал от долгой охоты за третьим бандитом, от напряжения и поиска. Начала болеть нога. В более здоровом состоянии, возможно, я и пошел бы ближе к посту, чтобы проверить ситуацию и поискать себе следующую жертву. Сейчас же искать никого не хотелось. Я вышел к ручью, минут пять полежал среди кустов, присматриваясь к дороге, к берегу и к кромке «зеленки», ничего подозрительного не заметил и только после этого быстро, хотя и неторопливо напился и вернулся в кусты. Там проверил флягу. В емкости была даже не водка, а крепчайший, может быть, даже чистый спирт. Не слишком жалея его, я снял свои самодельные бинты и промыл рану спиртом. Щипало сильно, пахло противно, но дезинфекция была необходима. Остатки спирта я выливать не стал, хотя сначала появилась такая мысль. Думал воды набрать. Но предположил, что, во-первых, и эту рану необходимо будет промыть вторично, и никто не гарантировал мне, что я не получу вторую или даже третью рану в дальнейшем. И тогда спирт может понадобиться. Флягу я пристроил в карман. А вот перевязочные пакеты меня интересовали больше, но мне попался только один. Разрезав штанину большим складным ножом, я наложил себе полноценную повязку. Так, конечно, будет лучше.

И только после этого, отдохнув, я снова почувствовал в себе силы, чтобы продолжить затянувшийся такой непривычно тихий бой. Продолжить его следовало хотя бы для того, чтобы меньше трудностей испытывать в дальнейшем. И продолжить не потом, а только сейчас, когда от меня еще не ждут активных действий. От меня ждут только торопливого бегства, испуга и желания спрятаться, но никак не желания обострить ситуацию. Когда они поймут, на что я способен, сразу станут осторожнее, и тогда мне уже будет трудно вести свою маленькую войну. Обдумав все, я двинулся в сторону поста самым краем «зеленки»~ Естественно, не в полный рост двинулся, но уже и не ползком, потому что поползать придется, вероятно, чуть позже. Бандиты, надо полагать, и на следующем заслоне будут придерживаться той же тактики, что и на уже не существующем, – они разделятся, с моего благословения. И так мне будет проще одолеть их.

Первое, что сделал после сообщения старшего лейтенанта Волкотруб, это отдал распоряжение о полном перекрытии дорог.

– Ни одной машины не выпускать! Всех задерживать «до выяснения».

Следственную бригаду ФСБ дожидаться не стали, несмотря на то что бригаду эту официально должен был возглавлять подполковник Жданов. Сразу вызвали бронетранспортер, с трудом вместили в него всех подчиненных старшего лейтенанта Радченкова и вместе со Ждановым выехали в село, где их дожидался старший лейтенант. Свой отряд подполковник Волкотруб оставил в полной боевой готовности.

Дорога до села короткая. Правда, уже в селе БТР нагнали два «уазика» ФСБ с сотрудниками следственной бригады. Таким образом, рядом с домом Маликат Абуевой все оказались одновременно, и подполковник Жданов, выбравшись из бронетранспортера, сразу начал давать указания сотрудникам своей бригады.

Старший лейтенант Радченков беседовал у калитки соседнего двора с хозяйкой, прижимавшей к бедру дочь Маликат. Он сначала разговор завершил и только после этого подошел к прибывшим машинам.

– Что? – коротко поинтересовался Волкотруб.

– Девочка по-русски не понимает. Я хотел узнать у нее, кто к маме приходил. Через соседку разговаривали. Девочка видела утром дяденьку. Как зовут – не знает, когда пришел – не видела. Мама с дяденькой разговаривала, а дочь послала во двор поиграть. Потом мы подъехали. Сама тетка Мадина никого постороннего на улице не видела, представления не имеет, кто к Маликат мог прийти. Маликат часто болела, и тетка Мадина иногда заходила к ней помочь. Но с кем Маликат общается – не знает. Обычная история, товарищ подполковник. Наверняка половина села знает, что произошло, но нам никто ничего не скажет.

– У нас есть переводчик, он с девочкой поговорит, – вмешался в разговор подполковник Жданов и подал сигнал одному из своих людей. Тот сразу направился к соседнему дому, тогда как остальная следственная бригада прошла в дом Маликат. На улице стал собираться народ. Разговаривали по-чеченски. Но у спецназовцев, вставших в оцепление, не спрашивали, что произошло. И вообще впечатление складывалось такое, будто все уже знали о случившемся.

Прошел в дом и Волкотруб с двумя старшими лейтенантами спецназа ГРУ. Вячеслав исполнял обязанности экскурсовода. В кухню, где «краповый» подполковник вместе с самим Радченковым уже был, только заглянули. Маликат лежала прямо перед дверью, лицом уткнувшись в пол, залитый лужей крови. Пуля вошла ей в затылок. Пропитанный кровью платок показывал, где входное отверстие. Чуть дальше в неуклюжей позе лежал младший лейтенант Хамзат Хамидов. Видимо, милиционер видел того, кто стрелял в него, и пытался достать оружие, чем и была вызвана при падении его неуклюжая поза. Пуля попала Хамидову в лоб, и не напрямую, а наискосок, отчего снесла часть черепа. Эксперты следственной бригады ФСБ уже начали осмотр, и спецназовцы предпочли не мешать им. Потому и двинулись сразу в дом.

– Ты осмотр проводил? – спросил Волкотруб Вячеслава.

– Только на поиск убийцы. Дом проверил. Надеялся, что не ушел. Никого не обнаружил.

– Ладно, займемся осмотром.

– А вот этого не надо делать. – Подполковник Жданов вышел из кухни. – Осмотром пусть профессионалы занимаются, они свою работу знают. Лучше пойдемте с людьми говорить.

* * *

Впрочем, даже выполненный профессионалами осмотр дал мало. Набрали целую коллекцию отпечатков пальцев, среди которых наверняка могли оказаться и отпечатки пальцев похищенных солдат, нашли две гильзы, могли бы помочь идентифицировать ствол, из которого выстрелы производились, но только после работы с трассологической экспертизой и существующей базой данных, а сразу никакого следа дать, естественно, не могли. Беседы спецназовцев с местными жителями помогли бы не больше, не прибудь в помощь следственной бригаде ФСБ группа милиционеров из райцентра. Милиционеры вообще приехали не следственной бригадой, а просто группой, поскольку убит был их товарищ и сослуживец. Среди милиционеров оказались и двое жителей села, которые знали, у кого спросить и что спросить. Со своими сельчане разговаривали более откровенно. И, когда все собрались на кухне дома Маликат Абуевой, чтобы подвести какой-то общий итог, более-менее реальные сведения принесли именно местные милиционеры.

Докладывал седоголовый, но черноусый капитан с умными глазами, часто бросающий взгляд не на старшего лейтенанта Радченкова. Вернее, на самого старшего лейтенанта, а на его усы. И во взгляде отчетливо просматривалась зависть.

– Вчера вечером в селе видели Кадимагомеда Заркаева, – доложил капитан. – Сегодня его уже нет.

– Нам это имя что-то говорит? – подполковник Жданов вопросительно посмотрел на членов своей бригады и на спецназовцев.

Общее пожатие плечами выглядело красноречиво, и капитан быстро сообразил, что требуется разъяснение.

– Кадимагомед Заркаев, наш клиент – бывший уголовник, много лет срока за несколько «ходок». Уголовным авторитетом не стал, но пользуется дурной славой, чрезмерно «крутой». Родом из этого села. В настоящее время возглавляет охрану на предприятиях Авдорхана Дидигова. В том числе и личную охрану самого Авдорхана. Авдорхан, если вам это не известно, является двоюродным братом убитой Маликат Абуевой.

– Это мы знаем, – сказал подполковник Волкотруб.

– Где сейчас находится Авдорхан Дидигов? Вам известно? – спросил старший лейтенант Скорняков.

– Офис у него в Грозном. Но там он уже не появлялся более двух недель. По всей вероятности, сейчас в родном селе. Они с Маликат Абуевой родом из одного села.

– Капитан, а откуда вы знаете, что Дидигов две недели не был в офисе? – вроде бы между делом поинтересовался подполковник Жданов. – У вас были причины следить за ним?

Такой вопрос со стороны старшего опера ФСБ был совсем не случайным, поскольку сам Жданов уже несколько раз сталкивался со сведением счетов между чеченскими кланами с помощью федеральных сил.

– Мы отправляли запрос по просьбе младшего лейтенанта Хамидова, – не смущаясь, ответил капитан. – Ответ пришел сразу вместе со встречным запросом. Насколько мы поняли, Авдорхан Дидигов находится в «разработке» по линии отдела борьбы с экономическими преступлениями. Сотрудники отдела тоже очень им интересуются, но мы им никаких конкретных данных предоставить не смогли. Но в «разработку» Авдорхана тоже включили. За день нам удалось выяснить, что Авдорхан хвастал, что скоро освободит брата. Это пока все, что мы можем про него сказать. Как он планирует это сделать – неизвестно. Если связать захват младшего из братьев Дидиговых спецназом ГРУ с похищением солдат-спецназовцев, может появиться версия, но только как рабочая, не больше. А рабочую версию следует многократно проверить, прежде чем принимать за основную.

– В селе у Дидиговых есть ваши люди? – поинтересовался Жданов.

– Нет. Село стоит особняком от других, вокруг горы, и дальше дорога идет только в одно маленькое полупустое селение. Там вообще неконтролируемая территория.

– Плохо~ – сказал подполковник ФСБ.

– А ваши там есть? – поинтересовался Волкотруб.

– Потому и плохо, что там нет и наших, но участковый милиционер-то там должен быть?

– Один на четыре села. В настоящее время лежит в госпитале после операции язвы желудка. Никаких новостей не знает. Мы с ним связывались. – Черноусый седой капитан еще раз посмотрел на усы старшего лейтенанта Радченкова.

– Это ваших солдат захватили? – поинтересовался он.

– Наших, – за Радченкова хмуро ответил старший лейтенант Скорняков. – А до наших в Дагестане похищено восемь солдат из другой бригады. Все из спецназа ГРУ.

Скорняков говорил с легким вызовом, ожидая, что милиционер скажет банальную фразу, что плох тот спецназ, солдат которого бандиты могут похитить. Похитить можно любого человека, даже того, кого прекрасно охраняют. Необходимо только создать подходящие условия. И Скорняков приготовился ответить резко и сразу поставить капитана милиции на место.

Но милиционер на конфронтацию не пошел, даже если и подумал что-то нелестное о спецназе ГРУ.

– В Дагестане, кстати, у Авдорхана Дидигова большие экономические интересы. Почти все заправки на границе с Чеченской Республикой и по ту и другую сторону границы принадлежат ему. И имеются прочные связи в уголовном мире. Это благодаря Кадимагомеду Заркаеву. У Заркаева в нем много друзей-уголовников, в настоящее время числящихся в составе бандформирований.

– Я не очень понимаю, почему мы так зациклились на этом Авдорхане, – между тем заметил подполковник Волкотруб. – У нас нет никаких доказательств причастности старшего из братьев Дидиговых к похищению солдат.

– Просто у нас никакой другой версии нет, – ответил подполковник Жданов.

– Но есть маленькие косвенные улики~ – добавил капитан милиции. – Болтовня Авдорхана о том, что он освободит брата, и появление в селе Кадимагомеда Заркаева как раз в тот момент, когда здесь совершено двойное убийство. Кстати, отпечатки пальцев на месте преступления сняли?

– Конечно, – сказал Жданов. – Уже отправили электронной почтой на идентификацию~

– Если там будут отпечатки Кадимагомеда, значит, наша единственная версия стопроцентно верна.

– Но если отпечатков не будет, – прокомментировал Вячеслав, – это еще не говорит, что она не верна, но может говорить о том, что Кадимагомед человек осторожный.

– Да, – согласился черноусый капитан с пышноусым старшим лейтенантом. – Точно так. Заркаев очень опытен и осторожен. И отсутствие отпечатков может ничего не значить. Кстати, он тоже приходится убитой Маликат каким-то дальним родственником и вхож в ее дом. Вернее, он родственник погибшего мужа Маликат, но это, по нашим национальным меркам, не слишком большая разница – все равно родственник~

– Следовательно, по большому счету, – заметил подполковник Волкотруб, – и наличие отпечатков в доме не может говорить о причастности Заркаева к убийству.

– Кстати, а Заркаев есть в нашей базе данных? – вслух подумал вдруг подполковник Жданов. – Он же простой уголовник и не привлекался по иным статьям.

– Простой уголовник, – согласился капитан милиции.

– Я сейчас предупрежу своих, чтобы проверили~

Жданов вышел в соседнюю комнату, где за раскрытым ноутбуком, работающим в Сети через мобильник, сидел один из его людей, и вернулся меньше чем через минуту. Без старшего опера ФСБ обсуждение не проходило.

– Прогонят все отпечатки через федеральную картотеку МВД, – сообщил Жданов. – Так что мы делать будем? Даже если версия и не найдет подтверждения при идентификации отпечатков, мы все равно должны уже что-то предпринимать~

– Я полагаю, – высказал свое мнение «краповый» подполковник, – что засиживаться не стоит. Мой отряд готов к выступлению. Отправимся в гости к Авдорхану Дидигову. Внешне все должно выглядеть обычно – проверка паспортного режима. Но проверка домов в этом случае будет тщательной. Найдем. Если трупов нет, значит, люди захвачены с какой-то определенной целью. И их прячут, как обычно, в каком-то подвале~

– Все просто, – сказал капитан милиции. – Только, товарищ подполковник, вы плохо знаете Авдорхана Дидигова и Кадимагомеда Заркаева.

– Я их совсем не знаю. Но я умею искать. И мои люди умеют искать.

– А Авдорхан с Кадимагомедом умеют прятать~ И спрячут пленников они так хитро, что найти будет очень трудно.

– Да~ Наобум действовать нельзя, – согласился подполковник Жданов. – Надо все как следует просчитать и основательно подготовиться.

– Сперва следует отправить туда нашу группу, – сказал старший лейтенант Радченков. – Чтобы мы, пробравшись туда незаметно, наблюдали за реакцией, вызванной появлением «краповых». Я могу предположить, что Авдорхан, если он делает там темные делишки, может выставить на подступах к селу посты, которые его сразу же предупредят. Там есть сотовая связь?

– Ретранслятор стоит рядом с селом, – сообщил капитан.

– Тем более. И при появлении машин с «краповыми» бандиты перепрячут пленников. Уведут их из села.

– Это возможный вариант, – согласился Жданов. – И мне предложение спецназа ГРУ нравится. Что вам необходимо для выполнения такой задачи?

– Вертолет, чтобы выбросил нас в стороне, и хотя бы день времени, чтобы мы могли дойти и присмотреться.

– Я не думаю, что с этим могут возникнуть проблемы. Давайте, однако, будем собираться. У нас есть место, где можно обсудить операцию.

Милиционеры поняли, что их просто «отшивают». Но Жданов попросил:

– Капитан, если у вас есть время, поехали с нами~ Вы хорошо знаете местную обстановку.

Седоголовый капитан с черными усами кивнул.

* * *

У спецназа ГРУ процесс добывания вертолета обычно получался более сложным делом, нежели у ФСБ, хотя и та и другая спецслужбы пользовались услугами одного и того же авиационного отряда. Более того, авиаотряд входил, естественно, в состав Вооруженных сил, так же как и спецназ ГРУ, а ФСБ в этот состав не входила. Тем не менее к нуждам ФСБ всегда относились с большим пониманием. Может быть, потому, что когда-то сам президент возглавлял ФСБ.

Старший лейтенант Радченков давно это знал. И потому не удивился, что как только подполковник Жданов позвонил, сразу же начали готовить вертолет. Начали готовиться и сами спецназовцы. В РОШе распечатывали карты нужного района и отправлялись на аэродром, чтобы вертолетчики передали их группе спецназа ГРУ, на небогатых складах палаточного городка получали патроны и комплект рейдового питания на неделю, поскольку никто не знал, на какое время может растянуться эта командировка. Здесь же подчистили все полки с примитивным горным оборудованием и веревками, единственным, что на складах имелось для хождения в горах. Подполковник Волкотруб выделил для связи с собой переговорное устройство, не совместимое по связи с привычными спецназу ГРУ «подснежниками» – коротковолновыми миниатюрными рациями, имеющими прячущийся в ухо наушник и маленький микрофон, через проводок крепящийся к воротнику. «Подснежник» предназначался только для связи внутри группы. Вообще-то предполагалось, что связь вблизи села можно будет вести и через обыкновенные мобильники, а ни переговорное устройство, ни «подснежники» не обеспечат связь на дальней дистанции. Для этого в каждом отряде имелись радисты. Но тем не менее свою «переговорку» Волкотруб все же дал на всякий случай.

Когда Радченков уже вернулся со склада в палатку, позвонил полковник Жданов.

– Вячеслав. – Жданов, по примеру подполковника Волкотруба, начал звать старшего лейтенанта по имени. – Пришли данные по идентификации отпечатков пальцев. Кадимагомед Заркаев был в доме Маликат Абуевой после младшего сержанта Кадочникова. В одном месте отпечаток Кадимагомеда перекрывает отпечаток Кадочникова.

– Значит, есть подтверждение.

– Это ничего не значит, но вероятность верности нашей версии выросла. Когда летишь?

– Уже все готово. Как только прибудет вертолет~

– Вертолет вылетел. Будет на месте минут через десять. Сядет на северной окраине городка. Можешь выходить~

– Все, мы выходим.

Группа уже сидела в офицерской палатке, готовая к выступлению. При ее формировании командир отбирал лучших, хотя выбрать лучших при общей высокой подготовке всех бойцов было сложно. И потому Вячеслав взял с собой только специалистов разных профилей, которые могут пригодиться в рейде.

Звук вертолетного двигателя спецназовцы услышали, когда подходили к северному ограждающему профилю лагеря. Часовой был предупрежден начальником караула и раскрыл ограждение. Поэтому посадка началась сразу, как только вертолет сдул пыль с площадки и стало видно, что люк открылся.

* * *

Вертолет с трудом забирался на высоту, выбранную спецназовцами для десантирования, чтобы начать маршрут с далекой от села точки и вне возможности случайного взгляда со стороны. Но все-таки забрался, и командир экипажа не побоялся войти в неплотную облачность, хотя в горах такие маневры чреваты столкновениями со скалами. В этот раз полет прошел благополучно, и группа Радченкова десантировалась с трехметровой высоты прямо в легкий туман, сквозь который, впрочем, место приземления было видно хорошо. Трос для десантирования не применялся, высота была не такой большой, и для спецназа ГРУ такое приземление было привычным. Прыжок и сразу перекат в сторону, чтобы дать возможность следующему не сломать ноги о твою голову.

Первым прыгал сам старший лейтенант Радченков. Последним – старший лейтенант Скорняков. Скорнякову уже не было надобности перекатываться, и потому он сделал с земли традиционный прощальный жест вертолетчикам. Первая часть задачи была успешно выполнена.

Движение начали сразу, потому что карту успели рассмотреть и сверить с местом десантирования еще на борту вертолета. Таким образом сразу определив направление движения. И сначала пришлось подниматься на перевал, в облако более густое и тяжелое, и даже достичь высоты снежного покрова. Впрочем, высота здесь была не такая большая, чтобы трудно было дышать, и потому шли быстро. Но даже на перевале Радченков не дал команды к привалу, а сразу приступил к спуску. Местность была хорошо изучена по картам еще на оперативной проработке в кабинете подполковника Жданова, и потому старший лейтенант желал выйти к конечной точке маршрута как можно быстрее.

Привал был объявлен только через два часа, когда в маршрут пришлось вносить изменения, а для этого требовалось дополнительное изучение карты. Спустившись с одного перевала и поднявшись на невысокий соседний, спецназовцы увидели внизу под собой обширную высокогорную равнину в добрый десяток километров длиной и километров пять шириной. И на этой равнине паслось одновременно в стороне друг от друга две большие отары овец. Где овцы, там, естественно, и пастухи, где пастухи, там, конечно же, и собаки. А пастушьи собаки насторожены всегда и легко поднимут тревогу при приближении посторонних людей. И кто знает, какими средствами связи снабжены пастухи~ При тревоге они сами могут поднять тревогу и предупредить Авдорхана Дидигова о приближении группы спецназа, поскольку отары эти могут принадлежать только жителям одного села – других сел поблизости просто нет. Уничтожать пастухов вроде бы как и не за что, да это в планы группы и не входило. Но пастухи, даже если и не имеют средств связи, могут или какой-то другой сигнал в село подать, или же послать гонца с предупреждением. И гонец, лучше зная местность, имеет наверняка возможность обойти спецназ и пробраться в село. Тем более что группа Вячеслава входить в село и не собиралась, предоставив эту возможность большому отряду «краповых беретов»~

Два старших лейтенанта колдовали над картой, когда другие отдыхали. И новый маршрут все-таки выработали быстро. В прохождении маршрут был гораздо сложнее, поскольку в нескольких местах спускаться предстояло по скалам, но иначе пройти незамеченными было невозможно. Была еще одна возможность. Но эта возможность предполагала долгий обход и потерю времени почти в полдня. Для сжатых сроков, взятых Радченковым на прохождение, это было недопустимо. Скорняков с командиром согласился. Отряду дали отдохнуть перед выходом на новое направление еще полчаса, потому что неизвестно было, где и в каких условиях придется отдыхать в следующий раз, и после этого старшие лейтенанты подняли группу.

Последний перевал, на который спецназовцы только что поднялись, решено было не переходить, чтобы случайно не попасться на глаза кому-то из пастухов. По траверсу можно было пройти до бокового ответвления, там совершить небольшой спуск по скалам, а потом уже по довольно крутому склону спускаться не вниз, а наискосок, что вполне возможно и без горного оборудования. Вести себя в горах спецназовцы умели все.

* * *

Траверс преодолели успешно, да он и был в прохождении совсем несложным. Перед тем как подступить к скалам, Радченков объявил группе еще один привал, но этот привал был вынужденным, поскольку подошло время сеанса связи с подполковником Ждановым. Сеанс проходил в телефонном режиме, но с сильными эфирными помехами, из-за которых приходилось говорить непривычно громко.

– Как дела, Вячеслав? – перекрикивая шум помех, поинтересовался подполковник отчего-то чрезвычайно мрачным голосом.

– Похвастаться нечем. – Старший лейтенант рассказал о вынужденном изменении маршрута и коротко объяснил путь, который они со Скорняковым сообща выбрали.

– Да~ – вздохнул Жданов. – Ты погромче говори. У меня, кстати, тоже весть не слишком приятная~ Бежал из-под стражи младший Дидигов, Ризван. Его и другого заключенного, простого уголовника, перевозили в одной машине в республиканское следственное управление на допросы. На машину было совершено нападение, арестованные бежали. Таким образом, мы теряем один из своих главных аргументов. Вернее, один из главных аргументов ментов. Вполне резонно предположить, что Авдорхан Дидигов готовил именно нападение на машину, когда хвастался, что освободит брата. И мы совершаем практически ненужные поисковые действия. По крайней мере, излишне сложные для простой акции по блокировке возможного пристанища беглеца. Это один вариант. Если как следует подумать.

– Да, я, товарищ подполковник, вижу второй, – сразу согласился Вячеслав. – Что, если освобождали не Дидигова, а второго, уголовника? А Дидигов оказался на свободе благодаря счастливому случаю? При этом варианте, если у Авдорхана в самом деле есть заложники, он постарается их просто уничтожить.

– Правильно. Поэтому скомкать или даже упростить операцию мы просто права не имеем. Мы смогли найти номера телефонов Авдорхана. Они сейчас на «прослушке». И простой, и мобильник~ По нашим данным, Авдорхан ничего не знает о побеге брата. И вообще эта информация пока держится по нашей просьбе в секрете. Ризвана ищут, все дороги перекрыты, но он если не заляжет на дно, то будет, несомненно, пробираться к старшему брату. Хотя бы для того, чтобы тот помог ему за границу перебраться. А если он проберется~ Сам понимаешь, что тогда грозит заложникам, если таковые имеются. Подожди-ка~ Волкотруб новые сведения принес. С «прослушки». Ага~ Вот это уже интересно. Кого-нибудь из твоих парней звали Крещеным?

– Не слышал такого. Нет, моих так не звали.

– Авдорхан ловит какого-то беглеца по кличке Крещеный. Выходы из ущелья перекрыты. На дороге пост в двадцать два человека. Еще стоит пост на дороге за селом. Сколько там людей, неизвестно. Всего у Дидигова около пятидесяти боевиков. Держат они только дорогу, поскольку других входов и выходов, как считают, не имеется. Но ты на дорогу не пойдешь. С постом, с тем и другим, подполковнику Волкотрубу разбираться. Ты контролируй само село.

– Я понял. Я продолжаю выполнение своей задачи. Относительно места содержания пленников~

– Ничего нет.

– Понял. Будем прощаться?

– Да, до связи. Будет возможность, подстрахуй Крещеного.

– До связи, товарищ подполковник.

Вячеслав отдал радисту, старшему сержанту Труханову, наушники с микрофоном и поднялся. Скорняков следил за ним и поднялся тоже. Вслед за старшими лейтенантами поднялась вся группа.

Пора было начинать спуск.