Текст книги "Два миллиона (сборник)"

Сергей Шапурко
Два миллиона (сборник)

Родился в Туапсе. Учился, служил в армии, опять учился и влюбился. Влюбился в литературу. Так и продолжаю жить с этим захватывающим чувством в душе. Сейчас живу в Новороссийске, работаю стармехом на буксире и постоянно что-то пишу. Печатался в «Крокодиле», «Колесе смеха» и местных газетах.

С уважением, Сергей Шапурко

Два миллиона
Повесть

Середина 90-х годов двадцатого столетья. Владелец фирмы «Траст» Джон Джериксон вынужден из сытой Америки ехать в Россию, чтобы разыскать Ивана Соскачев, своего партнера по бизнесу, который, по всей видимости, «кинул» американца на немалые деньги. С собой Джон берет своего помощника Энтони Роумена, знающего русский язык.

Прибыв в Москву, янки попадают в сложную ситуацию. Постперестроечная Россия производит неизгладимое впечатление. Новые обстоятельства их жизни настолько сильны, что волей-неволей под них приходится подстраиваться.

Американцам предстоит испытать много увлекательных приключений, встретить колоритных людей и узнать Матушку-Россию, как говорится, изнутри.

Глава 1

Бостон цвел и пах. «Колыбель Американской революции», как называют его в стране пепси-колы и Голливуда, с головой погрузилась в весну 95-го года.

Горожане без опаски вверяли свои легкие пылкому апрельскому воздуху. Желтое солнце светило настолько ярко, что всем прохожим, за исключением китайцев, приходилось щурить глаза. Оживились продавцы мороженого. Владельцы летних кафе расставили пластиковый инвентарь на тротуарах, но еще мало кто решался доверить свои копчики пока еще холодным стульям. Дети, оккупировавшие парк Бостон-Коммон, пугали белок и закидывали хлебом голубей. Зеленые почки облепили деревья и заставили трепетать сердца студенток Гарвардского Университета, идущих по аллеям на лекции. Грязные куски сероватого снега прятались по закоулкам, о них спотыкались прохожие и весело ругались. Грозный инспектор Смит, так же попавший под влияние весны, проезжая по «черным» кварталам и наблюдая, как афроамериканцы с недоверием раскрывали окна, впуская в свои жилища потеплевший воздух, ласково проговорил:

– Тут вам не Африка, сукины дети.

Джон Джериксон, выйдя из дома, с удовольствием отметил, что акции весны резко пошли вверх, и решил не использовать автомобиль, а пройтись к своему офису пешком. Атлантик-авеню, по которой пролегал его путь, отогревалось под солнечными лучами после зимних холодов. Легкий морской бриз гонял небольшие волны по Массачусетскому заливу.

Его долговязая фигура, напоминающая башенный кран, умные глаза и слегка надменное лицо внушали уважение окружающим. Даже назойливые уличные продавцы обходили его стороной. Джон четко, словно на плацу, печатал шаг по тротуарной плитке. Самоуверенностью веяло от него, как от пьяницы – перегаром.

Компания «Траст», владельцем которой был Джон, процветала. После провала социалистической авантюры, крушения Советского Союза и падения «железного занавеса», открылись новые огромные рынки России и ее бывших сателлитов. «Траст», торговавший бытовой техникой и электроникой, проявив расторопность, сумел втолпиться в изначально чистое поле российского потребления. Через своих русских партнеров Джериксон продал уже столько «видаков» и «теликов», что древние скифы, доживи они до наших дней, вполне могли бы сложить из них несколько могильных курганов своим вождям.

Настроение у Джона было отменное – весенний воздух бодрил не хуже утреннего кофе. Не доходя до музея-корабля «Ти пати шип», с помощью которого, собственно говоря, и затеяли знаменитое «Бостонское чаепитие», он стал свидетелем интересного зрелища. Возле тротуара стоял изрешеченный пулями и сильно помятый автобус. В нем находилось пару десятков стариков и старух с наскоро забинтованными конечностями и легкими повреждениями на лице. Все они звонили по мобильным телефонам своим адвокатам. Рядом стоял, судя по бирке на груди, помощник режиссера и, используя рупор, уговаривал престарелых граждан покинуть салон:

– Господа! Этот автобус не подвергся атаке террористов и не попал в аварию! Таким его сделали наши специалисты. Поэтому страховые выплаты вы не получите. Пожалуйста, покиньте салон и расходитесь по своим делам.

Но пенсионеры не спешили выходить из автобуса, исковерканного для съемок, продолжая консультироваться с юристами по сотовым. Работник киноиндустрии устало поднимал рупор и начинал снова:

– Господа!..

Это происшествие рассмешило Джона. «Какие все-таки американцы предприимчивые! Увидели искореженный автобус и тут же решили использовать ситуацию в свою пользу. Есть ли еще на свете такой сообразительный народ?»

Входил Джериксон в свой офис в преотличном расположении духа.

– Хеллоу, Патриция! Как настроение? – спросил он у секретарши, пересекая границу своего кабинета, – Что нового? Есть сообщения из России?

– Доброе утро, мистер Джериксон, – томно ответила молодая женщина, – настроение у меня – лучше и быть не может. Русские прислали факс, что груз они получили. После следующей партии товара вышлют деньги.

Патриция работала у Джона уже три месяца. Ему очень импонировало в ней то, что она ко всему относилась серьезно. К работе, к семье. Даже к сексу она относилась серьезно – изменяла мужу всего два раза: с шефом и каким-то пьяным.

– Как?! Как после следующей? Они же уже должны около двух миллионов! – настроение Джона, словно пикирующий бомбардировщик, резко пошло на снижение.

– Вызовите ко мне Энтони Роумена, – раздраженно сказал Джон.

– Он… он еще не приходил. Позвонил и предупредил, что опоздает, – слегка румянясь щеками, ответила Патриция.

– Тони ни когда не опаздывал! Что случилось?

– Знаете… Дело в том, что у него улетела крыша.

– Что?!!

– Простите, точнее – не у него, а у его дома.

Джон подозрительно посмотрел на секретаршу. Та одернула юбку и, увеличивая густоту красного цвета на щеках, продолжила:

– Видите ли, мистер Джериксон, у него большой дом в пригороде, а лето обещают жарким. Вот… И он сделал кондиционер с пропеллером от самолета. Вот… Сегодня с утра выполнил пробный пуск и крыша вместе с кондиционером улетела в неизвестном направлении. Вот…

– А я всегда считал его неглупым человеком…

– Он и есть не глупый. Просто Тони изобретательный…

– Как появится, сразу его ко мне. А сейчас, Патриция, отправьте факс в Москву с требованием немедленно погасить долг.

– Хорошо, босс. Сейчас все сделаю, – сказала секретарша и вышла из кабинета.

Патриция была весьма красивой особой, и это обстоятельство во многом способствовало расширению деловых связей компании. Кроме того, привлекательность секретарши часто упрощало ее боссу выбор развлечений на вечер.

Да, Джериксон иногда позволял себе слегка развеяться, хотя и был весьма скуп. Он не отвечал в полной мере тем представлениям о миллионере, которые сложились у большинства жителей нашей планеты. Джон не имел каменного лица, увесистого брюшка и гаванской сигары в зубах. Он не тратил безумные деньги на красивую жизнь, не был членом гольф-клуба и не имел лимузина. Он был прижимист и непривередлив в быту. Джон нисколько не стремился показать свое богатство, не видя в этом экономического обоснования. С высоты своего сорокапятилетнего жизненного опыта, он довольно снисходительно наблюдал за забавами «новых русских» во время своих редких посещений модных курортов.

Ближе к обеду в кабинет босса заглянул подвижный русоволосый клерк с округлым дружелюбным лицом. Это был Энтони Роумен.

– Джон, прошу прощения! Экстренный случай…

– Не продолжай – мне Патриция все рассказала. Сейчас есть дела поважнее. Русские не заплатили за три последние поставки. А так как мы наращивали объемы в геометрической прогрессии, то долг дошел до астрономической суммы.

– Может просто неувязка с банковским переводом? У них сейчас только формируется устойчивая коммерческая инфраструктура.

– Не перебивай! Я с утра звоню по всем телефонам, никто не отвечает. Ситуация очень похожа на «кидалово», как говорят у них в России.

– И? – Тони вопросительно посмотрел на босса.

– Придется ехать в Россию. Ты едешь со мной. У тебя бабушка была русская, и ты знаешь их язык.

– Я?! Джон, побойся Бога! Что я там забыл, в этом огромном куске льда, по которому ползают пьяные медведи?!

– Тони, я увеличу тебе командировочные в два раза.

– Да хоть в десять!

– В три!

– Согласен!

Жизнь в офисе закипела. Клерки с делано серьезными лицами носились с документами. Но они не будут играть в нашем дальнейшем повествовании никакой роли, и поэтому мы их не станем представлять, а просто отнесем к общей массе американских служащих.

Когда все было готово к поездке, Джон и Тони, сопровождаемые Патрицией, вышли из офиса. Там их уже ждал автомобиль, который должен был отвезти их в аэропорт.

Весна, в связи с наступлением вечера, временно свернула свою экспансию. Воздух был свеж и прохладен. Позади Джона был уютный кабинет и любимое дело, впереди – загадочная и пугающая Россия, но отступать было некуда – свои деньги он не привык отдавать просто так.

Глава 2

– Тони, ты летишь на историческую Родину. Мои поздравления, – попробовал пошутить Джон.

Тони промолчал, не совсем представляя, как ему реагировать на слова шефа.

Знакомство с Россией у владельца компании «Траст» и его помощника сразу же началось на борту самолета, принадлежащего «Аэрофлоту». За окнами иллюминаторов еще мелькала американская земля, самолет только-только оторвался от взлетной полосы, а по салону уже шустро бегали бортпроводницы и предлагали купить матрешек. Когда искусственно созданный спрос на розовощеких деревянных баб был удовлетворен, настало время балалаек.

Джон с интересом наблюдал за разворачивающимся фронтом активных продаж и что-то даже записывал в походном блокноте.

– Учись, Тони! Хорошему торговому агенту и в воздухе найдется дело.

– Это не агенты.

– А кто же это по твоему?

– Это – стюардессы.

– Но… – Джон не успел возразить, поскольку был атакован довольно таки увесистой бортпроводницей.

Она грубым шепотом предлагала американцу настоящую русскую водку по весьма умеренной цене.

– Но алкоголь входит в цену билета! – возмутился Джон.

– Как хочешь, – женщина потеряла интерес к янки, не оправдавшему ее финансовых претензий и, отходя от него, сказала:

– Тогда будете пить чай!

Эта вполне невинная фраза прозвучала как угроза.

Торговая вакханалия продолжалась. Кульминацией стал внос чучела средних размеров медведя. Когда он имел внутри живую плоть, а не опилки и бегал по сибирским лесам, то наверняка не подозревал, что сможет добраться до заоблачных высот.

Чучело приобрел техасец в ковбойской шляпе. Медведя с трудом разместили на двух креслах рядом с ним. Техасец был очень доволен, хотя абсолютно не представлял себе, что будет делать с чучелом в Москве.

После сувенирного наезда пассажирам дали небольшую передышку.

Джон и Тони провели летучее совещание, которое не состоялось на земле, ввиду скорости отъезда.

– План прост. Адрес их офиса у нас есть. В аэропорту садимся в такси. Приезжаем. Находим директора. Выясняем причины не перевода денег. Договариваемся о сроках погашения долга. Получаем гарантии и возвращаемся в Штаты.

– И это ты называешь планом, Джон?! Плохо ты знаешь Россию.

– Я ее вообще не знаю. Но это стандартная ситуация. Что тут может пойти не так?

– Наполеон и Гитлер разрабатывали свои планы подольше, чем мы с тобой. И были очень удивлены, когда все пошло «не так». Россия, знаешь ли…

– Ну, ты сравнил! Мы никого захватывать не будем. Нам надо свое забрать!

– Свое оно было, когда лежало у тебя на складе. Сейчас же…

Умную беседу с историческими экскурсами бесцеремонно прервала улыбкой сильно накрашенная стюардесса. Она обвела томным взглядом американцев и басом спросила:

– Обедать будете?

Янки опрометчиво согласились.

В салоне началась суета. Неопытные американские пассажиры, подавляющее большинство из которых впервые использовали «Аэрофлот» в качестве помощника в перемещении на значительные расстояния, были подвергнуты пытке фиолетовыми цыплятами, синими яйцами, черствым хлебом и теплым чаем. Бортпроводница прохаживалась по проходу и, как воспитательница в детском саду, наблюдала за тем, чтобы все хорошо ели.

Когда обед с горем пополам был внедрен в изнеженные желудки жителей Америки, и суета с уборкой посуды улеглась, наступил тихий час. Фильмов не показывали, наушники с музыкой не выдавали, газеты были почему-то на русском языке, и пассажирам не оставалось ничего другого, как сомкнуть веки и, в ожидании прилета, забыться тревожным сном.

Поспать удалось недолго. Стюардесса с блеклым лицом и помятой юбкой стала в проходе и начала проделывать манипуляции со спасательным жилетом, комментируя свои действия на плохом английском. Потом снова понесли сувениры. Предлагали их на этот раз уже более агрессивно, тихим голосом намекая на связь между их приобретением и безопасной посадкой. Матрешки худо – бедно разобрали. Балалайку всучили техасцу, ранее проявившему слабину в деле с медведем.

Когда американцы подумали, что все круги ада уже пройдены, наступило время очередного приема пищи. На этот раз он прошел без особого сопротивления – янки поняли, что здесь, на огромной высоте, игра идет не по их правилам и сию чашу надо испить до дна.

«Не надо было экономить на билетах. Лучше бы полетели на самолете КЛМ», – подумал Джон.

Посадка принесла ожидаемое избавление от изнурительного перелета, но нервных клеток не прибавила. Самолет, коснувшись полосы, сначала завалился на один бок, потом на другой, затем так резко затормозил, что многие вывалились из раздолбанных кресел.

Когда подали трап, и стюардесса нехотя пригласила на выход, пассажиры ринулись на волю. Техасец тащил чучело по проходу и всем мешал.

Не успели Джон и Энтони, пройдя таможенный и пограничный контроль и войти в зал прилета Шереметьево-2, как их окружила толпа подозрительного вида мужчин. Это были бомбилы.

– Такси! Такси! В центр!

– На Арбат!

– В отель!

– В любой конец Москвы!

Водители громко кричали, забрызгивая слюной опешивших американцев. Джон нутром понял, что этой навязываемой услугой воспользоваться придется.

«В конце концов, без такси нам не обойтись».

Он выбрал из шумной толпы таксистов смирного на вид старичка и вверил свою и Тонину судьбу ему.

Дедок ловко повел отвоеванных пассажиров к своему автомобилю. Проходя быстрым шагом по тускло освещенному залу аэропорта, Джон и Тони с удивлением наблюдали за разношерстным народом, таскающим огромные баулы.

– Челноки, – перехватив взгляд американцев, сказал старик.

На стоянке такси янки ждал новый сюрприз. Вместо ожидаемого автомобиля желтого цвета, они увидели ободранный кусок железа с кусками целлофана вместо боковых стекол.

– Что это?!! – прокричал по-русски Тони.

– Как что? – удивился удивлению американцев дед, – Такси! Садитесь быстрее, сматываться отсюда надо.

Джон категорически отказался ехать на этом корыте, которое старик называл «Москвичем».

– Ну все, не успели, – горестно сказал дед.

К нему подошли двое бритоголовых молчаливых парней с хмурыми лицами и мощными торсами.

– Ну? – вопросительно посмотрели парни на старика.

Тот обмяк и полез во внутренний карман. Братки забрали деньги и, не проявляя эмоций, проследовали дальше.

Джон, поняв, что от старика и его лоханки теперь уже точно никуда не деться, полез в машину. Тони сел туда еще раньше, когда подошли рэкетиры.

– Куда едем? – грустно спросил дедок.

Джон достал записную книжку и сказал адрес. «Москвич-412», скрипя всеми своими членами, неуклюже лавируя, выбрался из машинного моря привокзальной площади и на доступной ему скорости устремился к Москве.

Глава 3

Институт «Гражданжилпроект», созданный в далекие 50-е годы, весь социалистический период своей жизни провел в проектировании бетонных коробок, называемых в официальных документах «жилыми зданиями». Тесные «хрущебы», нерациональные «брежневки», бездарные «улучшенки» и прочие «шедевры» архитектурной мысли рождались и обретали свои очертания на белоснежных ватманах в тиши его кабинетов. Работа шла, сотрудники исправно получали премии и ни о чем, собственно говоря, не горевали. Ходили на демонстрации, горделиво неся макеты, созданных ими уродцев, по осени выезжали на картошку, подметали расположенный рядом сквер на субботниках, поздравляли с днями рождения начальство и ходили друг к другу в гости. Но социалистический рай закончился, и надо было как-то жить дальше.

Чтобы платить хоть какую-то зарплату сотрудникам и содержать здание, пришлось сдать первый этаж под расплодившиеся в мгновение ока с приходом чего-то похожего на капитализм фирмы и фирмочки. Обувная мастерская, зубоврачебный кабинет, комиссионный магазин и представительство Телгатинского металлургического завода тут же изменили неспешную ранее жизнь института.

И без того негустые ряды заказчиков проектов, напуганные шумной атмосферой заведения, стали совсем уж редкими. Руководство посовещалось, повздыхало и сдало и второй этаж. Счастливые арендаторы, с криками грузчиков и треском вносимой мебели, осваивались на местах. Поговаривали, что под шумок тут поселилась и цыганская семья.

Не успев еще привыкнуть к новым жильцам, институт подвергся наезду рэкета. Чтобы собрать деньги и откупиться от бандитов пришлось сдать и третий этаж.

Потом поочередно приходили представители налоговой инспекции, пожарники, Санэпидемнадзор и прочие люди, которые с легкостью находили недостатки и несоответствия и с еще большей легкостью их не замечали при соответствующем стимулировании.

Полезная площадь «Гражданжилпроекта» сжималась, как шагреневая кожа. Враг-арендатор был остановлен только на последнем этаже – дальше отступать было некуда, позади был кабинет директора.

К «Гражданжилпроекту» и подвез дедок на своем, отслужившем все сроки, «Москвиче» американских визитеров. Рассчитавшись с дедом, Джон и Энтони углубились во внутрь здания. Путем опроса выяснилось, что фирма, интересовавшая приезжих, находится на пятом этаже. Лифт не работал, пришлось идти пешком.

Возле двери искомого кабинета стоял кришнаит в желтом балахоне и отрешенно бил в барабан.

– С музыкой тут нас встречают, – улыбнулся Тони.

Джон толкнул дверь и проследовал в кабинет. Тони похлопал адепта индийской религиозности по плечу и зашел вслед за шефом.

За столом сидел солидного вида мужчина в темно-синем пиджаке. Он с умным видом читал уже разгаданный кроссворд. Вошедшие посетители отвлекли его от этого невинного занятия и он, слегка нахмурившись, спросил:

– Чем могу…

– Мы хотели бы видеть мистера Соскачева, – сказал по-английски Джон.

– Иван Соскачев нужен, – перевел Тони.

– И мне нужен, – невозмутимо ответил любитель кроссвордов.

– А… а где он сейчас? – удивленно спросил Тони.

– Кто ж его знает! Россия большая, где-то в ней.

Джон, поняв смысл речей хозяина кабинета с помощью своего клерка, вспылил:

– Это компания «Прогресс»? Мы отослали вам несколько партий бытовой электроники. Вы нам их не оплатили! Где деньги?!!

– Дорогой товарищ! Какая электроника? Мы уже полмесяца занимаемся продажей и покупкой недвижимости. Риэлторы мы.

– Что?! Где Соскачев?! – ломая языковой барьер, закричал Джон.

– Я же ответил, не знаю! – солидный мужчина тоже вышел из себя, но тут же взял себя в руки, – бегает где-то. Как пропал в начале месяца, так мы его больше и не видели. Сейчас вот людям с жилплощадью помогаем. Вам не требуется? Имеется шикарная «двушка» на Большой Грузинской. Не желаете посмотреть?

– Вы кто?!! – разгневанно спросил Джон.

– Я-то? Петр Савельевич Смирницкий, новый генеральный директор.

Петр Савельевич в недалеком прошлом был освобожденным секретарем парткома крупного завода, и сбить его с толку было не просто. Он был непревзойденным мастером закулисных битв, чемпионом «подковерной» борьбы. Прославился в определенных кругах тем, что как-то, в партийном экстазе, исключил из партии сам себя. Это случилось, когда тучи над его головой очень уж сгустились. Когда же небо над ним вновь стало чистым, он, без лишнего шума, сам себя восстановил в партии.

– Постойте, если вы – генеральный директор, то нам без разницы, где сейчас находится Соскачев. Пусть фирма выплатит нам долг, – сказал Тони.

– Какая фирма? Вам должен «Прогресс», а наша компания носит название «Прогресс плюс». К нам у вас претензии есть? – мило улыбаясь, спросил Петр Савельевич.

Американцам крыть было нечем.

– Может, чаю желаете? – не переставая улыбаться, спросил генеральный директор.

– Какой там чай?! – грубо ответил Тони, – пойдем Джон. Тут, видимо, делать уже нечего.

Американцы направились к выходу. Смирницкий любезно проводил их до двери.

– Кстати, Иван Никанорович не пустой пропал. Деньги-то со счета он снять успел… – на прощанье сказал Петр Савельевич.

Выйдя на улицу, гости из-за океана решили поймать такси. Тони поднял руку. Остановилась машина «Скорой помощи». Тони с удивлением посмотрел по сторонам. Пострадавшего рядом не было. Шофер, в свою очередь, удивленно смотрел на Тони и Джона. Прервал взаимное замешательство водитель:

– Ну и что стоим? Ехать будем?

– Куда? Мы, вроде бы, здоровы, – неуверенно ответил Тони.

– Куда скажете, туда и поедем. Еще и по льготному тарифу. Давай, садись, стоять мне тут нельзя.

Джон и Тони, поражаясь широким возможностям общественного транспорта, залезли в заднюю часть машины, где находились санитары и тяжелобольной на носилках и под капельницей. Место для них нашлось, хотя и было тесновато. Шофер открыл оконце, соединяющее кабину с салоном, и спросил:

– Едем-то куда?

– В гостиницу.

– Какую?

– Приличную.