Текст книги "Соучастие в преступлении"

Вместе с тем сам исполнитель при определенных условиях может не знать об участии других лиц в совершаемом преступлении. В частности, если деятельность организатора и исполнителя опосредована действиями иных соучастников, то исполнитель может вообще не знать об организаторе. Так, по одному из уголовных дел было установлено, что А. (организатор убийства) поручил реализацию данного преступления Б. («посреднику») и предоставил ему крупную сумму денег, транспорт и информацию об образе жизни потерпевшего. Позднее Б. самостоятельно обратился к третьему лицу В. с предложением убить конкретного потерпевшего за определенную плату. В. согласился с этим и совершил спланированное убийство. Как видно из приведенного примера, организационные действия А. не были известны исполнителю В., однако все названные фигуранты являются соучастниками (организатор, подстрекатель и исполнитель).

В принципе возможно психологически изощренное подстрекательство, при котором «исполнитель», совершая преступление, даже не осознает, что его к этому определенным образом «подтолкнуло» другое лицо. Кроме того, пособничество исполнителю может быть осуществлено так, что последний воспримет его просто как удачное стечение обстоятельств, даже не догадываясь о тайном вмешательстве пособника[15]15
  См.: Прохоров В.С. Соучастие в преступлении // Уголовное право России. Общая часть: Учебник / Под ред. Н.М. Кропачева, Б.В. Волженкина, В.В. Орехова.
  С. 577–578.


[Закрыть]. В качестве примеров отмечаются ситуации, связанные с оставленными открытыми дверями и окнами, незапертым сейфом, отключенной охранной сигнализацией, снятием с постов сотрудников службы безопасности и т. п.

В учебной литературе рассмотрен показательный случай, когда лицо задумало совершить убийство, но не знало, каким именно способом. Осведомленный о намерениях этого лица пособник незаметно для виновного подбрасывает на предполагаемое место преступления топор, как бы подсказывая, подталкивая его на убийство с помощью топора. При сложившихся обстоятельствах исполнитель убивает жертву именно «попавшим под руку» топором. Анализ субъективной стороны поведения соучастников показывает, что пособник осознает свое содействие исполнителю, а последний не догадывается об этом[16]16
  См.: Иногамова-Хегай Л.В. Соучастие в преступлении // Российское уголовное право: Учебник: В 2 т. Т. 1. Общая часть / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога. С. 244.


[Закрыть].

Следовательно, обязательным субъективным критерием соучастия является осведомленность всех соучастников о наличии исполнителя преступления и о признаках, характеризующих предполагаемое деяние как преступление. Вместе с тем однозначной осведомленности каждого соучастника о каждом не требуется. Так, например, подстрекатель может не знать о существовании пособника, а пособник – организатора.

В теории уголовного права дискутируется вопрос о возможности косвенного умысла при соучастии в преступлении. Сторонники одной позиции полагают, что преступление в соучастии может совершаться исключительно с прямым умыслом[17]17
  См.: Бурчак Ф.Г. Учение о соучастии по советскому уголовному праву. Киев, 1970. С. 119–120; Ермакова Л.Д. Соучастие в преступлении // Уголовное право РФ. Общая часть: Учебник / Под ред. А.И. Рарога. М., 2004. С. 250–252; Ковалев М.И. Соучастие в преступлении // Уголовное право. Общая часть: Учебник / Отв. ред. И.Я. Козаченко. М., 2008. С. 334; Рарог А.И. Субъективная сторона и квалификация преступления. М., 2001. С. 121–122.


[Закрыть]. Лица, совместно действующие с прямым умыслом, осознают, в каком направлении будут развиваться их взаимосвязанные и взаимообусловленные деяния, понимают, какой вред объекту посягательства наносят их соединенные усилия и явно желают причинить этот вред. По мнению других, соучастие чаще всего реализуется с прямым умыслом, но в некоторых случаях возможен и косвенный умысел[18]18
  См.: Галиакбаров Р.Р. Соучастие в преступлении // Уголовное право России. Часть Общая: Учеб, для вузов / Под ред. Л.Л. Кругликова. М., 2005 // СПС «КонсультантПлюс» (2011. 19 марта); Иногамова-Хегай Л.В. Соучастие в преступлении // Российское уголовное право: Учебник: В 2 т. Т. 1. Общая часть / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога. С. 243; Козлов А.П. Соучастие: традиции и реальность. СПб., 2001. С. 66; Комиссаров В.С. Соучастие в преступлении // Уголовное право России. Общая часть / Под ред. А.И. Рарога. М., 2009. С. 202; Наумов А.В. Уголовное право. Общая часть: Курс лекций. М., 1996. С. 291; Никулин С.И. Соучастие в преступлении // Учебник уголовного права. Общая часть / Под ред. В.Н. Кудрявцева и А.В. Наумова. М., 1996. С. 187.


[Закрыть]. Нами разделяется вторая точка зрения, на основании которой производится более тщательная детализация интеллектуальных и волевых элементов умысла соучастников. Так, с косвенным умыслом могут совершать соответствующие деяния исполнитель и пособник, участвуя в преступлении с материальным составом. В одних ситуациях исполнитель и пособник могут явно, с высокой степенью волевой выраженности желать наступления общественно опасных последствий (как это происходит при прямом умысле), а в других – лишь сознательно допускать наступление таких последствий или относиться к ним безразлично (косвенный умысел). Например, двое нетрезвых граждан избивали третьего, нанося удары ногами, обутыми в тяжелые сапоги, в места расположения жизненно важных органов потерпевшего (в область головы и шеи). Получив тяжелейшие травмы, потерпевший скончался через несколько минут после начала избиения. Пленум Верховного Суда СССР в своем постановлении по этому делу указал, что соучастники сознательно допускали наступление смерти, то есть совершили убийство с косвенным умыслом[19]19
  См.: Бюллетень Верховного Суда СССР. 1968. № 3. С. 21–22.


[Закрыть].

Только прямым умыслом характеризуется следующая деятельность соучастников:

– совершение преступлений с формальным и усеченным составами;

– совершение ряда преступлений с материальным составом, в которых обязательными признаками субъективной стороны являются специальные цели и мотивы;

– выполнение функций организатора преступления.

Ряд известных отечественных криминалистов (Г.А. Злобин, Б.С. Никифоров, В.С. Прохоров) высказали разделяемое нами суждение о возможности косвенного умысла при подстрекательстве к преступлению[20]20
  См.: Злобин Г.А., Никифоров Б.С. Умысел и его формы. М., 1972. С. 87; Прохоров В. С. Соучастие в преступлении // Уголовное право России. Общая часть: Учебник / Под ред. Н.М. Кропачева, Б.В. Волженкина, В.В. Орехова. С. 580.


[Закрыть].

Умысел соучастника отличается по содержанию от умысла лица, действующего в одиночку. Интеллектуальный элемент умысла соучастника отражает осознание общественно опасного характера не только совершаемого им лично деяния, но и деятельности других соучастников (хотя бы одного лица в виде исполнителя), а также предвидение возможности или неизбежности наступления общественно опасных последствий в результате объединенных действий, выполняемых совместно с другими соучастниками. Волевой элемент умысла соучастника включает в себя, как правило, явно выраженное желание наступления единого для всех преступного результата, возникшего в ходе объединения совместных усилий, либо его сознательное допущение или безразличное к нему отношение.

При совершении соучастниками преступления они могут руководствоваться одинаковыми мотивами и преследовать одинаковые цели. Вместе с тем общность намерения соучастников совершить преступление вовсе не исключает возможности различия их мотивов и целей. Так, совместно повреждая чужой автомобиль, одно лицо делает это из мести потерпевшему, а другое – из зависти. В данном случае виновные лица выступают в роли соисполнителей умышленного повреждения чужого имущества (ч. 1 ст. 167 УК РФ). Однако, если в соучастии совершается преступление, в состав которого мотив или цель включены в качестве обязательных признаков, то необходимо установить их наличие у каждого соучастника. Например, ответственность за убийство из корыстных побуждений (и. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ) может быть вменена только тем соучастникам, которые в процессе реализации своих преступных функций осознавали наличие корыстных мотивов и целей, тем самым субъективно поддерживая их. Следовательно, для соучастника, который не осознавал этих конструктивных обстоятельств субъективной стороны преступления, ответственность наступает за некорыстное убийство. В учебной литературе встречаются и другие показательные примеры, иллюстрирующие, в частности, тезис о том, что пособник незаконного изъятия чужого имущества может нести ответственность за соучастие в хищении только при осознании им корыстной мотивации исполнителя[21]21
  См.: Иногамова-Хегай Л.В. Соучастие в преступлении // Российское уголовное право: Учебник: В 2 т. Т. 1. Общая часть / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога. С. 244; Комиссаров В. С. Соучастие в преступлении // Уголовное право России. Общая часть / Под ред. А.И. Рарога. С. 202–203.


[Закрыть]. Но следует отметить, что независимо от того, включены мотив и цель в законодательную конструкцию состава или нет, эти признаки субъективной стороны обязательно должны быть выяснены при расследовании каждого конкретного преступления, совершенного в соучастии.

Общее понятие соучастия, которое дается в ст. 32 УК РФ, содержит прямое указание на умышленную форму вины совершаемого соучастниками преступления, что исключает возможность юридической квалификации соучастия в неосторожных преступлениях. Безусловно, неосторожная вина не может создать той внутренней согласованности поведения нескольких лиц, которая свойственна современной уголовно-правовой интерпретации соучастия.

Однако с теоретической точки зрения определенный интерес представляет научная дискуссия о возможности соучастия как в умышленном, так и неосторожном преступлении. В дореволюционном уголовном праве сторонниками «неосторожного соучастия» были Г.Е. Колоколов, Н.Д. Сергеевский, С.В. Познышев[22]22
  См.  Колоколов Г.Е. О соучастии в преступлении. М., 1881. С. 50; Познышев С.В. Основные начала уголовного права. М., 1912. С. 337; Сергеевский Н.Д. Русское уголовное право. СПб., 1905. С. 300.


[Закрыть]. В советский период возможность соучастия в неосторожных преступлениях последовательно отстаивал А.Н. Трайнин, высказывавший мнение о том, что «соучастие имеет место во всех случаях совместного совершения несколькими лицами одного и того же неосторожного преступления»[23]23
  Трайнин А.Н. Учение о соучастии. М., 1941. С. 112.


[Закрыть]. М.Д. Шаргородский видел соучастие там, где «действия совершаются умышленно, а результат наступает по неосторожности»[24]24
  Шаргородский М.Д. Вопросы Общей части уголовного права (законодательство и судебная практика). Л., 1955. С. 143.


[Закрыть]. В настоящее время о возможности восприятия российским уголовным законодательством института соучастия в неосторожных преступлениях пишет А.П. Козлов[25]25
  См.: Козлов А.П. Соучастие: традиции и реальность. СПб., 2001. С. 20–26.


[Закрыть].

Вместе с тем следует отметить, что основная часть ученых и судебная практика считают невозможным соучастие в неосторожном преступлении[26]26
  См., напр.: Гришаев П.И., Кригер Г.А. Соучастие по советскому уголовному праву. С. 33–40; Ковалев М.И. Соучастие в преступлении. Екатеринбург, 1999. С. 23; Романова Л.И. Соучастие в преступлении // Полный курс уголовного права: В 5 т. / Под ред. А.П. Коробеева. Т. I: Преступление и наказание. СПб., 2008. С. 576–577; Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.Н. Кудрявцева и А.В. Наумова. М., 1997. С. 198–199; Тельное П.Ф. Ответственность за соучастие в преступлении. М., 1974. С. 55; Толкаченко А.А. Соучастие в преступлении // Уголовное право РФ. Общая часть: Учебник / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай. М., 2005. С. 158; Ушаков А.В. Соучастие в преступлении // Уголовное право РФ. Общая часть: Учебник / Под ред. Б.В. Здравомыслова. М., 1999. С. 245.


[Закрыть]. Позиция о соучастии в неосторожных преступлениях не только вступает в противоречие с законодательной конструкцией данного института, но и ставит под сомнение саму сущность соучастия. Другого варианта, чем индивидуальная самостоятельная ответственность неосторожно действующих лиц, законодатель обоснованно не предусматривает. «В преступлении с двумя формами вины соучастие также исключается, поскольку к вредным последствиям лица относятся с неосторожной виной. Поэтому, если в результате совместного избиения по неосторожности наступила смерть потерпевшего, не может быть и речи о соучастии в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью лица, по неосторожности повлекшем его смерть»[27]27
  Иногамова-Хегай Л.В. Соучастие в преступлении // Российское уголовное право: Учебник: В 2 т. Т. 1. Общая часть / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комиссарова, А.П. Рарога. С. 244–245.


[Закрыть].

Совместная деятельность нескольких лиц, в результате которой по неосторожности причиняются общественно опасные последствия, в теории уголовного права получила название «неосторожного сопричинения». Как отмечает С.И. Никулин, в процессе совместного совершения преступления происходит объединение физических усилий и волевых устремлений соучастников на достижение желаемого или сознательно допускаемого преступного результата. Этого не может быть при совершении неосторожного преступления, когда психическое отношение к последствиям принципиально иное: лицо не только не желает наступления преступных последствий, оно их попросту не предвидит как реально возможные. Отсюда следует, что психически соединить свои усилия для достижения единого результата при неосторожном преступлении невозможно. Но это не означает, что причинение общественно опасных последствий не может иметь места вследствие неумышленных действий нескольких лиц. Например, двое приятелей, желая пошутить, сбрасывают с моста в реку плохо плавающего человека, и он тонет. Налицо неосторожное лишение жизни, совершенное двумя лицами. Однако закон не относит подобное поведение к соучастию, поскольку оно не представляет той общественной опасности, которая характерна для умышленных совместных преступных действий. В соответствии с законом при неосторожном сопричинении лица, непосредственно совершившие действия, вызвавшие преступный результат, несут самостоятельную ответственность. Так, в указанной выше ситуации оба лица, по неосторожности лишившие жизни потерпевшего, индивидуально отвечают по ч. 1 ст. 109 УК РФ[28]28
  См.: Никулин С.И. Соучастие в преступлении // Учебник уголовного права. Общая часть / Под ред. В.Н. Кудрявцева и А.В. Наумова. М., 1996. С. 184–185.


[Закрыть].

Стремительно развивающийся технологический и социальный прогресс приводит к повышенному риску возникновения ситуаций, при которых могут наступить тяжкие последствия в результате легкомысленного или небрежного отношения нескольких лиц к своим служебным обязанностям. Следовательно, проблема регулирования уголовно-правовой ответственности за неосторожное сопричинение весьма актуальна. Данной проблематике уделяется пристальное внимание в научных и учебно-методических работах, затрагивающих различные теоретические и прикладные аспекты института соучастия[29]29
  См., напр.: Галиакбаров Р.Р. Квалификация многосубъектных преступлений без признаков соучастия. Хабаровск, 1987. С. 67; Он же. Борьба с групповыми преступлениями. Вопросы квалификации. Краснодар, 2000. С. 39–42; Рарог А.И., Нерсесянц В.А. Неосторожное сопричинение и его уголовно-правовое значение // Законодательство. 1999. № 12. С. 71–77; Российское уголовное право: Курс лекций. Т. 1. Владивосток, 1999. С. 494.


[Закрыть].

В теории уголовного права определен ряд специфических признаков неосторожного сопричинения: а) лица принимают участие в едином преступлении; б) имеется несколько субъектов ответственности (множественность субъектов); в) взаимосвязанный и взаимообусловленный характер поведения сопричинителей; г) создание реальной угрозы наступления или фактическое наступление единого для всех субъектов преступного последствия, предусмотренного в конкретной уголовно-правовой норме; д) посягательство совершается с неосторожной формой вины[30]30
  См.: Галиакбаров Р.Р. Борьба с групповыми преступлениями. Вопросы квалификации. С. 41; РарогА.И., Нерсесянц В.А. Указ. соч. С. 75.


[Закрыть].

Неосторожное сопричинение обладает более высокой степенью общественной опасности по сравнению с индивидуальным неосторожным преступлением. Вместе с тем неосторожное сопричинение не входит в уголовно-правовой институт соучастия, поскольку не согласуется с его законодательной концепцией. Действующий уголовный закон не предусматривает неосторожное сопричинение и в качестве самостоятельного уголовно-правового института, что на практике создает определенные сложности при дифференциации ответственности и индивидуализации наказания сопричинителей вреда[31]31
  См.: Комиссаров В.С. Соучастие в преступлении // Уголовное право России. Общая часть / Под ред. А.И. Рарога. С. 203.


[Закрыть].

Зарубежное уголовное законодательство придерживается различных подходов к проблеме неосторожного сопричинения. В соответствии с ч. 2 ст. 25 § 3 УК Китайской Народной Республики 1997 г. двое и более лиц, совместно совершившие преступление по неосторожности, не считаются соучастниками преступления. Они должны нести уголовную ответственность, подвергнуться различным наказаниям как за индивидуально совершенные каждым из них преступления. Напротив, законодательство Франции, Великобритании и США допускает соучастие в неосторожном преступлении[32]32
  См.: Комиссаров В.С. Соучастие в преступлении // Курс уголовного права. Т. 1. Общая часть. Учение о преступлении / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 2002 // СПС «Гарант» (2011. 4 марта); Рарог А.И., Нерсесянц В.А. Указ. соч. С. 76–77; Крылова Н.Е., Серебренникова А.В. Уголовное право современных зарубежных стран. М., 1997. С. 107, 113.


[Закрыть]. Признают возможным неосторожное соучастие и уголовные кодексы Польши и Швеции[33]33
  См.: Козлов А.П. Соучастие: традиции и реальность. СПб., 2001. С. 25–26.


[Закрыть].

В контексте рассматриваемых нами вопросов существенный интерес вызывает научная полемика о юридической природе соучастия. Согласно акцессорной теории (от лат. ассеззогшт – «дополнительный», «несамостоятельный») центральной фигурой соучастия признается исполнитель, деятельность остальных соучастников расценивается как вспомогательная, лишенная самостоятельного значения. В связи с этим квалификация деяний соучастников и их ответственность поставлены в прямую зависимость от характера деятельности исполнителя. Если исполнитель подлежит ответственности, то наказуемы и действия иных («вспомогательных») соучастников. В случае, когда исполнитель не привлекается к ответственности, то не может наступать и ответственность других соучастников. Причем квалификация деяний последних должна производиться по той же уголовно-правовой норме, по которой квалифицируется деятельность исполнителя. Концепцию акцессорности соучастия в отечественной теории уголовного права наиболее последовательно отстаивал М.И. Ковалев. По мнению ученого, состав преступления выполняется непосредственным исполнителем, остальными же соучастниками «сам состав преступления не выполняется», а в действиях подстрекателей и пособников есть некий «общий состав преступления», который и определяет их ответственность[34]34
  См.: Ковалев М.И. Соучастие в преступлении. Понятие соучастия// Свердловский юридический институт. Ученые труды. Т. 3. 1960. С. 111, 166–169.


[Закрыть]. В несколько модифицированном виде акцессорную теорию поддержали Б.А. Куринов, А.В. Наумов, А.С. Фролов и ряд других исследователей[35]35
  См.: Куринов Б.А. Основания уголовной ответственности и соучастие в преступлении // Соц. законность. 1983. № 9. С. 55; Наумов А.В. Уголовное право. Общая часть: Курс лекций. М., 1996. С. 308–313; Фролов А.С. Соучастие в преступлениях несовершеннолетних: Автореф. дис… канд. юрид. наук. Свердловск, 1968. С. 7.


[Закрыть].

Данная теория критически оценивается большинством авторов, рассматривающих соучастие в качестве самостоятельной формы преступной деятельности[36]36
  Зелинский А.Ф. Соучастие в преступлении: Лекция. Волгоград, 1971. С. 31; Комиссаров В. С. Соучастие в преступлении // Курс уголовного права. Т. 1. Общая часть. Учение о преступлении / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 2002 // СПС «Гарант» (2011. 4 марта); Курс советского уголовного права. Т. 1. Л.: Изд-во ЛГУ, 1968. С. 588–591; Прохоров В.С. Соучастие в преступлении//Уголовное право России. Общая часть: Учебник / Под ред. Н.М. Кропачева, Б.В. Волженкина, В.В. Орехова. С. 564–569; Тельное П.Ф. Ответственность за соучастие в преступлении. М., 1974. С. 140; Шаргородский М.Д. Вопросы Общей части уголовного права (законодательство и судебная практика). Л., 1955. С. 136; Шнейдер М.А. Соучастие в преступлении по советскому уголовному праву. М., 1958. С. 66.


[Закрыть]. Индивидуальная ответственность лица за совершение преступления относится к числу фундаментальных принципов уголовного права. Основанием уголовной ответственности любого соучастника является совершение им деяния, содержащего признаки состава преступления, предусмотренного уголовным законом (ст. 8 УК РФ). Следовательно, основания и пределы ответственности соучастников обусловлены умышленными действиями (бездействием), совершенными лично каждым из них. Как известно, при эксцессе исполнителя остальные соучастники отвечают не за фактически содеянное исполнителем, а в пределах ранее согласованного совместного замысла. Добровольный отказ исполнителя от совершения преступления не исключает ответственности других соучастников. Смягчающие или отягчающие обстоятельства, относящиеся к личности одного из соучастников (в частности, исполнителя), учитываются при назначении наказания только этому соучастнику (ч. 2 ст. 67 УК РФ). Таким образом, каждый соучастник участвует не в «чужом» для него преступлении исполнителя, а сам совершает его. Каждый соучастник вносит свой вклад в преступную деятельность соответствующей группы, включаясь тем самым в механизм совместного посягательства на охраняемые уголовным законом общественные отношения.

Вместе с тем в некоторых предусмотренных законом случаях ответственность исполнителя оказывает влияние на квалификацию деяний других соучастников. Объединяя свои усилия с целью совершения преступления, все соучастники заведомо осведомлены о характере предполагаемого деяния исполнителя. Именно исполнитель окончательно реализует замысел соучастников. От того, насколько ему удалось воплотить их общие намерения, зависит и ответственность каждого из них. Так, объем действий соучастников является одним и тем же при выполнении исполнителем как оконченного, так и неоконченного преступления. Однако если исполнитель смог осуществить лишь приготовление к преступлению или покушение на преступление, то и деяния иных соучастников квалифицируются как соответствующие стадии неоконченного преступления (ч. 5 ст. 34 УК РФ). В связи с этим нами разделяется комплексный подход к проблеме, согласно которому уголовная ответственность каждого соучастника самостоятельна, строго индивидуальна, реализуется только в пределах личной виновности, но в некоторой степени в соответствии с законом она определяется уголовно-правовой оценкой деяния, совершенного исполнителем[37]37
  См.: Иногамова-Хегай Л.В. Соучастие в преступлении // Российское уголовное право: Учебник. В 2 т. Т. 1. Общая часть / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога. С. 246.


[Закрыть].

Как считает Р.Х. Кубов, выделение соучастия в самостоятельный институт оправданно с теоретической и прикладной точек зрения, поскольку он представлен в нормах не только Общей, но и Особенной части уголовного закона, прямо влияет на квалификацию преступлений, назначение наказания. Соучастие является дискретным институтом, складывающимся из взаимно корреспондирующих групп относительно обособленных нормативных предписаний. Об этом свидетельствует смысловое соподчинение соответствующих норм Особенной части УК РФ и норм о соучастии, расположенных в Общей части УК РФ. Институт соучастия вышел за рамки Общей части и приобрел принципиально новые функциональные характеристики. Он стал не только теоретической основой для определения сложных форм соучастия, но и формально-юридической основой для криминализации деяний, выражающихся в участии в сложных формах группового преступного взаимодействия (бандитизм, незаконное вооруженное формирование, преступное сообщество и т. д.)[38]38
  См.: Кубов РХ. Трансформация института соучастия в современном уголовном праве // Рос. следователь. 2007. № 16. С. 20–21.


[Закрыть].

В концептуальном плане институт соучастия в преступлении подчинен общим задачам уголовного законодательства по обеспечению охраны комплекса общественных отношений и их субъектов от преступных посягательств (ст. 2 УК РФ). Тем не менее рассматриваемый правовой институт, с точки зрения его практического целевого назначения, обладает существенной спецификой. Принципиально важно, что он позволяет определить характер и степень общественной опасности преступной деятельности нескольких лиц, объединивших свои усилия для достижения преступного результата, а также правила квалификации деяний соучастников. Совершение преступления в составе группы лиц, группы лиц по предварительному сговору, организованной группы или преступного сообщества (преступной организации); особо активная роль в совершении преступления отнесены законодателем к числу обстоятельств, отягчающих наказание (п. «в», «г» ч. 1 ст. 63 УК РФ). Многие уголовно-правовые нормы содержат квалифицированные составы, включающие указание на соответствующие формы соучастия (п. «ж» ч. 2 ст. 105; п. «а» ч. 3 ст. 1 И; п. «а» ч. 2, п. «а» ч. 3 ст. 126; ч. 2, п. «а» ч. 4 ст. 162; п. «а» ч. 2, п. «а» ч. 3 ст. 163 УК РФ и др.). Самостоятельными преступлениями признаются организационные или управленческие действия в отношении ряда сложных криминальных формирований, а также участие в них (например, ст. 208, 209, 210, 282¹ УК РФ). Критерии института соучастия обеспечивают индивидуализацию уголовной ответственности и наказания лиц, принимавших то или иное участие в совершении преступления, в соответствии с принципами законности, виновности и справедливости уголовного преследования. При назначении наказания за преступление, совершенное в соучастии, учитываются характер и степень фактического участия лица в его совершении, значение этого участия для достижения цели преступления, его влияние на характер и размер причиненного или возможного вреда (ч. 1 ст. 67 УК РФ).

На основании вышеизложенного следует отметить, что основные положения о соучастии, сформулированные в Общей части УК РФ, и соответствующие составы групповых преступлений, признаки которых предусмотрены в Особенной части, образуют единую, логически взаимосвязанную систему уголовно-правовых норм, именуемую институтом соучастия в преступлении. Для правильного понимания и применения норм Особенной части УК РФ необходимо обращаться к нормам о соучастии, расположенным в Общей части (ст. 32–36 УК РФ). Институт соучастия является эффективным уголовно-правовым средством противодействия совместной преступной деятельности, чем, в первую очередь, и определяется его практическое значение.

Теперь обратимся к вопросам классификации соучастников преступления. Как известно, действующий УК РФ 1996 г. подразделяет соучастников по объективному критерию. В зависимости от характера выполняемых деяний соучастники законодательно делятся на исполнителей, организаторов, подстрекателей и пособников (ч. 1 ст. 33 УК РФ). Характер участия лица в совершении преступления определяется той ролью, которую оно выполняет при совершении преступления. Разграничение соучастников по их функциональной роли проводится в рамках особого вида соучастия, в котором присутствует распределение ролей (так называемое «соучастие в узком смысле слова»). Такая классификация позволяет дать точную юридическую оценку действиям каждого соучастника и максимально индивидуализировать их ответственность и наказание.

В историко-правовом контексте следует отметить, что четыре названных функциональных вида соучастников были закреплены в Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. Организатор преступления длительное время выделялся только в теории и судебной практике, однако ни в Уголовном уложении 1903 г., ни в последующих законодательных актах, действовавших до принятия Основ 1958 г., не был определен нормативно. Вместе с тем ст. 51 Уложения 1903 г. содержала достаточно развернутую характеристику исполнителей (тех, которые «непосредственно учинили преступное деяние или участвовали в его исполнении»), подстрекателей (лиц, «подстрекнувших других к соучастию в преступном деянии») и пособников (тех, которые «были пособниками, доставившими средства или устранившими препятствия, оказавшими помощь учинению преступного деяния советом, указанием или обещанием не препятствовать его учинению или скрыть оное»). Эти принципиальные положения были восприняты советским уголовным правом и впоследствии закреплены в УК РСФСР 1922, 1926 и 1960 гг.

Каждый соучастник вносит свой, индивидуально-определенный вклад в достижение общего преступного результата. Значение действий, выполненных тем или иным соучастником, зависит от того, какую роль он играл в совершении преступления, насколько интенсивно реализовывал свои преступные намерения и ряда других обстоятельств. Нами уже отмечалось, что ответственность соучастников определяется характером и степенью фактического участия каждого из них в совершении преступления. При назначении наказания конкретному соучастнику суд обязан учитывать характер выполненного им деяния, степень его фактического участия в совершении преступления (содержание, сущность, объем и интенсивность противоправной деятельности), а также значение этого участия для достижения преступного результата (ч. 1 ст. 34, ч. 1 ст. 67 УК РФ). Говоря о характере участия лица в совершении преступления, законодатель подразумевает специфику выполняемой им функциональной роли. Именно этот объективный критерий положен в основу выделения рассматриваемых видов соучастников.

Классификация соучастников юридически обоснованна только в тех случаях, когда виновные действуют с распределением ролей. Если два и более лица совместно реализуют объективную сторону конкретного преступления, они признаются соисполнителями. Однако и при таких обстоятельствах возможно различие в характере и степени их участия в преступлении, например если один из соисполнителей берет на себя также выполнение функций подстрекателя или организатора. В связи с этим теорией и судебной практикой разработано понятие инициатора преступления, обозначающее лицо, в деятельности которого совмещаются функции как соисполнителя, так и подстрекателя либо организатора. Это особо активный участник преступного формирования, который не только склоняет иных лиц к совершению преступления либо руководит его совершением, но и сам фактически участвует в реализации объективной стороны преступления. Повышенная криминальная активность данного субъекта учитывается судом в качестве обстоятельства, отягчающего наказание (и. «г» ч. 1 ст. 63 УК РФ).

Таким образом, правильное определение видов соучастников в ходе осуществления правосудия по уголовным делам является необходимым условием объективного решения вопроса о характере и степени их участия в преступлении, точной квалификации совершенных деяний, индивидуализации ответственности виновных. При назначении наказания любому соучастнику требуется учитывать как общие начала назначения наказания (ст. 60 УК РФ), так и специальные нормы института соучастия (ст. 34, 67 УК РФ).