Текст книги "Русская вера, или Религиозные войны от Святослава Храброго до Ярослава Мудрого"

В общем-то понятно, откуда господин Вернадский взял сведения о жень-женях – из китайских летописей. Академик Фоменко был первым, кто усомнился в достоверности этих источников. Первым, но далеко не единственным. Вот что пишет Уве Топпер в книге «Великий обман» о сотрудничестве иезуитов с китайскими летописцами: «В 1622 году его ученик и преемник Триго привез с собой из Кельна талантливого ученого Иоганна Адама Шалля, ставшего с 1640 года главой пекинской иезуитской миссии. Иоганн Шалль, выдающийся математик и астроном, сразу же завоевал расположение образованных кругов столицы. Первый император пришедшей к власти (1644) Маньчжурской династии, юный Чжун-цзы, часто и по разным поводам советовался с пятидесятилетним иезуитом, обращался с ним запросто, без церемоний и называл его «дедушкой». Когда встал вопрос, кому ведать календарными расчетами, Шалль посрамил мусульманских звездочетов, с большой точностью предсказав солнечное затмение. Положение его при дворе еще более упрочилось. Теперь, будучи назначенным главой придворной календарной комиссии, он принялся разрабатывать китайский календарь и упорядочивать китайские хроники в соответствии с новейшими достижениями европейской историографии. Во главе императорской астрономической комиссии иезуиты находились в общей сложности 170 лет. Помимо распространения католической веры, они вели плодотворную научную деятельность. Иезуиты были географами и историками, пропагандистами новейших технических достижений и политическими советниками. В частности, они консультировали императоров во время переговоров с Россией, превратившейся со временем в важнейшего северного соседа Поднебесной империи» («Великий обман»).

Стоит ли после этого удивляться совпадению в европейских и китайских источниках. Хотите гуннов – пожалуйста вам народ «хунну». Хотите аваров – будут. И вот уже поскакали по сибирской степи таинственные жень-жени, чтобы поспеть к аварскому нашествию.

«По мнению венгерских археологов, изучавших аварские погребения, 80 % аварских черепов европеоиды, 20 % принадлежат к западносибирскому слабовыраженному монголоидному типу. А так как археологи изучали черепа не самых первых авар, а авар, которые длительное время уже смешивались друг с другом, то окажется, что реальная первоначальная монголоидная доля (т. е. доля ярко выраженных монголоидов) была у них не более 5, может, 7 %» (Максимов, «Россия, которая была»).

Вот вам и жень-жени! А куда же, интересно, подевались «смешанные кланы тюрков, монголов и, возможно, маньчжуров»? Кстати, в научных кругах у аваров вообще странная репутация, во-первых, настораживает сходство с гуннским нашествием. И хунну, и жень-женей во время их прихода в Европу насчитывалось не более 20 тысяч человек. И действовали они поначалу не столько силой, сколько хитростью. Но в данном случае нас интересует происхождение аваров.

Вот что пишет об этом Шамбаров: «Здесь тюрки натолкнулись на ожесточенное сопротивление местных племен вар и хиони. Их еще называли хионитами, тюрки звали их вархонитами, а в Европе они вскоре стали известны под именем аваров. Нынешние представления о них в значительной степени искажены, поскольку аваров обычно ставят в один ряд с гуннами, уграми, татарами. Но они были не кочевым, а оседлым народом – в Приаралье и низовьях Сырдарьи С. П. Толстовым обнаружены остатки их поселений, так называемые болотные городища (от проживавших здесь когда-то хионитов произошло и название города Хива). Не были они и монголоидами – они происходили от сакского (скифского) племени хиаона, их европеоидные черты подтверждаются и раскопками погребений на территории Венгрии, и упоминаниями у Аммиана Марцеллина, встречавшегося с хионитами, а среди потомков рода хиони, входящего сейчас в состав казахов, часто попадаются голубоглазые блондины. Воевать они умели» («Когда оживают легенды»).

Видимо, скифское происхождение и родство культур, а возможно, и языка, позволило аварам быстро обрасти союзниками. Первой жертвой их агрессивности стали анты. Немым свидетельством ожесточенной борьбы антов с аварами является крупное Пастырское городище в Черкасской области, уничтоженное в это время. «Кроме того, – пишет Шамбаров, – авары нашли у антов уязвимое место, разоряя в первую очередь их поля, обрекая их тем самым на голод, подрывая волю и способность к сопротивлению. От этого же периода остались многочисленные антские клады – люди опять зарывали свои богатства» («Когда оживают легенды»).

По мнению Рыбакова, центр цивилизации антов находился в районе Среднего Днепра, в Киевской и Черниговской губерниях; на востоке антская территория включала регионы по рекам Десне, Сейму, Пселу, Ворскле и достигала Дона у Воронежа; на юге она достигала нижнего Днепра. Согласно Рыбакову, следующая группа древностей V, VI и VII столетий, найденных на этой территории, может рассматриваться как антская: пальчатые и простые застежки, подвески, лунообразные украшения, квадратные металлические пластины, крупчатые грубые металлические ушные кольца, браслеты с расширяющимися концами, спиральные ушки (для крючка и иглы); массивные поясные пряжки; односторонние гребни определенного типа с высокой орнаментированной задней стороной; височные кольца и т. д. Большинство этих вещей сделано из бронзы или серебра, но некоторые из золота. К этому перечню следует прибавить мечи антского типа.

«Картина политической организации антов, данная Прокопием и Маврикием, однако, неполна, поскольку мы знаем из других источников, что определенные группы или общины антов возглавлялись вождями, имеющими значительный авторитет. Так, как мы видели, во время алано-готской войны 375 г. анты находились под предводительством царя Боза и семидесяти знатных особ. Менандер также упоминает «архонтов» антов.

Поскольку (по нашему мнению) анты были славянами, организованными иранцами (аланами), правящий род антов должен был быть иранского происхождения. Существенно, что имена антских вождей, как это зафиксировано в хрониках, во многих случаях иранские или полуиранские. Таковы, например, имена Ардагаста, Пейрагаста, Келагаста. Это сложные имена. Вторая часть каждого, «-гаст», также известна как отдельное имя из керченских надписей. Она может быть иранской, кельтской, фракийской или славянской, но факт ее использования в Боспорском царстве показывает, что она была в любом случае ассимилирована иранцами. Некоторые славянские имена следуют тому же образцу, как, например, Доброгаст» (Вернадский. «Древняя Русь»).

Раз сев в иранские сани, Вернадский уже не может из них выбраться. Он даже согласен, что анты славяне, но организованы они непременно иранцами (аланами). Однако имена, им приводимые, объясняются из русского языка. Ардогаст – это Радогаст, «Дух рода», как перевел бы Чудинов, или «Земное воплощение рода». В данном случае речь, возможно, идет родовом старосте. Пейрогаст – это искаженное Бергаст (Дух Бера). И, наконец, Келогаст, или, точнее, Кологаст – это земное воплощение все того же Ярилы Красного Солнышка. То бишь Ярман. Как видите, мы не выходим из круга богов, очерченного еще в первой главе: Род (создатель) – Ярила (оплодотворяющая энергия, носитель божественного семени), он же Велес (покровитель скотоводства и земледелия) – Лада (олицетворение земли). Именно их божественные потомки управляют возникающими государствами. И хотя далеко не всем государствам или протогосударствам суждена долгая жизнь, на их месте после разрушительных нашествий вновь возникают державы, выстроенные на тех же религиозных принципах.

Глава 4. Каганы

Опираясь на подчиненных болгар и славян, авары двинулись в Центральную Европу. Известно, что в Паннонию они ворвались в союзе с лангобардами. Историки предполагают, что прошли авары туда не через долину Дуная, т. е. земли склавинов, а прокатились севернее, по Днестру и Южному Бугу, окончательно разгромив Антию. В Паннонии авары и их союзники в 567 г. уничтожили королевство гепидов. Авары так и осели в Паннонии, а лангобарды двинулись дальше. Их целью стала Италия, так и не оправившаяся после затяжной готско-византийской войны, столь красочно описанной Прокопием Кесарийским. В Риме, пять раз переходившем из рук в руки, из миллиона жителей остались 50 тысяч, а Милан был снесен до основания. Ну а лангобарды усилились за счет побежденных народов и младших союзников – гепидов, славян, болгар, свевов, – поэтому без труда захватили Северную Италию. Если прежние хозяева страны, остготы, всеми силами старались наладить дружественные отношения с римской знатью, воротившей от них носы как от «варваров», то лангобарды остатки этой знати попросту перебили и основали свое королевство. Скорее всего, именно в это время, во второй половине VI века часть венедов под водительством Владимира Старого или его потомков переместились в район Ладожского озера, а другая часть потомков насельников державы Кия ушла в родную, ныне почти обезлюдевшую Русколань.

Взаимоотношения аваров со славянами – тема деликатная и сложная, несмотря на свою кажущуюся очевидность. Чего, например, стоит такая запись в русских летописях: «И авары (обры) начали войну против славян и стали изводить дулебов, которые были славянами. Они (авары) издевались над дулебскими женщинами: когда кто-то отправлялся в поездку, он запрягал не коня и не вола, а приказывал вместо этого, чтобы три, четыре или пять (дулебских) женщин были впряжены в ярмо его повозки, и заставлял их везти его. Вот так они изводили дулебов».

Нашим летописям вторят византийские источники, озвучивая письмо кагана Байана императору Юстину Второму: «Я таких людей пошлю на Римскую землю, потеря которых не будет для меня чувствительна, хоть бы они совсем погибли». И отправил в набег болгар. «Хроника Фредегара» свидетельствует, что авары всегда ставили в первые ряды славян, чтобы сохранить собственные силы. Ну и так далее. Пока авары числились у нас монголами, такая их жестокость по отношению к покоренному населению никого не удивляла. У монголов, как известно, среди историков дурная репутация. Несчастным степнякам приписывают такие чудовищные поступки, перед которыми меркнут все карательные акции византийских, римских и позднейших цивилизаторов. А может, потому и приписывают, чтобы померкли. Автор в данном случае не собирается оправдывать аваров, тем более что они даже не монголы, просто просит читателей иметь в виду одно обстоятельство: авары и примкнувшие к ним славяне были врагами как византийских императоров, так и франкских королей, которые спали и видели, как бы им разрушить этот нежданно-негаданно возникший союз.

Вот что пишет о славяно-аварских отношениях Вернадский: «Что касается антов, мы должны принять в расчет, что для аваров было несомненно труднее управлять ими, чем западными славянами, поскольку лишь одна их часть – бессарабские анты – признали над собой владычество аваров. Антские племена к востоку от Днепра на территории Полтавской и Харьковской областей были независимы, несмотря на тот факт, что некоторые предводители восточных антов время от времени присоединялись к аварской орде во время ее набегов на византийские владения на Балканском полуострове» («Древняя Русь»).

Авары, несомненно, были незваными пришельцами, и их приход обернулся для славян очередным разорением. Одни вынуждены были оставить свои земли, другие попали в зависимость от завоевателей, но в целом аварское нашествие не стало тормозом для укрепления и развития новых государственных образований, возникших на территории Европы в ходе падения Римской империи. Скорее наоборот: константинопольским императорам, практически истребившим вестготов и вандалов, пришлось поумерить аппетиты. И это еще мягко сказано. Византийская империя в результате войны с лангобардами, союзниками аваров, потеряла Северную и Центральную Италию, а возникшее здесь «варварское» королевство просуществовало двести лет.

Летописцем этого королевства по праву считается Павел Диакон: «Чем дальше северная страна удалена от жара солнца и чем холоднее она от снега и льда, тем она здоровее для человеческого тела и благоприятнее для увеличения населения; напротив, во всех полуденных странах, чем ближе они к солнечному зною, тем больше в них болезней и тем менее они способствуют развитию человека. Потому и получилось, что на севере образовалось такое множество народов, и по всей справедливости весь тот край, от Танаиса до самого запада, называется одним общим именем – Германия, хотя отдельные ее местности и носят свои особенные названия. Впрочем, римляне, когда они владели этими местами, называли только две зарейнские провинции Верхней и Нижней Германией. Из этой многолюдной Германии часто увозились бесчисленные толпы пленников и продавались южным народам. Нередко многие племена уходили из тех мест и сами, потому что людей рождалось столько, что они едва могли прокормиться; частично они переселялись в Азию, но преимущественно в близлежащую Европу. Об этом свидетельствуют всюду разоренные города во всей Иллирии и Галлии, а в особенности в несчастной Италии, которая испытала на себе свирепость почти всех тех народов. Готы, вандалы, руги, герулы, турцилинги, а также и другие дикие и варварские племена пришли из Германии. Равным образом народ винилов, или лангобардов, который впоследствии счастливо господствовал в Италии, происходил от германского племени и переселился с острова Скандинавии, хотя их переселение объясняют и другими причинами» («История лангобардов»).

Выводить все «варварские» народы из Скандинавии, по мнению современных ученых, это такая же дурная традиция средневековых летописцев, как и возведение начала едва ли не всех правящих династий к троянцам. Что касается троянцев, то мы уже с вами убедились, что дело здесь не столько в буйной фантазии малообразованных монахов, сколько в недостаточных познаниях современных исследователей по интересующей нас проблеме. Затвердив раз и навсегда тезис об отсталости Севера и Востока Европы от просвещенных эллинов и римлян, они просто не захотели увидеть равноценную им цивилизацию у себя под носом. С легкой руки Маркса и Энгельса в научных кругах утвердилось мнение, что если нет классов, то нет и государственности, а раз нет государственности, то не может быть и высокоразвитой цивилизации. Общность, построенная по варновому принципу, либо не рассматривалась вовсе, либо объявлялось пережитком древних времен. Почему общество, существующее за счет дикого угнетения себе подобных, есть взлет цивилизации, а не ее болезненный вывих, никто даже не пытался объяснить. А ведь рабовладельческими были всего-то считаное количество государств, в числе коих Древняя Греция и Римская империя. Именно они были объявлены вершиной человеческой цивилизации в обозреваемый нами период, хотя вокруг них веками жили народы, исповедовавшие совсем иные принципы сосуществования. Правду об этих народах и созданных ими государствах мы потихоньку открываем только сейчас, продираясь сквозь паутину лжи и заблуждений. И одним из таких заблуждений является миф о превосходстве германских народов над славянскими. Мы уже успели с вами выяснить, что никаких германских народов в начале нашей эры в Европе не существовало. Нам осталось похоронить еще один миф о Скандинавии как кузнице племен и народов. Абсурдность этого мифа очевидна. С чего бы это отдаленный от центров цивилизации полуостров стал бы поставлять Европе в больших количествах политиков и градостроителей? Вспомните хотя бы норманнскую теорию, вокруг которой сломано столько копий. Какой-нибудь деревенский староста из Норвегии, по мнению академиков от истории, мог создать могущественную империю в считаные годы, понастроить массу городов и вообще цивилизовать обширные земли, населенные дикарями. Чем же так прославились эти Норвегия и Швеция, чтобы считать Скандинавию едва ли не колыбелью европейской цивилизации? Ответ прост, как огурец с навозной грядки, – ничем. И государства на полуострове сложились позднее, чем на континенте. И сколько-нибудь приметных городов там было раз-два и обчелся, а в интересующем нас VII веке их вообще не существовало. Тем не менее волосатые «дикари», истребившие римскую аристократию, начинают свою деятельность на территории Северной Италии именно со строительства городов. Ломбардские города, создавшие во времена Фридриха Барбароссы лигу для противоборства с чересчур активным императором, – это дело рук лангобардов. И вот что удивительно, весь уклад жизни в этих городах был удивительно похож на уклад Великого Новгорода, Киева, Смоленска, Полоцка, Ростова, Суздаля. Ответ напрашивается сам собой, лангобарды вышли не из Малой Свитьод, а из Великой. То бишь Скандинавия Павла Диакона и иже с ним расположена у реки Танаис, которую летописец лангобардов считает восточной границей Германии. Кстати, вслед за Исидором Севильским Павел производит слово «Германия» от латинского слова germinare – «пускать ростки», «произрастать». Как известно, лангобарды пришли в Паннонию вместе с аварами, то ли как союзники, то ли как вассалы. Любопытно было бы узнать, как и где мог возникнуть этот союз. Шамбаров полагает, что авары и лангобарды действовали по принципу «враг моего врага – мой друг». Но тогда, одолев славян в Паннонии, они наверняка бы передрались между собой. Однако ничего подобного не происходит. Лангобарды («длиннобородые») спокойно удаляются из процветающей Паннонии в разоренную и обезлюдевшую Северную Италию, отказавшись от своей доли в добыче. Само название воинственного племени ровным счетом ничего нам не говорит, «длиннобородыми» римляне могли назвать кого угодно, хоть пришельцев с того света. Павел Диакон тем не менее отделяет их от пришлых аваров, называя последних гуннами. Тем самым подчеркивая инородность пришельцев по отношению к окружающим племенам. Что же касается лангобардов, то, скорее всего, они были выходцами из Приазовья, сарматским или славянским племенем, вступившим в союз с аварами. Благо два этих племени не слишком отличались друг от друга по языку и обычаям.

В 602 году вспыхнули бунты в византийской армии, расквартированной на берегах Дуная. Военачальник Фока был провозглашен императором и двинул армию на Константинополь. Население столицы Византии поддержало самозванца. Император Маврикий был схвачен и казнен вместе с сыновьями. Византийские патрикии, вознесшие простолюдина Фоку на трон, рассчитывали убрать его сразу же после падения Маврикия, но Фока оказался куда умнее своих покровителей и без особых церемоний расправился с ними. Смутой в Византии воспользовались персы. После ряда поражений ситуация стала критической не только для Византии, но и для самозванца Фоки. Ради спасения империи пришлось пожертвовать императором. Преемник Фоки Ираклий оказался талантливым военачальником, но и он не сумел оттеснить персов и вернуть утраченные земли. Сирия, Палестина и Египет были оккупированы персидскими войсками. Только реорганизовав армию, Ираклий смог эффективно противостоять персам.

Одним из сопутствующих результатов ослабления Византийской империи явилось распространение славянской колонизации на большей части Балканского полуострова. К середине VII века славяне составляли большинство населения во Фракии и Иллирии. В 626 году авары предприняли совместно с персами попытку окончательно сокрушить Константинополь. Кроме собственной орды аварский каган имел под своим командованием отряды булгар, гепидов и славян. 7 августа 626 г. аварский каган отдал приказ о штурме Константинополя с суши и с моря. Однако византийские боевые корабли легко нанесли поражение легким славянским судам. Одновременно с морской битвой константинопольский гарнизон предпринял успешную вылазку, сокрушая осаждавшего противника. Каган был сильно обеспокоен и отдал приказ об общем отступлении к Длинной Стене, откуда он надеялся держать Константинополь под постоянной угрозой нового нападения. Однако недостаток пищи и распространение эпидемий вынудили аваров полностью снять осаду и вернуться к своим обжитым местам в Паннонии. Когда персы, которые расположились лагерем на азиатском побережье Босфора, узнали о неудаче кагана, у них не осталось другого выбора, кроме как тоже отступить.

Авары и персы повторили попытку овладеть Константинополем. Она оказалась столь же неудачной для них, как и первая. Ираклий заключил союз с тюркским каганатом и одновременно с армией кагана Тун-Джабгу вторгся в Закавказье. Два месяца византийцы и тюрки осаждали Тбилиси, но недостаток корма для лошадей заставил тюрков отступить в родные степи. А Ираклий устремился в самое сердце Ирана. Он вышел в долину Тигра и подступил к столице Персии Ктезифону. У Персии имелись боеспособные армии в Сирии и Малой Азии, но шах Хосрой не сумел организовать сопротивление. Иранские полководцы свергли шаха и заключили союз с Ираклием. От этого поражения Персия уже не оправилась и в 637–651 гг. была завоевана арабами. Что же касается Западного тюркского каганата, союзника Ираклия в борьбе с персами, то к 651 году он в результате внутренних смут перестал существовать.

Вот что пишет о последствиях этой катастрофы Шамбаров: «В 651 г. очередным узурпатором был убит последний властитель по «законной» линии Ирбис Шегуй-каган, воевать за которого подданные отказались. Наследники и сторонники кагана бежали со своими дружинами к хазарам, где нашли самый радушный прием, поскольку хазары до сих пор считали каганов рода Ашина своей законной династией. Таким образом, в Прикаспийских степях и на Северном Кавказе возникло еще одно независимое государство – Хазарский каганат, где тюрки составили военную аристократию, а население состояло из хазар и болгарского племени барсилов, тоже постоянно поддерживавшего тюрков и постепенно слившегося с хазарами. Подчинение носило чисто добровольный характер, ведь и раньше эти народы занимали в каганате статус, равноправный с тюрками. Наверняка сказались и внешние факторы – теперь с востока хазарам угрожали усилившиеся болгары, их давние враги, а с юга приближались арабы, уничтожившие Персию. Столицей нового государства стал г. Семендер на Тереке (между нынешними станицами Гребенской и Шелковской)» («Когда оживают легенды»).

Что же касается Аварского каганата, то после двух поражений под Константинополем он так и не смог оправиться. Славянские племена, прежде входившие в состав каганата, создавали собственные племенные союзы. После 630 года не зафиксировано ни одного значительного аварского набега. Все эти бурные события не только не помешали, но скорее поспособствовали созданию славянских государств в Приднепровском и Донском регионах.

Время правления легендарного князя Кия академик Рыбаков относит к правлению императора Анастасия (491–518). В «Повести временных лет» есть упоминание о встрече основателя столицы Древней Руси с византийским императором. Как я уже говорил об этом выше, у Шамбарова на этот счет другое мнение. Автор книги «Когда оживают легенды» относит основание Киева к началу 1-го тысячелетия нашей эры, к эпохе легендарной Русколани со столицей в Голуни, павшей потом под ударами готов и гуннов. Впрочем, и Рыбаков не отрицает существования во II–III вв. «торжища» на месте современного Киева. Так или иначе в Среднем Поднепровье в VI веке н. э. складывается союз, принявший «имя одного из объединившихся племен – народа рос или рус, известного в VI веке за рубежами славянского мира в качестве «народа богатырей»» (Рыбаков, «Рождение Руси»).

Это утверждение маститого историка вполне согласуется с моим предположением, о возвращении русколанцев в родные пределы после их вытеснения из Паннонии аварами. Скорее всего, они увлекают за собой целый ряд венедских племен с Южного берега Балтики, известных позднее как вятичи и радимичи. Вот что пишет по этому поводу Н. И. Васильева: «По сообщению «Повести временных лет», вятичи и радимичи, заселившие центр России, пришли именно из западнославянских, польских земель («из ляхов»). С точки зрения археологии, эта великая славянская миграция прослеживается как движение из Центральной Европы на восток культур пражской керамики в VII–VIII вв. По-видимому, в рамках этого движения этнос, занимавший крайние северо-западные пределы славянской территории, обитавший в междуречье Эльбы и Вислы, продвинулся дальше всего на восток, заняв Среднерусскую возвышенность. Между прочим, «вятичи», «вяты» – это и есть венды в более древнем произношении…» («Русская Хазария»).

Такой приток населения не мог не сказаться на ситуации в Приднепровье и Придонье, где уже возникали в начале нашей эры славянские государства. Выдержав натиск кочевых племен, поляне использовали свое выгодное положение на Днепре, являвшемся естественным путем на юг для многих северных племен Днепровского бассейна. Киев, укрытый от набегов степняков широкой лесостепной полосой, стал центром объединения восточнославянских племенных союзов, успевших к тому времени возникнуть на территории будущей Руси.

Вот что пишет по этому поводу академик Рыбаков: «Если мы взглянем на карту Восточной Европы, то сразу осознаем важную стратегическую роль Киева в эпоху этого массового, многотысячного движения славян на юг к богатым византийским городам и тучным возделанным землям. Все крупнейшие реки днепровского бассейна сходились к Киеву; выше Киева по течению впадали в Днепр Березина, Сож, огромная Припять и Десна, Тетерев. Бассейн этих рек охватывал земли древлян, дреговичей, кривичей, радимичей и северян общей площадью около четверти миллиона квадратных километров! И все это необъятное пространство, все пути из него на юг, к Черному морю, запирались крепостью на Киевской горе. Ладьи, челны, плоты славян, плывшие в V–VI веках к рубежам Византии из половины восточнославянских земель, не могли миновать киевских высот. Князь Кий весьма мудро поступил, поставив новую крепость на горе ниже устья полноводной Десны, он стал хозяином Днепра, без его воли славянские дружины не могли проникнуть на юг и, по всей вероятности, платили ему «мыто», проезжую пошлину, а если возвращались из далекого похода, то делились с ним трофеями. Князь Кий мог возглавлять эти походы на юг, накапливать на днепровских причалах ладьи северных племен, а затем с достаточными силами двигаться вниз по Днепру, где необходимо было преодолеть опасные кочевнические заслоны авар и тюрко-болгар» («Рождение Руси»).

По мнению Шамбарова, наряду с полянским объединением племен стали набирать силу северяне (савиры, сабиры), менее всего пострадавшие от аварского нашествия и «представлявшие собой смешанный народ из русов, савиров и, вероятно, осколков других племен, нашедших пристанище на Северских землях. Восточные источники чаще называют северян «русами», отличая их от чистых славян – «сакалиба». Хотя некоторые авторы, например ибн Хордадбех, уточняют, что все же «руосы» – это племя из славян. Лиутпранд Кремонский впоследствии помещал их на юге Руси, рядом с хазарами и печенегами, а Ибн Хаукаль сообщал, что «русы – варварский народ, живущий в стороне болгар (камских), между ними и сакалиба», причем «Куяба» (Киев) принадлежал не им, а «сакалиба», из чего еще раз видно отождествление русов именно с северянами, а не с полянами. О том, что они в VII–VIII вв. лидировали в восточнославянском мире, говорят не только частые упоминания о них, но и данные археологии, которые показывают, что северяне жили намного богаче своих соседей» (Шамбаров, «Когда оживают легенды»).

В VII веке савиры-русы заключили союз с хазарами. Что, собственно, неудивительно ввиду арабской агрессии в Закавказье. Более того, халифат закрепился на Северном Кавказе, заняв Дербент, и угрожал теперь нарождающимся славянским княжествам. По мнению Васильевой: «Хазария и возникла как государство (представлявшее собой «симбиоз» русско-аланского населения Восточной Европы с тюрками), для того чтобы сдержать исламскую агрессию. Ведь древняя арийская религия скифов имела очень много общего с религией центральноазиатских тюрков, сильно отличаясь от семитских по происхождению (иудаизма, христианства, ислама)» («Русская Хазария»).

В 640 году арабы заняли Армению, в 642 г. – Азербайджан, в 654 г. – Грузию. В 654 г. арабы прорвались через Дербентский проход на север, но возле города Беленджер в Дагестане они были атакованы хазарами и разбиты. «Причем Балами сообщает, что в 643 г., когда арабы подошли к Дербенту, его правитель заявил: «Я зажат меж двух врагов, хазар и русов. Последние – враги всего мира. Поскольку одни мы знаем, как воевать с ними, давайте воевать с ними вместо взыскания с нас дани». Отсюда видно, что русы уже окрепли и не только могли успешно защищать свои земли, но и сами начали тревожить соседей набегами» (Шамбаров, «Когда оживают легенды»).

К арабскому нашествию добавилась распря между болгарами и хазарами. В 670 году Причерноморская Болгария была разгромлена, и сыновья хана Курбата разделились. Часть их переселилась на Каму, создав там новое государство. Часть во главе с ханом Аспарухом отступила на запад, за Днепр. Хазары заняли не только степи Таврии, но и почти весь Крым, кроме Херсонеса и других греческих городов. Аспарух же в 679 году вторгся во Фракию, нанес византийцам несколько поражений и основал на Балканах Болгарское ханство. По составу населения его государство стало преимущественно славянским. И поскольку болгары не завоевывали славян, а объединились с ними на равных, то и сами они быстро «ославянились», смешавшись со своими союзниками.

От изгнания из Северного Причерноморья болгар выиграли не только хазары. В это время существенно расширило свои владения и еще более усилилось Северское княжество. Русы значительно продвинулись на юг, укрепились на Дону. По некоторым данным, они контролировали также Приазовье и основали свои поселения в Крыму. Археологические раскопки показывают, что с VIII в. земля северян вошла в тесные экономические связи с Хазарским каганатом.

В 708 году арабы захватили Дербент, который хазарам удалось отбить только в 711 году, впрочем в 714 году арабы вновь его захватили, разорив при этом Дагестан. Значительно ухудшилось положение Византии, арабы заняли всю Малую Азию и всерьез угрожали Константинополю. Положение спас новый переворот, в результате которого к власти пришел Лев Третий Исавр. Новый византийский император заключил мир с Болгарией и с помощью болгарской конницы помешал арабам окружить Константинополь с суши. А греческий флот нанес поражение арабам на море. Тем временем война на Кавказе приобрела затяжной и ожесточенный характер. В 721 году хазары вторглись в Армению, но были разбиты. Воспользовавшись их поражением, аланы решили восстановить свою независимость и выступили на стороне арабов, круша хазарские тылы. Однако арабы «отблагодарили» своих союзников тем, что в 724–725 году захватили Аланию и обложили ее население данью. Хазары вынуждены были перенести свою столицу из разгромленного Семендера в Итиль, город, расположенный в низовьях Волги.