Текст книги "Полярные незатейливые рассказы"

Полярные незатейливые рассказы
Сергей Спирин

© Сергей Спирин, 2017

ISBN 978-5-4485-8820-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

К читателям

Дорогие друзья! Вам не надо искать в книге хронологической точности происшедших событий и сходства персонажей рассказов с действительными участниками событий, повествование не лишено вымысла.

Только «Рассказ о настоящем человеке» основан на правдивых событиях. Такая трагедия действительно произошла в якутской тундре – материал об этом был опубликован в газете «Якутск вечерний» за 6 ноября 2015 года. Фото, приведённое в тексте, из той же газеты.

Ссылка: http://www.vecherniy.com/pub/pictures/big_1024/20160111102455_53140.pdf)

Также достоверны и полностью правдивы описания природных явлений и поведения животных полярных стран.

В книге представлены события, происшедшие в Арктике, Антарктиде и "материке". Действия рассказов разворачиваются на полярных станциях и в охотничьих избушках, на бортах самолетов и кораблей, в тундре и на море. Главные герои – люди необычных профессий: лётчики и моряки, охотники и гидрологи, в общем, все те, кого называют полярниками. Они трудятся в суровых, экстремальных условиях, но и здесь находится место шутке. Даже трагические события, оставляющие страшный след в жизни этих людей, не способны ослабить их волю к победе над природными силами и собственной слабостью. Честь, достоинство и мужество – вот что помогает полярникам в достижении высоких целей, будь то спасение людей или животных, выполнение научных работ или укрепление флага Родины на разных широтах.

Фото на обложке сделано в Антарктиде Алексеем Спириным.

Неоценимую помощь в подготовке издания оказала моя жена – Людмила Спирина.

КНИГА ПОСВЯЩЕНА ДРУЗЬЯМ, КОЛЛЕГАМ, МОИМ БЛИЗКИМ И ВСЕМ, С КЕМ ДОВЕЛОСЬ РАБОТАТЬ И ЖИТЬ В СУРОВЫХ УСЛОВИЯХ АРКТИКИ И АНТАРКТИДЫ

Сергей Спирин

I. Рассказы о полярниках Чукотки

Чукотка. Восточно – Сибирское море. Гидролог А. Ю. Евстифеев на льду Чаунской губы 1985 год ХХ века

Машенька и медведи

Маленькую Машу вместе с папой и мамой на Чукотку привёз огромный самолёт. Потом они летели на самолёте поменьше и на совсем маленьком вертолёте, который доставил семейство в небольшой посёлок у моря, где мама с папой должны были работать на метеостанции.

К новой жизни девочка привыкла быстро. Печалилась Маша только о том, что где-то далеко, как говорили взрослые, на «материке», остался огромный лохматый мишка, подаренный ей бабушкой на день рождения. Медведь был белого цвета – тёплый, пушистый и умел ласково и совсем незлобно рычать. Забавную игрушку Маша очень любила, но взять её с собой не могла. Папа объяснил, что лететь далеко, вещей много, а медведь слишком огромен и в самолёт с ним не пустят. Маша расстроилась, долго прощалась с Михаилом, но плакать не стала.

На новом месте Маше нравилось всё: неяркое северное солнце, море с бело-голубыми льдинами и даже снег, падающий на зелёную траву в тундре. А самое главное – не надо было ходить в детский сад и мама всегда рядом. Кроме того, можно самостоятельно разгуливать под окнами метеостанции. То, что мама поглядывала за дочкой из окна, не уменьшало её самостоятельности.

Интересная история произошла с Машей через неделю после прибытия на остров. В то утро мама, как обычно, разбудила дочку, расчесала, заплела косички, накормила манной кашей с клубничным вареньем и отправила гулять на улицу.

Медведь появился неожиданно

Медведь появился неожиданно. Он приблизился к Машеньке, стоящей к нему спиной, легонько ткнул её своим носом и шумно втянул воздух. Девочка обернулась и бесстрашно протянула к могучему зверю свои маленькие ручонки. Он не казался ей опасным, он был таким же белым, таким же тёплым и пушистым, как тот, оставленный на «материке», только немного больше.

Выглянув в окно и увидев возле дочери медведя, Варя обомлела от ужаса.

– Медведь! – выкрикнула она и бросилась на улицу.

Подбежав к дочери, Варя схватила её в охапку и медленно попятилась к двери метеостанции. Зверь последовал за ними. Неторопливо и осторожно медведь прихватил зубами поясок на Машиной шубе и потянул девочку к себе. Мама с дочерью продолжали отступление. Поясок лопнул – и Варя, не помня себя, хлестнула им медведя между глаз. Так и двигались они втроём к станционной двери, а медведь после каждого шага получал очередной, безобидный для него, удар пояском от шубы.

Первым же вертолётом семейство улетело с острова

Станционные мужчины не остались в стороне от развернувшихся событий, но в отличие от Вари они бросились за оружием и выбежали на улицу чуть позже неё. Выстрелами из карабина и ракетниц зверя отогнали на безопасное расстояние. Мама обняла Машу и заплакала, а папа стоял рядом и растерянно теребил ремень карабина.

Первым же вертолётом семейство улетело с острова. В этом не было трусости, никто не осудил их за это. А маленькая Маша так и не поняла, почему взрослые прогнали медведя. Взять его к бабушке было, конечно же, нельзя.

– В вертолёт – то с ним не пустят, – подумала Машенька. И снова не заплакала.

Волшебная блесна

Восточная Чукотка. Крохотный посёлок Лаврентия на берегу Берингова моря приветливо встретил экипаж ледового разведчика яркими красками солнечного дня и весёлой капелью с крыш. Подсели мы сюда для дозаправки топливом.

– Видал ты, на Шмидте ещё зима, а тут уже лето, – ни к кому не обращаясь, сказал второй пилот.

Мне доводилось бывать в Лаврентия и раньше. Посещения были коротки и быстротечны – посадка, дозаправка и снова в полёт. Удивительно, но расставание с посёлком всегда вызывало у меня лёгкое чувство грусти. А каждое возвращение сюда представлялось, как мимолётная встреча со старым приятелем.

В хозяйственном магазине, куда забрели мы, чтобы убить время, было тихо и немноголюдно. Бесцельно разглядывал я витрины. Необходимости что-нибудь приобрести у меня не было. Внимание привлёк прилавок, за стеклом которого поблескивали наборы рыболовных снастей и блёсен. Не ожидал я встретить в хозяйственном магазине принадлежности для рыбалки и, конечно, как всякий уважающий себя рыбак, не прошёл мимо. Склонившись над прилавком, я не спеша рассматривал товар.

«И ничего-то мне не надо и всё-то у меня есть», – подумал я про себя, собираясь покидать магазин.

– Вы что-то хотели у нас купить? – раздался приятный бархатный голос над моей головой.

По другую сторону прилавка стояла очень красивая девушка и вопросительно смотрела на меня большими серыми глазами. Очарованный вежливым обращением и красотой, я что-то муркнул в ответ и, не глядя, ткнул пальцем в первую попавшуюся блесну на прилавке. Блесна была огромна и ослепительна, как в зеркале в ней отражались полмагазина и мы с красавицей впридачу, а солнечные зайчики, рождённые её блеском, скакали по стенам и потолку помещения.

Чукотка, аэропорт Лаврентия

«Кого я буду не неё ловить?» – мелькнуло в голове, когда я вышел из магазина.

Прошло много времени, огромная блесна постоянно ездила со мной по экспедициям и рыбалкам, но ловить рыбу не хотела. Она по-прежнему отражала окружающий мир и по-прежнему разбрасывала вокруг весёлые солнечные зайчики. Только воспоминания о Чукотке и миленькой продавщице не позволяли мне последовать совету друзей и выбросить её, как бесполезную вещь.

Однажды в коробочку с блесной попала вода и былое великолепие пропало. Забавные солнечные зайчики исчезли, а зеркальные отражения пропали, оставив после себя редкие серебристые блёстки на чёрном фоне.

– Ну и что? – подумал я, стоя на берегу лесного озера и разглядывая происшедшие с блесной метаморфозы. – Попробуем на тебя чего-нибудь поймать.

Первый же заброс принёс приличную щуку, второй, третий – опять щучка. Улов до дачи я еле дотащил. Поразительно, но на гигантскую блесну бросались даже щурята. С тех пор с рыбалки без добычи я не возвращался. Блесна работала в любую погоду и приносила успех на зависть коллегам по увлечению.

И теперь после каждой удачной рыбалки я вспоминаю весёлую капель, далёкий чукотский посёлок Лаврентия и красивую сероглазую девушку, произнёсшую тихим бархатным голосом:

– Вы что-то хотели у нас купить?

Бурить только здесь!

Обеспечением безопасности геологических буровых работ на морском льду занимаются морские гидрологи. Как правило, у бурильщиков с ними складываются очень тёплые, доверительные отношения. Вот и сегодняшний контрольный осмотр льда окончился, примерно, таким диалогом между гидрологом и буровым мастером.

– Приехала кобра, наорала, «бурить только здесь, бурить только здесь!» – речь шла о главном геологе, запретившем переезд буровой вышки на новую точку с мягким грунтом. Точка на профиле, где сейчас стояла буровая, пришлась на твёрдые коренные породы и здесь можно было застрять надолго. Квартал заканчивался и надежда получить квартальную премию таяла с каждой минутой. До премии бригаде оставалось пройти жалкий десяток метров, а тут – «коренники».

…бурить только здесь, бурить только здесь…

– Я ей говорю: давайте профиль со второй точки начнём, там грунт мягкий – ил с песком, бурили там. План выполним и даже чуток перевыполним, а главное – бригада премию получит. Потом вернёмся назад и хоть неделю будем «коренник» протирать. А она: «бурить только здесь, бурить только здесь», – мастер с досадой плюнул на лёд.

– Серёга, выручай, придумай что-нибудь. Время у нас есть, часа полтора, пока она второй бригаде «мозги полощет». Погляди, может, трещину свежую найдёшь, край съехать с первой точки надо, – обратился он к гидрологу.

– Нет там свежих трещин, но ещё разок поглядим, – согласился Серёга.

Повторный осмотр ледового покрова не выявил опасных трещин для работы передвижной буровой вышки.

Вконец расстроенный буровик, указал гидрологу на старую, похожую на корытце с высокими краями трещину, которая, извиваясь, уходила под буровую. Трещина была занесена снегом и абсолютно безопасна, образовалась она осенью, а к весне толщина льда в ней почти сравнялась с толщиной окружающего льда.

– Может, эта? – с надеждой посмотрел он на Серёгу.

Гениальная по своей простоте мысль, мгновенно родилась в гидрологической голове.

– Может, и эта, а в «промывке» кипяток есть? – спросил он.

«Промывка» – это балок, в котором промывали кипятком замёрзшие пробы на олово. В День геолога, традиционно отмечаемый первым апрельским воскресеньем, кипятком из промывочного балка наполняли выдолбленную во льду купель и устраивали в тёплой воде праздничные купания. Такая традиция у чукотских шельфовиков. Старый буровик поймал Серёгину мысль на лету и работа закипела. Работяги очистили трещину от снега, не нарушив при этом снеговой покров на её краях. Протянули толстый рукав от промывки, прицепили буровую к трактору и стали ждать приезда злобной геологини.

Подъезжая к бригаде, Зоя Ивановна увидела готовую к переезду буровую вышку и неприятно поразилась неисполнительностью бригады. Её острый носик ещё больше заострился, серые глазки стали колючими, губки сузились, а на лбу появилась строгая складочка. Выпрыгнув из вездехода, поправив очки и, готовая к самым энергичным действиям, она быстрым шагом направилась к стоящим возле трактора мужикам.

Подъезжая к бригаде, Зоя Ивановна увидела готовую к переезду буровую вышку

– В чём дело, почему не приступили к бурению? – сурово спросила она.

– Трещина – свежак. Гидролог говорит съезжать надо, пока не булькнули, – сказал кто-то из собравшихся.

– Разве, разве такое бывает? – растерянно пробормотала суровая геологиня. Желание командовать в сложившейся обстановке у неё почему-то пропало.

– Бывает, мы же не в Крыму, а в Арктике. Морозы рвут лёд прямо на глазах. Пойдёмте, поближе посмотрим, – предложил Серёга.

Издалека трещина, действительно, выглядела страшно: широкая, наполненная синеватой водой, она простиралась метров на двадцать с обеих сторон от буровой. Клубящийся над ней пар, усиливал эффект и без того жуткой картины. Казалось, ещё секунда и буровая повторит судьбу «Титаника».

Вот такая она, настоящая трещина

– И никуда я не пойду! И никуда меня не зовите!! И… и уберите сейчас же буровую!!! – пугаясь собственного голоса, завизжала Зоя Ивановна.

Звон от её отчаянного крика ещё стоял в ушах буровиков, а вездеход с перепуганным главным геологом уже скрылся за ближайшей торосистой грядой.

До конца сезона Зоя Ивановна не появилась на морском полигоне ни разу, впрочем, следующие за этим семь шельфовых сезонов она также не беспокоила своим присутствием буровые бригады.

А премию трудяги-буровики получили, и коренники пробурили на сколько надо, и Серёгу не обидели.

Стресс

– Короче, чуть не потонули мы тогда. Вот стресс у меня с тех пор. И на лёд без бутылки я теперь не езжу. А гаишников здесь нет, – закончил свой рассказ вездеходчик Костя. Молодые гидрологи Юра и Валера пожали плечами и отправились обследовать гряду торосов, расположенную недалеко от стоянки вездехода.

Костя не врал. Несколько лет назад его вездеход чудом выкарабкался из припайной трещины. Машина висела на краю, отчаянно вращая гусеницами, и вода переливалась через задний борт. Ещё мгновение и… Но этого не произошло. Совершенно неожиданно обе гусеницы нашли опору и транспортёр буквально выпрыгнул на лёд.

Закончив работу, гидрологи медленно возвращались к своей боевой машине. Ничем не примечательный снежный надувчик, встретившийся им на пути, Валерка небрежно пнул ногой. Под снегом оказалась милицейская фуражка с красным околышем. Откуда она взялась здесь, на морском льду, за триста километров от ближайшего жилья, так и осталось загадкой. А то, что произошло потом, оставило неизгладимый след в Костиной жизни.

Молодые гидрологи Юра и Валера пожали плечами и отправились обследовать гряду торосов

Но… обо всём по порядку. Оставшись один, Костя со всех сторон обошёл вездеход, осмотрел ходовую, проверил катки, траки, пальцы и полез в тесную кабину «семьдесят первого» греться. Оказавшись в уютном полумраке, он неторопливо расстелил газетку на крышке двигателя, не спеша порезал хлеб и сало, заботливо протёр рукой складной пластиковый стаканчик, достал бутылку слегка примороженного красного вина и приготовился с комфортом ждать гидрологов. Первый стаканчик согрел вездеходчика – и тепло сладкой волной разлилось по всему телу. Второй, полетевший вдогонку, усилил эффект, а кусочек сала и сигаретка придали дополнительную прелесть ожиданию. Наслаждаясь теплом и покоем, Костя вновь наполнил стаканчик до самых краёв прелестной жидкостью и поднес его к губам…

В дверку кабины постучали. Судорожно сглотнув слюну, Константин обернулся на стук – сквозь изморозь за дверным стеклом маячила милицейская фуражка с красным околышем. Шок, ступор, коллапс – примерно так можно описать состояние Кости. Поспешность действий, произведенных им в следующее мгновение, не поддаётся описанию. Бутылка, хлеб, сало и газетка просто растворились в недрах небольшой вездеходной кабины. В руках у Кости появились отвёртка и гаечный ключ. Крышка двигателя сама съехала в сторону, а наш вездеходчик погрузился в чрево машины, оставив на поверхности нижнюю часть спины, которую и увидели гидрологи, открыв дверцу кабины.

Вездеход ГАЗ – 71 вместе с Костей ждёт гидрологов

Оглушительный, как взрыв, хохот потряс окрестности. Смеялись все: гидрологи, торосы, облака, казалось, что смеётся каждая снежинка на льду и от хохота переливается всеми цветами радуги. А громче всех хохотал Валерка, снимая с себя милицейскую фурагу. Такого стресса Константин не испытал даже тогда, когда однажды в его кабине взорвался патрон от ракетницы, давший осечку.

С тех пор Костя перестал пить на льду мороженое красное вино, да и вообще пить бросил.

Биг хантер

Ольга давно уговаривала мужа взять её на гусиную охоту.

Боря был неумолим:

– Баба на охоте? Да ты с ума сошла!

Пришлось Ольге уламывать завгара и компанию охотников самой. В дело был пущен главный аргумент – бутылка водки – и не одна. В предвкушении незапланированного возлияния охотники вынесли вердикт:

– Берём! Ольга – смелая женщина, росомаху из тамбура голыми руками выбросила…

Ольга давно уговаривала мужа взять её на гусиную охоту

Никто и не догадывался, что, ворующую рыбу росомаху, Ольга перепутала с собакой. Схватила её за загривок, вышвырнула из тамбура на свет, а когда увидела, кто это, сама чуть не умерла от страха. Впрочем, зверюга от такого бесцеремонного обращения испугалась не меньше и, долго не раздумывая, рванула в тундру. К месту сбора супруги шли разными путями. Ольга пришла раньше и первой забралась в вездеход. Подошедший чуть позже Борис, был удивлен присутствием в нём жены, но вида не подал. Вездеход тронулся под хохот беспечных охотников.

Летел гусь очень высоко, из ружья не взять

До места охоты километров пятьдесят – кувыркались по тундре часа четыре. Приехали, разбили лагерь, расставили профиля и оборудовали скрадки. Сутки просидели – нет гуся. Погода гнусная: то туман, то дождь со снегом, а то и снег с дождём. Одним словом, капризная северная весна. Охотники не ропщут, народ бывалый и валить невезение на женщину не стали. Всякое бывает: и без баб случаются охотничьи неудачи.

И вдруг туманчик зашевелился, приподнялся, превратился в облачность, а к полудню следующих суток и облачность рассеялась. Тепло и солнечно стало вокруг. Снег стал подтаивать, тундра ожила и появился первый гусь. Летел он очень высоко, из ружья не взять. Старый опытный охотник в таком случае и руку к ружью не протянет. Но не такая наша героиня. Сообразив, что мужики почему – то стрелять не станут, а добыча уходит, Ольга в отчаянии схватила карабин и с вытянутых впереди себя рук бабахнула вертикально вверх. Карабин удержать ей не удалось и он упал на землю – охотники развеселились, но смех мгновенно стих, когда прямо к костру упал огромный гусак… Ко всеобщему удивлению, у него не было головы. Охотники, как зачарованные, глядели на Ольгу.

– Вот это выстрел! – восхищённо выдохнул кто-то из них.

И гусь пошёл, и была шурпа, и жареная гусиная печёнка. А возвращение с охоты было триумфальным, с богатыми трофеями. И все радовались тому, что полярка надолго была обеспечена мясом.

И гусь пошёл

Эту невероятную историю мне рассказал Борис Григорьевич Фрейлих в аэропорту города Анадырь, где мы застряли по погоде и ждали рейс на Певек.

Читтагонг

Изумрудное море, песчаный пляж, огненный шар солнца в голубом небе и огромный линейный ледокол на приливной волне, полным ходом приближающийся к берегу. На мостике – трое во главе с капитаном. Задача, стоящая перед ними, – выбросить судно как можно дальше от уреза воды на берег. Пляж стремительно приближается, крепкие капитанские руки уверенно держат штурвал. Плавно замедляя ход, старый ледокол выползает на песок и медленно останавливается. Судьба его предрешена.

«Берег мертвецов» – сюда приходят сухогрузы, танкеры, рыбацкие суда и корабли науки, здесь они умирают под огненными струями газовых резаков на разделочных площадках Читтагонга. Своей печальной славой Бангладешские пляжи известны всему миру здесь утилизируют старые, отслужившие свой срок суда. Прекрасные тропические пляжи, бывшие пристанищем морским обитателям, рыбакам и туристам, стали гигантской, замусоренной металлоломом площадкой с черным от корабельного мазута песком.

– Всё, приехали, – тихо выдохнул капитан, печально разглядывая скелеты кораблей на пляже.

Жуткая и завораживающая картина предстала перед моряками. Справа от них возвышался остов некогда гордого круизного лайнера, слева с обнаженными шпангоутами замер трудяга-танкер, а между ними стояли мелкие суда в таком же плачевном состоянии. Разум отказывался понимать, что красавец-ледокол, уникальное творение человеческих рук, станет через месяц такой же грудой металла. А на главную палубу со всех сторон уже лезли бригады рабочих с резаками, зубилами и кувалдами.

– Эх, из брандспойта бы их, – мелькнула в капитанской голове шальная идея.

Корабли, как и люди, рождаются, учатся ходить, живут своей жизнью, стареют и вот – Читтагонг. У каждого судна есть своя крёстная мама, она даёт ему путёвку в жизнь. В памяти капитана всплыла картина приёмки ледокола на корабельной верфи и доброе лицо ледокольной крёстной, разбившей об его борт бутылку шампанского на счастье.

А потом были десятилетия напряжённой работы в арктических морях, сложные проводки судов, высадки полярных экспедиций, спасение терпящих бедствие людей и… китов. Много морских антарктических миль осталось за кормой ледокола.

Самолёт ледовой разведки однажды сбросил вымпел с картой рекомендованного пути прямо в ледокольную трубу

Капитану неожиданно ярко представились события, развернувшиеся в Арктике во время тяжёлой навигации 1983 года, когда под чудовищным напором льдов было раздавлено судно, снабжавшее прибрежные чукотские посёлки всем необходимым. Тогда от работы ледоколов, многие из которых сами имели серьёзные повреждения, зависели судьбы десятков таких же затёртых во льдах кораблей и их экипажей. Случались и забавные истории. Самолёт ледовой разведки однажды сбросил вымпел с картой рекомендованного пути прямо в ледокольную трубу, палубная команда сбилась с ног, разыскивая пенал по всему ледоколу…

А между тем толпа рабочих на палубе, не теряя времени, приступила к разрушению ледокола. Совершенно непрошеные слезы вдруг блеснули в глазах старого полярного капитана. Бесстрашный морской волк, покоритель северных широт и мастер филигранных проводок, медленно ушёл с капитанского мостика, впервые не затворив за собою дверь.